Текст книги "Единственная для зверя"

Глава 11. Его охота

Я сжал кулак, рассматривая глубокую царапину между костяшками…

Да, глупо… Но мне становилось легче. Как и прежде. С каждым новым зачеркнутым именем в моем списке возмездия и новым предсмертным хрипом очередного исполнителя внутренние демоны ненадолго отпускали.

Я сидел на кухне своей квартиры с сигаретой в зубах и чашкой кофе и методично протирал детали оружия. Когда в коридоре послышались шаги, не удостоил пришельца внимания, поглощенный этими минутами спокойствия, которые ускользали сквозь кровоточащие раны…

– Новостные колонки снова пусты, – констатировал Уилл, усаживаясь за стол напротив. – Значит, ты шлепнул кого-то помельче…

– Не страшно тебе так хорошо меня знать? – усмехнулся, придирчиво щурясь на чистоту металлического корпуса.

– Я знаю, что ты не такой, – хмуро глянул он на меня.

– Дверь, вероятно, там же, где была минуту назад, – сухо заметил я.

– Понятно, – терпеливо вздохнул Уилл, пропуская колкость мимо ушей.

Он не спал всю ночь, как и я. Зря я его взял в помощники. Кай был его братом. Поэтому теперь Уилл считает себя обязанным мне жизнью. И что может совать нос в мою личную.

– Она попыталась сбежать, – сообщил он между прочим.

Я отложил пушку и затушил сигарету, поднимаясь. Захотелось выдворить Уилла тут же, потому что внутренности при одном упоминании о девушке скрутило, а дыхание сбилось.

– И как? – состроил равнодушие.

– Приказал сидеть дома. И я буду кофе.

Я хмыкнул. Представить, что Айвори будет просто сидеть, сложно. Я непроизвольно потянул уголок губы, криво усмехаясь. Она умудрилась выбраться из места, из которого убежать невозможно. А из этого дырявого старого решета, на которое походила ее общага, судя по фото, и подавно улизнет. Только мысль об этом ни черта не понравилась. Но я все еще не знал, что с ней делать.

– Тащи ее ко мне в офис. – Я стукнул по кнопке кофеварки сильнее, чем требовалось. – Через два часа чтобы была там. Только без ребенка. И поставь охранника прямо у дверей квартиры.

– Хорошо. – Уилл потянулся к мобильнику выполнять указание. – А в офис зачем? – переспросил удивленно.

– Предложу работу.

Он промолчал, а я чувствовал, как успокоительный эффект ночной охоты сходит на нет. Я расправлялся с теми, кто был причастен к происходившему на базе – наемниками и людьми, которые подбирали девушек для жертвоприношения оборотням. Помимо Кая, в клетках я обнаружил еще нескольких волков, на которых тоже ставились эксперименты. Уже позже мы наткнулись на захоронения в ближайшем овраге. Я был не единственным медведем, попавшим к этим извергам. В общей сложности база проработала пять лет и больше напоминала концлагерь для оборотней.

Но мои цели не были столь мелкими. Охотясь на виновных людей, я просто сбрасывал накопившуюся злость.

Поселение моего нового семейства располагалось на столь богатом нефтяном месторождении, что встать на ноги самому и поставить весь клан заняло всего полгода. Волки не разрабатывали богатства, которыми обладали – с ними не имели дела поставщики. Ко же мне вопросов не было, и мы создали свою компанию по добыче и переработке нефти. Тата стала соучредителем и занималась переработкой – наша нефть никому не шла задарма. По итогу мы оказались владельцами самого ближайшего к Смиртону месторождения такого потенциала, что основные поставщики быстро стали на колени. Но это лишь начало. Сейчас правительство Смиртона улыбается мне, заискивая и пытаясь заставить играть по законам рынка. Но проблема в том, что нарушали эти законы исключительно люди, забывая, что промышляют не на своей территории.

Рынок нефти уже штормило. Аналитики били тревогу. А на меня устраивались покушение за покушением… Только броню я нарастил прежде, чем срывать на себя всех собак. Пара волчьих набегов на территорию чужих разработок, и люди переставали желать со мной войны.

Им придется со мной начать переговоры… И мы договоримся – они поставят передо мной на колени всю верхушку, причастную к произошедшему год назад.

