Текст книги "Седьмая ветвь"

Анна Минаева
Седьмая ветвь

Глава 1: Звёздное лето

Эштус стоял, склонив голову. В этот раз Эннэ показалось ему. Демиург менял свою форму и внешность ежесекундно. Это было ярость.

– Ты не справился! Они пробили то, что было создано самой природой. Ты хоть знаешь, чем это чревато?

– Я даже не знаю, что за барьер был между материками, – заговорил он, умолчав о том, что не знал даже о существовании соседа.

Демиург завыл на такой высокой ноте, что из ушей бога потекла бледно-алая кровь. Эштус сжал кулаки и сцепил зубы, не пристало богу показывать эмоции, что доступны людям.

– Твой артефакт содержит лишь малую толику той силы! Со времён империи Алиарна была скрыта она даже от богов! Туда стремилась Ленила с Арилой! К той силе, что могла дать полное бессмертие и власть! – потом Эннэ взяло себя в руки и заговорило уже значительно тише. – В горах, название которых я тебе не произнесу, есть залежи минералов, доступ к ним был только у Судьбы. Она питала из них силу, напитывала свой артефакт. Сэлис была единственной, кто был удостоен этой чести. Но она не превышала свои полномочия, брала только столько, сколько ей было необходимо. А теперь доступ к силе открыт! Если то божество, что предало нас доберётся до Источника – мир исчезнет!

– Значит ли это, что кто-то решил похитить мир у демиурга?

– Да, – тихо ответило Эннэ. – И потому если ты не сможешь остановить нарушителя, то первым падёшь от моего гнева. Я могу стереть тебя одним только полётом мысли. Не забывай это. И найди уже свою сестру! Раз она позволила тебе находиться в мире Младшего Светила, то и найти её ты в состоянии.

– Ты знаешь где её искать?

– Опять перекладываешь всё не чужие плечи? – демиург вздохнул. – С богом-Охотником она, разве это не очевидно? Оба бога сейчас сил набираются. Сэлис знала, что рано или поздно кто-то пронюхает откуда она черпает мощь и постарается этот резерв присвоить. Только если…

– Если?

Демиург проигнорировал вопрос, погружаясь в мысли.

– Для этого она и привела душу из моего мира?

Эннэ вновь не ответило. Но всё встало на свои места. Девушка, что была рождена при двух светилах была сильнее, чем могла предположить Судьба. Кто знает, для каких целей можно использовать носителя силы полубога.

* * *

Лилиит ещё не знала о том, что свалится на неё в ближайшее время. Она наслаждалась летним теплом, лёгким ветром и свободным временем. Этот день должен был стать особенным для девушки, ведь она шла на встречу с тем, кого до сих пор любит.

«Живой, – думала она. – Эта жизнь поистине удивительна.»

Верхний город кишел жизнью. Люди сновали по узким улочкам, кричали друг на друга, но ничто не могло испортить приподнятое настроение охотницы. Она прокручивала в памяти все яркие моменты, связанные с Рэйнером, вспоминала его улыбку и ярко-голубые глаза, которые всегда казались ей глубокими кристально чистыми озёрами. Она вновь испытала лёгкую неприязнь к Гилиаму, который отнял у неё больше года жизни с завоевательной кампанией. Чувства были двойственными. Потом отмела в сторону мысли о воине. В последние дни она ловила себя на том, что думает о нём слишком часто, а этого никак нельзя было допустить. Тем более сейчас, когда Рэйнер оказался жив. Гилиам был чем-то вроде развлечения. Но никак не больше. Ничего больше она с ним не планировала. И ни на что не претендовала.

Южнее главной площади был разбит небольшой сквер, туда и держала свой путь охотница. Она уже видела высокие, шуршащие зелёными кронами, деревья. Слышала журчание фонтанов и пение небольших серых птичек, которые не боялись близости людей и города.

Лилиит ступила под высокую белую арку и оказалась совершенно в другом мире. Будто вновь вернулась в Рощу Первородных. Тут пахло цветами и свежестью, а не людским потом и помоями. Тут шелест листвы заглушал стук копыт о камни и свист кнутов, что кучера опускали на лошадиные бока.

Миновав скульптуру Сэлис и клумбу с белыми цветами, что напоминали ей ромашки, девушка вышла на длинную аллею, уставленную коваными скамьями.

