Текст книги "Дары пламени"

Часть первая. Проклятье

Глава 1.

Приоткрывая незримое

Усиливающийся ветер поднимал пыль и мелкий песок с дороги. Изредка приходилось прикрывать глаза ладонью, а то и вовсе отворачиваться, пережидая порыв. Кустарник, в виде живой изгороди, росший у кирпичного двухэтажного домика, мимо которого я проходила, совсем зачах без ухода во время засухи. Все постройки здесь, с первого взгляда, неприметном местечке, были не выше третьего этажа. Фасады зданий, преимущественно темных оттенков, смотрелись одновременно и скромно, и солидно. Под надвигающимися с юга темными, налитыми свинцом тучами, они казались мрачными и пугающими. Несмотря на это, немногочисленные здешние жители были веселы, с надеждой взирая на приближающуюся бурю. Название этого небольшого городка, по стечению обстоятельств, возникнувшего на моем пути, мне было неизвестно, но знание того, что находится он далеко от столицы Либракийской империи, было вполне достаточно.

Я вдыхала душный воздух, спешно шагая, боясь попасть под ливень или того хуже, град. Скрыв волосы грязным капюшоном серого плаща, который протерся так, что можно было легко просеивать муку, я тоже поглядывала по сторонам, с трепетом ожидая, когда дождь прервет, порядком утомившую жару. И поверни я сейчас обратно в лес, все возможно обернулось по-иному. Но тело чесалось от несмываемой простой водой грязи и заживающих ожогов, причиной которым было солнце. Из-за практически круглосуточного пребывания под открытым небом, мою кожу покрывал неравномерный загар, кожа облезала. Приходилось много раз спать на земле или на дереве, укрывшись чем придется. Поэтому я захотела устроить себе маленький праздник: переночевать под крышей, переждать бурю, нормально отдохнуть и наконец-то помыться с мылом.

При мне была небольшая кожаная сумка, перекинутая через голову за длинный ремешок. Легкая, потрепанная, она умещала все ценное, что осталось у меня в этом мире. Ценностью были и сапоги, с высоким голенищем. Они удобно обхватывали ногу, прикрывая колени, с почти незаметными грубо выгравированными рунами на каблуках. Обещание ремесленника, заверяющего, что эта обувь, прослужит как никогда долго и подстроится под любые погодные явления, оказалось правдой. Через несколько недель скитаний в одиночестве, сбив ноги до крови, я решилась на покупку, и нисколько не пожалела большую часть от потраченных средств, захваченных перед побегом из дома.

Но на дорогую обувь здесь, в незнакомом городке, никто не обращал внимание. Те, кто отрывался от созерцания надвигающейся стихии, окидывали меня неприязненными взглядами.

Встречный мужчина, одетый в дорогой светлый костюм, с тщательно начищенными летними туфлями, заступил мне дорогу, скорчил лицо, словно унюхал тухлятину, и не стесняясь сплюнул в сторону.

– Что за сброд появился в нашем квартале? А ну пошла в Ка́дно! – громко и вызывающе обратился он.

Споткнувшись, я остановилась и сердито сдвинув брови, медленно подняла голову.

– Сударь, вы всем соблаговолите указывать направление? – спросила тихо и спокойно.

Мужчина немного растерялся, но заприметив на другой стороне дороги стражу, в бордовых мундирах, выпрямился и нахально ответил:

– Если вы впервые в нашем городе, то зашли не с того краю. Вам туда, – он указал в сторону узкой улочки. – И поторопитесь, избавив меня и моих соседей, от своего присутствия.

Очень хотелось ответить колкостью, нагрубить, но боковым зрением я заметила, как стража, следившая за порядком на улицах, внимательно наблюдает за происходящим, поэтому решила не рисковать. Оставалось только фыркнуть и развернувшись на каблуках, театрально-гордо пойти, только не туда, куда указали, а в соседний проем между домами.

«А спрятаться в бедном районе – не такая уж плохая идея», – по обыкновению мысленно разговаривала сама с собой, пока не услышала стук набоек сапог за спиной, означающий, что мной все же заинтересовались.

