Текст книги "Книжный клуб заблудших душ"

– Закончим с этой невеселой темой, Рэбекка! Забудем все. Я буду счастлив, если ты сходишь со мной в театр. На днях к нам приезжает известная труппа из королевства Дардона.

Я резко оживилась. О! Это же именно та, на которую я так сильно хотела пойти. Еще сама ведь думала позвать его. Поэтому, конечно же, согласилась и заметила искреннюю радость в глазах одноклассника. Он сомневался, соглашусь ли я? Кажется, немного удивился, услышав от меня: «Хорошо».

Так мы и провели вечер вдвоем, болтая вроде и ни о чем, но в то же время обо всем. По крайней мере, время для нас пролетело незаметно. Мы не сразу заметили, что уже далеко за полночь, а когда заметили, то только удивились этому незначительному факту.

Уже уходя, Дарл легонько поцеловал меня в ладошку и поклонился. А я впервые подумала, что все-таки Нийдлейла права – стоит попробовать другую жизнь. Попробовать пожить для себя, не будучи связанной по рукам и ногам из-за своего дара…

* * *

В библиотеке была тишь да гладь. С самого утра я наслаждалась покоем и тишиной. Нийдлейла уехала, посетителей было немного, и я, расслабившись в мягком кресле, читала одну из любимых книг – «Детектив Мигель и его тайны».

Вечером предстоял поход в театр, который, чего таить, я ждала с нетерпением. Нийдлейла, которая узнала о моих планах, сразу же приказала дождаться ее. А я что? Спорить не стала. Особо краситься я не любила и никогда не посвящала себя этому искусству.

В библиотеке было тихо. Настолько, что я даже задремала. Но неожиданно раздавшийся звук чего-то упавшего разбудил меня. Однако я не спешила идти проверять, прекрасно догадываясь, что это может быть. Нет. Никаких больше духов! Хватит. После того, что я пережила… Тот страх… не хочу!

Стук повторился, словно вновь бросили книгу, но я и не подумала встать. Минута, две, три…

Ничего не происходило, а потом дух, так и не дождавшись меня, появился прямо передо мной. В светлой дымке отчетливо виднелся мужчина средних лет в богато расшитом темно-синем сюртуке, свободных штанах и туфлях с узким носком… именно на них я сконцентрировала все свое внимание, делая вид, что самого духа не замечаю. Хмурюсь. Решительно прохожу через него, стараясь не вздрогнуть. Духи ощущаются неприятным холодком и дрожью, особенно теми, кто видит их. Люди без дара просто начинают немного мерзнуть, списывая все на температуру окружающей среды.

Мне удалось. Прошла совершенно спокойно! Взяла швабру с тряпкой и стала мыть пол в том месте, на котором все еще стоял дух, будто увидела грязь. По лицу призрака проскользнуло легкое удивление. Я заметила это, когда скользнула по нему мимолетным взглядом.

Мгновение – и он исчез, так и не получив желаемого – моего внимания. Главное, чтобы больше не появлялся. Возможно, мама с бабушкой пожурили бы меня, но я больше так не могла. Последние события ясно дали мне понять, что я хожу по тонкой грани. И эти ужасные убийства! Нельзя больше связываться с КМН. Хотя я до сих пор не могла понять, как так вышло, что ни следователь, ни их хваленый магический аппарат не выявили мой главный дар. Почему только чувствительность к магии? Или все, что говорят, один сплошной обман? Нас просто запугивают, чтобы мы сами шли и регистрировались, а в действительности способность видеть духов невозможно вот так выявить? В любом случае проверять мне не хотелось.

Положив швабру на место, я вернулась в кресло. Да так и просидела за чтением, не заметив, как утекло время, неожиданно приблизившись к шести, когда обещала вернуться Нийдлейла.

И только я об этом подумала, как бодро звякнул колокольчик, впуская хозяйку. Заметив меня в кресле, она тут же в предвкушении улыбнулась и весело проговорила:

– Так что, закрываемся сегодня пораньше?

Мне оставалось только кивнуть и последовать за женщиной, по пути прихватив сумочку.

Дома нас, как обычно, встретил Хулиган, но Нийдлейла не дала его покормить, заверив, что сама все сделает, а меня отправила в ванную.

