Текст книги "Случайный граф"

Глава 11

Вернувшись тем вечером в свою комнату, Грэй налил себе стакан бренди в награду за то, что большую часть времени ему пришлось провести, общаясь с гостями. Он искал Фиону после ужина. И почувствовал укол разочарования, когда узнал, что она поднялась к себе.

Это было неожиданное для него чувство. И очень опасное.

Он до сих пор не знал, в какую игру она играет, но чувствовал себя очарованным. Ее красотой и остроумием в первую очередь. Но, кроме этого, ее удивительной вдумчивостью и уникальным видением мира.

Но он не мог позволить себе отвлекаться на нее. Ему нужно было оставаться верным своей цели. Вернуть Крепости былую славу.

До того как мир его бабушки уйдет во тьму.

Еще шесть дней. Столько ему оставалось потерпеть. Тогда Фиона поймет, что ее усилия напрасны. Она навсегда покинет Крепость и сосредоточит свое внимание на ком-то другом.

Им обоим так будет лучше.

Но сегодня он был не в состоянии уснуть от волнения и возбуждения и, взяв стакан бренди, вышел на небольшой балкон с видом на террасу, наслаждаясь тишиной и уединением.

Он оперся бедром на железную балюстраду и охватил взглядом чернильно-синее звездное небо и линию деревьев вдалеке. Позволил ему скользнуть за пределы полукруглой террасы в сад, темный, дикий и прекрасный. По крайней мере, в глазах Фионы… а теперь и в его глазах.

Время, проведенное с ней у фонтана, казалось волшебным и нереальным, как будто русалка наложила на них мощное заклинание. Он чувствовал его остаточное действие даже сейчас, без сомнения, виной этому были в том числе бренди и лунный свет.

Возможно, сад и был зачарован, но гораздо более вероятно, что он был пьян от желания.

Он улыбнулся, глотая бренди, и вдруг замер.

Слабый свет проникал сквозь густую поросль сада, и вокруг него шелестели листья. Может, это нимфа или фея… но, скорее всего, женщина, будь она неладна. А именно, Фиона.

Какого черта она делает там одна в такое время ночи? Черт возьми, а что, если она не одна? Он не имел на нее никаких прав, и все же не мог отрицать, что нутро ему обожгла ревность.

В любом случае этот проклятый сад принадлежал ему, и он собирался узнать, кто туда вторгся, особенно после полуночи.

Он оставил напиток на столе и направился к лестнице черного хода, с удивительным нетерпением ожидая встречи с русалкой.

* * *

Фиона была почти уверена, что идет по правильному пути… но сохранять уверенность было все труднее. На усыпанную гравием дорожку через сад вторгались неподстриженные ветви, своенравные сорняки и волнистые корни деревьев.

Ей не составило труда незаметно выскользнуть из дома, но она оставила записку на подушке для Лили. Если сестра вдруг проснется до возвращения Фионы, она не хотела, чтобы та беспокоилась.

По подсчетам Фионы, она пробыла в саду около часа, если не больше, и при этом прошла только половину пути к фонтану. Пока что она нашла трех земляных червей, двух жаб и одну гинею. Но никаких записок с требованиями шантажиста.

Ноги у нее болели от постоянных приседаний, но легкая боль – небольшая цена за увенчавшиеся успехом поиски. Она не снимала капюшона, а фонарь держала как можно ниже, пока медленно шла вперед, тщательно проверяя под каждой ветвью и в каждой яме.

Она продолжала поиски под кустом, когда что-то вдруг выпрыгнуло из тени, приземлившись на носок ее туфли. Слегка вскрикнув, она сделала шаг назад и споткнулась о платье, а затем упала на спину. Она приземлилась на большой камень, а ее фонарь закатился под ветку, и пламя в нем погасло, оставив Фиону в темноте.

Квак. Ах, жаба номер три. Она прыгнула обратно в кусты, очевидно, оставшись невредимой, тогда как Фиона, несомненно, проснется с синяком.

