Текст книги "Слепой. Один на один"

– Кстати, – в голову Клинова, похоже, пришла новая «гениальная» мысль. – А что если мы с тем аукционщиком свяжемся?

– Зачем?

– Как зачем? Ну, может, мы уговорим его продать книгу еще до аукциона. Деньжат отвалим хорошо, и все такое. Тогда верняк будет.

– Вряд ли это получится, – поразмыслив, сказал Кузьмин. – Думаю, ваш первоначальный план лучше.

– Да почему? Не понимаю, чего ты боишься?

– Во-первых, ни владельцу книги, ни продавцу это невыгодно. А во-вторых… Очень может быть, что хозяин аукциона сам работает на Рыхлина. Это темная лошадка.

– Ну и что с того? Попытка не пытка… Или тебе просто лень с ним связываться? Так бы и сказал! А то пургу всякую разгоняешь.

– Нет, что вы, я могу найти его прямо сегодня. Но…

– Да что «но», что «но»?

– Вы знаете…

Кузьмин хотел привести еще один аргумент в пользу того, что покупку книги лучше отложить до последнего момента – ведь в противном случае об этой идее мог легко узнать неприятель. Однако… спорить ему сейчас совсем не хотелось. Тем более на голодный желудок.

– Знаете, может, вы и правы, – родил вдруг он.

– Ну наконец-то, – похлопал его по плечу Клинов. – Хоть раз в жизни ты со мной соглашаешься.

Наградой за уступку стал великолепный поросенок с хреном – правда, слегка остывший.

Глава 8

«Вот, кажись, и логово „Золотого льва“», – думал Глеб, приближаясь к особняку, в котором располагался аукционный дом.

Сиверов вышел из старенькой «Волги», специально одолженной по такому случаю Потапчуком, и направился ко входным дверям. В руке у него была большая спортивная сумка.

Этот визит Слепой решил нанести на всякий случай – так подсказывало чутье. Ему хотелось как минимум увидеть Турбина. А как максимум… Мало ли что может заметить наблюдательный глаз?

Чтобы не засветиться раньше времени, Глеб обратился за помощью к гримеру, и тот изрядно потрудился над его внешностью. В итоге он превратился в немолодого бородатого мужчину.

Затем Сиверов позвонил в аукционный дом и сказал, что хотел бы выставить на торги одну вещицу. «Приезжайте, надо посмотреть», – без особого интереса ответил ему мужской голос. Не исключено, что это был Турбин собственной персоной.

Глеб отворил дверь и степенно поднялся на третий этаж. В небольшом вестибюле аукционного дома за столом сидел охранник, углубившийся в изучение какого-то мужского журнала.

Как только Глеб подошел поближе, журнал был отброшен. Секьюрити изобразил, что внимательно слушает визитера.

– Пгостите, а где я могу видеть господина дивектога? – поинтересовался Слепой.

– Заходите ко мне, – из дверного проема выглянул немолодой уже брюнет в желтом костюме. – С чем пожаловали?

Вскоре Глеб очутился в кабинете Турбина. И с интересом наблюдал за этим человеком. Ему было любопытно узнать о нем как можно больше – о его повадках, манерах, темпераменте. Для этого надо было как следует «разболтать» собеседника. А может, немножко его разозлить.

Поэтому вместо того, чтобы сразу перейти к делу, Глеб стал выдумывать с ходу всякие дурацкие вопросы:

– Скажите, а какая гавантия того, что мой анфиквавиат будет пводан?

– Смотря какой антиквариат, – уклончиво ответил Турбин. – Разные ведь бывают вещички.

– Но все-таки, каков пвоцент вевоятности?

– Понятия не имею. Аукцион – это аукцион. И предсказать его ход невозможно.

Турбин объяснял все, как маленькому ребенку. Хотя, похоже, по натуре был вспыльчив.

