Текст книги "О чем молчат легенды. Жены проклятого рыцаря"

Глава 5. Вика Караваева

Я, пытаясь скрыть тревогу, придвинулась поближе к Лиле.

– Что Герберт собирается делать в те пять минут? Он сказал, что Тане не будет больно, но…

– Викуся, ты достаточно хорошо знаешь нашего Казанову. Вот и представь всё, что он может проделать, – улыбнулась Лиля.

– Хочешь сказать?..

– Ты же не будешь ревновать его? Викусь, ты говорила, что не против, – напомнила Лиля.

– Да я не об этом, – отмахнулась я. – Просто Синичка… Она слишком правильная. У Герберта вряд ли получится…

Из-за стены долетел слабый стон.

– Не получится, говоришь? – прищурилась Лиля. – В другой ситуации действительно не получилось бы, но сейчас всё пойдёт как задумано. Не забудь, днём мы с ней немного выпили, а во время совета девица надышалась дурман-травами. Гремучая же смесь получилась! На нас такое не подействует, а обычного человека почти свалит. Соображает Татьяна сейчас плохо, реакции замедлены, зато инстинкты обострены. Почти уверена, что она видит какие-нибудь приятные галлюцинации. В общем, можно засекать время. Начинается симфония страсти, и длиться она будет гораздо дольше пяти минут.

– Герберт издевается над советом? – нахмурился председатель. – Что за шутовство?!

– В чём проблема, Жермон? – Лиля смаковала коньяк, делая маленькие глоточки из суженной сверху пузатой рюмки. – Разве в приговоре звучало слово "пытка"?

– Прошу внимания! – решительно произнёс Анорм и поднялся с места. – Я объявляю себя покровителем жертвы.

Я недоуменно огляделась. Что происходит? Все смотрели на Короля с удивлением. Лиля поставила рюмку с недопитым коньяком на стол.

– Неожиданно! – неуверенно сказал Жермон. – Твои условия, Анорм?

– Первое, никто, кроме победителя, меня самого и, разумеется, наших дам, не смеет дотронуться до жертвы. Второе, никто не унижает и не оскорбляет её. Если кто-то из судей решит заговорить с вдовой врага, он обязан держаться с должным почтением, как если бы говорил с дамами Грарга.

Вокруг послышались недовольные перешёптывания.

– Я не закончил, – резко напомнил Анорм, и шум затих. – Третье и четвёртое. Жертва будет сидеть между мной и Лилианой и, если захочет, есть и пить. Надеюсь, ты не против, Лили? – он чуть наклонил голову в сторону рыжеволосой красавицы.

– Разумеется, нет, Анорм, – настороженно ответила Лиля.

– А смотреть хоть на неё можно? – хмыкнул Жермон.

– Можно. Но с уважением, как на даму Грарга.

Я чуть не поперхнулась вином, прислушиваясь к происходящему за стеной. Ничего себе! Что за травы раскурила Лиля здесь и в нашей спальне, если Синичка настолько одурела от их запаха? Лиля просто гений!

Пожалуй, с повреждённой душой жить гораздо спокойнее. Если бы такое случилось до перехода, я бы, наверное, сошла с ума, да и ревновала бы страшно. А сейчас пью вино, слушаю, как любимый развлекается с моей лучшей подругой, и чувствую только облегчение от того, что Синичка вне опасности.

Какая здесь, оказывается, слышимость! Значит, когда Лиля на кухне, она слышит нас так, будто мы устроились прямо рядом с ней? Надо будет вести себя потише.

Лиля повернулась к Анорму.

– Чем вызван сей неожиданный акт милосердия? – негромко спросила она.

– У меня появились некоторые планы на девушку, – серьёзно ответил Анорм. – Думаю прихватить её с собой. Я уже вижу, что скучно с ней не будет.

– Герберт всё сказал, – сухо напомнила Лиля

– А если она согласится?

– Это ничего не изменит. Не сомневаюсь, что Пичужка будет согласна. Думаю, все заметили, что она ищет верной смерти.

– При чём тут смерть, Лили? – поморщился Анорм. – Я поселю девицу на вилле. Она привлекательна, умна, имеет сильный характер. Мне не придётся притворяться обычным человеком: девчонка знает, кто я такой. Чем не наложница для Короля?

