Электронная библиотека » Анна и Сергей Литвиновы » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 30 мая 2018, 13:42


Автор книги: Анна и Сергей Литвиновы


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Родители, Елена Анатольевна и Александр Николаевич, прилежные подписчики сыновнего блога, по этим и другим фото и заметкам делали вывод: слава богу, у Темочки все нормально, он здоров и, кажется, весел.

Они только не знали, что Кудряшов-младший (прекрасно представляя себе особенность предков судить о том, чем ребеночек занят и как себя чувствует, по его сетевому журналу) заранее наготовил, что называется, «консервов». А именно: наделал вперед снимков и подписей к ним, а потом задал интернетскому автомату команду: размещать их по одному каждый день.

А сам – ни к компьютеру, ни к фотоаппарату не прикасался.

Был полон морем, солнцем и своею новой любовью – Настей.

* * *

Капитан полиции Кирилл Косаткин

Задувал сильный «моряк» – то есть ветер с моря, и водная стихия бурлила. Волны накатывались с неправильными промежутками, без никакой системы. Брызги и мелкая пыль иногда долетали, через всю полоску пляжа, до кабинок для переодевания. Гул стоял преизрядный. Накат, шипя, выбрасывал на берег камни, а потом утягивал их за собой в глубину. Немногочисленные курортники, сидевшие на топчанах, кутались кто в свитера, кто в полотенца, а иные в куртки.

Гражданин терпила Порфеев сам вычислил меня и подошел. Я хоть и был одет по гражданке, зато, наверное, единственный, кто аккуратно причесан, в отутюженной рубашке и цивильных ботинках.

– Давайте, рассказывайте.

– Что вас интересует?

– Во-первых, как вам показалось: эти деффки, злодейки – они местные?

– В смысле, уроженки курортного поселка Каравайное?

– Да и вообще – с Кубани ли?

– Нет, они, скорей, не здешние.

– С чего вы взяли?

Он пожал плечами:

– Не знаю, почему-то кажется. Понимаете, если б они тут жили, их бы здесь знали. В кафе – официант, бармен, тапер.

– Может, они в сговоре с преступницами состояли?

Я своими вопросами, что называется, «бил по квадратам». Спрашивал то о том, то о сем. А мой визави, чувствовалось, глубоко свои ответы заранее продумал – видно, что немало времени провел (может, и бессонные ночи), перекатывая в уме то, что с ним приключилось. Да и спрашивали его уже об этом (я надеюсь) местные полицейские.

– Не похоже на сговор. Обслуга с преступницами так обращалась, будто первый раз видит. Потом, кафе открытое, мимо по набережной все время люди ходят. Но никто им не улыбнулся, не поздоровался, руку приветственно не поднял. Затем мы в магазин заехали, спиртное покупали – продавщица тоже на них смотрела, как на новые ворота. А поселок маленький, все друг друга знать должны.

– Стало быть, вы считаете – гастролерши?

– Наверное. Но вряд ли издалека. Они откуда-то из края. Или, по крайней мере, с Юга.

– Почему вы так решили?

– Кажется мне. Опять-таки акцент. «Гэ» говорят как южанки.

– Может, украинки?

– Тоже вряд ли. У тех было бы больше диалекта, собственных словечек.

– А как эти деффки друг к другу обращались? По именам?

– Нет. Никак. Они вообще почти не говорили друг с другом.

– Может, вообще только что скорешились – чисто ради дела?

– Нет, наоборот. Скорее, понимают одна другую с полуслова.

– Из чего вы это заключили?

– Не знаю. Почувствовал.

– Хороший из вас свидетель, – искренне похвалил его я. – Многое приметили.

– Я не свидетель, – грустно усмехнулся он. – Я потерпевший.

– Давайте съездим в отдел, попробуем составить субъективные изображения преступниц – то есть, как говорят в народе, фотопортреты. Я на машине.

– А я вот – больше нет.

В тепле моего авто, когда мы ушли наконец от резкого морского ветра, терпила стал изливаться:

– Вы не подумайте, что раз у меня «Лексус» и отдыхаю я в санатории, я миллионер и коррупционер. У меня просто тесть богатый. Он мне тачку и подарил. И вы представьте теперь, что я ему скажу. И как он на меня посмотрит. Поэтому остается Бога молить, чтобы до него не дошло, при каких обстоятельствах я тачки лишился.