– А что вы, собственно, хотели нам предложить? – перешел он к делу. – А то, знаете, наш аукционный дом очень избирателен в плане своих лотов…

– У меня вефица интевесная будет, – Глеб очень хотел быть убедительным. – От тети досталась в наследство. Это на…

– Вы знаете, у нас есть и еще одно правило, – перебил его Турбин. – Предметы, которые оцениваются меньше, чем в тысячу долларов, мы на торги не выставляем.

– Так офените ее хоть в две! Фто за пгобвема?

– Это смотря какой предмет. Кстати, можно ли на него взглянуть?

Глеб не спеша открыл сумку и вытащил аккуратный матерчатый сверток.

Ему пришлось долго думать, с чем заявиться к Турбину. С одной стороны, эта вещь не должна была представлять из себя особую ценность, а с другой… Если бы он приволок какую-нибудь глупость, этот пройдоха мог что-нибудь заподозрить.

Нужная вещь была найдена благодаря стараниям Потапчука. Дома у него пылилась старая шкатулка со встроенными швейцарскими часами. Из них даже иногда выскакивала малюпасенькая птичка-синичка.

– Какой это век? – поинтересовался Турбин.

– Думаю, конец вофемнадшатого, – соврал Глеб, хотя на обратной стороне крышки часов были выгравированы цифры: 1903.

Турбин ничего не ответил. Он взял в руки шкатулку и бегло ее осмотрел. Затем поставил на стол.

– Что ж, можем взять, – без особого интереса сказал он.

– А фколько? – глаза Глеба изображали жадность. – фколько будет фтоить?

– Думаю, стартовую цену надо определить где-то в тысячу долларов.

– Так мало?

– Ладно, давайте две. Вы заполните этот бланк, мы с вами заключим договор. Деньги получите через два дня после аукциона. Если продастся, конечно…

– Пводастся, пводастся, – рот Глеба искривился в неприятной ухмылке. – Куда денется.

Он стал заполнять договор, склонившись над столом. Турбин отрешенно смотрел в окно.

– Скавите, какое фифло? – вдруг спростил Сиверов не разгибаясь.

– А? Что вы говорите? – аукционщик явно отвлекся. – А, число… сейчас посмотрю.

Глеб про себя отметил, что Турбин думает о чем-то очень важном. Вообще, этот человек оставил у него неприятное впечатление. Он казался каким-то скользким. И на самом деле, похоже, был таким.

* * *

Слепой едва успел добраться домой, как его побеспокоил Потапчук.

– Срочное задание, – сказал он. – Завтра встречаемся. Не позже восьми.

Когда Глеб появился в назначенное время, генерал сообщил: завтра Глеб полетит в Берлин.

– Вчера я сделал прелюбопытное открытие, – похвастался Потапчук. – Представляешь, оказывается, этот немец… ну, тот, который «Слово о полку» купил якобы, он до нынешнего дня жив-здоров! И тебе надо будет с ним пообщаться. Во что бы то ни стало.

– А он знает что-нибудь об этом деле?

– Вот это, мой маленький друг, – Федор Филиппович нежно похлопал его по плечу, – тебе как раз и предстоит выяснить.

Глава 9

Покинув борт огромного «боинга», принадлежащего компании «Люфтганза», Глеб двинулся к терминалу, чтобы пройти паспортный контроль.

На улице было тепло – во всяком случае намного теплее, чем в Москве. Светило мягкое осеннее солнце, и Сиверову пришлось снять пальто. Деревья возле аэропорта еще даже не пожелтели.

– Семен Павлин? – спросила маленькая изящная девушка в форме пограничника.

– Вы совершенно правы, – ответил Сиверов по-немецки.

И тут же улыбнулся ей. Так улыбаются только уверенные в себе мужчины.

Девушка смутилась и тут же протянула ему паспорт, стараясь не встречаться глазами с этим элегантным гостем их страны. А то еще пригласит в кино…

И она не подумала о том, что документы у этого плейбоя могут оказаться фальшивыми. Да и сделаны они были по высшему разряду – что называется, комар носу не подточит.