Мимо прошла пожилая пара. Он придерживал её за локоток, она улыбалась и обмахивалась цветастым веером. Лилиит в очередной раз убедилась, что этот мир не так жесток, как казался ей ранее. Ускорив шаг, охотница углубилась в парк, прошла между кустами с алыми цветами и вышла к плетёной беседке, увитой плющом. Она была повёрнута глухой стеной к высоким деревьям, а через плетёную стенку хорошо просматривалась тропинка и внезапные прохожие, которые могли помешать уединившейся парочке.

Рэйнер встретил девушку объятиями и букетиком свежих киел. Лилиит улыбалась, не зная, что сказать. Парень провёл ей в беседку, усадил на резную деревянную лавку и первым завёл разговор.

Она мяла в руках цветы и наслаждалась его голосом.

– Я рад, что ты пришла. Думал, что больше не увижу тебя.

– С чего такие мысли?

Лилиит отогнала от себя смущение и встретилась с ним взглядом. С каждой секундой охотнице казалось, что всё так и должно быть. С каждым мгновением она всё сильнее убеждалась в том, что этот человек был предписан ей Судьбой. Но потом, что-то пошло не так.

– Ты, должно быть, злилась, что я не нашёл тебя.

– Так ты знал, что я жива?

– А кто не знал? – рассмеялся Рэйнер. – Вначале были разговоры о том, что отряд охотников помог армии Айвории завоевать часть Мёртвых Земель, потом сплетничали об истинных охотниках, которые якобы возродились. А затем по всему королевству раздавали портеры преступников, за чьи головы была назначена награда. Думаешь, я не узнал тебя на том рисунке?

– Но ты не искал меня, – подтвердила его слова Лилиит.

Ей не нравилось русло, в которое пошёл разговор. Но девушка позволила случаю и судьбе вести её сейчас. Закинула ногу на ногу и сложила руки на груди. Ветер зарывался в её каштановые волосы, которые по столичной моде Лил уложила на одну сторону.

– Не искал, за что приношу свои извинения.

– Ты даже говоришь по-другому, – в её голосе проскользнуло разочарование.

– А ты думала, что я всё тот же парнишка из Гудраса? – Рэйнер вновь рассмеялся.

Охотница поёжилась, как от холодного ветра и постаралась сменить тему:

– Ты знал, что у твоего отца был брат?

– Нет. Был и был. Какая разница?

Лилиит сцепила зубы, стараясь сдержать слова, рвущиеся наружу. Нарисованный в её воображении день рухнул, как разбитое стекло. Она совсем не таких разговоров ожидала. Не знала, чем исправить ситуацию.

– Лили, – только он её так называл, – скажи, а ты довольная той жизнью, что выбрала?

– Да.

Оба молчали. Слушали как бьются их сердца и как поют птицы. Она жалела о том, что разговор вышел именно таким.

– Лента, – он указал на её левую руку, – ты никогда не обрезала волосы, даже когда стала охотником селения Гудрас. Ты подвязывала их этой лентой, ведь тебе её подарил я. А сейчас она тебе не нужна. Может, и мне не стоит вмешиваться в твою судьбу, охотница?

Его слова ударили слишком больно. Лилиит даже не подозревала, что кто-то в состоянии довести её до слёз. Но она сдержала их. Скрипнула зубами и вылила всю боль в слова:

– Именно для этого ты позвал меня сюда? Сказать о том, что всё не судьба? Для чего ты, Рэйнер, сын Тэйна и Нии, обнял меня при встрече? Чтобы потом ударить побольнее?

– Нет, – он вскочил с места и оказался рядом с Лилиит. – Я просто хочу понять, что нам нужно. Нужны ли мы ещё друг другу.

Охотница злилась. Её трясло от неконтролируемой ярости. Сильные руки притянули её к мужскому телу, сжали в тисках.

– Малышка, ну не злись, – он уже шептал, уткнувшись носом в её макушку. – Я не видел тебя столько лет. Забыл, как себя вести. Но тебя я помнил всё время. Прости, что не искал. Прости, что не дал знать о себе. Мне страшно представить, что ты пережила.

Она спрятала лицо у него на груди, но так и не позволила себе расплакаться. Его слова должны были всё исправить, но девушка слышала в них фальшь.