– Зачем тогда заяву в полицию писали?

– Дурак был, – искренне высказался он. – Думал, что девчонки просто взяли покататься да потом бросили тачку, а как я ее в таком случае без полиции найду?

– Сразу скажу, – ухмыльнулся я, – мы по месту прописки закладушек о неприглядном поведении граждан не рассылаем. Если только сами проболтаетесь. Но когда, даст бог, пришлют вам повестку в суд, давать показания – как оправдаетесь перед женой и тестем?

– Пусть бы прислали! Я там найду что соврать. Очень уж охота на этих засранок поглядеть. А еще лучше подвесить их обеих за ноги – и выпороть розгами, смоченными в скипидаре. Сколько им светит хоть, если найдете?

– Мало не покажется, уверяю вас.

– Да вы ведь не найдете.

– Посмотрим, сказал слепой.

* * *

– Мама, я женюсь.

– Слава богу! Наконец-то! Тебе понадобилось уехать, чтобы все-таки понять, что Кристина создана для тебя!

Разговор происходил по скайпу, и с одной стороны перед интернет-камерой находился уже известный нам Артем Кудряшов, а с другой – персонаж, с которым мы знакомы только заочно, – его мама Елена Анатольевна. И хоть мы наблюдаем ее не в натуральном, так сказать, виде, а на экране монитора, надо заметить, что дама эта – не из тех, о которых говорят со следами былой красоты. Нет! Она выглядит именно красивой – хотя и лет ей, конечно, под пятьдесят. Видно, что женщина тщательно следит за собой, ухожена, подтянута (во всех смыслах последнего слова). Внимательный наблюдатель мог бы разглядеть также свежую укладку, маникюр, кулон с бриллиантами на золотой цепочке.

В тот момент, когда женщина упоминает некую Кристину, ее собеседник, сын, слегка зависает, словно компьютерная программа дает на секунду сбой. Потом он говорит, слегка усмехаясь и, вероятно, усмешкой маскируя смущение:

– Прости, мам, но это не Кристина.

– А кто же? – доносится из уст матери выкрик изумления и негодования.

– Я встретил девушку. Здесь.

– Ну, ты даешь! И кто она?

– Молоденькая. Очень хорошенькая. Зовут Настя.

– Откуда родом? Из какой семьи? – В тоне матери априори звучит предубеждение против девушки: мол, разве может ее сын познакомиться с кем-то приличным и достойным, да еще не, допустим, на Сардинии, не в Лондоне, а на российском Юге! Артем слышит в интонациях родительницы это изначальное недоброжелательство и начинает потихонечку заводиться:

– Ах, ну мама! Какое это имеет значение! Кто она, из какой семьи!

– Большое! – со всей убежденностью произносит Елена Анатольевна. – Очень даже большое! Ты сам знаешь, как важно, чтобы будущая избранница была человеком одного с тобой круга. Ведь в случае мезальянса можно погубить все: и себя, и нас с отцом, и будущих детей!

– При чем здесь вы с отцом! А тем более будущие дети!

– Как – при чем?! Ты что же, хочешь, чтоб твой будущий сын или дочка были умственно неполноценными? Дебилами? Даунами – или носителями другой наследственной болезни?!

– Наследственные болезни, если ты не в курсе, происходят как раз оттого, что люди одного круга друг с другом пережениваются и никого посторонних в свой круг не пускают. Судьба наследника царского престола Алексея Николаевича с гемофилией – тому пример.

– Ты мне царскими наследниками зубы не заговаривай! Давай скажи лучше: откуда родом девушка и кто ее родители?

Артем чувствует, что интерес матери вполне законный, претензии – отчасти тоже, а он никак не может их удовлетворить, поэтому начинает сердиться и повышать голос:

– Мама! Какое это имеет значение!

– Большое, – тверда Елена Анатольевна. – Очень даже большое.

– Ну, она сирота… – через силу говорит молодой человек.

Собеседница смотрит на него с ужасом и еле удерживается от критического замечания. А сын нехотя продолжает:

– Ее вырастила и воспитала тетя.

– И кто у нас тетя?

– Почтальон.

