Текст книги "Берёзово: историко-архитектурные очерки"

В остроге также устраивались башни. Остроги могли строить отдельно от города или пристраивать к нему, чтобы разместить как можно больше жителей. Посад разделялся на слободы, в которых кроме посадских людей и мещан жили служилые, были слободы казацкие и стрелецкие («жили бобыли, не платившие оброка, пушкари, казенные кузнецы и плотники, пивовары, площадные подьячие, крепостных дел писцы»), слободы земских посадских людей или земледельцев, ямские слободы, где жили ямщики.

Купцы, гости и зажиточные посадские люди селились ближе к городу, так как против городских больших ворот обычно находилась площадь с лавками, гостиным двором, кабаком, аманатским двором с избами, окруженными тыном. С открытой, «полевской», стороны острог и город были обведены рвом и валом, ограничивавшими посад. В крупных городах за острожным рвом находились веси, слободы и слободки, где жили мастеровые, ремесленники. От границ слобод начинался «пригородный стан с селами, деревнями, починками, пустошами, селищами, займищами» (Дмитриев-Мамонтов, Голодников, 1884, с. 73-74).

Численность населения Берёзова росла. В 1608 г. там проживало 323 человека, в 1645 г. одних только казаков насчитывалось 260 чел. В 1740-е гг. казаков было 167 чел., а людей «податного сословия» (мещан, разночинцев, крестьян, рис 12) числилось 397 человек мужского пола (Резун, Васильев-ский, 1989, с. 110). Изменялась и росла застройка поселения.

Рис. 12. Слева – посадские девицы, XVII в., на одной из девиц меховая шапка; справа – жители Сибири, с гравюры начала XVIII в.

В 1636 г. в Москву была направлена отписка тобольских воевод князей Михаила Темкина-Ростовского и Андрея Волынского с предложением по строительству Берёзовского острога (РГАДА. Ф. 214. Ст. 178. Лл. 21 – 42 об.; Первое столетие сибирских городов. XVII век, 1996, с. 72–78), в которой указывалось на многочисленные неполадки в конструкциях башен, городен и тына: «городовые четыре стены все згнили и завалились и башни огнили ж…», кроме того, «поделать-де и укрепить тех городовых стен и башен никоторыми мерами не мочно, и на башнях наряду быти нелзе», т.е. починить стены и башни невозможно, а на башнях нельзя разместить пушки. Вместо городовых стен поставлен более ненадежный «острог стоячей» – тын. Воеводский двор, стоящий в стене, подмыло водою, потому что он был поставлен близко к берегу, который осыпался в реку. Не было положенных по фортификационным правилам «крепостей… и слухов, и подкопных мест, и рву».

Чтобы установить объем предстоящей работы, требовалось «послати ис Тоболска на Березов, кого пригож и кому городовое сметное дело было заобычей, и велети того высмотрить и сметить гораздо, новой ли город и острог на Березове ставить или старой город и острог поделати мочно, и сколко какова лесу на новой город и на острог или на старой город и острог на поделку надобно, и сколь далечо тот лес от города будет, и какой лес, и колкими людми ево изготовить, и в сколко месяц новой город (и) (о)строг зделать или старой город и острог починити мочно». Благодаря тому, что тобольский сын боярский Павел Хмелевский провел необходимые расспросы и выполнил сметную роспись, можно реконструировать внешний вид и план Берёзова, каким он был на момент описания, т.е. около 1636 г.

