Текст книги "Чаша волхва"

Анна Велес
Чаша волхва

© Велес А., 2017

© ООО «Издательство «Э», 2017

* * *

Глава первая. Игры с символами

– Кто-нибудь, кроме меня, заметил, что мы едем в автобусе, который битком набит ужасно плохо одетыми людьми? – театральным шепотом поинтересовалась Юля у друзей.

Елена привстала и огляделась. Да уж! Модными нарядами здесь никто не блещет. Большинство пассажиров – женщины неопределенного возраста, все как одна одетые в длинные темные юбки и просторные блузы мрачных расцветок от болотного до блекло-синего. И все смотрят на мир как-то затравленно и устало.

Конкуренцию этим дамам составляли бывалые туристы и туристки – та еще публика. Все одеты в спортивном стиле, довольно объемистые – в смысле, страдающие излишним весом, громогласные, нахрапистые, беспардонные.

Елене начало казаться, что ее и коллег перебросило на машине времени в конец девяностых годов прошлого века, в период бурного перехода от советских устоев к зарождающемуся капитализму. Тогда было много вот таких вот товарок и товарищей, по велению моды резко подавшихся в религию. Выпив коньячку на последних сиденьях туристического автобуса, они обвязывали головы платками, кутались в плащи, под которыми закатывались до колен спортивные брюки, и отправлялись в храм.

Сейчас, к счастью, никто не пил спиртного и не маскировал свой привычный внешний вид. Заядлые туристы уже не стеснялись совершать паломничество по святым местам в коротких топах, обтягивающих круглые животы, и в джинсах с заниженной талией, где телеса нависают над плохо прикрытой задницей гармошкой жировых складок.

Но и эта публика сейчас быстро набрасывала на головы косынки и натягивала бейсболки. Особенно совестливые дамы, имитируя юбки, обвязывали чресла платками на манер парео – и начинали движение к объектам религиозного наследия.

– Да уж, – ответила подруге Елена. – Компания у нас еще та подобралась. Самое оно для качественного культурного отдыха.

– Кстати, а зачем мы туда едем? – выглядывая из-за Юлиного плеча, поинтересовалась еще одна коллега Елены, Гелла. – Кроме культурного отдыха, конечно.

– Только ради него, – успокоила ее Елена. – Я давно хотела побывать во Пскове и Новгороде. Люблю эти города. Все же сердце родной страны и прочее… А в турбюро на эти выходные был лишь такой вариант. Но лично я не против посетить мужской монастырь. Он, между прочим, еще в двенадцатом веке был основан.

– Круто, – присоединился к разговору Алек. – Я вообще люблю всякие такие дела. Да и просто отдохнуть хочется. Не все же в городе торчать. А в монастыре, наверное, красиво.

– А я последний раз была на экскурсии чуть ли не в школьные годы, – с улыбкой призналась Юля. – Так что, это классно. А что там еще в монастыре хорошего?

– Не знаю, – беспечно отозвалась Елена. – Но мне все равно. Только подумайте, как это романтично. Мужской монастырь. Кстати, я давно заметила, что в монахи обычно подаются одни красавчики.

– Лена? – Гелла сделала «страшные» глаза. – Ты хочешь сказать, что везешь нас в место, где куча красивых, но недоступных мужчин? Да это почти преступление!

– Вот именно, – без всякой логики подхватил Алек. – Я тоже думаю, что это преступление для любого нормального мужика запираться где-то только в компании себе подобных, да еще добровольно давать обет безбрачия. Мы едем в большой сумасшедший дом.

– Надеюсь, что он будет достаточно красивым, – усмехнулась Елена. – Мне хочется эстетики.

– Крутая эстетика, если ее нельзя потрогать, – все так же наигранно надулась Гелла.

– Вот, девочки, – обратилась иронично Елена к ней и Юле. – У нас будет шанс чуть очистить свои грешные души, поборовшись с искушением.

– А вы справитесь? – недоверчиво поинтересовался Алек. – Хотя какая разница. Главное, что эти странные парни в черных платьях справятся. Вот ведь для вас облом, девочки.

– Забудь, – отмахнулась Елена. – Я же говорю, это романтично. Люди, которые пошли на такие жертвы во имя веры. Круто же!

