Текст книги "Звездочет"

Официант приносит меню. Столик настолько шаткий, что мне хочется его перевернуть.

Приносят чай, точнее кипяток, который разливают по бокалам. Они кажутся мне грязноватыми. Заваривается чай цвета бледно-желтой мочи. Надо подождать. В придачу еще и трубочка.

– Что это за пойло, б**дь? – недовольно кривлюсь я.

Леша ухмыляется и смеется. Его забавляет, когда я начинаю злиться и сквернословить.

Приносят омлет с грибами, сложенный пополам, на котором еще шипит масло, и плохо разогретое пюре, наваленное на тарелку горкой, словно куча дерьма.

– Что это за столовая? Какая-то отрава! – я с подозрением пробую безвкусный омлет и нахожу его отвратительным. Отодвигаю тарелку. То же можно сказать и об остальном. Так толком и не пообедав, мы расплачиваемся и уходим на пляж.

– Jenny, б**дь! Х**ня какая-то!

– Это была твоя идея! – хохочет Леша.

Я угрюмо смотрю на него…

Едем в лифте, возвращаясь с ужина. Я, как обычно, подвыпивший.

– Слушай, я все-таки не понимаю, почему ты не хочешь снять проститутку? Боишься заразиться?

Зря он начал этот разговор. Я не выдерживаю напряжения последних дней и срываюсь:

– Слушай, а почему столько листьев на деревьях? А почему х** такой длинный?

Леша ошеломленно молчит.

Я смотрю в зеркало на свое исхудавшее лицо, на усталые глаза с красными сосудами. Они воинственно блестят. Разве я торжествую? Жалкая злоба – верный признак бессилия. Наверное, сейчас я готов подраться с кем угодно, только бы выплеснуть агрессию.

Леша благоразумно молчит, видя, что я ничего не соображаю. Перед дверью номера с недоуменной улыбкой кидает:

– Я так ничего и не понял.

Я чувствую себя перед ним виноватым…

– Ха-ха, я даже лифчик расстегнуть не смогу! Какой позор, б**дь!

Леша в ответ так же нервно смеется.

– Слушай, чем мы тогда с тобой занимались?

– Как чем? Я лабал на компе, – со смешком отвечает Леша.

– Я тоже, б**дь! Теперь надо сказать ему спасибо за то, что у нас ничего не клеится с телками!

– Ах-ха-ха! – на порядок громче безудержно смеется Леша и истерически вскрикивает, так выразительно, словно называет имя какого-нибудь известного боксера перед началом поединка: – Комп!..

– П**дец, что там творится! – возбужденно кричит Леша. Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, словно только что увидел что-то невероятное. Я не успеваю задать вопрос, а он продолжает: – Там какую-то телку прямо на столе е**ли! Прямо при всех!

– Как? Не может быть! – неуверенно отвечаю я. Услышанное как-то не укладывается в голове.

– Да я говорю тебе! Прямо при всех!

Я только пожимаю плечами. Вполне возможно. Я не исключаю такой вариант. Набрались до беспамятства или нюхнули чего-нибудь – и полный вперед…

Я не унываю и продолжаю свои поиски. Знакомлюсь со стройной македонкой с вьющимися волосами до плеч. Она из Скопье.

«В этот раз надо быть наглее, – думаю я, – иначе опять пролечу, как с теми двумя. Надо было их тогда в отель вести, а не откладывать на завтра».

Она не одна, а с двумя подружками, что несколько усложняет ход дела. Наверняка взяла их себе как свиту. Я стараюсь быть с ними любезным, улыбаюсь.

За нашими спинами мрак морского побережья. Пляж недалеко. Я всячески расписываю его красоты македонке и напрямик предлагаю ей со мной прогуляться, так как очень люблю смотреть на звезды и слушать шум прибоя. И вообще, ночное море – это очень романтично. «Ну же, давай соглашайся. Будет что вспомнить».

Она вежливо отказывается, апеллируя к тому, что ей скоро надо возвращаться в город. Туда идет последний автобус, и поэтому ей нельзя опаздывать.