– Хорошая профессия! Очень нужная людям и, главное, денежная. Газпром отдыхает!

– А я, если хочешь знать, ни за каким приданым не гонюсь!

– Да это мы с отцом уж знаем! – саркастически восклицает мать. – Хорошо знаем! С милым рай и в шалаше, только в вашем случае шалаш – это наша с отцом четырехкомнатная квартира на Кутузовском, между прочим, проспекте Москвы!

– Мы жить будем от вас отдельно, – спешит оповестить Артем.

– Но, я надеюсь, все-таки в столице нашей Родины? Поближе к цивилизации и удобствам? Или, может, ты к невестушке переедешь? Откуда она, кстати?

– Из здешних краев, – нехотя цедит сын. – Станица Красивая Краснодарского края.

– Замечательно! – со всем возможным сарказмом восклицает мать. – Станица Красивая! Лучше не придумаешь! Значит, вы с ней будете теперь «красавчеги»?!

– Мама, сбавь, пожалуйста, свой тон!

– А ты, пожалуйста, перестань бредить! И немедленно возвращайся в Москву!

– Хватит, мама, мной командовать!

– А ты – перестань сходить с ума!

– Мама! Я взрослый человек! И я делаю то, что хочу! Скажи вообще спасибо, что я тебе звоню и сообщаю. Мог бы и вовсе не…

– Ах, как это благородно с твоей стороны, что ты позвонил!

– Ладно, мама, твой сарказм мне надоел хуже горькой редьки. До свидания.

И Артем в сердцах разорвал соединение.

* * *

Этот вечерний видеосеанс имел последствия в виде двух разговоров лицом к лицу, что состоялись, соответственно, на Черноморском побережье и в столице.

В первом приняли участие Артем и его друг Андрей.

– Мать не хочет, чтобы я женился, – мрачно известил приятеля первый.

– Ты знаешь, я ее почему-то понимаю.

– А я хочу – и буду с Настей! Правильно ведь говорят: «сердцем чую» или «сердцу не прикажешь». Так и тут. Вот чувствую я: она – моя. Та, что послана мне судьбой. И плевать мне на все и всяческие условности! Кто она родом, откуда – из станицы, райцентра, кто ее родители и прочее. Да, мезальянс. Пусть мезальянс! Тем лучше! Я ведь в нем стою на более высокой ступени, правда? Вот и подтащу девушку до своего уровня!

– Или она тебя низведет до своего, – спокойно, с легкой усмешечкой заметил соратник.

– И ты, Брут! Тоже будешь меня отчитывать и воспитывать, как мать?

– Нет, я целиком и полностью на твоей стороне. Может, и сам хотел бы оказаться на твоем месте. Тайны брачныя постели и все такое. Но зачем? Мне моя Юлька и безо всякой женитьбы дает. Может, тебе имеет смысл поработать в этом направлении?

– Ты хочешь сказать, что я затеваю бракосочетание только из-за Настиной недоступности?

– Не исключено.

– Нет-нет, не в том дело. Я чувствую: она послана мне судьбой (если говорить высокопарно). И еще один момент: ты знаешь, мне ее просто жалко. Она умная, развитая, тактичная, даже образованная. Эмоционально чуткая и богатая. И что за судьба ей будет уготована, если она останется в этой своей станице Красивой? Будет провизором служить за гроши в местной аптеке. Выйдет за какого-нибудь тамошнего алканавта. Детишек нарожает, которые повторят ее путь… Знаешь, мы ведь в долгу перед ними…

– Кто «мы»? Почему – «в долгу»? Перед кем – «ними»?

– Вот послушай. Издавна повелось, что в России – общество классовое. Или даже кастовое. В девятнадцатом веке дворяне женились на дворянках, крестьяне – на крестьянках, а купцы – на купецких дочерях. На короткое время сто лет назад революция все перемешала…

– И дворян всех шлепнула, – с ехидцей подсказал Андрей.

