Текст книги "Осколки легенд. Том 2"

Когда зажглась елка

Новогодняя ночь, город Эйген

Брат Юр повертел головой – суета-то какая! Все бегают, кричат, огней столько, что город просто залит светом. Днем здесь тусклее, чем сейчас, честное слово. Впрочем, такая ночь бывает раз в году. Хотя нет, в его случае такая ночь бывает раз в несколько десятилетий и только один раз в жизни. А если все пойдет не так, как нужно, то новых новогодних ночей у него вовсе не будет.

Главный казначей ордена Плачущей Богини не являлся затворником или человеконенавистником, но суеты, шума и гама не выносил. Это все мешало тем вещам, которые он любил более всего в жизни, а именно – работе с цифрами и плетению интриг. И то и другое не сочеталось со всеми этими «А-а-а-а-а! С Новым годом!» и прочими «С новым счастьем!».

Счастье – оно или есть, или нет. Ведь если в том году его не было, то с чего оно в этом непременно подвалит, как мордоворот в темной подворотне? А если оно было и в том году, то почему в этом должно уйти?

Да и вообще – разве счастье есть? Оно непременно должно быть? Человек такое существо, что ему всегда всего мало, а если у него всего нет, то какое может быть счастье? Разве что вот такое, скоротечное, как бенгальский огонь.

Так что не жаловал брат Юр новогодние мероприятия, предпочитая шуму праздника спокойное времяпрепровождение в своей уютной келье.

Но сегодня ему пришлось нарушить эту традицию. Сегодня была ночь возвращения старого долга, точнее – исполнения старой клятвы. За казначеем водилось много разного, но в одном всегда сходились и враги его, и друзья – слово свое он держал железно, даже если оно было ему невыгодно.

Пройдя через площадь, на которой исполнялись непристойные, с точки зрения брата Юра, танцы – там молодые люди и девушки, одетые в черное, достаточно вульгарно двигали бедрами, зачем-то опустив пальцы рук вниз, – казначей свернул в тихий переулок и через минуту вошел в двери, над которыми висела вывеска «Старый лис».

Было то заведение совсем небольшое и пустое – несмотря на праздник, занят был всего один из десяти столиков. Еще имелась барная стойка, за которой дремал мордатый кабатчик, никак не среагировавший на звон колокольчика, приделанного над дверью.

Брат Юр подошел к столику, который был занят, и сказал тому, кто за ним сидел:

– Н-надеюсь, владелец з-заведения спит естественным сном? Т-ты же его не?..

– Разумеется, нет, – его собеседник улыбнулся и разгладил пальцами седые усы. – Зачем? Просто спит, наверное устал. Я не люблю ненужных смертей, да.

– Т-тогда хорошо. – Брат Юр и сам не любил убивать без нужды. Он вообще не любил убивать, как правило, это делали за него специально обученные люди. Более того – эти люди после думали, что сами приняли решение кого-то прикончить, без посторонней подсказки. Но эта ночь была исключением, сегодня брат Юр собирался сам взять в руки оружие и сделать то, что должно. – С-скажи, Хассан, д-думал ли ты, что м-мы все-таки дож-живем до этого д-дня? Т-точнее – ночи?

– Я живу каждый день, как последний, – пожал плечами Хассан ибн Кемаль, повелитель замка Атарин, в котором обитали его воспитанники – лучшие убийцы Раттермарка. – Таково мое ремесло.

– Н-ну, сам ты д-давно ничего не д-делаешь, – справедливо заметил брат Юр. – В смысле – д-давно не берешься за з-заказы.

– Это ничего не меняет, да, – тонко улыбнулся ибн Кемаль. – Есть масса способов не дожить до заката, даже если ты не покидаешь свои покои. Но мы ведь встретились не для того, чтобы поспорить о странностях жизни и смерти, не так ли?

– Н-ну да. – Брат Юр побарабанил пальцами по столешнице. – П-прошло тридцать л-лет, день в день. Именно этой н-ночью дух Красного г-герцога освободится из ловушки, как т-тогда и предсказала Оливия.

