Текст книги "Риск-менеджмент для менеджеров"

2.2. Когнитивное моделирование Н. Лумана

Когнитивное моделирование (от англ. сognition – познание) в современной ситуации, выросшее из психологического и социально-философского знания (гносеология – теория, методология и методы познания, один из уровней философского знания), – направление междисциплинарных исследований. Современные когнитивные модели выстраиваются на основании анализа внутренней и внешней среды. Для этого используются методы SWOT и STEP-анализа. Результатом когнитивного моделирования являются сконструированные модели того объекта, который познается, и процесс управления с помощью вытроенной модели. Как мы видим, когнитивное моделирование тесно связано с управленческими дисциплинами.

Почему мы используем понятие «когнитивное моделирование» по отношению к концепциям Н. Лумана? Таким образом, мы стремимся переобозначить модели Н. Лумана и элементы, из которых они состоят, для выявления новых эвристичных компонент его теорий, концептов, подходов и выстроить коммуникации на уровне проектов.

Когнитивное моделирование Н. Лумана, немецкого социолога и социального философа, основывается на анализе феномена риска. Основными элементами когнитивного моделирования Н. Лумана являются первые и вторые риски, решения, различения, самореферентные системы, коммуникации, власть, средства массовой информации, селекторы, наблюдение второго порядка, контингентные связи и отношения[25]25
  Западная социология / И.А.Громов, А.Ю. Мацкевич, В.А. Семенов. СПб., 1997. С. 342–346.


[Закрыть]. Исследователь обращает внимание на изменяющуюся проблематику, связанную с социальными рисками: происходит смещение от статистической и экономической калькуляции рисков, разработанной Ф. Найтом, к междисциплинарным гетерогенным и сложным исследованиям и формируемым на их основании концепций и моделей.

Теории игр предполагает иной подход к аналитике и систематике социальных рисков. Луман Н. отмечает ограничения этого подхода, стоящие в том, что не каждой социальной практике акторов социальных взаимодействий можно приписать принцип рациональности действий. Когда принцип рациональности не срабатывает, то возникают ошибки – отклонения от предполагаемых действий и результатов. Отклонения не фиксируются статистически. Невозможно выявить то, что собственно можно считать наблюдаемыми, надежными и релевантными данными. То есть социальные акторы могут калькулировать (домохозяйки или дети на улице в Бразилии), но не так как их обучали, а на качественно иных основаниях, вытекающих из практических действий. Выявить эти многочисленные практические рациональности весьма трудно, так как в исследованиях выявляются различные индикаторы и присваиваются квантификаторы. При этом собственно забывается, что обследовалось и замерялось. «Ускользает» объект исследований.

Антропологические, социальные и политические науки связывают риски с проблемами индивидуального и группового значимого выбора, со способностью принимать риск. При этом важно понимать, что в процессе принятия решений приходится разделять объекты рисков (те индивиды, на которых риски влияют) и субъекты рисков (те индивиды, которые принимают решения по поводу рисков). Проблемное поле рисков дополняется проблемами отбора рисков, которые взаимосвязаны с восприятием рисков, оценкой и принятием решения на согласие по рискам. С позиций изучение рисков в поле психологических наук особое внимание уделяется процессам восприятию рисков и оценки вероятного ущерба от собственных действий (рис. 2.4). В частности, психологическое знание обращает внимание на то, что индивиды склоны переоценивать эффекты от собственной деятельности и недооценивать наступление неблагоприятных последствий, – риски групповых решений выше индивидуальных рисков.