– Я дам деньги на такси, – тут же предлагаю я, – чтобы ты нормально доехала.

Но она все равно не согласна. Вот так несносная упрямица! Она, видите ли, не может оставить своих подружек одних. Знаю я все эти отговорки.

Штурм не удался, и я замолкаю, раздумывая над тем, что же мне делать дальше. Может, лучше уйти?

Македонка извлекает откуда-то бумажную салфетку и звучно сморкается. Быть может, именно таким незамысловатым способом она надеется избавиться от моего общества. Отвернувшись, чтобы она не заметила моей дурашливой улыбки, я едва сдерживаю смех. Сопливая македонка!

Ушлый цветочник, которого я подозвал взмахом руки, пытается всучить мне три букета, когда нужен всего один. Я дарю этот букет очаровательной македонке, которая только что твердила, что ей не нужны никакие цветы. Но мне хочется сделать ей приятное. Правда, впоследствии выясняется, что букет ей действительно не нужен.

По словам Леши, она на том же месте, где я с ней болтал, целовалась с каким-то парнем, но уже без букета в руках. Само собой, она его выкинула за ненадобностью. Мои ухаживания ей не нужны. Я снова не у дел. Жалко цветов…

Вот уже который день Леша рассуждает, что напоследок он сходит в элитный бордель.

– Учти, что таких девушек как там, ты в Мегаполисе не увидишь. Я это точно знаю.

– Да их везде полно. Этих девушек. – И я тут же начинаю его переубеждать: – Зачем тебе идти в бордель? Лучше оставь деньги и в Мегаполисе купишь себе что-нибудь нужное.

– Родители будут недовольны, если я не потрачу все деньги. Какая мне разница на что тратить? Если я их привезу, то у меня их заберут. Схожу один раз, а там посмотрим. Деньги еще есть, – упрямится Леша.

– По-моему глупо тратить деньги на шлюху.

– Ай, что ты знаешь! – морщится Леша. – Я знаю, что в Мегаполисе у меня таких телок не будет. Бордель элитный! У них должны быть справки! Да и пацанчик говорил, что они чистые.

– Мало ли что он говорил!

– Ну, ты как хочешь, а я схожу, – твердо резюмирует Леша.

И мы, раздосадованные спором, надолго замолкаем.

Странно, я отговариваю Лешу от похода в бордель не столько из желания его уберечь, сколько для того, чтобы он поддерживал мою боязнь. Знал бы он, как сильно в глубине души я хочу заглянуть в публичный дом, да еще в элитный, со смазливыми и холеными проститутками, но меня останавливает панический страх заразиться какой-нибудь дрянью. Я не хочу оставаться один в своем страхе, потому и отговариваю Лешу. Интересно, он догадывается об этом или нет? Да, и все-таки еще не все потеряно. Быть может, до отъезда я успею найти себе какую-нибудь девушку…

Ужас, какая бессмыслица! Не правда ли? К этому стоит еще добавить, что находиться на пляже становится просто невыносимо. Тут надо быть трижды импотентом, чтобы оставаться с холодным рассудком! Девушки как назло загорают топлес, не стесняясь, демонстрируют свои прелести, а уже ночью, благоухающие, в своих лучших соблазнительно открытых нарядах, так сказать, на пике своей красоты отказывают тебе не то, чтобы в близости, а даже в знакомстве. Для чего тогда все это показное представление? Чтобы привлечь к себе внимание какого-нибудь видного мужчины? И кто же интересно этот видный мужчина, если парень скучает у клуба, сидя на капоте своего Maybach?

– П**дец, ну и телки! – крутит пальцем у виска разозлившийся Леша. Его особенно взбесил тот факт, что владелец Maybach скучает. – Тут мне сказать нечего, как бы. Извините, как бы, но если такой мужик телкам не нужен, то что уже говорить про нас с тобой! Я совсем не понимаю телок! Они какие-то е**утые! Что им вообще надо? Вот мужик при лаве и все равно не катят! Куда катится этот мир?!

В своей обвинительной речи он как будто обличает девушек всего мира, со всей экспрессией, на какую только способен. Безжалостный прокурор! Что я могу ему ответить? В их защиту я не могу сказать ни единого слова, поскольку и сам недоумеваю. Да и что говорить, если его, как и меня, отвергает чуть ли не каждая девушка?

Конечно, к кому же тогда идти, как не к проституткам. Идеальнейшие условия! Пусть отчисляют процент от прибыли этим девушкам за такую завидную неприступность!..

– Ты платишь деньги и получаешь то, что тебе надо. Не будет никаких этих «хочу», «не хочу». Заплатил, как бы, и все. Они даже презерватив тебе сами предлагают.

– Но им же все равно по х**, кто их е**т! Ты или кто-то другой!

– Да какая тебе разница, – злится Леша. – Я вообще тебя не понимаю. Чего ты хочешь? То тебе одно подавай, то другое!

– Я и сам не знаю. Тут ты прав.

Хорошо бы взрастить в себе хладнокровие зрелого мужчины. И все же мне думается, что тяготы жизни не имеют того значения, которое мы им придаем. Но как же быть, когда ты советуешь людям быть спокойнее, рассудительнее, а сам злишься и нервничаешь из-за любой мелкой, приключившейся именно с тобой неурядицы? Куда девается твое благоразумие? Но ведь человек соткан из множества противоречий. Как тогда добиться этой цельности? Возможна ли она?

Телевизор не замолкает почти целый день. С утра до вечера крутят одни клипы. Так и рехнуться недолго. Ощущение времени потеряно. Выброшенный из прошлого и лишенный будущего, я едва ли живу в настоящем. Неужели такой может быть вся жизнь?

12

Особенно мучительными стали последние пять дней до отлета. Бездна скуки! Какой-то день должен был стать иным, не похожим на другие. И он настал…

Однажды после сытного ужина, когда я уже с полдня находился в подпитии, я решительно предложил Леше забыть обо всем и позволить себе расслабиться, то есть надраться до беспамятства. До такой степени, чтобы нас носило как утлое суденышко во время шторма…

Мы смотрим на холодную луну, падающий свет которой серебрит умиротворенное море. Куда ни глянь – мерцание тысяч разноцветных огоньков: отелей, баров, дискотек. Тусклые лучи прожекторов мечутся по звездному небу. Волны, разбиваясь о берег, с шипением откатываются назад. На пляже темно и безлюдно.

Я снимаю все эти красоты на видеокамеру…

Вы не представляете, как он воодушевился, услышав такое предложение! Его согласие было получено тотчас же! Подумать только, два мальчика из порядочных семей напьются, как последние сволочи! Заманчивая метаморфоза! Чудесное развлечение! Какова идея высокого ума!

Мы сразу же становимся на удивление деятельными. У нас имеется почти полная бутылка ирландского виски. Остается купить кока-колу. А там я уже сделаю крепкие коктейли. Леша, как и я, под хмельком. За ужином мы выпили белого вина.

Итальянскими мокасинами, которые он испачкал, когда пошел со шлюхами на пляж, Леша натер себе пятку и теперь заметно прихрамывает на левую ногу. Его вид меня печалит. Он чем-то смахивает на моряка, которого без объяснения причин внезапно оставили за бортом судна, и он не знает, куда ему податься в чужом порту.

Каждый раз проходя перекресток, неподалеку от пляжа, я волей-неволей вспоминаю тот день и тех шлюх, которых снял Леша…

– Слушай, а если бы я привел ту губастую в номер и ей заплатил бы, ты бы не отказался? – со смехом спрашивает Леша. По всей видимости, его забавляет моя реакция на подобные вопросы.

– Она-то, конечно, ничего, но все-таки шлюха.

– Да ладно! – Леша толкает меня в плечо. – Скажи, разве ты бы не согласился? Ты же сам говорил, что тебе понравились ее пухлые губы.

– Заткнись! – не выдерживаю я. Впрочем, тон мой не выражает никакой злобы. Скорее я чувствую себя уличенным в том, в чем не хочу себе признаваться. – Хватит об этом!

Леша довольно хохочет, радуясь, что изобличил меня в столь непристойном желании. Это доставляет ему удовольствие, наверно, потому, что порой я бываю слишком правильным, настоящим педантом.

Как Леша ни старался избежать этой встречи, она все-таки состоялась. Это было неизбежным хотя бы потому, что центральная улица – одна, и ходить по ней, будь то проститутка, турист или местный житель, никому не возбраняется. Он увидел одну их тех шлюх, молодую учительницу, и был несколько шокирован ее мимикой. Пересекшись с ним взглядом, она быстро надула левую щеку. Красноречивей намека и не придумаешь.

Эта шлюха вышла на ночной промысел вместе с какой-то подругой. Та, не теряя времени даром, занялась мною.

– Здравствуй, – просто сказала она и тут же спросила на английском. – Do you want blow job?

Губы у нее были, надо вам сказать, выразительные. Тут не придраться.

– Нет. Спасибо, – коротко поблагодарил я.

– Почему нет? – стала допытываться она.

Сгинь! Не искушай меня!

– Пошли, – отрывисто говорю я Леше, не чувствуя никакого желания заниматься самоистязанием. И сердито добавляю: – Она мне минет предложила.

– Да? – хохочет он, как будто я рассказал ему какой-нибудь анекдот. – Чего ты не согласился? Ты же видел какие у нее губищи! Денег жалко?

Ему все смешно, а меня такие вещи приводят в бешенство. Издевательство какое-то!

– Потому что проститутка. Я не хочу с ними связываться, – отвечаю я тоном, не терпящим возражений.

А он все равно смеется, как будто знает, что я и его и себя обманываю.

Конечно, не окажись она шлюхой и будь я в ней уверен, я бы с радостью согласился. А так…

Когда Леша с притворным смущением досадует на то, что случайно встретился с этой шлюхой, я добродушно ворчу:

– Нечего было ее е**ть. Она теперь думает, что ты ее клиент и вряд ли от тебя отстанет.

Теперь мой черед смеяться.

– Б**дь! – только и восклицает Леша голосом, полным досады, поймав на себе мой насмешливый взгляд…

– Выпьем, а потом в клуб, – говорю я, – и еще по дороге надо купить сигар. Они хорошо заходят, особенно если еще выпить.

Пока Леша моется, я причесываюсь перед зеркалом, слушаю музыку, смотрю телевизор, валяюсь на кровати и периодически заглядываю в холодильник, чтобы потрогать бутылку кока-колы, достаточно ли она холодная. Проходит немало времени, прежде чем Леша выходит из ванной. Он всегда так долго моется, как последний раз в жизни. А я не люблю долго ждать, потому и раздражаюсь. Но раз мы дружим, то должны быть терпимыми к недостаткам друг друга, поэтому я сдерживаюсь и спрашиваю:

– Ну что, я тогда буду наливать?

– Наливай, – рассеянно отвечает Леша, вытирая полотенцем лицо. Заранее подготовленная одежда уже ждет его на кровати. Он одевается, по его собственному выражению, в расп**дяйском стиле. Рваные джинсы, майки с принтами и логотипами брендов, черный пиджак на подкладке из красного шелка с причудливым белым узором на всю спину, смахивающим на татуировку. Лешу особенно тешит та мысль, что пиджак стоит пять сотен. Он любит красиво и дорого одеться, да и я из того же разряда.

На каждого приходится по четыре коктейля. Я пью их с такой жадностью, словно тороплюсь забыться.

– Пей, пей, – подбадриваю я Лешу, когда он останавливается, чуть не допив. Для него мои коктейли, наверное, крепковаты. – Осталось всего два глотка. Мы, между прочим, выдули с тобой целую бутылку вискаря.

Вскоре начинаются идиотские смешки.

– У тебя уже глаза блестят, – хохочет Леша.

– Как будто ты чем-то лучше…

Душная ночь. Ни одного дуновения ветерка. Мы едва волочим ноги.

– Ну и жара, я весь вспотел, – говорю я и расстегиваю еще одну пуговицу на рубашке.

Стоит тебе нарядно одеться, как тебе начинают досаждать с флаерами, предлагая заглянуть в бордель. Я тут же комкаю эти бумажки и отшвыриваю их куда попало. Одного из этих идиотов я хлопаю по руке, и он что-то злобно вопит нам вслед.

– Постой, надо еще выпить. Зайди в магазин и возьми пива. И не забудь про сигары.

Леша возвращается с пакетом, в котором позвякивают бутылки. Молодец, догадался, купил по две на каждого. Пьем, не отходя от светящегося окна магазина. Мы как будто соревнуемся, кто выпьет больше. Пиво для нас как питьевая вода!

– Друг, – растроганно говорю я, выбросив пустые бутылки в урну. – Я давно хотел тебе сказать… Ну, ты понимаешь, я всегда думал, что я тебе скажу, если это вдруг случится… Понимаешь? Мне нечего сказать! Совсем нечего!

– Я тебя понимаю, – заплетающимся голосом отвечает Леша. – Что ни говори, а ты настоящий друг. Наша дружба – это самое ценное…

– Стоять! – неожиданно кричит нам парень в черной майке и синих джинсах с красноватым, то ли от жары, то ли от выпивки, лицом.

– Very drink, very… – с трудом бормочу я и отмахиваюсь от него рукой.

Однако он преграждает нам путь и хватает нас за руки с торжествующим смехом. Ему удалось поймать нас! Вот, черт! Не повезло. Этот парень чем-то похож на спивающегося актера. Мы его знаем. Он не единожды зазывал нас в бордель, но каждый раз мы находили какую-то отговорку.

– Хорошие девочки! Очень хорошие! Никаких дел! Пошли! Трахать девочек! – восклицает он и взглядом словно говорит нам: «Попались! На этот раз вам не отвертеться!»

– Слушай, хорошо, как бы, так, а чего ты сам не идешь, раз у тебя такие хорошие девочки? – ухмыляясь, спрашивает Леша.

Зазывала хитро улыбается, польщенный этим вопросом, и отвечает на него так, словно заранее подготовил ответ, твердо зная, что его когда-нибудь об этом спросят.

– Работа! Работа! Не могу! – и он разводит руками.

– Ладно, зайдем на обратном пути, – обещаю я, чтобы он от нас отвязался. – Не сейчас! Мы идем отдыхать и когда будем возвращаться, обязательно заглянем.

– Обязательно!

– Да, да, обязательно!

– Только много не пейте, – хохочет он и, приставив банан к ширинке, делает недвусмысленное телодвижение.

Хорошо! Хорошо! Какой-то придурок. Мы смеемся, не в силах сдержаться.

Впереди аттракционы. Родео с бутафорским быком. И хитроумное приспособление, подбрасывающее тебя высоко в воздух, снизу сиденье и два каната. Причем подбрасывает тебя строго по вертикали. Наверное, непередаваемые ощущения, но только не сейчас. Леша бросает мутный взгляд на быка и ошалело кричит, словно ребенок, давно не бывший в парке аттракционов:

– Аттракционы! Аттракционы! Я хочу покататься на этом быке!

– Ты не продержишься на нем и минуты! Свалишься, как мешок с дерьмом, и заблюешь все вокруг! Пошли, пошли, – поторапливаю я его и легонько подталкиваю в спину. – Не нужны тебе эти аттракционы.

Леша немного упрямится, но затем сдается, и мы идем дальше. Квартал развлечений. Отовсюду доносятся крики и хохот пьяной молодежи. Все эти иностранцы словно сходят с ума. Горланят песни, пляшут на столах. Мы на чужом празднике жизни. Они пьют, болтают, танцуют. Им на все наплевать. Который день я чувствую себя здесь чужим. Но и мы ведь на кое-что способны, правда?

Леша пристально смотрит на новехонькую глянцевую BMW.

– Смотри, семерка какая, – бормочет он.