Когда же я, чистая и разгоряченная после душистого купания, вернулась в спальню, на кровати меня уже ждало несколько платьев на выбор, бесцеремонно вытащенных из моего гардероба.

Впрочем, я уже знала, что надену… быстро покончив с бельем, подошла к кровати и взяла одно из любимых платьев, которое как раз подходило для такого вечера. Темно-синее, с изящным корсетом и юбкой на кринолине[6]6
  К р и н о л и н – широкая юбка колоколом на тонких обручах, надеваемая под платье для придания силуэту пышной формы.


[Закрыть], благодаря которому создавался красивый силуэт – «песочные часы». Сейчас такой фасон был в моде.

Неглубокое декольте с белым кружевом, подшитым под вырез. Подол с необычной узорчатой каймой. Талию опоясывал широкий белый пояс.

– О! Оно очень тебе идет, – с восхищением проговорила Нийдлейла, незаметно вошедшая в спальню вместе с Хулиганом. – Что же, а теперь самое главное…

Женщина усадила меня за туалетный столик и высыпала рядом с моими вещами свою декоративную косметику.

– Закрывай глаза! Вспомню молодость.

Нийдлейла делала все очень аккуратно и легко. Я почти не ощущала ее прикосновений. У ног терся Хулиган, а женщина радостно бубнила, что наконец она дождалась того момента, когда увидит, как я иду на свидание.

Если подумать, то последний раз куда-то я ходила еще в колледже со своим одногруппником. Прошло столько лет, что я уже и забыла, как это – идти на свидание. И чем ближе приближалось заветное время, тем сильнее я начинала нервничать, понимая, что совсем не помню, как себя вести. Вдруг сделаю что-то не так? За всеми этими призраками я совсем позабыла о настоящей жизни двадцатичетырехлетней девушки!

– Готово! – через какое-то время проговорила хозяйка библиотеки, и я несмело открыла глаза и не могла поверить в увиденное.

Из зеркала на меня смотрела миловидная девушка с немного подведенными теплыми карими глазами, теперь казавшимися чуть больше обычного. Макияж получился настолько естественным, что его практически не было видно, но при этом мой взгляд, лицо выглядели чуть иначе.

Ресницы, от природы негустые, стали длиннее и заметнее. А что самое удивительное – Нийдлейле удалось отбелить мою кожу и скрыть загар!

– Как?

– Белила и жидкая пудра, никакой магии! – весело отозвалась женщина, прекрасно поняв, о чем я. Сейчас она занималась моими кудрявыми русыми волосами.

Я же вновь посмотрела в зеркало. Мне нравилось то, что я видела. Пухлые губы выглядели чуть меньше и слегка поблескивали при свете лампы, ровненькие брови и совсем немножко румян на щечках…

Признаться, я никогда не считала себя красавицей. Скорее – обычной, теряющейся в толпе, неприметной девушкой.

Но то, что сотворила Нийдлейла, сделало из меня прекрасную леди. Правду говорят, что искусство пользования косметикой играет не последнюю роль в жизни каждой женщины. Но я никогда не уделяла этому особого внимания. Не до того было. Однако раз я решила поменять свой образ жизни, надо взять парочку уроков у Нийдлейлы.

– Зачем ты всегда подбираешь волосы и ходишь со своими старческими пучками или тугими косичками?! – недовольно проговорила женщина, подобрав мне сзади волосы по последней столичной моде и пустив спереди волной несколько светлых прядей.

Как только начиналась настоящая весна, где-то к концу апреля – началу мая, когда солнце уже не просто светило, а именно грело и иногда даже чуть припекало, у меня начинали выгорать прядки, из-за чего мои темно-русые волосы смешивались со светлыми. Все потому, что я не любила носить шляпки, а ходить с зонтиком неудобно. Особенно когда ты бегаешь по каким-то важным делам, совершенно забывая о том, что стоит прикрыться от солнца. Об этом заботились дамы первого сословия, которые могли себе позволить не работать, а именно разгуливать по городу, парку или проводить время около воды.