Не прибавляя шага, я завернула за угол дома, а там уж кинулась бежать, что есть мочи.

Петляя в переулках и подворотнях, мне посчастливилось наткнуться на развешенное постиранное белье, где, сорвав первую попавшуюся тряпку, похожую на платье, побежала вновь. Удивительно, но на своем пути мне встретилась лишь служитель Ажеруса у святилища, в белоснежном балахоне, и полосатый рыжий кот на заборе, которого пришлось согнать, дабы не мешал перелезать.

Спрыгнув с дощатого частокола, я быстро стянула свою одежду, затолкала в пыльную сумку на плече и надела украденное платье, застегнув на талии широкий кожаный поясок, когда-то подаренный матушкой на совершеннолетие. Переодеваясь, я начала осознавать, что «украла» и чувство стыда не заставило себя долго ждать. Съедаемая муками совести я критически осмотрела себя. Простое черное платье с дутыми рукавами и свободной юбкой по колено, было по размеру. Однако даже после стирки на ткани остались пятна, словно оно служило предыдущей хозяйке, в качестве одежды для уборки.

Совесть немного поутихла и пройдя мимо немногочисленных посадок деревьев, я снова оказалась на улице, выбрав направление к бедному району. Погони не наблюдалось и скоро, заприметив ободранную табличку, с тяжело угадываемой надписью "Трактир", на двухэтажном полуразвалившемся здании, я резко открыла дверь.

Она неприятно скрежетнула, а из помещения пахнуло так, что за секунду отрезвило разум. Мне захотелось развернутся. Но громкие раскаты грома, налитые темными красками тучи, сверкнувшая совсем рядом молния, заставили поежится и обреченно перешагнуть порог.

Народу в трактире было немного. За столами сидели подвыпившие мужчины и женщины. Кто-то уже спал, сложив перед собой руки, кто-то горланил песню, прерываясь на рыгание и переругивание с не любителями музыкального творчества. Но было все же терпимо.

Я подошла к стойке и попросила у худого трактирщика самую дешевую комнатку и узнала где можно помыться. Он оказался немногословен и отвечал кратко и по делу, что радовало. Высыпав последние медные монеты на столешницу, обменяв их на ключ, я поднялась по боковой лестнице, дошла до конца коридора и открыла комнатку. Хотя она мало походила на таковую. В помещении два на три метра, стояла только узенькая кровать, с сероватым матрасом. Ну в принципе и всё.

Скинув сумку с плеча, я бросила её в дальний угол, прошептав заклинание сокрытия:

– «Вдесищаи».

Теперь часть ремешка была видна только мне. Остальные могли сколько угодно ходить мимо, даже по этому самому месту, и не догадываться о её существовании.

Думая о том, что делать дальше, я присела на край кровати и тяжело вздохнула.

Я так устала, что вначале не придала особого значения грохоту и крикам, доносившихся снизу. Но когда забарабанили набойки по лестнице, я, забыв про все, распахнула ставни и выбралась наружу. Держась крепко за раму, быстро спустилась на затрещавший, под моим небольшим весом, парапет и, хватаясь за щели в дощатых стенах, дошла до угла здания.

«Мне повезло», – подумала, поскольку снизу оказался стог сена, одновременно с этим услышав треск выбиваемой двери в комнате.

Прыгнув, ноги провалились, не слишком глубоко, но и не под прямым углом. В итоге, не удержав равновесие, я упала на бок и скатилась вниз, где валялись вилы.

«Повезло так повезло!» – подумала снова, лежа напротив острозаточенных зубьев, находившимися в нескольких миллиметрах от моих глаз.

Резко выдохнув, я вскочила и рванула в узкую улочку, держа направление подальше от трактира, подальше от города. Сейчас я чувствовала, что стража гонится за мной не просто так. Меня каким-то образом выследили. Мысли о том, что лучше погибнуть, чем быть запертой в клетке до конца жизни и насильно выйти замуж за ненавистного мне человека, я отбросила как можно дальше, решив, что буду сопротивляться до последнего, отстаивая личную свободу.

На мощенную дорогу упали первые капли дождя, вокруг резко потемнело, а я бежала, плутала по городу, запутывая следы как умела.

«Как же я устала…» – с таким настроем, промокнув до нитки, добежала до ворот города и повернула налево, помня, что там есть неохраняемый участок и дыра в заборе.

Пролезть через нее, с моим хрупким телосложением было просто. Несмотря на постоянные недосыпы, регулярной нехватки пропитания, я обладала хорошей физической формой.

Тем временем, я наконец выбралась из города и устремилась в лес неподалеку. Ливень быстро закончился, даже не оставив за собой луж. Тучи словно растворились, на замену им, пробиваясь через крону высоких деревьев, землю осветили лучи вечернего солнца.

Сопровождая мой бег, под ногами, хрустели ветки, шишки и иголки, усыпавшие землю около хвойных деревьев, чьих количество преобладало над остальной буйной растительностью июльского леса. Свежие, одновременно бодрящие и умиротворяющие запахи хвои и лесных трав, проносились перед моим носом. Я мельком улавливала щебетание и пение птиц, провожающих этот летний день, скрип высоких сосен, раскачивавших на ветру и писк комаров. Вокруг меня все дышало жизнью, полностью противореча внутреннему состоянию.

Ткань платья неприятно липла к телу, толи от пота, толи после дождя. Юбка развивалась при беге и хлопала по бедрам. Подошва сапог мало спасала от боли, в связи с попаданием под нее крупных сосновых шишек. Впрочем, сейчас это меньше всего беспокоило, так как позади послышался стук копыт и лай собак.

Перепугавшись, я запнулась о корни дерева и полетела вперед, успев выставить руки перед собой. Но оказавшаяся справа ветка куста, сильно хлестнула по щеке. Почувствовав притупленную боль и потекшие по щеке горячие ручейки, я яростно провела тыльной стороной ладони по глубокой царапине, мысленно обругав себя. Вскочив, поспешила дальше. Уже на ходу, кое-как завязала, растрепавшиеся колтуны, каштановых волос в высокий хвост, и смахнула вбок мокрую челку со лба.

Слушая как в висках громыхает пульс и пытаясь найти в себе силы ускорится, я выбежала из леса к широкому бурному ручью и остановилась почти у края. Замешкавшись, чтобы осмотреться, снова сорвалась с места, завидев вверху по течению мостик. Судорожно глотая воздух ртом, я добралась и, сделав первый шаг на выгнутый деревянный настил, схватилась за холодные перила. Тут меня охватило странное чувство, словно попала в толстую, плотную стену воды. С трудом сделав ещё несколько шагов, глаза сильно защипало, и я зажмурилась, продолжая настойчиво продвигаться и замечая, что идти становится все легче и легче. Когда сопротивление сошло на нет и со всех сторон перестало давить, я посмотрела вперед и увидела, высокую стену. С её верха, свисали стебли, бурно охваченные нежно-розовыми цветами.

Точно помня, что смотрела и не раз в эту сторону и не видела ничего примечательного, я обреченно вздохнула:

«Вот и докатилась до галлюцинаций».

Лай собак и стук копыт затих и пропал совсем, когда моя нога оказалась по ту сторону ручья и коснулась дорожки, выложенной плоскими, крупными камнями.

Идя вдоль стены, я вскоре наткнулась на ворота, кованные, из сверкающего металла. Сквозь решетку в виде кубка, с тремя языками пламени, хорошо был виден яркий сад, который со всех сторон окружал величественный, белокаменный замок, украшенный лепными барельефами, колоннами, орнаментами и изразцами.

Войдя в чуть приоткрытые ворота, я шла, переставляя ноги уже чисто машинально.

Сад оказался восхитительным, необъятным. Звуки мелодии, сотканные из шума ветра, шелеста листьев деревьев, трелей птиц, жужжания пчел, стрекота насекомых, далекого кваканья лягушек и тихого журчания воды, умиротворяли. От чарующих, легких, и в то же время пьянящих ароматов цветов, моя голова чуть закружилась. Этот вид заброшенности, не устрашал, а наоборот притягивал, завораживал красотой.

Возможно мне захотелось так верить, или это было на самом деле, но я почувствовала себя здесь в безопасности.

Пройдя пол пути до замка, я заметила, что окна, на каждом из четырех этажей, отличаются по форме. Где сводчатые, широкие, где узкие, вытянутые, в три ряда, где в виде заостренного вверх пятиугольника, а где и в виде язычка пламени. Но большее внимание привлекли несколько башен, явно построенных в разные эпохи.

Самая толстая из них, была совершенно неказистая. Основание круглое, а навершие квадратное с узкими шпилями по углам, арочными широкими окнами и трех уровневой треугольной крышей. Рядом с ней ютилась необычайно стройная башня, высокая, с округлой крышей и с одним небольшим балкончиком, почти на самом вверху. Но красотой изумляла самая высокая, куполообразная. Крыша у нее была выполнена из разноцветного стекла и увита железными прутьями, в виде необычного узора с завитками. В стекле и на металле играли блики света, от почти скрывшегося за горизонтом светила.

Между тем, не успевая восхищаться видами, дорога привела к лестницам, которых было три. Все они сходились на небольшой площадке и вели к массивной двери, обрамленной рядами уступов, уходящих вглубь.

Взойдя по ступеням, и приоткрыв её на ширину достаточную, чтобы просунуть голову, я громко крикнула:

– Ау! Тут есть кто-нибудь?

Никто не ответил. Войдя внутрь, я закрыла за собой, прижалась спиной к холодной стене рядом и медленно сползла по ней вниз. Усевшись на теплый пол, я вытянула ноги и попыталась выровнять дыхание.

Попала я в холл – прихожую. Освещенное слабым светом пространство, было просторным. Пол выстилали серые длинные коврики, на стенах висели узкие грязные зеркала. Несколько деревянных скамеек и напольных вешалок стояли у стен. Напротив входа, находилась широченная лестница, выложенная узорчатой плиткой. Она вела наверх и разделялась на три ответвления. Тихий размеренный стук, заставил меня запрокинуть голову, где я обнаружила большие круглые часы, которые, не смотря на старину, работали и показывали сорок минут девятого.

Вздохнув, я с кряхтением поднялась, и наугад выбрав направление, повернула направо. За находившейся там дверью, оказалась комната в серо-синих тонах. Успев отметить мягкий ковер и огромный, темно-синий диван, я буквально упала на последний.

Мне конечно все казалось до ужаса странным, но в данном состоянии, если честно, было уже целиком без разницы. Измотанная, грязная и обессиленная, я отлично понимала, что тело больше не слушается.

«Просто надо немного полежать», – решила, перед тем, как провалиться в забытье.

Глава 2. Неожиданные встречи

Хватаясь за последние секунды необычного, и неожиданного чудесного сна, где гуляла по заснеженному лесу, я почувствовала чье-то дыхание на своем лице. Махнув рукой, чтобы отогнать наваждение, пальцы врезались во что-то живое, теплое, покрытое редкими волосами. Резко вскочив, я отпрыгнула в сторону и только тогда развернулась, приготовившись отбиваться.

Насколько же я была удивлена, обнаружив грациозно стоящего жеребца, наклонившего голову чуть вбок и с интересом меня разглядывающего.

Сквозь шторы лился утренний свет, и я ругнула себя, что беззаботно проспала всю ночь. Рассматривая вороного коня с бархатистой отливающей шерстью, густой, пышной червонной гривой и дружелюбно помахивающим из стороны сторону хвостом, я искала объяснение тому как животное попало сюда и почему я не проснулась?

Конь продолжал смотреть на меня, затем фыркнул, чуть склоняя голову вниз, задействуя мускулистую шею в красивом изгибе, а после более активно замахал хвостом, вызывая у меня бесконтрольную улыбку. Своим поведением он очень смахивал на собаку и выглядел до крайности дружелюбно. По крайней мере, никакой агрессии я не улавливала, но все же не покидал вопрос: как конь здесь очутился и может ли он быть оборотнем? Последнюю мысль я опровергла сразу, так, как если бы он был таковым, меня бы уже не было в живых, поскольку оборотни последнее столетие были объявлены вне закона и были известны своей беспощадностью и жестокостью.

За этими размышлениями я простояла, не двигаясь с места несколько долгих минут, настороженно перекидываясь взглядами с новым соседом. Потом шагнула к окну, отодвинула край занавески и осмотрела местность. Удостоверившись в неизменной тишине и отсутствию опасности, решила-таки приблизится к изящному, но сильному и крепкому созданию. Стараясь не делать резких движений, я подошла, отметив при этом, что жеребец не сдвинулся с места и все так же буравит меня выразительным взглядом из-под пушистых длинных ресниц. Взглядом внимательным, изучающим, чарующим иссиня-черным цветом спелой черники.

Постепенно уходило мое напряжение, паника сменялась давно забытым чувством защищенности и тепла. Выдохнув, после пережитого страха, я осторожно погладила по носу жеребца.

– Больше так не делай! – отступив на шаг назад, пригрозила я хрипловатым со сна голосом.

Он повернул свои короткие аккуратные ушки в мою сторону, а я снова начала гладить его в задумчивости произнося:

– Бедняга ты, тебя тоже все бросили. Давай что ли вместе держаться. Хоть какая-то будет компания, не так одиноко, – отодвинулась и сделав шутливый книксен представилась: – Я Арелина, а тебя давай буду звать…хм… Черки!

«Конь кивнул! Мне кивнул!? Или мне показалось? Или просто качнул? Так вымоталась физически и душевно, что не такое могу вообразить. Как же хочется пить» – нахлынула на меня жажда, в купе с привычным голодом.

– Пойду осмотрюсь тут, надо найти что-то съестное, и привести себя в порядок не помешало бы, – сказала вслух, потрепав Черки по гриве и радуясь, что теперь у меня хоть есть с кем пообщаться. – Не уходи никуда, ладно?

Стараясь ступать как можно тише, я вышла в прихожую. Может быть и глупо было боятся, но отец всегда говорил «Береги себя сама и Ташшит¹ тебя раньше к себе не приберет».

Приоткрыв ближайшую дверь, находившуюся слева от центральной лестницы, обнаружила за ней внушительный внутренний двор. Подавив своё любопытство, оглядеть все сразу, я закрыла створку и двинулась к следующей двери.

Просторная кухня нашлась напротив гостиной. Посреди неё стоял длинный, деревянный стол со скрещенными ножками. С потолка свисали пряные травы, сушеные ягоды, фрукты, грибы, корешки, знакомые и те, каких я сроду не видела. У каменной просторной печки, вделанной в стену, был стеллаж с посудой: тарелки, кружки разной величины, кувшины, горшки, приборы, подносы. Под ним стояли железные ведра, правда пустые, но выглянув из одного из трех широких сводчатых окна, я заметила колодец, что объясняло и выход на улицу, расположенный в углу кухни. Пряные и чуть сладковатые запахи витали в воздухе, только разжигая у меня аппетит. Хлопая дверцами шкафчиков, в поиске еды, я дошла до двух дверей, расположенных на полукруглом выступе у стены. Одна открывалась на винтовую лестницу, уводящую вверх, вторая оказалась входом в кладовую, где увиденное скрутило оголодавший за несколько лет желудок. Радостно подпрыгивая от найденных запасов, а именно банках различной крупы, мешков, переполненных свежими овощами, фруктами и ягодами, настроение стремительно взлетало вверх. В металлических ящиках лежали сыр, мясо, рыба, стояли плетенные корзины с корнеплодами. На многочисленных полках можно было увидеть бутыли с различными маслами, мёдом, солениями, морепродуктами и различными другими заготовками. Много было и диковинной еды, которая мне была не известна. Особенно поразил то ли фрукт, то ли овощ малинового цвета ромбовидной формы, пробовать который, я бы не решилась.

По слою пыли, было понятно, что все продукты хранились очень долгое время, однако это не повлияло на их целостность. Переливающее разными оттенками зеленое сияние по углам потолка говорило о том, что все здесь зачарованно стазисом, а также против грызунов и яда. Такое сияние я видела и на кухне в моем родном доме. Живя с родителями, я иногда тайком наведывалась туда перекусить и дружила с поварихой, которая рассказывала о заклинаниях, применяемых к продуктам.

Набрав ведро воды в колодце, я нарезала дольками несколько яблок и отнесла Черки.

«Изголодался бедняга», – подумала, смотря с какой жадностью он поглощает пищу.

Вернувшись обратно, наскоро сварила в печи свою любимую овсяную кашу, добавив изрядное количество ягод, и с превеликим удовольствием, не торопясь, я наслаждалась вкусом, запив после всё травяным чаем.

Захватив с собой грушу, я вернулась в прихожую, где, откусив от фрукта, подошла к одному из грязных зеркал. Потерев рукой стекло, в нем отразились уставшие, но довольные серые глаза. Проглотив сочный кусочек, я коснулась рассеченной в лесу щеки. Сплетя свободной левой рукой зеленую нить силы пламени, я провела пальцами по воспаленной ранке. Она затянулась и исчезла без следа, оставив только засохшие бордовые подтеки.

Желудок добродушно урчал с непривычки, замызганные щеки налились румянцем. Теперь осталось поискать чистую одежду и смыть с себя грязь.

Как бы не хотелось расслабится и больше не боясь, идти дальше, всё же чувство самосохранение давало о себе знать. Пытаясь ступать тихо, я поднялась по левому ответвлению лестницы и попала в длинный мрачный коридор со множеством дверей по обоим сторонам. Над входом перед ним, висел серебристый герб в контуре огня с изображением Фламены – самого ценнейшего лекарственного растения. Нектар, необычайной красоты цветка, мог залечить любую смертельную рану, но найти его было редчайшим чудом.

Пройдя дальше, я сдерживалась, чтобы не чихнуть. Воздух тут был сухой и частички пыли летали, мелькая в свете от подвешенных под потолком блеклых ламп. На стенах висели картины, но что на них изображено, разглядеть было невозможно.

Толкнув первую дверь слева и заглянув, я увидела комнату в зеленых тонах с деревянной мебелью. Лаконично обставленное пространство умещало только кровать, стул с высокой спинкой, стол, у высоких узких окон в три ряда, вместительный шкаф, и несколько полок с книгами. Порывшись в шкафу, мне посчастливилось найти женскую одежду, довольно невзрачную, но чистую. К сожалению обувь оказалась велика. Выйдя обратно в коридор, я направилась дальше.

Пересекая его, я заглядывала и в остальные комнаты, которые походили одна на другую. Различия были только в расположении мебели и видом из окон. В конце коридора обнаружилась большая душевая с несколькими секциями и кадками воды, что окончательно уверило меня в том, что этот этаж напоминает место проживания большого количества людей. Опустив руку в одну из бочек с прохладной водой, я немного её подогрела. Простые заклинания огня, которыми по большей части и учили в лицее, давались легко. Правда заклинания «очищения» и «сушки», даны были не всем. К сожалению, к таким я относилась и отношусь. Если бы у меня были такие способности, в бегах жить стало б намного легче. Хотя бы применяла его, чтобы очистить и высушить одежду и волосы. Но увы.

Предаваясь невеселым воспоминаниям, я сдирала с себя найденной тут же мочалкой слои грязи, а затем окунулась в бочке с головой. Закончив, вылезла и не вытираясь, оделась в найденные вещи, подумав, что при такой жаре оставшиеся капли влаги на ткани, быстро высохнут. Пока же они дарят легкую и приятную прохладу.

Одежда оказалась немного великовата, но так даже было лучше. Длинную белую рубашку прихватила на талии своим поясом, а широкого покроя бордовые брюки и так сидели хорошо, даря свободу движениям.

У одного из зеркал я нашла гребень и ленты. Тщательно расчесав волосы, заплела их в две косички. Затем, предварительно очистив, натянула свои сапоги и бодро направилась к Черки. Он лежал около камина и поднял голову, когда я вошла.

Уперев руки в бока, я задумалась что делать дальше, а после произнесла вслух:

– Похоже мы тут задержимся. Здесь всяко безопаснее, чем в лесу. Еды хватит на долго. Да и в замке полно мест где всегда можно спрятаться, если что. Но надо все хорошенько осмотреть. – Тяжело вздохнув, забросила косички за спину и решила. – Пожалуй, начнем со двора. Не хочешь прогуляться?

Черки поднялся, и направился ко мне. Приняв это за положительный ответ, мы вышли на улицу.

Там, нам с жеребцом, предстал позабытый земельный участок, окруженный стенами замка, напоминающими по форме кольцо. Поросшая разноцветными цветами и травами земля, пестрила в глазах. Каким-то чудом не заросли широкие тропинки, кое-где на возвышениях переходящие в широкие ступени, образовывая тем самым небольшие лесенки. Слева виднелась открытая площадка для тренировок с сетчатым металлическим забором, справа крытая стеклянная оранжерея, в середине которой был куполообразный закуток, выделявшийся из длинной овальной формы сооружения. Пара просторных беседок, чересчур увитых плющом, прятались за деревьями и кустами недалеко.

Мы прошли дальше и через несколько минут остановились посреди двора, где возвышался заброшенный фонтан с изумительной композицией из сверкающего металла. Посреди нее стоял постамент с каменным крупным шаром, на которым был изображен герб: в золотом широком кубке горел огонь трех цветов.

Вокруг постамента изгибались тонкие продырявленные трубы, выгнутые под вид танцующего огня и расходясь в пять сторон к эмблемам пяти магических стихий пламени – зеленая фламена, красный меч со щитом, синий ограненный лазурит в виде звезды, белый дракон Ажерус² и черная волчица Ташшит. Упоминание последнего символа, олицетворяющего черный огонь, удивило, поскольку в народе это стихия была ненавистна. О ней сочиняли страшилки, пугающие детей и уничтожали все с ним связанное. Магов черного пламени давно никто не встречал. Однако в далекие времена они все же существовали. Некоторые, как мне рассказывал брат, приносили пользу, работая на службе императора, но большинство являлись чистым злом. Черные маги убивали ради забавы, посылали проклятья на целые поселения, поднимали мертвых и направляли армии в города.

Уже отвернувшись от фонтана и собираясь пойти дальше, я застыла и прислушалась к нарастающему шуму. Трубы забулькали, и через мгновенье вода вырвалась из множества небольших отверстий вверх. Она поднималась и падала, и снова поднималась, смывая грязь, мусор и сухие листья. Капли танцевали на солнце, переливаясь цветами: синим, красным, зеленым. Струи воды сталкивались, в меня летели брызги, но я не двигалась с места, завороженно глядя на это волшебство. Иногда казалось, что вода превращается в маленькие фигурки необычных существ или силуэты людей. А Черки радостно резвился рядом, бегая и громко фыркая. Наглядеться на это чудо было невозможно, но я заставила себя отвернутся и идти дальше. Черки догнал меня почти сразу и легонько ткнулся в мой бок, мокрой довольной мордой. Потрепав его гриву между ушей, я направилась к оранжерее.

Подходя к ней, я уже видела через покрытую плесенью и паутину стеклянную дверь, что здесь меня ждет разочарование. Я переступила порог и направилась по узкой тропе, вдоль погибших растений, высохших деревьев и кустов, сломанных и искореженных. Воздух был затхлым и душным. Под ногами лежала старая опавшая листва, которая при соприкосновении с подошвами сапог, почти что рассыпалась в пыль. Земля была серой, словно покрытой толстым слоем пепла.

«Сколько должно было пройти времени, чтобы это место превратилось в пустыню, без единой капли жизни?»