– Она что, сказала тебе, что ребенок не твой? – Я перевел взгляд на Уилла, не сразу осознав значение его слов. – Его возраст совпадает…

– Рот закрой, – процедил я.

Грубо вышло. Но его слова вызвали прилив такого дикого гнева и боли, будто он без спроса содрал пластырь с воспаленной раны, засунул туда палец и провернул. Да, можно было бы подвергнуть Айвори допросу с пристрастием, а еще проще – заглянуть в глаза ребенку… Но зачем, если ее слова отражали самое здравое положение дел?

Она бы не родила ребенка от меня. Ребенок от оборотня – пожизненное клеймо. Чтобы нацепить его на себя, нужно основание посильнее, чем две ночи в камере по принуждению. Воспитывать такого ребенка одной невозможно, да и общество не поддержит, скорее – добьет. Единственный вариант – уезжать из города к оборотням в резервацию. Но это вообще запредел для одинокой женщины. Разве можно пожертвовать своими планами на жизнь, да и вообще жизнью, ради… оборотня? Бред.

Я поверил ей вчера. Каждому слову. Потому что ей нужна жизнь с людьми, и ребенка от меня, обрекая себя на такие проблемы, решить которые ей не под силу, она бы не оставила.

То, что случилось, исковеркало жизни нам обоим. И мы жили, каждый как мог. Только мне без нее было невыносимо, как бы я себе ни врал.

Я поднялся и направился в душ:

– Позвони, как повезешь ко мне…

Похоже, мы все же доломаем жизни друг друга…

* * *

Я не выпускала Рона. Так и сидела с ним на кухне, пока он спал в перевязи. От случившегося трясло. Но пока я придумала как сбежать, стало поздно. Единственное, что пришло в голову – перелезть через крышу в соседний подъезд. Только под дверью обнаружила мужика в образе секьюрити. Не было сомнений, что это не сосед вышел постоять в коридоре. Клетка захлопнулась.

– Черт, – выругалась тихо.

А когда на мобильный пришло сообщение от Уилла, я потеряла дар речи. Он сказал, что зайдет за мной через полчаса, и чтобы я была готова поехать на встречу с «мистером Хантом».

«Никуда я не поеду. Мне некуда деть ребенка».

«Я нашел вам няню. Это ненадолго».

«С ума сошли?! Я не оставлю ребенка не пойми кому!»

«Айвори, я вас не спрашиваю. Через полчаса у вас будут рекомендации няни, моя подпись кровью на ее контракте и жизнь в залог на случай, если вы останетесь недовольны ее помощью».

Я вышла из квартиры, прошла мимо охранника и постучалась к Соне. Соседка открыла почти сразу:

– Крис…

– Сонь, плачу любые деньги, мне очень нужно съездить на встречу… по работе, – принялась врать с порога. – Так неожиданно позвонили, не могу упустить место…

Соня моргнула, глянула на мужика в костюме:

– Это за тобой?

– Ага. Вакансия серьезная. Ищут личного помощника.

Она втянула меня за руку в такой же тесный коридорчик, как мой, и тихо потребовала:

– Это не про того, кто напугал тебя вчера в клубе?

Я вздохнула:

– Да. Вот, – повела рукой, – зовет на собеседование…

Она хмыкнула:

– На собеседование? – опешила. Но я взглядом дала понять, что вопросы задавать не время. – Давай мальчика, – покладисто протянула к Рону руки. – Покушал?

– Я сейчас соберусь и забегу докормить.

– Ну давай, – и она вытянула его из перевязи.

Малыш распахнул глазки, а я нервно сглотнула – как же они у них с отцом похожи! Но я поспешила его приласкать в руках Сони:

– Рон, я сегодня ненадолго тебя оставлю, хорошо? Зато ночью буду рядом, представляешь?

Он смотрел на меня во все глаза, будто понимал. Конечно, понимал – я была уверена. Он все же особенный… Но, к сожалению, не только потому, что мой.

– У вас пятнадцать минут, – педантично напомнил мне охранник, когда я прошла мимо. – Няня, как я понимаю, не нужна?

– Правильно понимаете, – и захлопнула двери.

Не собиралась я особенно разодеваться, хватит джинсов и свитера.

