Текст книги "Политика и ирония: совместимость и взаимодействие"

Политические анекдоты – едва ли не самый универсальный тип анекдотов из всех, что существуют у народов, живущих в самых разных условиях и при разных политических системах. Можно с уверенностью утверждать, что такой жанр есть в любой лингвокульту-ре, но его особенности продиктованы национальными традициями и степенью свободы слова, существующей в той или иной стране. Подобно тому, как национальное чувство юмора является расплывчатым, неопределенным понятием (подробнее см. [Горностаева 2014(6): 10–30]), так и национальный политический анекдот – жанр специфический, часто понятный только носителям языка и тем, кто близко знаком с культурой страны.

Понимание политических анекдотов может быть затруднено не только для участников межкультурной коммуникации (по понятным причинам различия языков и культур), но и для носителей одной культуры. Исследователи замечают, что политические анекдоты являются постоянным источником коммуникативных неудач. Чтобы ответить на вопрос, почему это происходит, необходимо обратить внимание на национальную, культурную и историческую специфику. Так, исследователи [Шмелева, Шмелев 2002] предлагают выделить следующие типы русских политических анекдотов, высмеивающих:

1. Политических деятелей (заметим, что к этому типу относятся как анекдоты о политиках, не называемых по имени – о депутатах, сенаторах или секретарях райкома вообще, так и анекдоты о конкретных политиках).

2. Определенную политическую партию или институцию, например, Коммунистическую партию Советского Союза или Госплан.

3. Какую-либо политическую идею или лозунг.

4. Менталитет, семейные отношения и т. п. тех или иных народов в контексте государственного устройства разных стран.

5. Особенности политического устройства (отсутствие свободы слова, передвижения и т. п.)

6. Дефицит продуктов и так называемых товаров народного потребления.

7. Те или иные катаклизмы или политические потрясения.

Из вышеприведенной классификации видно, что анекдоты тесно связаны с той или иной политической и экономической ситуацией и предполагают знание имен государственных деятелей, определенных фактов и т. д. При несоблюдении этих условий смысл анекдота останется непонятным. Например, молодое поколение вряд ли поймет те политические анекдоты, над которыми смеялись их родители. Анекдоты быстро устаревают и теряют свою актуальность. Приведем несколько примеров русских анекдотов конца 90-х годов, понимание которых может быть затруднено для нового поколения.

1. Бригадир учит новичков: «Распальцовка бывает вертикальная., горизонтальная, фронтальная и чисто беспорядочная…»

2. Параграф из нового учебника русского языка:

Для образования существительного от глаголов с ударными окончаниями – ать, – ить, – ть, -ять и – еть необходимо к глаголу в прошедшем времени единственного числа добавить окончание – ово: вязать – вязалово, кидать – кидалово, бубнить – бубнилово, ходить – ходилово, гулять – гулялово, стрелять – стрелялово, сидеть – сиделово, смотреть – смотрелово.

Исключение.

Следует запомнить глагол, от которого существительное образуется чисто в виде исключения: гнать – гониво.

3. Правило из учебника по новому русскому языку для пятого класса: «Слово чисто является вводным и выделяется запятыми в тех случаях, когда его можно заменить на словосочетание в натуре».

Заметим, что эти анекдоты, основанные на игре слов и выявляющие лингвистические процессы, действительно являются политическими, поскольку отражают положение в стране в то время. Разгул бандитизма, неспособность властей обеспечить порядок, процветание криминальных элементов – все это отражалось на русском языке. Сейчас этот сложный для страны период завершен, и анекдоты потеряли остроту. С другой стороны, свежие политические анекдоты рождаются мгновенно, как реакция на что-то новое. У россиян политические анекдоты наиболее ярко отражают изменения в жизни и общественном сознании. Как один из ярких примеров юмора на политическую тему хочется привести следующий пример:

Мальчик спрашивает отца: «Папа, кому это памятник на Москве-реке?» Отец: «Пока что Петру Первому, сынок. А дальше – видно будет». Носителю русской культуры понятно, что здесь содержится намек на постоянный пересмотр исторических событий и разнообразные, часто крайне противоположные оценки деятельности политических лидеров страны (кроме того, понимание данного анекдота облегчает знание экстралингвистической ситуации о первоначальном предназначении монумента как памятника Колумбу, задуманного скульптором для США).

Заслуживают внимания анекдоты с продолжением, получающие новое звучание в свете современных событий. Так, серия анекдотов про Вовочку, изначально не политическая, продолжается уже в политическом аспекте, благодаря тому, что имя Владимир весьма распространено среди российских политиков. Приведем примеры анекдотов, героями которых являются три разных Вовочки – государственных деятеля:

1. Сидит Вовочка грустный, мальчиков не бьет, к девочкам не пристает, учительницу не доводит. Все удивляются, спрашивают: «Вовочка, что случилось?» – «Брата Сашу повесили».

2. Захотел Вовочка стать президентом России – и стал.

3. Пришел Вовочка домой поздно, устал. А утром его будят, говорят: «Вставайте, Владимир Вольфович, ваша фракция в Думу прошла!».

Каждому россиянину понятно, о каком именно Вовочке идет речь в каждом анекдоте. Комический эффект усиливается фоновыми знаниями – обилием предыдущих анекдотов, закрепивших за героем образ хулигана и двоечника. При наложении этих качеств на образ политика срабатывает иронический механизм столкновения несовместимых понятий.

При рассказывании политических анекдотов коммуникативная неудача может быть вызвана не только отсутствием общих фоновых знаний у рассказывающего и слушающего, но и разными политическими взглядами участников коммуникации. Рассказывание анекдота «чуждой» слушателю идеологической направленности может вместо смеха вызвать конфликтную ситуацию, т. е. тоже привести к коммуникативной неудаче. Исследователи высказывают мнение, что языковые особенности русского анекдота в значительной, если не в решающей, степени определяются особенностями рассказывания анекдота как особого речевого жанра [Шмелев, Шмелева 2002]. Коммуникативная цель рассказывания анекдота состоит в том, чтобы насмешить слушателей, перевести разговор в шутливое русло, снять напряжение. Если эта цель не достигнута, после рассказывания анекдота возникает неловкая пауза, рассказчика постигает коммуникативная неудача.

Пример удачно рассказанного политического анекдота демонстрирует программа «Воскресный вечер с Соловьевым». Для того, чтобы подтвердить свою мысль (о том, что власть имущие используют народ в своих интересах) и заодно повеселить аудиторию, ведущий рассказывает следующий анекдот: Две коровы пасутся на лугу. Одна говорит: «Мне кажется, нас кормят, чтобы убить». Вторая отвечает: «Я не верю в теорию заговоров». [ «Россия 1», 19.10.14, «Воскресный вечер с Соловьевым»].

Аудитория реагирует адекватно, именно так, как и ожидает рассказчик – смехом. Ирония в данном анекдоте построена на механизме отрицания очевидного.

Итак, русские политические анекдоты можно выделить как особый жанр, занимающий достойное место в классификации русского юмора. Исследователи указывают, что политический анекдот (наряду с байками, частушками, комическими куплетами, переиначенными поговорками) является одним из основных жанров современного русского юмора [Fialkova, Yelenevskaya 2013: 217].

Если обратиться к английской и американской лингво-культурам, то и здесь можно найти любопытные примеры политических анекдотов. Прежде всего, это «вечные» анекдоты об отношении людей к политикам вообще[1]1
  Здесь и ниже анекдоты с сайта [goo.gl/jgp4E2].


[Закрыть]:

What happens if a politician drowns in a river?

That is pollution.

What happens if all of them drown?

That is solution!

(Что произойдет, если один политик утонет в реке? – Загрязнение.

А если все они утонут? – Это решение!)

В данном случае возможно перевести английскую игру слов на русский язык, соблюдая рифму в паре: загрязнение – решение.

Речевая игра весьма популярна в англоязычных политических шутках:

Four years ago ту brother ran for state senator.

What does he do now?

Nothing. He got elected.

(– Четыре года назад мой брат баллотировался в сенат штата. – Чем он сейчас занимается? – Ничем. Его выбрали.)

Why don’t we ever hear of a thief stealing from a politician’s house?

Professional courtesy.

(– Почему мы никогда ничего не слышали о кражах в домах политиков? – Профессиональная этика.)

Mum. What makes you think our son will be a politician?

Dad. He says more things that sound good and mean nothing than any other boy on the block.

(Мама. Почему ты думаешь, что наш сын будет политиком?

Папа. Он чаще, чем любой другой ребенок в нашем квартале, говорит то, что приятно слышать, но лишено всякого смысла).

Шутки о конкретных личностях весьма распространены. Среди их героев есть наиболее любимые персонажи. У американцев это Джордж Буш, уже известный более как комическая фигура, чем как политический лидер.

Washington DC Newsflash: A tragic fire on Monday destroyed the personal library of President George W. Bush. Both of his books have been lost. Presidential spokesman Ari Fleischer said the president was devastated, as he had not finished colouring the second one.

(Новости из Вашингтона, округ Колумбия. Трагическое событие – в понедельник пожар уничтожил личную библиотеку президента Джорджа Буша. Обе его книги сгорели. Пресс-секретарь Ари Флейшер сообщает, что президент очень огорчен, так как еще не закончил раскрашивать вторую.)

Donald Rumsfeld is giving the president his daily briefing. He concludes by saying: “Yesterday, 5 Brazilian soldiers were killed’. “OH NO!’ the President exclaims. His staff are stunned at this display of emotion, they watch nervously as the President sits, head in hands. “That’s terrible!’ Finally, the President looks up and asks, “How many is a brazillion?’

(Дональд Рамсфелд докладывает президенту о текущих событиях. Он заканчивает свою речь словами: «Три бразильских солдата были убиты». – «О, нет! – восклицает президент. – Это ужасно!» Присутствующие удивлены этим выражением эмоций и встревоженно наблюдают, как президент сидит, уронив голову на руки. Потом он поднимает глаза и спрашивает: «Бразильских – это сколько?»)

Последний анекдот невозможно перевести на русский язык без искажения смысла. Ироническая игра слов построена на созвучии “brazillion” и “million”, “billion”, а также “zillion” (несметное множество). Дж. Буш ориентируется именно на это, принимая прилагательное за числительное.

Мы видим, что американские анекдоты о конкретных людях остры, язвительны и часто беспощадны к своим героям. Обратимся к английским анекдотам. Для жанра английского политического анекдота характерны длинные истории с неожиданным концом, который и содержит комический эффект. Например:

Did anyone tell you about the day when Lord Peter Mandelson was visiting a primary school in England, and was taken into the room of a class discussing words and their meanings? The teacher asked Lord Mandelson whether he would care to lead a discussion on the word “Tragedy”, so he asked the class to give him an example.

A little boy stood up, and said, “If my best friend, who lives on a farm, was playing in the field, and a tractor ran over him, and killed him, that would be a tragedy.”

“No,” said Lord Mandelson, “that wouldn’t be a tragedy: that would be an accident.”

A little girl raised her hand: “If the school bus had fifty boys and girls in it, and it drove over a cliff, killing everyone inside, that would be a tragedy.”

“I’m afraid not,” explained Lord Mandelson; “That is what we would call a great loss.”

The room went silent. No child volunteered.

Lord Mandelson’s eyes searched the room. “Can no one here give me an example of a tragedy?”

At the back of the room, a little hand went up, and a quiet voice said, “If a plane carrying you and Mr. Brown was struck by fire and blown to smithereens, that would be a tragedy.”

“Magnificent!” exclaimed Lord Mandelson, “That’s right! And can you tell me why that would be tragedy?”

“Well,” said the quiet voice, “It has to be a tragedy, because it certainly wouldn’t be a great loss, and it probably wouldn’t be an accident.”

(Вы слышали о том случае, когда лорд Питер Мэндельсон посетил занятия в начальной школе? Его пригласили на урок, где дети обсуждали разные слова и их значения. Учитель предложил лорду Мэндельсону обсудить с учениками значение слова «трагедия». Мэндельсон обратился к классу с просьбой придумать пример.

Встал маленький мальчик и сказал: «Если бы мой друг, который живет на ферме, играл бы в поле и его переехал трактор, это была бы трагедия».

«Нет, – ответил лорд Мэндельсон. – Это несчастный случай».

Подняла руку маленькая девочка: «Если бы школьный автобус с пятьюдесятью детьми сорвался со скалы в пропасть, это была бы трагедия».

«Боюсь, что нет, – объяснил Мэндельсон. – «Это была бы большая утрата».

В классе стало тихо. Больше никто не решался выступить.

Лорд Мэндельсон обвел класс глазами: «Неужели никто не может привести пример трагедии?»

На задней парте поднялась рука и тихий голос произнес: «Если бы самолет, в котором летите вы и мистер Браун, загорелся и взорвался, это была бы трагедия».

«Чудесно! – воскликнул лорд Мэндельсон. – А можешь сказать мне, почему это трагедия?» «Ну, – сказал голос, – это трагедия, потому что это – точно не большая утрата, и вряд ли это несчастный случай».)

Такие длинные анекдоты требуют и от рассказчика, и от слушателей определенного терпения. Чтобы аудитория не утратила интерес, говорящий должен обладать актерским мастерством и умением удерживать внимание.

Еще один пример такой истории – о двух премьер-министрах Великобритании:

Gordon Brown is out jogging one morning, and he notices a little boy on the corner with a box. Curious he runs over to the child and says, “What’s in the box, sonny?” To which the little boy says, “Kittens. They’re brand new kittens.”

Gordon Brown laughs and says, “What kind of kittens are they?’ “Socialists”, the child says.

“Oh that’s lovely”, Gordon smiles and he runs off.

A couple of days later Gordon is running with his colleague Tony Blair and he spies the same boy with his box just ahead. Gordon says to Tony, “Watch this.’ and they both jog over to the boy with the box.

Gordon says, “Look in the box, Tony, isn’t that cute? Look at those little kittens. Och aye laddie, tell my friend Tony what kind of kittens they are.”

The boy replies, “They’re Tories.”

“What?’ Gordon says, “I jogged by here the other day and you said they were Socialists. What’s changed?”

“Well,” the lad says, “Their eyes are open now.”

(Во время бега трусцой Гордон Браун замечает на углу маленького мальчика с коробкой. Он подбегает к нему и с любопытством спрашивает: «Что у тебя в коробке, сынок?» Мальчик на это отвечает: «Котята. Они только родились».

Гордон Браун смеется и спрашивает: «А что это за котята?»

«Социалисты», – отвечает ребенок.

«О, это замечательно», – говорит Гордон Браун и продолжает свой бег.

Пару дней спустя Гордон бегает трусцой вместе с коллегой Тони Блэром и видит того же самого мальчика с коробкой. Гордон говорит: «Загляни в коробку, Тони, посмотри, какие симпатичные котята! Давай, парень, расскажи моему другу Тони, что это за котята»

Мальчик отвечает: «Они – тори»

«Как? – удивляется Гордон. – В прошлый раз, когда я пробегал мимо, ты сказал, что они – социалисты. Что изменилось?»

«Ну, – говорит парень, – теперь у них глаза открылись»).

В анекдоте обыгрывается двойное значения выражения «глаза открылись» – прямое и переносное. Смысл вполне понятен даже без дополнительных знаний об английской политической системе – он сосредоточен на недоверчивом отношении людей к политическим партиям. Тем не менее, для того, чтобы лучше почувствовать иронию и критику, реципиенту желательно иметь представление о личностях, которые являются героями этой истории, и о политической системе Великобритании.

В то же время, некоторые национальные анекдоты посвящены таким знаменитостям политического мира, о которых можно рассказывать на любом языке, при этом комический эффект не теряется[2]2
  Здесь и ниже приводятся анекдоты, рассказанные носителями русской лингвокультуры.


[Закрыть]:

В респектабельной еврейской семье большое горе. Сын связался с хиппи, ушел из дома, живет с какими-то геями в Сан-Франциско. И вдруг он звонит домой и говорит, что скоро собирается жениться на девушке из хорошей семьи. Родители счастливы, но мама робко спрашивает: «Мы, конечно, заранее одобряем твой выбор и ни на что не рассчитываем, но она, случайно, не еврейка?» – «Еврейка», – отвечает сын. «А как же зовут нашу красавицу?» – спрашивает счастливая мать. «Моника Левински». Пауза, потом мать спрашивает: «Сынок, неужели ты поссорился с тем симпатичным черным парнем, с которым ты жил в прошлом году?»

Скандал вокруг имен Моники Левински и президента Билла Клинтона стал известен всем. Не случайно мать предпочитает, чтобы сын продолжал вести свой образ жизни, но не женился на женщине с такой репутацией.

Следующий пример – из разряда неполиткорректного юмора, с намеком на афроамериканское происхождение президента США:

1 апреля Обаму достали шутками: «Мужчина, у вас весь дом – Белый».

«Белый дом» и «белый цвет кожи» – значения слова, на котором построена ирония, а также здесь есть ссылка на известную в разных культурах первоапрельскую шутку «У вас вся спина белая».

Современные государственные деятели США настолько известны, что про них рассказывают анекдоты на других языках:

По выходным Обама переодевается в простого негра, бродит по Гарлему, тусуется с братанами, курит травку, читает рэп – в общем, чувствует себя полноценным человеком.

Отличие Обамы от Псаки заключается только в том, что после посещения госдепа он не может забеременеть!

Эти довольно язвительные анекдоты содержат намек на низкий уровень интеллектуального и культурного развития политиков. Наконец, типично русский анекдот про американского президента, непереводимый на английский язык из-за специфичности языковой игры:

Как называется теперь Белый Дом? – Барак Обамы.

Игра слов здесь двуязычная: имя американского президента Барак созвучно русскому барак (в значении «убогое жилище»), а изменение падежного окончания усиливает новый смысл словосочетания.

Надо заметить, что английские политические деятели не столь известны, как американские, по крайней мере для русской аудитории. Например, в анекдотичном диалоге леди Нэнси Астор и Черчилля имя дамы многим ни о чем не говорит, но можно сделать вывод о ее главной отличительной черте – малопривлекательной внешности:

Lady Nancy Astor: “Sir, you’re drunk!”

Churchill: “Yes, Madam, I am. But in the morning, I will be sober and you will still be ugly.”

(Леди Нэнси Эстор: Сэр, вы пьяны!

Черчилль: Да, мадам. Но утром я буду трезвым, а вы останетесь такой же страшной.)

Примечательно, что в отличие от русской, в английской лингвокультуре меньше политических анекдотов. Это обусловлено некоторыми ограничениями на обсуждение политики при общении. Если в русской культуре политический юмор часто выражается в жанре политического анекдота, то в британской значительное место занимают пародийные сериалы (ситкомы) на политические темы. Наиболее ярким примером такого сериала можно назвать “Yes, minister” («Да, господин министр») и его продолжение “Yes, Prime Minister” («Да, господин премьер-министр»).

Обратимся к взятому из ситкома “Yes, Prime Minister” эпизоду кулуарной беседы государственных деятелей, предмет которой понятен им обоим, но ни в коем случае не должен стать достоянием общественности:

“There has been movement.”

“On what subject?”

“On a subject on which Civil Service hopes there will be no movement.”

“Civil Service generally hopes there will be no movement on any subject.”

“Yes, sir, what I mean it’s in relation to a subject which is normally wholly and exclusively under control of the Civil Service, that developments have developed.”

“You are speaking in riddles.”

“Oh, thank you, sir.”

(– Произошли изменения.

– В какой области?

– В той области, в которой, как надеется Государственная Служба, не должны произойти никакие изменения.

– Государственная Служба надеется, что изменения не произойдут ни в какой области.

– Да, сэр, я имею в виду, что это относится к тому предмету, который обычно полностью находится исключительно в ведении Государственной Службы. Некоторое развитие развивается.

– Вы говорите загадками.

– О, спасибо, сэр!) [“Yes, Prime Minister”].

Это разговор ни о чем, игра с формами слов, которая не имеет смысла, что создает комический эффект. Любопытно, что фраза «Вы говорите загадками», которая в обычном контексте выражает непонимание и просьбу перефразировать высказывание, воспринимается адресатом как комплимент, так как по мнению создателей сериала, умение говорить загадками присуще любому настоящему государственному деятелю. В этом, на наш взгляд, также выражается сатира на современный политический дискурс.

Британские комедии о политиках часто обыгрывают явление, называемое “verbal diarrhea” (словесный понос) – абсолютно бессмысленный поток слов (внешне связанных между собой правилами грамматики), что, безусловно, создает комический эффект. Таким образом в них пародируется речь государственных и общественных деятелей. Например, в сериале “Yes, minister” («Да, господин министр») герой выражает свое отношение к дискуссиям и решениям комитета следующим образом:

It is characteristic of all committee discussions and decisions that every member has a vivid recollection of all them and every member’s recollection differs violently from every other member’s recollection. Thus we accept the convention that the official decisions are only those which have been officially recorded in the minutes by the officials from which it emerges with evident inevitability that any decision which has been officially reached would have been officially recorded in the minutes by the officials and any decision which is not recorded in the minutes is not officially reached even if one or more members believe they have recollected this particular case. But if the decision had been officially reached it would have been officially recorded in the minutes by the officials.

(Для всех дискуссий и решений комитета характерно, что каждый участник имеет четкое и ясное представление о них, и это представление коренным образом отличается от представления каждого другого участника. Поэтому мы устанавливаем, что официальными решениями являются только те решения, которые были официально зафиксированы в протоколе официальными представителями, из чего с неизбежной очевидностью следует, что любое решение, достигнутое официальным путем, должно быть официально зафиксировано в протоколе, а любое решение, не зафиксированное в протоколе, не является официальным, даже в случае наличия у одного или нескольких участников такого представления, поскольку если бы решение было достигнуто официальным путем, оно было бы официально зафиксировано в протоколе официальными лицами.)

Подобное вербальное поведение персонажей неизбежно вызывает смех у аудитории. А за внешне нелепой формой скрывается серьезная подоплека, поскольку данная пародия очень точно отражает особенности речи некоторых политиков.

Есть и противоположное явление, показанное в комедиях положений – “tongue-tiedness” (косноязычие), которое также основано на игре слов, а точнее, повторении одного и того же слова и однокоренных слов, что вызывает не меньший смех аудитории:

“I am appalled.”

“You are appalled… I am appalled too.”

“Yes, it’s appalling.”

“I don’t know how to describe it… just appalling!”

(– Я в ужасе.

– Вы в ужасе… Я тоже в ужасе.

– Это ужасно.

– Даже не знаю, как это назвать… Просто ужасно!) [“Yes, minister”].

Неумение подобрать нужные слова, постоянные повторы, заминки в речи также являются особенностями некоторых политических выступлений. Гротеск пародийных политических сериалов призван акцентировать характерные особенности реального политического дискурса.

В русской политической пародии тоже встречаются любопытные примеры. Например, переиначенный политический лозунг: «Назад, к победе коммунизма!» или загадка: «Три буквы, находящиеся между военным коммунизмом и индустриализацией» (ответ: НЭП) имеют в основе речевую игру.

Политическая пародия, как и политическая реклама, широко используется в печатных изданиях, поддерживающих ту или иную политическую партию. Интересным ходом представляется использование карикатур и эпиграмм на конкурентов. Приведем некоторые: на Жириновского —

В Индийском океане он вымоет сапог,

Иначе Чиччолина не пустит на порог;

на Зюганова —

Нам нужна диктатура рабочая,

Поднимайся, народ!

К привилегиям и полномочиям

Коммунисты, вперед!;

на Лапшина —

Страна расправит крылья,

Жизнь будет хороша!

В колхозах – изобилье,

И на ушах – лапша.

Такие эпиграммы понятны только носителям русского языка, более того, только интересующимся политикой и знакомым с лозунгами различных партий.

В рамках успешной межкультурной коммуникации интересны прежде всего политические анекдоты, существующие на разных языках и при этом не меняющие свой смысл:

Политики и подгузники похожи тем, что и те, и другие надо регулярно менять. Причем по одинаковой причине. [inpearls.ru].

Этот анекдот есть и в английском варианте (politicians and diapers) и, как и в русском, он основан на двояком подразумеваемом смысле: подгузники пачкаются и становятся грязными, и политики тоже.

Таким образом, и в русской, и в английской, и в американской культуре популярно карикатурное изображение политиков и политических проблем в разнообразных формах: в виде объектов политических анекдотов, пародий, политических карикатур. Особенности этих жанров обусловлены национальной спецификой и традициями.