Текст книги "Бесконечность в нас. Стихия воды"

Глава 2

Погода совсем стала зимней. Утро уже не радовало жителей Лондона и его окрестностей лучами солнца. День стал коротким, а ночь и сумерки властвовали над городом большую часть времени. Бэт любила снег, но он редко радовал ее своим появлением. Обычно во время снегопада она садилась на подоконник, открывала створки окна и высовывала руки на улицу. Следила за тем, как на кожу падают узорчатые снежинки и тут же тают от тепла ее тела. Этого мгновения хватало, чтобы насладиться причудливым узором поистине великолепного творения природы и водной стихии. Каждая снежинка была особенной и неповторимой, поэтому Бэт хотелось повторять свой ритуал вновь и вновь. Налюбовавшись вдоволь завораживающим зрелищем, Бэт, как правило, начинала дурачиться. Она по пояс вылезала из окна, чем вводила свою старушку-соседку в неописуемый ужас, и начинала хватать снежинки ртом. Морозные капли падали на лицо, нос, глаза, искрились по волосам, создавая сказочное и романтичное настроение.

После такого дурачества Бэт, как правило, простужалась и корила себя за легкомыслие. Но ничего с собой не могла поделать. Как только падал снег, она тут же бросалась к окну снова и снова. Как-то раз, в порыве романтических волнений, вызванных упомянутым природным явлением, Бэт написала стихотворение, посвященное снегу.

«А помнишь, снег, ты мне сказал,

Что будь бы ты всесилен!…

Ты всю бы боль тогда собрал

И превратил бы в иней!»

Эти строки первым делом завертелись в голове Бэт, когда она проснулась, потому что за окном шел снег. А значит, на улице пробки, транспортный коллапс – и можно не торопиться на работу, потому что все так и так опоздают. «Вот такой подарок преподнесла сегодня погода», – подумала Бэт, потянувшись в уютной постели. Сейчас почему-то не хотелось бежать к окну и по обыкновению ловить снежинки ртом. Сейчас сердце Бэт было наполнено болью. Ей снился Уильям. Воспоминания о нем вызвали спазм внизу живота, что заставило Бэт свернуться калачиком и спрятаться под одеялом.

«Жаль», – одно-единственное слово, которое ассоциировалось с ним. «Жаль, что Бэт родилась не в то же время, что и он, чтобы иметь шанс встречи. Жаль, что его убили. Жаль, что он оказался неуместен ни в одном из миров или измерений, как их там правильно называют. Жаль, что не сдержалась тогда, позволила обиде дать верх и выплеснула свои эмоции. Если бы не закричала тогда, может, была бы еще возможность объясниться, удержать. Жаль, что встретила его.»

От последней мысли Бэт вздрогнула. «Жаль, что встретила? Нет, нет, не жаль! Я тысячу раз буду благодарить Бога за встречу с Уильямом!» Нытик с левой стороны подсознания решил включиться в диалог Бэт с совестью. «А ему не жаль было тебя? Вот так уходить, так исчезать? Он же ни разу не пришел к тебе, а тебя, между прочим, могли упечь в психушку. Там бы он тоже тебя не навещал?». Бэт быстро откинула эти мысли. Она прокручивала их несколько раз на дню, пока, наконец, не поняла, что тут он поступил правильно. Если бы тогда он вернулся, больное сознание Бэт восприняло бы это как крючок, как возможность манипулировать его страхом причинить боль любимой девушке. Она бы стала придумывать все новые и новые уловки, чтобы удержать Уильяма, а это было бы куда более жестоко, чем поступил он.

От всей этой мысленной экзекуции у Бэт разболелась голова. Душ, спасительная вода. Вот, что должно было помочь прийти в себя. Бэт резко поднялась с кровати так, что даже закружилась голова и отправилась в ванную комнату.