Но иллюзия, что могу контролировать ситуацию, ускользало с каждой минутой. Что ему от меня нужно? Вчера же орал мне, чтобы убиралась.

Я все же вытряхнула косметичку, пытаясь успокоится – накрасила ресницы, добавила яркости губам… «Что я творю?» – вздернула вопросительно брови. Собираюсь противостоять зверю. Трястись и противостоять. Вчера отпустил. Может, и сегодня отпустит. Но тогда я уже не буду терять времени.

Накормив Рона до отвала и переложив его спящего в подушки на кровати Сони, я тихо выскользнула в коридор. Охрана взглядом выразила мне всю усталость от ожидания, но я невозмутимо проследовала вниз к машине. Уилл открыл двери:

– Прошу.

Я молча уселась в салон.

Могло показаться, что город затих в предвкушении нашей новой встречи со зверем, но это была всего лишь шумоизоляция автомобиля.

– Мы едем, – доложил Уилл, несомненно, ЕМУ.

Интересно, куда меня привезут? Воображение нарисовало клетку, и ладони взмокли. В памяти оживали воспаленные воспоминания. Прошлую ночь забыть было легко, а вот первую с ним не забуду никогда. И снова я вспоминала, как Эйдан пытался меня согреть, как дрожало его дыхание и колотилось сердце… И снова становилось стыдно. Но я бы сделала все точно так же, если бы мне дали возможность изменить ход тех событий. Даже сейчас я едва боролась с желанием наброситься на ручку двери и испробовать ее на прочность, вырваться и убежать прочь. Но я сидела, сцепив зубы, провожая улицы центра города взглядом.

– Мисс Пэрроу, расслабьтесь, – услышала снисходительное и встретилась взглядом с Уиллом. Мужчина смотрел на меня, полуобернувшись с переднего сиденья. – Вам ничего не грозит.

– Зачем вы меня везете к нему, если вчера он приказал мне убираться? – нетвердым голосом потребовала я.

– Думаю, он сам вам все объяснит, – отвел взгляд.

Автомобиль, вопреки ожиданиям, свернул в деловой центр Смиртона и, сбросив скорость, двигался вдоль Пятнадцатой авеню, собравшей самые дорогие бизнес-центры и здания компаний. И я совершенно растерялась, когда мне открыли двери перед одним из самых впечатляющих строений – темно-серым высоким бизнес-центром из стекла и стали. Не знала его названия, но на открытках он часто солировал в качестве символа города.

– Прошу.

Сейчас я почувствовала себя в своем провинциальном образе крайне неуместно. Но еще более неуместным здесь должен быть ОН – Эйдан. Да, вчера его новый образ удивил, но новое место обитания просто сшибало с ног. Меня вели через мраморную площадь к центральному входу, а я чувствовала эту давящую концентрацию властной энергетики. Здесь не было суеты, каждый человек казался на своем месте, даже мужчина, разговаривающий по мобильному на верхней ступеньке. Он мазнул по мне пустым взглядом и равнодушно отвернулся. Все они тут – искатели перспектив, к чему им доступные цели? К чему я Эйдану?

– Простите, Уилл, – тихо заговорила я, когда он поравнялся со мной у лифта, – последняя встреча с мистером Хантом никак не дает мне подсказок, кем он может являться, чтобы находиться здесь.

– Он генеральный директор компании «FO Industries», – с готовностью отозвался собеседник. – Компания занимается разработкой и поставками нефти и производных. – Только для всего мира его имя Брайан Уэйн.

Не только я отказалась от своего имени ради безопасности.

Удивленно распахнув глаза, я шагнула в раскрывшиеся створки. Вряд ли Эйдан посчитал, что заплатил вчера слишком много, и хочет вернуть деньги. Я обняла себя руками, чувствуя, как нервничаю все больше и слишком привычно, будто меня снова ведут к нему в клетку. Может, он что-то узнал? И меня ждет допрос? Не зря же Уилл поинтересовался возрастом ребенка. Я опасливо покосилась на сопровождение, чувствуя, как меня уже не на шутку трясет.