Покинув аэропорт, Глеб взял такси и попросил отвезти его на Александерпляц. В Берлине он не был уже очень давно, еще с тех времен, когда город разделяла стена. Поэтому прежде всего ему хотелось немного осмотреться. И только потом уже переходить к делу.

Восточный Берлин, где когда-то ему пришлось провести несколько месяцев, изменился с тех пор до неузнаваемости. Старые здания куда-то исчезли или же были полностью завешены огромными рекламными щитами. То тут то там попадались новенькие небоскребы.

Да и западная часть города тоже стала немного другой. Прогулявшись по центральным улицам, Глеб выпил чашечку кофе в уютной кондитерской и решил, что наступило самое время отправиться в отель.

Прямо неподалеку как раз светилась огромная надпись «Hotel», но Сиверов решил, что это слишком шумное место. Ему хотелось найти небольшую гостиницу, и спустя еще полчаса это удалось. Маленький двухэтажный домик с вывеской «Рейн» как-то не особо вписывался в берлинский ландшафт. Но Глеба он вполне устраивал.

Сняв одноместный полулюкс, Слепой решил спуститься в бар, чтобы поужинать. Времени было уже шесть вечера, а обед на авиалайнере показался ему неубедительным.

Но тут он вспомнил старую английскую поговорку «Business first» – «Сначала дела». И, открыв прикроватную тумбочку, вытащил телефонный справочник. Нужный номер нашел без труда.

Еще во время полета он решил, что лучше всего будет сообщить престарелому немцу о цели своего визита при личной встрече. Потому что в противном случае тот может заупрямиться и отказаться разговаривать.

…На том конце провода послышался чей-то кашель, который сменил бодрый старческий голос.

– Добрый вечер, это герр Вольфганг Грюмер? – вежливо спросил Глеб.

– Он самый. А вы кто?

– Я… репортер из английского журнала «Researcher», – ответил Слепой. – Мне хотелось бы побеседовать с вами о…

– А я с вами беседовать не хочу, – отчеканил ветеран. – С меня хватит. Достали уже эти журналисты. Не хочу вспоминать о войне.

«Вот те на! – подумал Слепой. – Хорошо, что я сразу к нему не сунулся. А то иначе информацию из него было бы не выбить даже теми методами, которыми он пользовался в молодости».

Однако надо было срочно придумать новую версию.

– Да нет, нас интересует совсем другое, – сказал Глеб. – Просто… в ходе нашей журналистской акции мы берем интервью у каждого миллионного европейца. И выбор случайно пал на вас.

– Ну и что? Я старый больной человек, да и Европу эту вашу видел… Тоже мне, объединились!

– Да нет, что вы, это большая честь представлять целый миллион своих соотечественников, – возразил Глеб.

– Не нужна мне ваша честь, – проворчал герр Вольфганг.

Слепой понял, что надо задействовать другие средства.

– К тому же… каждый интервьюируемый получит вознаграждение, – бодро сказал он. – Его сумма – три тысячи евро.

Слепой тут же подумал, что сумма может показаться неправдоподобно большой. Зато результат превысил все ожидания.

– Да? – тут же подобрел старичок. – Ну, это другое дело. Когда вас ждать?

– Как вам удобнее. Назначьте время, и я к вам подъеду.

– Хорошо, давайте завтра в шесть вечера.

– Простите, а раньше нельзя? – Глеб снова вспомнил английскую пословицу. – А то у меня самолет.

– Ну ладно, давайте хоть прямо сейчас, – согласился немец. – Где вы находитесь?

– В центре Берлина.

– У-у, тогда вам понадобится много времени, чтобы добраться. Поэтому жду вас в восемь. Да, и запишите адрес.

Как выяснилось, герр Вольфганг жил в пригороде Берлина. Значит, добираться до него действительно было долго. Да и этого района Глеб совсем не знал. Впрочем, всегда можно положиться на таксиста.