Мои сборы были прерваны стуком. Я тут же поднялась, намереваясь открыть Дарлу дверь, но была остановлена Нийдлейлой:

– Ты что, Бекки! Девушка не должна никогда вовремя выходить. Пусть ждет.

Я улыбнулась, не удержавшись от вопроса:

– Так поэтому вы не замужем! Женихи не дождались вашего выхода?

Женщина уловила в моем голосе веселые нотки и, совсем не обидевшись, в той же шутливой манере ответила:

– Увы, но их отпугивал мой тонкий ум и привычка говорить, что думаю. А вот ты у нас натура нежная, добрая и скромная. Любой мужчина будет рад такой спутнице. Так что немного девичьего кокетства в виде опоздания не помешает. Сиди здесь, а я открою.

И она вышла, оставляя меня одну. Хулиган выбежал за Нийдлейлой, видимо любопытствуя, кто же там нагрянул.

Я вновь заглянула в зеркало, решив еще прихорошиться. Но мне настолько понравился мой вид, что я не решилась что-то трогать. Только локоны заправила за ухо. Знаю – нельзя, но они мешали, падая на лицо.

Интересно, уже прошло то время, на которое девушка должна задержаться? Я не знала и решила не испытывать терпение приятеля. Встала и пошла вниз.

Нийдлейла держала Дарла у порога, что-то бурно ему объясняя. Но только я приблизилась, женщина стихла, отчего у меня возникло неприятное чувство, что разговор был обо мне.

– Хорошего вечера! – шепнула Нийдлейла и выскользнула на улицу, незаметно мне подмигнув. Я с улыбкой проводила ее взглядом, понимая, что Дарл понравился ей.

– Ты прекрасна! – с искренним восхищением в теплых глазах проговорил приятель, протянув мне нежную белую розу на длинной ножке.

Я смутилась и тихо поблагодарила его, после чего поспешила поставить ее в вазу. Когда я вернулась, Дарл все еще стоял в холле, не решаясь пройти без приглашения. Мне стало стыдно. Я совсем забыла о гостеприимстве и правилах этикета. Впрочем, это легко объяснялось нервозностью. Не зная, что сказать, я смущенно опустила взгляд на его бежевые штаны.

Одет он оказался нарядно. Непривычно было видеть его в такой одежде. Светлая рубашка с воротником-стойкой и галстуком-пластрон[7]7
  П л а с т р о н – широкий галстук для официальных случаев, имеющий определенную форму: сгибается пополам и скрепляется булавкой или зажимом.


[Закрыть]. Поверх нее темный жилет в клеточку с перламутровыми пуговицами и светлый, под брюки, сюртук.

Дополняли его образ коричневый плащ из твида и черные перчатки, сжатые в немного подрагивающей правой руке. Кажется, он и сам волновался из-за предстоящего свидания. Осознание этого неожиданно успокоило меня. Впервые за последние несколько минут я по-настоящему расслабилась, искренне радуясь, что согласилась пойти с Дарлом в театр.

Он нервно провел рукой по уложенным светлым волосам, сглотнул и скованно улыбнулся:

– Идем?

Признаться, я впервые видела его таким. Обычно он уверенный в себе, открытый и спокойный. Может, он тоже давно не ходил на свидания? Я не знала ответа на этот вопрос. Поэтому просто приняла подставленный локоть и вышла с ним на улицу, замечая, как светятся его глаза. Дарл выглядел по-настоящему счастливым, и мне тоже захотелось испытать такие же чувства.

Театр находился всего в квартале от меня, в нашем дарлидском парке. Вроде как недалеко, но я была на каблуках, которые надевала в последний раз на выпускной в колледже. Я предпочитала более удобную, мягкую обувь на тихих невысоких каблучках.

Эти же громко цокали. Но хуже было другое – я совсем забыла, как на них ходить. Спасал ситуацию Дарл, который словно и не замечал, как нелепо и неровно я иду по брусчатке. Он смотрел только на меня, я чувствовала его взгляд и отчего-то смущалась. Все-таки я не привыкла к мужскому вниманию. Но да, несмотря на некоторую неуютность, все-таки было приятно.

Около театра оказалось много людей. Оно и неудивительно. К нам в Дарлид редко приезжали известные актеры, поэтому, когда такое происходило, собирался почти весь городок.