Мы вышли на каком-то заоблачном этаже и направились по монотонному коридору, который не давал шанса отвлечься от переживаний – все здесь было холодным и обтекаемым. Даже секретарь за стеклянной дверью казался просто еще одним изгибом пространства. Все, что выдало в нем живого – на несколько секунд заинтересованный моей персоной взгляд. Остальные люди, попавшиеся на пути, напоминали стрелки часов – двигались выверено и четко. На их фоне даже Уилл показался неожиданно живым.

Мы прошли по коридору и оказались в приемной. Здесь стало немного «теплее» – преобладали бежевые тона, а секретарь, поднявшаяся навстречу, даже улыбнулась:

– Мистер Уэйн у себя.

Уилл вошел первым, за ним я. Но продвинулась недалеко – замерла сразу у входа, прижатая тяжелым взглядом, устремленным на меня от противоположной стеклянной стены. Уилл даже издал какой-то вопросительный звук, но сразу же ретировался, просочившись мне за спину.

Эйдан смотрел на меня, полуобернувшись, и столько было всего в его взгляде, что я бы при всем желании не смогла открыть рта. Он выглядел еще более незнакомо, чем вчера в клубе. Взгляд с каждой секундой темнел. И когда показалось, еще вдох – и я не выдержу, он отвернулся.

– Проходи, – хрипло приказал.

Я не стала задавать вопросов и закатывать истерики с порога, как планировала. Стало страшно. Вспомнились его же просьбы, когда мы были в клетке – не делать резких движений. Я как можно тише прошла к единственному креслу у стола, но, интуитивно демонстрируя покорность, не села, пока он не предложил. Мне есть что терять. Он так и не сел, продолжая стоять поодаль, а я пялилась на почти пустой стол из темно-коричневого дерева. Монитор в черном корпусе отбрасывал бледный блик на проекцию клавиш в режиме ожидания, переливавшихся металлическим блеском.

– Был уверен, начнешь дергаться с порога и ломиться в двери, – заметил холодно он.

Я стиснула зубы – приятно было не оправдать его ожиданий и удивить хотя бы в такой мелочи.

– Ты как-то сказал не делать резких движений, – тихо заметила.

– Было дело, – усмехнулся он.

У меня в груди защемило от какой-то неясной тоски. Если закрыть глаза, могло показаться, что мы все еще там, в ловушке, и никакие пропасти нас еще не разделяют.

– Так это всегда было твоим миром? – обвела я взглядом кабинет.

– Знала бы, осталась со мной в камере? – прожег злым взглядом, и иллюзия призрачной близости растаяла.

– Что? – опешила я.

– Куда собралась сегодня утром?

Он не собирался отвечать на мои вопросы. Я напряженно вздохнула.

– Ты сказал убираться…

– Когда ты стала такой послушной?

– Жизнь – самый лучший учитель.

– Хреново учишься, – вдруг прорычал он и шагнул от окна. – Или тебя не учили предохраняться, когда прыгаешь к кому-то в постель?

– С первого учителя как-то не задалось, – зло процедила.

Я могла бы заорать на него в ответ, но Эйдан бесился не на шутку, а мне неожиданно понравилось его бесить. Надежда, что получится его оттолкнуть, сбила дыхание. Но уже следующий вдох дался тяжело, когда он остановился в шаге от меня.

– Ну так я намерен восполнить пробелы в твоем обучении. – И он неслышно направился к своему креслу, а я проследила за ним взглядом, пропустив пару вздохов.

– Что, прости? – вернулась ко мне способность говорить, когда он сел напротив.

Но ненадолго. Стоило ему занять свое место в этой инсталляции, и картинка сложилась настолько гармонично пугающе, что меня размазало по креслу.

– Ты станешь моей, – он устремил на меня тяжелый темный взгляд.

Это не было вопросом или предложением.

– Зачем я тебе? – голос задрожал.

Я вцепилась влажными пальцами в подлокотники, пытаясь вернуть хоть немного уверенности.

– Я говорил тебе, – откинулся он на спинку, склоняя голову на бок, – что выбрал тебя…

– Я не знаю, что это значит. – В ту чушь, которую мне говорили на базе, я не вслушивалась.

– Это значит… – он опустил взгляд на стол, но быстро вернул на меня, – …что нам с тобой не повезло. Тебе – в частности.

– Я заметила, – едва совладала с голосом.

В кабинет вдруг постучали, и тут же вошла секретарь. Она положила перед ним несколько листов и предложила кофе.

– Сделай для… мисс Денвер, – и эффектный взгляд в мои глаза вместо точки.

– Отпусти меня, – посмотрела на него, когда дверь за секретарем закрылась. – Я уеду с ребенком…

– Нет. – И его голос наполнился рычанием. – Мне плевать на твоего ребенка. Делай, что хочешь, но в отведенное для этого время. А я дам тебе все необходимое.

– Откуда ты знаешь, что мне необходимо? – начинала я выходить из себя.

– Ты пошла вчера трахаться за деньги, Ари, – заметил так спокойно, будто я в магазин сходила.

– Минутная слабость, – процедила, стискивая кулаки.

– Тебе нужны деньги и время заниматься ребенком. Я дам тебе и то, и другое, – он прижал пальцами бумаги. – Здесь – договор…

– Когда ты так освоился в человеческом мире? – нахмурилась я.

Настолько неожиданной вышла встреча, что его предложение пока даже не начало укладываться в голове.

– Пришлось. – В глазах Эйдана все ярче играли платиновые блики, напоминая о его природе. – Тебя это не должно волновать.

– Я не хочу с тобой никаких договоров. Я хочу уехать…

– Раньше надо было, – зло перебил. – Но ты осталась. Надеялась до последнего. На что?

– У меня тоже была мечта, мистер Хант, – процедила.

– И какая же? – усмехнулся. – Зачем ты родила ребенка от мужика, которому этот ребенок не был нужен?

– Это было мое решение! – Терпение лопнуло. – И я не обязана тебе отчитываться!

– Теперь обязана, – лязгнул металлом его голос.

– Я еще ни на что не согласилась и не подписала ничего! – поднялась медленно. Противостоять ему сидя было невозможно.

– Ты согласишься и подпишешь. – Он тоже поднялся, лишая секундного преимущества, но явно теряя терпение.

– Ты скорее к черту пойдешь! – стукнула по столу кулаком, оттолкнулась и направилась к выходу, только позади даже воздух не качнулся, а на шее вдруг сомкнулись жесткие пальцы, и меня впечатало спиной в его грудь.

– Нет у тебя такого варианта, – прорычал с такой злостью, что я испуганно вскрикнула… и тут же едва не упала, когда он прикусил кожу не шее.

В горле застрял всхлип. Его загнанное дыхание билось вместо пульса над веной и лишало воли. И я висела оцепенело в его лапах добычей и боялась пошевелиться, отдаваясь на волю хищника.

Когда он заговорил, голос дрожал от звериных вибраций:

– Не заставляй меня на тебя давить. Тебе не понравится, – и он потянул за волосы, вынуждая запрокинуть голову, открывая ему шею полностью. – Я хочу тебя. И буду. Это – твоя единственная обязанность. Уверен – справишься.

Я впала в шок от его слов. Он будто ободрал с меня все шипы, которые я нашла ему в противовес, и оставил вянуть голой и беззащитной. Показал, что я – никто и ничто.

– Найди другую, – прохрипела, дернувшись. – Уверена, многие будут счастливы.

– «Счастлива» будешь ты. – Он выпустил, и я едва не упала, хватаясь за спинку кресла. – Взяла договор, села, прочитала и подписала.

Когда под пальцами скользнула бумага, я даже рада была сбежать в суть написанного, но лишь на несколько минут, пока слова не сложились в пулеметную дробь, добивающую меня едва ли не на коленях. «… предмет договора… обязывается быть в обозначенном месте в течение часа… полное подчинение воле заказчика». Я даже не слышала, как передо мной поставили чашку кофе…

Глава 12. Договор

– Мистер Уэйн, звонил Хопкинс…

– Не сейчас, – осадил я секретаря, не сводя взгляда с Айвори. При всем желании бы не оторвался – горящие гневом глаза и искусанный красный рот, а еще – ходящая ходуном грудь под мешковатым свитером. – Ко мне не впускать и не входить.

