Текст книги "Все будет так, как ты захочешь"

– Так и будешь молчать? – Не выдержал он и приподнял брови вверх. Губы привычно скривились, демонстрируя недовольство.

Я попятилась назад, успела всего два шага сделать, прежде чем опомнилась. От его взгляда, который с каждым этим шагом темнел, стало холодно, и я тут же принялась растирать озябшие плечи сквозь толстую ткань махрового халата.

– Я спросить хотела. – Решилась я и посмотрела в его глаза, как бы прося разрешение продолжить.

– Спрашивай. – И прищурился.

– Что… – Голос пропадал под этим моральным давлением и приходилось набирать в грудь больше воздуха. – Что теперь будет?

Он странно посмотрел, а потом поднялся, сделал пару шагов в мою сторону, остановился, спрятав руки в карманы широких домашних брюк.

– А что будет? – Спросил, словно не понял, что имею в виду. Вроде и спокойно, но я в каждом звуке, в каждом мимолётном движении читала вызов.

Пожала плечам, не зная, как пояснить и он неприятно улыбнулся.

– Ты моя жена со всеми вытекающими из этого последствиями. Это хотела услышать?

Воздух словно под давлением вышел из меня, а взгляд опустился к полу.

– Но у меня своя жизнь и…

– А разве я в неё вмешиваюсь? – Строго прервал Шах, дождался тишины. – Кажется, даже более чем гуманно отнёсся. Ты так не считаешь? Я даю тебе время привыкнуть ко мне, к новым условиям. Или думаешь, что стоя здесь в этом халате, под которым наверняка осталось твоё платье, едва прикрывающее задницу, меня не возбуждаешь? Дай угадаю, – склонил голову на бок, – я старый импотент. Не так ли?

– Нет… – Активно закивала я, не в силах выдержать его обвинительный тон.

– Я твой муж, Галя. И, хочешь ты того или нет, но так было и так будет!

– Ты не можешь меня заставить.

– Серьёзно?! Считаешь, у тебя есть варианты?

– Ты не можешь меня заставить! – Прокричала, уже не скрывая слёз, пытающихся вырваться наружу.

Я обхватила руками полыхающие щёки, а полы халата разошлись, открывая его взору то самое платье, которое я действительно не сняла.

– Я не собираюсь жить с тобой. Ты понял?!

– Да понял я. Только ты меня не поняла. – Дождался внимания. – Ты не уйдёшь к нему.

– А если не к нему? – Тихо, с надеждой спросила я, а Шах проскрипел зубами.

– Тогда я вообще не вижу смысла в этих манипуляциях. Ты остаёшься со мной и это последнее слово.

– Но ты не можешь…

– Могу. – Твёрдо и уверенно, так, что я не смею ему возразить.

– Я не хочу жить с тобой. – Повторила упрямо, но как-то безжизненно. Он уловил это, поэтому даже отвечать не стал.

Развернулся спиной и полотенце, которое до этого сжимал в руках, бросил на кровать. А я смотрела на полёт куска ткани и снова ассоциировала себя с такой же смятой, использованной вещью, которая вдруг понадобилась снова.

– Зачем ты вернулся?

– Странный вопрос, учитывая, что ты моя жена. Я вернулся к тебе.

– А то, что я не ждала, тебя не смущает?

– Меня смущает лишь то, что ты каким-то образом собиралась снова выйти замуж. А насчёт ждала, не ждала… Я тебя об этом не просил.

Сказал, и словно его самого от этих слов передёрнуло. Шах тут же сбросил все ненужные эмоции, резко двинув плечами.

– Действительно. – Холодно усмехнулась я. – Быть первооткрывателем намного интереснее. А потом имейте, кто хотите, только не глаза не попадайтесь.

Шах, до этого желая выбрать футболку, опирался на высокий комод обеими ладонями, а страшный ворон на его сердце, вырывал мясо когтями и острым клювом. Играющие под кожей мышцы лишь усиливали эффект реалистичности. Я отвернулась, не в силах смотреть на это. Прямая от напряжения спина. Пальцы, сжимающиеся в кулаки.

– Дима, отпусти меня, я ведь тебе не нужна.

– Я женился на тебе не для того, чтобы отпускать. – Проговорил он сквозь зубы и повернулся.