Из дома Элизабет выходила уже в более приподнятом настроении. Снег перестал падать, но белоснежная пороша, оставшаяся после него, заставила зажмуриться. От слепящего света Бэт опустила глаза и заметила на тротуаре возле дома дорожку собачьих следов. Она проследила за ее траекторией и недалеко от угла дома заметила уже знакомого ей белого фокстерьера и пожилого джентльмена. Бэт тут же вспомнила о своем предположении, которое промелькнуло в ее голове в день получения таинственной записки, с которой все и началось. Не тот ли джентльмен принес ее тогда? Ведь он был рядом с ее офисом? Бэт посигналила ему рукой и даже крикнула свое коронное «Извините», но пожилой мужчина, не увидев ее или сделав вид, что не увидел, поспешно скрылся за углом дома.

«Глупости, – фыркнула про себя Бэт. – Какое это имеет значение, особенно сейчас». Поправив шапочку на голове, Бэт уверенным шагом отправилась в сторону вокзала.

Глава 3

Как и предполагалось, Лондон погрузился в хаос из-за выпавшего снега и всех сопутствующих этому проблем в виде гололедицы, пробок, аварий и прочего. Владельцы автомобилей решили пересесть в поезда, поэтому уже на перроне было не протолкнуться.

Бэт с трудом протиснулась в открытую дверь вагона и нашла себе более или менее спокойное местечко у окна. Она уже приготовилась погрузиться в чтение очередного томика романа, к которым она вновь пристрастилась, чтобы не забивать голову всякими грустными мыслями, как услышала над ухом чей-то хрипловатый от волнения голос:

– Бэт, здравствуй!

Она обернулась. Позади стояла Николь.

«Что она тут делает?» – возмущенно пронеслось в голове Элизабет, и как бы прочитав ее мысли, Николь продолжила:

– Я еду от родителей Роберта, они живут недалеко, я села на предыдущей станции.

– Хм, – только и смогла выдавить из себя Бэт. Она скептически оглядела Николь. Выглядела та уставшей и расстроенной. «Не из-за меня ли?» – подумала Бэт. И опять как ответ на ее мысли, прозвучало:

– Я очень расстроилась из-за всего произошедшего. Я хотела бы все тебе объяснить.

«Расстроилась?! Она сказала, расстроилась?!» – затикал в голове Бэт таймер, готовый в любой момент привести в действие бомбу, мало от которой никому не покажется.

– Расстроилась? – прошипела она. – Ты не можешь себе представить, как я расстроилась! Мало того, что ты выдумала какую-то чепуху, собрала делегацию из всей родни в моем доме, привела психотерапевта, – на этом слове голос Бэт предательски взвизгнул, – так ты еще следила за мной! И теперь говоришь, что расстроилась?! Нет, это я расстроилась! Более того, я в бешенстве. – И откуда я могу знать, может быть, и сейчас ты за мной шпионишь?!

От такого нападения на глазах Николь навернулись слезы, что, надо сказать, не удивило Бэт.

– О Бэт, я бы очень хотела тебе все объяснить. Я виновата перед тобой. Ты даже не знаешь, как я виновата перед тобой! Но я не хотела, чтобы все так получилось. Бэт, не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь, – захныкала Николь.

Выпалив на одном дыхании или, вернее сказать, на одной слезе все это, Николь схватила свои вещи и кинулась вон из вагона. Бэт удивленно проследила за бегством подруги. Ей не свойственно было убегать от проблем и поэтому ее поведение казалось более чем странным.

«Ничего не скажешь, отличное утречко», – вздохнула Бэт. – «Может, зря я так с ней? Хотя ладно, должна же она понести какое-то наказание. Ох-ох-ох. То ли еще меня ждет», – подумала Бэт, поеживаясь от предвкушения встречи с мистером Трэвором. Хоть он и предоставил ей отпуск, но это было для него крайней неожиданностью, особенно после того, как Бэт прошла отбор на должность супервайзера рекламного отдела. Скорее всего, он подумал, что Бэт испугалась и что она проявила неуважение к оказанному доверию, поэтому переназначил на должность Скотта. «И это его право», – спокойно подумала Бэт. К таким изменения она была готова.