Она этого не заслуживала, и убедить себя в обратном не выходило. Хотелось поверить, что мне плевать на то, кто она и что хочет от жизни – тщетно. Меня интересовала каждая трещинка у нее на губе. И она все равно восхищала своим характером, упрямством и бесстрашием. Кто бы еще выжил в клетке со зверем? Но она смогла. Выжить, сбежать и даже как-то жить дальше.

И вот это ее «как-то» рвало выдержку в клочья. Стоило подумать о ее ребенке, глаза застилало пеленой ярости. Кто-то посмел дотронуться до нее, и не только, сделал с ней все…

Когда еле слышно щелкнул блок замка на двери, Айвори подняла глаза… а в следующий вдох над головой просвистела чашка кофе, обдав ароматными брызгами. Я только немного отклонился, но в спину все равно срикошетило.

Рыжая бестия сверкала злыми глазами.

– Пошел ты к черту, мистер Хант, со своим договором! – прорычала Айвори, сминая бумагу, а я медленно поднялся и двинулся к ней, низко опустив голову. – Ищи себе шлюху, чтобы выполняла все это!..

– А что ты хочешь? – оскалился я, давая понять ей взглядом все и сразу.

Черта с два мы договоримся. Потому что разговаривать в ближайшее время вряд ли будем.

– Я хочу тебя забыть, – подскочила она с кресла и попятилась. – И эту хрень, что ты там прописал в этой бумажке! Трахаться с тобой за деньги?

– Тебе вчера не понравилось? – приближался, одержимо пожирая ее взглядом.

Слишком горячая, чтобы не обжечься…

И тут Айвори дала деру к двери, но добежать не успела снова, а я уже не мог остановиться – перехватил ее под грудью и понес к дивану.

– Помогите! – заорала она, царапаясь.

– Когда бы тебе помогало кричать и вырываться? – усмехнулся, швыряя ее на диван. Она попробовала развернуться, но я вцепился в ее бедра и вжал в спинку животом, расталкивая ее ноги.

И она неожиданно выгнулась в руках, стоило запустить руки под ее свитер, только вцепилась пальцами в обивку до побелевших костяшек и жадно задышала. Зверь рванулся к ней с такой силой, что едва его сдержал – аж в глазах потемнело. Она, к счастью, не сопротивлялась – позволила раздеть и вжать в себя. Как же одуряюще она пахла! Будто и правда могла быть моей…

Айвори вскрикнула, когда со злостью насадил ее на член, и сжалась внутри так, что едва не взвыл я. Будто и не было вчера ничего между нами, такой голод скрутил внутренности. Я потерял контроль, захлебываясь жаждой и злостью, но лишь потому, что она позволила. Не было это все вокруг моим миром… до того момента, как она оказалась подо мной на этом диване. И вот теперь – да! Ее стон наполнил пространство по-настоящему нужной вибрацией, а запах секса наэлектризовал воздух так, что я еще долго буду видеть эту картинку вживую – ее дрожащие ресницы и открытый рот. Я вжимался лбом в ее висок, нависая сверху, и одержимо наслаждался тем, как вздрагивает на каждое мое движение.

Если бы у нее был опыт, она бы читала меня в каждом вдохе. Но она не умела – слишком болезненно сжималась при каждой возможности. Приходилось открывать снова и снова. В конце концов я запустил пальцы в ее сердцевину, чтобы она забыла обо всем. Только утащила в забытье и меня… Я ласкал ее все жарче, не жалея, вжимая в диван и трахая все жестче, забыв обо всем. Ее вскрик и дрожь немного отрезвили, но тут же безжалостно бросили к финалу меня самого.

Стереть над ее верхней губой капельки пота стало чистым удовольствием. Я зажмурился на несколько жадных вдохов, прижимаясь губами к ее виску. А она оцепенела. Я чувствовал – снова сломлена и сбита с толку. Казалось, что мы оба снова в клетке. И нет у нас выбора. У меня – просто нет, а ей я его не дам.

Наконец, Айвори заерзала, пытаясь высвободиться:

– Отпусти, пожалуйста.

Пришлось наступить зверю на горло и отстраниться. Без поддержки она сразу сползла и съежилась ненадолго, но тут же выпрямилась и оглянулась в поисках вещей.

– Молчи, – вдруг приказала, и я усмехнулся против воли. Наверное, в эту секунду я понял, что она – моя. И даже стало легче дышать. Но она этого не замечала, заматываясь от меня в одежду. – Можно мне теперь домой?

Ее голос дрожал так, будто заплачет. А у меня все сжалось внутри.

– Подпишешь договор – поедешь домой, – надавил.

Она вскинула на меня блестящий влажный взгляд. Ее щеки все еще рдели от удовольствия, и пахла она так, что хотелось поехать с ней… к себе домой. И не выпустить оттуда уже никогда. Но я отвернулся, застегивая рубашку и пытаясь взять себя в руки.

Сидя в клетке год назад, мы были свободней. Сейчас у нее был чужой ребенок, а у меня – ответственность за семью Таты и Кая и месть людям.

Айвори попыталась вернуться в кресло по прямой, но пришлось ловить на полпути, а потом с трудом выпустить, помогая сесть. Я видел, как она прикрыла глаза, когда зашла секретарь с новым договором. Не глядя поставила подписи и вскочила с кресла, собираясь сбежать и забиться в темный уголок…

– Айвори. – Она обернулась. И мне до смерти захотелось ее в этом уголке отыскать. – Ты забыла свою копию.

Она дождалась, пока я вручил ей бумаги:

– Изучи, пожалуйста, внимательно, и не нарушай условий.

– Плевать тебе на договор, – дрожащим голосом выдавила она. – И никто меня не защитит, если нарушишь что-то ты. Ты все равно сделаешь то, что хочешь.

– Сделаю. Я – не самый лучший кандидат на первого и последнего мужчину в твоей жизни, и ничего мы с этим уже не сделаем. Я не могу без тебя…

Она заслуживает это признание. Снова. Пусть она их не слышит, это не делает слова легче. Я уже знаю, как быть без нее. Но до одури хотелось узнать, каково быть с ней.

Когда наши взгляды встретились, я подумал, что еще не один пункт придется урегулировать на моем диване, ведь она ни черта не прочитала договор полностью. Айвори будет сопротивляться… Но у меня не было возможности вписаться в ее мир как-то иначе, кроме как разрушить в нем все подчистую.

* * *

Не забиться под сиденье автомобиля стоило всех сил. Я сидела с прямой спиной с невозмутимым видом до самого конца поездки, ничего не видя перед собой. Мне казалось, я до сих пор там, с ним, голая и взмокшая. Уилл попытался открыть мне двери, но я выскочила раньше. И на его оклик не остановилась, врываясь в подъезд. Но и тут меня, вопреки ожиданиям, не развезло и не сломало пополам от рыданий. Я прокралась мимо двери Сони, прислушиваясь к тишине, неслышно вошла в свою квартиру и застыла посреди маленького коридора в ожидании. То ли у меня поехала крыша, то ли… нет, она все же поехала. Я же только что отдалась зверю с потрохами, как последняя шлюха! Казалось, каждый посетитель бизнес-центра слышал мои стоны на его диване! И что – ничего? Теперь это моя жизнь?

Я добрела до окна и оперлась на подоконник, пытаясь найти опору для взгляда. Но ничего не видела. В ушах все еще стояло хриплое дыхание зверя, тело горело от его прикосновений, а кожу немного саднила от укусов… И это все, что я чувствовала. Что он со мной сделал? Почему я не чувствую ничего, что должна? Где омерзение и злость? Где безысходность? Я сошла с ума? Или зверь меня свел?

Или… может, я всегда была шлюхой внутри, а Эйден просто вытащил меня настоящую? Уже стоя под душем, я, наконец, разревелась. Стало мерзко, но от себя самой. Я не могла понять, почему отдалась ему… снова… Там, в клетке, не было выбора. Но сегодня выбор был! Я знала это, чувствовала! Эйден бы не стал насиловать. Да он никогда и не насиловал. Он просто немного нажимал, и я продавливалась, подчиняясь ему сама. И это обескураживало, лишало какого-то стержня и основания сопротивляться. Смысл? Если, по сути, я и правда его? Стоит ему протянуть руку…

Душ немного привел в чувства, и я выползла на кухню опустошенная и раздавленная.

Я влезла в спортивный костюм и поплелась к Соне. Рон спал, но на мое появление сразу же встрепенулся и заулыбался, радостно перекочевав в перевязь.

– Что случилось? – тихо спросила Соня, заваривая чай.

Я не сразу смогла ответить.

– Я вляпалась, похоже, – выдавила глухо, сделав глоток с ложечки, чтобы не облить сына ненароком. – И у меня нет сил бороться…

Мысль, что не стоит говорить, пусть и хорошей знакомой, такие слова, не сразу пришла в голову. Но когда я поймала на себе встревоженный взгляд женщины, было поздно.

– Рассказывай, – села она рядом.

– Все идет наперекосяк с того момента, как я уехала из дома, – покачала головой, шмыгнув носом. – Меня нашел отец Рона.

Соня не лезла в душу, поэтому у меня не было повода наплести ей баек, откуда у меня ребенок, и что я делала до переезда в общежитие. Но теперь я четко понимала, что одна не справлюсь. Мне нужна будет ее помощь с ребенком, потому что теперь в моей жизни появился Эйдан. И игнорировать его не выйдет.

– Отец ребенка? – переспросила она изумленно. – И что он хочет?

– Он не знает, что ребенок его, – тихо прошептала, испуганно глядя ей в глаза. – А я боюсь, что… Он что-то сделает.

– Ну, значит, у тебя есть основания.

Я кивнула.

– Хотела уехать утром, но он не позволил, – съежилась.

– А сегодня что было, когда поехала с этими?..

– Предложил стать кем-то типа содержанки. – Я криво усмехнулась, уставившись на облезлый столик. – Даже совершенно точно.

– Значит, хочет именно тебя, – спокойно предположила Соня. – Думаю, этим надо пользоваться.

– Наверное.

Я пропускала мимо ушей слова Зверя о выборе и невозможности от меня отказаться. Вернее, меня вообще не интересовали его мотивы, потому что все, что мне хотелось – бежать. Но теперь, похоже, придется его услышать – бежать мне больше некуда.

– И что ты решила?

– Он не оставил выбора, – судорожно вздохнула, пытаясь не вспоминать, как именно он это сделал.

– Почему ты думаешь, что он что-то сделает с тобой, если узнает, что ребенок его? – осторожно спросила Соня. – Или боишься, что отберет?

Я раскрыла широко глаза, тяжело дыша. Мысли мыслями, но когда это произнесли рядом, страх накрыл с головой, и стало трудно соображать.

– Если бы ты была на моем месте, ты бы тоже боялась, – выдавила я.

Что при этом делать с ребенком-оборотнем, я так и не решила. Все, что меня занимало последнее врем – как прокормить нас, потому что это была самая большая проблема. Ни на какие другие решения средств и сил все равно не было.

Соня только вздохнула:

– Тебе виднее. Конечно, если мужчина не заслуживает доверия, с ним лучше не связываться.

Я отвернулась к окну. Эйдан меня не предавал, в отличие от меня. Сколько раз я убеждала себя, что поступила правильно, сбежав с базы, но все равно считала себя предательницей. Возможно, он считает, что имеет право теперь покупать меня за деньги. Неправильно мы как-то начали… А лучше было бы не встречаться вовсе. Ком вины только рос – перед Эйданом, которого предала, Роном, которого бросаю постоянно ради работы, и перед родными, которым вру. И как из этого вылезти – понятия не имею.

– Сонь, ты можешь поработать няней для Рона, пока я буду выполнять требования по контракту? – растерянно поднялась я.

– Ты же знаешь, у меня своя работа… – начала нерешительно она.

– А если я буду платить больше?

– Малышка, у тебя просто все так неопределенно, – поднялсь она следом. – Ты еще утром хотела сбежать… Но я всегда посижу с Роном, без проблем.

– Я уже подписала контракт, Сонь. Мне некуда бежать. А помощь с Роном понадобится… – Я умоляюще глянула ей в глаза: – Пожалуйста. Я оплачу три месяца вперед.

Соня вздохнула:

– Хорошо, Кристина. – И она пожала плечами. – Меня всегда возьмут на работу, нет проблем.

Я судорожно ей кивнула:

– Договорились.

Но, когда шла по коридору в свою конуру, состояние было таким подавленным, что хотелось упасть и не вставать. И только Рон в объятьях давал силы и уверенность. Я обняла его и скрутилась с ним на кровати.