– Лили, прости меня. Я хочу быть рядом с тобой. Хочу наслаждаться твоей улыбкой и твоим смехом.

Она слышала его слова. Хотела ему верить. Но не верила. Что-то в нём изменилось. Она выдохнула и высвободилась из объятий:

– Я прощаю, – её голос звучал глухо. – Но не знаю, смогу ли понять. Мы выросли и изменились. Если мы хотим вернуть наше общение, нашу дружбу, – она запнулась, видя, как изменилось его лицо, – нам обоим придётся сильно постараться, чтобы заново узнать друг друга.

– Общение? Дружбу? – Рэйнер, казалось, шипел. – Так вот что между нами до этого было?

Лилиит видела того зверя, что проснулся в ярких голубых глазах и впервые поняла, что ей страшно находится рядом с ним. Он сжал кулаки, на висках вздулись вены. Но сдержал себя в руках.

Рэйнер встал и вышел из беседки, не проронив ни слова.

Девушка не сдвинулась с места, понимая, что уже ничего не будет как прежде. Мир сдвинулся со своей оси. Она вцепилась пальцами в лавочку и подавила рождающуюся истерику. Её любовь к этому человеку оказалась иллюзией. Она спорила сама с собой возможно ли что-то вернуть или лучше оставить всё как есть. Но так и не нашла верный ответ.

Небо засияло звёздами, когда охотница покинула городской сквер и известной ей дорогой двинулась в сторону дома маршала Конберта. На полпути её поймала Марей. Подруга обняла за шею, весело о чём-то щебеча, потом отстранилась и моментально замолчала.

– О, Сэлис, ты ведь сегодня ходила к Рэйнеру! Что за траурная мина? Что стряслось?

И она рассказала ей всё. Марей слушала, не перебивая, несколько раз отдёрнула Лил в сторону, чтобы ту не затоптала лошадь или не сбила повозка.

– Ты что-то решила?

– Нет.

– Ты прости, что лезу не в своё дело, но поговори с Гилиамом.

– А он то тут при чём?

Марей настолько выразительно посмотрела на Лилиит, что та поняла – ей всё известно. От этого знания стало ещё хуже и охотница прерывисто вдохнула. Потому как она и сама не понимала, что сейчас происходит в её жизни.

Остаток пути прошли молча. Первое время Марей пыталась как-то поддержать охотницу, но увидев, что все её попытки тщетны, махнула рукой. Лилиит была ей благодарна, но ничем ответить не смогла. Всё же Марей была той подругой, которая могла понять её с полуслова.

В доме маршала Конберта стоял гам. Драдер о чём-то спорил с Леофом, Мартон бурчал себе под нос о том, какие придурки его окружают, а Томас с интересом прислушивался к доводам обеих сторон. Гилиама и Осванда дома не было, они ещё ранним утром выехали на задание, выданное «Щитовым мечам», и до сих пор не вернулись.

Илис встретил охотницу кивком головы, а жену поцелуем в висок. После этого мужчина удалился в свой кабинет, в котором проводил большинство ночей.

Лилиит поднялась на второй этаж и закрылась в комнате. Скинула одежду и упала на кровать. Уже там она дала волю слезам, которые смывали неоправданные надежды. Совсем не так она представляла себе их встречу, совсем не об этом думала, когда узнала, что он жив. Всё было не так.

Выплакав боль, она уснула.

Гилиам поднялся по ступеням на второй этаж и, стараясь не шуметь, отворил дверь в комнату, которую выделил ему Илис.

Дальше по коридору послышались шаги, а потом мимо него, словно привидение, проплыла Лилиит в одной короткой рубашке. Воин прищурился, пытаясь понять, настоящая или нет. Судя по походке, не отражение.

– Лил!

Она вздрогнула и обернулась. Увидев Гилиама, смутилась и попыталась одёрнуть рубаху, как можно ниже.

– Ты чего ещё не спишь? Завтра рано утром всеобщий сбор.

– Я помню, – её голос дрожал. – Сам-то чего задержался?

– Бурхе опять недовольна была нашей работой, – махнул рукой Гилиам, отмечая, что охотница чем-то расстроена.