Расспросы велись по следующей программе: «велено про Березовской город и острог роспросити и сыскати в Тоболску всякими людми всякими сыски накрепко, сколь давно, и в котором году, и какими людми на Березове город и острог ставлен, и однеми ль березовскими служилыми и всякими людми или и иных сибирских городов, и будет иных сибирских городов служилыми людми, и ис которых городов, и по сколку человек на Березов для городового дела служилых людей посылано было, и что тем служилым людем, которые для того городового и острожново дела посыланы были, государева жалованья на подмогу давано, и вперед на Березове старому городу и острогу без поделки быть мочно ль. И будет по сыску на Березове город и острог худ и вперед им бес поделки быть нелзя, и ис Тоболска велено послать для досмотру и городовой сметы на Березов, кого пригож, и того высмотрить и сметить, новой ли город и острог на Березове ставить или старой город и острог поделать мочно, и сколко какова лесу на новой город и острог или на старой город и острог на поделку надобно, и сколь далечо тот лес от города будет, и какой лес, и колкими людми ево изготовити, и в колко месяц новой город и острог зделати или старой город и острог починити мочно. Да ис той сметной росписи перечневую выписку велено прислати ко государю к Москве с ыными государевыми делы вместе». Выяснилось, что сведения в берёзовском городовом списке 1635 г. отличались от того, что рассказывали берёзовские служилые люди. Список: «…каков городовой список прислал в Тоболеск з Березова воевода Офонасей Талачанов, написано: ставили-де Березов-город и прежней острог воеводы Микифор Траханиотов, да князь Михайло Волконской, да голова Иван Змеев во 101-м году ратными людми з земель вятчаны, и пермичи, и вымичи, и усолцы, и служилыми людми всею ратью, а с ыных с которых городов служилые люди были ль, и тово в том городовом списке не написано». Служилые: «И тоболской конной казак Исачко Еремеев, стрелецкой десятник Васка Незнаха, сургуцкой казак Якушко Юрьев Вергун в роспросе сказали. Поставлен-де Березов-город блаженные памяти при государе царе и великом князе Федоре Ивановиче всеа Русии, а ставили ево воеводы Микифор Траханиотов да князь Михайло Волконской даточными людми, а даточные люди были с земель: с Вятки, с Перми, с Выми, от Соли Вычегоцкие – да ратными людми, которые присланы были на Березов на житье. А в котором-де году Березов-город ставлен и сколко даточных людей з земель у тово городового дела было, тово они не ведают, потому что у того городового дела не были, Исачко да Васка в ту пору служили в Тоболску, а Якушко Вергун на Таре.

А березовской казак Трофимко Семенов сказал. В прошлых-де годех блаженные памяти при государе царе и великом князе Федоре Ивановиче всеа Русии посланы были с Москвы в Сибирь Березова-города ставить воеводы Микифор Траханиотов да князь Михайло Волконской да голова Иван Змеев, а с ними послано было на житье на Березов-город ратных людей триста человек, а прибираны те ратные люди на Москве, да на Коломне, да в Переславле-Резанском, да им же де велено взяти з земель даточных людей: с Вятки, с Перми, с Выми, от Соли Вычеготцкой – полтораста человек. И воеводы-де Микифор Траханиотов да князь Михайло Волконской да голова Иван Змеев с ратными и з даточными людми пришли в Сибирь на Верхотурье через Лозву зимним путем, а Верхотурья-де и Туринсково острогу в ту пору не было. А весною де, пришед на то место, где ныне Березов, город и острог поставили одним летом, толко города покрыть не успели. И которые-де ратные люди присланы были на житье, те учали селитца дворами, а даточные-де люди, перезимовав зиму, роспущены по домам, а опричь-де трехсот человек ратных людей да полутораста человек з земель даточных людей, у того городового дела ни ис которых городов людей не было». Как бы то ни было, участие в строительстве выходцев с Русского Севера было установлено. Острог был поставлен за один летний сезон, были выполнены все строительные работы кроме покрытия кровель на городнях. Несмотря на возникшие неудобства в виде осыпающегося берега крепость своего местоположения не изменяла, вероятно, ввиду его стратегического преимущества.