Каково же было удивление Бэт, когда в дверях офиса она чуть не столкнулась с мистером Трэвором, который тут же растекся в радостной улыбке и поспешил возвестить, что новое рабочее место Бэт готово и персонал с нетерпением ждет ее возвращения.

Немного растерянной и погруженной в размышления о несвойственном мистеру Трэвору внезапном благодушии Бэт поднялась на свой этаж. До начала рабочего дня оставалось чуть меньше полу часа, поэтому в офисе было пусто.

Девушка оглянулась вокруг – за месяц ее отсутствия ничего не изменилось. Взгляд остановился на бывшем рабочем месте – там уже были расставлены чужие вещи. И похоже, это были вещи Николь. Бэт с грустью улыбнулась. Все-таки Николь была достойна занять ее место, но вернутся ли их отношения в старое русло и каким будет их дальнейшее общение, она не знала.

Бэт стало жалко подругу, и она потянулась за сотовым, чтобы позвонить ей и поговорить. Все-таки их разговор в поезде был ужасен, и Бэт было стыдно за свою озлобленность. Конечно, она не собиралась просить у Николь прощения, с чего бы это, но дать понять, что больше не держит на нее зла, – стоило.

– Алло, – услышала Бэт в трубке настороженный голос подруги.

– Привет! – постаралась как можно более приветливо произнести Бэт. – Я просто хотела узнать, как ты, и придешь ли ты на работу сегодня.

– Насколько я знаю, рабочий день еще не начался, и к тому же вас должны были уведомить, что я взяла выходной на сегодня, – ответил ей холодный голос.

– Ээээ, да, но я… – промямлила Бэт, ошарашенная таким внезапным изменением в поведении Николь.

– Дорогая, с кем ты говоришь? – послышался на заднем плане мужской голос.

«Роберт», – подумала Бэт, и ее предположение подтвердилось следующей фразой на другом конце телефона:

– Мне позвонили с работы, милый, ты иди, а я тебя догоню, – и затем шепотом: – Я не могу сейчас говорить, потом позвоню.

Далее последовали гудки.

«Вот это номер! – возмутилась Бэт. – Что с ней, черт возьми, происходит!? Это ее нужно было отправить к психотерапевту, а не меня. Связалась же она с этим красавчиком. От такого добра не жди. Как только появится, запру ее в кабинете и заставлю выложить все, что она там хотела сказать. Да, кстати, что там насчет моего кабинета?». Природное любопытство заставило Бэт отвлечься от тяжелых мыслей. Она решила исследовать свое новое пристанище.

Комната была небольшой, но уютной. Окно, во всю стену, давало достаточное количество света – и это не могло не радовать, ведь раньше рабочее место Бэт располагалось в глухом помещении без окон. В углу кабинета красовался большой горшок с какой-то пальмой, что заставило Бэт закатить глаза от безысходности и жалости за ее новую жертву. Дружба с цветами и всевозможными горшечными растениями у нее не клеилась, и можно было только надеяться, что хотя бы сотрудники клининговой компании, которые убирают их офис, не будут забывать поливать это чудо. Все остальное было обычным – в духе мистера Трэвора. Большое кресло из какого-то мягкого материала, массивный и удобный стол. Новый компьютер, папки с документами и ежедневник.

Бэт подошла к столу и открыла толстую книжку в мягком переплете. На первой странице, в таблице для списка дел уже была запись, выполненная ровным и безупречным почерком мистера Трэвора:

«Забытые шедевры. Выставка-сенсация картин частной коллекции Маккензи. 21 января. 19:00. Вечерний туалет». Далее шел адрес, которого Бэт не знала, и еще какие-то подробности. В ежедневнике также было приглашение.