– Ну, не всех! Кто-то сбежал, а кто-то все-таки остался. Иначе совсем бы нам кисло на Родине пришлось… Без Булгакова, Алексея Толстого и Вернадского… Но ты меня не сбивай. Так вот, СССР провозгласил равенство – оно и существовало. Но только поначалу. Мой прадед свиней пас, а дорос до самых верхов. А потом сложились новые классы – и в пятидесятые или шестидесятые сын свинопаса вряд ли бы стал дипломатом и послом Советского Союза. А мой дед – стал. Потому что был сыном прадеда – члена ЦК и зампреда Госплана. Но теперь классы еще дальше друг от друга разбежались. И сейчас – хоть в нашей Конституции написано, что все люди равны, – касты еще сильнее окуклились. Мы в Белокаменной живем, в роскоши купаемся (в сравнении со здешними жителями). Для них десять тысяч – огромные деньги, месяц можно жить, а мы их в Белокаменной за пару часов в ночном клубе спускаем. Мы жалуемся на недопоставку свежих устриц, а они картошку себе в огороде на обед выкапывают. Нехорошо это, не по-божески. Не по-людски.

– И ты решил своим примером покончить с вековой несправедливостью? Может, лучше для начала Настьке швейную машинку бы купил – как народники в девятнадцатом веке?

– Ты все ерничаешь, друг мой. А зря. На самом деле свежая кровь – она всем необходима. И классам, и кастам.

– Да что ты меня убеждаешь? Женись, если хочешь. Сколько влезет. Я что, против? В конце концов, не понравится – разойдешься. Только вот эти твои богоспасаемые разговоры – они свидетельствуют об одном.

– О чем же?

– О твоей глубокой неуверенности в том, что ты поступаешь правильно.

* * *

На другом краю страны, в столице, ту же самую коллизию обсуждали в то же самое время родители Артема – Елена Анатольевна с мужем Николаем Александровичем Кудряшовым.

– Ты должен немедленно поехать туда, – напористо атаковала мать.

– Зачем?

– Поговорить с ним. Лицом к лицу. Как мужчина с мужчиной. Уговорить. Убедить. Вернуть. Как с той ужасной девкой, испанкой, в Амстердаме.

– Послушай, дорогая, но выглядеть это будет просто смешно! Тогда ему было девятнадцать, теперь – двадцать семь лет, взрослый человек, совершенно дееспособный. А ты – «вернуть»! Как ты себе это представляешь? Завернуть в ковер и кинуть в багажник?

– Когда ребенок совершает очевидную глупость, его родители должны сделать все, чтобы не дать ему разрушить собственную жизнь!

– Ну, почему сразу «разрушить»? Он взрослый человек, у него своя голова на плечах. Если сделал ошибку – никогда не поздно исправить.

– «Исправить»! Только к моменту, как у него откроются глаза и он будет готов сбежать от своей провинциальной благоверной хоть на край света, она окажется прописанной в нашей квартире и принесет ему одного, а то и двух засранцев, с которыми придется нянкаться нам с тобой.

– А что, дети – цветы жизни. Ты давно мечтаешь о внуках.

– Не паясничай!.. Уговори его хотя бы подождать, потерпеть, повременить! Пусть, если так у них в одном месте чешется, даже объявят о помолвке! Поживут вместе! Совместно будут вести хозяйство! А потом, когда проверят свои чувства – через годик-другой, если не разбегутся, а я сильно на это надеюсь, – тогда, пожалуйста, сыграем им свадебку! Но не раньше!

– Наверное, Лена, ты все правильно говоришь, но ехать неизвестно куда? Вести душеспасительные беседы с давно совершеннолетним сыном? Я не хочу. И не буду!

– Ну, тебе на нашего сына давно наплевать. Ты как отстранился от него чуть не с рождения, так и до сих пор живешь, совершенно далекий от любых перед ним обязательств!

– А ты готова его осчастливить насильно. Сюсюкала с ним всю жизнь, вот и вырастила эгоиста и маменькиного сыночка.

– Хорош маменькин сыночек! Ни во что нас не ставит!

* * *

И в третьем месте в те часы беседовали на матримониальные темы.

В съемной панельной однокомнатной квартирке курортного поселка Гамма разговаривали Юля с Настей.

– Знаешь один из приемов маркетинга? – весело спросила подружку Настя.

– Ну?

– Ограниченное предложение. Типа, успей купить до пятнадцатого октября. А если опоздаешь – извини, не судьба.

– И?

– Скажем ребятам, что мы послезавтра уезжаем. С концами, домой. Пусть действуют.

