Текст книги "Астра. Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона"

Глава 3

За девять лет, прошедшие с момента нашего расставания, Натар изменился, но не сильно. По крайней мере, у меня сложностей с узнаванием не возникло. Те же тёмные до черноты глаза, непослушные каштановые волосы, едва прикрывающие шею, слишком крупный нос, и отдельный штрих – крайне недовольная физиономия.

Натар был недоволен ровно столько, сколько я его помнила! Впрочем, когда он переступил порог гостиной, выражение лица всё-таки изменилось – оно стало удивлённым. То есть дракона этот конкретный стражник видел впервые. Значит, в момент нашего прибытия Натара поблизости не было.

Несмотря на потерянную челюсть, бывшему соседу таки удалось взять себя в руки и переключить внимание на Дантоса с Верноном. А эти двое как раз пытались понять последовательность действий, обсуждали, что всё-таки делать с трупом.

Возможно, их слова были важны и интересны, но я ничего не слышала. Словно завороженная сидела и глядела на того, кто вечно грозился или поколотить, или макнуть в какую-нибудь лужу. А потом, как оказалось, ушёл из Рестрича вслед за мной…

Натар внимание со стороны дракона чуял – он пару раз покосился на маленькую красивую меня, но рассматривать, как в начале, не пытался. Он вообще стоял и усиленно строил из себя настоящего воина – собранного, чинного и совершенно невозмутимого.

А у меня надобности притворяться не было, и в какой-то момент я всё-таки не сдержалась… Поднялась на все четыре лапки и медленно, но неотвратимо двинулась к стражу.

Вот теперь никаких «покосился»! Натар застыл столбом и вытаращился в оба глаза. Потом попытался привлечь внимание Дантоса и Вернона, которые слишком обсуждением судьбы трупа увлеклись, и сильно вздрогнул, когда карликовый дракон подошёл вплотную и ласково потёрся скулой о голенище сапога.

– Ваша свет… – вновь попытался привлечь внимание Натар, но запнулся. Видимо потому, что я подняла на стражника глаза и непроизвольно улыбнулась во все зубы. А потом привстала на задних лапках и, ласково боднув в ладонь, сказала:

– Ву-у-у!

Погладь дракона, воин. Ну же! Ну погладь!

Натар нервно сглотнул, а блондинчик и маг резко замолчали. Я надеялась, что эти двое объяснят бледнеющему стражу, что дракон ни капли не опасен, но сладкая парочка молчала по-прежнему.

Золотая девочка дала им целую минуту, чтобы одуматься, но увы. В итоге пришлось решать проблему самостоятельно.

Я обошла Натара и о второй сапог потёрлась. Опять приподнялась, снова боднула в ладонь. Затем привстала и потёрлась шеей о бедро.

– Ву-у-у, – искренне сообщила я. – Ву-у-у!

Ещё несколько очень напористых движений, и воин таки понял, что от него требуется. Несмотря на сильнейшее изумление, наклонился и погладил по чешуйчатой голове. Ну а когда осознал, что это не ловушка и я в самом деле приглашаю к ласке, заметно расслабился. Он опустился на корточки и уже вознамерился подарить целый океан удовольствия, как вдруг…

– Астра! – воскликнул кто-то.

А? Что? Где?

Я вздрогнула и не сразу узнала в этом возмущённом баритоне голос герцога Кернского. А когда повернула голову и бросила взгляд в сторону блондинисто-брюнетистой парочки, вообще растерялась. То, что Вернон пребывал в шоке, это ладно, это не в счёт. А вот их светлость…

Дантос откровенно побагровел и сжал ладони в кулачища. Казалось, ещё миг и он ринется в драку, как какой-нибудь простолюдин. Но самым интересным было не это, а тот факт, что у герцога Кернского глаза светятся, а по коже рук бегут золотые искорки.

Эти искорки завораживали, и мне стоило больших усилий отвлечься и призвать Дантоса к порядку.

– Ву! – выпалила я.

И добавила мысленно: это мой друг детства! Мы на соседних улицах жили!

– Как тебя зовут? – чуть опомнившись, вопросил хозяин замка.

– Наиль, – соврал Натар.