Рис. 2.4. Риски как процесс

Понятие рисков противоположно понятию надежности. Поэтому говоря о рисках, индивид на самом деле говорит о собственном стремлении к надежности – несколько спекулятивному понятию, которое используется для рефлексии. Формирующееся различение риск/надежность скорее отражает, что решения (риски) можно просчитать, скалькулировать, как утверждает Н. Луман. Надежность, с одной стороны, делает риски универсальными и позволяет этому понятию динамично развиваться. С другой стороны, ставит важный с управленческой точки зрения вопрос о неиспользованных возможностях. Делая принимаемые решения более надежными, не упускаем ли мы потенциальных возможностей. Стратегия, направленная на обеспечение надежности, актуализирует наблюдение первого порядка. Луман Н. высказывает сомнение относительно стереотипов, связанных с обеспечением надежности, с рациональностью вложений в надежность, поскольку поведение акторов и принимаемые решения оказываются несвободными от рисков. И даже отказ от принятия того или иного решения – это тоже риски.

Другим важным стереотипом остается представление о том, что понимание и проводимые исследования добавят ясности и снизят возможный ущерб от деятельности. Однако практика показывает, что, напротив, знание о предмете скорее увеличивает возможность опасности. Феномен «огруппленного мышления» также предполагает, например, что решения, принимаемые в группе более рискованы, чем индивидуальные решения. Практики предупреждения рисков срабатывают в ситуации, если речь идет об опасностях. В ситуации рисков, напротив, предупреждение рисков актуализирует риски/возможности, влияет на готовность к рискам, увеличивая вероятность ущерба. Проявляют себя первые риски, связанные с принимаемыми решениями, и вторые риски, коррелирующие со стратегиями предупреждения рисков, а на практике с распределением рисков. Вторые риски способны дополнять, аккумулировать и в некоторых обстоятельствах усиливать первые риски. Понимание и различение первых и вторых рисков позволяет управленцам более грамотно управлять рисками на уровне социума или отдельной организации.

Различные интерпретации, с которыми сталкивается наблюдатель первого порядка, требует введения нового различения – риски/опасности. Возникает необходимость в наблюдении второго порядка, когда в процесс наблюдения включен сам наблюдатель, который может осуществить рефлексию по отношению к фактам реальности и собственным практикам. Осуществляя рефлексию, наблюдатель меняет реальность, поскольку отношения с наблюдаемой реальностью выстраиваются герменевтически: на основании диалога с ней[26]26
  Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М.: Изд. центр «ACADEMIA», 1995. 159 с.; Он же. Конфликт интерпретаций: очерки о герменевтике. М.: Academia – Центр, 1995. 415с.


[Закрыть]. Риски связаны с решениями, с ветвлениями и очками выбора. Далее происходит соотнесение выбранного варианта или альтернативы с точки зрения издержек (носят они приемлемый характер или нет). Акцентируя внимание на опасностях, мы можем упустить возможности. Обращая особое внимание на риски, мы можем упустить из поля зрения опасности и приблизиться тем самым к порогу катастрофы, когда идентифицируются незначительные риски.

Рис. 2.5. Поляризация современных рисков (концепция Н. Лумана)

Современные риски излишне политизированы, когда процессами выявления и идентификации рисков руководит политический контекст и субъекты политического поля (рис. 2.5). Социальные риски становятся обоснованными коммуникациями. Луман Н. обращает на самореферентный характер общества, замкнутого по выстраиваемым коммуникациям. Коммуникации выступают основополагающим элементом современного общества. Все коммуникации взаимосвязаны друг с другом и могут располагаться как на уровне наблюдения, так и на рефлексивном уровне, когда они становятся наблюдаемыми[27]27
  Луман Н. Наблюдения современности. Опладен: Вестдойчер, 1992. 220 с.


[Закрыть].

И эта проблема гораздо важнее оценки первичных или вторичных рисков. Тогда мероприятия, направленные на предотвращение опасностей, становятся неоправданными только потому, что социальным событиям и явлениям придали статус опасности, а не рисков.

Рассматривая проблему рисков, связанных с феноменом власти, Н. Луман определяет взаимосвязь роста рисков с ростом селективного сознания[28]28
  Луман Н. Власть / пер. с нем. А.Ю. Антоновского. М.: Праксис, 2001. С. 126–138.