Мне, как магу зеленого огня, увиденное болью отдавалось в груди. Не дойдя и до середины, я развернулась и выбежала из жуткой оранжереи. Черки ждал снаружи.

– П-ффф, – фыркнул, увидев расстроенную меня и осторожно потерся о мою щеку.

Уже не так бодро, мы пошли по тропинке дальше. Снова обогнули фонтан и вышли к широким аркам, сооруженных по стене замка. За ними оказалась пустая конюшня с просторными денниками. Здесь нашлось зерно и сено. Собрав немного в ведро, высыпала в кормушку и подозвала Черки.

– Ешь, а я пока осмотрюсь, – сказала и направилась вглубь конюшни.

По другую сторону арок, в центре помещения находились широкие распашные ворота, закрытые на засов. Еле сдвинув задвижку, я толкнула одну из створок, за которой обнаружился сад. Вероятно, он раскинулся по всему периметру вокруг строения. С усилием закрыв засов обратно, я осталась в конюшне и пошла изучать помещение дальше. Дойдя почти до конца, увидела на полукруглом выступе дверь, за которой вилась вверх лестница. Немного помедлив, я все-таки решила на этот раз удовлетворить свое любопытство и поднялась по ней. Ступени, освещенные лучами дневного светила, из небольших бойниц, привели меня к новому проходу, за которым оказался знакомый коридор. Пыльные картины, тусклые лампы – здесь я недавно бродила в поиске одежды. Лестница же вела выше. Решительно настроившись увидеть ещё что-то новое на сегодня, я стала подниматься.

Попав на третий этаж, я шла по слабо освещенному коридору и заглядывала в каждую дверь. Здесь находились лаборатории для варки зелий, мастерские для ремесленников, оружейные, пустой зал с гимнастическими матами и манекенами, просторный читальный зал, огромная двухэтажная библиотека, сделанная из красного дерева, занимавшая почти четверть этажа. Помимо этого, нашла огромный, почти необъятный танцевальный зал, с выходами на широкую веранду, к которой была пристроена массивная лестница вниз, ведущая к саду.

Когда в животе громко запротестовал желудок, я кинула взгляд в окно и удивилась. Солнце почти село. Время пролетело совершенно незаметно. По той же лестнице что и попала сюда, спустилась обратно в конюшню и не обнаружив Черки, позвала его. Он тут же оказался рядом.

– Наелся? Тогда пошли, – махнула ему, и мы пересекли двор, чтобы вернутся на кухню.

Странный замок и странное поведение все понимающего жеребца, должны были насторожить, но для меня лучше было так, чем за воротами и в неуверенности в завтрашнем дне.

Налив Черки воды, я набрала еды для себя и села за длинный добротный деревянный стол. Поужинав, довольная я и наблюдавший за мной все это время Черки, которого не хотела больше оставлять одного, переместились в уже знакомую гостиную. На этот раз, мы расположились прямо на полу. Черки лег на мягкий длинноворсовый синий ковер, а я села рядом, возле бесполезного в такую жару камина.

Облокотившись на бок жеребца, в широком зевке, прикрыла ладонью рот, и устало произнесла:

– Как хорошо, что ты нашел меня Черки. Или я тебя нашла? Не важно. Главное нет того безумного чувства одиночества. Хотя, наверно теперь я сойду с ума, разговаривая с тобой, – и с улыбкой на губах я уснула.

И что удивительно, мне не снились кошмары, преследующие не первый год каждую ночь. Впервые за долгое время я смогла спокойно отдохнуть и выспаться.

***

За неделю я уже освоилась на новом месте и уже без боязни занималась исследованием моего нового убежища.

В замке было все, что нужно для выживания – еда, вода, крыша над головой. В первые дни пребывания здесь, я нашла более подходящую одежду для себя: платья, костюмы, пальто, свитера, нижнее белье, брюки, майки, пижаму и прочее. Единственная сложность была с обувью, но мне удалось раздобыть пару балеток и туфель. Один раз я нарядилась в роскошное платье, надела высокий каблук и прошлась перед Черки, отчего он выдал что-то похожее на тихое ржание.