* * *

Прикинув, что за час он вполне сможет добраться на такси в любую точку Берлина, Сиверов все-таки решил отужинать. Ведь немцы – народ не особо гостеприимный, и этот ветеран вряд ли станет его угощать.

В баре при гостинице ассортимент был не ахти, и пришлось довольствоваться цыпленком гриль со стаканом сока. Но Глеб уплел цыпленка за обе щеки.

Поймать такси удалось сразу же возле гостиницы. Сиверов протянул водителю бумажку с адресом, и тот долго соображал, где же находится это место. Ему даже пришлось свериться с картой.

– Двадцать лет езжу по Берлину, и ни разу меня туда не заносило, – сокрушенно покачал он головой. – Ладно, по дороге разберемся.

Крутя баранку, водила рассказывал всякие небылицы про «этих придурковатых турков», от которых житья нет. Глеб слушал его невнимательно. Он думал о том, как завязать разговор с герром Вольфгангом.

Потом таксист перешел на русских. Их он считал полными хамами и моральными уродами.

– Понажираются как скоты, а потом морды друг другу бьют, – ворчал он. – За всю свою жизнь ни одного приличного человека из них не видел. Никто ни цента не дал на чай, представляете! И чего их в Европу пускают, а? Сплошные скоты невоспитанные.

Сиверов хотел было остановить его словесный понос и торжественно сообщить, что он тоже русский. Ему очень, очень хотелось это сделать. Но все-таки он сдержался. Как-никак лучше было вообще не привлекать к себе внимание. На всякий случай.

Впрочем, повод заявить о себе у него все-таки представился. После того, как в кармане его пальто затрещал мобильник.

Это был Потапчук. Конечно, Глеб мог бы поговорить с ним по-английски, но… Он решил, что не стоит выделываться ради какого-то таксиста.

– Я слушаю, – ответил он на родном языке.

Федор Филиппович был немного взволнован. Значит, случилось что-то действительно важное.

– Слушай, тут по «горячей линии» позвонил какой-то Александр, – не здороваясь, начал генерал. – Сейчас он владелец книги. Говорит, что чувствует опасность, что за ним следят и все такое. Он хочет срочно видеть кого-нибудь возле Дворца Республики, чтобы сообщить что-то очень важное. Поезжай прямо туда и жди его с левой стороны. Понял?

– Да, Федор Филиппович, но я…

– Давай, Глеб, быстрее, – умоляюще произнес Потапчук. – Лети прямо туда. Думаю, друг друга вы узнаете.

Связь оборвалась. Сиверов задумчиво покачал головой. Все это было слишком странно.

Но все-таки он окликнул таксиста и приказал ему двигаться к Дворцу Республики.

– Чего? – удивился тот. – Да мы же едем совсем в другую сторону.

– Я передумал, – железным голосом процедил Глеб. – И если можно, езжайте быстрее.

Таксист резко развернулся на широкой безлюдной улице и помчался в противоположном направлении.

– Кстати, а на каком языке вы разговаривали? – спросил он Сиверова, крутя свою баранку. – Мне показалось, что… на русском.

– Вам правильно показалось, – ответил тот.

– Что? – удивился таксист. – Так вы…

– Да, я – русский, – торжествующе улыбнулся Глеб.

Водила осторожно осмотрел своего пассажира в зеркало. Он не мог поверить своим глазам. Ведь этот интеллигентный и уверенный в себе мужчина был совсем не похож на тех русских эмигрантов или даже уголовников, с которыми этому таксисту не посчастливилось бы пару раз иметь дело.

– Что ж тут удивительного? – спросил Сиверов.

– Ой, простите меня, я не…

– Ладно, прощаю, – сказал Глеб. – Только вот… чаевых вы от меня тоже не получите. Но уже по своей вине.

К тому времени машина причалила к огромной и нелюдимой громадине Дворца Республики. Глеб расплатился по счетчику, терпеливо дождался сдачи, вышел и стал медленно подниматься по ступенькам.