«О, нет», – простонала про себя Бэт. Она надеялась, что выставка пройдет за время ее отсутствия. Ей не доставляло удовольствия посещение мероприятий такого рода, к тому же Анжела Вудс произвела на Бэт не самое приятное впечатление.

«Хотя, почему бы нет! – успокоила себя девушка. – Может быть, мне действительно стоит немного развеяться. Думаю, будет интересно. Все-таки там собраны редкие произведения, мало кому представляется такая возможность. Хм. Название-то какое придумали „Забытые шедевры“, можно подумать, они забытые не потому, что эти Маккензи заперли картины в своих чуланах.» Далее мысли Бэт унеслись в сторону рассуждений о ее гардеробе. Она перебирала в голове все свои вещи, пытаясь понять, что из них соответствует названному дресс-коду, пока, наконец, не остановилась на мысли, что ей стоит после работы пройтись по магазинам. И эта мысль, как никогда лучше, подняла настроение Бэт.

В дверь постучали. Это был мистер Трэвор.

– Бэт, дорогая, – сразу начал фамильярничать он. – Ты здесь уже освоилась?

Он удовлетворенно обвел взглядом помещение, даже не посмотрев на Бэт, и тут же продолжил:

– Как видишь, у тебя накопилось много дел за время отсутствия, – мистер Трэвор кивнул на толстую папку с документами, лежавшую на столе, – постарайся как можно быстрее войти в курс дела. Твой компьютер еще не готов к работе. Этот простофиля, системный администратор, что-то там спалил! На новом-то компьютере! – мистер Трэвор переместился к окну и возмущенно зафыркал при упоминании о сисадмине. – Поэтому я попросил Николь распечатать все материалы по нашим рабочим контактам и истории заказов. Их не так уж много, поэтому не тяни время. Нас ждут великие дела! Сделаем так, чтобы в следующий раз нам не хватало бумаги, чтобы распечатать контакты всех наших довольных клиентов! Для этого ты здесь!

Закончив мотивационный монолог, мистер Трэвор энергично направился к выходу, но у двери остановился.

– Ах да! И не забудь про выставку в эту пятницу. Анжела настоятельно просила, чтобы ты пришла. Приглашение в ежедневнике.

При упоминании профессора Вудс щеки мистера Трэвора заалели. Однозначно, эта женщина имела на него сильное влияние. И отказ в ее просьбе мог быть рассмотрен как личная обида шефу. Поэтому у Бэт не осталось никаких сомнений в необходимости вечернего шопинга.

– Спасибо, я обязательно приду, – произнесла Бэт в уже захлопнувшуюся дверь.

Предстоял тяжелый день. Нужно было разобраться с кучей дел. Поэтому Элизабет засучила рукава и принялась за изучение документов, лежавших на ее столе.

На часах пробило двенадцать, когда она закрыла первую папку и устало выдохнула. Все эти бюрократические штуки страшно выматывали, но от них никуда нельзя было деться, так была организована вся деятельность компании. Бэт с унынием покосилась на оставшуюся стопку и потянулась за средней папкой в фиолетовой обложке. Она была толще всех и раздражала одним только видом. Чтобы оценить объем предстоящей работы, Бэт начала хаотично перелистывать страницы, пока не наткнулась на несколько листков, которые не были вшиты в кожух папки, а просто лежали в ней.

Один лист был ксерокопией страницы какой-то старой газеты или ее фрагмента. Нечеткие изображения и текст еле просматривались, но в некоторых местах можно было разобрать слова. Элизабет сощурила глаза и попыталась прочесть их. «Как утверждают очевидцы и случайные прохожие, сектантов даже не отпугнуло светлое время суток и скопление людей, они связали свою жертву и попытались провести обряд», – гласила одна надпись. Через какой-то промежуток неразборчивого текста можно было прочесть следующее: «Как утверждает сэр Пол Майерс, он и его соратники не считают себя сектой, они называют себя тайным обществом Этернианцев, от латинского слова aeternitas – бессмертие. Члены его общества верят, что среди нас живут люди, обладающие бессмертием или даром трансформации из одного состояния в другое. Такие люди могут долгое время находиться в промежуточном состоянии между параллельными мирами, сохраняя свою энергию в каком-то земном предмете», далее неразборчиво и продолжение: «Судья вынес приговор о направлении сэра Пола Майерса на принудительное лечение в психиатрическую лечебницу графства Бедфордшир».