Небольшое двухэтажное здание с колоннами было для дарлидцев не просто культурным заведением, но и главной достопримечательностью. Пусть театр и был маленьким по сравнению со столичным, он казался уютным и красивым. Каменные стены снаружи украшала золоченая лепнина, а главный вход выделялся портиком – крытой передней частью здания с колоннадой.

Посещая театр в детстве, я всегда представляла себя принцессой из сказки, оказавшейся в настоящем замке. Сейчас, конечно же, театр выглядел не таким, как в воображении пятилетнего ребенка, но я все так же очень его любила. Для меня театр – это толпы зрителей, шум аплодисментов, сверкающие канделябры, мрамор и зеркала. На входе зрителей встречают приветливые контролеры.

Я улыбнулась своим мыслям, когда мы подошли к дверям. Все-таки я очень давно не была в театре!

Дарл показал билеты, и мы поспешили в гардероб, где уже образовалась небольшая очередь. Впрочем, простояли мы совсем недолго. Взяли бинокль и направились к широкой мраморной главной лестнице, ведущей на второй этаж. Только мы поднялись в длинный коридор с хрустальными люстрами, которые заливали своим радужным светом все вокруг, раздался звон колокольчика.

На стенах в позолоченных рамках висели снимки известных артистов, которые проработали в нашем театре не один десяток лет: Марианна Ольдат, Вильд Максиль, Аннет Дарская и многие другие. Некоторых из них я узнала, но большинство молодых артистов были мне незнакомы.

Под руку мы вошли на балкон и заняли места. Под нами, в партере, оказалось очень много людей. Почти все места были уже заняты, но люди все прибывали и прибывали. Раздался второй звонок.

Я откинулась на спинку мягкого сиденья, рассматривая в центре потолка над залом залитую огнями огромную люстру и слушая Дарла. Одноклассник упоенно рассказывал о труппе. Оказывается, они стали известны совсем недавно и сразу, с первых представлений, покорили зрителей своей естественностью и живой игрой.

Когда же раздался третий звонок и погасли огни, я с любопытством подалась вперед. Поднялся богато украшенный красный занавес, и нашему взору открылась сцена с актерами, увлекая нас в настоящую сказку…

Спектакль действительно оказался невероятным! В одно действие, но совсем не затянутое. История юной бедной девушки без имени и рода, которая из простушки стала леди первого сословия. Пусть все и выглядело, как волшебная сказка, все равно верили актерам. Я настолько погрузилась в представление, что забыла о том, что я – всего лишь зритель. Словно пережила все то, что и Лариль, главная героиня спектакля. Не стану скрывать, пару раз я даже всплакнула, что не укрылось от внимания моего спутника. Он проявил себя как настоящий джентльмен, хоть и был из второго сословия. Приятель осторожно взял меня за руку, будто боясь спугнуть, но я не противилась. В тот миг я и сама склонила голову на его плечо, утирая слезы маленьким платочком. Сама от себя не ожидала. Не сказала бы, что я сентиментальная, но, видимо, эти актеры действительно очень талантливы, раз их игра вызвала во мне такие эмоции.

Я с неохотой поднялась. Мне так сильно понравился спектакль, что уходить совершенно не хотелось. С удовольствием бы посмотрела что-нибудь еще.

На лестнице образовалось небольшое столпотворение, из-за чего пришлось замедлить шаг.

– Как тебе представление? – с теплой улыбкой спросил Дарл, накрыв мою ладошку своей.

И было что-то в этом жесте очень близкое и приятное.

– Понравилось! – искренне ответила. – Очень! Я даже и не ожида…

Договорить я не смогла, запнувшись на полуслове. Сильный удар в бок выбил из легких весь воздух. Рука Дарла соскользнула с моей, и я как-то запоздало осознала, что теряю равновесие.

Мгновение – каблук встает мимо ступеньки, сердце замирает, скованное страхом.

С коротким криком я зажмурилась и отчаянно замахала руками. Но боли не последовало. Чьи-то крепкие руки обхватили мою талию, удерживая на весу.