* * *

Несколько лет назад Дворец Республики было решено снести – как выяснилось, построенное в советские времена здание оказалось небезопасным для экологии. Но пока эта конструкция из стекла и металла стояла на своем месте. Пустая, темная, будто из какого-то фантастического фильма.

Подойдя вплотную к наглухо закупоренным дверям, Глеб повернул налево, пытаясь сообразить, где же ему было назначено место встречи. Потом остановился на небольшой площадочке и присел на лавку.

На этом месте его точно нельзя было не заметить, и таинственный Александр сразу увидит Сиверова, как только появится. Да и перепутать его здесь не с кем. Вокруг ни души, если не считать компашку молодежи метрах в сорока отсюда.

Глеб поднял голову вверх и вгляделся в берлинское небо. Облака, темные и густые, проплывая по нему, создавали причудливые рисунки.

Сумерки надвигались на город постепенно. И цвет неба изменялся прямо на глазах. Сначала он был темно-синим, потом – бурым, почти коричневым и, наконец, серым.

Спустя некоторое время, Глеб взглянул на часы. Было уже полвосьмого. Значит, он рисковал опоздать на встречу с герром Вольфгангом. А немцы не терпят опозданий.

Александра все не было и не было. Хотя Глеб прождал его вот уже двадцать две минуты.

«Может, стоит позвонить этому ветерану и извиниться?» – пронеслось в голове у Слепого. Хотя… лучше все-таки дождаться Александра. Тогда станет ясно, что теперь делать.

Ведь не исключено, что фриц в этом случае ему и не понадобится. Или если понадобится, то не срочно.

Прошло еще пару минут. С ольхи, которая раскинула свои ветви прямо над головой у Глеба, за это время упало два листа. Уже совсем стемнело.

Только теперь он обратил внимание на то, что компания молодежи медленно приближается к нему, причем сразу с двух сторон. Похоже, это были турки, а о такой публике Слепой знал много плохого – и не только от повстречавшегося только что таксиста.

«Эх, все-таки осень – прекрасная пора, – мечтательно вздохнул Глеб. – Казалось бы, банально ей восторгаться – сколько уже написано! Но… каждый раз все как-то по-новому. Каждая осень как будто в первый раз».

От этих размышлений Слепого отвлек один из турок. Подойдя поближе, парень окликнул его на своем ужасном немецком.

– Эй, чивак, дай сто евро по кайф?

– Извини, дружище, не понял, – вежливо отозвался Глеб. – Чего тебе угодно?

Вперед выдвинулись еще несколько ребят. Они грозно глядели на Сиверова, так и не удосужившегося встать со своей лавочки.

– Э, ты понимать плёхо? – чуть повысил голос вожак.

– Да нет, я понимать хорошо, – передразнил его Глеб. – Просто ты говорить плёхо.

Среди турок послышалась возмущенная ругань. Вожак сплюнул на землю и сделал еще один шаг вперед.

– Знаешь, приятель, – сказал Глеб, – шел бы ты отсюда, пока живой. Это я тебе просто советую. Ты мне мешаешь на звезды смотреть.

Слепому очень не хотелось терять свое возвышенное настроение, и он был готов отдать многое, чтобы этот нахал просто свалил.

Вместо этого турок, зверски улыбаясь, склонился над Сиверовым. Невесть откуда в его руке блеснуло лезвие ножа. Хулиган медленно, с торжествующим видом стал приближать его к лицу Глеба.

Другие турки, сомкнувшись полукольцом, тоже подошли вплотную. Похоже, они жаждали крови.

– Ну ты попаль, – сквозь зубы процедил турок. – Снимать штаны, трахать будем.

Через миг он скривился от дикой боли и, как подкошенный, рухнул на землю. Глеб, улучив момент, незаметно перехватил его руку, отвел ее влево и тут же вырубил парня ударом кулака в солнечное сплетение.

Для остальных это стало сигналом к атаке. Но Слепой и не думал защищаться. Он знал, что в поединке с такими шавками лучшая защита – это нападение.