«Странно. Откуда это здесь? Какая-то жутковатая статья». Бэт стало не по себе от прочитанного, и она решила выйти из кабинета и прогуляться по офису. Коллеги радостно встретили Бэт в дизайнерском отделе. Со всех сторон доносились вопросы о самочувствии, поздравления с назначением на должность и требования устроить пирушку в честь повышения. Элизабет была рада такому ажиотажу вокруг себя. Она поняла, что соскучилась по ребятам и своей работе, только отсутствие Николь, которой Бэт уже готова была простить все, омрачало ее радостное настроение.

Чья-то тяжелая и бесцеремонная рука легла на плечо Бэт. По резкому запаху дорогого парфюма, тут же ударившего в нос, можно было догадаться, что это был Скотт.

– Хай, детка! – промурлыкал он на самое ухо. – Хитро ты поступила. Обошла меня в назначении и тут же смылась, оставив новый отдел без руководства. Нашему старику повезло, что у него есть я. Ты у меня в долгу, я ведь подменял тебя целый месяц, – продолжил он, посылая ей недвусмысленные взгляды.

– О чем ты говоришь!? – рассердилась Бэт и скинула со своего плеча руку Скотта. – Каким это образом ты мог меня подменять, если на моем столе накопилась целая куча заданий? Причем все уже успело покрыться пылью. Так что не выдумывай, что я тебе что-то должна.

– Оу, оу. Закипела! – оскалился Скотт, поднимая руки над головой, в знак капитуляции. – Ну хоть по чашечке чая пропустим за обедом? Как оказалось, у нас с тобой много общего. Я и не знал, что ты так хорошо разбираешься в современном искусстве. Некоторые произведения даже я не знал, хоть и стараюсь следить за всеми выставками и новинками.

– Эээ… ммм… мне сейчас некогда, Скотт. Я же сказала, много работы, – попыталась увильнуть от продолжения разговора Бэт и поспешила обратно в свое убежище.

Как только захлопнулась дверь кабинета, она спокойно выдохнула. Бэт не хотелось разговаривать об экзамене и о том, каким образом она смогла ответить на все вопросы. Ведь все это было связано с Уильямом, воспоминания о котором Бэт хотела оставить в прошлом. К тому же нерешенные дела в виде толстых папок на столе не оставляли ей никаких шансов на уныние.

Глава 4

– О, мисс, вам однозначно идет это платье. Уж поверьте мне, маленькое черное платье еще никому не вредило. К тому же, оно должно быть в гардеробе каждой женщины. Подобрать к нему аксессуары? Или сумочку? – щебетала вокруг Бэт продавщица одного из магазинов модной одежды, которыми была усыпана Оксфорд-стрит.

– Да, пожалуй, стоит подобрать сумочку, – согласилась Бэт, рассматривая себя в зеркале. Черное платье с обтягивающим верхом и чуть открытыми плечами, как нельзя лучше подчеркивали стройность ее фигуры. А струящийся подол ниже колена позволяла движениям оставаться свободными и непринужденными. Белокурые локоны очень выгодно контрастировали с цветом платья, создавая элегантный и утонченный образ. Довольная своим выбором, Бэт закружилась перед зеркалом.

Внезапно окно, слева от зеркала, распахнулось, впустив поток холодного зимнего воздуха в помещение. Обслуживающий персонал тут же засуетился вокруг, пытаясь закрыть непослушные створки. В комнате для клиентов стало слишком много людей, и Бэт решила выйти оттуда, чтобы переждать, пока персонал справится с проблемой.