– Она не согласится.

– Я задержусь у вас, попробую уговорить по-хорошему. Ваша задача – не мешать. Кстати, как, вы говорили, её зовут?

– Татьяна, – хмуро ответила Лиля.

– Имя мне тоже нравится.

В созданном Лилей и Инесс с помощью Грарга большом зале пили за победителей, смеялись, шумели. Подсвечники давно уже были убраны, запах благовоний выветрился через форточку. Теперь здесь витали ароматы молотого кофе и дорогой выпивки. Яркий свет хрустальной люстры создавал праздничное настроение. Накрытый светлой скатертью стол ломился от закусок.

Судьи после ухода Герберта с Синичкой тут же сняли мантии и теперь выглядели как обычные люди, одетые для праздника. Мужчины в классических костюмах провозгласили тост за совет судей Грарга. Лиля и Инесс в вечерних платьях в пол чокались рюмками и улыбались, как лучшие подруги.

Звуки за стеной наконец-то смолкли. Интересно, сколько прошло времени?

– Видение улетело? – в голосе Герберта прозвучала издёвка. – Да не отворачивайся ты, – чуть мягче добавил он.

– Нужно идти? – донёсся из-за стены голос Синички.

– Подождём немного. Такую они тебя не увидят.

– Какую?

– Страсть тебе к лицу.

– О, Господи!

– Ну-ну, успокойся! Жаль, что ты так быстро пришла в себя.

– Я тебя ненавижу.

– Нормальная реакция, это пройдёт.

– Зачем ты так, Герберт? – голос Танюши окреп. – Не трогай меня, пожалуйста! Ты хоть понимаешь, каково сейчас Вике? Она же всё слышала! Каждое слово, каждый звук…

– После посвящения ей всё равно, что между нами произошло. Вика – моя любимая, а ты… – он осёкся. – Ну, так получилось. Дружеская услуга, ничего личного. Викуля об этом знает. Между прочим, нас там действительно хорошо слышно, так что дальнейшие разговоры оставим на утро. Пора выходить.

Какая-то возня, шуршание, шёпот… По коридору слышатся тихие шаги. Анорм встал и двинулся навстречу.

– Победитель может передать жертву покровителю, – сказал он, загораживая дверной проём.

– Анорм, вы с Лили снова обкурились? – сухо спросил Герберт. – Вы выбрали не слишком подходящее время и место.

– Думаешь, мы могли позволить себе нечто подобное, пока совет судей в сборе? Если ты не понял, я – покровитель жертвы до рассвета, – сдержанно ответил Анорм. – Пойдём, не бойся, – неожиданно мягко добавил он. – Там тебя никто не обидит.

– Насчет покровителя – ты серьёзно? – мрачно поинтересовался Герберт.

– Абсолютно.

Анорм вошёл, поддерживая Синичку за плечи. Она всё в тех же чёрных кружевах Лили. Лицо Танюши бледное, в глазах – беспросветная тоска. В мою сторону подруга не смотрит. Неужели чувствует себя виноватой? Не удивлюсь, это вполне в духе Синички. Ладно, на рассвете поговорим. Хотя нет, лучше накачать подругу снотворным, как предлагает Лиля, и говорить уже потом, когда Танюша проснётся.

Анорм подвёл её к столу.

– Я должна сидеть отдельно, – безжизненным голосом напомнила Синичка.

– Всё закончилось, – Анорм почти силой усадил её на стул и устроился рядом, слегка приобняв Таню.

Герберт притянул меня к себе на колени.

– Злишься? – шёпотом спросил он.

– Нет. Это ведь было нужно.

– Всё хуже, чем ты думаешь, Викуля, – Герберт зашептал так тихо, что никто больше не смог бы его услышать. – Я не знал этот закон, как следует, иначе не согласился бы на бой чести. Синичку я бы по-любому забрал с собой, но не на таких условиях. Право победителя должно подтверждаться, как минимум, два раза в неделю, срок неограничен. Если я не буду пользоваться правом, об этом сразу же станет известно. Все нарушения моментально сообщаются членам совета, в голове каждого судьи появляется информация. Например, о том, что сэр Герберт без каких-либо уважительных причин перестал пользоваться своим законным правом, и оно переходит ко всем желающим.