Между ними было негласное правило: «Никто ни на что не претендует». Он не претендовал на знание, но переживал и потому задал следующий вопрос:

– Что-то случилось?

Она молчала всего мгновение, а затем кивнула головой.

– Зайдёшь?

Мужчина ни на что не претендовал, и охотница это знала. Она проскользнула в его комнату и замерла у платяного шкафа. Гилиам закрыл за ними дверь, запалил свечу, хотя ни одному из них не был необходим свет и присел на кровать.

– Расскажешь?

Лилиит молча подошла к окну, подбирала слова. Марей советовала ей поговорить с ним. Но о чём? О том, что они иногда проводят ночи вместе? Или о том, что ни один из них ни на чём не настаивает?

– Когда-то давно я любила человека. Мне казалось, что я его любила, – заговорила девушка. – Несколько лет я думала, что он мёртв. Но я ошибалась. Он жив и здоров, прекрасно себя чувствует, живёт в столице, зарабатывает кузнечным делом. И за все эти годы он ни разу обо мне не вспомнил. Хорошо, может и вспомнил, но не предпринял ничего. Я встретила его тут, совсем недавно. Думала, что можно всё вернуть. Я надеялась, что всё будет, как прежде, – она повернулась лицом к Гилиаму. – Но ничего не произошло. Он изменился. Кажется, я лгала себе всё это время.

Воин молча встал, вытащил из сумы кожаный бурдюк и вложил в женские руки. Она усмехнулась, откупорила и сделала глоток. Горло обожгло спиртом, охотница закашлялась и вновь припала к горлышку. С каждым глотком становилось всё легче, но она понимала, что это тоже обман.

– Гилиам.

– Да?

– Нет ничего. Обними меня.

Он выполнил её просьбу. Охотница уткнулась носом в мужскую грудь и впервые за всё время почувствовала себя дома. Будто именно этот человек смог заменить ей всё и всех. Лилиит усмехнулась. При первой встрече, она решила, что он выскочка и очередной богатенький сынок, который всё получает по одному лишь слову. Видимо, ошибаться стало её привычкой.

– Спасибо.

– За что? – она слышала, как мужчина улыбается.

– За правду. Ты всегда был со мной предельно честен.

Гилиам поднял её лицо пальцами и, заглянув в глаза, произнёс то, что охотница запомнит на всё свою жизнь:

– Никогда никого не благодари за правду, ибо будешь получать от них только ложь.

В эту ночь она осталась у него. Звёзды хитро перемигивались за окном, ночной свежий ветер вздымал лёгкие занавески и обдувал обнажённые тела. Уснули любовники под утро. Но никто из них не нарушил правил. Они до сих пор ни на что не претендовали.

Глава 2: Стезя охотника

Люнэ поставила чашку с чаем на стол и откинулась в кресле. Ей нравилось находиться в компании охотников. Эти люди были какими-то особенными, создавали вокруг себя волшебную атмосферу. Она слушала их разговоры и глубоко в душе жалела, что когда-то давно выбрала стезю целителя. Ей, безусловно, нравилось собирать травы, варить отвары и мази. Но не всегда её умение могло спасти человеку жизнь. Иногда приходилось брать в руки иглу и шить. А иногда пилу и ампутировать. Девушка мечтала о большей помощи людям. Её знания были слишком скудны. Знания всех лекарей этого мира были скудны. Но вот те двое охотников вдвоём могли поднять на ноги практически мертвеца.

Взгляд серых глаз перескочил на спорящих Драдера и Мартона. Лекарка была уверенна, что эти двое могут больше, чем все целители вместе взятые. Она вздохнула и выпрямилась в кресле, потянулась за чашкой и вздрогнула от окрика Леофа.

– Да заткнитесь вы уже! Мешаете ведь!

Гилиам лишь улыбнулся. Перо скрипело по страницам томика, что держал мужчина в руках. «Сказание об Охотнике» наполнялось знаниями, которыми владели эти семеро.