– А если никак действовать они не станут?

– Значит, не судьба. Я лично со своим, с Артемом, порву немедленно и навсегда. И безо всяких сожалений. А ты с Андреем – как хочешь.

* * *

Кирилл Косаткин, капитан полиции

В поселке Каравайное имелось даже районное отделение – вот что значит крутое курортное место! Я зашел представиться местному шефу полиции. Майор Курдюмов принял меня уважительно – для него любой человек из края если не начальник, то источник свежих сплетен. Я рассказал ему пару новостей и анекдотов. Он спросил, с чем я пожаловал. Я поведал.

– Работали мы по этому делу. Я сразу сказал, что это не наши. Гастролерши. Залетные. Мы жилой сектор свой тщательно прошерстили. Наши бабоньки до столь высокого полета не поднимаются. Сковородником по пьянке съездить сожителя – вот это наш уровень.

– Могли деффки эти где-то здесь, у вас в Каравайном, похищенные транспортные средства разбирать? Или номера перебивать?

– В каждый двор, ты ж понимаешь, доступа мы не имеем, во все подряд гаражи не заглядываем. Но агентуру свою на это дело нацеливали. И механиков-умельцев, что тут у нас все на свете починяют, от «козла» до «мерса», проверяли. Ничего не обнаружили… Значит, в итоге эти красотки еще где-то засветились? И край забирает у нас дело? До́бре. Спорить не буду. Баба, как говорится, с возу. Чем еще могу?

Я попросил доступ к служебному компьютеру. Он лично проводил меня в комнату оперов. Там одинокий опер, одетый по гражданке, барабанил по расхлябанной клавиатуре. При виде начальства он вскочил по стойке «смирно», из чего я заключил, что с дисциплиной в отделении все в порядке (или начальник самодур).

Майор лично включил мне пустующий компьютер, сослался на дела и вышел. Сотрудник уселся и продолжил барабанить. Я вошел в систему со своего логина-пароля и написал два запроса. Первый – в наше краевое управление безопасности дорожного движения, с просьбой предоставить мне информацию с трех видеокамер, расположенных на таких-то километрах шоссе Кубанск – поселок Каравайное. (Камеры я заприметил утром, пока рулил в Каравайное.) Данные с «походом», за трое суток, следующие после момента совершения преступления.

Второй запрос я адресовал в краевое УСТМ [14]14
  Управление специальных технических мероприятий – засекреченное подразделение МВД, занимающееся безопасностью в сфере высоких технологий.


[Закрыть]
. Обоснование я беззастенчиво передрал со своей прошлой цидули на ту же тему: «…следствие полагает, что необходимо получить информацию с технических каналов связи об абонентах, с указанием анкетных данных, абонентских номеров, за период времени такой-то, такого-то числа, указанием номеров абонентов, осуществлявших звонки, за требуемый период у операторов сотовой связи (я перечислил всех четырех) по таким-то адресам…» Я указал два адреса: кафе «Дельфин», где потерпевший познакомился с подозреваемыми, и того места на черноморском берегу, где гражданина Порфеева ограбили.

Если бы преступники (и преступницы) ведали, сколько злодейств помогает раскрыть дотошный биллинг телефонных номеров, они вряд ли вообще когда-нибудь прикоснулись к мобильным аппаратам!

* * *

На следующее утро ветер стих. В поселке Гамма – расположенном, кстати говоря, примерно в сорока километрах от Каравайного (это если считать прямиком, по берегу, а по шоссе выходило все семьдесят), – снова установилась прекрасная погода. Немногочисленные курортники выползли на пляж.

И именно здесь девушки, Настя и Юля, объявили о своем решении назавтра уехать. Парни переглянулись и сказали, что тогда надо устроить отвальную – прямо нынче вечером.

Потом молодые люди направились купаться, а на самом деле поговорить. Заплыли далеко, в два раза дальше буйка – спасательная служба, переработавшись за лето, нарушение курортниками собственной безопасности вновь проигнорировала.

А к девушкам на берегу подвалили два местных парубка:

– Привет, девчонки, хорошо отдыхаете, а хотите, будет еще лучше? Да поехали с нами, мы такие места знаем, возьмем пивасика, у нас таранька собственного улова, возьмем катер. Искупаемся в чистой прозрачной воде Черного моря, возможна встреча с дельфинами.