По берёзовскому сыску П. Хмелевского «9 человек березовских казаков, которые служат на Березове исстари, 1 человек пушкарь, всего 10 человек» дали уточняющие сведения: «они ведают, что Березов-город и прежней острог поставлены при воеводах при Микифоре Траханиотове да при князе Михайле Волконском да при голове при Иване Змееве во 101-м году, а лес-де сечен на том месте на корени, а ставили-де ратные люди з земель: пермичи, соливычегоцкие вычегжаня, вымичи, сысоличи, а прислано-де было всех даточных и ратных людей 300 человек, а подмога им давана в тех городех: в Перми, у Соли Вычегоцкой, на Вычегде – с миру, а сколко им на подъем из миру денег дано, тово-де они не ведают. А служилые-де люди Березова-города не ставили и лесу на городовое дело не ронили, а были в те поры на отвотных караулех от остяков и в розсылке на государевых службах. А иных-де сибирских городов служилых людей у того городового дела не было». Люди, появившиеся в Берёзове позже, говорили о том, что им более известно, а именно о новом остроге и Лесной башне: «А 2 человека детей боярских, 2 ж человека атаманов, 140 человек казаков, 1 человек пушкарь, 1 человек городовой воротник, 1 же человек острожных ворот воротник, 5 человек приезжих торговых людей, и всего всяких людей 152 человеки, сказали. Сколь-де давно, и в котором году, и какими людми на Березове город и острог ставлен, и колкими людми, про то они про все не ведают, потому что они приехали на Березов после того, как город и острог ставлен, а иные на Березове породилися после же городового ставленья. А то-де они ведают, что на Березове новой острог и башня Лесная поставлены в прошлом во 125-м году (1617 г. – А.М.) при воеводе при Беленице Зюзине да при Василье Нармацком, а ставили острог и башню они, березовские служилые люди и ружники, всем Березовским городом, а ставился-де им острожной жеребей, опричь башни, всякому человеку по дватцати алтын и болши, потому что лес от Березова удалел. А в то-де время было на Березове служилых людей, и ружников, и оброчников 330 человек, и ис тово-де числа по государеву указу переведено в Томской город на житье восемьдесят семей».

П. Хмелевский очень подробно описал отдельно город и острог, причем, видимо, для того, чтобы можно было точно составить смету на починку, приведены размеры построек и сооружений. Все предложенные автором реконструкции учитывают особенности строения башен в XVII в. и их размеры. В росписи указано, что «…всего на Березове в городе 4 башни, 2 с вороты, а 2 ж глухие». Первая постройка, с которой начато описание, – проездная городовая Спасская башня (рис. 13): «у Березовсково города городовая первая Спаская башня четвероуголная с вороты, которыми въезд в город из острогу, с углами 4 сажен без четверти, а лес в стенах середней, в отрубе от вершины в 5 вершков бревно, а от земли вверх до абламов рублена по 35 рядов в стене, а над обламы до режу рублена по 15 рядов в стене, а реж рублен на 4 же угла по 16 рядов в стене. И та башня от земли подгнила, и в стенах бревна ветхи, и мосты подгнили ж, и кровля на ней згнила, вперед в новую башню те бревна не годятца, а пригодитца тое башни стенных и середнево мосту бревен в городовое дело в стене над городнями, под обламы, на мост, что невеликое».

Название башни – Спасская – говорит о том, что на ее стене была расположена икона с образом Спаса. Поскольку башня проездная, она имеет ворота. В плане она является четырехугольной с размерами сторон более 6,8 м, скорее всего, была срублена в «обло» с остатком. Сложена из нетолстых брёвен диаметром около 21 см, судя по дальнейшим описаниям это самая мощная и значительная башня как по всем трем размерам, так и по качеству леса. В башне устроены обламы, что характерно для традиционной русской острожной архитектуры. Высота стен до обламов около 7,4 м, высота обламов – 3,19 м. Упомянутый в росписи «реж» – вид бесстропильной надежной конструкции для установки кровли и смотровой вышки (рис. 14). Аналогами являются шатры таких построек Русского Севера, как Успенская церковь в Кондопоге, церковь в с. Саунино, Петропавловская церковь в с. Вирма.

