Текст книги "Главная роль"

Глава 6

Несмотря на маску стервы, у Мелани была добрая душа.

Ее она тщательно прятала от других людей.

Настоящую Мелани знали только два человека: Аарон и Сандра.

Только с ними она могла быть самою собой.

Просто в какой-то момент Мелани поняла, что общаться с людьми, когда тебя воспринимают стервой, гораздо проще. Потому что:

а) боятся;

б) уважают;

в) не пытаются залезть в твой внутренний мир.

Именно поэтому она стала актрисой.

Быть другим человеком, надевать на себя новую личину и играть роль означало для нее отдаляться от себя, своих мыслей, чувств, страданий, переживаний.

На самом деле Мелани была очень ранимой. Она росла не самой красивой девочкой. До двенадцати лет на нее из зеркала смотрел типичный гадкий утенок. Потом она расцвела и сильно похорошела.

Естественно, Мелани всегда была избалованной и капризной. C детства она была окружена вниманием публики. Когда мама – известная актриса, а отец – успешный режиссер, трудно не стать заносчивой.

Тем более если почти все окружающие ее дети были такие же.

Дети известных, богатых и влиятельных людей.

Родители Мелани вообще считались негласным эталоном, на который все равнялись; они несколько раз выигрывали премию «Пара года» по версии журнала People и зарабатывали деньги на идеальном имидже своей семьи.

У Мелани был только один близкий человек среди родственников – ее бабушка Деми. Она единственная любила внучку.

Она была единственная, кому Мелани была нужна.

И она была единственная в их семье, кто думал не только о себе.

К сожалению, бабушка Деми рано умерла. Мелани было всего семь лет. Но ее добрые, нежные глаза, полные ласки и любви, Мелани запомнила навсегда.

Мать Мелани всегда занималась только собой. Когда дочка немного подросла, она стала для мамы живым аксессуаром, а точнее, живой куклой, которую нужно было одевать по последней моде, изысканно и стильно украшать и брать с собой на выгул в свет.

Мелани для матери ничем не отличалась от дорогой сумки. До чувств дочери, до того, что творится у нее на душе, Синтии не было никакого дела.

Но, когда Мелани выросла, она не обвиняла мать и не злилась на нее. Она ее жалела.

«Когда я была ребенком, – рассказывала Мелани Аарону о своем детстве, – мне хотелось, чтобы мама обращала на меня больше внимания. А она… она даже стыдилась меня. Ей хотелось, чтобы я была общительной, раскованной, обаятельной девочкой. Я же пыталась спрятаться в свой панцирь. Я от рождения была замкнутым ребенком. И меня мучило постоянное внимание прессы. Я не хотела жить на публике и для публики. Однако с ранних лет я привыкла к тому, что мои фотографии печатают в журналах, а личную жизнь родителей обсуждают все кому не лень, начиная от прохожих на улице и заканчивая телеведущими. Я стала думать, что если стану такой, какой хочет меня видеть мама, – раскрепощенной, общительной, “настоящей дочкой Синди Бон”, то наконец заслужу ее любовь и внимание. Именно поэтому я и пошла по ее стопам, начав заниматься в театральном кружке. Только для того, чтобы мама меня заметила! Но, как только я начала набирать популярность, ее отношение ко мне не стало лучше. Наоборот. Все только ухудшилось. Я почувствовала, что теперь мама возненавидела меня. Я часто плакала по ночам. Я чувствовала, что никому не нужна. Я не хотела быть Мелани Сандерс, дочкой известных родителей, к которой приковано внимание миллионов людей. Я хотела быть обычным ребенком! Иногда я даже загадывала желание: проснуться с утра в другой семье. А утром, открывая глаза, видела, что нахожусь в своей постылой комнате. И плакала. Я постоянно спрашивала себя: что я делаю не так? Почему мама и папа меня не любят? Как заслужить их любовь? Но, несмотря на то, что я не была нужна своим родителям, я продолжала их очень любить. И, когда я поняла, что заслужить их любовь мне так и не удалось, я стала делать все им назло. Назло матери я продолжила актерскую карьеру, видя, как она бесится от того, что ее дочь добивается успеха!»

Аарон обнимал и ласково прижимал ее к себе.

Мелани нелегко давались эти воспоминания.

Но ей так хотелось, чтобы Аарон все знал о ней, о ее тяжелом детстве, о ядовитой роскоши и родительском равнодушии, отравивших ее юные годы…

Сандра купила эту избушку в лесу – по-другому этот домик и назвать нельзя было – год назад. Именно тогда она решила, как будет уничтожать Мелани.

Сандра всегда умела подмечать в обществе нужных людей, поэтому продуманно и даже запланированно познакомилась с Альфредом Янгом на одном из мероприятий, организатором которого была она сама.

Ей нужен был очень властный, беспринципный, жестокий делец. Именно такой человек, как считала она, мог помочь ей в осуществлении ее плана.

Сандра влюбила Янга в себя, предварительно изучив его поведение, его склонности, его психотип. А психологом она была хорошим.

Они стали любовниками.

Сандра постоянно изменяла своему мужу. Она спала с его друзьями, смеялась вместе с ними в постели над «презренным рогоносцем». Ее наглости и цинизму не было предела.

И в то же время она была довольна, что у нее есть Роб Эванс, любящий ее «дурачок», как сама она часто называла его – и за глаза, и в глаза.

Альфред Янг официально считался крупным бизнесменом, а на самом деле был криминальным авторитетом.

Известный человек, с определенной репутацией… Его боялись все.

А Сандра – нет.

Именно этим она и зацепила его.

Она бросила ему вызов. В той компании, где они познакомились, Сандра нарочно вела себя дерзко и даже нагло, всем своим видом показывая, что не будет пресмыкаться ни перед кем, и даже перед ним, и послушно смотреть ему в рот.

Альфред собственноручно уничтожил не один десяток людей в начале своей карьеры. В армии он был прекрасным снайпером, поэтому работа киллера давалась ему без труда. А потом, будучи человеком рисковым, отчаянным и временами даже впадавшим в состояние аффекта, он зарезал своего босса и занял его место.

Сейчас Альфреду было около пятидесяти. Невысокого роста, среднего телосложения, он ничем особенным не выделялся из толпы. И внешность его не соответствовала классическому представлению о «преступнике мирового масштаба». Наивное, чуть детское выражение смазливого лица, нежные глаза… Но именно этот человек держал в кулаке судьбы и деньги полумира.

Когда Сандра окончательно убедилась в том, что они с Альфредом из одной команды, что он любит азартные и даже смертельные людские игры и сделает все, что попросит «его дорогая кошечка», то поведала ему о своих планах.

Альфред согласился помочь Сандре устроить все, чтобы Мелани потерпела фиаско, оклеветать ее имя, подкупить нужных людей и сделать так, чтобы никто и никогда не узнал правды.

7 апреля 2020 года

Мелани чувствовала, как ей не хватает свежего воздуха. В комнате, где она находилась, не было окон.

Кроме ее собственных фотографий, на стенах вообще ничего не было.

Боб время от времени приходил проверять, на месте ли она. Хоть сбежать отсюда было невозможно.

Она пыталась заговорить с тюремщиком. Но это было бесполезно. Боб был похож на мумию. Он не слышал ни одного ее слова.

Мелани не знала, сколько времени она здесь находилась. Неделю? Месяц?

Все это время она думала об Аароне. Вспоминала счастливые моменты их жизни.

Как ей хотелось его увидеть!

Они ведь повздорили в тот вечер, когда Сандра похитила ее. Сейчас Мелани чувствовала себя виноватой перед мужем за свое поведение в последние полгода. За свои измены Аарону… Что с ней происходило? Она сама не понимала… А он терпел все это.

Когда в глянцевом журнале впервые напечатали фото Мелани и Брайана, под хмельком целующихся в машине, Аарон подошел к ней и спросил:

– Тебе нужно время, чтобы разобраться в себе?

Мелани долго молчала. Потом заплакала и бросилась ему на шею:

– Любимый, прости меня… Я не знаю, зачем я так делаю… Я люблю тебя, только тебя. Больше никто мне не нужен.

Аарон прижал ее к себе.

Дальнейшие ее встречи с Брайаном муж не комментировал. Делал вид, что не замечает. Он ждал, когда это пройдет.

Лишь однажды сказал:

– Если ты меня разлюбила, если это так…

Но Мелани остановила его:

– Нет. Я люблю тебя.

Он не стал это опровергать.

Если бы знать, что ей удастся выжить, сбежать отсюда… Она упала бы перед ним на колени и молила бы о прощении.

Аарон научил ее, что главное в жизни – это глаза человека. Разговор глаз, а не слов.

И он всегда разговаривал с ней глазами. А она – с ним.

И это был только их секрет. Только их пространство. Только их мир.

Со всеми остальными они общались посредством слов.

Как режиссер, Аарон понимал, что Мелани не обладала серьезным актерским талантом, но тем не менее снял ее в нескольких своих фильмах. И на съемочной площадке у них получался неплохой творческий союз. Они прекрасно понимали друг друга не только в семейной жизни и не только в постели.

Больше всего на свете Мелани любила, когда Аарон пел. Если бы он не стал режиссером, а продолжал заниматься музыкой, то смог бы ею зарабатывать себе на жизнь. Хотя его судьбу решило то, что он не очень любил быть на виду, на сцене, в кадре. Ему всегда больше нравилось наблюдать творческий процесс изнутри.

Но когда он пел…

Сердце Мелани сначала останавливалось, а потом начинало биться как сумасшедшее…

А родной голос обволакивал ее сердце, проникал внутрь, и ей казалось, у нее вырастают крылья.

Сандра зашла в комнату, прервав мысли и воспоминания Мелани.

– Почему ты ничего не ела? Не нравится, как тебя кормят?

Раньше Мелани страдала то от анорексии, то от булимии. Она скрывала это столько, сколько могла. Пока Аарон не нашел ее на коленях около унитаза – с двумя пальцами во рту, дрожащую, в слезах.

Мелани тщательно скрывала свой недуг. А Аарон считал, что она просто следит за своей фигурой и поэтому периодически совсем ничего не ест. Но он и не подозревал, что, когда она была одна, она впихивала в себя еду, пока не набивала живот так, что становилось тяжело дышать. Она ела до тех пор, пока к горлу не подступало чувство вины, обиды на себя и отвращения к себе.

Аарон уговорил ее пойти к врачу. Сначала Мелани сопротивлялась, а потом эти визиты к доктору ей даже стали нравиться. Оказалось, что Мелани переедала из-за проблем с матерью и низкой самооценки. Пухленькая от природы, она понимала: чтобы оставаться стройной, ей нужно было тщательно следить за рационом.

Ребенком она немало переживала из-за своей полноты. Она часто слышала от других: «Ах, эта пухлая Мелани! Блестящей Синтии Бон подошла бы другая дочка, не этот толстый кабачок!» А потом, став звездой мирового масштаба, она очень похорошела, постройнела и смертельно боялась поправиться: ее внешность стала считаться идеальной, и она прекрасно понимала – если она вдруг растолстеет, это будет взахлеб обсуждать весь мир. И это, естественно, отразится на ее карьере.

В общем, ее проблема была типичной для ее статуса и положения. Доктор, к которой она ходила, специализировалась именно на таких клиентках.

И ей удалось помочь Мелани.

За год лечения она избавила ее от роковой пищевой зависимости.

Сандра взяла в руки ложку и тарелку. В тарелке плескался суп с овощами и курицей.

– Боб ведь так старался, – сказала она с наигранно-обиженным выражением лица.

Сандра зачерпнула ложкой суп и поднесла ложку ко рту Мелани. Та отвернула лицо. Сандра недовольно посмотрела на нее и, пожав плечами, сунула ложку себе в рот.

– Между прочим, очень вкусно… Какая же ты неблагодарная. Впрочем, ты всегда такая была… Вот, держи меню на следующую неделю.

Сандра вынула из кармана бумажку и потрясла ею перед носом Мелани.

Мелани закрыла глаза.

– Ну хорошо, я прочитаю сама.

Сандра закинула ногу на ногу, откашлялась и стала читать громко и внятно, будто репетировала роль.

– Понедельник! Завтрак: кофе или чай на выбор, у нас есть и то и другое. Можно сделать без кофеина, как ты любишь. Омлет с брокколи. Обед: крем-суп из брокколи. Брокколи с курицей. Полдник: творожная запеканка с брокколи. И ужин: запеченная рыба с брокколи.

Мелани продолжала сидеть как мумия, никак не реагируя на слова Сандры.

– Ну что тебе не нравится?! – раздраженно выкрикнула Сандра. – Ах, я же совсем забыла! Ты ведь терпеть не можешь брокколи! У тебя ведь на нее аллергия… Представляешь, какой красавицей ты будешь, когда вся покроешься пятнами… На чем я остановилась? Так… Вторник…

– Сандра, уйди, пожалуйста.

– Ты не хочешь есть… я поняла. Не голодна… Может, тогда выпьем, а?

– Ты ненормальная.

– Ты мне это уже говорила.

– Сандра, выпусти меня. Я помогу тебе вылечиться, и я никому не скажу о том, что произошло.

Сандра, услышав эти слова, медленно встала перед Мелани на колени, взяла ее за руку, посмотрела ей в глаза и сказала:

– Правда?! Мелани, ты поможешь мне?!

– Конечно. Я помогу тебе.

Сандра встала и развязала узлы на левой ноге Мелани.

Вновь посмотрела на Мелани, в глазах которой появилась надежда.

И начала громко смеяться.

У Сандры началась настоящая истерика. Она хохотала, хохотала и не могла остановиться. Ее истерический смех продолжался несколько минут.

Наконец она успокоилась и презрительно выцедила сквозь зубы:

– Какая же ты дура! Жаль, что ты не можешь видеть себя со стороны. Хотя…

Она достала свой iPhone и сделала несколько снимков Мелани.

– Знаешь, Мел, спасибо тебе большое. Ты настоящая подруга! Наверное, никогда раньше в жизни я не была так счастлива.

Сандра посмотрела на сделанные снимки и показала их Мелани.

Мелани кинула на них быстрый взгляд – и испугалась. Она выглядела ужасно. Изможденная и замученная, с синяками под глазами. Сейчас она совсем не похожа на Мелани Сандерс, известную актрису, секс-символ Америки. В комнате, где она находилась, не было зеркал, поэтому с момента своего заточения она впервые себя увидала.

– Чего-то не хватает, – сказала Сандра, продолжая рассматривать только что сделанные фотографии. – Точно! Улыбки… А ну улыбнись… Мелани! Ты же такая фотогеничная!

Мелани молчала.

– Улыбнись, я сказала!

Сандра взяла Мелани за щеки и потянула их в обе стороны.

– Ах ты сучка! Не хочешь мне улыбнуться?! Я ведь тебя заставлю!

Сандра вышла из комнаты. Мелани услышала ее шаги по лестнице.

Через пару минут она вернулась – с сумкой в руках.

Щелкнула замком. Достала из косметички помаду.

Подошла к Мелани и помадой нарисовала улыбку на ее лице.

Мелани не сопротивлялась. Из ее глаз хлынули слезы.

«За что?! – думала она. – Неужели я все это заслужила?!»

– Ну вот! Теперь то что надо! Самая красивая женщина в мире должна улыбаться.

Сандра вновь сделала несколько снимков и снова хотела показать их Мелани. Но Мелани успела зажмуриться.

– Господь накажет тебя, – прошептала Мелани.

– Мел, ты же атеистка. Помнишь, как ты говорила, что Бог не на небесах, а в каждом из нас? Что только ты сам можешь себя поощрять и наказывать? Неужели ты теперь стала верить в какого-то другого Бога?! Если так, мое воспитание идет тебе на пользу. Скоро начнешь молиться! Может, купить тебе Библию? Точно! Будешь читать мне Писание, а потом пересказывать наизусть. С выражением, эмоционально. Ты же актриса! Хотя знаешь… Я всегда считала тебя бездарностью. Если бы не твои родители, ты бы никогда не стала звездой!

– Я верю лишь в то, во что верила всегда. Твое зло вернется к тебе.

– Только не нужно громких фраз. Будешь читать мне проповеди, когда я принесу тебе Библию. Как же с тобой стало скучно! Раньше ты не была такой занудой. Давай лучше выпьем? Я принесу вина.

Сандра вернулась через несколько минут с двумя бокалами и откупоренной бутылкой. Она налила вино, протянула Мелани бокал.

– Не буду.

Мелани отвернулась.

– Заканчивай уже показывать свой характер, Мел, и смирись с тем, что происходит.

Несколькими глотками Сандра опустошила свой бокал.

– Тебя поймают, – сказала Мелани.

– Это вряд ли. Во-первых, ни у кого нет ни малейших сомнений в том, что ты умерла. А во-вторых… Подумай сама. Я делаю фотографии на iPhone. Конечно, я перенесу их в компьютер, а в телефоне сотру, чтобы никто не увидел. Но ты меня разочаровываешь… Я считала тебя умнее. Неужели ты не понимаешь, что я была бы более осторожна, если бы у меня не было надежного компаньона?

Эти слова удивили Мелани. Она была уверена, что Сандра мстит ей в одиночку.

– Кто помогает тебе?

– Твой муж.

Услышав это, Мелани побледнела.

А Сандра сдерживала торжествующую улыбку изо всех сил.

– Ты врешь, – сказала Мелани.

Сандра вновь начала громко смеяться:

– Черт, Мелани, с тобой нужно всегда держать под рукой фотоаппарат! Ты такая смешная, когда удивляешься! Если бы ты могла так же искренне показывать такое удивление в кино, я бы не считала тебя бездарностью! Конечно, вру. А ты что, правда могла бы в это поверить?!

Мелани не ответила.

Конечно, она бы никогда в это не поверила. Ответ Сандры просто застал ее врасплох.

– Ладно, дорогая. С тобой, конечно, весело. Прости, мне пора по делам. Вечером я заеду. Не скучай.

Сандра подошла к Мелани и чмокнула ее в щечку. Мелани плюнула ей в лицо, когда та отстранилась.

Сандру не вывел из себя этот поступок. Она лишь вытерла рукой плевок и сказала:

– Я накажу тебя, если будешь так себя вести. Совсем избаловалась.

Затем она вышла и плотно закрыла за собой дверь.

В течение дня к Мелани несколько раз заходил Боб. Приносил воду и еду, потом уносил. Она ни к чему не притронулась.

Зайдя к ней ближе к вечеру, он аккуратно отвязал ее от стула, поставил перед ней таз и грубо толкнул между лопаток.

Мелани поняла: это ее туалет.

Она заплакала от стыда и унижения.

Вечером приехала Сандра.

– Мел, ты не занята? – спросила она с улыбкой на лице. – Я принесла еду из твоего любимого ресторана. Ты такая привереда, почти все время отказываешься есть то, что Боб тебе готовит. Конечно, он не повар, но ведь он так старается.

Сандра поставила на стол гречневую лапшу «вок» с овощами и угрем и яичный десерт с кленовым сиропом. Это были любимые блюда Мелани. Она обожала паназиатскую кухню, но редко ее себе позволяла из-за высокой калорийности многих блюд.

Мелани очень хотела есть. Она ничего не ела почти два дня.

И она решила все-таки поесть. Несмотря на то что эту еду принесла Сандра.

Ей нужны были силы, чтобы придумать, как отсюда выбраться.

– Ну вот, умничка, – сказала Сандра, когда Мелани съела все принесенные яства. – Знаешь, я решила простить тебя за утреннее поведение. Понимаю, это все стресс. Тебе тяжело сейчас.

Затем она протянула Мелани ручку и листок бумаги.

– Теперь, Мел, нам нужно написать письмо…

– Не буду.

– Пиши… Иначе завтра Аарона найдут с сердечным приступом в вашей квартире. Он так горюет, так переживает из-за твоей смерти, что сердце может не выдержать потери любимой. Я уже вижу заголовки газет…

– Ты не сделаешь этого, – прервала ее Мелани.

– Проверим?

– Ты же любишь его…

– Люблю. Но тебя я ненавижу сильнее. Увидеть, как ты мучаешься оттого, что убила своего мужа… Что может быть лучше?! Это ведь ты убьешь его, если сейчас не сделаешь то, что я скажу. Ну что? Проверим? Способна ли я на это?!

Мелани взяла в руки ручку и бумагу.

– Ну вот… Так-то лучше. Теперь ты более послушная, чем сегодня с утра.

Сандра принялась диктовать.

– Текст будет такой… Давай, начинай… «Аарон, прости меня… Я не смогла больше жить с тем, что совершила. Я убила человека. Прости, если сможешь».

Глаза Мелани округлились.

– Вижу, тебе нравится, – сказала Сандра.

– Я не буду это писать!

– Тебе напомнить заголовки завтрашних газет, если ты опять начнешь себя плохо вести?

И Мелани, стиснув зубы, написала все, что продиктовала ей Сандра.

Сандра улыбалась. Она была довольна.

– Сложи сама. Аккуратно. И положи в конверт.

Сандра протянула ей конверт, и только сейчас Мелани заметила, что Сандра в перчатках, специально надетых, чтобы не оставлять отпечатков пальцев на бумаге.

– Спасибо, Мел. А за твое послушное поведение полагается награда. У меня для тебя подарок.

Сандра вынула из сумки книгу и протянула Мелани.

Это была Библия.

– Понимаю, как тебе скучно сидеть тут целыми днями. Скоро я начну тебя развлекать, а пока – вот, читай. До завтра, дорогая.

Мелани проснулась от холода и от того, что ее тело сильно ломило. Она спала на полу. Как и все дни до этого.

Как ни странно, не считая первых двух дней, когда ее мучила бессонница, она спала хорошо.

Здесь она спала не только ночью, но и днем. По многу часов. Она никогда в жизни не спала столько времени.

Все время, когда она бодрствовала, она думала, как отсюда выбраться, и вспоминала Аарона.

Мелани пыталась жестами поговорить с глухонемым Бобом, пыталась объяснить, что заплатит ему больше, чем Сандра. Он понимал, что она предлагает ему, и лишь мотал головой, говоря «нет».

Боб был одним из самых надежных «псов» Альфреда Янга. Альфред так называл своих наемных убийц.

Вся его команда наемников была немой. При поступлении на службу к Альфреду им отрезали языки. Это была своеобразная метка, которую он сам изобрел. Никогда не выдадут тайну, не разболтают секреты и шифры, не скажут лишнего!

Мелани открыла Библию на первой попавшейся странице и начала читать:

«Во время одной беседы Иисуса Христа апостол Петр подошел к Нему и спросил: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? Довольно ли будет простить ему до семи раз?

Иисус Христос сказал ему: не говорю тебе до семи, но до семижды семидесяти раз».

Мелани задумалась.

Это значит – прощать бесконечно, без счету, всегда…

Она, беззвучно шевеля губами, читала библейский текст дальше.

«Один человек был должен царю десять тысяч талантов, но он не имел чем заплатить. Когда его привели к царю, то царь приказал продать его, и жену его, и детей, и все его имение. Тогда должник упал к ногам царя и, кланяясь, стал просить его: государь! потерпи на мне, и я все тебе заплачу. Милостивый царь сжалился над ним, простил ему весь долг и отпустил его. Человек же тот, вышедши от царя, увидел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев. Он схватил товарища и начал душить его, говоря: отдай мне, что ты должен. Товарищ его упал к его ногам, умолял его и говорил: потерпи на мне, и все отдам тебе. Но тот не захотел ждать, а пошел и посадил его в темницу, пока не отдаст долга. Когда царь узнал от товарищей пострадавшего о жестокости этого человека, то призвал его к себе и сказал ему: злой раб! весь долг твой я простил тебе, потому что ты упросил меня. Не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя? И, разгневавшись, царь отдал его истязателям, пока не отдаст всего неоплатного долга своего».

Мелани тихо повторяла слова Христа: «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца ближнему своему согрешений его».

Простить любого?! Сколько бы зла он тебе ни причинил…

Нет, Мелани была не согласна с этим. Как можно было простить Сандру?!

Через несколько дней Мелани стало очень плохо.

У нее кружилась голова, и она не могла есть. Ее постоянно тошнило.

– Ты вздумала заболеть? Погоди пока умирать, еще рано, – говорила Сандра. – Ты меня беспокоишь. Тебя рвет уже несколько дней подряд. Не нравится, как тебя кормят?

Мелани вновь молчала. На слова Сандры она старалась не реагировать.

Мелани чувствовала, как она теряет силы. Как у нее уже нет сил. Совсем нет.

Еще несколько дней Мелани постоянно рвало, а потом у нее поднялась температура.

Сандра всерьез запаниковала. Она уже запустила процесс под названием «стирание в порошок имени Мелани Сандерс», и смерть своей «подруги» она планировала устроить по-другому.

Поэтому ей пришлось воспользоваться услугами врача Альфреда.

Габи, женщина сорока с лишним лет, уважаемый врач-эндокринолог, по совместительству работала на бандита Янга. Она была его надежными руками, когда нужно было кого-то усыпить, сымитировав сердечный приступ, или помочь человеку уйти из жизни другим способом, не вызывающим подозрений и вопросов у окружающих.

Сандра вынула у Мелани изо рта градусник.

– Почти сто два, – расстроенно сказала она. – Держись, скоро придет врач.

Через какое-то время Мелани сквозь гул и звон в голове услышала шаги и голоса за дверью. Два женских голоса: один из них – голос Сандры, второго она не знала.

Габи и Сандра поднялись по лестнице и зашли в комнату к Мелани.

Мелани увидела женщину, немного полноватую, но весьма симпатичную блондинку. Габи мельком взглянула на Мелани и сказала:

– Приподнимите кофту, я вас послушаю.

Затем она осмотрела Мелани и задала ей ряд вопросов. Как бы невзначай поинтересовалась:

– Когда у вас были последние месячные?

– Не помню. Я не знаю, сколько дней я тут нахожусь.

– Сколько дней она тут находится? – Габи повернулась к Сандре.

– Семнадцать.

– У меня, конечно, задержка. Иногда у меня это бывает. Из-за стрессов.

– Какая задержка?

– Около трех недель.

Когда Габи и Сандра вышли за дверь, Габи сказала:

– Я не вижу ничего серьезного. Думаю, это обычное отравление. Тем более если у нее когда-то были пищевые расстройства. Я выпишу рецепты, ты купишь ей лекарства, и все должно нормализоваться. Задержка у нее наверняка из-за стресса. У клиенток, которых подбрасывает мне Альфред, такое бывает постоянно. Но я всегда рекомендую купить тест, чтобы точно исключить беременность.

– Хорошо, Габи. Я позвоню, если ей вдруг станет хуже.

– Давай. Но не должно. Я так понимаю, ее все равно ждет скорая смерть?

– Да. Примерно через три-четыре месяца.

– Я понадоблюсь?

– О нет. Ты ведь специализируешься на легкой смерти, а для Мелани заготовлен вариант поинтереснее.

– Ясно. Ладно, не мое дело. Пока.

– Пока.

Габи была примером самого чистого и честного равнодушия, которым только может обладать человек. В ней не было жестокости как таковой, она не получала удовольствия от того, что убивает людей. Но ей совершенно не было жаль их. Ей просто платили за это хорошие деньги.

Она не смотрела на клиентов Альфреда как на людей.

При этом в своей обычной жизни она была прекрасным и весьма авторитетным врачом. У нее была своя клиника, открытая на деньги Альфреда. Естественно, никто не знал об их связи.

Они познакомились пятнадцать лет назад, когда Альфред пришел на прием к врачу. Габи была подающим надежды ассистентом знаменитого доктора. Когда Альфред увидел ее, он с первого взгляда влюбился в эту молоденькую фигуристую девушку. Он узнал номер ее телефона, позвонил и предложил встретиться. Когда она подсела за его столик в ресторане, Альфред со свойственной ему прямотой и наглостью сказал:

– Ты очень красивая. Я хочу трахать тебя. Как угодно и где угодно. Будешь приезжать по моему первому звонку. Взамен я дам тебе все, что хочешь. Что ты хочешь? Деньги? Имя? Власть?

Габи, недолго думая, согласилась.

С помощью Альфреда она училась медицине у лучших врачей мира и набиралась бесценного опыта.

Через пять лет, когда Альфред понял, что она не только прекрасная любовница, но и отличный специалист для нужных ему манипуляций, он предложил ей первое дело. Нужно было усыпить мужчину, но так искусно, чтобы вскрытие показало сердечный приступ.

Габи справилась с заданием прекрасно.

И с тех пор их преступный тандем не знал ни одного промаха.

Вечером Мелани стало лучше. Температура снизилась. Боль в животе прошла.

– Ну вот, хорошо, – сказала Сандра. – А то я испугалась… Вот, возьми, – Сандра протянула ей тест. – Пописай.

– Зачем?!

– Удостовериться, что ты не залетела.

– Что?!

– Да ничего. Все должно быть нормально. Так, перестраховка. Надо попить или так справишься?

– Дай воды.

Сандра протянула ей пластиковый стакан.

Вся посуда тут была пластиковой, чтобы у Мелани вдруг не возникла мысль перерезать себе вены осколком стекла.

Потом Сандра вышла и принесла туалетный тазик.

Она пристально смотрела на Мелани и никуда не уходила.

– Пошла вон, – беззвучно сказала Мелани.

– Ха-ха! – раздельно произнесла Сандра. – Не стыдись, душенька, валяй!

Потом зашел Боб, сморщил нос, изображая отвращение, и вынес таз.

Мелани не верила своим глазам. Тест был положительный.

– Что?! – в один голос закричали обе.

Воцарилось тягостное молчание.

– Нет, не может быть!

Сандра в бешенстве толкнула Мелани кулаком в грудь.

Мелани не могла произнести ни слова.

– Наверное, ошибка… – слегка успокоившись, с надеждой произнесла Сандра. – Я купила всего один, была уверена, что это так, формальность. Вот дура, надо было взять сразу несколько! Я еду в аптеку. А ты молись, чтобы это была ошибка… – Сандра кинула на Мелани ненавидящий взгляд.

Мелани не могла прийти в себя.

Как назло, все аптеки работали до десяти вечера, и Сандра не успела никуда, хоть и очень спешила.

Чертыхаясь, она поехала к себе домой.

«Придется ждать до утра! Проклятье!»

Ночью, то и дело просыпаясь, она думала, кусая губы: что, если Мелани действительно беременна?!

И внезапно ей пришла в голову потрясающе интересная мысль, как можно воспользоваться этим.

Сандра в возбуждении вскочила с кровати, подошла к окну и откинула штору.

В окне маячила зловещая полная луна.

Теперь она даже захотела, чтобы результат теста на беременность Мелани вновь оказался положительным.