[Закрыть]. При этом остаются важными два фактора: важно понимать или верить в то, что селекция в принципе осуществляется (вера в селекцию, в то, что она есть) и установление в границах общества правил или стандартов селекции. В поле этой проблематики конституируются риски злоупотребления властью, когда старые средства борьбы со злоупотреблениями властью становятся беспомощными по сравнению с современными формами и масштабами злоупотреблений. Проблема дифференцированной власти выводит нас на вопросы революций и эволюций, которые должны решаться, исходя из особенностей каждого отдельного исторического периода. Понимая под эволюцией вероятностные коммуникации, нормализацию этих отношений, исследователь выводит нас на вопросы временной конкуренции, когда произошедшие события невозможно изменить. Темпоральность (временные особенности) способствует возникновению новых рисков, многократно усиливающихся по своим последствиям (концентрация рисков): «Таким образом, эволюция в общем смысле ускоряет темп движения и ведет к росту взаимозависимостей, дифференциальных временных ограничений и риска, в свою очередь, обуславливающих и усиливающих друг друга»[29]29
  Луман Н. Власть / пер. с нем. А.Ю. Антоновского. С. 129.


[Закрыть]. В связи с этими процессами возникает новый вид риска – «риск дефицита власти», когда становится очевидным, что в политическом поле власть не только по принимаемым решениям запаздывает от структурных, объективных и необходимых требований ситуации, но и не реализует в полной мере свои собственные возможности.

Таким образом, когнитивное моделирование Н. Лумана основывается на таких концептах, как: власть, коммуникации, риски/опасности, риски/надежность, и соответствующие им наблюдение второго порядка, наблюдение первого порядка. Они способствуют более четкому пониманию социальных рисков, помогают отличить риски от опасностей и надежности. Важными аспектами когнитивных моделей Н. Лумана выступают стратегии управления рисками, связанные с принятием и распределением рисков.

Резюме

• Луман Н. в качестве основных элементов когнитивного моделирования предлагает рассмотреть первые и вторые риски, решения, самореферентные системы (общество, коммуникации), коммуникации, власть, средства массовой информации, селекторы, наблюдение второго порядка, контингентные связи и отношения. В современных условиях изменяется проблематика социальных рисков: происходит смещение от статистической и экономической калькуляции рисков, разработанной Ф. Найтом, к междисциплинарным гетерогенным и сложным исследованиям и формируемым на их основании концепций и моделей.

• Теория игр, в основании имеющая теорию вероятности и принятия решений, позволяет калькулировать риски. Но в этом процессе нивелируется практическая рациональность действий. Она не срабатывает как принцип деятельности. Возникают ошибки, которые исследователи стремятся зафиксировать статистически, присваивая индикаторы и кванитификаторы. При этом от исследователя может ускользать объект исследований (забывается, что обследовалось и замерялось).

• На смену количественным исчислениям рисков приходят антропологические, социальные и политические науки. Они связывают риски с проблемами индивидуального и группового значимого выбора, со способностью принимать риск. В процессе принятия решений приходится разделять объекты рисков (те индивиды, на которых риски влияют) и субъекты рисков (те индивиды, которые принимают решения по поводу рисков).

• Проблемное поле рисков дополняется проблемами отбора рисков, которые взаимосвязаны с восприятием рисков, оценкой и принятием решения на согласие по рискам. С позиций изучения рисков в поле психологических наук особое внимание уделяется процессам восприятию рисков и оценки вероятного ущерба от собственных действий.

• В своих когнитивных моделях Н. Луман рассматривает понятие надежности, которое по своим содержательным характеристикам противоположно понятию рисков. Формирующееся различение риск/надежность скорее отражает, что решения (риски) можно просчитать, скалькулировать, как утверждает Н. Луман. Делая принимаемые решения более надежными, не упускаем ли мы предоставившихся возможностей?