Моё сердце на пару секунд замерло. Сколько проживёт Синичка, если Герберт откажется от неё? Сутки? Неделю? Танюша сделает всё, чтобы её убили, доведёт кого угодно. Герберт – её единственный шанс на жизнь.

– Синичка знает?

– Знает, что должна остаться с нами. Лили пока не стала говорить Тане об остальном. Для обычного человека и того, что с ней произошло, слишком много. Пусть пока придёт в себя. Решение за тобой, Викуля, – устроить мне здесь оскорбительный для тебя гарем или передать право победителя, допустим, Анорму? Только решать надо поскорее, на рассвете Король наверняка попросит уступить ему девушку. Если бы это зависело только от меня, я бы оставил Синичку здесь, но…

– Мне не нужно время, – перебила я. – Пусть будет гарем.

– И почему я не сомневался в твоей реакции? – Герберт чмокнул меня в щёку. – Для меня и Лили это приемлемо, для тебя – тоже, а вот с призом победителя придётся нелегко. Она этого точно не поймёт.

Синичка с жадностью пила из поданного ей Анормом стакана минералку. Гости переговаривались, искоса с интересом поглядывая в их сторону. Лиля задумчиво хмурилась. Герберт придвинулся к ней и тихо спросил:

– Что ему нужно за покровительство?

– Пичужку, разумеется, – раздражённо ответила Лиля. – Он собирается задержаться у нас, чтобы по-хорошему уболтать девчонку с ним уехать.

– Её он, может, и уговорит, а вот меня… Теперь этот номер точно не пройдёт, раз Вика не против.

Лиля понимающе улыбнулась.

– Ты не возражаешь? – с тревогой спросила я.

– Мне-то что? Ты же законная супруга. Я и не сомневалась в вашем решении.

– Лиля, а кого ты защищала в прошлый раз? – я заговорила чуть громче.

К нашему разговору уже начинали прислушиваться гости. Пора было сменить тему на более безобидную.

– Викуся, у тебя талант задавать вопросы в самое неподходящее время, – хмуро ответила Лиля.

Я заметила, как переглядываются с ехидными улыбками члены совета. Анорм поставил перед Синичкой тарелку с салатом и мясом.

– А тебе это интересно? – спросил он.

– Это был Герберт, – безжизненным голосом ответила Танюша.

– Уже слышала эту историю?

– Нет. Но вряд ли судья Лилиана ради кого-то ещё захотела бы вступить в ваш совет против законов и с дикими мучениями.

– Молодец, быстро соображаешь, – кивнул Анорм. – Ну что, Лили, рассказать застольную историю?

– Валяй, – дёрнула плечом Лиля. – Правда, эта история здесь мало кому интересна, все судьи хорошо её помнят. Разве что девочек развлечь…

– Произошло это около века назад, Герберт и Лилиана тогда жили как супруги в старой доброй Англии, – с удовольствием начал Анорм, снова чуть приобняв за плечи Синичку. – Лили к тому времени уже несколько десятков лет изменяла Герберту, но, как известно, муж обо всём узнаёт последним. Однажды Герберт пришёл домой раньше, чем собирался, и обнаружил жену в компании члена нашего совета. Сегодня его здесь нет, но в скором времени вы обе наверняка увидите судью Луиса. Герберт не подозревал, что в постели его супруги перебывали к тому времени почти все его знакомые. Начался скандал, и рыцарь чёрного кольца сэр Герберт сгоряча убил судью без вызова на бой. По законам Грарга это одно из самых тяжких преступлений, и карается оно смертью с уничтожением тела, причём неоднократной. Приговорённый возрождается в адских муках, его тут же опять убивают, и так несколько раз.