Тридцать лет назад, день в день. Точнее – ночь в ночь

– Надо запереть его дух вот в этой статуе, – прошептали губы юной предсказательницы, она закашлялась, забрызгав юного послушника Академии мудрости своей кровью. – Вот камень, ты же знаешь, что с ним делать.

«Какая алая, – подумал Юр и профессионально отметил: – Пробито легкое, ей конец».

Над головой грохнуло – это ударился о стену странноватый юноша по имени Хассан, которого послушник двумя часами ранее освободил из подвала Красного герцога. Невесть как, но он умудрялся пока сдерживать атаки их общего врага. Вот и сейчас – из Юра такой удар вышиб бы дух, а этот смуглый малый прыжком вскочил на ноги и снова кинулся на противника, не давая ему приблизиться к умирающей предсказательнице.

– Тридцать лет, – шептала Оливия. – Тридцать лет, Юр – не больше и не меньше, запомни это. И только одна ночь, та, в которую он получит свободу. Если его не убить в эту ночь в этом же замке, в этой же зале – он станет непобедим. Обещакха-а-а…

Предсказательница вздрогнула, из краешка рта протянулась струйка крови, и в душе Юра что-то оборвалось. Навсегда.

– Об-бещаю. Я вернусь с-сюда через тридцать л-лет, – прошептал Юр, закрыл Оливии глаза, сжал в руке камень, поднялся на ноги и крикнул: – Хассан, мне н-нужна хотя бы к-капля его крови!

– Так вон целая лужа, – невозмутимо ответил ему боец с Востока, выписывая двумя саблями невообразимые «восьмерки» и умело блокируя атаки Красного герцога, скалой нависающего над ним. – Бери сколько надо, да!

Юр злорадно оскалился – в этом мире все иногда бывает очень просто, но люди почему-то выбирают длинные и сложные пути.

– Не дай ему доб-браться до м-меня! – крикнул он Хассану и кинулся к луже в центре зала…

Город Эйген, настоящее время

– Его замок стоит там же, где и ранее, – Хассан с улыбкой посмотрел на брата Юра. – Я присматривал за ним, да. Там никто не живет с тех пор, как мы его покинули тем утром. Нет, лет пятнадцать назад один глупый аристократ хотел было его прибрать к рукам, но цепь таинственных смертей по ночам…

– Я п-понял, – прервал его брат Юр. – Он оттуда с-съехал.

– Успел, на свое счастье, – подтвердил ибн Кемаль. – А так – еще бы одна ночь, и все. Я помню, брат мой, что эта клятва – она для тебя не просто дело чести. Эта девушка, Оливия…

– Не б-будем, – брат Юр припечатал ладонь к столу. – Это п-прошлое, его не в-вернуть и не из-зменить.

– Но последний удар все равно должен быть твой? – уточнил Хассан. – Или нет?

– Мой, – твердо произнес брат Юр. – Только м-мой.

– А ты говоришь – не вернуть и не изменить, да, – лукаво улыбнулся Хассан. – Прошлое тогда мертво, когда умирают клятвы и желания. А до той поры оно определяет настоящее.

– Д-давай закончим наше д-дело, а уже п-после этого будем ф-философствовать, – предложил ему брат Юр. – К-как тебе такая п-программа?

– Она разумна. – Хассан встал из-за стола и положил на него монету. – Пошли, брат мой.

Выйдя на улицу, старые друзья сразу же зажали уши: прямо над ними гулко брякнул колокол, потом еще один раз и еще один.

– П-праздник – праздником, но если к-кто-то уже и сп-пать лег? – возмутился брат Юр. – Нет, эти т-торжества п-положительно сводят л-людей с ума.

Как будто услышав его, колокольный звон стих.

– Если только те уже не безумны, – рассмеялся Хассан и ткнул пальцем в небо, точнее – в башню, на которой и звонили в колокол. – Смотри. Никого не узнаешь?

Вокруг купола порхала небольшая фигурка, издавая еле слышный отсюда визг и периодически рассыпая вокруг себя искры.

– А, тогда все п-понятно, – как-то даже и успокоился брат Юр. – Бедный Эйген, к-как бы ему к утру в р-руинах не оказаться. Н-надо будет попенять Х-хейгену – отправить эт-ту разрушительницу одну, б-без соп-провождения, в ту местность, г-где обитают люди? Просто бесч-человечно.