• Стратегия, направленная на обеспечение надежности, актуализирует наблюдение первого порядка. Луман Н. высказывает сомнение относительно стереотипов, связанных с обеспечением надежности, с рациональностью вложений в надежность, поскольку поведение акторов и принимаемые решения оказываются несвободными от рисков.

• Луман Н. рассматривает практики предупреждения рисков. В ситуации рисков предупреждение рисков актуализирует риски/возможности и влияет на готовность к рискам, увеличивая вероятность ущерба. Проявляют себя первые риски, связанные с принимаемыми решениями, и вторые риски, взаимосвязанные на практике с распределением рисков. Вторые риски способны дополнять, аккумулировать и в некоторых обстоятельствах усиливать первые риски (поскольку они все-таки риски).

• Наблюдение первого порядка опирается на факты и возникает проблема, связанная с интерпретациями. Когда нивелируются данные, указывающие на катастрофичные риски, и принимаются во внимание незначительные риски. Возникает необходимость в наблюдении второго порядка, когда в процесс наблюдения включен сам наблюдатель, который может осуществить рефлексию по отношению к фактам реальности и собственным практикам. Акцентируя внимание на опасностях, мы можем упустить возможности. Обращая особое внимание на риски, мы можем упустить из поля зрения опасности и приблизиться, тем самым, к порогу катастрофы, когда идентифицируются незначительные риски.

• Контингентные модели предполагают политизированность современных рисков, когда процессами выявления и идентификации рисков руководит контекст. Социальные риски становятся обоснованными коммуникациями. Коммуникации выступают основополагающим элементом современного общества. Все коммуникации взаимосвязаны друг с другом и могут располагаться как на уровне наблюдения, так и на рефлексивном уровне, когда сами коммуникации становятся наблюдаемыми.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие вы можете выделить основания для когнитивного моделирования Н. Лумана?

2. Как Н. Луман определяет коммуникации и риски?

3. Почему исследователь вводит различение риск/опасность и риск/ надежность?

4. Что такое контингентные связи и отношения?

5. Почему современные социальные риски излишне политизированы?

6. Какие обстоятельства современной ситуации делают когнитивные модели Н. Лумана актуальными в современной ситуации?

7. Какие возможности для управления рисками открывает когнитивное моделирование Н. Лумана?

2.3. Методологические обоснования Дж. Ло

Джон Ло, социальный философ, не анализирует риски непосредственно, но все его праксиографические модели основываются на понимании рискованности социальных и социотехнических взаимодействий. Предлагаемые им методологические обоснования могут быть использованы в процессах аналитики и систематики социальных, организационных и организационно-управленческих рисков (рис. 2.6) Рискованность в интерпретации Дж. Ло – это потоковость и текучесть, неопределенность и уязвимость, как самой реальности, так и исследовательских практик, в которые оказываются вплетенными различные технические средства (механизмы и аппараты).

Рис. 2.6. Особенности рисков (концепция Дж. Ло)

В проблемном поле современных методологий исследователь обращает внимание на увеличение неопределенности реальности в процессе ясного и понятного описания. Чем более ясным и объективным является метод, тем больше беспорядка и рисков он вносит в изучаемую с его помощью реальность. Реальность не только рискованна, но и отличается смешениями, напластовываниями, текучестью, эмотивностью и телесностью социальных агентов. Она может быть «познана» на основании техники «умышленной и неосторожной неточности», когда исследователь познает реальность с помощью методологии мягких систем. В этом процессе исследователь сам становится частью исследуемой реальности, производит реальность, выстраивая с ней диалог на основании существования множества интерпретаций, субъективность которых можно «снять» в процессе заинтересованных коммуникационных взаимодействий.