Лили примчалась ко мне и умоляла помочь Герберту. Я объяснил ей, что ни я, ни кто-либо другой из судей совета в такой ситуации не станет защитником. И тогда эта рыжая бестия спросила, как можно стать судьёй, – губы Анорма тронула улыбка. – Я долго объяснял ей, что к следующему дню это никак невозможно: на то, чтобы войти в совет, уходят годы. Нужны огромные заслуги, затем будущий судья должен выучить все наши законы и доказать их знание в пещере Грарга. Лилиана настаивала, и тогда я в раздражении посоветовал ей пойти с этим вопросом к самому Граргу. Я и помыслить не мог, что Лили последует моему совету.

Она притихла и больше не донимала меня разговорами о Герберте. Мы неплохо провели вместе вечер, а затем она исчезла. Лили не было больше двенадцати часов. Судьи могут увидеть любого члена ордена, прижав к губам кольцо, однако её я не видел и уже не знал, что думать. Когда до совета оставалось часа три, Лили вползла в дом. Новоиспечённая судья выглядела, как изувеченный полутруп, но камень в её кольце стал красным.

Как рассказала сама Лили, когда смогла говорить, каждый час она осваивала один свод законов Грарга, раз за разом мучительно умирая в пещере. Законы ей излагал сам Грарг, и все они навечно дословно запечатлены в её памяти. Платой за это были такие пытки, каким не подвергаются даже лишившиеся тела.

Лицо Герберта побелело, Лиля кинула на бывшего мужа быстрый встревоженный взгляд. Вот почему она не хотела рассказывать, как вошла в совет! Слишком страшные воспоминания с этим связаны.

– Говоришь, мало кому интересно? – поддел Лилю Анорм. – По-моему, сэр Герберт до сих пор был не в курсе некоторых подробностей. Так вот, мы отправились на совет в моей машине, потому что идти через подземный ход Лили была не в состоянии. Я уложил её на заднее сиденье и объяснил, как в таких случаях можно пополнить запас сил. Она заснула, и через несколько минут я увидел, как сходит с рельс и слетает в овраг нёсшийся на полной скорости паровоз. Их тогда только начали запускать как аттракционы, с одним пассажирским вагоном. Впечатляющее было зрелище, газеты потом долго шумели об этой кровавой трагедии. Лилиана открыла глаза, устроилась поудобнее и сказала: "Теперь я готова". Её раны зажили, Грарга устроила принесённая ею жертва. Так Лили впервые решилась на большое служение.

Мы прибыли на совет, когда Грарг собирался выбрать судью, так что судьёй с порога успел стать я. Когда речь зашла о защитнике, и облако окутало Лилиану, члены совета на пару минут онемели, зато Герберт разразился пламенной речью. Он отказывался от защиты Лили, оскорблял неверную супругу всеми возможными определениями её образа жизни на нескольких языках сразу и требовал скорейшего приговора, чтобы хоть у Грарга её не видеть. Когда обманутый муж выговорился, совет начался. В связи с серьёзностью дела прокурором был сам Каитон, а председатель у нас бессменный – Жермон.

– Я уж думала, у него нет имени, – пробормотала Синичка с откровенной иронией.

– Есть, но на советах его почему-то напрочь забывают, – беззлобно отозвался председатель.

– Каитон требовал шестикратного лишения жизни: Луис был его лучшим учеником, – продолжал Анорм. – Сам Луис, естественно, был настроен враждебно. Я собирался удовлетворить требования Каитона. Никто не воспринимал новую судью всерьёз. Всего лишь выскочка без необходимых для получения красного кольца заслуг, – Анорм бросил на Лилю тёплый взгляд. – Однако выступление Лилианы сыграло решающую роль и мгновенно завершило совет. Она нашла пару лазеек в законах и гениально их использовала. Во-первых, если кто-то из судей имеет мотивы для личной неприязни к нарушившему законы рыцарю Грарга, этот судья отстраняется от совета. А во-вторых, судей на совете должно быть не меньше десяти. Если совет по каким-либо причинам прекращается до вынесения приговора, подсудимый признаётся невиновным.

Совет заседал в полном составе – пятьдесят судей ордена Грарга. Все были настроены против Герберта, и почти все были какое-то время любовниками Лилианы. Извини, Лили, это необходимое уточнение.

– Я и не скрываю, – она пожала плечами.

– Это и была козырная карта Лили. Она не пыталась защищать Герберта, не говорила нелепых фраз о том, что он ошибся, сорвался и тому подобное. В своём выступлении судья Лилиана напомнила членам совета, сколько раз она изменяла с каждым из них Герберту. К финалу циничного повествования обманутого мужа трясло. Не знаю, как ему удалось не сорваться и не наделать ещё больших глупостей. Инесс была в ярости: Лили упомянула среди прочих и её супруга. Это был грандиозный скандал! В конце своей речи Лилиана заявила, что мало кто из присутствующих может судить её мужа, так как почти все состояли с ней в определённого рода отношениях. Следовательно, они имеют мотив для личной неприязни к Герберту. А посему защитник требует отстранить судью, председателя и ещё сорок членов совета, включая Инесс, только что узнавшую об изменах Бари.

На моей памяти это был единственный раз, когда Каитон засмеялся во время совета. Верховный рыцарь обычно почти не обращает внимания на новых судей, но тут он обратился к Лили с выражением восхищения.

Совет был прекращён и плавно перешёл в большую пьянку. Когда Герберта, хлопнув по плечу, пригласили присоединиться, он обругал судей на нескольких языках сразу, влепил Лили пощёчину и сказал, что она ему больше не жена. Впервые подсудимый без наказания покинул совет, оскорбив на прощание почти всех присутствующих. Не знаю уж, где его носило пару недель, кольцо этого не показывало. Мы уже начали подозревать, что сэр Герберт вернулся туда, откуда пришёл. Хотя для рыцаря чёрного кольца это гораздо страшнее, чем шестикратное лишение жизни.

– А на самом деле он дурил, пил и навёрстывал со всеми сговорчивыми дамами упущенное в браке время, – меланхолично сообщила Лиля. – Имея большие заслуги перед Граргом, Герберт смог сделать так, чтобы судейские кольца не показывали его, пока он не нарушает законов.

– Я увёз Лилиану, – продолжил Анорм. – Мы вернулись на виллу и провели вместе две идеальных недели. Прекрасный тихий уголок в нашем шумном мире – океан, солнце, песок, пальмы, попугаи, – он покосился на Синичку. – И никого из посторонних на несколько километров вокруг.

Лицо подруги выражало полнейшее равнодушие к перечисленным красотам.

– А затем на вилле неожиданно появился одумавшийся, несколько потрёпанный Герберт, – усмехнулся Анорм.

– И увидел в сумерках у океана среди песка, пальм и попугаев Анорма и Лилиану. Они проводили время столь весело, что уже не могли понять, на каком свете находятся, – ухмыльнулся в ответ Герберт. – Когда я подошёл, судьи всерьёз обсуждали, как выглядит великий Грарг, утверждая, что лично его видели. Причём Анорм говорил по-испански, а Лили – по-польски.

За столом раздался дружный хохот.

– Когда Лили пришла в себя, мы поговорили и поняли, что жить в браке не будем, но и отдельно существовать не хотим. На следующее утро она уехала со мной. Вот, собственно, и вся история, – завершил Герберт.

– Ты ничего не ешь, – мягко сказал Анорм Синичке.

Она посмотрела на Короля с мрачным недоумением.

Звонок в дверь прозвучал неожиданно и резко.

– Наконец-то Бари вернулся, – раздражённо произнесла Инесс. – Не понимаю, зачем он вообще отправился в такой час в магазин? Тут всего хватает и ещё на несколько дней останется.

– Пари есть пари, дорогая, – мягко ответила Лиля. – До твоего появления мы поспорили о приговоре совета, и Бари проиграл.

– На что спорили? – поинтересовался Жермон.

– Пять бутылок коньяка и пять – мартини. Викусь, открой, пожалуйста.

Я неохотно вышла в коридор и, не глядя в глазок, распахнула дверь. В следующую секунду я почти приросла к полу. Звонил действительно Бари, но рядом с ним стоял, чуть пошатываясь, бледный и мрачный Вадим Чернов, рыцарь Грааля Вильгельм, муж Синички. Невозможно! После такого удара он не мог выжить! Герберт даже не стал проверять, не хотел делать Танюше ещё больнее. Но он сказал, что если враг и не умер сразу, то счёт шёл на секунды.

– Заходи, – спокойно произнёс Бари. – Вика, будь любезна, позови судью Лилиану, враг пришёл к ней.

– Чёрт! – вырвалось у меня. – Ты живой?!

– Как видишь, – ледяным тоном ответил Вильгельм.

– А… Иоганн?.. – со слабой надеждой спросила я.

– Не притворяйся глупее, чем ты есть! – его глаза яростно сверкнули.

– Ты говоришь с дамой Грарга! – повысил голос Бари.

– Вика, позови судью Лилиану! – не глядя на него, потребовал Вильгельм.

Я торопливо отступила по коридору и влетела в кухню.

– Лиля!

– Что такое, Викуся?

– Там…

Что будет, если Вильгельма увидят остальные? Зачем он вообще явился сюда в таком состоянии? Теперь его точно убьют.

– Это к тебе, – невнятно буркнула я.

Лиля неторопливо поднялась.

– Ну пошли, посмотрим, кто тебя напугал. Вроде все гости давно здесь.

Вильгельм стоял в коридоре, опираясь о стену, Бари держался у него за спиной. При виде врага Лиля моргнула, словно проверяя, не обманывает ли её зрение.

– Я встретил чашепоклонника у подъезда, и он сказал, что хочет говорить с тобой, – развёл руками Бари. – Ситуация необычная, я взял на себя смелость провести его сюда.

– Чем обязана визиту? – сухо спросила она.

– Бой чести не был закончен, судья Лилиана, ты этому свидетель, – медленно выговорил Вильгельм. – Я требую окончания боя.

– Это невозможно! – вырвалось у меня. – Это же нечестно!

– Почему нет, Викуся? – спокойно ответила Лиля. – На мой взгляд, бой был закончен. Если ты считаешь иначе, Вильгельм, разумеется, ты имеешь право на продолжение боя.

– Это убийство! – я вцепилась в её руку. – Лиля, Герберт полон сил, а он еле на ногах стоит!

– Рыцарь Вильгельм требует окончания боя, – твёрдо произнесла Лиля. – Враг получит желаемое в соответствии с законами чести. Все сюда! – властно позвала она.

Со стороны кухни раздались многочисленные приближающиеся шаги. Судьи вышли в прихожую. По коридору пронёсся шёпот, кто-то присвистнул, кто-то ухмыльнулся. Герберт с досадой поморщился. Анорм крепко держал за запястья Синичку и что-то тихо говорил ей, почти не обращая внимания на Вильгельма.

– Враг пришёл закончить бой чести, – отчётливо произнесла Лиля, стоя между мужем Танюши и членами совета. – Властью, данной мне великим Граргом, я разрешаю продолжение боя. С этой минуты чашепоклонник находится под защитой. Если он победит – сможет уйти отсюда со своей женой. Если же проиграет – его судьбу решит победитель. Бой будет продолжаться до первой крови.

– Лилиана, тебе не к лицу роль гуманистки, – поднял бровь председатель.

Анорм разжал руки – и к рыцарю бросилась Синичка.

– О Господи, живой, – бессвязно шептала она, обнимая мужа. – Любимый… Почему ты не вернулся туда? У тебя же нет сил для боя…

Вильгельм смотрел на Танюшу со странным выражением лица – отвращение, боль и ещё что-то непонятное, скрытое за ними. Рыцарь оторвал от себя Синичку и слегка оттолкнул её.

– Прекрати! Не разыгрывай спектакль!

– Что с тобой?

– Мне жаль, что я на тебе женился.

Я мысленно попыталась воспроизвести бой в парке. По голове Вильгельму Герберт, вроде, не попадал. Может, при падении башкой треснулся? Что он несёт?!

Таня смотрела на мужа со смесью непонимания и ужаса. Герберт хмурился. Лиля иронически улыбнулась.

– Действительно жаль, – согласилась она. – Если бы не женился, Пичужка избежала бы весьма неприятного для неё сегодняшнего дня. И ночи, соответственно, тоже. Но что ты сейчас имеешь в виду?

– Я немного услышал из этой неприятной ночи, – мрачно ответил Вильгельм. – По-моему, Таня, тебе здесь не так уж плохо. Днём гуляла по парку с Лилианой, потом провела незабываемую ночь с Гербертом. Сам Анорм, как я слышал, развлекал вас с Викой пикантными историями…

– А ты предпочёл бы, чтобы твою жену пытали? – голос Герберта дрогнул от еле сдерживаемой ярости. – Чтобы всё было в соответствии с ритуалом? Радовался бы, что она жива и невредима! Поступи я по традиции, сейчас ты видел бы или труп, или калеку!

– Тебя я как раз могу понять. Но не её!

– Вильгельм, прости меня, – Синичка снова подходит к мужу. – Я знаю, что виновата…

– Виновата… – он горько усмехнулся, отстраняя от себя Танюшу. – Изменить с врагом через три дня после свадьбы, а потом смотреть невинными глазами и проявлять трогательную заботу… Ты обладаешь всеми задатками, чтобы превзойти саму Лилиану. Но это будет уже без меня. Ты мне больше не жена.

Вильгельм сорвал с безымянного пальца обручальное кольцо и швырнул на пол. Жалобно звякнув, оно покатилось в угол. Я проводила взглядом блестящий золотой кружок. Вот он ударяется о стену, отскакивает, несколько раз вращается на месте и падает в пустом углу. По коридору пронеслись шёпот и смешки.

– Любимый, – Синичка бросилась на колени, хватая его за руки. – Прости, пожалуйста… Не бросай меня… Прости…

Да с ней настоящая истерика! Надо же, Синичка выдержала кошмарный день, совет судей, – а тут сломалась, рыдает, трясётся. Ее муж чуть отступил и отнял руки, глядя на неё с брезгливой жалостью.

– Такое прощают в Грарге, но не у нас, – тихо сказал он.

Я уже собиралась подойти и забрать оттуда невменяемую Синичку, но Лиля удержала меня за руку. Она резко произнесла:

– Анорм, будь любезен, убери истеричку! Ни я, ни Герб, к сожалению, не можем это прекратить, мы здесь ещё нужны. Пичужка, ты хоть что-нибудь соображаешь? Перед кем ты ползаешь на коленях? Он же отрёкся от тебя, дурочка!

Анорм силой поднял рыдающую Синичку и затащил в нашу спальню.

– Это точно было отречение? – холодно уточнила Лиля. – Или ты столь оригинальным способом воспитываешь молодую супругу?

– У рыцаря не может быть такой жены, – сухо ответил Вильгельм. – Потому сэр Герберт в своё время и согласился на переход.

– Как ты поступишь в случае победы?

– Уйду к святому Граалю.

– Какого чёрта он вообще сюда явился? – тихо буркнула я.

– По законам чести бой должен быть завершён, – скороговоркой тихо ответила Инесс.

– А твоя жена? – холодно продолжала спрашивать Лиля.

– Она мне больше не жена.

– Сначала ты своим вызовом вынудил меня забрать Татьяну, а теперь решил оставить её здесь навсегда? – с мрачной усмешкой процедил Герберт. – Ты прав, ей будет с нами не так уж плохо. По крайней мере, здесь безопаснее, чем рядом с тобой.

– Хватит! – бросила Лиля. – Ситуация ясна. Какое оружие предпочтёшь? – обратилась она к Вильгельму.

– Шпаги.

– Какие именно? Мечи или рапиры?

– Мечи.

– В таком случае предлагаю гостям вернуться к столу. Герберт и Анорм подготовят мечи. Враг может провести время до поединка там, – Лиля махнула рукой в сторону своей комнаты. – Бари, прошу тебя пройти туда с чашепоклонником и приготовить помещение к бою. Им понадобится место.

– Можешь не тратить времени! Чёрные чары не подействуют, если я зайду в комнату, – перебил Вильгельм.

– Никто не собирается для твоего удобства расширять пространство, – прищурилась Лиля. – Но мебель передвинуть стоит.

– Лили, если ты закончила, зайди сюда! – крикнул Анорм из-за закрытой двери нашей спальни.

Мой взгляд был прикован к лежащему в углу обручальному кольцу. Из комнаты доносились приглушённые отчаянные рыдания Синички. Рыдания человека, которому уже нечего терять.