– Прекрати, – мягко сказал Хассан. – Просто маленькая девочка, вот и все. Дочь славного мальчика, который никак не поймет, куда он влез и с кем связался.

– Ну да, ну да, – пробормотал брат Юр, доставая свиток портала. – Маленькая д-девочка, и в-все. Если бы.

Выйдя из портала, друзья остолбенели. Покидая шумную столицу Запада, они ожидали темноты и тишины ночи, но не тут-то было. На берегу живописного озера, где стоял замок Красного герцога, было как бы даже не шумнее и светлее, чем в Эйгене.

– Никого здесь н-нет, г-говоришь? – брат Юр повернулся к Хассану. – А это к-кто? Что тут вообще п-происходит?

У входа в замок толпилось множество людей. Да и не только людей – здесь были гномы, эльфы, даже орки и пара зеленоухих гоблинов. Они, против обычаев, даже и не думали пускать друг другу кровь, а напротив – вполне мирно общались, грохали хлопушками и пробками шипучего вина, а в одном месте даже водили хоровод под собственное же пение.

Сам замок Красного герцога от основания до самого высокого шпиля самой высокой башни был подсвечен всеми цветами спектра.

– Клянусь, брат мой! – ибн Кемаль сам был ошарашен. – Здесь все было тихо! Я не знаю, что случилось и что здесь делают все эти люди.

– Вон еще двое! – истошно заорала грудастая эльфийка с совершенно невообразимой прической, более всего похожей на садовый куст. – Вон они! Комплект группы, сорок единиц, можно в замок идти.

– Похоже, это про нас, – заметил ибн Кемаль. – Юр, почему бы и нет? Выгнать отсюда всю эту ораву мы никак не сможем, при этом они идут в замок. Чем больше будет народа, тем нам будет проще. Живой щит – что может быть лучше? Предлагаю отправиться с ними.

– Б-безумие какое-то, – слегка ошарашенно, что было для него несвойственно, пробормотал казначей. – Н-ну пойдем.

Друзья приблизились к толпе, кто-то сунул им в руки хрустальные бокалы с пенящимся вином.

– Итак! – пронзительно заорала эльфийка, которая, похоже, исполняла здесь роль распорядительницы. – Группа отважных спасителей Нового года наконец-то собралась воедино! Похлопаем друг другу! Кто не может хлопать – тот поднимает руку и машет! И-и-и-и-и – начали!!!

Кто-то захлопал, кто-то, у кого в руках тоже были бокалы, потряс в воздухе свободной конечностью.

– Улыбаемся и машем, – шепнул брату Юру Хассан и сам сделал то, что порекомендовал другу.

Тот покорно выполнил требуемое. Более всего на свете брат Юр не любил ситуаций, природу которых он не понимал. Это не выбивало его из седла, но изрядно раздражало.

– Закончили хлопать и махать! – скомандовала эльфийка и сузила глаза. – Ну что, герои, вы готовы?

– Да-а-а-а-а-а! – радостно проорала толпа.

– Замок! – добавила в голос таинственности эльфийка. – Старый замок, в котором много лет живет страшный злодей Кош-щей!

– Кто ж-живет? – подумав, что он ослышался, переспросил брат Юр, обратившись к своему соседу, плечистому гному.

– Кош-щей, – пробасил тот. – Злыдень, вестимо дело.

– А, Кош-щей, – понятливо повторил брат Юр. – Очень инт-тересно.

– Только один раз в году он может покинуть стены замка для выполнения своих злодейских планов, – продолжала эльфийка. – И этот раз всегда выпадает на новогоднюю ночь. Как вы думаете, что он сотворил в этом году? Кого он украл сегодня поутру?

Брат Юр и Хассан слушали речи эльфийки с все возрастающим интересом, они даже и предположить не могли, что там, в стенах замка, есть еще один негодяй. При этом по лицу Хассана было понятно, что в Атарине кому-то точно не поздоровится.

– Сне-гу-роч-ку! – проскандировала толпа и дружно засмеялась.

– М-мне кажется или мы на самом д-деле переоценили свою ос-сведомленность в делах Рат-термарка? – тихонько поинтересовался брат Юр у своего друга.

Тот ничего не ответил, только огладил усы.

– Ну что, герои, освободим внучку Деда Мороза?! – проорала эльфийка. – Все готовы к подвигу?!

– Да-а-а-а!

– Чью в-внучку? – снова обратился к гному брат Юр.

– Деда Мороза, – как-то даже возмутился тот. – Чью же еще? Ты что, с Луны свалился?

Брат Юр даже не нашелся что на это ответить.

– Итак – все за мной! – Эльфийка махнула рукой, и ворота замка, до того закрытые, распахнулись. – Внутри не разбегаемся, помним о том, что это групповое задание, пусть даже непосредственно группа и не формируется. Квестовые зоны проходятся последовательно и только совместно, так что никто вперед не рвется. Все нарушители будут автоматически перемещены в локацию «Эйген». Понятно?

Брат Юр и Хассан совсем уже потерялись в происходящем, но послушно крикнули с остальными «Да».

Замок внутри был совсем не таким, каким он помнился старым друзьям. Холл его стал больше и шире, лестница поменяла свое местоположение, да и много чего другого нового появилось.

– Ц-цепи-то откуда под п-потолком? – брат Юр повертел головой. – И в-вон тех горгулий не б-было.

– Главное, чтобы статуя с камнем на месте была, – ответил ему Хассан. – А цепи – это неважно. Может, их из подземелья принесли, там этого добра хватало.

– Кош-щей не любит тех, кто приходит в его дом без спроса, – с надрывом сообщила эльфийка группе. – И у него надежные стражи! Да вот они! Защищайтесь!

Из-под лестницы на галдящих приключенцев ринулась орда скелетов, размахивающих ржавыми клинками, с потолка, хлопая крыльями, на них низверглись летучие мыши.

Но народ это не испугало, напротив – они азартно начали крушить лязгающие челюстями черепа и пищащих мышей, приговаривая:

– Раз, два, три, елочка гори!

Брат Юр вытащил было свой клинок, который находился у него под черным балахоном, но смысла в этом не имелось – все сделали за него. Впрочем, это его не расстроило – он никогда не любил орудовать сталью, хоть и умел это делать.

– Бонус на золото подрос на пять дней! – радостно заорал кто-то.

– Да это ладно, – пробасил гном, который все еще был рядом с братом Юром. – Мне репутационный знак перепал, нагрудный, уникальный! С деянием!

– Бли-и-и-и-и-ин! – отозвалось на это сообщение сразу несколько голосов. – Везука тебе!

– Как интересно, – Хассан усмехнулся. – На всех эта пакость нападает, а вон на ту роскошную пэри со странными волосами – нет.

Он даже и не думал вступать в бой, как видно, что-то для себя уже уяснив.

– Она т-тут главная, – подтвердил его догадку брат Юр. – Р-распорядительница. Н-но это н-ничего не объясняет.

– Праздник, – Хассан пнул ногой подкатившийся к нему череп. – Думаю, дело в этом.

– Т-так не празднуют, – возразил казначей. – В эту н-ночь люди у елок т-танцуют, вино пьют, п-песни поют. Но при чем тут б-бои с ход-дячими скелетами? Это неп-правильно. И п-похищенных дев-виц в эту н-ночь тоже не освоб-бождают, для этого есть д-другое время и другие д-дни.

– Мы с тобой не деремся, – уточнил ассасин. – И мы не освобождаем. Но мы – это мы, а они – это они. У меня вообще сложилось впечатление, что эти люди таким образом вспоминают свое детство. Посмотри – они безмятежно счастливы, такие бесхитростные улыбки бывают на лицах только в ту пору, когда ты еще веришь в безграничность добра и мира.

– М-может, ты и п-прав, – призадумался брат Юр.

– Все! – эльфийка захлопала в ладоши, остальные ее поддержали. – Дорога открыта. Нас ждет первый этаж и опасности, которые там таятся!

Ноги затопали по лестнице – группа спешила вперед.

Против ожиданий, никаких толп врагов в зале на первом этаже не обнаружилось. Была там огромная голова с толстенными губами и голубыми глазами. Она лежала на полу у противоположной стены и подмигивала входящим в зал приключенцам.

– Все тут? – гулко спросила Голова. – Или кто задержался?

– Все! – ответил ей дружный хор голосов.

– Ну и славно, – одобрила это Голова, хлопнула глазами, и решетка с толстенными прутьями, лязгнув, заперла вход в зал.

– Ай-яй-яй! – запричитала эльфийка. – Вот же хитрая Голова! Она заперла нас здесь!

– Я такая, – подтвердила Голова. – Хитрая и умная. Но если среди вас найдутся те, кто окажется хитрее и умнее меня, то я покажу вам, куда идти дальше.

«Загадки будут», – зашептались все.

И точно.

– Все просто. – Голова облизнулась. – Ответите на мои загадки – выпущу вас из зала, дальше пойдете по своим делам. Не ответите хотя бы на одну – съем вас всех прямо тут. Съем, съем, мне ваши мечи да топоры не страшны. Я как покачусь – и вы все в лепешку. А потом я вас «ам».

– Не в-врет, – оценил диаметр Головы брат Юр. – Зал-то п-пустой, у стен не сп-прячешься. Вот интересно, а к-куда она нас «ам»? Ж-живота же у нее н-нет?

– Поглядим еще, кто кого «ам», – не согласился с ним гном, все так же стоящий по соседству с казначеем, и взъерошил бороду.

– От тебя все зависит, Юр, – высказался Хассан. – Ты у нас голова. Не такая, конечно, как эта, но голова. В смысле ты размером меньше, но ума в тебе куда больше, да.

– Итак, – эльфийка похлопала в ладоши. – Всего загадок будет десять, да, многоуважаемая Голова?

– Десять, – важно подтвердила та.

– У вас есть три попытки для ответа на каждую из них, подумать можно, но недолго. Не кричите, не вопите – вы же команда. Выберите того, кто будет от вас отвечать, и ему предлагайте свои версии ответов.

Брат Юр и Хассан обменялись взглядами. В самом деле – как дети. Галдят, не могут договориться.

– Теряю терпение, – рявкнула голова. – Ох, сейчас покатаюсь по вам! Все – в блин!

– Вот она отвечает, – пальцы сразу человек десяти показали на миниатюрную эльфийку, которая этого явно не ожидала.

– Хорошо! – Голова уставилась на девушку. – Сначала простенькое:

Бежать, бежать – не добежать

Лететь, лететь – не долететь.

– Версии! – сразу же, как только Голова замолчала, крикнул кто-то. – Какие версии? Накидываем, господа. Бежать, бежать…

– Спортсмен? – прозвучал неуверенный женский голос.

– Ну, если только сборной России по футболу, – пробасил гном.

– Беги, Форрест, беги, – крикнул кто-то задорно, по залу плеснул смешок.

– Десять, – двинулись губы головы.

– Г-горизонт, – тихо сказал гному брат Юр.

– А сам чего? – не понял гном. – Предложи.

– Г-голос тихий, – привел вескую причину казначей, который вообще не признавал вылезания на первый план. – Г-горло застудил. Н-не услышат. Уважаемый подгорный ж-житель, вас не з-затруднит…

– Эй, кроха! Горизонт это! – гаркнул гном, краем уха слушавший беседу старых приятелей. – Отвечай давай!

– Горизонт, – пискнула эльфийка.

– Семь, – отсчитала было Голова, после грустно вздохнула и признала: – Один – ноль. Слушайте другую загадку…

Брат Юр дал ответы еще на семь загадок, заставив всех с уважением смотреть на могучего гнома, который служил его репродуктором. Восьмую приключенцы умудрились разгадать сами.

– И последняя загадка, – Голова досадливо причмокнула. – Когда черной кошке лучше всего пробраться в дом?

– Ночью, – взвизгнула молоденькая лучница и потеребила эльфийку. – Говори, это же и так понятно.

– Ночью, – покорно повторила вконец затурканная магесса.

– А вот и нет! – обрадовалась Голова. – Одна попытка сгорела.

– М-мошенница, – с одобрением посмотрел на радостно скалящуюся Голову брат Юр. – Это н-не загадка, это логическая з-задачка. М-мухлюет.

– А ответ-то какой, отец? – поинтересовался гном. – Эти ведь сейчас всякой хрени напридумывают, и все, конец квеста. Когда ей в дом-то лучше идти?

– К-как когда? – даже удивился брат Юр. – Как и в-всем остальным – когда дв-верь открыта. Я же г-говорю – это л-логика, а не знания.

Гном тут же выкрикнул его слова, они потонули в общем хохоте, и никто не слышал, как эльфийка повторила их Голове.

– Ваша взяла, – неохотно сказала та. – Идите уже!

Она откатилась в сторону, и все увидели дверь, которая была скрыта за Головой.

– Батя! – гном протянул брату Юру свою короткопалую лапищу. – Уважаю. Если что – только свистни, всегда на выручку приду. А звать меня Гадрат.

– Юр, – пожал казначей руку гнома. – Хорошо, если что – н-непременно обращусь за п-помощью.

Путешествие по замку продолжалось, этаж за этажом приключенцы шли все выше и выше. Им пришлось стрелять в мишени, соревнуясь с лесными эльфами, и перетягивать канат, противостоя команде минотавров, есть на скорость пироги, пытаясь опередить полуросликов, и поучаствовать в песенном конкурсе, причем перепеть следовало странную парочку, состоящую из волка и зайца, одетых в странные костюмы. Впрочем, брата Юра поразил сам факт того, что звери были одеты, как люди.

Но особенно впечатлил брата Юра зал, по которому им пришлось передвигаться прыжками, причем перед этим забравшись в мешки. Без них, как сказала грудастая эльфийка, ничего не получится, они сгореть могут. Мол, только в мешковине пол не распознает человека и не превратит его в горстку пепла.

Много чего в своей жизни повидал брат Юр, но это, пожалуй, было самым ярким впечатлением за последние лет сорок с лишним, перед этим все остальное блекло.

– Пришли, – торжественно заявила эльфийка в какой-то момент, когда силы друзей были почти на исходе. – За этой дверью и скрывается злобный Кош-щей. Ну, вы готовы к последнему испытанию?

Компания, окончательно сдружившаяся за дорогу, дружно загомонила.

– Откуда они силы берут? – вздохнул Хассан. – Я, например, после этих мешков до сих пор отойти не могу.

– М-молодые, вот и р-резвятся, – предположил брат Юр. – М-мы в их годы такие же б-были. Да это и н-неважно, главное, чтобы з-за дверью оказалось т-то, за чем мы сюда ш-шли.

Это был единственный зал, который не изменился в замке Красного герцога. Все те же колонны, все те же статуи, стоящие у стен. Та самая, с черным камнем в груди – тоже здесь. И пока – целая. Значит – успели.

Хотя кое-что новое добавилось. Точнее – кое-кто. В кресле Красного герцога – массивном, дубовом, добротном – сидел довольно страхолюдный субъект, более всего напоминавший скелет, обтянутый кожей. На голове, которая была прикрыта жиденькими волосиками, у него красовалась корона, тело закутано в мантию, изрядно побитую молью, на ногах стоптанные сафьяновые сапоги.

Страха он не вызывал. Жалость вызывал. Сочувствие даже.

– Чего надо? – раздался скрипучий голос. – Почему без доклада?

– Убивать тебя пришли, – неуверенно сказал кто-то. – Наверное.

– Пустое дело, – заявил Кош-щей. – Бессмертный я, бессмертный. Даже не пробуйте.

– Так, а как по-другому? – развел руками Гадрат. – Если мы тебя не убьем, то Снегурочку не спасем.

– А оно вам надо? – по-свойски спросил Кош-щей. – Истеричная девица, мамы-папы нет, один дедушка, смеется по делу и без дела, постоянно норовит песни петь и сама с собой хороводы водит. Скажите, это что, нормально? Как по мне – нет. И главное – ест как много, это ужас какой-то просто. На нее продуктов не напасешься. Сам, бывает, голодаю. Так что, если хотите ее забрать – только «спасибо» скажу. Правда-правда.

Народ зашушукался, послышались фразы вроде «Альтернативный вариант завершения квеста» и «Может, согласиться?».

Единственные, кого совершенно не тронули слова Кош-щея, были брат Юр и Хассан. Они смотрели на ту самую статую, в груди которой набухал багрово-черным пламенем вделанный в нее небольшой камень.

– Вовремя мы, брат мой, – Хассан хрустнул пальцами. – Сейчас все и начнется, да.

– Нет, д-дружище, – брат Юр не отрывал глаз от камня. – Не начнется. З-завершится.

Сразу после этих слов статуя распалась на куски, как будто по ней ударили огромным молотом. Камень превратился в багрово-красный сгусток, скользнул к Кош-щею, окутал его облаком и растаял, как будто его и не бывало.

Снулые и блеклые глаза пессимистичного похитителя ледяных девушек зловеще блеснули красным цветом, рот растянулся в зловещей усмешке.

– Я вернулся, – голос у Кош-щея тоже изменился, из старчески-скрипучего он стал басовитым.

– Не поняла, – удивленно произнесла эльфийка-распорядитель. – Это что за новости?

Кош-щей встал с трона, скинул с плеч мантию и потрогал корону на голове.

– Вот это правильно, – одобрил он. – Давно следовало меня короновать. Эй, ничтожества! Почему не склонились передо мной, своим повелителем?

– Жжет «Радеон», ломает шаблоны не по-детски, – заметил кто-то восхищенно. – Ты понял, да? У него раздвоение личности. НПС-шизофреник – это сильно. Респектую!

– Твой удар последний, я помню. – Сабля ибн Кемаля беззвучно покинула ножны.

– Главное – д-дай мне шанс вынуть кам-мень у него из г-груди, – попросил друга брат Юр. – Хотя бы один ш-шанс.

– Боюсь, больше и не получится, да, – хладнокровно ответил ему ассасин. – Думаю, это мой последний бой.

– Да тьфу на т-тебя, – укоризненно сказал казначей. – С кем я тогда б-буду ругаться и м-мириться? У м-меня б-больше и нет н-никого. Не с м-моими же дуболомами в д-доспехах общаться?

– Прекрати, – мягко сказал ибн Кемаль. – Смерть заняла нам тридцать лет – это хорошая сделка. По идее, наши кости должны были уже сгнить в этом замке. Мои так точно, да. Так что жалеть не о чем.

Кош-щей тем временем разошелся, он махал кулаками и объяснял стоящим перед ним игрокам, что он будет с ними делать, если те не покорятся ему. Игроков, впрочем, это больше забавляло, чем пугало.

– Надоело, – сказал наконец кто-то. – Давайте его уже убьем и пойдем выпьем.

– Верно сказано, – поддержал его ибн Кемаль. – Молодец, да.

– Ах, та-а-а-ак?! – возмутился Кош-щей, точнее тот, кто занял его тело. – Ну все, пришел ваш смертный час.

В руке злодея невесть откуда появился массивный черный меч, которым он умело взмахнул.

– Чур, меч мой! – заорал изрядно небритый воин в доспехах гномьей стали и первым рванул к Кош-щею.

И тут же отлетел в угол, сбитый с ног могучим ударом.

– Фига себе! – присвистнул кто-то. – А говорили, все мобы будут низкоуровневые, чтобы проблем не возникало.

– Так даже интересней, – сказала малышка-магесса и лихо кастанула заклинание, судя по всему – «Ядовитую стрелу».

– И то! – заорал Гадрат. – Навалимся, народ! Вместе и батьку бить сподручней!

Напрасно и безуспешно Кош-щей, вернее – Красный герцог, отмахивался мечом – и на этот раз удача была не на его стороне. Его просто сбили с ног и пригвоздили к полу двумя десятками мечей так, что он только дергать конечностями мог, но не более того.

– Д-даже не удивлен, – сказал брат Юр ибн Кемалю, когда тот вогнал саблю, которой так и не воспользовался, обратно в ножны. – Эта н-ночь полна п-парадоксов. Вот еще один из н-них.

– А как его убить-то? – этот вопрос просто повис в воздухе.

И в самом деле – схомутать негодяя схомутали, а что потом?

– Все же п-понятно, – брат Юр растолкал людей и уставился в глаза Кош-щея. – Надо б-было просто внимательно н-наблюдать за п-происходящим. Что п-появилось у него на г-груди? После чего он так из-зменился?

– Камушек! – пискнула магичка.

– В-верно, юная леди, – похвалил ее брат Юр и достал кинжал с тонким лезвием. – В-вот мы его сейчас п-подковырнем…

– У-у-у-у-у-у-у! – завыл злодей, дергаясь так, что клинки по полу заскрежетали. – Я узнал тебя, узнал! Это ведь ты тогда меня заточил? Ты и девка-ведунья!

– Квест не дали? – спросил один очень юно выглядящий паладин. – После таких вопросов всегда квест дают.

– Увы, – ответил ему брат Юр, не понявший даже, что у него хотел узнать этот молодой человек.

Он вдавил лезвие в грудь Кош-щея, подковырнул камень, и тот выскочил из неё как пробка из бутылки, упав на пол.

– Вот п-почти и все. – Брат Юр шустро подскочил к камню и остановил гнома, который протянул было к нему руку. – Не н-надо. Тут другое т-требуется.

Из сумки, скрытой под балахоном, он извлек небольшой молоточек, сработанный в кузнях Малах-Таргака и изготовленный из лучшей гномьей стали. Маленький-маленький, но этот молоточек мог разбить все что угодно, кроме разве что алмаза. Это брат Юр проверил лично.

Удар – камень уцелел, Кош-щей и запертый в его теле Красный герцог нечеловечески взвыли. Удар. Удар. Еще удар!

Камень рассыпался в пыль, тело Кош-щея вспыхнуло синеватым огнем и истаяло в воздухе, при этом даже не опалив стоящих рядом игроков.

Под потолком гулко что-то бумкнуло, и в центр зала сверху упала лесная красавица-ёлка, украшенная шарами и гирляндами.

– Ну хоть что-то идет по сценарию, – недовольно буркнула эльфийка, тряхнула бюстом и поставленным голосом продолжила: – Вот и побежден злодей, стало быть, правда, как всегда, взяла верх над ложью, а добро – над злом.

– Инт-тересная концепция, – заметил брат Юр, убирая молоток в сумку. – Необычная. П-получается, чтобы п-победило добро, надо неп-пременно кого-нибудь убить.

Про него уже все забыли, народ побежал к распорядительнице.

– У них все проще, – сказал ему ибн Кемаль. – Я же говорю – большие дети. Все бы им вокруг елки плясать.

– Но елка не горит! – горестно завопила эльфийка. – Что же нам делать?!

– Надо позвать… – хором сказали все.

– Верно! – перехватила инициативу распорядительница. – Снегурочку!

– Деда Мороза! – закончил привычно народ. Секундой позже все осознали свою ошибку и, моментально перестроившись, завопили: – Сне-гу-ро-чка!

Дальняя стена раздвинулась, и в залу вошла русоволосая девушка с помятым лицом и в синей шубке. Она сонно потянулась, обвела всех мутным взором, икнула и спросила:

– Мандаринки ни у кого нет? Нет, да? А огурчика соленого?

– Наш человек, – крякнув, отметил Гадрат. – Уважаю!

В этот момент на елке вспыхнуло множество огоньков.

– Все, засчитали квест. И награду дали, – удовлетворенно сказал юный паладин и застенчиво поинтересовался: – А хоровод водить будем?

– Обязательно, – заверила его распорядительница. – А как же! Так, встали в круг! Вы, двое, что в стороне жметесь? А ну-ка, идите к нам! Праздник – он для всех.

Брат Юр и Хассан ибн Кемаль не сразу поняли, что обращаются к ним. Когда же это произошло, они переглянулись и, не сговариваясь, пошли к елке, где рыцари и магессы, гномы и гоблины уже брались за руки.

Ну а почему бы и нет? Все-таки праздничная ночь…