Риски заключаются не только в том, что реальность намного многообразнее и сложнее, поэтому ускользает от исследователя и управленца. Методологические риски состоят в многообразии самих методов и в претензиях некоторых из них (объективных, формальных, а в некоторых интерпретациях – количественных) на монополию. Когда реальность признается как некая объективная данность, противостоящая исследователю и управленцу и ожидающая, когда же ее исследуют. Исследователя и управленца реальность не ждет, она функционируют на основании собственных принципов и закономерностей. Исследовательские и управленческие стратегии – это стратегии, содержащие набор интервенций. Вместе с тем исследователь и управленец также познают реальность, исходя из собственных моделей и предположений. Возникают и поддерживают себя на основании процессов самоорганизации зоны рисков или напряженностей, провоцируют изменение исследовательских и управленческих задач.

Изменить управленческую задачу – это означает «вскрыть» неопределенность, связанную с реальностью. На первом этапе необходимо примириться, принять, что реальность – это не столько структуры, процессы, институты, функции, сколько «поток», порождающий сами реалии, текучие технологии и т. д. Мы умеем промысливать структуры и процессы и совершенно не умеем работать с бурлящими потоками и репрезентировать их в собственном опыте. Исследовательские и управленческие риски усиливаются пониманием самих рисков как потоковых структур. Эти вопросы выводят нас на важную проблему: каким образом включить себя в реальность, какие различения выявить и придерживаться, чтобы мы смогли назвать их достаточно хорошими различениями»?[30]30
  Ло Дж. После метода: беспорядок и социальная наука / пер. с англ. С. Гавриленко, А. Писарева, П. Хановой; нач. ред. перевода С. Гавриленко. М.: Изд-во Института Гайдара, 2015. 352с.


[Закрыть] Изменяются сущностные характеристики и самих методов: они становятся медленными и изменчивыми. Готовы ли мы, как исследователи, к этому? Готовы ли отказаться от безопасности, от желания снижать риски? Становится очевидным, что необходимы новые методы. Ло Дж. называет их методами-сборками. Они проявляют и собирают многообразие, риски и неопределенности слабоструктурированной реальности, присутствующие отношения «здесь-внутри» и отсутствующие «там-вовне». Метод-сборка – это способ жить в ситуации рисков и неопределенности активно и непрерывно реализующейся реальности. Социальный философ обращает внимание на пять допущений о реальности, способных стать, на наш взгляд, пятью возможными рисками:

1) некое интуитивное понимание, что во вне существует «другая», отличная от нас самих реальность, это важное различение позволяет находить соответствие характеристик реальности и методов ее исследований. При этом имеют место риски готовности реальности к исследованиям и управлению рекурсивными и ингерентными методами сложной и многообразной реальности;

2) внешняя реальность состоит из множества форм и отношений, которые имеют вероятностный характер и являются одной из возможных операционализаций. При этом проявляют себя риски контингенций и гетерогенностей, а также асимметрии вытраиваемых моделей и существующих реальностей;

3) допущение определенности, когда мир ясен, определен, вполне конкретен и управляем. При этом возникают риски безопасности, когда выстраиваемая модель оставляет за скобками неопределенность, нелинейность, вероятностный характер, конфиктогенность и рискованность социальных отношений;

4) понимание того, что мир единый и целостный и соответствующие риски определенности и предсказуемости происходящих событий и осуществляемых действий;

5) универсализм, присущий реальности, актуализирующий риски управляемости и контроля (рис. 2.7).

Встает вопрос о том, как делаются социальные, организационные и организационно-управленческие риски? Они конструируются в информационном поле с помощью процесса познания рисков. Ощущение рисков не менее важная составляющая, которая позволяет выстроить эффективный риск-менеджмент. Оно предполагает вживание в практики внешней среды и внутренние практики организации, ее метафоры и деятельность. Этот процесс осложняется проницаемостью границ социума и организации.