Рис. 13. Первая Спасская башня города Берёзова. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Рис. 14. Различные виды сторожевых вышек на башнях (см.: Крадин, 1988)

Реж выполняется из брёвен в виде пирамидальной конструкции с врубками не более одной трети бревна с их постепенным смещением к центру. Его высота более 3,4 м. Смотровая вышка в описании не упомянута, но, во-первых, задачей сметчика было не описание башен, а установление пригодности для дальнейшего использования их как в собранном виде, так и при разборке на бревна, во-вторых, именно использование конструкции «реж» говорит о наличии вышек. В-третьих, чертеж С. Ремезова 1701 г. косвенно свидетельствует о наличии вышек на всех башнях даже на рубеже XVIIXVIII вв., а уж в первой половине XVII в. в условиях беспокойной в военном отношении ситуации в Приобье они были просто необходимы.

От городовой Спасской башни «до другие городовые глухие башни, что словет Пермская, на углу от лесу городовые стены было 26 сажен с полусаженью, от земли в вышину по обламы тое городовые стены было пол 2 сажени, а в сажени 16 бревен, в отрубе в 4 вершка аршинных бревно, а вверх от обламов до кровли было тое стены сажень, а городен было в той городовой стене 16, и та городовая стена вся подгнила и завалилась, и го-родни подгнили же, и стенные бревна и перерубы в городнях згнили ж, ни в какое дело тот лес не годитца». Таким образом, до Пермской башни была устроена стена из 16 городен, имеющих обламы (рис. 15, 16), расположенные на высоте «пол второй сажени», т.е. 1,5 сажен, что составляло около 3,15 м. Высота обламов была 2,13 м. Пермская башня не имела ворот и «… мерою стенами и вверх рублена такова ж, что и первая башня, а бревна в стенах ветхи и от земли подгнили, в новую башню тот стенной лес не годитца, и мосты в той башне и на ней кровля згнили же, и что невеликое тое башни стенных бревен годитца в городовое дело над нижними городнями на мост» (рис. 17).

От Пермской башни до третьей глухой (т.е. не имевшей проезда), «что словет Вымская, которая стоит на углу», были расположены «городовые стены… 26 сажен без аршина, а городен в той стене нет ничего, все згнили, и сколко было городен, тово не знать. И меж Пермские и Вымские башен поставлен вместо городовые стены стоячей острог, в отрубе от вершины в 4 же вершка бревно, и тот острог годитца в острожное дело, а тое Вым-ские башни стенные и мостовые бревна и кровля погнили, ни в какое дело тот лес не годитца». Рядом со стеной был когда-то выкопан ров, обе стенки которого укреплялись тыном: «… и во рву по обе стороны был тын стоячей вострой, и тот ров осыпался, и во рву тын огнил, а от городовые стены до того рву сажень с аршином». В названия башен – Пермская, Вымская – отражены направления от Берёзова на Пермь и на Вымь.

Рис. 15. Обламы башен (см.: Крадин, 1988)

Рис. 16. Облам Северной башни Казымского острога. Музей под открытым небом ИАЭТ СО РАН. Фото А.Ю. Майничевой. 2009 г.

Рис. 17. Пермская башня города Берёзова. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Из росписи следует, что от Вымской до четвертой башни города – шестиугольной Круглой («о шти углах»), имеющей малые ворота, идет стена размером 23 сажени (55,38 м), что несколько меньше, чем прочие стены города (видимо, строители стремились сделать план города подквадратным), потому что, «по скаске березовских служилых людей, та круглая башня от берегу переставлена выше, потому что ис-под тое башни берег осыпался в Вагулку-реку». Вместо городовых стен, таких как между первой Спасской и Пермской – городнями, «поставлен стоячей острог», состояние его определено как вполне сносное «и тот острог годитца в острожное дело». Около стены выкопан еще один ров, однако «тот ров осыпался, и во рву тын згнил, а через ров вперед городовые стены в ширину прибавить нелзя, потому что к той городовой стене блиско подошол баярак». Дальнейшее описание показывает печальное положение: «…бревна в Круглой башне стенные и мостовые и на ней кровля погнили, ни в какое городовое и острожное дело вперед не годитца. А сколко в той городовой стене было городен, и того не знать, что та городовая стена вся погнила и завалилась».

Шестиугольная Круглая башня (рис. 18) стоит на углу острога и имеет ворота, строители удачно взаимоувязали все эти характеристики, так как в многоугольной башне удобно устройство проезда «с угла», что было использовано и в восьмиугольной острожной Спасской башне. Аналогами их могут быть многоугольные башни Кемского острога и Николо-Карельского монастыря. Поскольку специальных указаний нет, то башня могла быть срублена как в «обло», так и «в лапу» (рис. 19-21), что делает устройство шестиугольной призмы более простым.

Шестигранная форма башни выделяет ее из всех остальных (рис. 22). В связи с этим можно сделать предположение о том, что ее могли использовать в качестве колокольни для уже существовавшей церкви Рождества Богородицы или, по крайней мере, для установки вестового колокола. Шестиугольные колокольни и башни не были редкостью в XV-XVII в. Например, деревянная колокольня тобольского собора Софии Премудрости слова Божьего (1624) (Майничева, 2000, с. 34). В любом случае гипотеза о культовом, значимом в мировоззренческом плане, но впоследствии утраченном значении формы шестигранника имеет право на существование (Майничева, 2000, с. 34-37).

Рис. 18. Городовая башня Круглая «о шти углах». Реконструкция А.Ю. Майничевой

Рис. 19. Башни Якутского острога. Рубка «в лапу» (см.: Крадин, 1988)

Рис. 20. Рубка в лапу в острожных башнях, фрагмент (см.: Крадин, 1988)

Рис. 21. Башня Братского острога. Рубка «в обло». Фото конца XIX в. Фотофонд ИМК РАН

Рис. 22. Городовая Круглая башня Берёзова. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Из описания выясняется, что «от Круглые четвертые башни до первые городовые воротные башни по край Вагулской протоки городовые стены было 27 сажен с полусаженью, и с тем, что в той городовой стене сперва вместо города поставлен воеводцкой двор на 10-ти саженях, и та городовая стена вся ж погнила и завалилась, а сколко в той стене было городен, и того не знать. И подле тое самую городовую стену и подле воеводцкой двор берег осыпался в Вагулку-реку. И вместо городовые стены от Круглые башни до воеводцкого двора поставлен стоячей же острог, и тот острог худ и пошатился под гору ж, и вперед ни в какое городовое и острожное дело тот острог не годитца». Известно, что городни часто использовались не только в качестве оборонительных конструкций, но и для жилья, устройства лавок, складов и пр. В Берёзове в стену был встроен воеводский двор (рис. 23), который мог примыкать к Спасской городовой башне через несколько городен, между ним и Круглой башней был поставлен тын, что являлось все-таки отступлением от общих правил, поскольку в дальнейшем было указано: «…в городе… воеводцкой двор переставливать на иные места, а воеводцкому двору быть в городе, а не в городовой стене».

Рис. 23. Воеводский двор в Берёзове. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Рис. 24. Илимск. По чертежу С.У. Ремезова

В чертежах сибирских городов С.У. Ремезова можно найти аналог размещения воеводского двора в непосредственной близости от башни и стены – это Илимск, среди построек которого изображено трехчастное здание с эффектным выносным крытым крыльцом «под палаткой» – четырехскатной крышей (рис. 24). Вероятно, подобным же образом мог быть устроен воеводский двор Берёзова.

Рис. 25. Фрагмент планировки Берёзова с городовыми Спасской и Круглой башнями, воеводским двором в стене и острожной Спасской башней. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Подробное описание острога дает возможность реконструировать и его (рис. 25). Всего в остроге было пять башен: четыре с воротами и одна глухая.

Основной бедой для прочности конструкций острога, как и города, было осыпание берега реки и порча деревянных конструкций построек: «… от первые городовые Спаские башни по край Вагулские протоки поставлен острог, и того острогу до первые острожные башни 28 сажен, а приставлен тот острог х казачьим дворам, которые в остроге блиско подле стену, и тот острог худ, подгнил и пошатился к реке под гору, потому что тот берег осыпаетца в реку, а вперед под гору тово острогу подвинуть нелзя для того, что тот острог поставлен на самом берегу».

Первая острожная башня также называлась Спасская (рис. 26): «Башня от реки первая острожная болшая, словет Спаская, с проезжими вороты, рублена круглая об 8 углах, с ысподи подгнила в сажень, и в ней стенные бревна и мосты худы, и кровля погнила, ни в какое городовое и острожное дело тое башни лес не годитца, а рублена та башня вверх до абламов болши 2 сажен, а режь рублена такова ж, что на городовых башнях». Опять-таки восьмиугольная форма башни заставляет задуматься о ее предназначении. Как и в случае с городовой Круглой башней, она стоит на углу, поэтому въезд организован очень удобно. Возможно, и она использовалась как колокольня, например, для Троицкой церкви.

Далее идет описание всех башен острога с указанием размеров: «…от тое от Круглые башни острогу того реж 38 сажен до малые воротные башни, что словет Спаская ж, с вороты от реки же, и тот острог, подле казачьих же дворов блиско, худ, подгнил и поделать того острогу не мочно. А стена Спаские четвероуголные башни 2 сажен и 4-х вершков аршинных с углами худа ж, и стенные бревна, и мосты, и на ней кровля погнили, а что невеликое тое башни с стенных бревен годитца в городовое дело на мост» (рис. 27).

Рис. 26. Восьмиугольная Спасская башня острога Берёзова. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Рис. 27. Малая Спасская острожная башня Берёзова. Реконструкция А.Ю. Майничевой

«От тое Спаские башни острогу 90 сажен до глухие науголные башни, что стоит на углу конец острогу, и тот острог весь от земли подгнил, поделати ево не мочно. А башня глухая рублена четвероуголная ж, стена по 2 сажени с полуаршином с углами, и в той башне стенные бревна от земли подгнили и мосты и кровля подгнили же, что невеликое тое башни стенных бревен годитца в городовое дело на мост. А лес в стенах в тех в 3-х башнях в отрубе от вершины в 4 вершка аршинных бревно.

От науголные от глухие башни острогу по ровному месту в ширину к науголной же к Лесной башне 82 сажени, и тот острог от земли весь подгнил, и поделать ево не мочно. А башня Лесная, что на углу, болшая, рублена четвероуголная с вороты, нова и добра, с мосты и с кровлею, стоять ей мочно. Стена тое башни по 3 сажени без полуаршина с углами в стене, а бревна в отрубе от вершины в 5 вершков аршинных бревно и болши. А вверх тое башни рублено до обламов 27 рядов, а в меру пол 3-и сажени от земли, а от обламов до режу рублено 12 рядов, а в меру в сажень, режи рублено 7 рядов, в отрубе по 4 вершка аршинных бревно» (рис. 28).

«От тое науголные башни острогу по ровному ж месту назад к городу по другой стороне к острожной же к воротной башне 125 сажен, и тот острог от земли подгнил же, и поделати ево не мочно. А башня воротная рублена четвероуголная добра, стоять ей мочно, стена той башни 2 сажен с аршином. От тое воротные башни острогу, что приведен клином к городовой к Вымской башне, 52 сажени, и тот острог от земли подгнил же, поделати ево нелзя. … а ото рву против Пермские башни до острогу 19 сажен».

Таким образом, из всех острожных башен в наилучшем состоянии были Лесная и воротная наугольная, поэтому при переносе острога могли планировать их оставить. Городовые башни значительно превышали острожные по размерам – у первых сторона составляет 4 с лишним сажени против 2-3 саженей вторых. Скорее всего, все башни были возведены по единому образцу – с обламами, ряжевой крышей, сторожевыми вышками. Судя по описаниям, размеры обламов и крыш разных башен соотносились между собой.

Компактный город с четырьмя башнями, где размещались административные и складские здания, контрастировал с острогом, который имел 5 башен и занимал площадь, в 6-6,5 раз превышавшую площадь города (рис. 29). Со стороны реки складывался оригинальный и впечатляющий вид поселения – распластанный острог за тыновыми стенами и редко расположенными невысокими миниатюрными башнями и собранный, плотно застроенный город с мощными высокими башнями, внушительным воеводским двором, стоящим по одной линии с ними. Выразительные силуэты церквей, многоугольные острожная Спасская и городовая Круглая эффектно дополняли друг друга (рис. 30).

Рис. 28. Лесная башня острога Берёзова. Реконструкция А.Ю. Майничевой

Очевидно, что городни должны были поддерживать и дополнять образ надежной крепости. Однако к 1636 г. вследствие разрушения некоторые из них, в том числе и на речной стороне, были заменены на стоячий тын (рис. 31). В росписи имеются указания на его размеры и состояние: «… ставлен старой острог вверх от земли 2 сажен (4,26 м) бревно и с тем, что четверть сажени (0,56 м) бревна в земле, а в ширину в сажени острожных 13 бревен, в отрубе от вершины в 4 и в пол 5 вершка бревно. А в новой острог (старой) острожной лес не годитца потому: толко ево до гнилых мест от земли подрубить и переставить вновь, а в земле ево будет в четверть же сажени, и тот острог будет низок».

Положение с ремонтом и новым строительством усугубляло отсутствие необходимых материалов: «…про лес на городовое и на острожное дело березовские всякие люди сказали: около-де Березова место тундряное и болотное и прилегли озера великие, лесу блиско городового добыть не мочно, не токмо-де лесу добыть, и дрова они себе добывают по нуже. А ходят-де они з Березова для дворового лесу на одное избу вверх по Сосве-реке весною по насту на лыжах и водяным путем в судех человек по пяти и по шти в одну сторону недели по две и болши и добывают дворовой лес с великою нужею, а с лесом приезжают на Березов в месяц, и в полтора, и в два месяца».

Рис. 29. Расположение башен и стен города и острога Берёзова (по описанию 1636 г.). Реконструкция А.Ю. Майничевой

Рис. 30. Панорама Берёзова со стороны реки. Показаны только крепостные строения и воеводский двор (по описанию 1636 г.). Реконструкция А.Ю. Майничевой

Рис. 31. Тын (см.: Крадин, 1989)

Рис. 32. Южная башня Казымского острога. Проект реконструкции для ИАМ под открытым небом ИАЭТ СО РАН. Авторы И.Г. Семенова, М.А. Бенсман

Обращает на себя внимание, что острожная Спасская воротная башня может являться аналогом, как по размерам, так и по облику, башен Казымского острога (рис. 32), располагавшегося в том же регионе и, по сибирским масштабам, недалеко от Берёзова. Отличием служит отсутствие у Казымских башен сторожевой вышки, которой могло не быть и у берёзовской Спасской башни.

На примере Казымских башен можно показать возможные планы и разрезы, элементы и детали. На плане первого яруса видно, что ворота открываются вовнутрь башни, взвоз имеет характерные затесы для облегчения въезда, а на второй ярус ведет простая лестница. План второго яруса иллюстрирует устройство обламов в плане, когда последний смещается от основной стены на 30-40 см. Отличием Казымских башен, судя по разрезам, является устройство крыши стропильной, в берёзовских же башнях, согласно описанию, она была ряжевой (рис. 33, 34).

Устройство взвоза и ворот обычно было стандартным, что также можно видеть на примере башен Казымского острога (рис. 35, 36).

Особое внимание уделялось оконным проемам и амбразурам, которые служили не для освещения помещений, а для нужд ведения боя и наблюдения за окружающей местностью. Поэтому гладь стены прорезалась отдельными сделанными по правилам проемами на каждом ярусе башни и городнях. Обычно проемы вырубали топором во время возведения срубов (рис. 37).

После тщательного описания состояния города и острога Берёзова Павел Хмелевский в своей сметной росписи сделал вывод: «… поставити новой город на Березове на том же берегу, где прежней город стоит, толко от берегу городовые стены подвинуть к полю к острогу, что приведен к городовой к науголной башне за воеводцкой двор для тово, что тот берег осыпаетца в реку, и в городе съезжую избу и воеводцкой двор переставливать на иные места, а воеводцкому двору быть в городе, а не в городовой стене, а городовым всем четырем стенам быть ровным меж башен по 27 сажен стена, да 4 башни делать четвероуголные таковы ж, каковы были деланы первые городовые башни». Таким образом, Берёзов должен был остаться практически на прежнем месте, некоторые его башни нужно было несколько отодвинуть от ненадежного берега, придать более простой вид – сделать четырехугольными, а административным зданиям дать место в городе, а не в стене. Очевидно, что ко времени осмотра П. Хмелевским многоугольные башни Спасская острожная и городовая Круглая уже не использовались в качестве колоколен, так как были построены специальные здания, поэтому их форма должна быть изменена. Такая стандартизация во многом лишала архитектуру Берёзова оригинальности, хотя обеспечивала простоту и экономичность построек.

Рис. 33. Планы первого и второго ярусов башен. Проект реконструкции для ИАМ под открытым небом ИАЭТ СО РАН. Авторы И.Г. Семенова, М.А. Бенсман

Рис. 34. Разрезы башен Казымского острога. Проект реконструкции для ИАМ под открытым небом ИАЭТ СО РАН. Авторы И.Г. Семенова, М.А. Бенсман

Рис. 35. Устройство взвоза. Проект реконструкции для ИАМ под открытым небом ИАЭТ СО РАН. Авторы И.Г. Семенова, М.А. Бенсман

Рис. 36. Ворота. Проект реконструкции для ИАМ под открытым небом ИАЭТ СО РАН. Авторы И.Г. Семенова, М.А. Бенсман

Рис. 37. Слева – амбразура Южной башни Казымского острога с характерными вырубками, обеспечивающими поворот пищали. Фото А.Ю. Майничевой, 2009 г.; посередине – амбразура для пищального боя (см.: Крадин, 1989); справа – проемы для пушечного боя (см.: Крадин, 1989)

Рис. 38. План г. Берёзова согласно «Чертёжной книги Сибири» С. Ремезова, 1701 г.

О дальнейшем развитии Берёзова позволяет судить план, составленный С.У. Ремезовым в 1701 г. (рис. 38).

Он дает представление о хорошо спланированном многочастном поселении, построенном в формах, типичных для русской архитектуры еще XVII в. Поясняющие подписи на чертеже помогают определить назначение зданий. В деревянные тыновые стены Большого острога Берёзова (стоящего на месте острога 1636 г.), поставленные четырехугольником, по углам и вдоль линии стен встроены пять многоярусных башен, которые, как можно определить по рисунку, все стали четырехугольными. К Большому острогу примыкает также четырехугольный Малый острог с четырьмя башнями (город 1636 г.). Вся композиция вытянута с юга на север, как было и до 1636 г., однако упорядочена форма планов, ликвидирован «клин» острога, подходящего к Вымской башне. Трудно сказать, какие башни сохранены и под какими названиями, ведь, судя по росписи П. Хмелевского, лишь две из них могли быть использованы без ремонта. Однако по плану видно, что структура расположения башен была в основном оставлена прежней, как и сохранено их количество. Так, в Большом остроге узнаваемо размещение Лесной башни (или той, что была возведена вместо нее) – в юго-западном углу, воротной острожной (в западной стене), глухой наугольной (в юго-восточном углу), Спасской малой воротной (в восточной стене), которая, как видно на чертеже Ремезова, стала большей по размерам. Размещение башен в Малом остроге и всей северной части укреплений было основательно пересмотрено. Исчезла Пермская башня, Спасская острожная была либо перенесена в восточную стену Большого острога, либо поставлена в юго-восточный угол Малого острога. Сохранили свое относительное местоположение городовая Спасская башня (в стене между Большим и Малым острогами), Круглая и Вымская. Все стены стали тыновыми, а воеводский двор – отдельно стоящим, как и предписывалось росписью.