Текст книги "Материнские заметки"

а именно с потребностями, со стремлениями самого ребенка. Все, что интересует наших детей в обычной жизни, все, что они умеют вообще, каждый раз будем поворачивать в сторону Закона Божия.

Родители как учителя

Чем раньше мы начнем заниматься с детьми, учить их – именно учить, объяснять-рассказывать словами, тем лучше. И здесь дело не в том, что поймут, что запомнят наши малыши. Мало поймут и плохо запомнят, но мы будем повторять примерно одно и то же, но все сложнее и серьезнее год за годом, каждый год – и повторение станет матерью учения.

Но самое главное в раннем обучении вот что: если мы учим (сели, открыли книжку, показали, попросили повторить) детей с самого что ни на есть младенчества, то наши дети с молоком матери начинают воспринимать родителей как учителей. Принимают родительское учительство и свое обучение у родителей как часть жизни. И в таком случае обучение семилетнего, десятилетнего, тринадцатилетнего ребенка оказывается не революцией в отношениях между детьми и родителями, а органичной частью детско-родительских отношений.

Мы с самого начала детской жизни вводим в наш дом эти отношения – отношения образовательные. Когда папа – не только мастер по вождению автомобиля и вручатель карманных денег, не только ругатель за плохие отметки и подбрасыватель детей до потолка, но еще и учитель. Когда мама – не только специалист по приготовлению котлет, запрещатель круглосуточного просмотра мультиков и мойщик полов, но еще один учитель. И эти роли уже сами собой разумеются. Потому что так было всегда, с рождения.

В большой семье

Можно говорить о том, с какого возраста, когда, как и что рассказывать детям о Библии. Но это когда речь идет об одном-единственном ребенке. А на деле мы так настраиваемся только на первого нашего ребенка. Потом у нас рождается-подрастает следующий малыш. И мы уже учим их обоих. Потом появляется третий, четвертый, пятый малыш, а старшие растут… И получается, что наши занятия ориентированы и на трехлетнего детку, и на младших школьников, и на подростков. Не будем же мы сначала заниматься с трехлеткой, потом с пятилеткой, потом с семилеткой… так мы до девятилетнего старшего и к вечеру, а может, и к концу недели не доберемся…

Обучение в семье – это обучение в разновозрастной группе. Очень даже разновозрастной. Так, первый по счету ребенок все получает в соответствии со своим возрастом, мы его учим с учетом его личного развития. А вот пятый по счету малыш получает те же самые знания несколько иначе: он участвует в нашем домашнем уроке, слушая рассказ, ориентированный на средних детей семьи, с отсылками к старшему ребенку-подростку.

Кто выиграл, кто проиграл, младший или старший? Все выиграли – и старшие, и младшие. Про старших, для которых все особенное, специально на них ориентированное, вроде понятно. А про младших получается вот что. Младшие получают такую вещь, как опережающее обучение, обучение с учетом зоны ближайшего развития и все такое прочее умное. При этом младшие наши ученики получают примерно все то же самое, что получали их старшие братья и сестры. Потому что Закон Божий один: и для младенца, и для отрока, и для пожилых людей.

А еще наши малыши, которые учатся вместе со своими старшими братьями и сестрами, получают особенный мощный бонус. Младшие видят, например, что Священное Писание изучают все. У них перед глазами пример старших братьев и сестер, которые слушают мамин рассказ о видении пророку Исайе. И старшие увлечены, они задают какие-то вопросы… Значит, это все важно, интересно, стоит внимания. Оказывается, вот так устроена человеческая жизнь: мама с Библией в руках читает тексты, а дети их слушают и разбирают…

Так старшие братья и сестры оказываются примером ученичества для младших. Так младшие дети в семье попадают в уже сформированную и организованную образовательную среду. И между прочим, этим не исчерпываются все плюсы разновозрастного обучения. Но это уже другая история.

Так получается, что в большой семье, где обучение детей Закону Божию встроено в жизнь семьи, всегда было, вообще нет такой границы, как «начало обучения». Буквально с рождения малыш присутствует на домашних уроках. И по мере своего возрастания постепенно включается в обучение. И, кстати, в этом случае еще легче заметить готовность малыша к тому или иному виду такого обучения. Например, все дети получили задание, что-то рисуют. И малыш из подражания тоже что-то рисует. Смотришь, а он действительно изобразил что-то по заданной теме. Значит, вот она, степень его личной готовности.