Ну, по крайней мере, это был не паук.

Стараясь не заплакать и тихо чертыхаясь, Фиона встала на ноги и потерла место удара, ожидая, пока глаза привыкнут к отсутствию света. Когда она наклонилась, чтобы достать фонарь, позади нее раздались шаги. Не деликатный шорох мягких туфелек, скользящих по гравию. Больше похоже на мужские сапоги, которые гравий решительно топчут. Паника забилась у нее в венах, но тут она услышала знакомый глубокий голос:

– Вышли на вечернюю прогулку?

Грэй.

Фиона обернулась, чтобы взглянуть на него – или, точнее, на его силуэт – при слабом лунном свете. Она подготовила оправдание на случай, если кто-то увидит ее на улице, но никак не могла вспомнить какое. По крайней мере, пока он был так близко от нее.

Она ответила:

– Я не могу уснуть. А вы? Вы регулярно патрулируете территорию в полночь?

– Нет. Но начинаю думать, что следовало бы. – Он подошел на шаг ближе. – Вы в порядке? Мне показалось, я слышал, как вы упали.

– Да, и так оно и есть. В смысле, все уже в порядке.

– Ясно, – сказал он с явным недоверием, – а что с вашим фонарем?

– Я уронила его, когда жаба прыгнула мне на туфлю.

– На вас напала жаба? – Усмехаясь, он опустился на колени рядом с ней, протянул руку в заросли и извлек фонарь. Держа его за ручку, которая погнулась от удара о землю, он осмотрел металлический каркас при лунном свете: – Вы захватили огниво?

Ей казалось, что даже хор сверчков звучит насмешкой над ней:

– Увы, нет.

– Тогда хорошо, что я здесь, чтобы проводить вас в дом.

Она слегка рассердилась:

– Меня не нужно провожать, милорд.

– Грэй. Помните?

О, она слишком хорошо все помнила.

– Я пока не готова вернуться в дом, но, пожалуйста, возвращайтесь без меня.

Он фыркнул на это:

– И не подумаю.

– Боитесь, что меня принесут в жертву Минотавру? – спросила она сухо.

– Нет, но признаюсь, что сама идея меня привлекает. – Он упер руки в бедра. – Что вы на самом деле забыли здесь в это время суток? – Она открыла рот, чтобы ответить, но он добавил: – И не говорите мне, что собирались рисовать. Даже если бы света было достаточно, а его нет, вы не взяли с собой блокнот для набросков.

Придумывая подходящее оправдание, она решила сказать что-то близкое к правде:

– Кажется, я обронила кое-что… сегодня, когда мы были вместе. И отправилась на поиски.

– И не могли дождаться восхода солнца? – спросил он недоверчиво. – Должно быть, это что-то крайне важное.

Если бы он только знал, насколько важное. Пожимая плечами, она сказала:

– Кажется, я упомянула, что не могла уснуть. Обычно прогулка лечит мою бессонницу, поэтому я решила убить двух зайцев.

Грэй провел рукой по волосам:

– Хорошо. Что именно вы ищете?

– Сережку, – ляпнула она. О господи. Почему она не могла сказать, что это браслет или перчатка – да что угодно, лишь бы крупнее иголки в стоге сена. – Сережку, – повторила она тоном полной дурочки. – Эти серьги мне подарила моя мать. Не мачеха, а моя родная мать. – Голос у нее дрогнул – не потому, что она была такой прекрасной актрисой, а потому, что разговоры о матери всегда комом вставали у нее в горле и напоминали ей обо всем, чего ей так не хватало. Об уютных вечерах перед камином и чтении рассказов у огня, о солнечных днях у ручья и о смехе.

– Шансы найти сережку среди гравия, листьев и кустов в ночной темноте бесконечно малы. Вы же это понимаете?