– Элизабет?! – послышался позади мужской голос. Бэт обернулась. Это был Джон.

– Здравствуй! Давно не виделись! Как твои дела? Куда ты пропала? Я спрашивал о тебе Николь, но она сама не знала, где ты.

– Ух ты! Сколько вопросов! – смутилась Бэт. – Здравствуй, Джон. Я была у мамы некоторое время. Так нужно было.

– Ясно, – улыбнулся Джон. – Ты прекрасно выглядишь. Точнее нет. Ты великолепна! Намечается вечеринка?

– Спасибо, приятно слышать это! – щеки Бэт заалели, и она потупила глаза. – В пятницу я иду на выставку. Это нужно по работе. В пригласительных билетах указано, что нужно быть в вечернем наряде. Вот я и решали купить платье.

– Ну что ж! У тебя безупречный вкус! – констатировал Джон и обвел ее взглядом с ног до головы, чуть дольше приличного задержавшись на обнаженных плечах.

«Не слишком ли много комплиментов за один раз?» – пронеслось в голове Бэт, и она с надеждой взглянула на беспомощных продавцов, которые все еще продолжали сражаться с оконными рамами. Девушка начала хаотично перебирать в голове темы, на которые можно было бы поговорить с Джоном, чтобы избежать неловкого молчания, но он сам предложил выход.

– Выставка, на которую ты идешь? Это не та ли, которую устраивают Маккензи?

– Да. Именно, – обрадовалась Бэт.

– Ну что же, тогда я, пожалуй, наберусь смелости и предложу тебе свою компанию.

– Ты тоже туда идешь? Ты по работе или купил билет?

– Ну да, купишь туда билет. Эти затворники устраивают свою выставку только для избранных и исключительно по пригласительным. Еле достал свой, – усмехнулся Джон. Элизабет продолжала вопросительно смотреть на него. – Я пытаюсь подрабатывать журналистом и, сама понимаешь, такой материал может претендовать на эксклюзивность. Ну, так что? Я могу составить тебе компанию или ты уже с кем-то идешь?

– Нет, думаю, что нет, – ответила Бэт. – Если только мистер Трэвор, мой директор, захочет, чтобы я приехала с ним. Ну, знаешь, корпоративный дух и все такое.

– А, ок, – парировал Джон, – тогда увидимся там! – И заправил за ухо Бэт выбившийся локон волос.

– Да, конечно, – смутилась та.

– Мисс Риверс, вы можете продолжить, – раздалось из раздевалки. – Приносим наши глубокие извинения. Надеюсь, мы не заставили вас долго ждать.

– Ничего страшного! – поспешила ответить Бэт. – Всего доброго, Джон.

– Бэт! – воскликнул тот и поймал девушку за руку. – Я могу дождаться тебя и проводить домой.

– Нет, не стоит, Джон, спасибо – ответила Бэт, пытаясь, как можно вежливее высвободить свою руку. – Женский шопинг – это неблагодарный повод для ожидания. До пятницы.

– До пятницы, – кивнул Джон и отпустил руку Бэт.

«Интересно, почему Уильям остерегал меня от него?», – подумала Бэт, вернувшись к зеркалу. «Что такого плохого он в нем увидел? Или, может быть, это была ревность?…» Она потерла то место на руке, к которому прикоснулся Джон. Бэт чувствовала, что нравится ему. Это было заметно с первого дня их встречи, но что-то было в нем отталкивающее. Какая-то навязчивость, которая пугала. «Вот ведь, привидения не испугалась, а от Джона шарахаюсь», – усмехнулась она.

– Мисс Риверс? Вы будете брать платье? – раздалось позади нее.

– Ах да, простите, – отозвалась Бэт. – Я беру это платье.

– Отлично, мисс Риверс. Тогда переодевайтесь и проходите к кассам. Поздравляю вас с прекрасной покупкой. Вам очень идет это платье, – расплылась в комплиментах консультант.