* * *

Как донести один урок – один рассказ, одно чтение – до каждого из наших детей? Как их всех включать в общую работу?

Например, по ходу рассказа можно задавать детям вопросы. То одному, то другому. Простые вопросы – малышу, сложные – страшим детям. Можно просить старших рассказать что-то младшим. В таком случае старшие дети получают роль учителя, а значит, сами вспоминают что-то, повторяют. Учатся формулировать, причем так, чтобы донести свою мысль до малышей. Часто рассказ старших детей оказывается несравненно понятнее для маленьких, чем рассказ взрослого. Когда десятилетний ребенок рассказывает что-то пятилетнему, он не сюсюкает. И при этом не говорит слишком сложные вещи.

Объясняет так, как нам, взрослым, и в голову не придет объяснять. Это мышление ребенка незашоренное, образное, непосредственное.

Если мы изучаем, скажем, сюжет о Всемирном потопе, то мы все вместе – и «старые» четырнадцатилетние, и малые новорожденные – слушаем из папиных уст текст Библии. Потом обсуждаем – малые явно не обсуждают, в лучшем случае просто слушают. Со старшими детьми обсуждение может иногда переходить в самые дебри филологии, истории, географии и богословских толкований. А потом мастерим поделки с малышами: лепим ковчег из пластилина, сажаем туда зверушек. И подростки могут с восторгом включаться в лепку, а могут даже не посмотреть в сторону младенческой возни. Так получается, что в разных этапах одного урока участвуют разные дети. Но при этом урок остается один на всех.

Или вот еще. Готовим тропарь на церковнославянском языке к двунадесятому празднику. А значит, в простейшем виде знакомимся с богослужением праздника, с учением Церкви о празднике. Готовимся к участию в службе, ведь когда дети выучат тропарь, они смогут понять и услышать его текст на всенощной и за литургией и подпевать священникам и хору… А еще таким образом мы осваиваем церковнославянский язык. Да еще и готовим украшение для домашнего интерьера, ведь мы вешаем красиво подготовленный текст тропаря на стену около икон. Получается буквально все в одном: концентрированный и практический урок Закона Божия в семье. Об этом будет рассказано ниже.

Здесь скажем о том, как в «уроке» по изучению тропаря могут участвовать дети разных возрастов. Читаем тропарь вслух для всех детей, вместе слушаем или смотрим запись этого тропаря в Интернете. Затем ребенок, скажем, лет десяти пишет этот тропарь по-церковнославянски, красиво. Потом ребенок семи лет оформляет буквицу: большую первую букву тропаря делает особенной. А малыш лет пяти рисует, может быть, уже с маминой помощью, орнамент-рамку. На самом деле всегда все выходит по-разному. Так, текст тропаря, вроде бы самая трудная часть, готовится как раз малышом пяти-шести лет, который в таком случае просто обводит фломастером мамин текст. А вот оформлением занимаются старшие подростки, которые сами увлекаются рисованием и всем этим оформительством. И, по сложившейся у нас традиции, «вычленяют» образы праздника и запечатлевают их на нашем плакате с тропарем. Например, к празднику Введения во храм Пресвятой Богородицы изображают витиеватую лестницу.

Или еще вариант: один ребенок готовит самостоятельно тропарь, другой – кондак, третий – величание. А старший пишет этот тропарь на греческом.

Здесь как раз соединяется общее и индивидуальное в разновозрастном обучении. Все делают примерно одно и то же, все мы вместе готовимся к одному празднику и изучаем один и тот же материал. Но каждый при этом делает то, что ему под силу и что ему интересно в данный момент.

* * *

В общем, вопрос о том, когда начинать обучение детей Закону Божию, решается сам собой. Практикой. В том случае, если мы с самого начала, с начала наших отношений в браке, строим свой дом как среду православной культуры. Если мы сразу же, с рождением первого ребенка, начинаем воспринимать себя как учителей и воспитателей своих детей. Если мы включаем обучение, учение о вере, учение о Церкви в жизнь своей семьи, в распорядок дня и недели, в собственный круг чтения, в круг своих интересов. И если мы в это все такое образовательное, изучающее-обучающее вовлекаем своих детей. И при этом если мы внимательны к своим детям.

Тогда наши дети рождаются уже не только как любимые малыши, но и как наши новые ученики. И приходят в мир нашей семьи как в школу, где обучение – не тягостная повинность, не кусочек жизни, а сама жизнь. Интересная. Особенная. Полная. Жизнь в учении и наставлении Господнем (Еф. 6, 4).

Опубликовано 29 марта 2018 г.

Семейный ужин как лучшее время для образования детей

Читать за столом что-нибудь душеполезное – обычное дело для монастыря. Все чинно сидят, едят. Кто-то один стоит у аналоя и на весь трапезный зал читает жития святых, писания отцов Церкви… Но в семье это вроде бы никак невозможно. По крайней мере, в такой, как моя, в большой семье, где есть маленькие дети. Старшим детям, положим, будет интересно что-то послушать за едой, да и то недолго, а про младших и говорить не приходится. Неужели полуторагодовалый малыш, который рукой накладывает в ложку картофелину, пытается донести ее до места назначения, а потом плачет, когда картошка оказывается на полу, позволит кому-то из своих сотрапезников слушать что бы то ни было?! И потом: кто будет читать? Кого заставить доедать остывший ужин в то время, когда остальные будут торопиться вовремя лечь спать, чтобы завтра идти в школу, на работу?..

Все это из области фантастики. Может быть, когда дети вырастут, такое будет возможно?

* * *

Святитель Иоанн Златоуст произносил свои знаменитые гомилии шестнадцать веков назад. Проповеди этого великого вселенского учителя и святителя удивительно легко применимы в любой эпохе, в любой культуре. И сегодня мы, жители российского мегаполиса XXI века, можем растить свою православную семью, основываясь на учении этого отца Церкви. Обычно даже ничего адаптировать не приходится – надо только стараться, только пытаться.

Но иногда все же встречаются бытовые мелочи явно из ушедшей культуры и в словах Златоуста. Причем на этих мелочах вселенский учитель выстраивает важные и интересные поучения о том же воспитании детей. Так, святитель неоднократно, в самые разные периоды своей проповеднической деятельности, говорит об образовательном значении семейных ужинов. Это сильно, это красиво. Но казалось совершенно неприменимым к моей жизни, к жизни моей семьи.

* * *

Вот что святитель Иоанн Златоуст говорит о совмещении трапезы и образования в семье. Сразу замечу, что никаких аналогий с пустынножителями он не приводит. Речь идет о самой обычной семье.

• «Нет ничего приятнее божественнаго учения. Послушай, что об нем говорит пророк: коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда и сота устом моим (Пс. 118, 103). Этот сот полагай на вечерней трапезе, чтобы всю ее исполнить духовнаго веселия»[72]72
  Иоанн Златоуст, сет. In Genesim, VII; PG. 54, 615–616; Полное собрание творений. Т. 4. Кн. 2. С. 770.


[Закрыть].

• В трактате «О воспитании детей» Златоуст предлагает родителям рассказывать ребенку сюжеты Священного Писания «в один вечер за трапезой»[73]73
  τοῦτο ἐν μιᾷ ἑσπέρᾳ (espera) εἰπὲ δειπνῶν (Иоанн Златоуст, свт. De inani gloria et de educandis liberis, § 40. SC555; Рус. пер. С. 184).


[Закрыть], затем на следующих трапезах «повторять пройденное».

• Святитель не раз заканчивает свою проповедь подобными словами: «Все это, возлюбленные, удержим в памяти и, возвратившись домой, предложим двоякую трапезу, одну – из снедей, другую – из слышаннаго; муж пусть передает сказанное, а жена пусть учится; пусть слушают и дети, да и домочадцы пусть не будут лишены этого поучения… Итак, чтобы был какой-либо плод и вам, и нам, нам от учительства, а вам от слушания, пусть предлагается у вас вместе с телесною трапезою и духовная»[74]74
  Иоанн Златоуст, cem. In Genesim, VI; PG. 54, 607; Полное собрание творений. T. 4. Кн. 2. С. 760.


[Закрыть].

• Также и «обучение духовному пению» должно сопровождать трапезу. Златоуст призывает отцов, чтобы они «жен и детей учили петь такие песни… особенно за трапезою. Так как диавол строит козни большею частию во время пиршеств, при помощи упоения, пресыщения, непристойного смеха и душевного расслабления, то особенно тогда, и перед трапезою, и после трапезы, нужно защищать себя от него оградою псалмов и, вставши из-за стола, вместе с женою и детьми воспевать Богу священные песни»[75]75
  Иоанн Златоуст, сет. Expositions in psalmos, 41; PG. 55,157; Полное собрание творений. Т. 5. Кн. 1. С. 153.


[Закрыть]. В обучении пению и в самом пении участвует вся семья, под руководством отца поют жена и дети, и это является образовательным действием для всех участников.

Получается, что время общей трапезы в доме – это время образования, время пения духовных песнопений и обучения Священному Писанию.

В подобном обучении за ужином есть такая особенность. Это урок, вписанный в уклад жизни дома и встроенный в жизнь дома. Отец – учитель на этом уроке. Учит он тому, чему он сам, в свою очередь, был научен Церковью. Что интересно, форма урока-трапезы позволяет проводить обучение не «с кафедры», «сверху», но «вместе», «рядом».

* * *

Безусловно, ужин как время для общения используют многие семьи. Рассказывают, как прошел день, что случилось. Ужины, впрочем, как и обеды, и завтраки, устраивают дипломаты и бизнесмены, чиновники и представители массмедиа вовсе не для того, чтобы вкусно поесть, а именно для общения, для того, чтобы в неформальной обстановке обсудить что-то, договориться о чем-то, познакомиться и прийти к взаимопониманию.

Ужин, особенно праздничный, в человеческой культуре имеет именно социальное, сакральное и образовательное значение. Пиры в античности с хорами и чтениями, выбором тем для бесед, брачные пиры, раннехристианские агапы – бесконечный список самых разных по значению и содержанию «священных ужинов и обедов» можно продолжить.

В нашей действительности вечерняя трапеза – ужин, и часто это единственный прием пищи за день, когда вся семья собирается вместе за общим столом. Только к ужину у всех детей заканчиваются всевозможные школьные и дополнительные занятия, работающие родители возвращаются домой. Именно за ужином мы вместе и уже никуда не торопимся.

* * *

Петь молитвы хором, всем вместе перед едой, после еды легко и просто, это как раз обычное дело в церковной семье. А вот во время еды… Сели за стол – и что дальше? Душеполезные беседы? Как, о чем? Это все как-то должно само собой сложиться. По мысли Златоуста, папа может, конечно, пересказывать услышанное в храме. Но чаще всего мы бываем все вместе на богослужении, и пересказ не требуется.

Как же по завету святителя соединить телесную и духовную трапезу? Легко возникает ассоциация с тем самым монастырским чтением за столом. Преодолеть миллион препятствий и все-таки попытаться.

Если мы будем читать за столом жития святых, что-то из бесед отцов Церкви, современных авторов – безусловно, это будет духовная трапеза. Легко, понятно, не надо вымучивать специальные душеполезные темы. Но даже если обойти описанные технические трудности, приходится признать: родителям-то хорошо, а детям за что страдать?

Когда я была ребенком, мои родители иногда устраивали такие чтения за столом, по-монастырски. И вот, положа руку на сердце, быстро становилось скучно. Хочется что-то сказать, а нельзя перебивать папу, который читает. И ждешь, бесконечно долго ждешь, когда же, наконец, закончится это чтение. И еще: уже все тарелки пусты, и хочется бежать по своим детским делам, а надо дослушать да еще и продолжать сидеть тихо. Пытка.

Мы с родителями часто бывали в монастырях, и нам, детям, много раз приходилось бывать на монастырских трапезах. Тогда монастыри только открывались, насельников было мало, и даже малышей могли посадить за стол вместе с монахами. Когда мне было восемь лет, я жила в одном скиту без семьи целых три дня. Слушать чтение за трапезой было тогда легко: это казалось одним из атрибутов эксклюзивной взрослой жизни. Да еще меня не одергивали постоянно, требуя тишины: матушка, которой меня поручили, была начальницей скита и сидела во главе стола, довольно далеко от меня. Поэтому можно было спокойно получать удовольствие от еды и одновременно слушать что-то.

Как же сделать чтение за столом интересным и легким для моих детей, чтобы они ждали этого чтения, а не боялись его? Главное, как всегда, начать. И я начала читать за ужином. Сначала я читала Великим постом. С новорожденным малышом на руках сидела за общим столом, остальные дети и папа ели, а я читала. Это было нетрудно. Малыш все равно не давал мне спокойно поесть. После чтения я передавала ребенка мужу, а сама ужинала.

Потом мы периодически возвращались к чтению за столом. Например, накануне праздника нужно было рассказать старшим детям о празднуемом событии, но времени не было. Ужин – та самая возможность, когда можно рассказать или почитать что-то детям. Мало-помалу чтение за ужином стало для нас не странной обузой, а обычным и ожидаемым делом. И хотя организация такой «образовательной трапезы» проходит у нас все-таки в тестовом

режиме, и наверняка изменение обстоятельств повлечет за собой новые неожиданные особенности, все-таки уже можно сделать некоторые выводы из поставленного эксперимента[76]76
  Со времени написания статьи прошло много времени, дети росли и кто-то, можно сказать, вырос в этом чтении. И надо сказать такую вещь: если ввести традицию читать за столом, когда дети еще маленькие, то, становясь взрослыми, они легко воспринимают подобный обычай. Такое чтение за столом просто оказывается нормой жизни, просто частью культуры нашего застолья. И при этом все принципы чтения никак не меняются, даже если детям по 16–18 лет или когда основной возраст слушателей не младенческий, а подростковый. Со временем ничего не усложняется, и усложнять чтение за столом, удлинять, по-моему, нив коем случае нельзя. Вот уйдет кто-нибудь в монастырь – там ему и долгое чтение, и серьезные темы обеспечат.


[Закрыть].

Читать недолго

Читать надо совсем немного. Один-два абзаца. Какое бы это ни было чтение, даже самый серьезный философско-богословский трактат, дети (по крайней мере, с пяти до одиннадцати лет) достаточно внимательно слушают, когда я начинаю читать. И здесь главное – вовремя остановиться. Если читается поучение святителя Иоанна Златоуста, вполне достаточно услышать одну яркую мысль. Если это повествование – патерик или отрывок из жития – хорошо остановиться на самом интересном месте, чтобы дети просили о продолжении. Дочитать можно будет, например, на ночь. Или рассказать продолжение своими словами. В таком случае чтение за столом окажется легким и интересным, и дети будут воспринимать его как подарок.

Можно и дочитать до конца, но тогда это должно быть очень короткое житие. На две страницы текста максимум.

Это «короткое чтение» надо начинать сразу после того, как все сели за стол. Пока тарелки и стаканы наполнены, пока все жуют и, значит, молчат. Пока никому не понадобилось «еще компота», «добавки», пока не обнаруживается, что кто-то кого-то толкнул и у кого-то упала вилка. Даже годовалый малыш, который только учится есть, первые несколько минут достаточно увлечен ковырянием в своей тарелке и не требует к себе особенного внимания. К тому времени, когда голод утолен и первые стаканы опустошены, лучше уже закончить. Конкретное время и количество прочитанного определяется опытным путем, зависит от возраста детей и особенностей их поведения.

Должно быть интересно

Чтение должно быть интересно в первую очередь мне самой. Если же мне скучно, и, читая, я как будто исполняю тягостный долг, который по каким-то соображениям взвалила на себя и своих детей, то подобное отношение обязательно почувствуют и дети. Они очень чуткие в таких вопросах. Конечно, необязательно в конкретный день у меня появится непреодолимое желание почитать Феофана Затворника. Но если я люблю его творения, письма например, то эта любовь обязательно «проснется» во время чтения. Проснется и разбудит меня от суеты прошедшего дня, от усталости, от уныния или, наоборот, излишнего возбуждения… Если я сама не буду радоваться такому чтению, то постепенно обязательно найду повод прекратить подобный эксперимент и такие «чтения за ужином» быстро прекратятся.

Что именно читать?

Выбор литературы для чтения за столом должен определяться задачей. Зачем мы вообще читаем? Чтобы одновременно с приемом пищи получить некую пользу для души. Задать мыслям определенное направление. Научиться чему-то, узнать что-то новое, относящееся к духовной жизни. Читаем то, что нам подходит, что близко, что требуется здесь и сейчас именно мне и моей семье.

Можно использовать что-то готовое. Скажем, мне понравился календарь с «мыслями на каждый день» преподобного Амвросия Оптинского. В таком случае эти мысли и можно читать за столом. Удобно: не надо ничего специально подбирать, календарь с закладочкой лежит на кухне. Или это может быть житие святого на сегодняшний день. К празднику подойдет специальное чтение именно для этого дня (например, из подборок, которые делает портал pravoslavie.ru: старец Паисий Святогорец, митрополит Антоний Сурожский, отец Иоанн Крестьянкин или Клайв Стейплз Льюис – выбор велик).

Если мы будем читать каждый день за ужином Ветхий Завет, историю Церкви – каждый день по небольшому сюжету – это будет частью настоящего религиозного образования для всей семьи. Постепенно, день за днем, месяц за месяцем мы «пройдем курс» церковной истории или другого выбранного «предмета».

Никто не ставит нам никаких рамок – сегодня мы можем прочитать что-то запланированное, а завтра зачитать детям какую-то мысль, которая встретилась в книге, в Интернете. Это будет повод поделиться с детьми, с супругом чем-то ценным, что я сама узнала сегодня, повод обсудить что-то важное.

Чтение за столом как педагогический метод

Обсуждение прочитанного может быть, собственно, самой важной частью чтения за ужином. Если мы специально для застолья подобрали какое-то чтение, значит, какая-то мысль показалась нам важной, интересной, близкой. Ее хорошо будет обсудить за столом. Дети могут выслушать молча, а могут и задавать вопросы, рассказать что-то в связи с прочитанным или без видимой связи с ним.

Чтение за столом – это определенная тема для застольного разговора. Почти как на древнегреческих пирах, когда выбиралась тема для пиршественной беседы. Чтение определяет и вообще тон застольного разговора. Вряд ли после мыслей святителя Николая Сербского или патерика Иоанна Мосха «Луг духовный» последуют некрасивые анекдоты или обсуждение чужого грязного белья, и маловероятно окончание ужина обжорством или пьянкой. По крайней мере, к такому финалу будет труднее приползти.

Обсуждение прочитанного из церковной истории также оказывается «повторением пройденного», закреплением в памяти детей только что полученной информации. Таким образом, ежедневный общесемейный ужин оказывается самым настоящим уроком, «духовно-нравственным просвещением» или «основами православной культуры» (название здесь роли не играет), потому что это сама жизнь, образование всех членов семьи, симпозиум, выстроенный по всем канонам образовательного процесса.

Подслушивание взрослых разговоров – тоже метод

Дети не всегда бывают готовы к обсуждению прочитанного. Вытаскивать из них клещами «мнение» или «вопросы» бывает не только трудно, но и неправильно. Ребенок что-то услышал, и может быть, сейчас «в одно ухо влетело, в другое вылетело». И только потом цепь ассоциаций вернет его к «пройденной теме». Может быть, мысль будет долго созревать, и ребенок задаст свой вопрос только перед сном. А может быть, и не будет никакого вопроса… Гораздо легче обсуждать прочитанное не с детьми, а с мужем, тогда детям легче будет втянуться. Но часто дети не участвуют в разговоре родителей, а просто слушают.

Что может быть интереснее, чем иметь возможность беспрепятственно слушать взрослые разговоры за столом! Когда я была ребенком, мои родители часто принимали гостей, весьма интересных людей. Священники, художники, самые разные люди бывали у нас дома. Взрослые любят обсуждать свои взрослые дела без малышей. А вот за столом от нас было некуда деться. Взрослые говорили – мы слушали, впитывая каждое слово, многое запоминая на всю жизнь. Темы могли быть совсем не детскими: политика, богословие, философия, искусство. Застолье было единственной возможностью легально услышать такие беседы.

Если родители усадят перед собой ребенка и начнут говорить ему то же самое, ребенок будет скучать. А вот почему-то темы, никак не адресованные детям, заставляют наших чад держать ушки на макушке, поднимая любопытство до предельных высот. Сейчас я наблюдаю за своими детьми: иногда бывает так трудно привлечь их внимание к очередной «моральной» теме! Но стоит вполголоса начать обсуждать ту же самую тему с мужем – и старшие дети тут как тут, затаив дыхание… подслушивают «взрослый разговор». И если дети послушно уходят, когда мы не позволяем им слушать наш разговор, то в их повышенном интересе к остальным взрослым беседам нет ничего неприличного. Это нормально, это здорово, что мы интересны и важны своим детям.

Такую особенность (повышенное внимание детей к беседам, им не адресованным) можно легко использовать во время семейных ужинов. Часто я читаю что-то, например, из истории Церкви, а после муж комментирует, уточняет, объясняет. Мне, а не детям. А дети слушают. Если малыши начинают шуметь, старшие сами их останавливают: «Тихо, мне не слышно, что папа говорит»! Иногда я специально задаю мужу вопросы после чтения, чтобы его объяснение привлекло внимание детей к определенному аспекту услышанного, чтобы повторить что-то важное. Это становится традицией, значит, уже не требует никаких сверхусилий.

Когда же ужинать чтецу?

Этот вопрос меня серьезно беспокоил, когда я еще только собиралась когда-нибудь попробовать начать читать за столом. Но на практике все оказалось просто. Если это праздничный ужин, я стараюсь читать что-то настолько короткое, что моя порция не успевает даже остыть. А потом, обсуждая прочитанное, спокойно ужинаю вместе со всеми.

Ежедневные общесемейные ужины у нас посвящены более длинным чтениям[77]77
  И снова замечание «по прошествии лет»: мы читаем за столом совсем не каждый день, а скорее, по настроению или необходимости. Чаще всего это чтение накануне церковного праздника, в сам день праздника или во время поста: если нужно вообще что-то почитать детям, сообщить им, посвятить обед или ужин чему-то – чтение за столом оказывается удобным и органичным форматом.


[Закрыть]. И это еще удобнее для меня.

Когда я начала постепенно отлучать от груди младшего ребенка, настала пора приводить в порядок свое здоровье, в том числе корректировать свой вес, чтобы быть готовой к следующей беременности, да и вообще быть здоровой и красивой. Ведь мама, тем более многодетная, просто обязана следить за собой, за своим здоровьем ради любимого мужа, ради детей, которых уже дал и которых, может быть, еще даст Господь. А беременность с лишним весом – это и трудные роды, и дополнительная нагрузка на спину, на сердце, на ноги, особенно с варикозным расширением вен.

Многодетной беременно-кормящей маме не так уж трудно держать себя в форме, если, конечно, нет каких-то особенных заболеваний. И один из самых простых и действенных способов привести вес в норму – это, помимо активного образа жизни, просто не ужинать. Тем более что я «сижу-дома-с-детьми» и полноценно питаюсь в течение всего дня. Но мой работающий «с-утра-до-вечера» муж и все дети, конечно, должны получить вкусный и сытный ужин. Поэтому бывает трудно удержаться от еды, ведь на ужин я стараюсь делать что-то особенное.

А теперь я читаю во время еды, и так просто не ужинать! Когда я заканчиваю чтение, почти все тарелки пусты, вся соблазняющая меня еда либо съедена, либо подстыла и уже соблазняет не так серьезно. Чтение за столом в этом случае – настоящая находка для такой худеющей мамы, как я. Ведь ужин – это время, когда вся семья собрана вместе, а раз я не ужинаю, что же остается? Делать домашние дела? Неправильно это – упускать возможность посидеть всем вместе за столом. Так чтение за ужином решило все проблемы. Правда, пока я не придумала, что делать, если Бог даст еще малыша. И для ночных кормлений мне придется обязательно ужинать. Тогда, наверное, как в первые наши великопостные чтения, буду читать с малышом на руках. Я уверена, все обязательно сложится само собой, как сложилось сейчас.

* * *

Читать можно каждый день, за каждым ужином. А можно только один раз в неделю – по субботам, например, или за воскресным обедом, когда семья возвращается домой после литургии. Это не так важно. Ведь главное – вообще не чтение. Главное – сделать так, чтобы хоть раз в неделю трапеза соединяла всю семью за одним столом. Чтобы это было в радость – находиться вместе, быть рядом, чтобы общий стол объединял не только вкусной едой, но и общением, и чтобы это общение приносило «духовное веселье» и пользу всем, кто сидит за нашим столом.

Опубликовано 17 ноября 2014 г.