Важными составляющими успеха риск-менеджмента становятся подготовленность внешней и внутренней среды к процессам управления рисками и хорошо обученные специалисты, умеющие осуществлять стратегии риск-менеджмента. В этом контексте следующий этап измерения и выявление показателей, в соответствии с которыми оно проводится, рискованно тем, что понимается под целостностью. Может показаться, что некоторые элементы рисков – это составляющие одного целого. Наше восприятие и интерпретация могут быть ошибочны. Вместо этого необходимо обращать внимание на различного рода «напряженности», проблемные взаимодействия между видимыми и ощущаемыми элементами. Это результативно, так как последствия оказываемых действий непредсказуемы. В этих обстоятельствах сложности, открытости и нелинейности жесткое управление, жесткий риск-менеджмент может быть малоэффективен.

Рис. 2.7. Характеристики среды в управлении рисками

Возникают напряжения, связанные со следующими факторами:

• контролем и желанием действовать по собственному усмотрению;

• с интеграцией многочисленных интересов в единое целое;

• с конфликтами между ясными статистическими моделями, утверждающими одни факты, и реальным положением дел, когда мы не получаем желаемый результат;

• у риск-менеджемента может меняться объект в процессе аккумуляции различных рисков.

В контексте этих обсуждаемых вопросов меняются задачи риск-менеджмента. Они начинают концентрироваться вокруг различных полей напряжений, которые динамично изменяются в процессе деятельности. В этом процессе необходим нарративный подход к рискам, который позволяет разрешить проблему изолированности данных по рискам от социального, исследовательского и организационно-управленческого контекста.

Возникают «новые системы» интегративного характера, способные уйти от логики противоречий, бинарных оппозиций к логике хинтерландов (пучков взаимосвязей). Ло Дж. стремится в своих работах осуществить многоуровневую рефлексию событийности настоящего на основе праксиографического метода: «Это создание или связывание отношений в три компонента: (а) то, что здесь-внутри, или присутствует; (б) то, что отсутствует, но явлено (т. е., оно описано явным образом значимо для присутствия и может быть увидено); (в) отсутствующее, но иное, поскольку будучи необходимым для присутствия, оно, в то же время скрыто, подавлено или не вызывает интерес…»[31]31
  Ло Дж. После метода: беспорядок и социальная наука. М.: Изд-во Института Гайдара, 2015. С. 325.


[Закрыть] Анализируемый Дж. Ло метод-сборка позволяет снизить неопределенность и гносеологические риски, связанные с социально-философской рефлексией, но при этом значительно повышается неопределенность самих исследовательских процедур. Метод-сборка позволяет схватить разнообразие сложных и слабо прогнозируемых компонентов социальной реальности, активно разворачивающихся практик деятельности в ситуации adhoc (созданной по случаю или для случая).

Исследователь и управленец обращают внимание на следующие свойства ситуации, которые мы можем транспонировать (распространить на реальность рисков):

• независимость – предполагается, что реальность объективно, независимо существует от исследователя и управленца, его исследовательских и управленческих практик, текстов, аппаратов и механизмов, которые они используют в своей работе;

• предшествование – в большинстве случаев реальность предшествует исследовательским и управленческим практикам, текстам и рискованным отчетам. Но в определенных обстоятельствах уже есть работающие хинтерланды, которые определяют контент, принципы, правила и логику исследования и управления, а также качество текстов;

• определенность – есть ли что-то определенное в реальности: структуры, процессы или другие формы? С одной стороны, «да». Благодаря этому, мы можем определить объект и предмет исследований. С другой стороны, исследователям и управленцам приходится иметь дело с неопределенным, смутным и неясным, используя столь же неопределенные и рискованные исследовательские и управленческие методы; • единственность – для простоты исследований мы исходим из того, что реальность одна единственная и выносим за скобки многообразие и сложность. Вместе с тем необходимо понимать, что исследователь лишь стремится к тому, чтобы исследуемая реальность стала единственной, стремится сузить разнообразие вариантов выбора в режиме жесткой конкурентной борьбы за конструирование реальности.