Фиона вздернула подбородок:

– Конечно, желаемый результат маловероятен. Но это не значит, что не стоит и пытаться. – Может быть, она говорила уже не о серьгах.

Он замер на несколько секунд:

– Я думаю, что вы с ума сошли. Но если вы настаиваете на том, чтобы искать сережку сегодня вечером, я вам помогу. Я пойду за другим фонарем, но вы должны подождать меня здесь. Не возитесь тут в темноте: вы угодите прямо в куст.

– Не нужно мне помогать, – сказала она. – Скорее всего, это гиблое дело.

– Это не обсуждается, – сказал он спокойно. Он взял ее за руку и провел большим пальцем по тыльной стороне ладони. В темноте это простое прикосновение казалось таким же интимным, как поцелуй. А может быть, даже более интимным. – Если вы так дорожите сережкой, что готовы ползти по заросшему саду в ее поисках, самое меньшее, что я могу сделать, это защитить вас от жаб.

– О! – Больше она ничего не сказала, опасаясь, что голос снова дрогнет. Что-то в его спокойной уверенности согрело ей сердце. И на этот раз виной было не просто плотское влечение, а чувства.

С того дня, как она получила компрометирующую записку, она чувствовала себя очень одиноко. Не было никого, с кем Фиона могла бы поговорить об этом шокирующем известии, никого, кто разделил бы с ней тяжкий груз ответственности за будущее Лили и благополучие ее семьи.

А теперь рядом с ней был Грэй, готовый броситься искать сережку в саду, больше напоминающем джунгли.

Конечно, Фиона не могла ему рассказать о записке, но, возможно, хотя бы на сегодняшний вечер она притворится, что у нее есть союзник и партнер. Она позволит себе представить, что кто-то на ее стороне, готов отбиваться от демонов и шантажистов. Да хотя бы от жаб.

И Бог свидетель, любое время, которое она сможет провести с графом, было ей необходимо, чтобы убедить его сделать предложение. Для этого есть места и похуже, чем залитые луной сады.

– Я вернусь через пять минут, – сказал Грэй. – Позвольте мне отвести вас к скамейке, где вы сможете спокойно посидеть, пока я не вернусь. Если, конечно, не хотите пойти со мной.

– Скамейка меня вполне устроит, спасибо.

Он за руку подвел ее к железной скамье с выгнутой спинкой, поставленной под живой изгородью чуть в стороне от дорожки. Он опустил фонарь на землю и свободной рукой потянулся в карман за носовым платком, чтобы стереть пыль с сиденья:

– Здесь вы будете в безопасности. – Фиона не была уверена, кого он пытается убедить: ее или себя.

– Так или иначе, я буду начеку на случай, если здесь водятся Минотавры, – поддразнила его она, пока они стояли перед скамейкой. Его рука была такой теплой, дарила такое чувство уверенности, как будто он ни за что бы не позволил ничему плохому случиться с ней. Но его прикосновение не только успокаивало. Оно опьяняло, и осознание, что он рядом, растекалось по ее венам, как дурманящий эликсир.

И что самое чудесное, казалось, что Грэй так же не хотел отпускать ее, как она его.

Но поскольку они не могли стоять тут всю ночь, Фиона выпустила его руку и устроилась в уголке скамьи. Он позаботился о том, чтобы ей было удобно, укрыв ее накидкой:

– Вы не замерзли? Я могу оставить вам сюртук.

Фиона улыбнулась про себя. Ни один джентльмен никогда не предлагал ей пальто, и у нее возникло искушение принять предложение, на случай, если такое больше не повторится.

– Мне тепло. Но с вашей стороны очень любезно спросить.

Он слегка кивнул и потер затылок.

– Хорошо. Я скоро вернусь. – Он сделал три шага к дому и обернулся. – Обещайте мне, что не будете делать глупости, пока меня не будет.

– Я не сдвинусь с этого места, – заверила она его.

– На обещание не похоже, но полагаю, что придется этим удовольствоваться. – Он сделал два шага назад, прежде чем повернуться и убежать по дорожке.

Фиона закуталась в накидку и позволила звукам сада успокоить ее натянутые до предела нервы. Может быть, ей еще удастся все исправить. Когда Грэй вернется с огнивом, она сможет возобновить поиски записки, делая вид, что ищет сережку. И если Грэй наткнется на нее первым, она вырвет бумажку у него из рук, прежде чем он ее прочитает, и разорвет в клочья. Или, может, засунет внутрь фонаря и позволит сгореть дотла.

А пока она будет игнорировать голос в голове, который не случайно звучал удивительно похоже на голос мисс Хэйвинкл. Голос говорил ей, что воспитанные девушки не встречаются с мужчинами посреди ночи. И что те, кто осмелится нарушить правила, неизбежно получат по заслугам.

Всего одна ночь запретного удовольствия приводит к отчаянию длиною в жизнь, девочки. Директриса так часто и горячо провозглашала это предостережение, как будто руководствовалась личным опытом. Смешно, поскольку мысль о том, что мисс Хэйвинкл могла поддаться инстинктам, не укладывалась в голове. Фиона даже поставила бы свою любимую пару туфель на то, что директриса школы была совершенно лишена инстинктов, которые она сочла бы непристойными.

Фиона заглушила голос, остановившись на воспоминаниях о теплой большой руке Грэя, в которой тонула ее рука. Она вспомнила вкус его губ, глубокий тембр его голоса и сладость его ласк. Может, она прикроет глаза на пару минут, пока ждет его… и помечтает о грядущем запретном удовольствии.

* * *

– Мисс Хартли?

Фиона резко проснулась и схватилась за подлокотник скамьи, слишком напуганная, чтобы говорить. Человек, который подошел к ней, держал в одной руке фонарь, но это был не Грэй.

– Простите меня, если я вас напугал. Я тайком курил сигару на террасе и услышал шум снаружи. Вы в порядке?

– Лорд Пентам? – Она положила руку на свое колотящееся сердце и прищурилась в свете горящего фонаря маркиза, удивившись, что ему свойственно курить сигары тайком. При первой встрече он произвел на нее впечатление серьезного и добропорядочного человека.

– Да, это я. Мне следовало представиться с самого начала, – извинился он. Он оглянулся вокруг себя на маленькой поляне. – Вы здесь одна?

По шее Фионы побежали мурашки:

– Да.

Хотя Грэй может в любой момент выйти на дорожку, доказав тем самым, что она лжет.

– Я… мне нужно было подышать свежим воздухом. А потом я наткнулась на эту маленькую скамейку… должно быть, я задремала.

– Ясно, – мягкий тон лорда Пентама не вполне скрывал его скептицизм.

– Матушка будет в ярости, если узнает, что я вышла одна. Я была бы признательна, если бы вы воздержались от упоминания о том, что я была здесь.

– Вы можете рассчитывать на мою щепетильность, – искренне сказал он. Секунду поколебавшись, он продолжил: – Я не хочу мешать, но вы не возражаете, если я присоединюсь к вам на минутку?

Фиона сглотнула. Не желая показаться грубой, она указала рукой на скамью рядом с собой:

– Конечно, нет, хотя мне нужно поскорее вернуться в дом. Моя сестра будет волноваться, когда заметит, что меня нет.

– Я понимаю. – Маркиз поставил фонарь на землю и обосновался на скамейке на приличном расстоянии от нее. Он был поразительно красив. Если бы он сменил сюртук на летящие одежды, он мог бы сойти за златовласого ангела прямо с классической картины. – Я собирался поговорить с вами завтра утром за завтраком, но так как представилась такая возможность, я спрошу вас сейчас. – Он замолчал и выпрямил и снова скрестил ноги. Если Фиона не ошибалась, лорд Пентам нервничал.

– Спросите меня о чем? – подбодрила его Фиона.

– Завтра днем состоится соревнование по стрельбе из лука. Я надеюсь увидеть вас там, и я подумал… может быть, после этого… вы захотите прокатиться со мной в коляске. Чтобы хорошенько осмотреть окрестности, – выпалил он.

О. Это было очень милое приглашение… но не от того человека.

– Это очень любезно с вашей стороны, но я пока не знаю своих планов на завтра.

Он вежливо кивнул.

– Тогда, возможно, в другой раз. Простите за мою прямоту. Просто я разговаривал с Рэйвенпортом ранее, и он предложил мне одолжить его коляску.

Фиона моргнула:

– Правда?

– Он подумал, что вам захочется прогуляться, и признаюсь, я с радостью ухватился за возможность провести время в вашей компании.

Итак, Грэй решил передать ее кому-то другому. Сбыть с рук. Вероятно, весь этот домашний прием был организован, чтобы отвлечь ее внимание от него.

– Вы с лордом Рэйвенпортом близкие друзья?

– Мы знаем друг друга по клубу. Но мне не следовало спрашивать…

– Вообще-то, я рада, что вы это сделали, – сказала она.

– Правда?

Она выдохнула:

– Я с удовольствием поеду с вами кататься завтра днем, лорд Пентам.

– Что же, это прекрасно, – слегка удивился он. – Я буду с нетерпением ждать этого момента. А сейчас я отнял у вас достаточно времени и оставлю вас в покое.

Он встал и отвесил церемонный поклон, как будто они были в ярко освещенном бальном зале, а не в темном саду, и пошел обратно к террасе.

– Ваш фонарь, – окликнула его Фиона, – вы его забыли.

– Пусть он лучше будет у вас, – отозвался он, – доброй ночи, мисс Хартли.

Она еще несколько минут посидела на скамейке, размышляя о своем разговоре с лордом Пентамом и ожидая, не выйдет ли Грэй из тени, но он не появился. Расстроившись, она подняла фонарь и пошла по тропинке к фонтану в поисках записки. Она не нашла ее, но, надо признать, ее мысли были далеко.

Если Грэй пытался свести ее с лордом Пентамом, возможно, ей следовало позволить ему думать, что он в этом преуспел. Потому что, хотя она мало знала о влечении, она была совершенно уверена, что Грэя влечет к ней.

Может быть, если граф увидит Фиону с маркизом, то поймет, что она нужна ему больше, чем он готов себе признаться.

Она отчаянно надеялась на это, потому что сама начала кое-что понимать. Она думала, что может удовольствоваться браком с любым, кто отвечает ряду требований. Что если ее будущий муж титулован, добродушен и широко мыслит, она будет счастлива с ним.

Теперь она поняла, что все совсем не так.

Единственный человек, за которого она готова была выйти замуж, это Грэй. И тут таилась опасность. Потому что если она собиралась спасти Лили и свою семью от гибели, ей нужен был джентльмен, который, в отличие от Грэя, был готов жениться на ней и согласиться на ее условия.

К сожалению, у нее оставалось всего семь дней, чтобы найти такого человека и убедить произнести брачную клятву.

Глава 12

На следующее утро у Фионы возникло искушение сказать, что у нее болит голова, и пропустить соревнование по стрельбе из лука. После того как она полночи бродила по саду, голова у нее действительно раскалывалась, и она бы отдала любимый зонтик за еще несколько часов драгоценного сна. Но она не собиралась давать Грэю понять, что он сбил ее с толку, даже если это соответствовало истине.

Нет. Она решила посетить соревнование, хотя бы ради того, чтобы он понял, как она зла. Он не только не вернулся к ней в сад прошлой ночью, как обещал, но и попытался выкрутиться и не выполнить обещание отвезти ее на прогулку в своей коляске. Она не хотела, чтобы у него сложилось впечатление, будто она его простила, потому что это было не так.

Она выпрыгнула из кровати и притворилась, что с таким же нетерпением ждет соревнования, как и Лили с Софи. Надела одно из новых красивых дневных платьев и позволила Мэри уложить ей волосы локонами, ниспадающими на одно плечо. В конце концов, никогда не помешает выглядеть роскошно, когда пытаешься заставить джентльмена сожалеть о своих поступках.

К тому времени как все собрались в фойе и готовились выйти, Фиона не смогла не присоединиться к восторгам по поводу грядущей прогулки.

Однажды она уже присутствовала на соревнованиях по стрельбе из лука в соседнем с домом ее отца поместье. Тогда участники и гости общались и наслаждались прохладительными напитками в тени больших белых шатров, установленных на лужайке для мероприятия. Лакеи извлекали стрелы из мишени после каждого выстрела. Поле было аккуратно покошено, а стулья выстроились по периметру, чтобы зрители могли с комфортом наблюдать за соревнованиями.

Но сегодняшнее соревнование по стрельбе из лука оказалось совсем иным.

Все вышли из дома в хорошем настроении, но высокая трава, сырая от росы, напугала матушку, леди Каллахан и бабушку Грэя.

Все три пожилые женщины пожаловались, что их ботинки не подходят для скользкого газона, и стоило им отойти всего на несколько метров, как они объявили о своем намерении вернуться в дом и попить горячего чая у камина. Лорд Данлоп, отец мистера Кирби, любезно предложил проводить их и не захотел возвращаться.

В конце концов в их компании осталось четверо джентльменов – Грэй, мистер Кирби, лорд Пентам и его брат, лорд Картер, и три дамы – Лили, Софи и Фиона.

Пробираться сквозь длинную траву в шелковом платье было все равно что двигаться в вязкой грязи, и к тому времени, как Фиона увидела мишень для стрельбы из лука на холме, ее туфли промокли насквозь, подол платья испачкался, и она задыхалась, как будто бежала всю дорогу.

Грэй и мистер Кирби шагали впереди, указывая путь и неся с собой луки и колчаны стрел, в то время как лорд Пентам и его брат шли по бокам от девушек и несли пару лоскутных одеял и корзин с вином, хлебом и фруктами.

– Наконец-то. – Лили подняла руку к краю капора и прищурилась, глядя вдаль. – Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, что эта мишень не мираж.

Лорд Пентам утер лоб рукавом сюртука:

– Почти пришли. Дамы, не хотели бы вы немного отдохнуть перед заключительным этапом нашего путешествия? – Он опустил корзину и уперся руками в колени, ожидая и, без сомнения, надеясь на положительный ответ.

– Что касается меня, я останавливаться не буду, – ответила Фиона. – Если остановлюсь, боюсь, не смогу пошевелиться до завтра. Вперед.

Софи с трепетом посмотрела на холм, но храбро зашагала рядом с Фионой под палящим солнцем.

К тому времени как они прибыли на вершину холма, Грэй уже отмерил нужное расстояние от мишени и выложил пару луков и две дюжины стрел. К сожалению, он, кажется, ничуть не запыхался.

– Кто хочет стрелять первым? – спросил он без предисловий.

Лорд Картер усмехнулся:

– Говорю только за себя, но мне нужен бокал эля перед дальнейшими упражнениями.

Большинство остальных выразили согласие, но Фиона сделала шаг вперед:

– Я готова.

Лили наклонилась к ее уху:

– Ты уверена, что это разумно? Когда ты в последний раз стреляла из лука?

– Несколько лет назад.

Ее сестра в ужасе поцокала языком:

– У мисс Хэйвинкл?

Фиона пожала плечами:

– Возможно.

Все девочки в школе обучались стрельбе из лука, чтобы достойно себя проявить именно в подобной ситуации. Кульминацией двухнедельных занятий стало соревнование, в котором Фиона заняла самое что ни на есть последнее место. Даже самая младшая ученица вдвое моложе ее легко ее одолела и весь остаток семестра насмехалась над ней.

– Это будет любопытно. – Лили взяла покрывала и подошла к одинокому дереву в нескольких метрах. – Софи, помоги мне разложить их вот тут, в тени. Поверь мне, как только начнется соревнование, нам лучше оказаться подальше.

– Это, наверное, разумно, – сказала Фиона, не обращаясь ни к кому конкретно. Для нее значение имела не победа в соревновании. Задача состояла в том, чтобы показать Грэю, что ею нельзя манипулировать, что ее решимость невозможно поколебать. Она не была уверена, как именно достигнет своей цели, но, возможно, если у нее в руках будет смертоносное оружие, он начнет воспринимать ее всерьез.

Одной рукой она подняла с земли лук, а другой достала стрелу из колчана:

– Предлагаю вам отойти, лорд Рэйвенпорт. Я не хочу нести ответственность за ваше ранение, если моя стрела свернет с пути.

* * *

Несмотря на то что все инстинкты Грэя кричали ему держаться как можно дальше от Фионы, он подошел поближе, чтобы говорить, не опасаясь быть услышанным посторонними.

– Насчет прошлой ночи, – начал он, – я хочу извиниться.

– За то, что заставили меня пообещать ждать вас на скамейке, а затем бросили меня? – Она избегала его взгляда, сосредоточив внимание на луке.

– Когда я вернулся, Пентам сидел рядом с вами, и я подумал, что лучше не подходить.

– Поэтому вы развернулись и решили вернуться в постель? – спросила она сухо.

– Я подождал. И проследил, чтобы убедиться, что Пентам вел себя как джентльмен. – Грэй знал, что тот никогда бы не повел себя недостойно. Тем не менее, когда дело касалось Фионы, он не мог рисковать. – Когда я увидел, что он собирается уходить, я поспешил на террасу, притворившись, что вышел прогуляться, чтобы выкурить сигару. Он попросил разрешения присоединиться ко мне, и я не мог придумать способ отказаться, не будучи грубым – или, что еще хуже, не вызвав у него подозрений. Если бы он встретил нас обоих в саду, это бы выглядело чудовищно.

– Согласна. Это был бы настоящий скандал, – сказала она, не утруждая себя тем, чтобы скрыть сарказм. – Кто знает? Возможно, вам даже пришлось бы жениться на мне.

Она чертыхнулась на стрелу, которая выскользнула у нее из рук; он наклонился и поднял ее, но она вырвала стрелу у него из рук.

– Фиона, – мягко сказал он, – вы злитесь на меня.

– Ну и ну, как вы проницательны.

Он оглянулся через плечо на остальных гостей. Мужчины последовали за сестрой Фионы и их подругой Софи в тень, где они разливали напитки, нарезали яблоки и сыр. Удовлетворенный тем, что они были слишком заняты, чтобы подслушивать, он продолжил:

– Я заслуживаю ваш гнев, но я также заслуживаю возможность объясниться.

– Прошу вас, – сказала она с сахарной улыбкой, – вы выкурили целую коробку сигар прошлой ночью? Или, возможно, вы отправились в Вест-Индию за новой коробкой?

Она слегка повернула одно плечо к мишени и прищурилась, словно измеряя расстояние до нее.

– Пентам начал рассказывать мне одну историю и хотел продолжить ее за бокалом бренди. Я не мог отказаться, не показавшись грубым.

На самом деле Пентам поделился некоторыми подробностями жизни своего отца и отца Грэя. Оба они имели склонность к злоупотреблению алкоголем, и эта пагубная привычка стала причиной смерти Пентама-старшего.

– К тому времени как я вернулся в сад в предрассветный час, вас там уже не было.

– Простите меня. Я подумала, что лучше все-таки спать в своей постели, – сказала она сухо.

– Я не ожидал, что вы меня дождетесь. – На самом деле Грэй на это надеялся. – Я просто хотел убедиться, что…

Боже правый. Она держала лук вверх тормашками.