Вскочив на ноги, Глеб тут же врезал одному из нападавших пяткой по коленке. Парень надолго потерял мобильность. Блокировав явно неудачный удар в лицо, который пытался нанести ему бритоголовый бородач, Слепой перехватил его руку и свалил противника на асфальт резким броском.

Через миг он уже сбил с ног ударом в прыжке третьего нападавшего. И в это же мгновение парным хуком в челюсть нокаутировал еще одного бойца.

Бородатый турок попытался схватить Глеба за ногу, но тут же об этом пожалел. После того, как свободная нога Слепого припечатала ему челюсть.

Вожак уже вскочил на ноги и теперь с грозным видом махал своим ножом, не давая Слепому приблизиться. В этот миг стал кто-то подходить сзади. Не сводя с главного турка глаз, Глеб молниеносно сделал шаг назад и тут же, не прицеливаясь, ударил противника. И тут же, улучив момент, одним прыжком приблизился к главарю. Исход битвы решился за долю секунды. Турок распластался на земле, получив удар ногой в пах.

Еще один паренек, стоявший все это время чуть поодаль, на шухере, решил не встревать в драку и, пока не поздно, сделать ноги. Естественно, Глеб не стал его догонять.

А вот бородач доставил ему еще немного проблем. Как видно, он оказался парнем крепким. И пока Слепой разбирался с вожаком, успел снова подняться на ноги.

Услышав турецкую речь, Глеб обернулся. И очень вовремя. Бородач ринулся на него, размахивая ножом. Слепой еле успел уйти от удара. И в этот миг услышал где-то сзади, совсем рядом, характерный звук. Отскочив в сторону, Глеб развернулся на ходу и тут же, в прыжке и не целясь, нанес удар.

Турок, успевший встать на четвереньки, вновь упал, выронив свой электрошокер. А Слепому пришлось опять лавировать, уклоняясь от ножа лысого.

Тот, как видно, оказался парень не промах, и с холодным оружием обращаться он умел. Бородач не спешил и всеми силами старался не делать лишних движений. Но в то же время не допускал того, чтобы инициатива перешла к противнику. Все попытки Глеба атаковать пресекались короткими, но опасными ударами.

Слепой понял, что напролом лучше не идти. Он выпрямился по стойке «вольно», демонстрируя этим спартанское спокойствие и выдержку. Враг, однако, не шелохнулся.

Тогда Сиверов с ходу придумал еще более хитрый план. Он сунул руку в карман брюк, как будто бы нащупывая там пистолет, и торжествующе произнес:

– Ну, мазафакер, считай, ты попал!

Краем глаза Глеб заметил, как изменилось непроницаемое доселе лицо противника. Лихорадочные мысли, крутившиеся в этот миг в голове лысого турка, похоже, были такими: «Сейчас он достанет пушку, и тогда мне и вправду конец». Глеб будто давал ему последний шанс.

И турок этим шансом попытался воспользоваться. В один миг он сгруппировался и ринулся в атаку. Его рука с ножом стала описывать дугу, бородач метил в шею.

Но Слепой уже был готов к встрече. Он резко присел, уклоняясь от удара, сразу выпрямился и остановил турка коротким ударом в челюсть снизу вверх. Исход битвы был предрешен.

* * *

– Конечно, стоило бы порасспрашивать этих придурков, чем это я им так понравился, – думал Слепой, окинув безучастным взором сцену побоища.

Возле фонаря на асфальтовой площадке у скамейки остались четыре распластанных тела. Тишину нарушали стоны и какие-то слова по-турецки – явно очень ругательные.

«Хотя что с них взять? Турки – и есть турки», – решил Глеб.

Куда больше его волновало другое. На часах было начало девятого. Значит, он опоздал на встречу к герру Вольфгангу.

«А может, это и не случайно? – думал Сиверов, быстро спускаясь по лестнице. – Может, кому-то очень надо было задержать меня здесь?

У Слепого были дурные предчувствия. Будто его обвели вокруг пальца, как малое дитя.

Через пару минут он уже снова попал в царство огней, жизни и суеты. Найти здесь такси оказалось делом непростым. К счастью, мимо как раз проезжала пустая машина. Глеб выскочил на проезжую часть, чтобы ее остановить, показывая пальцами знак «два счетчика».

Устроившись на заднем сиденье, Слепой набрал номер старика. И облегченно вздохнул, когда на том конце повода послышалось знакомое хриплое «Слушаю».

– Простите меня, пожалуйста, я немного опаздываю, – извинился Глеб. – Просто… Очень сложно вас найти.

– Вот уж эти англичане, – проворчал тот. – Никакой пунктуальности.

– Но я уже еду. И очень скоро буду.

– Знаем мы ваше «скоро»! То время, которое я вам собирался уделить, подходит к концу.

– Но… – заискивающим голосом продолжал Глеб. – простите, мне, право же, очень неудобно…

– Ладно, так и быть, – смягчился немец. – Приезжайте.

Засунув сотовый в карман, Слепой еще раз вздохнул с облегчением. Значит, его опасения были напрасны. С ветераном ничего не случилось.

Интересно, что это за шутка была с Дворцом Республики? Неожиданный звонок какого-то явно несуществующего персонажа этой истории… Зачем он был нужен?

Впрочем, может быть, неизвестный противник просто недооценил Слепого. Решил, что несложно будет убрать его силами банды каких-то отморозков.

В том, что турки повстречались ему неспроста, Глеб теперь и не сомневался.

* * *

Дорога в пригород, где жил Вольфганг, заняла не меньше сорока минут. Свернув со светлого шоссе, машина покатила по узкой двухколейке и через пару километров уперлась в железную ограду. Ворота были открыты.

Это место очень напоминало какое-нибудь Подмосковье, где за последние лет пятнадцать повырастала тьма-тьмущая всяких коттеджных поселков. Разве только здесь было куда опрятнее.

На узких улочках ровными рядами располагались двухэтажные коттеджи, едва заметные сквозь живую изгородь. Фонари здесь попадались очень редко, а окна домов светились лишь кое-где.

– Честно говоря, не знаю, где эта ваша 12-я штрассе, – сказал таксист, притормаживая машину.

Глеб вышел, чтобы рассмотреть табличку на одном из домов.

– Это вроде бы пятая, – сказал он. – Дальше – шестая.

– Ясно, – водила завел мотор.

– Знаете… – остановил его вдруг Глеб. – Я, пожалуй, и сам найду тот дом, который мне нужен. А то… Боюсь разбудить хозяина.

У Слепого снова появилось дурное предчувствие. Он и сам не знал, к чему эта чрезмерная осторожность.

Таксист безучастно пожал плечами, взял деньги и был таков. Проводив его взглядом, Глеб двинул в нужном направлении.

Вокруг царила полная тишина. Только в одном из домов через открытую форточку слышался негромкий звук телевизора.

«Найти нужный дом – задача не из простых, – спохватился Слепой. – Да и спросить не у кого».

Проблема заключалась в том, что разглядеть таблички можно было далеко не на каждом коттедже. Кое-где их полностью скрывал от посторонних глаз плющ.

– Ладно, найду как-нибудь, – подумал он, сворачивая на темную 12-ю улицу.

Возле третьего дома стоял огромный джип «чероки». Его дверца была открыта.

Глеб сразу насторожился. Он прижался к изгороди и стал медленно, почти бесшумно продвигаться вперед.

Из джипа чуть слышно доносилась музыка. Слепой остановился и прислушался.

И тут же замер от удивления. Это была какая-то русская песня. Вроде блатного шансона.

* * *

В такие совпадения Глеб не верил. Значит, кое-кто все-таки добрался до немца раньше него.

Первым желанием Слепого было тут же броситься в дом. Но он вовремя остановился. Ведь оружия при себе у него не было. А у этих ребят явно имелся в наличии целый арсенал.