– Самое странное, Лена, – уже серьезнее заметил Алек. – Что ты, похоже, в это искренне веришь. В их соблюдение обетов.

– Да. – Она тоже кивнула совершенно серьезно. – Мне хочется в это верить. И я серьезно уважаю их выбор. Сам же знаешь, за все на свете надо платить. И они платят. И держатся с достоинством. По-моему, это заслуживает уважения.

– А я так считаю, – в своем излюбленном игривом тоне заявила Гелла. – Что мы принесем им большую пользу, явившись на эту экскурсию. Должно же в их жизни присутствовать искушение? А то о какой цене будет иначе идти речь?

Алек усмехнулся. Ему было не очень интересно, с чего это его дорогую подругу потянуло в этот монастырь. Он понимал, что она, скорее всего, просто устала. Вот и все. И ей захотелось приключения. Причем еще и обязательно с культурно-развлекательной программой. Да к тому же он знал, что Елене нравится архитектура монастырей – под монастырскими сводами она как будто встречается с древностью, получает мощную энергетическую подпитку.

Год назад они с Еленой открыли «Бюро магических услуг». И как ни странно, их с первого же дня завалили работой. Год прошел просто феерично. Было раскрыто несколько по-настоящему серьезных и даже опасных дел. Вот чуть больше двух месяцев назад они поймали одного маньяка. Случай попался очень запутанный и какой-то маскарадный, а потому суматошный, выматывающий[1]1
  Подробнее читайте об этом в романе Анны Велес «Правила готической игры».


[Закрыть]. Еленина идея вырваться хотя бы на выходные в какую-то культурно-развлекательную поездку была лично им, Алеком, встречена с немалым энтузиазмом. Хорошо так вот прошвырнуться куда-то. Без громоздких чемоданов, без вокзальной суеты. Сел и едешь с удобствами. А там тебе и гостиница в Новгороде заказана, и ужин. Да и чего бы не посмотреть на монастырь? Если он такой древний, то это и правда интересно. В общем, классно, что можно просто отдохнуть.

Так же сразу согласилась ведьма Гелла из отдела снятия порчи и сглаза. И к немалому неудовольствию мага – Юля, их штатный медик. Все остальные сотрудники остались в городе: Женька, демонолог, не слишком-то любящий походы по святым местам, обещал приглядеть за Бюро в их отсутствие. Макс и Наташка надеялись выкроить время для общения с собственным ребенком. Люда и Володька переживали бурный роман. А Влад, экзорцист, а по совместительству нынешний Еленин любовник, еще два дня назад укатил в Санкт-Петербург, чтобы уладить там какие-то свои старые дела. Похоже, именно его отсутствие подвигло Елену на приключения. Влад был просто маниакально ревнив, и теперь у нее появился небольшой шанс просто развеяться без него. Так и получилось, что Алек в компании трех дам отбыл отдыхать душой и телом. Ну, или хотя бы только душой, как на том настаивала Елена.

– Дорогие друзья! – на весь автобус раздался вдруг приторный голос гида. – Вот мы и достигли нашей первой остановочки. Поверьте, это уникальная возможность посетить Благовещенский монастырь. Он только недавно был открыт для посетителей. Удивительной красоты храмы, парк, э-э-… и многое другое ждет вашего внимания. Автобус сейчас уезжает на стояночку, а вернется он за нами в четыре часа вечера. Пока же у нас есть уникальная возможность побывать на ярмарке, которую вы уже видите из окон, и зайти в деревне в ресторан. Специально для туристов там предлагают настоящую монастырскую кухню. Так что вас ждут несколько приятных часов. Желаю получить максимум удовольствия. А сейчас – выходим!

Все вокруг засуетились, вскакивая с мест и заполняя узкий проход между креслами. Алек и его коллеги решили не принимать участия в массовой толкотне. Дождавшись, пока автобус опустеет, они последними вышли на небольшую площадь перед воротами монастыря.