– Но ты сам ушёл! – Снова не сдержалась я, а он улыбнулся. Холодно, жёстко.

– Значит, этот факт тебя всё-таки расстраивает?

Наблюдая за мной, наклонил голову на бок, облизнул пересохшие губы, улыбнулся чуть мягче, но как-то нереально, играючи. Сам с собой играл.

– Нет, не расстраивает. Просто я никогда тебе этого не прощу.

– А я не прошу прощения, Галя.

– А я не собираюсь тебя прощать. – Проговорила тихо и усталость во всём теле почувствовала. Подошла к кровати, безвольно рухнула на неё, подтягивая согнутые в коленях ноги к груди.

– Просто иногда обстоятельства бывают сильнее нас, Галь.

– Почему ты ушёл?

На несколько секунд Шах замолчал, разглядывая меня, а потом странно вздохнул и громким толчком закрыл комод, так ничего из него и не достав.

– Иногда приходится принимать решения, которые делают нашим близким больно, но эти решения НУЖНО принимать.

– Красиво говоришь…

– А если не красиво, – хмыкнул Шах и посмотрел исподлобья, – то ты не была готова к семейной жизни. – Добавил после затяжного выдоха.

– А зачем тогда женился?

– Я хотел, чтобы ты была моей женой.

– Зачем?

– Галь, не нужно пытаться узнать то, что я рассказывать тебе не намерен.

Я промолчала и Шах приблизился, легко прикоснулся к моему плечу, пытаясь провести по нему кончиками пальцев. Я тут же отшатнулась и села на кровати, не позволяя ему снова подойти так близко.

– И не делай из меня врага! – Прокричал, когда понял это.

Я сжалась, от этого крика, а Шах склонился надо мной, больно удерживая за шею одной рукой, не давая отстраняться, смотрел глаза, как в них зарождаются слёзы, как начинает трястись подбородок, как я до боли закусываю губу, только бы не заскулить от жалости к самой себе.

Отпустил, когда меня начало колотить, но нависать не перестал, позволил лечь, скрутиться клубочком, сам же провёл носом по открытой шее, упираясь кулаками в матрац по обе стороны от моей головы. Мой вой вырвался наружу и я испуганно прикрыла рот ладонями, пытаясь промолчать, отдышаться, не плакать. Шах разозлился, схватил за ворот халата, намотав его на кулак, рванул, раскрывая меня, больно сжал ладонью грудь. Отпустил. Разогнул руки в локтях, отстраняясь.

– И если ты не хочешь остаться в этой постели на ночь, лучше будет уйти в свою комнату.

Я не сдвинулась с места, а он улыбнулся так, что это можно было понять даже с закрытым глазами.

– П-ф-ф… Какие мы смелые. – Потянул не без удовольствия, меня рассматривая. – Ну, давай.

Легонько толкнул в плечо, предлагая перевернуться на спину, я перевернулась. Шах коснулся кончиками пальцев моего подбородка, словно поглаживая, и пришлось стиснуть зубы, чтобы не выдать возмущённого шипения. Сама не знаю, что и кому хотела доказать, но готова была стерпеть его прикосновения. Пальцы спустились к груди, задевая вздёрнутые от страха соски, спустились ниже.

– Ай, какая послушная девочка. – Выдохнул удовлетворённо, спустился рукой по ноге, сжимая бедро, поддевая платье, двинулся выше.

– С-с…

Он шумно выдохнул, ощущая мой страх, а я крепко сжимала веки, боясь увидеть какое-то удовольствие в его глазах. И мы вдвоём не двигались, впитывая эмоции друг друга. Я чувствовала исходившую от Шаха уверенность, и она заставляла меня сжиматься в маленький комочек, забывая о том, что я личность, что я сильная, что я взрослая самостоятельная женщина. С каждой секундой внутреннее напряжение нарастало, я была готова взорваться, сорваться на истерику. Руки, судорожно сжимающие гладкое покрывало, уже дрожали и ныли. А в тот момент, когда он резко вошёл в меня двумя пальцами, не выдержала, заскулила, закусывая губу, закрывая лицо руками. Резко свела ноги вместе, закрываясь, пытаясь повернуться на бок, но его рука настойчиво удерживала позиции, не позволяя отстраниться.

– Вот так, моя хорошая. – Прошептал он, склонившись над ухом, медленно и аккуратно выводя из меня пальцы. – Вот мы и поговорили. А теперь посмотри на меня.