Он подходит к машине, как будто хочет присмотреться к ней внимательней. Я не удерживаю его, с любопытством ожидая, что же будет дальше. И тут он начинает в открытую восхищаться этой машиной.

– Какие формы! Какая сексуальная задница! – он расхаживает вокруг нее и мигом собирает толпу зевак. Его поведение чрезвычайно веселит этих идиотов, которым нечем заняться, кроме того как наблюдать за мертвецки пьяным парнем. Я хватаю его за руку, точно малое дитя, и увлекаю за собой.

– Эй, постой! – Леша, пошатываясь, бредет к ближайшим кустам. В руках у меня две бутылки, непонятно откуда взявшегося пива. Я весь клокочу от этого дурашливого смеха. Он словно распирает меня изнутри. В голове сильно шумит. Мир кажется каким-то ненастоящим. Я как будто стал бесчувственным…

– Оооо… – восторженно тянет Леша, поднимая с бордюра тротуара пустую бутылку. Время словно замедлилось в несколько раз. – Пиво…

Он подносит пустую бутылку к губам и уже собирается сделать глоток, как я выхватываю ее из его рук и говорю, чтобы он утихомирился. Еще чего не хватало! Пить, как бомж, из каких-то бутылок.

– Осталось совсем немного, – подбадриваю я Лешу, хотя сам еле держусь на ногах. – Давай!

Перед нами сверкает грандиозный отель.

– Заходите! – приглашает нас парень, стоящий рядом с приотворенной дверью борделя, из которой льется приглушенный красный свет и выглядывает шлюха в бикини.

Как не вовремя! Я сдерживаю Лешу, который рвется к входу.

– Зайдем как-нибудь в другой раз!

Сейчас ни в коем случае! Его оберут там до нитки, да и что он там натворит неизвестно! Попадет в полицейский участок, а потом расхлебывай!

– Я хочу шлюху, – еле слышно бормочет Леша.

– Будут тебе еще шлюхи. Только потом, не сейчас.

Его внимание переключается на кактус в кадке. Он хочет попробовать его на вкус.

– Не вздумай, придурок! – я предостерегаю его со смехом и, не выдержав, захожусь истерическим хохотом, понимая в глубине души, какими же редкостными идиотами мы выглядим со стороны. Все вокруг пляшет в особенном ритме, преображается и становится завораживающим. Такое ощущение, что в этот мир я приехал на экскурсию, настолько он кажется мне незнакомым и чудесным, миром, где нет никакой повседневности и рутины, запретов и скуки. Меня целиком охватывает чувство вседозволенности. Однако это всего лишь иллюзия, пронесшаяся в моем мозгу за мгновение! И мир снова становится таким, каким был прежде. Все-таки я еще кое-что соображаю и контролирую свои действия в отличие от Леши. Он выхватывает из рук незнакомой девушки мороженое, кусает его и с благодарностью возвращает обратно. Девушка оторопело смотрит на него и растерянно улыбается.

Не терпится выпить. Пиво закончилось! Не вопрос! Не вопрос! Я отправляю Лешу с деньгами в магазин, а сам наблюдаю за ним через стекло. Он идет к холодильникам с напитками, точно робот по заданной траектории, и тем же путем возвращается к кассе с вытянутыми перед собой на уровне груди руками, на одной из которых болтается пакет.

На каждого по две бутылки. Как только мы их вылакаем, сразу же пойдем в клуб. Там добавим еще. Судя по всему, Леше безразлично, что пить, ведь он не любил светлое пиво, а теперь, пожалуйста, пьет так быстро, что и мне за ним не угнаться.

– Видишь, какая экономия, – рассуждаю я, – в клубе на это дело у нас бы ушло гораздо больше денег. Вместо двух бутылок ты купил бы одну и заплатил бы в три раза дороже.

Леша меня не слушает. Мои суждения ему ни к чему. Его лицо непроницаемо, как маска.

Мы на уши поднимем этот курорт! Они запомнят нас надолго! В этом ты можешь не сомневаться!