Воин уже больше часа что-то чертил и записывал там, а остальные ждали своей участи. Лилиит забралась с ногами на кресло и поглядывала в окно, за которым дождь лился нескончаемым потоком воды. Иногда небо располосовывала ветвистая молния, заставляя охотницу вздрагивать. Томас сидел у небольшого камина и шевелил кочергой угли. Леоф крутил в руках стрелу с короткими чёрными перьями и с нетерпением поглядывал в сторону Гилиама. Драдер и Мартон сидели на полу и уже тише о чём-то переругивались. Люнэ не было до их споров никакого дела, она лишь изредка бросала взгляды на парня, который спас и изменил её жизнь. Не догадывалась девушка, что всё было наоборот. Это она оказалась целью для Драдера, который не знал куда и для чего идёт. Теперь у него была мечта и любимая женщина. Но на самом деле ни один из них об этом ещё не догадывался.

– Хорошо, – Гилиам опустил перо. – Можем начинать. А где Осванд?

– От маркизы небось едет, – фыркнул охотник с разорванной ноздрёй. – Он у этой рыжей практически живёт. Чему удивляться?

Илис, который проходил мимо столовой, вздрогнул при упоминании Лиолы Садри.

– Тогда начнём с тебя Драдер. Все мы прошли по ветвям в ту ночь, когда взорвалось небо. Сколько ступеней ты схватил?

– Три.

Воин кивнул и макнул перо в чернильницу, что стояла у него на коленях.

– Рассказывать? – замялся Драдер.

– Нет. – Леоф закатил глаза. – Кому могут быть интересны твои мысли и домыслы по поводу открывшейся силы? Открыть три ступени из четырёх – это ведь так просто. Особенно всё равно будущим охотникам, которых будет ожидать приятное незнание их ветви!

Парень насупился и прожёг обиженным взглядом Дехасти. Люнэ усмехнулась и вспорхнула со своего места, подошла к охотнику из Гудраса, опустилась рядом с ним на пол и сжала его руку в своих ладонях. Драдер благодарно улыбнулся и перевёл взгляд на Гилиама.

– Я ещё не освоил их полностью. Но могу сказать, какой силой они меня наделили.

– Ветвь Лекаря? – уточнил королевич и, получив утвердительный кивок, записал это на чистом листе.

Люнэ в который раз позавидовала охотникам, которые даже такое простое слово, как «лекарь», могут возвести до волшебной планки. А Драдер тем временем пояснял:

– Регенерация у меня теперь практически моментальная. Я даже не всегда замечаю раны или царапины, концентрироваться, вообще, не нужно. Могу залечить рану или срастить кость у простого человека одним прикосновением. На это нужно немного времени и много сил. Но я думаю, что со временем станет проще. Мы проверяли это с Люнэ.

– Ты сломал бедняжке руку, а потом залечил? – возмутился Леоф.

Лекарка прожгла взглядом охотника со шрамом на щеке, но не ответила. Вместо неё это сделал Драдер.

– Нет, баронёнок, она уронила на себя скальпель и тот разорвал кожу и мышцы на ноге.

Люнэ опустила глаза и почувствовала, как пылают щёки. Неуклюжесть была её недостатком, и она этого очень стыдилась.

– Это шестая ступень, верно? – Гилиам не обращал внимания на перепалки и записывал сказанное в книгу.

– Да.

– Что дальше?

Драдер нахмурился, стараясь подобрать слова. Неосознанно он сжал ладонь лекарки, которая до сих пор сидела рядом с ним. Парень искал поддержки и получил в ответ лёгкое рукопожатие. Она была рядом. Это прибавляло сил.

– На меня не действуют яды. Никакие из тех, что доступны человеку.

Леоф, который в этот момент пил из чашки Люнэ, поперхнулся и закашлялся.

– Ты отраву на завтрак вместо воды пьёшь?!

Охотник из Гудраса не ответил. Но Люнэ чувствовала, как трясётся от ярости его рука.

– Леоф, прекрати, – осадила его Лилиит, которая молчала всё это время. – Нам действительно необходимо знать кто чего достиг и передать эти знания тем, кто в будущем станет охотником. Истинным.

– Если мы поляжем, то никаких истинных больше не будет, – эти слова принадлежали Томасу, который по-прежнему шевелил угольки кочергой. – Они не пройдут испытание, потому что пещера, в которой это сделали мы, больше не существует. Если нас не станет, никто не сможет пополнять ряды истинных.

– Ты хочешь сказать, что испытания придётся проводить нам? – ужаснулся Мартон, который не пылал особой любовью к людям.