Я упивалась своей истерикой и не хотела слышать, не хотела понимать его слов, тогда Шах, жёстко схватив за подбородок, буквально заставил повернуться.

– Открой глаза, Галя. – Шипел сквозь зубы, не позволяя отбросить его руку. – Открой глаза и посмотри на меня. Давай. – Выговорил едва ли не по слогам, ударил легонько по щекам, приводя в чувства и глаза я открыла, реально не понимая, где нахожусь. Увидела его глаза. Удивительные, светлые, а в них та же уверенность, что и при первой встрече и он ведёт меня в своей игре. Умело, предугадывая ходы, планируя наперёд, заставляя поверить.

– А теперь слушай, – добившись ровного дыхания, шептал он. – Я не могу быть нежным, и не хочу быть грубым. Всё, на что я сейчас способен – это насилие. Потому что ты меня на него провоцируешь. – Я попыталась издать звук, но он сжал пальцы на подбородке крепче. – Не перебивай! Я не хочу обидеть тебя, не хочу унизить, но сейчас нам лучше разойтись по разным углам. Потому что мы вдвоём на эмоциях. Мы вдвоём на нервах. Ты не понимаешь меня, не хочешь понять, потому что всего не знаешь. А я не уступлю тебе. Не уступлю тебя. Как хочешь понимай, но будь со мной. Рядом. Я ничего не буду требовать, не буду контролировать, не заставлю тебя изменить свою жизнь. Но я хочу знать, что ты меня услышала. Просто услышала и сделала так, как я сказал.

Посмотрел в мои глаза, скривился, не увидев там того, что хотел.

– Послушай, Галь, тебе сейчас трудно, но и мне не легче. Я понимаю, что мы чужие друг другу люди, что у нас не так много общего, чтобы вот так просто взять и тихо-мирно сойтись, но я ведь и не требую этого от тебя. Ты меня не знаешь…

– Не я в этом виновата. – Проговорила со злом и Шах выдохнул. Устало, тяжело, даже глаза закрыл, чтобы перетерпеть.

– Просто дай мне шанс.

Он меня отпустил, и я тут же с кровати спрыгнула, к двери приблизилась.

– Я не знаю, чего ты от меня хочешь, Дим.

– Я хочу, чтобы ты любила меня…

– Брось… тебе не идёт просительный тон.

– Галь, я ведь могу заставить. Но если есть хоть один шанс добиться тебя…

– У тебя нет этого шанса, Дима. Уже нет.

И пока он втягивал сквозь зубы раскалённый воздух, я выбежала из комнаты, чтобы добраться до своей, чтобы закрыть дверь на замок и разрыдаться. Так, как не могла при нём. Не хотела, чтобы он видел это. Метнулась к душевой кабине, врубила воду на всю мощность, на ходу сбрасывая опостылевшую одежду, вжалась в дальний угол и выла в голос, пытаясь перекричать шум воды.

Не знаю, сколько мне понадобилось времени, чтобы прийти в себя, но из-под душа я вышла с охрипшим голосом, воспалёнными глазами и распухшим носом. Чёрные потёки под глазами вытерла пушистым полотенцем, насухо промокнула лицо, тело, закуталась в халат, который так и лежал на полу, дожидаясь своей очереди, и с таким видом рухнула на постель, с желанием немедленно отключиться. Только немедленно не получилось, в голову без очереди и порядка лезли мысли, воспоминания, сказанные и не сказанные слова.

Глава 3

Сквозь сон я слышала тихие голоса двух людей, мужчины и женщины, но чем дольше они звучали в моей голове, тем больше я осознавала, что это не сон, не может быть сном, но и заставить себя проснуться не могла, отсыпаясь после первого в своей жизни экзамена. Голоса не удалялись и не приближались, но настойчиво доказывали что-то друг другу.

– Но так нельзя! – Возмутилась женщина, её голос был слишком знаком, чтобы спутать с чьим-то другим.

– Люди придумали эти правила. – Парировал мужчина.

– Она не готова. Нет. Это невозможно. Я никогда, слышите, никогда…

– А разве я спрашивал ваше мнение?

– Вы в своём уме?! – Громкий восклицательный шёпот, который заставлял меня хмуриться.

– Я просто хочу, чтобы вы знали о моих намерениях.