Глеб остановился буквально в нескольких метрах от машины. Это был тот случай, когда свои действия стоило сначала тщательно спланировать.

Начинать придется с тех, которые в машине. Похоже, они дожидались своих друзей, отправившихся в дом.

Может, прикинуться загулявшим обитателем этих краев, подойти поближе и идти врукопашную? Нет, не годится. Бандиты могли расстрелять его еще на подходе. Просто так, на всякий случай.

…И вдруг из дома донесся слабый сдавленный крик: «О, шайзе, нихт шиссен!» Вслед за ним чуткое ухо Слепого уловило характерный звук выстрела из пистолета с глушителем.

Значит, все кончено! Глеб был готов сам убить себя от безнадеги.

Но он, не теряя времени, подполз к машине вплотную, резко выпрямился в полный рост и во весь голос завопил: «С Новым годом!»

За рулем сидел здоровенный бандюган в кожанке, надетой на спортивный костюм. Такие типажи часто встречались на московских рынках, но увидеть их в Германии было в диковинку.

– Э, пацаны, мать вашу, это что? – услышал Слепой родной язык.

Бандит от удивления приподнялся в кресле и выронил из рук пушку. Глеб тут же схватил его за ворот кожанки, вырубил мощнейшим ударом в переносицу и выволок из машины.

На соседнем сиденье был боец помельче. Нервишки у него оказались крепкими. Парень быстро сообразил, что к чему, и открыл огонь из своего «узи».

Все выпущенные им пули застряли в туше подельника – она оказалась для Глеба идеальным щитом. Чуть поднапрягшись, он швырнул ее в стрелявшего. И сразу же, перекатившись через крышу джипа, зашел к нему в тыл.

Форточка в противоположной дверце была открыта. Слепой схватил бандита за волосы и с силой ударил его головой о стекло. Потом вытащил из машины и окончательно вывел из строя несколькими ударами носка ботинка в поясницу и висок.

В этот миг мимо Глеба просвистела пуля. Значит, вернулся тот, кого ждала эта парочка. То есть киллер, отправившийся в дом, и, увы, справившийся со своей работой.

Спрятавшись в кустах во дворе, он палил в Слепого через открытую калитку.

Огневая позиция у него была очень удачной, но… теперь Сиверов был вооружен. У него в руке оказался трофейный «узи», еще теплый после недавней стрельбы.

Осторожно выглянув из-под капота машины, Глеб оценил ситуацию. Достать бандита в его укрытии отсюда было нелегко. А вот самого Слепого…

Глеб рухнул как подкошенный. В этот же самый миг пуля оцарапала краску капота, искорежив потом фирменный знак «чероки».

Но дуэль продолжалась недолго. Слепой снова высунулся из-под капота и зафиксировал месторасположение противника. Потом, не дожидаясь его пули, присел, прячась за колесом. И тут же выглянул из укрытия.

Выпущенная Глебом короткая очередь достигла своей цели.

* * *

Бандиты были благополучно нейтрализованы, но положение Глеба по-прежнему оставалось незавидным. Ведь с минуты на минуту сюда должна была нагрянуть полиция. Скорее всего, кто-то из добропорядочных соседей уже вызвал ее по телефону, услышав стрельбу.

Значит, надо действовать, и не медля.

Слепой залез в машину, вытащил из салона труп толстяка и швырнул его прямо в мокрую траву. Второе тело было перенесено на его сиденье.

К счастью, во время перестрелки джип серьезно не пострадал. Во всяком случае мотор работал исправно.

Разогнав тачку до скорости сто пятьдесят километров, Слепой стал искать выход из лабиринта узких улочек. Разобраться в нем человеку, попавшему сюда в первый раз, было совсем нелегко. Однажды он чуть было не протаранил своим капотом чей-то забор.

Но вот, наконец, впереди показались ворота. Слепой нажал на газ. И в этот миг вдали послышался рев полицейских сирен, несшийся ему навстречу.