– Да, – сын алари, наконец, повернулся к друзьям. – И делать это придётся иллюзионисту.

Охотник с разорванной ноздрёй свободно выдохнул, прекрасно понимая, кто из них пошёл по ветви Иллюзиониста.

– Невосприимчивость к ядам, – пробормотал Гилиам. – Я правильно понял?

Люнэ кашлянула, привлекая к себе внимание:

– И на проклятия он не реагирует.

Леоф хрюкнул и рассмеялся:

– Ты на нашего Драдорёнка проклятия насылала, лекарка?

– Моя бабка была ведуньей, кое-чему я у неё научилась, – в голосе прозвенела угроза и Леоф заткнулся.

Гилиам хмыкнул и дописал строку про проклятия.

– Восьмая ступень позволила мне просматривать людей изнутри, – тихо заговорил Драдер. Его голос смешивался с шипением углей и стуком дождевой воды. – Я могу видеть внутренние раны и лечить их. Но это сложно. Именно потому Люнэ притащила сюда все те медицинские трактаты, которые смогла найти и достать. Без знаний я ничего не смогу сделать. Потому сейчас я пользуюсь только шестой и седьмой ступенью, – затих, а потом добавил. – Седьмой неосознанно, как вы уже, поняли.

– Так, с ветвью лекаря разобрались, – Гилиам оторвался от записей, оставив место под девятую ступень, и перевернул лист. – Ветвь Травника?

Мартон вздохнул:

– Вот ещё с растениями я не возился. Это ведь так скучно.

– Не так давно ты жаловался на то, что слишком стар и устал махать копьём, – в комнату вошёл Осванд и, стряхнув с одежды пыль, опустился на стул.

– О, рыжий от рыжей приехал. Накувыркались?

Охотник фыркнул, но промолчал.

– Мартон?

– Да-да, рассказываю, – раздражённо отозвался мужчина. – Значит, записывай! Я не знаю, что с какой ступени, но теперь я могу лишь взглянув на растение или его семена понять, как его можно приготовить и от чего оно может помочь.

– Эфрикс могла бы стать твоим покровителем, будь она богом, – проговорила Лилиит. – До появления Охотника именно она была богиней-травницей, а после потратила почти все свои умения на помощь нашему покровителю.

– Опять эта карга, – буркнул Мартон и потянулся к кусочку мяса, что лежал на тарелке. – Вот опять! Глядя на это мясо, я могу сказать чьё оно и какие свойства у внутренних органов этого существа.

– Да с тобой полезно ходить на рынок, – Осванд взял ломоть мяса и закинул его в рот, – сможешь сказать где тебя обманули и какой продукт свежее остальных.

Лилиит повернулась к наставнику, скрипнув креслом:

– Теперь Солт начнёт тебя приглашать к себе, будешь ему помогать в научных исследованиях.

Мартон кисло улыбнулся и продолжил:

– А ещё иногда. Ну, совсем редко, во мне просыпается желание помочь гибнущим растениям. Будто у меня на это хватит сил.

Марей, собирая тарелки со стола, с интересом покосилась на мужчину, а затем поднесла к нему вазу с подсохшими розами.

– Ты серьёзно? – охотник с разорванной ноздрёй посмотрел на женщину. – Я тебе что бабка какая, чтоб с цветочками возиться?

– Попробуй, – Гилиам продолжал заполнять страницу, отведённую под ветвь Травника. – Нас бы не наделяли ненужными умениями. Травничество используют в медицине и косметологии уже много веков. Не криви морду, Мартон, лучше спроси у Люнэ какие цены сейчас на лечебные притирки и как много хороших травников в столице.

Люнэ усмехнулась и, не дожидаясь вопроса от охотника из Гудраса, ответила:

– Притирка против сыпи стоит свыше десяти золотых за флакон. Мазь от синяков и ушибов в районе двадцати золотых шурлей. Бутыль отвара от кашля около пятнадцати. А всё потому, что травники и целители, которые работают сообща, имеют не так много знаний и трав в своих руках. Если они умеют делать вытяжки из двадцати видов цветов уже хорошо, а если знают на что эти вытяжки горазды – прекрасно. Ты недооцениваешь тот дар, что получил.