Народ их обтекал, стараясь ни в коем случае не задеть. Уж очень они выделялись на общем фоне, поскольку не были похожи ни на паломников, ни на туристов. Ведьма Гелла, специалист по снятию порчи и сглаза, предпочитала броские, а порой и шокирующие наряды. Но сейчас она была одета гораздо скромнее – в черное шелковое платье с кружевной оборкой, целомудренно прикрывающей колени. Вернее, эта оборка должна бы выглядеть целомудренно, если бы не оказалась полупрозрачной. Свои ярко розовые волосы девушка убрала под косынку, завязанную на манер банданы. Правда, косынка тоже была кружевной, будто отрезанный кусок подола. Еленина подруга Юля, которая тоже имела к их новому магическому проекту некоторое отношение, что все еще не радовало Алека, выбрала самый простой вариант – прямая джинсовая юбка и белая блузка, на голове голубоватый шарфик. Елена, как и ведьма, тоже предпочла не изменять любимому черному цвету: широкая юбка с тремя воланами и блузка в деревенском стиле. Талию она затянула широким темно-голубым кушаком. Широкая лента такого же цвета была и в волосах. В принципе, нельзя сказать, что она нарушила обычаи. По святым местам Елена отправится точно не с непокрытой головой. Сам Алек выбрал для поездки обычные светлые летние брюки и футболку. В общем, дамы смотрелись слишком стильно, а он слишком интеллигентно. Народ это смущало.

– Шмотки или еда? – поинтересовалась Гелла.

– Я вроде бы еще есть пока не хочу, – несколько растерянно сказала Юля, оглядывая толпу. – Надо бы размяться. Сидели долго.

– О! – оживилась ведьма. – Врач сказал, надо размяться. За шмотками!

Елена кивнула им, предложила встретиться через полчасика у ворот, а сама осталась с Алеком. Они решили перекурить.

– Во всех этих поездках есть одно раздражающее излишество, – заметил он.

– Гид, – догадалась Елена.

– Нет, ты это слышала? – насмешливо поинтересовался Алек. – Получить все возможные удовольствия от посещения монастыря! Можно подумать, это цирк или хорошо замаскированный бордель.

– Поверь, милый, это еще не самый неудачный оборот из их арсенала, – успокоила его подруга. – Мы в прошлом году с Иринкой были на Украине. Ездили в парк Умань, по другому его называют Софиевкой. А на обратном пути коллега этой леди, о которой мы с тобой сейчас вспоминаем без видимого удовольствия, рассказывала нам историю любви давешних владельцев этой усадьбы. Особенно тетки по имени София, в честь которой парк и назвали. История любви. Запомнил? – Алек кивнул. – Так вот в юные годы жила эта Софочка в Греции. И однажды родная мать продала ее вместе с сестрой в рабство. На специальном рынке, которые и тогда еще существовали. Купил их богатенький заезжий мужичонка. Попользовал девочек и собрался отчаливать на родину, в Россию. Софочка напросилась с ним, сестрицу бросила в Греции. А уж в России ее продали какому-то графу, который даже на ней женился. Женился! Правда, затем, чтобы подкладывать ее под кого надо за нужные деньги. Ее научили говорить по-русски, по-французски, привили хорошие манеры, даже накачали кое-какими энциклопедическими знаниями. И на все это клюнул князь Потемкин, сделал Софу своей фавориткой – и тоже вскоре начал подкладывать ее под нужных людей. В том числе и под бедного дядьку, владельца того самого огромного Уманьского имения. Тот влюбился и, разведя Софочку с графом, женился. Построил для нее этот парк шикарный при имении. А потом вышла незадачка. Он застал Софочку со своим сынком. Ну и… в общем, он этого не пережил. Вот такая тебе история любви.

– Да она же просто шлюха была, – ошарашенно выдал Алек. – Какая там любовь?

– Точно так же отозвался об этой истории мой четырнадцатилетний двоюродный брат, – усмехнулась Елена. – Когда мы с ним вышли подышать воздухом на зеленой остановке после этого рассказа. Но ты бы слышал, как та гид рассказывала все это. С какими ужимками и придыханием.

– Пошлость, – поставил Алек диагноз.

– Она самая, – кивнула Елена. – Ну? А мы с тобой куда?

– Давай съедим чего-нибудь. Только я в кабак не хочу. Там сейчас толпа. Да и надо бы чего-нибудь легенького.