– Осторожнее! – раздался разозленный крик Дарла, но я не поняла, кому он адресован. – Ты в порядке? – задал вопрос взволнованным голосом мой приятель, заглянув мне в лицо и заправляя прядки мне за уши. – Не ушиблась?

– Н-н-нет, спасибо тебе… – Страх стал отступать, и я посмотрела вниз.

Люди разошлись как ни в чем не бывало, и только мы все еще стояли на лестнице. А меня внезапно снова пронзил ужас. Если бы Дарл не поймал, если бы я упала… Я запросто могла бы свернуть себе шею на этой лестнице.

От осознания прошедшей столь близко смерти меня бросило в дрожь.

– Все хорошо, – попытался успокоить меня Дарл, обнимая за плечи. Вот только мне было все труднее и труднее взять себя в руки. Сердце все так же бешено стучало.

– Кого-то стоило бы подучить манерам, а еще лучше – отправить в участок на несколько суток! Жаль, не увидел, кто это был, – раздосадованно отозвался приятель.

– Пойдем, – устало попросила я, немного успокаиваясь. Сделала шаг… и, теряя равновесие, крепко ухватилась за Дарла. Кажется, я сломала каблук, зацепившись за ту ступеньку.

Друг ничего не сказал. Неожиданно подхватил меня на руки и без слов продолжил спуск. Я только и успела, что испуганно обхватить его за шею. Совершенно такого не ожидала. Сердце гулко забилось, и я стыдливо зажмурилась, чувствуя, как у меня запылало лицо…

Приятель усадил меня на одну из скамеечек у входа, а сам присел передо мной на корточки. Меня накрыло столь сильное смущение, что даже страх исчез. Я ни о чем не могла думать, кроме происходящего в этот момент, странный и в то же время приятный.

– Что-нибудь случилось? – к нам подошел служащий театра. – Мисс нехорошо? Вызвать помощь?

– Нет, – чересчур резко ответил приятель и поспешил смягчить тон: – Все в порядке.

Мужчина кивнул и удалился, а я, вся красная, наблюдала за действиями Дарла, пытаясь понять, что он задумал. Каждое его прикосновение к ноге обжигало, мешая мне думать. Он аккуратно снял туфельку. Покрутил в руках, нахмурился и неожиданно отломил оставшийся кусок каблука.

– Что ты?! – Я растерялась, не находя слов, но одноклассник только улыбнулся и неожиданно сказал:

– Был каблук – и нет каблука!

После приподнял мою вторую ножку и проделал то же самое с другой туфлей. Сожаления по этому поводу я не испытывала, ведь я не собиралась их чинить (как раз подумала, что выброшу: второго похода в такой неудобной обуви я не выдержу).

– Готово! – Дарл осторожно надел на меня теперь уже «тапочки» и, спрятав сломанные каблуки в карман сюртука, протянул мне руку.

Вложив в его горячую раскрытую ладонь свою, я попробовала сделать шаг и с удивлением поняла, что так даже удобнее.

– Невероятно!

– Теперь мы можем продолжить наш вечер! – с широкой улыбкой проговорил приятель. – Подожди меня здесь, я принесу верхнюю одежду.

Я молча кивнула, с неохотой выпустив его руку. Вернулся он очень быстро, и мы вновь стали наслаждаться общением. Я успокоилась и забыла о случившемся на лестнице, идя с Дарлом под руку по одной из узких улочек нашего города.

Стояла по-весеннему теплая погода. Сгущались сумерки. В окнах домов зажигался свет, почти одновременно с уличными фонарями. Где-то вдалеке играла тихая приятная музыка, и было так хорошо…

Пора менять свою жизнь! Больше никаких призраков. Все! Надо пожить и для себя. Я улыбнулась своим мыслям, что не укрылось от Дарла.

– Знаешь, Рэбекка, а ведь я мечтал об этом с пятнадцати лет. И потом, после школы, никогда не мог подумать, что когда-нибудь такое произойдет…

Признаться честно, я немного растерялась, просто не зная, что ответить на его признание. Что скрывать – мне очень понравился этот вечер. И Дарл проявил себя как галантный кавалер – даже не ожидала. А еще… я была бы совсем не против, если бы он вновь меня куда-то пригласил.

– Так странно, – задумчиво продолжил приятель. – Мы живем в маленьком городке, где все друг друга знают, но при этом виделись с тобой редко. Кажется, последний раз полгода назад на вечере выпускников.

«И совсем не странно», – грустно подумалось мне.

Из-за своего дара я редко куда-то ходила, просиживая все свое время в библиотеке или за разгадыванием очередной тайны заблудившегося духа. У меня даже близких подруг не было, кроме Нийдлейлы. Со временем я стала очень замкнутой, боясь раскрыть кому-то правду о своей способности видеть призраков…

– Как все-таки хорошо, что судьба снова нас свела.

Вот тут я была полностью с ним согласна! Весь оставшийся вечер мы гуляли по освещенным улочкам Дарлида. Приятель рассказывал о своей жизни, а мне приходилось уходить от темы о моей жизни либо врать о скучных буднях библиотекаря.

Когда совсем стемнело, Дарл проводил меня до дома. Обходительно поцеловал руку и попрощался, в то время как у меня внутри отчего-то все затрепетало. Странное, но приятное чувство тепла вызвало улыбку. Давно я такого не испытывала.

Я достала ключи и открыла дверь, тут же натыкаясь взглядом на недовольного Хулигана. Кот явно злился, что его непутевая хозяйка забыла о нем.

– Прости, и правда задержалась, – я прошла в холл, оставляя по пути свой легкий плащ на вешалке.

Хотела еще спрятать любимую нарядную сумочку из бархата в шкаф, но замерла, только сейчас заметив, что она приоткрыта. Неужели в ней покопались воры? По коже пробежал холодок. Я ведь точно помню, что закрывала ее, когда прятала платок.

Я испуганно села на небольшую софу, что стояла в прихожей и обычно служила мне помощницей, когда требовалось переодеть обувь.

У меня в доме не было слишком дорогих или броских вещей. Я никогда особо не задумывалась над внешностью и не гонялась за модой. Но при этом всегда питала любовь к мелочам: туфельки, всевозможные броши, сумочки, шелковые платочки. Конечно, все эти аксессуары были уделом леди. Для барышень из второго сословия существовали вещи попроще.

Но все же я очень хотела себе элегантную сумочку, с какими выходят в свет состоятельные дамы. Поэтому первым делом, когда я получила зарплату, пошла и купила себе сумочку из бордового бархата, державшуюся на ручке-цепочке, а ее металлическую застежку украшали нежные камушки. Она обошлась мне в кругленькую сумму, но это все равно было дешевле, чем если бы я купила сумочку ручной работы. Однако я хотела, чтобы моя ничем не отличалась от аксессуара настоящей леди. Поэтому взяла новоприобретенную покупку на работу и там вышила на ней цветы гладью, украсив немного бисером. Я никогда еще столько не вышивала! Все-таки это не то, что я люблю делать.

Но сумочка вышла пречудесная! Жаль только, особо носить некуда. И вот за столько лет впервые взяла ее в театр и тут же наткнулась на мошенников. Видимо, они по дорогому виду сумочки решили, что у меня много денег. Не думала, что воры бывают в таких местах!

Я внимательно осмотрела сумочку, но порезов не нашла. Тогда поспешила всунуть руку внутрь, думая, что вор-профессионал сумел раскрыть ее и забрал единственную находившуюся там ценность – деньги.

Меня неожиданно осенило… А что, если я споткнулась не случайно? Меня зацепил не случайный человек, а тот, кому нужна была моя сумочка! Вернее – ее содержимое.

Поспешно достав всякую чепуху, что не очень аккуратно покоилась сверху, в том числе и облитый слезами платок, я положила все около себя. Потом вынула кошелек из светло-коричневой кожи. Открыв его, с удивлением обнаружила, что все деньги на месте. Пересчитав купюры, все двадцать миров, что были для меня кругленькой суммой, я поняла, что ничего не пропало. Может, карманник хотел украсть саму сумочку, но не смог?

Я так обрадовалась, что все на месте, что даже начала подумывать о том, что все это только моя разыгравшаяся фантазия. Скорее всего, сама забыла закрыть ее. Однако когда я стала все складывать обратно, заметила аккуратно сложенный листочек. Сначала я даже собиралась смять и выкинуть его, будучи уверенной, что это всего лишь какие-то пометки по работе или насчет покупок. Но вовремя вспомнила, что с этим аксессуаром никуда не хожу. Да и листочек был из плотной добротной бумаги, на которой что попало не пишут.

А может, послание подкинул Дарл? От такой неожиданной мысли меня бросило в жар. Стало душно и тесно в корсете, я поспешила ослабить шнуровку, потянув за тонкую атласную ленточку.

Вся разгоряченная от разыгравшегося воображения, дрожащей рукой я взяла листочек. Закусила губу и раскрыла лист. И увидела грубый, но аккуратный почерк.

Таким не пишут любовные послания…

Сердце пропустило удар, как только до меня дошел смысл написанного. Это была записка с угрозой! Всего одна строчка:

«Ты слишком далеко зашла, сунешься дальше – и в следующий раз предупреждений не будет».

Я со страхом откинула листик на край софы, словно он мог причинить мне что-то плохое. В горле пересохло, и очень захотелось пить, но у меня неожиданно пропали силы. Подняться показалось невероятно сложным. Все мое внимание было приковано к одинокому, лежащему в углу софы посланию.

Набравшись храбрости, я вновь взяла листок и прочитала текст еще раз, словно могла ошибиться и не так его понять. Но нет, слова складывались в то же ужасное предупреждение.

Сглотнув, я все-таки смогла подняться, хоть мне и далось это с трудом. Ноги словно налились свинцом.

Медленно пройдя на кухню, я налила себе воды из хрустального графина. Опустошив стакан залпом, я со страхом посмотрела на левую руку: я все еще сжимала записку – и с такой силой, что ногти больно впились в кожу.

– Да чтоб тебя! – раздраженно воскликнула я, с ненавистью выбросив послание в урну для мусора.

«Все-таки тот толчок в театре был неслучайным!» – громом настигла меня мысль, болью отозвавшись в груди.

Прекрасный вечер был испорчен…

* * *

Всю ночь я не могла уснуть: думала о записке. Пыталась отвлечься на мысли о Дарле и прекрасном представлении, но они безнадежно отходили на задний план. Как только в моей жизни возник этот небольшой клочок дорогой бумаги, все моментально разбилось вдребезги!

Я только и думала, кто это мог быть. И лишь больше убеждалась, что, скорее всего, это связано с дядей Маргарет. Уверена, он был недоволен, что я так его подставила. Версию с писателем я откинула почти сразу. Ведь его убил дух, и вряд ли бы он стал слать мне записки. Но вот Френк Имбарин…

Ох, во что же ты вляпалась, Рэбекка?!

В очередной раз спрятав лицо в подушку, я чуть не закричала от бессилия и страха. Перейти дорогу такому могущественному человеку. Неужели думала, что мне ничего за это не будет? Если даже в «Вестнике» умудрились упомянуть мое полное имя. Вряд ли Френку Имбарину было сложно меня отыскать.

Это я еще легко отделалась! Пока что только предупреждение. Стоит ли рассказать кому-то об этом? Дарлу, например? Он ведь полицейский! Но не подставлю ли я его и себя этим поступком? Чем он поможет? Это всего лишь клочок бумаги! Но… Ох, что же делать?!

Так, за размышлениями, я не заметила, как наступило утро. Кажется, мне все-таки удалось уснуть с рассветом. Правда, выспаться не получилось: Хулиган запрыгнул прямо на подушку и стал топтаться возле моей головы. Замечая, что его действия не возымели нужного эффекта, кот перешел к другой тактике, а именно – начал громко мяукать, требуя еды.

– Ох, Хулиган, гадкий ты кот! – мученически протянула я, выбираясь из-под теплого пухового одеяльца.

Осознав свою победу, котяра довольно задрал морду и, вальяжно размахивая задней частью, при этом держа хвост трубой, направился в сторону кухни. Только я прежде решила забежать в ванную, желая смыть с себя все ужасы этой долгой ночи. Быстро справиться не вышло, в итоге на кухне я появилась спустя час. Там меня ждал недовольный Хулиган, охраняющий свою миску. Он одарил меня таким обиженным и одновременно злым взглядом, что во мне проснулась совесть.

– Извини-извини! – повинно обратилась я к серому пушистику, садясь около него на корточки и почесывая его за ушком. Тихое мурлыканье подсказало, что нерадивая хозяйка прощена.

С чистым сердцем я положила Хулигану рыбных консервов и запарила себе овсяной каши с орехами и медом.

Я довольно быстро поела и запила все черным чаем. На часах было уже пятнадцать минут второго, поэтому мне стоило поторопиться. Повезло, что Хулиган так вовремя меня разбудил, ведь к двум в библиотеке меня ждет Нийдлейла.

Я на ходу развязала халат, скинула его на кровать и заглянула в свой скудный гардероб. Несмотря на все невзгоды, сегодня я решила выбрать что-то более яркое, нежели обычно. По-весеннему легкое и светлое платье из сиреневой тафты. Оно дарило чувство невесомости.

Закончив с одеждой и прической, я погладила на прощание Хулигана и вышла из дома. На улице все цвело и пахло весной. Люди разных классов и профессий спешили куда-то по своим делам, вдалеке слышалось пение птиц и тихий шелест листьев. Это все немного меня успокоило – я почувствовала себя лучше. Ночной кошмар постепенно отступил, я неспешно шла по улочке, хрустя купленными по дороге орешками в сахарной глазури.

– Как все прошло? – только переступила я порог библиотеки, как на меня накинулась Нийдлейла.

Подавившись орешком, я испуганно закашлялась, стуча себя по груди кулачком. Сглотнула и настороженно посмотрела на хозяйку, занимая свое рабочее место у регистрационного стола.

– Не томи старуху! – нетерпеливо воскликнула женщина. – Рассказывай.

– Ты не такая и старая, – не согласилась я с Нийдлейлой. – Тебе нет еще и сорока пяти.

– Если будешь носом воротить, как я в свое время, то тоже быстро станешь старухой! – отмахнулась хозяйка и поменяла дверную вывеску на «Закрыто». После схватила подготовленный заранее поднос с сервизом и поставила передо мной.

– У нас обеденный перерыв.

– Но в читальном зале я видела людей! – с искренним возмущением напомнила я, указывая рукой на посетителей.

– Перерыв только для тех, кто захочет взять книги. А те уже читают и пока не станут нам мешать. Не увиливай, Бекки, рассказывай!

– Ладно, – все-таки сдалась я, тяжело вздыхая.

Так, за чаем с булочками, мне пришлось все поведать Нийдлейле. Но не сказать, что я не хотела этого. Наоборот, постепенно вошла во вкус, с неподдельным удовольствием рассказывая о том, каким учтивым вчера показал себя Дарл. И как сильно мне понравилось представление…

Гадкое послание, найденное в сумке, вовсе было позабыто. Но ненадолго! Неожиданно в дверь постучали, и я моментально напряглась, чувствуя, как хорошее настроение улетучилось.

Внимательно слушавшая до этого меня Нийдлейла с неохотой оторвалась от процесса и хмуро посмотрела на двери.

– Сказано же: закрыто! – недовольно пробурчала женщина, но это не заставило незваного гостя уйти. Кто-то монотонно продолжал стучать в дверь, упрямо требуя хозяев.

– Ладно, пойду посмотрю, кто там… – медленно поднялась с места Нийдлейла, отставляя чашку чая.

И отчего-то стало еще тревожнее. Сердце вновь предательски заныло, словно предупреждая об опасности. Промелькнувшая мысль: «Вдруг это тот, кто послал записку?» заставила меня вскочить на ноги и выпустить из вмиг ослабевших рук булочку.

– Нийдлейла, не открывай! – мой отчаянный вопль слился со звоном наддверного колокольчика, показавшимся мне звуком набата, больно ударившим по ушам.

Дверь отворилась, и… ничего не произошло. На Нийдлейлу никто не напал, а в библиотеку не ворвались бандиты. Я прямо ощутила, как по лбу стекла капелька пота. Господи, спасибо. Как же я перепугалась! Демоны! Надо что-то с этим делать.