– Но так не делается. Это не правильно. Она ещё ребёнок…

– У меня нет времени ждать, пока она подрастёт.

– Она ни за что не согласится, нет, нет и ещё раз нет.

Бабушка… это точно она. Можно было расслышать, как дружно звякнули браслеты на её запястье. Такое всегда происходит, когда она ударяет кулачком об стол.

– Оставьте этот вопрос мне.

– Что вы собираетесь делать?

– Ничего противозаконного, если вы об этом.

– Покиньте наш дом, оставьте нас в покое…

– Вы же понимаете, что я слов на ветер не бросаю?

– Не нужно мне угрожать!

– И не собирался. Я не прошу помогать, хотя бы не мешайте.

– Что вы мне предлагаете?!

– Вы прекрасно понимаете, что следует за моим предложением.

– Поверьте, я не против, но если это будет по обоюдному согласию.

– Других вариантов я даже не рассматриваю.

– Но вы говорите, что нужно спешить.

– Это вовсе не значит, что я всё брошу.

– Это безумие!

– Всего лишь соблюдение старинных традиций.

– Чего вы от меня хотите? – По голосу стало слышно, что бабуля будто сдалась, и все звуки исчезли.

Проснулась я от хлопка входной двери. Оглянулась, словно могла увидеть сквозь стену, что же происходило в соседней комнате, но, опомнившись, выскочила туда в одной пижаме, ничуть не заботясь, что незнакомец может увидеть меня в таком виде. Бабушку я встретила на кухне, она с беззаботной улыбкой взбивала жидкое тесто на тонкие блины.

– Ба, а кто приходил? – Улыбнулась я, макнув палец в белое месиво. – Сладко.

– Брысь! Никто не приходил, с чего ты взяла? – Бабуля отвернулась к плите, выливая на разогретую сковороду растопленное сливочное масло.

– Я слышала, как ты с кем-то разговаривала.

– Тебе показалось.

Оставалось только пожать плечами. Ну, показалось, так показалось… в конце концов у бабушки тоже могут быть свои тайны. Последнее время стало катастрофически не хватать денег, пенсии слетели на «нет», ей пришлось восстанавливать клиентскую базу для работы на дому. Всем необходимым снабжали любимые ученицы, а умелые руки вряд ли кто-то может заменить. Вот и были у нас посетители едва ли не круглые сутки.

– Ба, а почему ты не спросишь меня, что я хочу на день рождения? – Задорно улыбнулась я, хватая с тарелки горячий блин, только что снятый со сковороды.

– Можно подумать, я не знаю, чего ты хочешь. – Усмехнулась она, наливая очередную порцию теста. – Видела я то платье. Ни к чему тебе его носить.

– Но оно красивое, ба. – Склонила я голову, пытаясь заглянуть в тёплые глаза.

– Оно неприлично короткое.

– Так все сейчас носят. Мне, между прочим, замуж скоро, а на примете ни одного достойного жениха нет.

– А с этим платьем ты найдёшь его? – Скептически скривилась бабуля. – Тем более достойного.

– Ну, хотя бы обычного. Нужно же с чего-то начинать. – Рассуждала я, размахивая масляными руками. – Ты в свои восемнадцать уже замужем была.

– Нашла, что вспомнить. Так я в свои восемнадцать ещё и ударницей социалистического труда была.

– Ба, ну, какого труда? Так и скажи, что со студ. отрядом на картошку ездили. – Поддела я бабулю и скрыла победную улыбку.

– И не только на картошку. – Строго заметила она. – Я была отличницей…

– Ага, а ещё комсомолкой и просто красавицей. Знаю, ба. Так и мои знания не хромают на обе ноги. Скажи, кстати, почему на меня никто не смотрит?

Я села на стул, подтягивая к себе второй блин, а бабушка укоризненно посмотрела и покачала головой.

– Так уж и никто? – Не стала она комментировать моё до жути неприличное поведение.

– Да говорю тебе! – Не прожевав как следует, бросилась я доказывать. Ещё бы в грудь бить стала.

– А может тайные поклонники?

– Да какие тайные? Никто кроме Пашки и платье новое не похвалит.

– Какого такого Пашки? – Глянула на меня бабуля своим фирменным проницательным взглядом.

– Того самого, ба. Не бандит он, сколько раз тебе говорить?

– Ага, сейчас они, кажется, бизнесменами называются.

– Просто человек умеет зарабатывать себе на жизнь, что в это такого?

– Я говорила тебе не общаться с ним?

– Да когда это было-то? – Изогнула я брови, но на всякий случай от бабули подальше отошла. Мало ли, блинным половником по голове шмякнет, на него и покосилась.

– Так он вроде не живёт уже здесь. С матерью его разговаривала. Тоже, надо сказать, не самая приятная особа.

– Ну, да, он в новостройках живёт в соседнем районе. Да ты видела наверно, там они зелёненькие такие.

Бабушка пристально на меня посмотрела.

– А ты откуда знаешь?

– Не волнуйся. В гостях не была. Он приглашал, конечно, но ты же меня знаешь…

– Скорее, ты знаешь меня. Учти!

Тут она вдруг изменилась в лице и смолкла. Знаю эту её присказку, чтобы я замуж без высшего образования не собиралась. Словно оно там поможет. Хе! Бабуля наивняк!

На сим наш разговор был практически завершён, ну, если не считать ещё десяти минут нотаций. А потом мы пошли примерять то самое платье, которое было до ужаса неприличное, но такое красивое и манящее. Бабуля долго кривилась и плевалась, но характером я, видимо, в неё и удалась, поэтому не уступила. Да и выглядела в нём сногсшибательно.

Правда, гроза, та самая, судьбоносная, которая разразилась на следующее утро, не позволила насладиться праздником, вечером… и платьем. Никто кроме троих подружек его и не увидел. Бабуля странно поглядывала за окно и говорила, что, наверно, так и должно быть. Что именно, и как должно, не уточняла, да и я особо не вникала в её старческие странности. Занималась своими делами, которых именно в этот день всегда скапливалось невероятное множество.

– Галя, мне завтра нужно будет уехать. – Сказала она, явно волнуясь, когда поздно вечером вошла в мою комнату.

– Хорошо, а куда?

– Да, – она неопределённо махнула рукой, – Антонина Филипповна приболела, просила, чтобы я пока с Тосей на прогулки походила.

– А-а, тогда конечно. Привет ей передавай.

– Обязательно.

Бабуля странно на меня посмотрела, с долей грусти и беспокойства, но я клятвенно пообещала, что с Пашкой больше на машине ездить не буду, и вроде как её отпустило. Вроде как…

* * *

Настойчивый звонок в дверь помешал не только спать, но и настраивать себя на нужный лад при подготовке к следующему экзамену, а если учесть, что два дня, готовясь к своему празднику, я бессовестно профилонила, оставалось у меня ещё пара дней, не больше.

– Привет. – Дружелюбно сказал Шах, стоя на моём пороге.

Я не то, чтобы глазам своим не поверила, вообще не поняла, что он здесь делает, как меня нашёл и, собственно, для чего искал. Но в том, что целенаправленно пришёл, не сомневалась.

– Привет. – Ответила ему с сомнением, переминаясь с ноги на ногу.

– Пустишь?

Это даже не вопрос был, потому как, я и не заметила, а он уже сам за собой дверь прикрывает, меня отстранив. Собран, сосредоточен. Смотрит на меня и мягко улыбается.

– Ничего, что я тут похозяйничал?

Я пожала плечами. Вообще не важно было, что он говорит. Только бы объяснил, что происходит. Поэтому и смотрела ему в рот, пытаясь уловить даже те слова, которые ещё не сказаны.

– Извини, ты ко мне? – Наконец, уточнила, а он улыбнулся ещё шире. Непривычно.

– Здесь ещё кто-то есть? – Отшутился с явным намёком, неприлично пристально оглядывая моё тело, я покраснела.

– Мы с бабулей вместе живём. Ба? – Крикнула в сторону комнаты, но тут же лицо ладонью прикрыла – Её нет сейчас, она подругу навестить поехала. Ты позже зайди.

Уголок его губ пополз вверх, Шах головой отрицательно махнул и вглубь комнаты посмотрел, напрашиваясь пройти дальше. Я образно махнула рукой, а он не растерялся, тут же шагнул мимо меня.

– Галь, давай поговорим. – Предложил Шах на ходу, прошёл к дивану и присел на него, согнувшись в три погибели. Посмотрел на меня, взглядом говоря, что неудобно.

А я смотрела в ответ с замиранием сердца, давно забыв о былых обидах. В нашей крохотной бедноватой квартире он смотрелся, по крайней мере, нелепо, особенно когда хотел казаться важным и значимым. Но таким красивым и нереальным, ну, прям как в сказке. Только мозгов с нашей последней встречи у меня меньше не стало и такой визит вежливости настораживал, задавать вопросы я не могла, да и не знала какие. При этом была практически уверена, что он не ответит. Да. Так и выглядел. Сосредоточенным на своём деле.

Шах внимательным взглядом окинул комнату, мою фигуру, когда она снова попала в поле зрения, наконец, посмотрел на пол, после чего прямо в глаза. Да так резко, что я сама взгляд отвести не успела. Стало стыдно, что с такой жадностью его рассматривала и краснота щёк не заставила себя ждать.

– Так ты не к бабуле? – Утвердительно спросила я, а он в этот момент поставил на журнальный столик перед собой малюсенькую коробочку. Мне почему-то захотелось улыбнуться, припоминая, что в телесериалах так же делают предложение руки и сердца.

Только моя улыбка вызвала у Шаха какое-то негодование, он поджал губы и едва ли не приказал открыть.

– А что там? – Медленно приближаясь, уточнила я, не понимая, что происходит.

А в коробочке было кольцо. Точнее, это потом я поняла, что кольцо, а сначала увидела нереальной красоты цветок, который был сплетён из тончайших золотых нитей. В его центре сверкал прозрачный, словно капля росы, камешек, а более мелкие были рассыпаны по лепесткам. Я перевела на Шаха растерянный взгляд, а он улыбнулся одним уголком губ.

– Галь, сегодня на три часа назначена роспись. – Сообщил скучающим тоном, я улыбнулась.

– Роспись чего?

– Ни чего, а наша с тобой. Сегодня ты станешь моей женой.

– Да что ты?..

Я повела плечиком, как меня учила подруга и часто захлопала ресницами, разыгрывая умиление.

– Галь, я не шучу. – Предугадывая скорый вопрос, произнёс он и уставился не моргающим взглядом.

– А я и не смеюсь… Давай… Давай, – набрала в грудь побольше воздуха. – Да, конечно, у тебя ко мне всплыло неземное неестественной силы чувство, – я задумалась, пытаясь угадать, распознал ли он шутку в моих словах, – но это вовсе не значит, что я так же…

– Галя, у нас в три часа роспись. – Серьёзно и более строго проговорил Шах и моя улыбка из неверящей стала нервной.

И причин тому было много. Да. Много. А больше всего беспокоило то, что на шутку такое предложение действительно похоже мало. И здравый смысл, если он и был, то оставался мне неизвестным. Сначала я посмотрела с сомнением, потом попыталась улыбнуться, но… кто-нибудь пробовал улыбаться перед гипнотизирующим взглядом удава? Нет? В общем, и у меня не получилось. А потом захлестнуло негодование и возмущение.

– Да с чего ты взял… – Захлебнулась я потоком воздуха, резко собрала мешающиеся волосы в хвост и отошла на приличное расстояние. – С чего ты взял, что я… соглашусь… – Последнее слово произнесла практически шёпотом, чем Шаха повеселила.

– Будем считать, что уже согласилась. – Разогнулся он и с дивана встал. И именно в этот момент я почувствовала исходящую от этого мужчину угрозу.

Вспомнилось, как испугалась его в клубе несколько лет назад. Как шугалась парней, которые рискнули нарушить моё личное пространство, приближаясь ближе допустимого, незадолго после. Тогда он хотел меня. Сейчас он хочет, чтобы я ему принадлежала и никто не посмел одёрнуть. И его непроницаемый взгляд, который темнеет, по мере того, как долго я размышляю над происходящим. Его мощное тело, которое наливается напряжением. Его вздёрнутый подбородок, который угрожающе направлен в мою сторону. И всем своим видом он провоцирует меня на панику. Только я уже не маленькая и не безголовая, потому примерно понимаю, чем может закончиться побег. Медленно киваю, присаживаюсь на подлокотник кресла, стоящего в углу.

– Давай… давай поговорим. – Вытянула вперёд руку в успокаивающем жесте. Шах приподнял брови, вроде как позволяя продолжить. – Ну… ну с чего ты взял, что я нужна тебе? Да ещё свадьба, это ведь такой ответственный шаг и…

– У меня было время обдумать.

Не сказать, что я не была удивлена, была и даже очень… думал он! Ха! А моё мнение вроде как…

– Да, конечно, – заправила за уши спадающие с плеч пряди волос, – но, тебе… тебе ведь жена нужна. – Попробовала я найти компромисс. – Ты взрослый, самостоятельный. Ты… Какая из меня жена, а? Я… я не умею ничего, я…

Шах пошловато улыбнулся.

– Всему необходимому могу тебя научить. А чему не научу я… – Развёл руками, театрально пожимая плечами, – до того и сама дойдёшь. Собирайся, у тебя пятнадцать минут.

– Нет, подожди, – выставила я руки вперёд, теперь уже две, а Шах свои глаза ладонью прикрыл.

– Нет, тебе действительно всё по два раза повторять нужно, Галь?! У тебя пятнадцать минут! – Вызверился и сделал выпад вперёд. Потом, правда, опомнился, отступил.

Я не дышала, не моргала и не понимала, что ему от меня нужно.

– Ты хочешь со мной переспать? – Высказала единственную здравую мысль я и сжалась. Раньше мне не казалось это чем-то неестественным, но всё познаётся в сравнении. Лечь под бульдозер осмелится не каждая и уж точно не я, поэтому колени к себе поджала, глубже опускаясь в кресло.

– Я не достаточно чётко выразил свои желания, Галь?

– Это новомодная фишка такая, да? Жениться ради секса? Ты ведь хочешь меня. Просто хочешь.

– Предлагаешь приступить к брачной ночи немедленно? – Довольно оскалился он, но по тому, как я испуганно перестала дышать, понял, что шутка не удалась, что, к слову, ему только на руку. – Вот и славно. – Потёр руки, так спокойно, жизнерадостно, словно и не было этого разговора. – Время пошло.

Я не двигалась и он посмотрел на меня как на недалёкую.

– Галь, я тебя, судя по всему, разбудил. – Напомнил вкрадчиво. – Думаю, сходить в туалет, причесаться и почистить зубы ты хочешь. Вперёд. Времени не так и много.

– Ты ведь шутишь, да? – Спросила в последний раз, подошла к нему настолько близко, что и сама не ожидала, заглядывая в глаза, но в них не было ни смеха, ни игривости.

– Я жду тебя пятнадцать минут, после чего мы садимся в машину и уезжаем. – Склонился надо мной, прижался щекой к щеке и прошептал, дотрагиваясь тёплыми губами до уха: – И прежде, чем совершишь какую-нибудь глупость, вспомни, что я не тот человек, который играет по чужим правилам.

Довольно проурчал, когда заметил на коже ярко выступающую панику в виде «гусиной кожи». И пропустил, когда с пустым взглядом удалилась в ванную комнату.

Страх всегда приходит потом. Я поняла это когда в дверь ванной комнаты громко постучали. Руки затряслись только от одной мысли, что там, за тонкой фанерной перегородкой меня ждёт новая жизнь. Только едва ли то, что мне предстоит, называется жизнью. Не иметь собственного мнения, права голоса, являясь, по сути, игрушкой в чужих руках. Шах слишком чётко дал понять, что моего мнения для него не существует и ожидал слепого повиновения.

Вышла я как только умылась. Прошла мимо него, охраняемая пристальным взглядом. Когда почувствовала, что прозвучит вопрос, бросила на ходу:

– Ты ведь не собираешься везти меня в пижаме?

Из спальни вышла в джинсах и чёрной футболке, которую купила, но до этого ни разу не одевала, так как чёрный, в принципе, не мой цвет. Сейчас же он был как никогда кстати. Шах не стал этого комментировать, только провёл очередным смурным взглядом к коридору.

– Галя, подойди ко мне. – Попросил достаточно мягко, в сравнении с предыдущим тоном, но я даже не повернулась. Он и это пропустил, не акцентируя внимания на моих закидонах. Спокойно подошёл сам.

– Дай левую руку.

Не дождавшись реакции на очередную просьбу, аккуратно, я бы даже сказала, нежно, поддел мою руку кончиками горячих пальцев, подтягивая её к себе ближе. А я застыла, не понимая ни действий, ни целей. Смотрела и не понимала, когда же он настоящий: был ли он настоящим полчаса назад, когда выставил свои условия, или же сейчас, когда его прикосновения вызывают сладостную дрожь во всём теле.

Я всегда считала себя нормальным, здоровым, не приемлющим насилие, человеком, у которого вызывает отвращение издевательство над слабым. Сей час же завороженно смотрю на мужчину, от которого не знаю, чего ожидать. Тогда вдруг подумалось, что первое впечатление, оно навсегда остаётся у нас в душе. И та его уверенность, которая была при первой нашей встрече, то безоговорочное доверие, которое он у меня вызвал, авторитет, сейчас откликались слишком громко.

– Ты ведь не сделаешь мне больно? – Прошептала, когда наши взгляды встретились.

– Нам пора идти. – Вместо ответа на вопрос громко и чётко произнёс он, разрушая эту неоправданную иллюзию.

Я села в машину, пытаясь закрыться от всего мира, спрятаться в себе, Шах посмотрел в мою сторону и добивался ответного взгляда. Я себя заставить так и не смогла.

– Кислый, выйди. – Проговорил он тогда железным тоном мужчине, сидящем на месте водителя, а тот, хоть и посмотрел как-то осуждающе, но спорить не стал, вышел, захлопнул за собой дверь, закурил.

– Галя, послушай меня сейчас внимательно. Ты обижена и тебе очень не нравится то, что происходит, но изменить этого ты уже не сможешь. Я, в свою очередь, могу обещать, что сделаю всё для того, чтобы этот день тебе запомнился, но многое и от тебя зависит. Посмотри на меня. – Попросил, в отличии от всей остальной речи.

Я стиснула зубы, не желая ни говорить, ни видеть его сейчас, ни сидеть в одной с ним машине.

– Понятно. Тогда может быть и по-другому.

Я не придала значения той вкрадчивости, с которой он это произнёс, тому сквозившему от его тона холоду.

– У каждого из нас есть близкие люди, Галя.

Вот тогда я на него посмотрела. Испуганно посмотрела. Но он меня уже не видел. Смотрел прямо перед собой так, словно до рези, до боли в глазах. И губы его шевелились незаметно. Точно и не он говорил. Я испуганно притихла, теперь слушая не просто слова, каждый звук, вибрацию его голоса, от которой кровь в моём теле неслась с молниеносной скоростью, финальной точкой больно ударяя по капиллярам пальцев.

– Близкие, родные, любимые. И однажды потеряв их, мы понимаем, как ничтожна жизнь. В тот момент становится нестерпимо больно, но эту боль мы не можем выплеснуть, не можем высказать. Мы можем её только прочувствовать. – Я вцепилась пальцами в кожаную обивку сидений. Глаза наливались слезами. – А в тот момент, когда осознаём, что могли не допустить… Что этого просто могло не произойти, поступи мы иначе…

– Хватит, я сделаю всё, что ты скажешь.

Но Шах словно не услышал, только голос стал мощнее, настойчивее.

– Просто придёт момент, моя хорошая, и ты поймёшь, что я поступил правильно.

– Я же сказала… – Голос окончательно дрогнул и слёзы покатились двумя тоненькими ручейками.

– Ты мой родной человек, Галя, – провёл он костяшками пальцев по моей щеке, поддел подбородок, стирая слёзы, зависшие там за секунду до падения, – и, к сожалению, я уже знаю, что такое терять… А потерять тебя не хочу.

Я смотрела на мертвецки бледное лицо. Словно маска, неживое. Он сумасшедший. Просто сумасшедший и вдруг поймала себя на мысли, что мои губы, пусть, едва слышно, пусть непослушно, но повторяют одну и ту же фразу. «Я согласна, я на всё согласна». Опомнившись, замолчала, а он приоткрыл окно и подозвал водителя, сообщив тому, что невеста готова. Мужчина, сев за руль, бросил на меня несколько прямых взглядов, коротко глянул на Шаха и, неодобрительно покачав головой, сдвинулся с места.

Машина остановилось рядом с магазином, который яркой колоритной вывеской обещал привести нас к счастью. Не особо понимая смысл происходящего, я покорно шла следом за Шахом, и никак не отреагировала, когда услужливые и улыбчивые девицы начали виться вокруг, что-то предлагая, рекомендуя, рекламируя.