Используя методологические и управленческие основания, разработанные Дж. Ло, можно применить в процессах аналитики и систематики рисков метод картографии. Он включает в себя следующие этапы: наложение, единый нарратив, переводы, иерархия тестов и рационализация (рис. 2.8).

Рис. 2.8. Методологические основания рисков (концепт Дж. Ло)

Методологические основания и управленческий контент Дж. Ло позволяют актуализировать неопределенную, многообразную, текучую и потоковую реальность. Она позволяет иначе поставить вопрос, затрагивающий процедуры исследований социальных, организационных и организационно-управленческих рисков. Становится важным не столько, каким образом «изъять» риски из социальной реальности, сколько, каким образом «включить» риски в нее. Риски могут выступать не только объектом для исследователей и управленцев. Риски приобретают статус гетерогенных и неопределенных объектов, которые, благодаря многочисленным хинтерландам (пучкам отношений, акторов, следов акторов и технических средств), конституируют реальность. Риски приобретают свойства перформативности, текучести и потоковости.

Резюме

• Ло Дж. выстраивает праксиографические модели на понимании рискованности социальных и социотехнических взаимодействий акторов и практик, которые они выстраивают. Рискованность в интерпретации Дж. Ло – это потоковость и текучесть, неопределенность и уязвимость, как самой реальности, так исследовательских и управленческих практик, в которые оказываются вплетенными различные технические средства (механизмы и аппараты).

• Исследователь обращает внимание на увеличение неопределенности реальности. Социальная реальность не только рискованна, но и отличается смешениями, напластовываниями, текучестью, эмотивностью и телесностью социальных агентов. Она может быть «познана» на основании техники «умышленной и неосторожной неточности». В этом процессе исследователь сам становится частью исследуемой реальности.

• Зоны рисков или напряженностей изменяют задачи, стоящие перед современными исследователями и управленцами, «вскрывают» неопределенность, связанную с реальностью. Эвристичной является метафора «потока», порождающая реалии, текучие технологии и т. д. Исследовательские управленческие риски усиливаются пониманием самих рисков как потоковых структур.

• Важными составляющими успеха риск-менеджмента становятся подготовленность внешней и внутренней среды к процессам управления рисками и хорошо обученные специалисты, умеющие реализовывать стратегии риск-менеджмента. В этом контексте следующий этап, измерения и выявление показателей в соответствии с которыми оно проводится, рискованно тем, что понимается под целостностью. Необходимо обращать внимание на различного рода «напряженности», проблемные взаимодействия между видимыми и ощущаемыми элементами. В этих обстоятельствах сложности, открытости и нелинейности жесткое управление, жесткий риск-менеджмент может быть малоэффективен.

• Метод-сборка позволяет схватить разнообразие сложных и слабо прогнозируемых компонентов социальной реальности, активно разворачивающихся практик деятельности в ситуации adhoc (созданной по случаю или для случая). Ло Дж. обращает внимание на следующие свойства ситуации, которые мы можем транспонировать (распространить на реальность рисков): независимость, предшествование, определенность и единственность. Используя методологические основания, разработанные Дж. Ло, можно применить в процессах аналитики и систематики рисков метод картографии. Он включает в себя следующие этапы: наложение, единый нарратив, переводы, иерархия тестов и рационализация.

Вопросы для самоконтроля

1. Какими свойствами обладает социальная реальность в методологических обоснованиях Дж. Ло?

2. Какие характеристики рисков можно определить, транспонируя методологию Дж. Ло?

3. Что такое «метод-сборка», в каких ситуациях он используется и каковы результаты его применения?

4. Что Дж. Ло понимает под хинтерландом?

5. Назовите основные этапы процесса картографии рисков?

6. Какое значение имеет методология Дж. Ло для современных исследователей рисков?

7. Какие возможности открывает методология Дж. Ло для управления рисками в современных обстоятельствах?