– Смотри, – указала куда-то вправо Елена. – Там продают выпечку. Рискнем?

Алек обреченно кивнул. Выбора-то не было. Алек ел мало, но часто. Так что сейчас еда требовалась.

Они быстро проскочили ряд цветастых шатров с сувенирами и тряпками, добрались до лотка с выпечкой. Алек остановил свой выбор на чебуреках, а Елена на жареных пирожках с капустой. Продавщица приветливо разулыбалась им и даже погрела выпечку в микроволновке. В ларьке напротив они накупили соков.

– Смотри. – Елена вновь указала надкусанным пирожком куда-то в сторону.

Алек обернулся в указанном направлении с некоторым испугом. Он уже настроился на то, что в этом странном месте все и всегда не так. Наверное, его дорогая подруга увидела нечто еще совершенно не совместимое с понятием «святое место». Но он ошибся. Елена указывала на монастырскую стену. Если у самых ворот стены были явно отреставрированные, свежевыбеленные, ну просто как новенькие, то там, куда указывала Елена сейчас, можно было различить неровную поверхность, сложенную из серого древнего камня.

– Классно, – с восхищением проговорил Алек. – Такая огромная разница! Там истинная древность, а тут, всего в паре шагов, эта современная коммерциализированная вульгарность.

– Эко тебя на природе на высокий стиль потянуло, – чуть насмешливо отозвалась его подруга.

– А ты со мной не согласна? – с вызовом поинтересовался Алек.

– Не совсем согласна… Естественно, это вульгарность, торговать у самых стен монастыря, превращая его в пятачок развлечений для туристов. Но вот это далеко не такая уж и современная вульгарность. Между прочим, и двести или триста лет назад здесь все было так же. Монахам тоже надо на что-то жить. И они везли на ярмарки вино и зерно, хлеб и мед. Местным парням в рясах еще и проще. У них торговые ряды под боком. И вот опять же. Вспоминается Киев. Точнее. Киево-Печерская лавра. Там прямо на территории монастыря шла ярмарка меда. А еще монахини продавали иконки и ладанки. И белорусский трикотаж. Деньги за аренду торговых точек шли в казну Лавры. Кстати, я думаю, и здесь так же.

– Вижу, – пробурчал Алек с видом оскорбленного пуританина, наблюдая за священником, который мирно бродил среди лотков и собирал взносы. – Кстати, о смазливых монахах. – Он коварно улыбнулся подруге. – Этот чем-то похож на Бреда Питта.

Елена брезгливо поморщилась.

– Бред Питт мне никогда не нравился.

– Да ты что? – искренне изумился Алек, взмахнув чебуреком. – Он же секс-символ.

– Нет, милый. – Елена аккуратно выбросила промасленную салфетку от пирожков в урну и принялась вскрывать сок. – Это женская красота измеряется в Анджелино-джоулях. А этот… не люблю смазливых блондинов.

– Хорошо, – с азартом продолжил ее друг. – А как тебе Том Круз?

– Ну… – Она сделала вид, что задумалась. – Симпатяга, конечно. Но тоже как-то уж слишком хорошенький.

– Тогда… – Он на миг задумался. – Николас Кейдж.

– Терпеть не могу, – с чувством ответила Елена. – Он слишком пафосный.

– Ну ты вообще! – Почему-то вкусы подруги повергли его в шок. – А этот… который Александра Македонского играл?

– Колин Фарелл? – Елена дождалась утвердительного кивка Алека. – Нет. Не то.

– Назови мне тогда, кто же все-таки тебе нравится, – с нажимом произнес Алек, как будто это была его самая главная проблема. – Должен же быть у тебя идеал? Мел Гибсон?

– Боже упаси! – Елена опять поморщилась.

– Но как же? Он же знает, чего хотят женщины, – с иронией заметил Алек.

– Да ну его.

– Тогда… – снова задумался Алек. – Киану Ривз? Хотя нет. Это явно не вариант. Влюбляешься в его героев. Но не в него самого.

Елена хотела подколоть друга и спросить, как давно он начал влюбляться в мужских персонажей, но не стала. Ей было хорошо. Спокойно, тепло. Кругом такая красота…

– Ну, назови же хоть кого-нибудь! – взмолился ее лучший друг.

– Как-то даже никто в голову не приходит, – честно созналась Елена.

– Давай пройдемся по классике, – не сдавался Алек. – Шон Коннери?

– Всегда, – с энтузиазмом кивнула Елена.

– А Брюс?

– Уиллис? Да, конечно. А еще… Джеймс Вудс. И Джек Николсон. Это же круто – почти во всех ужастиках сниматься без грима!

– Да! – обрадовался Алек, но тут же спохватился. – Но я говорю не об их актерской игре. Рассуждай о них, как о мужчинах. С этой точки зрения кто?

– Слушай, вот точно не знаю. – Казалось, Елена и сама расстроилась. – Сейчас кого-нибудь вспомню. А! Этот… Хью Джекман! Который Росомаху играет и Ванхельсинга.

– Хоть что-то, – облегченно вздохнул Алек. – А то ты меня уже пугать начала. Но Росомахи я тут не вижу. Похоже, тебе точно не до совращения монахов.

– Алек, – серьезно сказала Елена, посмотрев своему другу в глаза. – Возможно, ты вспомнишь, что буквально прямо сейчас я вроде как переживаю один очень бурный роман, который проходит достаточно нервно. И вот что-то меня пока не тянет на приключения. И опять же. Роман ведьмы с монахом – это пошлость.

– Согласен, – не мог не согласиться Алек. – Тогда увлечемся историей и архитектурой.

– А еще и самой атмосферой монастыря, – деловито напомнила Елена, направляясь к воротам. – Только представь, его лишь год или два назад открыли для посещений. Тут еще практически не натоптано!

Алек согласно кивнул. Елена говорила о том, что есть реальная возможность почувствовать истинную атмосферу святого места. В монастырских храмах молились, и, скорее всего, искренне, не одно поколение монахов. Да там же благодать для любого мага! Чистая энергетика. Бери и кушай. Точнее, впитывай в себя и восстанавливай собственные силы. К тому же Елена и Алек давно заметили, что в каждом храме, даже на столь небольшой территории, есть свое настроение. Где-то светло и уютно, где-то тягостно, а где-то никак. И это всегда было интересно. Такие впечатления можно было смаковать, как дорогие вина. Ну и конечно, дух старины. Это просто деликатесный десерт. Когда дотрагиваешься до камня, то… будто касаешься самого времени. И Алеку, и Елене очень это нравилось.

Они дождались Геллу и Юлю и наконец-то зашли на территорию монастыря. Билет стоил пятьсот рублей.

– Слушай, – тут же принялся за расчеты Алек. – В нашем автобусе было человек пятьдесят. А я на остановке еще три автобуса видел. Это же двести человек. И с каждого по пятьсот рублей! Сто тысяч за день!

– Плюс ярмарка и церковная лавка, – добавила Юля.

– Ну, ладно вам, – миролюбиво отозвалась Елена. – Им еще зимой жить надо. Кто в холод сюда поедет? А есть хочется всегда. Будем считать, что деньги они запасают на зиму, типа солят.

– С корешками и вершками, – усмехнулась Гелла. – Один мой знакомый уверяет, что деньги в природе не растут. Так что… Кстати, а что ты тут говорила про церковную лавку?

– Вон она. – Елена указала на странную постройку. – В церквях лучшее серебро.

Юля с Геллой тут же поспешили в указанном направлении. Елена с Алеком никуда не торопились. Они просто стояли посреди площади и осматривались. Территория монастыря была огромной. Толпы туристов тут просто терялись, так что толкотни и давки при посещении экскурсионных объектов ждать не приходилось. Лично Елену это радовало. Во-первых, она была из тех людей, для которых трое – это уже толпа. А во-вторых, она не любила, когда ей мешают делать то, что она любит. А ходить по храмам и рассматривать все и вся ей нравилось. По крайней мере, в данный момент.

Алек решил сделать их отдых еще более комфортным, а потому спешно купил у улыбчивого монаха буклетик с историей монастыря и с картой для туристов.

– Тебе соврали, – известил он подругу. – Благовещенский монастырь был основан где-то около 1376 года. Как это «около» непонятно. Но именно эта дата упоминается в летописях. Некий старец Назарий построил уединенный скит на берегу Волхова, под холмом.

– Тоже мне, Мерлин, – усмехнулась Елена. – Спорим, потом ему было видение, что на холме должен быть заложен монастырь?

– Спорить бесполезно, – согласился Алек. – Так и есть. И вот он этот монастырь и заложил. А к середине пятнадцатого века на общежитии тут было более тридцати монахов. Построен из камня верхний Благовещенский собор… Где он тут у нас? Ага! – Радость на его лице тут же сменилась сожалением. – Туда туристов не пускают.

– А в какой пускают? – поинтересовалась Елена.

– Вот в тот. – Алек указал на огромный белокаменный собор.

– Так идем?

Елена, не дожидаясь его, зашагала в сторону церкви. Собор Пресвятой Богородицы был просто великолепен. Построенный в лучших традициях русской церковной архитектуры, он поражал воображение толщиной стен и тонкостью их отделки. Пятистолпный, возведенный без подклета, он прямо с площади устремлялся ввысь. На солнце блестели пять золотых куполов. Елене особенно нравился этот стиль. Строгий, и в то же время элегантный. Казалось, храм был собран из четырех огромных колонн, которые поддерживали среднюю, пятую, с широким куполом и огромной главой. Над входом светилось стилизованное изображение солнца.

– Это меня всегда поражало, – поделился Алек впечатлениями. – А потом еще удивляются, что на рассвете христианства их называли солнцепоклонниками.

– Ну, лик Господа есть солнечный лик, – с легкой иронией отозвалась Елена.

Алек театрально вздохнул. Вообще, мага всегда поражала его подруга. А сейчас она, похоже, очень серьезно настроила себя на позитивное восприятие всего здесь увиденного. Пока, правда, ее настрой оправдывал себя. Монастырь был красив, как картинка. Но благостность Елены все же несколько смущала. Алек начал подозревать, что это все внешние проявления ее истинного состояния. Его дорогой подруге было не очень хорошо. И она приехала в монастырь именно за тем, за чем сюда и принято было ездить. За покоем и очищением души. Ладно…

– Конечно, – продолжала Елена, вступая в пределы церкви. – Я могла бы тебе прочитать целую лекцию на тему соединения христианской догматики с языческими основами. У народа-то память долгая. Велес в ней жив вместе со святым Власием. Но ты и сам все это знаешь. От сращения культур никуда не деться. Тем более мы говорим о том, что этот монастырь был основан еще до Никоновских реформ. А староверы родом из богумилов. Так что как тут без солнцепоклонничества?

– Да, – согласился Алек, листая буклет. – Но вот этот конкретный храм совершенно новый. Тот, что стоял на этом месте прежде, во времена Великой Отечественной был уничтожен. Взорвали его. А этот восстановили совсем недавно.

– Оно и видно, – кивнула Елена.

Они проходили под сводчатыми арками, соединяющими пределы церкви. Из длинных узких окон лился солнечный свет. Он играл на мозаичной плитке полов, пробегал искрой по краскам стенных росписей. Над фресками здесь работал очень талантливый художник. Аккуратные длинные мазки, нежные тона фона. В чем-то эта роспись была близка к импрессионистам. Иконы тут тоже были потрясающими. В храме перемешались старинные списки с довольно пристойным новоделом. При трехъярусном иконостасе Царских врат, выполненном в новом иконописном стиле, стояла специальная подставка, названия которой Елена не помнила. На красном бархате этой подставки лежала довольно старая икона Богородицы. Чуть потускневшая от времени, но явно недавно чищенная. Это был один из списков Державной иконы Божьей Матери. Справа и слева в нишах тоже были заметны старые образа. А в западном пределе под резным дубовым навесом, отделанным золотом, стояла рака с чьими-то мощами.

– О! – указала туда Елена. – А вон и сам преподобный старец Назарий.

– Или его ученик, преподобный Игнатий, – сверившись с буклетом, ответил ей друг.

– Надеюсь, он там целиком, – понизив голос, поделилась она опасениями.

– В смысле? – Алек был несколько шокирован.

– Ну, в церкви есть такая странная тенденция, – стала объяснять Елена. – Хранить чьи-либо святые мощи по частям. Рука тут, нога где-нибудь в другом храме. А то и в другом конце страны.

– Узаконенная расчлененка, – перевел для себя маг. – Ужас какой-то.

– Согласна. – Елена чуть поморщилась. – Как это ни нелепо звучит, но все же варварский обычай.

– Это мягко сказано, – с возмущением произнес Алек. – Не по-людски это. Что? Не могли похоронить, а потом ту же икону нарисовать? Или там плащаницу вышить? А еще говорят, что, если покойника в землю не зарыли, это не по-христиански!

– Уверена, что такому странному обычаю нашлось бы несколько объяснений. – Елена пожала плечами. – Вроде бы трупы святых практически не разлагаются. Только изредка источают цветочный аромат.

– И что? – язвительно поинтересовался Алек, шагая вслед за подругой вдоль стен, где висели многочисленные иконы, которые Елена рассматривала с заинтересованным видом. – Они тут мощи вместо ароматизаторов используют. А по частям, потому что целиком труп слишком воняет?

Его подруга усмехнулась.

– Зато чем больше частей, тем больше народу может мощам поклониться, – с иронией продолжала она. – Может, в этом и есть какая-то логика, но по мне, так она кривая. Все равно варварство… Ой! – Елена вдруг рванула вперед, где заметила в одной из ниш заинтересовавшую ее икону. – Какая редкая штука! И как раз к теме расчлененки.

Алек подошел ближе. Да, это изображение заслуживало особого внимания. Икона была новой. С присущими современной школе чертами. Четкие линии, акцент на детали, яркие краски. На насыщенном алом фоне стояло глубокое блюдо, напоминающее очень широкую вазочку для конфет. Блюдо было золоченое, с толстыми краями, по краю шла какая-то надпись. Скорее всего, на церковнославянском. При желании прочитать слова было можно, но уж очень мелким был шрифт. Однако особое внимание привлекало то, что лежало на этом блюде. Бородатая голова с широко открытыми глазами, над которой виднелся традиционный нимб.

– Иоанн Креститель! – Находка Елену вдохновила. – Редко такое встретишь.

– Редко? – Алек тоже с интересом рассматривал изображение. – Да я такое впервые вижу!

– Нет, я еще раньше подобную икону встречала в одной церкви у нас в городе. – Елена все же предприняла попытку прочесть слова на ободке блюда. – Жаль… половину не разобрать. Но блюдо примечательное. По форме. Кстати, по одной из легенд именно так выглядит Грааль.

– Привет Дэну Брауну! – Маг улыбнулся. – А мне нравится эта игра.

Елена оживилась. Символика, мистические совпадения, множественность толкований – это будоражило и манило. Оттолкнувшись от самого скромного сюжета или символа, можно было сочинить любую легенду. И это всегда нравилось Елене и Алеку, держало разум и воображение в тонусе.

Теперь они рассматривали иконы не так лениво, как раньше, а с особым вниманием.

– Смотри! – через некоторое время радостно воскликнул маг, указывая куда-то через зал. – Дама с чашей.

– Чего?! – Елена резко остановилась и уставилась на друга с изумлением.

Примерно так же отреагировала на слова Алека и другая женщина. Она резко развернулась на его голос и уставилась на них с Еленой с тревожным и настороженным выражением на лице. Вообще, эта женщина ничем особенным от других в храме не отличалась. Все та же длинная темная юбка до щиколоток, свободная блуза, волосы убраны под косынку. Но вот ее реакция… Можно было бы понять, если бы она была возмущена их разговорами или неуместной темой. Однако она смотрела на них так, будто понимала, о чем идет речь. Будто играла в ту же игру. Но серьезно.

Елене на незнакомку было в принципе наплевать. Она лишь с удивлением отметила странное поведение женщины и поспешила за своим другом к следующей иконе.

– Ну и напугал ты меня, – честно призналась она Алеку. – Я думала еще какой сюрприз. А это всего лишь список иконы Божьей Матери «Неупиваемая чаша».

– Ясно. – Алек покосился на незнакомку, которая все еще стояла на прежнем месте и следила за ними, явно слушая их разговор. – Еще одна чаша. И Дева.

– Полный набор. – Елена тоже обернулась и с вызовом уставилась на незнакомку. Женщина тут же отвернулась и пошла прочь.

– А вот и конкуренты! – обрадовался маг, указывая глазами на удаляющуюся незнакомку. – Все сходится.

– Зловещая тетка, – поделилась впечатлением его подруга. – И странная. На богомолку не тянет. И одежда эта не по ней. Ты ее маникюр видел?

– Чего? – удивился Алек. – Какой еще маникюр?

– Ногти ты ее видел? – уточнила Елена. – У нее ярко-красные ногти с рисунком. Знаешь, сколько это стоит? И при таком-то прикиде. И лицо ее. Будто она старается выглядеть старше, чем есть на самом деле.

Алек смотрел непонимающе. Он вообще не очень-то понимал в женских штучках. А потому, как специалисту, полностью доверял Елене в этих вопросах.

– Вот только не смей говорить, что я без макияжа выгляжу так же! – Елена не правильно поняла его реакцию.

– А я, думаешь, вообще знаю, накрашена ты или нет?! – с обидой возразил Алек.

Да, Алек совершенно в макияже не разбирался. Вот такая вот у него странность. Даже если речь шла о «стрелках» в стиле Клеопатры, дорисованных чуть ли не до ушей. Чисто по-женски Елена надеялась, что такая странность есть у всех мужчин и все каждодневные ухищрения утром у зеркала на самом деле имеют смысл. Но, скорее всего, это вряд ли.

– Ладно, проехали, – сказала она другу.

– Но согласись, дело становится все интереснее, Ватсон! – заявил он в ответ, возвращаясь к их игре. – Ты что-то потеряла?

Елена присела на корточки и что-то нащупывала на полу.

– Я не потеряла, – ответила она. – Я как раз нашла! Еще одна крайне редкая и приятная штука.

– Где? – скептически поинтересовался Алек. С его точки зрения, разговоры о чем-то приятном в церкви были равносильны по степени пошлости давешним пожеланиям гида получить от посещения монастыря все возможное удовольствие.

– Да вот же! – Его дорогая подруга указала на мозаичную плитку. – В большинстве церквей пол какой?

– Деревянный или обычный каменный, а может, в старых и вообще земляной, – навскидку вспомнил Алек.

– Ну с земляным ты переборщил, – заметила Елена. – Не важно. Тут плитка. И не просто плитка. – Она осторожно пошла вдоль одной из только ей пока видных линий. – Тут мозаикой круг выложен!

– Да ты что? – искренне удивился Алек. – И правда!

Он тоже стал рассматривать пол.

– Я такое видела только в кафедральных соборах, – поделилась с ним подруга. – По телевизору. Когда пасхальные или рождественские службы транслируют.

– Не ожидал, что ты их смотришь, – удивился он.

– Бывает. – Елена оторвалась от созерцания круга. – Ну, вот, Шерлок. У нас полный набор. Чаша, дева, круг. И подозрительная тетка. Неплохо.

– Да уж, – подтвердил Алек. – Вот только сам собор не ахти.

– Красивый, конечно, – рассудила Елена. – Но больше тянет на музей.

– А что ты хотела? – Друг картинно развел руками. – Новье. Хотя… Может, продолжим?

Елена улыбнулась и кивнула. Они вышли из собора на залитый солнцем двор. Кругом по-прежнему кружили люди. Елена с любопытством огляделась. После посещения собора что-то неуловимо изменилось в монастырском дворе. Хотя, на самом деле изменилось лишь ее настроение. Еще полчаса назад Елена и Алек были чужды этому месту. А теперь… После приятного легкого сумрака церковных сводов они уже успели привыкнуть к этому замкнутому миру. Все больше деталей, не замеченных ранее, теперь бросалось в глаза. И эта чистота двора, и аккуратность, с которой были выложены дорожки, свежая краска стен, удивительная яркость зелени. Но все это казалось живым и натуральным, а не специально выставленным напоказ. Монахи, которые изредка пересекали двор, мерно и уверенно, как хозяева этого места, создавали этот мир для себя. И теперь, вжившись в него, можно было почувствовать именно то, из-за чего ехала сюда Елена, – покой и радость от соприкосновения с этим местом.