– Позвольте вам помочь, – сказал он.

– Мне не нужна ваша помощь, – сказала она. – Я научилась пользоваться луком у мисс Хэйвинкл.

Грэй моргнул:

– Простите, где?

– В школе для девочек мисс Хэйвинкл. – Она нахмурилась, глядя на лук. – Хотя там он выглядел немного по-другому.

Он предложил ей кожаный наручник для защиты руки, от которого она отмахнулась. Грэй восхищался бы ее упрямством, если бы не боялся, что она покалечит кого-нибудь, особенно себя. Она высунула кончик языка от усердия, пока укладывала стрелу на тетиву и пыталась прицелиться. Но наконечник явно стремился к земле, как будто насмехаясь над ней. Грэй поймал стрелу.

– Вот незадача, – сказала она, выхватывая стрелу обратно.

– Суть в том, – искренне сказал он, – что я хотел вернуться к вам.

Он мечтал о ней всю ночь. Представлял, что случилось бы, если бы они провели ночь в саду. Воображал, как снимает с нее платье и любуется ее кожей при лунном свете.

– Но вы были слишком заняты курением, выпивкой и болтовней с лордом Пентамом, – сказала она. – По-моему, я все прекрасно поняла.

– Я бы предпочел быть с вами, – сказал он серьезно, – но я также хотел защитить вашу репутацию. Надеюсь, вы позволите мне все исправить. – Она молчала, и он спросил: – Вы ее нашли?

Она резко повернулась к нему, и ее лицо выразило подозрение:

– Нашла что?

– Вашу сережку. Ту, которая принадлежала вашей матери.

– Нет. – Она отвернулась.

– Тогда я помогу вам найти ее, когда мы вернемся в дом. И, возможно, пора начать заглаживать свою вину.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, – сказала она быстро. – В любом случае сегодня днем я занята. Вы, наверно, помните, как попросили своего друга лорда Пентама составить мне компанию в прогулке на вашей коляске, чтобы вам не пришлось утруждаться.

– Да, может быть, я предлагал что-то подобное, – признался Грэй. И он уже жалел об этом. Он невзначай подал эту идею Пентаму перед их отъездом из города, а маркиз времени не терял и уже пригласил Фиону. – Но это было до того…

– Как что? – потребовала ответа она. Она уронила лук на бедро и заглянула ему в глаза. Как будто его ответ значил очень много.

Он понизил голос:

– До того как вы показали мне набросок. Как я вас поцеловал. Как я начал…

– Как идут приготовления? – крикнул Кирби, неторопливо приближаясь к ним, черт бы его побрал.

– Встретимся вечером, – сказал Грэй порывисто, – за ужином я незаметно передам вам записку с указанием времени и места.

Она открыла рот, как будто собиралась отказаться, а потом улыбнулась:

– Только если вы позволите вас нарисовать.

Ну уж нет. Ее карандаш раскрывал слишком многое.

– Фиона, я не думаю…

Пожав плечами, она посмотрела на мишень, подняла лук и оттянула назад тетиву.

– Ладно, – прошептал Грэй в панике, – просто давайте встретимся вечером.

Фиона отпустила тетиву и улыбнулась, в то время как кончик стрелы воткнулся в землю примерно в трех шагах от нее. Но это не имело значения. Она повернулась к нему, празднуя победу:

– Не совершайте ошибку и не разочаровывайте меня дважды, лорд Рэйвенпорт. – С этими словами она сунула лук ему в руки и направилась к своим друзьям, которые отдыхали в тени.

Кирби поравнялся с Грэем и наклонил голову параллельно странному углу, под которым стрела торчала из лужайки:

– Похоже, ты выиграл первый раунд, друг мой.

Так могло показаться, но Грэй знал, как все обстояло на самом деле.

Фиона попала в цель с пугающей точностью.

И хотя он, очевидно, проиграл в этой битве, он уже предвкушал момент, когда снова окажется наедине с ней.