Вернулись из заплыва Артем с Андреем. Заметив приставал, первый сказал им с обидной небрежностью:

– Дуйте отсюда, ушлепки!

Один из приставал начал выкаблучиваться, тянуть:

– Да пойдем, выйдем, поговорим! – хотя ни габаритами, ни мускулатурой не в состоянии был тягаться с москвичами.

Второй искатель приключений стал его охолаживать, уводить – да и девушки сказали спокойно:

– Извините, но они – наши парни, без обид.

Первый «ушлепок», ворча, дал второму себя увести.

Казалось, инцидент исчерпан – однако впоследствии он имел продолжение.

* * *

Инспектор роты ДПС отдела МВД России по Каравайному району Кубанского края старший лейтенант полиции Денис Баранов просматривал с утра ориентировки на авто, объявленные в розыск. Одно из них – модный черный «Лексус» с госномером N-ской области Центральной России – показалось ему знакомым.

Через секунду ему живо припомнилось, как несколько дней назад, ранним розовым утром, он остановил на пустынной дороге именно этот «Лексус» с двумя шалавами, одна за которых находилась за рулем. Свежие юные красотки, но напряженные и напуганные. Он еще тогда подумал: возможно, взяли они у своего папика авто покататься без спроса! И шепнул ему тогда внутренний голос: додави их, раскрути! Припугни – хотя бы заставь папику позвонить!

Но нет – он тогда, Баранов, поленился, не выспался, прельстился несчастными пятью тысячами! Однако и вообразить, что девки не просто катаются без спроса, а являются тривиальными угонщицами, он в тот момент не смог. Да! Если б тогда расколол, дожал – получил бы сейчас благодарность в приказе за содействие в раскрытии, отхватил премию… Был бы героем!.. Вот он осел! На жалкую пятихатку прельстился! Эх! Всегда надо слушать свой собственный внутренний голос!

Однако, поразмыслив, сообщать по команде о том, что останавливал данное транспортное средство, объявленное в розыск, Баранов не стал. Нет-нет, не станет он раскрывать информацию о девках в разыскиваемом «тэ-эс» [15]15
  ТС – транспортное средство.


[Закрыть]
. Чего это он будет сам на себя донос писать? За прошедшее время «Лексуса» наверняка и след простыл. Где-нибудь в гараже злоумышленники разобрали его на запчасти, а сами запчасти отдали на реализацию. Или, что вернее, тайными тропами перегнали тачку на Северный Кавказ, а там – ищи-свищи, ездит на ней уже какой-нибудь местный душман.

Как говорится, умерла так умерла. И еще хорошая мудрость: поздно пить боржоми, если почки отвалились. Поэтому – отпустил и отпустил, не воротишь. Но впредь Баранову урок: надо проявлять больше бдительности, не затуманивать прозорливость привходящими обстоятельствами в виде купюр.

* * *

Вечером четверо друзей – Настя с Юлей и Артем с Андреем – отправились в кафе. Вроде бы имелся официальный повод – отвальная. Назавтра, сказали девушки, они отправляются на родину, рано утром, на автобусе. Два с небольшим часа – и они дома, в своей станице с красивым именем Красивая, простите за каламбур.

Больше никто ни о чем специально не договаривался, но, видимо, нечто разлито было в воздухе, нечто чувствовалось, предвкушалось, поэтому и парни, и девушки принарядились. Никаких шортиков – брюки, мокасины и поло у мужчин, платья у девчонок. Барышни подкрасились, уложились, обновили маникюрчик.

В лучшем заведении поселка Гамма пили местное красное вино, ели пищу простую, курортную – свиной шашлык, жареную картошку, крупно порезанные помидоры с огурцами. Парни травили байки, девушки смеялись. Небольшой оркестрик из двух персон – гитара и электроорган – негромко наигрывал под сурдинку.

Потом Артем на пару минут отошел, а когда вернулся, ансамбль – очевидно, предупрежденный и заряженный – стал исполнять нечто мучительно-душещипательное. Рядом со столиком возник официант с запотевшей бутылкой шампанского, а наш герой встал перед Настей на одно колено и подал ей бархатную коробочку.

– Выходи за меня замуж, – незатейливо проговорил он.

Хлопнула пробка шампанского, откупоренного официантом.

Настя открыла крышечку коробки: там лежало кольцо белого золота с бриллиантом. Из ее глаз брызнули слезы. Она поймала завистливый взгляд Юли – впрочем, он тут же сменился объятиями и поздравлениями.

– Ты согласна? – спросил, не поднимаясь с колен, Артем.

– Посмотрим. Ты серьезно? О, спасибо, я так рада! – Девушка не вполне владела собой и лепетала всякую чушь.

Наконец Кудряшов встал, официант разлил шипучку по бокалам. Выпили за молодых – шампанское было хоть и не французское, а простое «Абрау», зато ледяное и очень сухое – выбивающий слезы брют.

А потом, в завязавшемся за столом довольно бестолковом разговоре, условились наутро ехать в станицу Красивая всем вместе, вчетвером, на Артемовой машине – делать формальное предложение и знакомиться с будущей тещей.

* * *

Когда Артем платил по счету, а девушки отошли поправить прически, он шепнул Андрею: «Ты давай, дружище, гуляй со своей Юлькой подальше от нашего номера, лучше всю ночь». Верный друг понимающе кивнул.

Официант, ставший соучастником предложения руки и сердца, получил царские чаевые. Оркестрик – тоже.

Обе пары вышли из летнего кафе в ночь.

По тому, как с заходом солнца явственно похолодало, становилось ясно, что лето позади, а впереди – долгая осень и не менее долгая зима.

Полутемный поселок спал. Большинство курортников разъехалось. Остались лишь местные да гурманы – любители бархатного сезона. Сонные улицы были пусты.

Машину для похода в кабак ребята не брали – всем хотелось расслабиться, выпить алкоголя.

Артем обнял Настю. Она в сравнении с ним, огромным, мускулистым, сильным, казалась истинным птенчиком, не достававшим ему и до плеча. Девушка прижималась к нему, прятала лицо на груди. Она выглядела и чувствовала себя совершенно счастливой.

Андрей и Юля, шедшие следом, то и дело останавливались и целовались. Тут все сладилось давно, и безо всяких предложений руки и сердца.

Путь обеим парам лежал через пешеходный мостик, переброшенный через местную реку. Сейчас, осенью, после летней засухи, она казалась совсем мелкой, несерьезной – но весной разливалась во всю ширь. Потому и мост пролегал с большим запасом – длинный, вантовый, на высоких столбах. Сам он был ярко освещен подвесными фонарями, однако у входа на него росли могучие дерева и царил полумрак.

Вот тут-то их и ждали.

Трое вышли прямо перед ними, спустились со ступеней, ведущих на мост. И тут же раздался какой-то шум сзади. Артем с Андреем (и девочки) оглянулись. За их спинами стояли еще двое. Один из них – тот самый «ушлепок», которого парни сегодня днем послали куда подальше на пляже. От всех воняло отрыжкой, старым пивом, несвежей одеждой. Все нападавшие были меньше ростом и более хилыми, чем москвичи, однако их было все-таки пятеро против двоих.

«Возьми задних», – прошептал товарищу Артем, а сам, безо всяких разговоров и объяснений, не давая никому опомниться, напал на тех, кто преграждал дорогу. «Первым всегда атакуй лидера» – знал он заповеди кулачной схватки, поэтому для начала засветил ударом мавашагири – ногой в прыжке с разворота – тому, кто находился в центре. Он не стал, как на тренировке, останавливать стопу за пару сантиметров до скулы партнера – уличная драка, она не на жизнь, а на смерть, без сантиментов. Первый не успел даже охнуть – голова его дернулась, он потерял сознание еще в полете и рухнул наземь.

Как бы продолжая свое движение, собираясь после прыжка, локтем и плечом Кудряшов заехал второму – и удар тоже оказался настолько силен, что тот беззвучно, как жирный сноп, повалился у ног. Третий мгновенно понял, что операция «проучить москвичей», на которую его позвали и которую он считал легкой прогулкой, проваливается. Он развернулся и кинулся бежать. Влетел на мост и, громко топоча по деревянному настилу, понесся прочь. Тень его мелькала и металась под светом расположенных над мостом фонарей. Весь поединок – от и до – занял не более одной минуты.