– Звание?

Стражник резко вытянулся по струнке и только после этого ответил:

– Сержант, ваша светлость!

Вопрос про звание был бессмысленным – на куртке Натара имелись нашивки, и уж кто, а Дантос звание прочесть мог. То есть здесь и сейчас кто-то хотел потянуть время. Сориентироваться пытался.

– Ву-у-у, – напомнил о себе дракон. Потом приподнялся и опять в ладонь стража тыркнулся. И пусть ответом на мои действия стала новая порция света из глаз и очередной забег золотых искорок, не струхнула.

– Этой мой друг! – повторила мысленно.

– Да неужели! – ответил Дантос уже вслух. – И именно поэтому ты об него обтираешься?

Глаза светлости благополучно потухли, а в гостиной повисла пауза. Натар с Жакаром глядели недоумённо, а Вернон… ну он тоже прифигел. А лично я сделала два шага в сторону и засопела. Да, обтираюсь. Но я же дракон! У меня других способов выражения чувств просто нету!

Я точно знала, что телепатия сработала, но реакция Дантоса была не слишком адекватной – он сложил руки на груди и грозно прищурился. А я… а мне… а мне так обидно стало! Сам, значится, всяких виконтесс в замке привечает, а мне даже со старинным другом пообщаться нельзя?

Как ни смешно, но блондинчик аргумент не оценил. Он даже хотел возразить, но, наконец, вспомнил, что мы не одни.

В итоге меня одарили суровым молчанием и новым гневным прищуром. А я подумала, и тоже прищурилась! А потом скакнула обратно к Натару, подставила чешуйчатую голову и заявила:

– Ву-у-у! – Что означало: гладь меня немедленно!

Но страж не шевельнулся. Понял, что хозяин категорически против, и решил проявить благоразумие. И даже мой укоризненно-тяжёлый вздох на решение не повлиял.

– Астра, – попробовал вклиниться в ситуацию Вернон. – Астра, отстань от человека.

Я дёрнула хвостом, как бы намекая, что ревнивцы и их друзья идут лесом, но маг не допёр. А вот светлость…

– Так. У нас труп из склепа. И осмотр лучше закончить сегодня.

С этими словами блондинчик схватил со стола нечто похожее на карту и прямоугольный кристалл из числа тех, на которых слепки аур хранятся, и бодро направился к выходу.

Прочим присутствующим, исключая Жакара, не оставалось ничего иного, как последовать за светлостью. Ну а я тоже к этой процессии присоединилась. Только в действительности не за Дантосом, а за сородичем увязалась.

Мне категорически не хотелось расставаться с тем, кто столь внезапно вернулся в мою жизнь. Наоборот! Я мечтала вцепиться всеми лапами, обнять крепко-крепко, потом отругать – не за что-то, а так, ради профилактики – и засыпать вопросами.

А вопросов было много…

Во-первых, меня интересовали подробности побега из Рестрича, в частности – мотивы. Прощальная записка какой-то свет на произошедшее проливала, но его было недостаточно. Душа жаждала большего!

Во-вторых, хотелось знать, как Натар жил все эти годы и как очутился в Керне. Как стал стражником замкового гарнизона. Как устроился, какие планы на будущее имеет и вообще всё-всё!

Ну и отдельный, мелкий, но любопытный, момент: как ему удалось разминуться с Гертоном? И заметил ли стражник присутствие здесь одарённого? Понял ли, что кто-то бродит по округе, собирая «образы» замковой прислуги и лиц, приближённых к герцогу?

Впрочем, нет. Заметить Гертона Натар не мог, ведь одарённый точно не в истинном облике этим делом занимался. В том же, что касается обратного, в смысле обнаружения Натара Гертоном…

Думаю, они либо вообще не пересеклись, либо Гертон попросту не знал Натара в лицо. Последнее, кстати, вполне возможно, ведь Натар сбежал из Рестрича почти сразу после меня, то есть до того, как в Рестриче объявились вызванные по тревоге одарённые.

И раз так, то бывший сосед, в отличие от той же Юдиссы, личного знакомства с Гертоном и компанией не удостоился. Натара вызванные одарённые не допрашивали и, следовательно, не видели.

Почувствовать беглеца Гертон не мог тем более, ибо такой фокус срабатывает лишь с теми, в ком есть родовая магия. А в Натаре родовой магии – да, той самой, которая и позволяет метаморфам перевоплощаться, – нету. Как, впрочем, в подавляющем большинстве остальных моих сородичей.

Именно поэтому Натар, несмотря на недавний визит в Керн внука нашего старейшины, жив и здоров. По той же причине продолжает службу, а не возвращается в Рестрич, погоняемый кнутом и угрозами.

Подумав об этом, маленький дракон слегка споткнулся, что стало поводом вынырнуть из фантазий и обратить взор на окружающую действительность. И тут же поймать взгляд герцога Кернского, который всё так же шёл впереди, но обернулся.

Чуйка подсказала – телепатия работала без сбоев, то есть Дантос все мои мысли слышал. Но вопроса, который прозвучал в следующий миг, в моём списке не было!

– Сержант, а ты женат?

Золотая девочка опять споткнулась – как-то не ожидала от светлости такой логики. Друг детства удивился ещё больше, но ответил, не раздумывая:

– Да.

От Дантоса повеяло чем-то сильно напоминающим облегчение, а вот следующий вопрос… Скажем так, с учётом знаний, которыми владел Дан, вопрос был болезненным и бестактным, но тем не менее.

– А дети есть?

Вот теперь Натар паузу всё-таки взял.

– Родных нет, – наконец сказал он. – Есть приёмные. Двое.

На последних словах голос стражника потеплел, а драконья сущность уловила ощущение счастья. Оно было очень светлым и до того искренним, что сердце сжалось.

Блондинчик, как ни странно, тоже проникся.

– Это замечательно, – мягко сказал он.

– Думаете? – переспросил воин почти шёпотом.

Их светлость помедлила, но кивнула.

Остаток пути прошли молча. Миновали три лестницы, чтобы оказаться в подвальном коридоре, соседним с тем, который вёл в склеп. И этот коридор стал ещё одним поводом споткнуться. Дело в том, что тут тюрьма располагалась.

Заключённых, если верить драконьей сущности, не имелось, но двери с решетчатыми окошками впечатляли. Правда, труп Ласта всё-таки не в камере разместили, а в одной из комнат для допросов.

На этой двери решётки не имелось, зато рядом с ней наблюдался караул в составе четырёх человек. Завидев герцога, стражники выпрямились и щёлкнули каблуками, но через миг всё внимание мужчин переключилось на меня.

А я что? Я ничего. Осознав интерес, остановилась и крутанулась на месте. Потом выдержала паузу и крутанулась ещё раз.

Смотрите, пожалуйста, мне не жалко. И да, я понимаю, что прятать такую красоту от мира просто грешно!

Ну как? Как можно скрывать эти великолепные короткие лапки? Эти красивые крылышки и изящный до дерзости хвост? Эти янтарные глаза, острые шипы и блестящие чешуйки! Ну и её – неповторимую грушевидную фигуру…

– Астра, – послышалось со стороны Дантоса. В голосе светлости звучал лёгкий, но укор.

А вот Вернон бранить не стал, он шумно втянул ноздрями воздух, а потом не выдержал и рассмеялся. Тихо, необидно, но всё-таки!

Стражники тоже заулыбались, я же повернулась к Натару и спросила:

– Гладить будешь?

Бывший сосед промолчал, но чутьё подсказало – нет, гладить дракона эта бука не собирается. Но данный факт не помешал мне остаться по эту сторону двери, в смысле отказаться от осмотра трупа, которым намеревался заняться Дан.

Блондинчик оставлять дракона без присмотра точно не хотел, но под недоумёнными взглядами окружающих сдался. В итоге они с Верноном скрылись в комнате для допросов, а я плюхнулась на попу и принялась ждать.

Я была такой маленькой, такой скромной и послушной, что стражники не выдержали. Старший из них осторожно шагнул ко мне, чтобы тут же услышать:

– Брумс, ты сдурел? Что если покусает?

– Роззи заверила, что дракон не кусается, – парировал мужчина.

Он сделал ещё полшага, и тут в разговор Натар вмешался.

– Астра не покусает, – сказал сородич тихо, – а вот их светлость может. Если рядом с Астрой застукает.

Стражники, как ни странно, поверили. Вот только любопытство оказалось сильней! Уже через минуту меня гладили, почёсывали и нахваливали. Попавший под бич герцогского гнева Натар тоже не сдержался, так что свою порцию нежности я всё-таки получила.

А вот про золотые искорки и склонность светлости спорить с безмолвной зверушкой сородич не сказал. Но вероятность, что Натар станет молчать об увиденном вечно, была, конечно, никакой. Впрочем…

Сижу. Сижу в столовой, на специально принесённом для меня кресле, в самой небрежной позе и… ну вроде как дремлю. Тот факт, что в животике слегка бурчит, немного отвлекает, но о том, чтобы спрыгнуть на пол и одарить вниманием поставленные для меня миски, и речи быть не может.

Ага, откушать из мисок в присутствии всей замковой прислуги я могу, а вот с компанией графинь всё иначе. Я не то чтоб стесняюсь, но… в общем, не хочется мне. Совсем-совсем.

Сижу. Лениво прислушиваюсь к бряцанью вилок и размышляю о невероятной прыти этого семейства. То, что граф уехал – это ладно, это ничего, а вот супруга с дочерью… Они же стен замка ни на миг не покидали! Даже за вещичками своими не вылезли! Тем не менее чемоданы им уже привезли. И скорость доставки создавала впечатление, что вещи были собраны заранее.

И вот как, скажите пожалуйста, к такой ситуации относиться?

А как относиться к тому, что герцог Кернский вдруг решил, что ужинать лучше не отдельно, а с гостями?

– Постоянно игнорировать леди Сицию и Катарину очень невежливо, – мотивируя это своё решение, сказал он. Но слова были произнесены с такой интонацией, что даже без драконьего чутья ясно – врёт!

И вот теперь мы здесь, в столовой. Вернон и Дантос уплетают за обе щёки, ибо до самого ужина с трупом провозились, а графиня с виконтессой строят из себя птичек. В том смысле, что едят медленно и по крошке. Особенно вторая.

Ну а я… Да-да, сижу! И чем дольше размышляю обо всём об этом, тем больше хочется совершить какой-нибудь экспрессивный поступок. Отгрызть мелкой виконтессе ногу, например. Или голову…

Наконец стук столовых приборов становится тише – оголодавшие мужчины прекращают жрать и начинают кушать. И вот тут-то и звучит вопрос, призванный завязать долгую светскую беседу.

– Ваша светлость, – прожевав лист салата, говорит леди Сиция. – Мы слышали, что-то случилось. Какая-то неприятность.

– В вашем фамильном склепе, – добавляет Катарина участливо.

Прежде чем ответить, блондинчик тянется за вином. Делает глоток из бокала, бросает короткий взгляд на Вернона, а потом говорит:

– Да, в склепе найден труп постороннего.

Катарина вроде как пугается, округляет глазёнки и переспрашивает:

– Постороннего? Да неужели…

– Именно, – подтверждает Дантос.

– А как он туда попал?

В итоге желанная беседа таки завязывается, и тот факт, что герцог и Вернон о многом умалчивают, ни на что не влияет. Более того, несмотря на это самое умолчание, посвящённая в тайны, я узнаю из разговора подробности, которых не ведала!

– Вы думаете, что труп пролежал в склепе около пяти лет? – уточняет Сиция. И добавляет: – Но почему так долго? Почему его не обнаружили раньше?

Дантос пожимает плечами, делает новый глоток из бокала, и говорит:

– Я не люблю посещать склеп. А прислуга, зная о моём отношении, тоже открывать эту дверь не торопится.

– Ах, ну конечно, – графиня переходит на шёпот и говорит сейчас всё-таки не Дану, а самой себе: – Конечно, та жуткая смерть вашего отца. Она же именно в склепе случилась.

Раздаётся тихое «кхе-кхе» – это Катарина напоминает матери о чувстве такта. Ну а «дремлющий» в кресле дракон невольно вздрагивает.

Отца светлости убили в склепе? Ну надо же… Да, если вдуматься, это многое объясняет.

Убийство – это всегда ужасно, но участь, постигшая родителя Дантоса, была особенно страшной. Он попал в руки людей, близких к Братству Терна, и стал жертвой ритуала, смысл которого забрать максимум крови. То есть его подвесили вниз головой, а потом перерезали артерию… Ну а дальше…

Нет. Нет, додумать не получается. Люди из Братства Терна интересовались метаморфами, поэтому мы знаем о фанатиках больше, чем обыватели. Более того, старейшина Ждан давал прочесть подробное описание ритуала и его последствий – в смысле описание того, как место преступления выглядит и в каком состоянии находится труп.

Со времён моего обучения прошли годы, но то описание помню отлично – неудивительно, что к горлу подкатывает тошнота, а к глазам слёзы. И если Дантос, которому на момент смерти отца то ли семь, то ли восемь было, место убийства видел, то его нежелание посещать склеп очень понятно.

Ну а если добавить сюда скорую смерть матери и появление в замке регента, который, кстати, очень сильно саркофагами интересовался, то картина совсем грустной становится. И да, удивляться тому, что усыпальницу не посещали несколько лет, не приходится.

– А запах? – вырвал из мыслей голос Катарины. – Там, должно быть, ужасно пахло?

Маленький дракон мысленно поморщился и пожелал всем приятного аппетита, но кернская аристократия оказалась не брезгливой. Как и примкнувший к ней маг. Он-то и сказал:

– Запаха не было. Труп даже не разложился, а просто засох.

– А разве такое возможно? – удивилась Сиция.

Вернон кивнул и принялся блистать знаниями:

– Человек умер от сложнейшего заклинания, построенного на магико-алхимической основе. Это же заклинание, вернее, вызванная им болезнь, поспособствовали мумификации. Причём мумификация протекала стремительно – гораздо быстрее, чем обычно. Ну а в том, что касается запаха: сухое, как понимаете, почти не разлагается. То есть и запах отсутствует.

Из всей этой тирады графиня выцепила только одно.

– Болезнь? – переспросила женщина нервно.

Вот только испугаться до такой степени, чтобы сбежать из замка, увы, не успела.

– Не волнуйтесь, – сказал маг. – Болезнь не заразна.

Леди Сиция шумно выдохнула и вновь подцепила на вилку лист салата. А через пару минут разговор свернул в иное, менее драматичное русло. Причём инициатором и главным дознавателем была уже не Сиция, а юная Катарина.

Девушка пристала к Дантосу на предмет Императорского театра: как давно Дантос там бывал, как оценивает игру новой примы, и прочее, прочее, прочее…

Блондинчик отвечал сперва неохотно и односложно, что подсказывало – поклонником театра он всё-таки не является, но потом разговор оживился и потёк быстрее.

Причина? Ну скажем так… Катарина постаралась.

Бледная виконтесса слушала каждую реплику светлости с подчёркнутым вниманием, принимала каждое слово со щенячьим восторгом и глядела на мужчину самыми влюблёнными глазами. А ещё слегка тупила, давая Дантосу возможность объяснять и делать некоторые отступления от темы.

При этом и Вернон, и леди Сиция из разговора выпали, то есть Дан и Катарина считай тет-а-тет общались. И этот междусобойчик откровенно бесил!

Впрочем, тот факт, что титулованная малолетка заигрывает с моим герцогом, бесил в тысячу раз сильнее, но я держалась. Правда, ровно до тех пор, как разговор свернул в уже знакомое русло и вновь коснулся меня.

– Я помню выступление Астры в цирке, – с нотками всё того же восторга сказала Катарина. – Она так замечательно прыгала через обруч. А ещё на задних лапах ходила и пела под дудочку.

– Да, Астра – большой талант, – хмыкнул герцог.

Ну а Катарина…

– Мы можем надеяться на то, что Астра нам что-нибудь покажет? Станцует, споёт или хотя бы через тот же обруч попрыгает?

Я от такого предложения искренне опешила, Вернон поперхнулся вином, а Дан замер на пару мгновений, потом резко мотнул головой и сказал:

– Нет. Исключено.

В голубых глазах виконтессы вспыхнуло недоумение, тонкие губы сложились обиженным бантиком. А герцог пояснил:

– С цирком покончено, Астра не выступает.

– А что же она тогда делает?

– Живёт, – пожав плечами, отозвался Дан. – Спит, ест, играет…

– То есть дракон бесполезен? – перебила Катарина. И тут же продолжила в своей сладко-восхищённой манере: – О, это так великодушно с вашей стороны! В наше циничное время мало кто готов тратить деньги на что-то, что не несёт выгоды.

Я от такого заявления чуть с кресла не рухнула. Вернон опять подавился, а Дан…

– Вообще-то Астра не бесполезна, – сказал ровнее, чем хотелось бы. – У неё множество талантов. Например, она отличный телохранитель.

Графиня с дочерью удивлённо переглянулись.

– Телохранитель? – спросила уже Сиция. – Но ваша светлость, зачем вам телохранитель в Керне? Тут все свои. Тут врагов нет.

– Врагов нет, но посторонний труп в фамильном склепе нашёлся, – парировал блондинчик.

Сиция раскрыла рот в явном намерении возразить, но тут же захлопнулась за неимением аргументов. А её дочке хватило ума отстать от Дантоса и переключиться на Вернона.

– А как давно вы магией занимаетесь? – хлопнув ресницами, спросила она. – Это сложно? Это опасно?

– Мм-м… – ответил брюнет. – Мм-м…

Разговор опять повернул, и я прислушиваться перестала. Просто сидела в кресле, смотрела на мамашу с дочкой и думала – за что же они так меня невзлюбили? То лишай выискать хотели, а теперь вот… бесполезной обозвали. И это всё при том, что я ничего плохого этой парочке не сделала!

В следующий миг двери столовой распахнулись, дабы впустить небольшую делегацию лакеев. Это смена блюд подоспела. Причём она была последней – господам чай и десерт подавали.

Для меня тарелочка с десертом тоже нашлась – её аккуратно поставили рядом с нетронутыми мисками. Потом, подумав, миски всё-таки забрали, и я осталась один на один с большим куском шоколадного торта.

Слюнки? Нет, не потекли. Более того – неожиданно возникло ощущение, что ещё чуть-чуть и любимая дразнилка Дантоса таки сбудется. В смысле ещё немного и у меня действительно слипнется. И не факт, что только попа!

И я в самом деле собиралась проигнорировать угощение, но ровно до тех пор, как слуха коснулся писклявый голос Катарины.

– Ой, а Астре тоже десерт полагается? Но ведь животным сладкое очень вредно. Зубы выпасть могут и шер… хм… то есть чешуя.

Всё. Терпение у дракона кончилось.

Я притворно зевнула, поднялась на лапки и грациозно спрыгнула на пол. С показательной ленцой обнюхала кусок торта и осторожно лизнула глазурь. А потом принялась есть, но не как обычно, а… в общем, я не аккуратничала. Ну а на последнем слое крема вообще повозюкала по тортику подбородком!

Отдельная приятность: пока я совершала акт чревоугодия, беседа за столом продолжалась. То есть внимания на маленького дракона никто не обращал.

Когда я закончила и, выдержав паузу, посеменила к столу, меня также не заметили. Тем интереснее было подкрасться к Катарине и, водрузив подбородок ей на колени, сказать ласково:

– Ву-у-у.

Девица вздрогнула, но не завизжала.

– Ты! – выдохнула виконтесса. – Что тебе надо?

– Ву-у-у, – делая честные глазки, повторила я. – Тортиком с драконом поделишься?

– Астра! – попыталась урезонить светлость, но я не поддалась.

Всё так же стояла и смотрела, и вроде как мечтала о том, что Катарина возьмёт блюдце с ещё нетронутым шоколадным треугольником и поставит на пол. Я даже высунула язык и пару раз облизала собственный нос, дабы проиллюстрировать желания, а пигалица эти желания даже поняла, но…

– Обойдёшься, – сказала мерзавка шёпотом. А потом громко, для всех: – Прости, Астра, но ты и так толстая.

Я?!

Карликовый дракон оскорбился до глубины души, но виду не подал. Всё так же стоял, водрузив подбородок на колени девицы и смотрел честными янтарными глазами.

– Нет, – повторила Катарина строго и притворилась, будто никакого дракона не существует. И это был прямо-таки гигантский подарок с её стороны!

– Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, дай тортик! – взмолился дракон и принялся ластиться. В смысле подло вытирать уже не только подбородок, но и весь рот, и дёсны о нарядное платье.

Когда же стало ясно, что «воспитательница» не дрогнет, золотая девочка отступила. С секунду полюбовалась на творение морды своей и, придя к выводу, что коричневые разводы смотрятся на бледно-персиковом фоне идеально, отправилась обратно к креслу.

Там печально обнюхала пустую тарелку из-под собственного десерта и, оглянувшись на стол, устремилась к двери.

Вы извините, но я со жмотами не общаюсь. И раз вы все такие противные, то лучше к Роззи пойду. Уж она-то не обидит! Уж она-то и покормит, и погладит, и всё остальное.

С этими мыслями я добралась до двери. Привстав на задних лапах эту самую дверь толкнула и благополучно выбралась в коридор. Ну а прежде чем дверь закрылась, услышала громкое ошарашенное «ах»! А следом визгливое:

– Это же доранский шёлк! С него же такие пятна не выводятся!

Маленький дракон точно знал, что ничегошеньки ему за этот акт правосудия не будет. Но на всякий случай стрелой сорвался с места и помчался… нет, всё-таки не на кухню, а в покои герцога Кернского.

Дан, конечно, зараза, но в его комнатах есть бассейн, который я ещё не опробовала, а также дневник Ласта. Ну а в том, что касается пропущенного ужина, – разберёмся. В крайнем случае наверстаем завтра.

С бассейном, увы, не сложилось. С ужином, впрочем, тоже. Нет-нет, никаких катастроф! Просто пока подогревалась вода, осознала, что меня нещадно клонит в сон.

В итоге плюнула на все планы и отправилась к кровати. Сомкнула зубы на краешке покрывала, благополучно стащила оное на пол, а сама запрыгнула на постель. А в момент, когда лапы коснулись пружинистого матраса, вспомнила о том, что случилось днём. В частности, в каком состоянии это роскошное койко-место после нашего с Дантосом общения осталось…

Тут же захотелось завыть и побиться головой о стену. Я же собиралась застелить, дабы скрыть следы пребывания в спальне женщины! А в итоге… бес меня пожри, нас Вернон отвлёк! Вот не мог зайти на полчаса позже?

Угу, это был несомненный провал конспирации, который сильно опечалил. Объятая этими эмоциями я вытоптала полянку в центре кровати и легла. Но не успела закрыть глазки, как в спальне объявился Дантос. Улыбчивый и слегка хмельной.

– Не стыдно? – с порога спросил герцог Кернский. В голосе прозвучал смех.

Я смачно зевнула, намекая – нет, нисколечко. Потом повернулась на другой бок и честно попробовала уснуть.

И у меня, как ни странно, получилось! То есть к маленькому дракону никто не пристал даже для того, чтобы погладить или почесать между крылышек. То есть блондинчик не меньше моего утомился, что, впрочем, неудивительно – день и вправду выдался насыщенным.

Ну а следующее утро оказалось не лучше…

То есть сперва всё шло хорошо: я проснулась, потянулась, обнаружила, что светлость ещё спит, и поспешила эту оплошность исправить. Я подползла ближе и коварно лизнула в плечо, а когда мужчина не среагировал, громко засопела в ухо.

Всего секунда – и кое-кто заворочался, попытался отстраниться и продолжить спать, но маленький дракон не отстал.

– Ву… – сообщила я. А когда Дантос вздрогнул и очнулся, рухнула на подушки и притворилась спящей.

Несколько секунд в комнате царила недоумённая тишина, потом прозвучало:

– Не прикидывайся, Астрёныш.

Я перевернулась на спину, выставив красивое пузико, и только после этого приоткрыла один глаз.

Ощущения подтвердились – блондинчик уже не спал. Приподнявшись на локте, хитро взирал на меня. Рубашки на Дантосе не имелось, волосы были растрёпаны, что придавало светлости очень домашний вид, но умилиться этому облику я не успела. Просто в следующую секунду послышался стук в дверь. Далёкий, но ужасно настойчивый.

Дантос вторжению не порадовался – он закатил глаза и тяжело вздохнул. Но, несмотря на присутствие рядом умопомрачительной чешуйчатой девочки, которой точно требовалась ласка, поднялся и отправился открывать.

Я встать не потрудилась, ибо была убеждена – и так всё узнаю. Но когда герцог Кернский вернулся в спальню, единственным, что мне сказали, было усталое:

– Началось…

После чего их светлость развернулась и бодро удалилась в ванную. А я осталась лежать на мягких подушках, в гнезде из одеяла и полном недоумении.

Правда, спустя полчаса – после лёгкого и стремительного завтрака – ситуация всё-таки прояснилась. И мне захотелось повторить стон светлости:

– Началось…

Их было трое – трое делегатов от местных аристократических родов, которые примчались поприветствовать владыку здешних мест. Обнаружив друг дружку в небольшой гостиной, где должна была состояться встреча с герцогом, визитёры не обрадовались. Блондинчик при виде подданных удовольствия тоже не испытал, но заметить это было невозможно. Драконья сущность и та не сразу истинные эмоции различила.

– Ваша свет… – начал было первый из них, но запнулся, увидев как в гостиную заруливаю я.

– Ваша свет… – воспользовавшись заминкой первого, попытался заговорить второй. Но тоже заметил и тоже замолчал.

Ну а третий таращился молча. Причём он был единственным, у кого хватило ума отпрянуть и показать на меня пальцем. Этот приступ паники вызвал невольную улыбку и желание познакомиться с третьим поближе, но я всё-таки сдержалась.

Чинно проследовала за Даном и доверчиво прижалась к герцогской ноге, когда тот остановился.

– Доброго утра, господа! – поприветствовал визитёров блондин. – Как поживаете?

Мужчины наконец отмерли и заулыбались. И руки для рукопожатия потянули, и вообще…

– Ваша светлость, мы так рады вашему возвращению! – воскликнул-таки первый.

– Позвольте выразить своё уважение, – заявил второй.

– Очень рады, – пролепетал третий. – Очень!

Дальше были кофе и короткая общая беседа. Троица визитёров всё так же выражала радость, справлялась о здоровье и планах. Дантос тоже интересовался, но больше из вежливости, ибо уж о чём, а о делах герцогства знал прекрасно – пока мы жили в столице, ему каждую неделю донесения привозили, да и жалобы, требующие герцогского вмешательства, с завидным постоянством слали.

В том же, что касается поездки в Рестрич – она длилась не так уж долго. То есть выпасть из темы блондинчик не успел.

Когда приветствие закончилось и посетителей удалось выпроводить, Дан облегчённо вздохнул и явно вознамерился переключиться на другие, более интересные дела, но увы. Едва собрался подняться из кресла, как рядом нарисовался Жакар со стопкой разномастных конвертов.

Эти конверты стали поводом для нового тягостного стона, в том числе потому, что вот такие письменные приветствия требовали письменного же ответа.

– Ну почему у меня нет секретаря? – поморщился Дантос.

Толстопузый дедок сочувственно развёл руками и спросил, где их светлость желает разбирать корреспонденцию – тут или в каком-нибудь другом месте? Герцог предпочёл остаться в гостиной и велел подать писчие принадлежности, а также предупредить Вернона. При этом Дантос явно рассчитывал на то, что золотой дракон останется рядом, но у меня и свои дела имелись.

Едва Жакар удалился, я спросила:

– Дорогой, а куда ты книжицу, которую я из склепа принесла, дел?

И пусть прозвучало… да-да, как всё то же драконье «Ву-у-у», собеседник понял. Он отвлёкся от изучения конвертов и признался без энтузиазма:

– В моём кабинете, на нижней полке книжного шкафа.

– Какого из? – уточнил дракон.

– Ближнего к окну.

Ага!

Вот после этого я поднялась на лапки, развернулась и, деловито повиливая хвостатой попой, направилась прочь. Но прежде чем покинуть гостиную, встречный вопрос поймала: