Текст книги "Грядущее и неизбежное"

Грядущее и неизбежное
Когда жизнь принимает другой оборот
Анду Лив

© Анду Лив, 2016

© Екатерина Бирюкова, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается родным и близким

Пролог

– Заяц, куда ты скакал?

Из-за угла вывернул смазливый неухоженный мальчишка. Смуглый, с черными, как уголь, волосами, весь в синяках и ссадинах – он больше походил на бродягу. Когда мальчик объявился в комнате, она тут же стала казаться еще более грязной.

– Я был в лесу, маман! – почесывая одной рукой грязное колено, а второй хватаясь за фартук молодой женщины, громко ответил он.

– Достроил свой скворечник?

– Ну не называй его так! Это настоящий дом! Мой!

– На дереве!

– Я тебя свожу туда!

– Ох, да! Только бы я в лесу рожать не начала, – белокурая женщина заулыбалась и, отойдя от плиты, внимательно посмотрела на своего сына.

– Маман! – бойко начал мальчуган, но тут же затих. – Мама! Ничего же страшного! Сейчас я умоюсь! Подожди, дай передохнуть! Я так бежал из леса! Никак не могу найти себе места! Все кажется, что вдруг ты тут без меня рожать начнешь! Ну, ты придумала, как назовешь ее? – легонько тыкая в сильно выпирающий живот мамы, спросил он.

– Нет, не придумала, – мама села на табуретку и устало потерла лоб.

– Ну а все же?!

– Может, Маша? Мария… Ксения.

– Фу!

– Ну а что ты можешь мне предложить?

– Я думаю, ей нужно дать какое-то очень интересное имя! Красивое! Необычное!

– О Боже, мне уже страшно.

– Ангелина, потому что она будет походить на ангела! – заулыбался мальчишка. – Или Альбина, если будет такой же белой, как ты! Можно назвать Алисой! Знаешь, как в стране чудес!

– Дорогой мой, у тебя разыгралась фантазия.

– А знаешь что? Я сидел сегодня в моем домике и думал о том, что лето подходит к концу, и теперь, когда заканчиваются последние денечки августа, я начинаю любить этот месяц как никогда прежде!

– Так. И?

– И я подумал, знаешь что? А что если назвать малышку в честь этого месяца?

На кухне на мгновение воцарилась тишина, и даже назойливая каша, стоящая на плите, перестала булькать и вырываться на свободу.

– Я не поняла, милый, что?

– Августа!

– Да что ты, это смешно! Первый раз в жизни слышу такое! Скажи мне хотя бы, как будет полное имя, я не имею представления об этом!

– Августина.

Девушка задумчиво похлопала глазами и улыбнулась.

– А если она родится в сентябре?

– Спорим, что не родится? А если все-таки родится в сентябре, то называй ее как хочешь! А если в августе, то пусть будет Августиной! Да! Спорим, что родится она в августе, скоро, совсем скоро! Прямо сейчас!

И в то же мгновение входная дверь распахнулась настежь. На пороге стоял молодой мужчина, «маманский ухажер», как называл его мальчуган. Он не был ему отцом, он был в принципе никем. Он окинул своих сожителей быстрым взглядом и проскочил в спальню.

– Что происходит? – побежав за ним, девушка немного покосилась от его испуганного взгляда. – Зачем ты собираешь вещи?! Что происходит?!

– Прости, я ухожу от вас, – второпях разыскивая глазами паспорт на столе, произнес он.

– Куда уходишь?

– Я ухожу насовсем.

– Как? А как же я? А как же наш ребенок? – хватаясь за живот, как за какую-то важную вещь, которую следует обязательно показать и как бы напомнить о ней, воскликнула девушка.

– Воспитаешь как-нибудь сама, – хладнокровно бросил мужчина, в то время как где-то дома, совсем поблизости, раздался грохот и детский крик.

– Господи! – девушка охнула и побежала, было, к ребенку, но дорогу ей перегородили незнакомые люди.

Они вошли в дом бесцеремонно, громко круша все на своем пути. Мальчуган, стоявший за ними, время от времени хотел пробраться к своей маме, чтобы защитить ее и самому оказаться под «маминым крылом».

– Что происходит? Кто вы? Что вам нужно? – ошарашенно проговорила мама, сжимая руками живот.

– Отвали! – проревел громадный мужик и, достав пистолет, впритык подошел к «убегающему ухажеру». – Где деньги, мать твою?!

Парень, умирающий от ужаса, не мог проронить и слова. Мужчины, стоявшие сзади громилы, стали поднимать и переворачивать все на своем пути.

– Мы договаривались с тобой по-другому!

– Парни, парни, спокойно!

– Доставай деньги, или мы прикончим тебя здесь же, на месте!

– Господи, оставьте его! – проревела девушка, все ниже и ниже спускаясь по стенке вниз. Мальчуган, попеременно оглядываясь на незваных гостей, присел к матери и что-то зашептал.

– На счет три… – прорычал громила, поднимая пистолет.

– Кто вы?! Что вы делаете?! – покрываясь холодным потом и часто моргая, повторяла испуганная девушка. – Пожалуйста, оставьте нас!

– Ничего нет, – подошедший мужчина разом прервал всеобщий гам и шум, стоящий в доме. Раздался выстрел.

– Уходим. Быстро!

Подошедшая к ногам матери кровь напугала мальчишку. Он вскочил на ноги и, увидев труп «маманского ухажера», испуганно вскрикнул. Мальчик стоял как вкопанный. Разгромленный дом, хаос, царивший повсюду, кровь, бездыханное тело посреди комнаты и крик матери, у которой начались роды, неизгладимо остались в памяти ребенка. Шок и ужас, сковавшие в то время сердце мальчика, превращались в панику. Он запомнил все в картинах. И эти картины были ужасны. Они всплывали в его памяти постоянно.

Сидя на холодной скамейке в больнице, он неустанно терял свои маленькие детские слезки. Мысль о том, что с мамой что-то случится, до смерти пугала его. Его тоненькие грязные ручки болезненно потрясывались и мурашки от холода и боли постоянно ежились на теле.

Вышедший из палаты врач по-доброму взглянул на него. Мальчишка выпрямился, внимательно сверкнул синими глазами и с надеждой спросил:

– Как мама?

Врач рассеянно улыбнулся и страх немного сжал его, но мужчина тут же расслабился и присел возле скамейки на корточки. Ему не впервой приходилось разговаривать на такие темы. Он был обучен, как железный человек с холодным сердцем, которое все же забилось сильнее при виде десятилетнего мальчика.

– С твоей мамой все хорошо, – наигранно улыбнулся врач.

Мальчик потерянно впился в глаза доктора.

– Правда?

– Правда, – еще более уверенно ответил доктор, после чего мальчик почувствовал себя еще хуже.

– А с Августой? – через слезы завопил убитый горем парнишка.

– С кем?

Мальчик опустил голову и, сжав кулачки, стал тереть глаза и громко хмыкать.

– Августа? С твоей сестрой все хорошо, – доктор встал и скрестил руки. – Я просто хотел спросить, есть ли у тебя родные? Родственники у тебя есть?

– Нет у меня никого.

Эта фраза, прозвучавшая в тишине, ошпарила врача по ушам и, развернувшись, он быстро ушел от ребенка. Свернув за угол, он встретился с коллегами и нервно почесал затылок.

В это время мальчуган бойко встал и пошел следом. Резко остановившись перед поворотом, он остался незамеченным.

– Машина не при чем, – послышался мужской голос, – скорая помощь выехала сразу же, как вызвали. Мы не знаем, сразу ее сын позвонил, или нет.

– Боже мой, да это ведь еще совсем ребенок! – запричитала какая-то старуха. – Слава богу, что он вообще позвонил!

– Дело не в этом, все равно бы не спасли. Околоплодные воды проникли в сосуды…

– Женщина просто очень перенервничала! Вы знаете, что случилось у них в доме накануне? Сильнейший стресс тоже повлиял на это.

– Тут хоть так, хоть этак рассматривай. Думаю, тут повлияли многие факторы…

– У девочки есть имя? В детдом лучше отдать с именем. Давайте напишем…

– Мальчик назвал ее Августой.

– Августина, прекрасное имя… И родилась девочка в августе. Так и напишем…

– Обоих в детдом?

– А как иначе?

Мужчина развернулся и, быстрым шагом дойдя до скамейки, нелепо поглядел по сторонам. Коридор был пуст.

Через несколько часов после пропажи ребенка на окраине Подольска заинтересованные прохожие показывали розыскному отряду места, где недавно видели мальчика. Отряд разделился – одни пошли проверять соседние дома, другие углубились в лес. Гораздо больше повезло тем, кто пошел проверять дома. Приветливые соседи открывали свои гаражи, сарайки, иногда предлагали выпить воды.

Тем, кто ушли в лес, повезло меньше. За первый час они израсходовали всю питьевую воду, началась жажда; назойливые мухи и голодные лесные комары окружили людей, не давая сосредоточиться на малейших, иногда неприметных, но важных деталях. Так они пропустили вековое толстое дерево, совсем неприметное, если не посмотреть на его верх, где за большой зеленеющей ветвью темнел самодельный маленький дом.

Солнце сменялось луной, луна сменялась солнцем. Через щели просвечивался свет, то лунный, то жаркий солнечный. Ребенок его не различал. Все было в дымке, все было будто бы не наяву. Птицы, поющие по утрам, почти не различались с птицами, которые пели ночью. Не различалось теперь и далекое «кукареку» петуха и громкое полуночное «ку-ку» пролетающей совы или кукушки. Все смешалось и слилось воедино.

Отойдя от глубокого сна или полудремы, мальчик медленно провел рукой по ноге, где краснел укус лесного муравья. Боль разрасталась с каждой минутой, и сон, затягивающий ребенка все это время, отошел на задний план. Тяжелые веки приподнялись и тут же закрылись. Раздался скрежет. Ребенок вздрогнул, и холодок пробежался по его худым плечикам. Звук раздался снова. И снова. Мальчик прислушивался к нему, а сам уже наблюдал следующий сон, снова охвативший его.

– Боже мой! Ты живой? Мальчик!

Забравшаяся в дом женщина проползла к мальчику, и тот распахнул глаза.

– Не бойся меня, не бойся, – зашептала она, притрагиваясь к нему.

Ее темные глаза расширились, на них появилась влага.

– Сколько ты тут лежишь? Три дня? Неделю? Нужно срочно в больницу! – испуганным голосом сказала она, взяв его худую, почти невесомую руку.

Мальчик не ответил. Он молча смотрел в глаза женщины и не понимал, что происходит. Ее лицо нахмурилось, брови опустились ниже к глазам – она видела все, что недавно видел мальчик. Всего за минуту она пережила то, что пережил он. Женщина дрогнула и, пододвинувшись к ребенку, стала брать его на руки.

– Повезете меня в больницу? – еле слышно спросил он.

– Нет. Как тебя зовут?

Мальчик обхватил шею женщины и почувствовал тепло, защиту и необъяснимое чувство доверия. Он немного приподнял уголки губ, и его голова обессиленно откинулась назад.

– Ян, – проговорила второпях женщина. – Тебя зовут Ян, я знаю.

Глава 1

Наши дни

– Августа! Августа!

Девушка резко обернулась и на ее лице засияла улыбка.

– Что ты орешь как ошпаренный? – спросила она у подходящего парня. – По какому поводу цветы?

Молодая пара свернула с аллеи и подошла к тенистому дереву.

– Августа, – начал он, вставая, как в фильмах, на одно колено и доставая из-за пазухи коробочку с кольцом, – выходи за меня замуж!

Ошарашенная девушка громко проглотила слюну и мнимыми жестами, будто потеряв дар речи, заставила его подняться.

– Я не поняла.

– Августа, я уезжаю. Я хочу, чтобы ты поехала со мной. Чтобы мы были вместе.

– Куда ты уезжаешь?!

– Меня переводят по работе в Америку.

– В Америку?! Но как? И ты едешь?!

– Августа, разве я могу отказаться?! Я ждал этого!

– Вот так значит! Значит, ты все бросаешь и едешь в Америку?! – в глазах девушки сверкнула ярость.

– Августа, почему ты всегда такая психованная! Почему ты уже все решила для себя?! Кто сказал, что я бросаю тебя? Я делаю тебе предложение! Предложение руки и сердца! Я хочу, чтобы мы с тобой жили там, вместе, не расставаясь! Чтобы мы там устроили себе беззаботную жизнь, чтобы у нас была семья!

– Ты забыл, у меня уже есть семья! Я не могу оставить их!

– Да какая к черту семья! – взорвался парень. – Ты – детдомовская девчонка, и всегда останешься ею!

Девушка на мгновение замолчала.

– Глеб, не говори так… Я открылась тебе вся, полностью, а ты…

– Ты не нужна этой семье.

– Ян делает для меня все! Они все любят меня!

– Ян делает это только лишь из чувства долга!

– Ах так! Убирайся отсюда! Ненавижу тебя! – загромыхала Августа и, схватив букет цветов, со злостью распотрошила его и бросила на землю.

Глеб растерянно посмотрел в глаза любимой, и горечь нахлынула на него.

– Прости.

– Уходи! Американец чертов!

– Мы больше никогда не увидимся, – тихо произнес он, и пыл Августы немного затих.

– Как это так?

– Или в лучшем случае я приеду сюда через три года.

– А! Вот так значит, да?! И что ты мне предлагаешь? Сидеть здесь и ждать тебя словно монашка?!

– А ты будешь ждать?

– Ха-х, конечно! Размечтался! – закричала Августа.– Так знай же, если ты уедешь, я найду себе другого! Выйду замуж за какого-нибудь богача, нарожаю кучу детей и буду самой счастливой, понятно тебе?!

Парень отчаянно опустил голову, поставил коробку с кольцом на скамейку и кинул на Августу прощальный взгляд. Девушка поняла это.

– Надо же! Пришел тут, понимаешь ли, с кольцом! Мне еще восемнадцати-то даже нет!

– Я все понял, Августа, – отходя от девушки все дальше и дальше, огорченно пробормотал парень. – Я все понял. Goodbye my love, goodbye!

– Вот и иди! Да! – крикнула она ему вслед. – Проваливай!

Она нервно села на скамейку и, проводив взглядом удаляющуюся фигуру парня, заплакала.

– Ну и черт с тобой! Завтра же помиримся и все! Дурак! – она поднялась со скамейки, все так же нервно, с агрессией во всех движениях. Тем не менее, Августа взяла коробочку с кольцом. Она двинулась к себе домой, убеждая себя, что ничего страшного не произошло. Однако переступив порог квартиры и увидев перед собой сидящую Анну, снова кинулась в слезы.

Анна – самый близкий и родной человек для Августы. Это неродная дочь ее брата, совершенно не похожая на свою мать Марию, супругу Яна, у которых, не считая Ани, есть еще четверо родных детей. Взрослеющая пятнадцатилетняя девочка почти все свое время проводила вместе с Августой. На то было множество причин, например дурдом, который творился в их доме из-за детей.

– У меня такое чувство, что я никому не нужна! – промычала через слезы Августа через некоторое время.

– Если Глеб уезжает, это не значит, что ты остаешься одна. У тебя есть я и семья.

– Я так сомневаюсь в этой семье…

– С каких это пор? – удивилась Аня. – Глеб сморозил глупость и не надо теперь думать о ней… И тем более искать здесь правду. Он это так от отчаяния сказал…

– Но у меня на самом деле никогда не было семьи. У меня есть только брат и его семья. Даже ты мне, по сути, никто!

– Пусть я и не родная Яну, зато только его я считаю своим отцом! Да ведь я даже не помню своего настоящего! – Аня придвинулась к Августе поближе и крепко-крепко обняла. – Не забывай семью. Верь в нее. Какая никакая, но у тебя она есть и ты не одинока… А самое главное, что у меня есть ты, а я есть у тебя! Ты моя лучшая подруга на века. Я всегда буду рядом с тобой.

– Да, это главное. Боже мой, как я тебя люблю!

– Ну! Хватит разводить сопли! – вскакивая с места, прокричала Аня, которая терпеть не могла телячьи нежности. – Быстренько собирайся, и пойдем к Зосиме.

Ее длинные рыжие волосы мелькнули в коридоре, и силуэт пропал. Через десять минут, собравшись, они вышли из квартиры Августы и, заказав такси, двинулись в больницу. Это место отвлекло Августу от мыслей о недавнем разговоре. Отвлекло полностью.

Зайдя в хорошо убранную палату, они увидели вазу с шикарным букетом цветов, и уже потом их внимание упало на взрослую статную женщину, которая, развернув газету, полностью скрылась за ней.

– Зосима? – окликнула Августа, ставя «передачки» на стол.

– Какой черт вас сюда притащил? – сворачивая газету, строго спросила женщина. – Ну дня я без вас провести не могу!

– Зосима, откуда такой прекрасный букет? – спросила Аня, непрестанно нюхая его.

– Папаша твой притащил вчера, кто ж еще! – ее глаза заулыбались.

Зосима была темноволосая, рослая, очень худая женщина. Ее волосы были заплетены в длинные косы, заделанные сзади в шишку или в ее жалкое подобие. Ее карие глаза почти всегда улыбались. Она казалась очень приветливой, доброй и вежливой. Особенно с этой семьей.

– Кто же меня навещал бы, если бы не вы? – задумчиво, но все еще улыбаясь глазами, спросила она. – Как жаль, что Бог не наградил меня детьми.

– Не могу поверить, чтобы у такой красавицы, как ты, не было романов, – вывела Августа.

– Что ты! Были! Да сколько! – засмеялась женщина, отмахиваясь рукой. – Да только все мужики эти через время сбегали.

– Не понимаю. Почему?

– Мало кто мог ужиться со мной, принять такую, какая я есть. Мои сверхспособности вызывали испуг – я видела всё и всё знала. Я прекрасно понимаю людей, которые не принимают это…

– Но если человек любит, то любит человека, какой он есть!

– Значит, не было такого человека! – подытожила Аня, незаметно поедая привезенную в «передачке» черешню.

– Нет, был у меня один, – задумавшись, пробормотала Зосима. – И есть.

– Вау! Кто же он?

– Твой отец, – Зосима улыбнулась и перевела взгляд на Августу. – И твой брат.

Девочки удивленно охнули и придвинулись ближе.

– С того момента, как мы встретились, мы всегда вместе…

– Зосима, а расскажи поподробнее! Как вы встретились?

Женщина улыбнулась, наклонила голову и полностью окунулась в прошлое, давно прошедшее лето.

– Был конец августа, – начала Зосима и мельком взглянула на Августину. – Я только что развелась с мужем. Это было смутное время для меня… Представьте, развестись с пятым мужем, да? – девочки захихикали от насмешливой фразы Зосимы, и Августа стала заламывать пальцы от непонятного нарастающего волнения. – Я решила проветриться, развлечься… Эта идея пришла мне спонтанно! Вообще-то я не люблю собирать грибы… Однако соскочила утром, взяла корзинку и нацепила на себя какие-то старые охотничьи штаны, оставшиеся от… по-моему, третьего мужа. Он был мал ростом, зато убежал от меня быстрехонько… только пятки сверкали. Я выехала за город, прошла все дома, углубилась в лес и вдруг я стала что-то чувствовать… Что-то необъяснимое. Мое тело, руки стало покалывать. На них нашел легкий жар, попеременно сменяющийся холодом. Я стала видеть какие-то отрывки. Я поняла, что я здесь неспроста: у меня есть цель, неведомая! Я шла по следу на ощупь, прижимаясь к деревьям, я чувствовала их энергетику, они показывали мне картины…

– Что за картины? – не выдержала Августа.

– Картины людей. Я слышала разговоры, видела следы – деревья мне не только показывали, но и рассказывали. Я сама не заметила, как бросила корзинку и побежала. Я бежала мимо деревьев и вдруг поняла, что я на месте. Я подошла к нужному дереву и поняла, что это оно. Это то, что тянуло меня сюда с самого утра. Я не сразу поняла, почему именно это дерево, и в меня закрались сомнения, но вскоре они рассеялись… я посмотрела наверх. Там был очень неприметный домик. Маленький отшельнический самодельный домик. Я, не раздумывая, полезла наверх по веткам и, заглянув в него, увидела маленького мальчика…

– Яна… – прошептала Августа.

– Я приблизилась к нему, и солнечные лучи, проникающие через щели домика, осветили мне ребенка. Он не шевелился и лежал, сильно сгорбившись, согнувшись, однако его глаза были распахнуты. Мальчик внимательно смотрел на меня, и, притронувшись к нему, я увидела всю ту историю, которая произошла на его глазах. Вы тоже знаете, что до родов в доме Яна были бандиты, убившие мужчину, с которым жила твоя мать… – Зосима понизила голос и погладила Августу по руке. – После этого она скончалась в больнице, но произвела на свет тебя, солнце…

– Но почему же папа лежал там? – спросила Аня. – Что с ним случилось?

– Ну, это же ребенок. Он убежал сразу из больницы, узнав, что его и Августу ждет детдом. Это шок, непонимание, желание скрыться ото всех, детская скорбь… Он пролежал там несколько дней. Я не знаю, был ли он худ в жизни, но когда я его нашла, он сильно истощал. Я подняла его и не почувствовала тяжести. Ян не ел и не пил несколько дней, у него было истощение. Я понимала, что его нельзя в больницу, и поэтому привезла мальчика к себе домой. Я откормила его, поставила на ноги… В этом мне помогал мой первый муж врач, Алексей, с которым мы до сих пор в хороших, дружеских отношениях. Ян стал мне сыном. Мы очень полюбили друг друга, а по ночам он шептал мне, что боится потерять меня…

Зосима тихонько засмеялась и подтерла подкатывающиеся слезки в уголках глаз платком.

– Теперь ему двадцать семь… Он обеспеченный женатый мужчина, у него куча своих детей, а все же не забывает про меня. Он рядом, – Зосима вздохнула с какой-то радостью и, пощупав нежные зеленые листья цветов, объявила девочкам, что наговорилась и хочет спать.

– Мы придем к тебе завтра!

– Сумасшедшая что ли, Августа? У тебя завтра день рождения! Давай как-нибудь без меня! – усмехнулась Зосима, переворачиваясь на правый бок.

Аня уже стояла у дверей, когда Августа подошла напоследок к Зосиме. Они обменялись парой-тройкой фраз, не расслышанных Аней, и попрощались.

– Стой! – вдруг крикнула Зосима и скорее приподнялась на локти. – Августа, подойди.

Удивленная тревожностью женщины, девушка быстро исполнила просьбу. Зосима нагнулась к ней ближе, впилась в глаза и больше их не отводила. Ее плечи заметно тряслись, по рукам бежала дрожь. Она медленно отодвинулась к стенке и, закрыв лицо руками, попросила Августу о приходе Яна.

– Да, пусть придет завтра…

– Что случилось? – повторила Августа.

– Пусть придет… Мне надо ему кое-что сказать…

Девушки посторонились, споткнулись об порог, осторожно прикрыли дверь и ушли от Зосимы в полном смятении.