Девушки, что Юля, что Настя, не вопили, не блажили – наблюдали за битвой во все глаза. Похоже, они даже не успели испугаться.

Андрей, сражавшийся с теми, что зашли с тыла, оказался подготовлен к рукопашному бою не хуже Артема. Но у него противники оказались серьезнее. Он двинул «ушлепка» в челюсть – тот отклонился, и кулак лишь чиркнул по скуле. В этот момент второй сдвоенным ударом атаковал москвича в корпус. Перехватило дыхание, он согнулся – и тут ушлепок нанес ему удар обеими руками – сверху по затылку. Отчаянно закричала Юля. Андрей упал. Оба гопника наскочили на него.

Но, к счастью, освободился от своего поединка Артем. Он ударил ногой в прыжке в корпус «ушлепка» – тот отлетел на несколько метров и повалился. Второй, ожесточенно пинавший поверженного Андрея, поднял голову, осклабился и пошел на москвича. В руке его блеснул нож-выкидушка. И тут завопила, заблажила Настя. Женское в ней, что старательно подавлялось суровой жизнью и «профессией» угонщицы, вырвалось, дало себе волю. Однако Тема оставался спокойным. Он дождался выпада ножом, уклонился, успел перехватить вражескую руку, а потом взять ее на болевой. Раздался хруст ломаемой кости – в уличной драке, повторимся, не до сантиментов – и дикий крик налетчика.

Потихоньку принялся подниматься, кряхтя, Андрей.

– Андрюшенька, как ты?! – кинулась к нему Юля.

– Порядок, – попробовал через силу улыбнуться он.

– Тогда погнали, – молвил Артем. – Еще не хватало нам с местной полицией разбираться.

И, оставив у моста четыре жертвы – двое первых слабо ворочались, третий лежал без сознания, последний орал от боли, – друзья бегом бросились по мосту.

Каждый тянул за руку свою девушку – да те и без понукания неслись изо всех сил.

* * *

И был вечер, и было утро.

Оно застало Настю с Артемом в одной постели – в частной гостинице, в номере, что парень занимал на паях с Андреем.

Они мало спали этой ночью. Ласкали друг друга и разговаривали, лишь иногда проваливаясь в короткую освежающую дрему.

Когда за окном начало светать, девушка спросила:

– Наверное, твои родители с ума сойдут, когда ты им скажешь, что хочешь жениться на мне.

– Уже сошли.

– Ты что, их спрашивал? Даже не узнав, согласна ли я?

– Угу.

– Ненормальный! Когда?! Я ведь тебе ничего еще не обещала!

– А я не сомневался, что ты скажешь «да».

– Ах, ну конечно! Ты весь такой крутой, мажор и москвич. А я кто? Бедная пастушка и простушка. За счастье должна почесть сочетаться с тобой!

– Разумеется.

– Ты наглый, бесстыжий и самовлюбленный кретин.

– Говори, говори.

– Гламурный подонок, костолом, щелкопер-писака.

– Я попрошу.

– Коварный соблазнитель невинных девушек.

– Уже лучше.

– Садист, маньяк, секс-машина.

– О, вот это мне больше нравится.

* * *

Те, кто играет в нашем повествовании роли второго плана, друг и подруга главных героев, в это самое время тоже не спали. Они, как и положено ведомым, оккупировали для любви худшее помещение, нежели первые номера: обшарпанную однушку в панельном доме, где проживали Юля и Настя.

– Настька мне как сестра, – рассказывала Юля (обнаженная, в кровати) своему столь же нагому любовнику. – Да что там «как»! По документам и есть сестра. Моя мама ее удочерила. А что мамаше оставалось делать! Не в детский же дом отдавать родную племянницу.

– А что случилось?

– Настькин папаша, мой дядька, он очень деловой был. Рулил всем в своем районе. К вам в Москву часто ездил – какие-то у него там интересы были. Огромный дом имел с бассейном, два джипа, все дела. Моей матери, кстати, сколько раз помощь предлагал – да она гордая была, не одалживалась. И однажды – Настьке тогда лет пять было – к ним в дом ночью бандиты забрались. Убили и отца, и мать. Забрали деньги, драгоценности – все, что сумели найти.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации