Текст книги "Порабощенные"

– Мы выглядим гораздо колоритнее, нежели всякие баггейны. – После этих слов он повел меня по коридору, а я утомленно закатила глаза от его безграничного высокомерия. Видимо, у баггейнов действительно были причины недолюбливать наг. Кстати говоря, с виду этот парень несильно отличался от обычного человека. Даже его уши, ногти и зубы были в полном порядке. Он был весьма ухожен, и от него ничем не воняло. Разве что можно было бы придраться к неестественной бледности, странным глазам, холодным рукам и очень гладкой, почти сравнимой с шелком коже без единого изъяна. Ах да! Не забуду упомянуть и миленькие кальсончики из века эдак XVII–XVIII.

Выйдя из коридора, мы оказались в невероятной красоты комнате. У меня перехватило дух, когда я узрела все это богатое и роскошное великолепие. Наг привел меня в просторную комнату с высоким полукруглым потолком, который был расписан в стиле «мифов Древней Греции», причем почти везде проскальзывали рисунки со змеями и ящерицами, что было неудивительно, но чертовски захватывающе. Я стояла разинув рот, а змей довольствовался моим пораженным и восхищенным состоянием. На минуту я даже забыла о том, где и в какой ситуации я сейчас нахожусь, настолько очаровал меня интерьер помещения. Повсюду были скульптуры ручной филигранной работы, выполненные из чистейшего мрамора. Все они опять-таки изображали фигуры наг или каких-то змееподобных чудовищ. На стенах мелькали фантастически аккуратные изящные украшения: горельефы, гирлянды, медальоны. Атмосфера в зале стояла легкая и почти воздушная. Я совершенно не ощущала тяжести. Вся комната была выстроена настолько удивительным образом, что создавалось впечатление, будто ты паришь в невесомости. Светлый мозаичный пол, кажущийся совершенно безграничным, на стенах – шелковые тонкие полотна с красноречивыми рисунками о незапамятных мифах, почти нет мебели. Я изумилась, когда поняла, что тут вообще нет окон, притом освещение здесь было яркое, но почему-то совсем незаметное – я

не увидела ни единой люстры, лампы или хотя бы свечи. Я начала осматриваться по сторонам, пытаясь найти хотя бы один источник света – ничего. И ведь мы сейчас стояли под землей, следовательно, тут должна была быть кромешная темень. Заметив мое смущение, наг пояснил, поведя меня дальше вдоль комнаты:

– Наш народ славится не только своей великой историей, но и грандиозными достижениями в области различных наук, искусств – в том числе и в архитектуре.

Я молча кивнула, сделав для себя разъясняющие выводы. Значит, вот кто подсказал баггейнам, как строить шахты лабиринтов, как скрыть вход в город. Тогда все встает на свои места. Я решилась на отчаянный поступок – расспросить змея.

– Так баггейны подчиняются вам? – Парень шустро обернулся, подозрительно меня оглядев, а затем решил все-таки нехотя ответить.

– Да. У нас с ними якобы «договор».

– Якобы?

– Они называют это так, но на самом деле они обыкновенные порабощенные, – подметил лукаво и довольно наг. – Мы никогда не делаем исключений, София. Мы подчиняем или уничтожаем. Третьего не дано.

– Зачем столько жестокости? – изумилась серьезно я.

– Потому что мы являемся одной из самых превосходных форм жизни. Природа наградила нас всем. Мы, скажем так, ее королевские отпрыски, – горделиво вскинул голову вверх змей. – Наги могут жить как на поверхности, так и под землей, но тут мы в более выгодном положении. Под землей гораздо удобнее все держать под контролем. В том числе и порабощенных существ. На поверхности это было бы проблематично, пришлось бы вкладывать много средств в конспирацию. А так мы можем никого не бояться.

Я зацепилась за его слова.

– Значит, кого-то вы все же боитесь?

Наг вновь поспешно обернулся и на этот раз остановился перед самой дверью. Его лицо не выражало абсолютно ничего, лишь огненные глаза полыхали жутким угрожающим блеском.

– Мы не всегда жили под землей. Только последнее тысячелетие, – взгляд почему-то у змея потупился, сделался отрешенным, словно он что-то вспоминал. – Но на поверхности мы не могли чувствовать себя по-настоящему свободными, потому что есть силы, которые не подвластны даже таким, как мы. Орден трапперов долгое время не давал нам покоя.

– Они лишь держат мир в равновесии, чтобы мифическое не соприкасалось с реальностью, – внимательно поглядела я на него. Теперь змей показался мне печальным.

– Это твой друг тебе так сказал? – пристально всмотрелся в мое лицо наг. Да, он определенно загрустил. Я неуверенно кивнула, не отводя взгляда от суженных глаз.

– А знаешь ли ты, сколько жертв полегло под мечами трапперов, сколько невинных голов они срубили? – наг говорил тяжело и хрипло. – Знаешь ли ты, сколько устраивали они массовых публичных казней, сжигая на кострах так называемых «колдунов и оборотней», хотя некоторые из них сами такими же выродками и являлись. Они крушили города, стирали с лица земли древние мифические поселения, прикрываясь при этом возвышенными красивыми словами о «благой цели», о «всемирном равновесии». Это они вынудили нас спуститься под землю…

– Но по легенде о волотах… – хотела возразить я, но наг меня бесцеремонно перебил.

– Это все сказки, глупые легенды и пустой фольклор, который придумали, только чтобы оправдать трапперов. Об этом рассказывают деткам на ночь в качестве колыбельных, но на деле все было гораздо страшнее, София, – змей совсем разошелся, и теперь от его каменного хладнокровия не осталось и следа. Он говорил эмоционально, с жаром в глазах, шипя и хрипя.

– Даже если это все правда, хоть я и не склонна тебе верить, почему вы делаете то же самое? Только между собой? С баггейнами и другими? В чем их вина? – настороженно отступила я чуть назад.

– Твоему обыкновенному человеческому разуму не понять. И даже если бы я хотел, – повторил тот мои слова и интонацию, – не смог бы объяснить тебе, что означает настоящая «благая цель».

Я злобно сверкнула в него молниями из глаз, напрягшись. Наг почти за секунду успокоился и вернулся в свое привычное состояние. Он оправил свой мундир и повел меня дальше. Дверь, у которой мы остановились минуту назад, выводила в подземный змеиный город. Мне казалось, что не может быть ничего прекраснее той комнаты, в которой я только что побывала, но я ошибалась.

Передо мной предстал не просто город – настоящая империя. Повсюду возвышались громадные массивные здания, высеченные из черных атласных скал и походящие на древнегреческие строгие храмы в классическом стиле. И везде, везде царила полная симметрия и геометрически правильная структура. Все было до того четко и правильно, что с непривычки сильно бросалось в глаза. Прямые улочки уводили все к новым и новым многочисленным зданиям или по тропинкам в «мраморные скверы», в которых располагались настоящие скульптурные богатые сады из различных камней и благородных металлов. Они были вырезаны в виде высоких ветвистых деревьев – каждый листочек, каждая веточка и почка – каждый кустарник, каждый цветок и любая травинка. Тут не было естественного света, но все равно было светло и свободно, как днем на поверхности земли. И опять-таки ни одного осветительного прибора не попалось мне глаза. Чудеса, да и только! Здесь было тихо и спокойно – не было галдежа, как в городе баггейнов. Не так много народа шныряло по закоулкам и широким улицам. Никакого неприятного запаха – только сырая прохлада от каменных высоких строений.

– Впечатляет? – спросил наг.

– Еще как! Как это вы… а это… а… – у меня не хватало слов, чтобы задать все вопросы разом. Одним словом (не хотелось, конечно, этого признавать) – гении архитектурного искусства и зодчества эти наги. Просто взгляда не отвести от всего этого обилия насыщенной полноценной красоты. Хотелось все потрогать руками, но они были скованы кандалами.

– Хоть мы и являемся предками египетских поселений, мы все-таки не скрывали никогда своего восхищения по отношению к Греции и Риму. У них есть чему поучиться, – волнительно заговорил змей, глубоко вздохнув. Видно было, что он любил свой город.

Если сравнивать с логовом баггейнов, то это просто день и ночь. Боже, да даже сравнивать нельзя такое искусство, такую поэзию с первобытными постройками баггейнов.

– Видимо, вы не все свои секреты по градостроению раскрыли баггейнам? – следуя за змеем, намекающее ухмыльнулась я.

– Именно так. Они всего лишь под нашим крылом, пока нужны для осуществления кое-каких планов, – таинственно вымолвил наг. Я не стала больше задавать вопросов, так как голова моя уже кружилась от бесконечного потока информации. К тому же мы подошли к, как мне почудилось, центральному и самому возвышенному зданию в округе. Это была высокая башня, которая походила на один большой столб в виде кариатиды – женщины в египетском одеянии, которая была оплетена множеством змей. В одной руке она держала какой-то пергамент, а во второй – жезл с перевернутым треугольным наконечником, из которого произрастали змеиные языки. Не перестаю поражаться всему, что вижу тут. По невысокой, но весьма статусной лестнице, которая тоже была отдельным искусно вырезанным памятником, мы поднялись к воротам с барельефами. Это же сколько сил и времени нужно было вложить хотя бы в одни эти прекрасные ворота! Я уже молчу про целую подземную цивилизацию.

Наг приставил бледную руку с тонкими длинными пальцами к двери, и она с легкостью отваролась. Мы вошли внутрь.

Из темноты к нам выступила молодая женщина невообразимой красоты. У нее были огромные карие глаза, которые она изысканно подчеркнула растушеванным темным макияжем. Ее сексуальное тело со всевозможными привлекательными изгибами облегало длинное темно-фиолетовое платье, которое блестело на свету. Смоляные волосы были распущены до пояса. Что поразило меня больше всего, так это ее трупный, почти белесый оттенок кожи. Я еще думала, что это рыжеволосый наг неестественно бледен, но девушка по сравнению с ним была настоящей хладной статуей. От этого черты ее лица выделялись особенно сильно, можно было разглядеть каждый миллиметр. И ни единой морщинки, родинки или даже шрамика. Идеальные создания.

– Мадуил, зачем ты привел ее сюда? – строгим стальным голосом обратилась она к рыжеволосому.

– Я думал, ты захочешь ее видеть, – не уступая в жесткости девушке, произнес уверенно Мадуил. Какое странное и нелепое имя!

Девушка внимательно оглядела меня, оценила, кажется, не впечатлилась и надменно повернулась спиной, продемонстрировав глубокий и где-то вульгарный вырез.

– И что мне с ней делать? – утомленно закатил глаза рыжеволосый. Но девушка застыла на месте, уставившись в одну точку, словно гипнотизируя что-то неведомое. Она и вправду была очень похожа на змею, на такую неторопливую, опасную и ядовитую хищницу с холодной кровью. От нее я чувствовала реальную угрозу, а вот Мадуил был более мирен со мной, хоть и пытался показывать обратное.

– Мерт? – в третий раз обратился рыжий к девушке-змее. Хоть он и старался это скрывать, его сильно раздражало поведение Мерт.

– Пустить на корм, – тихой легкой интонацией прошелестела она, выгнув элегантно шею. Казалось, что она сказала это не нам, но Мадуил почему-то широко распахнул глаза и сильно поджал и без того тонкие губы.

– А как же ведьмак и остальные?

– Скоро объявится. Его тоже убить, – властно, но притом мягко говорила Мерт.

– Но его способности? И он траппер, – настаивал на своем змей. Мерт метнулась глазами в нашу сторону, отчего вздрогнули мы оба. Это был настолько сильный испепеляющий взгляд, который буквально сносил с ног так, что хотелось провалиться под землю. Хотя куда уж дальше в очередной раз?

– Убить, – последний раз повторила Мерт и растворилась во тьме. Мадуил попятился назад, будто его кто-то плавно выталкивал наружу, и таким образом мы вновь оказались перед уже закрытыми дверьми. Я вновь взглянула снизу вверх на здание, и тут до меня снизошло осознание. Я разглядела в кариатиде, в той самой женщине – Мерт. Неужели она что-то вроде королевы? Тогда я висела просто на волоске от смерти.

– Это ваша королева? – спросила я у Мадуила.

– Полубогиня, – недовольно поправил тот меня. – Мерт. Дочь Меретсегер – богини-змеи.

Я кивнула.

– Как все сложно, – иронично пробубнила я. Вдруг Мадуил развернулся ко мне и встал так близко, что я не успела даже испугаться, лишь завалившись чуть вбок.

– Ты вообще ничего не боишься? Ни трапперов, ни баггейнов, ни даже наг?

– Так вы вроде не такие уж и страшные. Баггейны пострашнее вас будут… – прошептала я. Мадуил скользнул взглядом с моих глаз по моей челюсти и рассмотрел все мои шрамы. Как же мне это не понравилось. Я зарделась, но он не дал мне отвернуться, схватив меня своими цепкими ледяными пальцами с гладкой кожей.

– Как звали того баггейна, что сделал это с тобой?

– Вадим, – почему-то не задумываясь, ответила я, хотя изначально вообще не собиралась разговаривать с нагом на эту тему. И кстати, он собирался меня прикончить. Почему они все так медлят? Убьет меня, и будет возможность спастись хоть у Артема, если он не затормозит. Надеюсь, он выжил и справился со своим ранением…

– Очень жаль, что тебя втянули во все это. Баггейны всегда не особо отличались здравым и логичным мышлением. Только и думают, что о собственной чести и воинствующем духе. Варвары. Видимо, этот экземпляр попал в зависимость от твоего запаха. Весьма мило, но опасно. – Мадуил отстранился от меня, словно я была какой-то грязной вещью, которую он не хотел трогать руками. На секунду мне даже показалось, что он сейчас достанет какой-нибудь платок и оботрет им руки, так как ему противно касаться меня, но этого не произошло.

– Такое и раньше случалось?

– Да. Всегда были и остаются случаи связи мифических существ с людьми. Не думай, что ты особенная. Конечно, это стараются строго пресекать обе стороны, как люди, так и мы, но порой что-то всегда выбивается из системы. Индивидуумы есть в каждой истории. Твой Вадим перешел границы. Думаю, его скоро убьют.

Как только он произнес последнюю фразу, я невольно сорвалась с места и буквально повисла на руке Мадуила. Он совершенно не ожидал этого, потому сильно выпучил глаза и попытался сбросить меня, но я крепко вцепилась в его рукав.

– Прошу, не убивайте его! Он не виноват в том, что произошло! Не было никакой связи! – взревела я.

– Он укусил тебя, и ты осталась жива, даже не поддавшись на искушение яда, а это о многом говорит. Хороший медик оказал тебе срочную помощь, и тебе повезло, а вот ему нет, – все равно оставался уравновешенным Мадуил. – Он провел тебя в наш мир, а это запрещено. Он нарушил с десяток, а то и с сотню наших правил. Это неминуемая смерть.

– Нет! – замотала я как сумасшедшая головой.

– Что для тебя этот монстр? – не понял моей реакции Мадуил.

– Ничего, просто это все неправильно! Несправедливо так жестоко с ним поступать! Он ведь совсем не виноват. Это я глупая!

– Ты? Глупая? – Мадуил покровительственно рассмеялся. – Это еще мягко сказано, дорогая. Ты проникла туда, куда людям проход строго-настрого запрещен! Ты обрекла себя на иную жизнь, полную страданий и непредсказуемых, трагичных, неминуемых событий… Твоя судьба теперь тесно переплетается с подземным миром, и это тебя погубит.

– Что же теперь будет? Вы убьете меня? – обреченно спросила я, понимая, что мы забрались в окончательный беспросветный тупик.

– Нет… я не убью тебя, хотя стоило бы, – сделав акцент на последней фразе, ощерился Мадуил. – У меня к тебе деловое предложение, но нам лучше отойти. Не против прогуляться?

Вот так просто этот змей сменил тему разговора и свою интонацию. Словно он просто пригласил друга пройтись бесцельно по городу и поболтать. Будто ни о каких убийствах и речи не шло. Да что на уме у этого типа?

Мадуил снял с меня оковы и повесил их на свое предплечье. Мы спустились вниз и прошли вглубь города. Я с содроганием ожидала того, что он мне скажет.

– Знаешь ли, София, я очень разносторонний, – с неприкрытым хвастовством начал он затеянную беседу, – и, несмотря на множество моих увлечений, больше всего меня занимает наука, а в частности медицина, вернее мифическая генетика.

– Это что-то типа алхимии? «Мертвая наука»?

– Для разума обычных людишек – это нечто недосягаемое и малопонятное. Не стоит сравнивать это даже с алхимией. Понимаешь ли, я проводил большое количество экспериментов по скрещиванию различных видов мифических существ.

– Зачем? – задала я вполне логичный вопрос. Ну, мне действительно было непонятно, зачем настолько высокоразвитым существам нужны какие-то опыты и изучения.

– Хоть наги и кажутся превосходной расой, у нас все же есть одно очень слабое место, – как-то опечаленно изрек он.

– И что же это?

– Это наш род.

– В смысле? – я остановилась. Мадуил сделал еще пару шагов вперед, а затем и сам притормозил. Он медленно обернулся и взглянул на меня так, словно я единственный человек, который способен понять его.

– Наш род вымирает.

– Отчего же? – на миг я и вправду немного прониклась этой проблемой, но, вспомнив о надменности нага и о том, что произошло пару минут назад, тут же мысленно отстранилась.

– Репродуктивная система наших женщин абсолютно неразвита. Они не могут вынашивать потомство, и большинство отпрысков умирают, не успев родиться, а те, что выживают, рождаются больными и фактически беспомощными, недееспособными.

– Чего ты хочешь? – сразу перешла я к сути, так как у меня не было сейчас никакого желания выслушивать длительные рассказы Мадуила. Основную суть проблемы я уловила, и этого было достаточно.

– Хочешь короче? – понял мои мысли он, глянув на меня исподлобья. – Хорошо.

Наг подошел ко мне ближе, и я автоматически развернулась к нему полубоком, чтобы хоть как-то скрыть свое личное пространство.

– Ты нужна мне для скрещивания с нагом.

– Что?! – возмущенно воскликнула я.

– То самое. Я использовал баггейнов, но их женщины, скажем так, тупы, и дети рождались такие же несообразительные. Их интеллектуальная составляющая оставляла желать лучшего. И тогда я решил использовать ведьм, ибо они сильны, от природы разумны, могущественны, имеют ряд необычных и интересных для нас способностей, да еще и выносливы, умеют выживать и приспосабливаться. Но так как ведьмы чисто с физиологической стороны все-таки больше люди, то я решил начать с обычных смертных вроде тебя, дабы не рисковать и, так сказать, «не переводить ценный материал», но пока что мне не попадались удачные экземпляры. Или хотя бы те, кто смог бы выжить. Однако мне повезло, и на мою голову свалилась ты: здоровая, смелая, стойкая, да еще и родственница ведьм. Вот это настоящая фортуна!

– Об этом и речи быть не может! – воспротивилась я и отступила назад. И все же Мадуил продолжил, несмотря на мой явный протест.

– Не бойся, я не сделаю тебе больно. И если тебе повезет, ты даже выживешь, – его лицо было полным некого больного энтузиазма и желания попробовать то, о чем он говорил. – Я всего лишь хочу, чтобы мой род выжил. Это главное.

– А что взамен? Что я получу? – немного поразмыслив, решила поинтересоваться я. Мадуил тут же расплылся в улыбке, которая показалась мне немного нервной и неестественной, он ожидал, что я спрошу об этом и заранее подготовил условия.

– Я обещаю, что никто не узнает о проступке Вадима. Мерт и ее ледяную строптивость я беру на себя. Ее будет несложно обдурить. Более того, – змей вскинул указательный палец вверх, – я клянусь оставить в покое сбежавшего траппера и твою семью.

– Тебе же нужны ведьмы для твоего эксперимента?.. – подозрительно зыркнула я на того. Мадуил основательно задумался, и на его лице промелькнула тень разочарования и упущенного шанса. С трудом, но он проговорил:

– Твои родственники – не единственные ведьмы в мире. Я найду других. Ну, что скажешь? По рукам?

– Как я могу доверять тебе?

Без раздумий Мадуил ответил мне, сделавшись вмиг спокойным и одновременно раскованным.

– Есть у наг одна проделка, которая для тебя и для меня будет очень кстати в данной ситуации.

Он взял мою правую руку чуть выше кисти и закрыл глаза. Внезапно на моей коже появилось ощущение легкого сдавливания и прохладного пощипывания. Никак иначе я описать это необычное чувство не могла. Мадуил немного погодя отпустил мое запястье и глубоко вдохнул, а затем размеренно выдохнул, раскрыв свои светящиеся глаза, взгляд которых устремился прямо на меня. Я отодвинула рукав от перчатки, посмотрела на руку и слегка оторопела, потому что увидела некий опоясывающий телесный знак в виде мелких иероглифов, похожих на египетские.

– Что это? – недоуменно спросила я, выглядывая из-за руки на нага.

– Это знак обещания, который теперь нас связывает. Если кто-то из двоих нарушит обещание, он умрет. Если ты сбежишь, то у тебя будет три дня, чтобы вернуться и выполнить свое обещание. Если я не выполню своих условий, то смерть мне.

– Видимо, для тебя так важно выживание вашего рода?

– Безумно, – широко раскрыв глаза, вожделенно прошипел наг.

* * *

– Я очень прошу тебя! Помоги ей! – Артем сидел в комнате, больше напоминающей пещеру. Уютно обставленную, но пещеру.

Перед траппером предстал баггейн Вадим, который с нечеловеческим ядовитым оскалом в одних только глазах глядел на охотника, считая его просьбу проявлением жалости и ничтожности.

– Я не собираюсь помогать трапперам, – яростно отрезал он.

– Я не за охотников прошу, а за Соню! – еле стоя на ногах, эмоционально говорил Артем. – Я знаю, что она небезразлична тебе. Ты можешь обманывать остальных сколько угодно, но не ври себе…

– Ты тоже к ней неравнодушен. Так почему бы тебе не спасти ее самому? – сардонически ухмыльнулся монстр, продемонстрировав трапперу ряд острых зубов.

– Ты посмотри на меня… я истекаю кровью, у меня сломаны ребра и кисть, порваны связки ноги, и я еле дышу. Благо успел достать свое оборудование для упрощенного дыхания под землей. Я не могу даже нормально двигаться… ты и сам все видишь, черт тебя дери, баггейн! Давление сказывается на мне даже в этом костюме! Представляешь, в каком состоянии сейчас Соня!

Баггейн пристально посмотрел на беспомощного траппера, скрестил руки и лихорадочно заходил по комнате.

– Я не могу. – Все, что он смог выдавить из себя, повернувшись спиной к охотнику.

– Что?! – вскрикнул траппер, подскочив на ноги, но тут же сел обратно на пол, так как острая боль пронзила почти все его ослабшее тело. – Как ты можешь быть таким беспечным? Таким эгоистом после всего того, что ты сделал! Я не просил бы помощи, не будь эта ситуация критической…

– Зачем вы вообще пришли сюда? – Вадим обернулся и резко посмотрел на Артема, выказывая свое решительное негодование.

– Мы попали в ловушку нагов… я просчитался. Мы ввалились в один из змеиных проломов. Мне удалось принять на себя основной удар, так как Соня, по сути, была в отключке. Нас нашел один из нагов. Я не знаю, что он хочет и что уже успел сделать… но прошу, спустись туда. Если она будет уже мертва, то… просто дай мне знать.

– С чего я вообще должен тебе помогать? – спросил злостно Вадим, подойдя вплотную к трапперу.

– Ради нее. Я знаю, ты не хотел делать того, что сделал. Я ведьмак, и многое вижу, и я вижу, каковы твои истинные намерения. Ты не то зло, что воплощают наги и многие из твоих собратьев. Ты другой. И ты нужен ей сейчас, – многозначительно и трагично произнес Артем, из последних сил стараясь убедить баггейна. Он ощущал, что Соня еще жива, но он также понимал, что ее жизнь находится в большой опасности.

Вадим серьезно задумался, поникнув головой. Сейчас все зависело от его решения.

– Я и так рискнул многим из-за помешательства на ее запахе… на ней, – поправился Вадим, смягчив тон, – если меня поймают, то казнят. Меня и так ненавидят почти все мои сородичи из-за проступков, которые я совершил в последнее время.

– Я уже вижу, что ты пойдешь за ней. Так чего ты медлишь? – слабо улыбнулся Артем. Вадим быстро глянул на дверь, а затем снова на охотника и тяжело вздохнул. Он подошел к исцарапанной помятой тумбочке, открыл верхний ящик и достал оттуда какую-то грязную упаковку с сухими бледно-красными корнями. Баггейн кинул ее под нос трапперу и настоятельно посоветовал:

– Съешь, и боль пройдет. Мне помогало…

Артем оглядел странную вещицу, но доверился баггейну и стал доставать из упаковки корни странного растения, поглощая их без особого желания. В секунду траппер услышал, как хлопнула дверь. Он молился про себя, чтобы Вадим успел и чтобы Соня вернулась домой к матери. Он больше не мог рисковать, не мог. На нем и без того теперь лежала большая ответственность за содеянный необдуманный поступок, который поставил под угрозу их с Соней жизни.