Мартон скривился, хотя возможная прибыль приподняла ему настроение. Мужчина поставил перед собой вазу с алыми цветами и провёл по лепесткам пальцем, затем распрямил ладони над ними и что-то быстро зашептал. Даже слух охотников не в силах был распознать слова, сказанные травником. А розы подняли головки, распушили лепестки и запахли на всю обеденную залу.

Марей ахнула и прижала руку к лицу, она впервые видела подобное. А Мартон в очередной раз скептически хмыкнул и пробормотал:

– Бабьи фокусы. Ну кому это может пригодиться?

Не знал он тогда, что возрождённые его силой розы простоят в вазе до самой зимы.

Гилиам почесал переносицу:

– Выходит так, что шестая ступень открывает тебе знания о травах, седьмая о созданиях, а восьмая позволяет наделять силой растения. Интересно, а сам ты в силах что-то вырастить?

– Эфрикс так растила аназему, – вспомнила охотница. – Для Сэлис растила. На трупе.

Воин кашлянул, стараясь отогнать мрачную атмосферу, которая повисла в зале, и перевернула страницу в книге:

– Лекарь, Травник, что у нас там дальше? Зверолов?

Осванд улыбнулся:

– Готов записывать? – получив утвердительный кивок, рыжеволосый парень заговорил более охотно, чем Драдер и Мартон вместе взятые. – Шестая ступень позволила мне приручать простых животных надольше, чем тридцать ударов сердца. Теперь всё зависит от тех сил, что я готов пожертвовать на их удержание. Также я могу приручить животных размером больше, чем кошка. Понятно, что на это уходит больше сил, но оуксюк под моим командованием проходит на задних лапках, если я его об этом попрошу.

Гилиам склонился над «Сказанием об Охотнике», скрипело перо.

– Седьмая ступень сделала меня частично зверем. Не знаю, как правильно это описать, но я чувствую, как они. Запахи, звуки, я могу различать крики и пение разных птиц. Я могу найти следы гридня на земле, даже если он прошёл по ней несколько дней назад. Иногда это пугает, будто я не человек больше.

– И что, как пахнет твоя рыжая рядом с тобой?

Осванд зарычал от бессильной злобы. И в этом звуке на самом деле было больше животного, чем человеческого. Мартон поднял руки в защитном жесте, стараясь не подать виду, что охотник напугал его своим поведением. Безобидная шутка чуть не стала поводом для мордобоя.

– Восьмая ступень даётся мне сложно, – продолжил он, восстановив дыхание, – для неё нужно много сил и концентрации. Теперь я в силах приручить зверя навсегда. Где бы он ни был по моему зову он выдвинется ко мне на помощь. Для этого необходимо обменяться со зверем кровью.

– Ты можешь его отпустить насовсем? – оторвался от записей Гилиам.

– Да. Но разрыв будет болезненным, будто от тебя руку живьём отдирают, – Осванд вздрогнул, он совсем недавно отпустил свою сову, на которой тренировал умения.

– Это всё? – воин задал этот вопрос из чистого любопытства и не надеялся услышать продолжения. Всё же не так легко разобраться с той силой, что свалилась на них всех.

– Нет. Когда я приручаю зверя насовсем, рядом с ним я получаю его способности. Если это гридень, я становлюсь ловчее и быстрее. Если это сова, я прекрасно вижу в ночи без умения с третьей ступени.

– А если ты приручишь оуксюка, то начнёшь жрать дерево? – Мартон уже отошёл от последней стычки и опять подколол рыжего.

Осванд не смутился и ответил:

– Надеюсь, что в таком случае мой укус станет ядовитым. Потом на тебе проверю.

Гилиам отложил от себя книгу и потянулся, хрустя суставами.

– Пусть чернила высохнут, – пояснил воин на немой вопрос собравшихся. – А пока расскажу о том, чего достиг сам. Как и все вы, я получил сразу три ступени, обуздать их очень сложно, но я пытаюсь. Все мы пытаемся. Я пошёл по стезе Бойца. Увы, показать вам сейчас то, чего достиг не могу, – он улыбнулся. – Но постараюсь рассказать. Шестая ступень позволяет во время сражения предвидеть куда ударить противник. Промежуток времени не больше одной-двух секунд, но иногда это спасает жизнь.

– Так вот как ты меня вчера не тренировке уложил, – воскликнул Томас. – А сам говорил, что сражаешься честно!

Воин рассмеялся:

– А что я тебе должен был сказать? Что тренирую умение? Так ведь неинтересно.

Смуглый охотник развёл руками в немом ответе.

– Седьмая ступень позволяет атаковать сразу нескольких противников, даже если бьёшь одного. Это сложно описать словами, – он взлохматил волосы и бросил взгляд на Лилиит, которая с интересом слушала его монолог. – Я проверял это умение на снарядах в здании гильдии «Щитовых мечей». Если сконцентрироваться и представить, что у тебя в руках не один меч, а три, то он и поразит три цели.

– А если пять мечей?

– То пять мишеней будет задето, – кивнул королевич, радуясь, что его поняли.

– Ему мечом махай, а мне розочки расти! Где справедливость?

Осванд рассмеялся за что поймал сразу несколько свирепых взглядов.

– Восьмая ступень? – Лилиит теребила в руках фиолетовую ленту, которую сняла с руки.

– Это объяснить ещё сложнее, – смутился воин. – Показывать нужно. Силой воли я могу материализовать ауру вокруг меча. Не смотри на меня так, да, даже у оружия есть аура. Я сам недавно узнал. Так вот, после материализации я могу её выпустить. Это как стрела или болт, она слетает с оружия и разит цели, что стоят перед Бойцом, то есть передо мной. Не знаю, видна ли эта аура простому человеку, но я в полёте вижу её как светящуюся дугу.

– Покажешь завтра, – заёрзал на заднице Томас.

– Хорошо. Это я уже записал, пока вы тут спорили. Кто следующий?

– Я, – Леоф встал из-за стола и опершись руками на спинку стула, заговорил. – Что у нас там осталось? Ветвь Сказателя? По ней пошёл я. Особой пользы от неё не вижу, честно говоря. Даже Травник звучит лучше, на самом-то деле. Не кривись, Мартон! К тому же все вы вышли сразу на восьмую ступень, когда я осилил то ли шестую, то ли седьмую. Сон мне снился, где пришло знание. И должен сказать внушить человеку эмоции на короткий промежуток времени не то о чём я мечтал. Записываешь, Гилиам? Так вот, я могу внушить человеку что он меня любит, ненавидит или то, что я прав в каком-то вопросе. Для переговоров подойдёт. Но я воин, а не дипломат! Что там ещё? Ах да, я могу воодушевлять сразу нескольких людей. Но и полководцем быть я не хочу! Толку от моих умений? Да никаких!

– Значит, седьмая, – пробормотал королевич, неустанно записывая за охотниками их слова.

– Это лучше, чем цветочки растить.

Леоф махнул рукой и залпом выпил воду из деревянного кубка.

– Томас?

– Да, иллюзионист я.

– Рассказывай.

Сын алари отвернулся от камина и сложил руки на коленях:

– Честно говоря, теперь я понимаю почему мне было проще находить путь, что скрывался за иллюзиями и разрушать насланные демонами и другими силами картинки. Шестая ступень? Теперь я могу делать так.

Охотник вытянул руку перед собой, повернул ладонью вверх и подул. Вначале ничего не происходило, потом воздух зарябил и между пальцами образовался туман. Он уплотнялся, приобретал форму, а затем начал темнеть. Через несколько секунд на мужской ладони сидела миниатюрная чёрная птица, она расправила крылья и открыла клюв в беззвучном крике.

Томас сжал кулак, уничтожая иллюзию. Люнэ захлопала в ладоши, а Гилиам поинтересовался:

– Длительность? Размеры?

– Чем больше иллюзия по объёму, тем она нестабильные. Кстати, шестая ступень позволяет ещё сны нагонять и глаз отводить, но я ещё не тренировал эти умения и не знаю сколько сил на них уходит. Я ведь так же, как и Леоф получил знания о своей стезе из сна.

– Все мы их оттуда получили, – отмахнулся Драдер.

– Седьмую тоже покажу. Так будет нагляднее.

Томас лёг на спину и зажмурился. Прошла минута. Другая. Охотники начали переглядываться, Люнэ вопросительно посмотрела на Драдера, тот пожал плечами в ответ. А потом воздух над Томасом зарябил, начал загустевать и темнеть.