Текст книги "Единственная для зверя"

Нужно будет попытаться расстаться с Эйданом как можно быстрее и двигаться туда, где Рону будет безопасно расти. Теперь у меня на это были деньги. Но по иронии – не стало свободы…

Глава 13. Сезар

День проходил обычно. Дела кипятили голову качественно, но сегодня я был этому даже рад. Потому что каждый раз, когда взгляд цеплялся за диван, меня било током чувственных воспоминаний. Это было похоже на изощренную пытку… Голод крался по венам, как вирус, поражая тело. А я наблюдал и впервые молча сдавался.

Айвори все равно моя. Нервировало то, что не в моем жилище греет постель и электризует воздух, а где-то в старом вонючем гадюшнике, которым провоняли все ее вещи и она сама. Придется терпеть. Потому что терпеть ее ребенка мне пока не под силу, и вряд ли будет.

– Уэйн, к тебе посетитель, – тихо скользнула в кабинет секретарь. Волки плохо умели держать человеческие социальные дистанции, хоть и старались. Но сейчас, видимо, дистанции не требовалось. Пришел кто-то свой. – Сезар Грант.

– В переговорную, – коротко скомандовал.

Инстинкты диктовали свое – чужому самцу нечего делать на моей территории. Кабинет был последним местом, где стоило поддаваться желаниям, но разум отказывал, когда рядом была Айвори. И не только разум. Этот год без нее я медленно сдыхал, но с ее появлением все стало только тяжелее.

Сезар ждал у окна переговорной, стоя ко мне спиной. Странно. Он всегда казался продуманным и осторожным до мелочей, а здесь – откровенный вызов.

– Ты не дал знать, что я не ошибся, – глухо начал, так и не повернувшись.

– Извини, не было времени, – бесстрастно отозвался я, останавливаясь в нескольких шагах за его спиной. Ровно на той дистанции, чтобы дать ему понять – территория моя. – Твои услуги оплачены. Спасибо.

– Где она? – обернулся он, и я встретился с ним взглядом.

Колючий и требовательный, будто что-то произошло, чего я не знал. Что-то, что вывело его из себя.

– Дома.

– Почему не у тебя дома?

А я и забыл, с кем имею дело…

– А почему тебя это интересует? – Когда кто-то выходит из себя, смысла идти следом не было. Но пользоваться слабостью Сезара не хотелось. И я изменил вопрос: – Что с тобой?

Его взгляд дрогнул. И мне это не понравилось, потому что я испытал смутное беспокойство. За него. Мне нравился этот оборотень. Я был восхищен его профессионализмом и выдержкой. Но сейчас она ему изменила.

– Ты. Ты убил сегодня Патрика Дейси.

– Я много кого убил, – сложил руки на груди. – С чего это тебя вдруг обеспокоило?

– Не вдруг, – сделал он шаг в мою сторону. – У меня нет твоей цепочки – списка людей, которых ты приговорил.

– Им бы это не помогло.

– Я не собираюсь помогать им. Я хочу помочь тебе.

Разговор все больше удивлял поворотами.

– С чего вдруг?

– Ты не всемогущий, Хант. Я не хочу однажды узнать, что ты тоже пропал без вести, – повысил он голос.

Я замер, хмурясь и не понимая. Сезар говорил плохо понятными ребусами, и это нервировало.

– Какое тебе дело? – повторил вопрос.

Он запрокинул голову, вздыхая. Я видел – устал. Как и я.

– Ты угрожаешь нашему миру, Хант, – покачал головой. – Миру с людьми, который никогда не был простым. – Я набрал воздуха в легкие, чтобы перебить, но он вскинул руку, не позволяя: – Мне не понять, через что ты прошел, но, поверь, не стоит ради этого жить. Ты в курсе, что у твоей женщины есть ребенок?

– В курсе, – процедил, удивляясь смене темы.

– Ты в курсе, что он – твой?..

– Замолчи, – глухо прорычал. Сезару не пришлось повторять. Он сузил на меня глаза, непонимающе хмурясь. – Он – не мой, – отвернулся. – Она жила с кем-то, когда сбежала…

Это лишило его дара речи надолго, а я просто стоял и ждал, пока он осознает. Было плевать, что подумает. За последние сутки только ленивый не провернул в моих и без того некрепких нервах нож, будто я позволю лезть в свою личную жизнь.

– …И давай закроем тему. Ты выполнил свою работу идеально. Больше я в тебе не нуждаюсь.

– Неужели? – недобро сощурился он. – А как же она, твоя избранная? Думаешь, держать на расстоянии?

– Ее охраняют.

Не поддаваться эмоциям становилось все сложнее.

– Вот как? – хмыкнул он. – Ты сейчас нарываешься на снайперскую пулю в лоб, но свое самое слабое место держишь от себя подальше? Интересная стратегия…

– Пулю должна получить она? – рычал уже в голос.

– Эйден, если ее у тебя не станет, ты не выживешь…

– Это ты не выживешь, – перебил его спокойно. – Ты и Арджиев – вы ничем от меня не отличаетесь и точно так же убиваете тех, кого не можете оставить в живых, чтобы спать спокойно. – На скользнувшее в его взгляде изумление я только усмехнулся. Он думал, что один такой умный? – Я знаю, что вы сделали с Келлером. А еще я знаю, что твоей женщине дела нет до семьи с тобой, и это тебя злит и дергает. А теперь представь, что у нее вдруг ребенок. От другого мужчины. – Звучало слишком жестоко, но ровно так, как я планировал. Ни к чему мне привязанности такого рода. Взгляд Сезара потух и остекленел. – Мне кажется, или у тебя полно своих проблем, чтобы не лезть в мои?

Не было в моих планах тянуть к себе Айвори ближе. Только секс, только расчет. Утреннее помешательство отпустило, и без нее было даже привычней, спокойней. Я буду убивать этих тварей и ставить правительство Смиртона на колени. Мы все не имели права закрывать глаза на то, что произошло в лесу. Только тот, кто сидел в той клетке, может понять, что такое прощать нельзя…

…Я еще долго после ухода Сезара стоял в переговорной, глядя на город внизу. Чувство какого-то еле уловимого несовпадения дергало нервы. Я перебирал его слова снова и снова и постоянно цеплялся за фразу о пропавшем без вести… Почему «тоже»? Кто еще? Что его так вывело из себя на самом деле?

– Хант, – позади бесшумно возник Уилл, – чего хотел Грант?

– Ничего. – Я обернулся. – Айвори дома?

– Да. Пошла гулять с… неважно.

– Усиль охрану.

– Хорошо, – отчетливо скрипнул он зубами.

Я шумно выдохнул, прикрыв глаза:

– Вечером поедешь на встречу со мной.

Сегодня меня ждали в министерстве энергетики Смиртона для заключения договоров на поставку, но я был уверен – не только для этого. Будут давить и прощупывать, насколько я собираюсь быть лоялен. Им все равно, у кого покупать нефть, главное – цена.

Я не боялся людей. И это состояние предвкушения охоты, когда все просчитано и разведано, заполняло жизнь смыслом. Только где-то на кончиках нервов продолжало вибрировать послание Айвори. Девочка сама того не желала, но претендовала на смысл моей жизни. Чем больше дергалась, тем больше восхищала, и тем больше Сезар Грант казался прав – нельзя ее отпускать. Но и рядом быть невозможно.

* * *

Я крутилась по своей конуре, как заведенная. Старалась наполнить день смыслом и действиями, только бы не принимать новую реальность.

Казалось, держу карточный домик руками и ногами, но он нещадно валится от порывов ветра, и карты разлетаются по земле.

Я наготовила первое, второе, третье и даже компот. Выгребла хлам и надраила все до блеска, таская Рона на спине. Все эти хитрые позы в перевязи я освоила с самого его рождения, когда работала разносчиком почты, и мне нужны были обе руки. Хвала изобретателям этих простых кусков тянущейся ткани! Примотанный надежно ребенок никуда не девался и ничем не рисковал, пока мама занималась обратным. В итоге к вечеру я так вымоталась, что просто рухнула без сил. Как раз, когда к нам заглянула Соня.

– Как вы тут? – поставила она коробку печенья на стол. – Вот, привезли у нас в детскую комнату, таких не достать в магазине…

– Черт, магазин, – застонала я. – У меня шаром покати…

– Давай я схожу…

– Посидишь с Роном? Я сама сбегаю.

– Хорошо.

Глядя на то, как я собираюсь, она вдруг предложила:

– Может, хочешь прогуляться?

– Что? – обернулась от крохотного зеркала на двери шкафа.

– Ты же никуда не выходишь почти. Хочешь – пойди проветрись, да хоть по городу погуляй.

Я только усмехнулась, представив себя в этой роли. Но уже на улице вдруг поймала себя на том, что и правда бреду бесцельно вперед. Погода отличная, летняя жара спала, утренний дождь хоть и забылся, но оставил после себя отголоски свежести. Я шла неспеша, просто наслаждаясь моментом – шум вечернего города, его запахи и неповторимая атмосфера, ради которой я так сюда рвалась, но которой так и не удалось насладиться. Я ведь не видела ничего, захлебываясь в потоке дел, гребла, не поднимая головы.

Казалось, жизнь могла бы только начаться. И неважно, что есть ребенок, я бы справилась в городе и с этим. Если бы он не был оборотнем и сыном Зверя.

На этом настроение испортилось, и я повернула в сторону супермаркета.

Вечером в нем было оживленно, а перед выходным так вообще не протолкнуться. Я углубилась в бесконечные ряды с тележкой, неожиданно вспоминая, что могу себе сегодня позволить гораздо больше, чем обычно. Рону не требовалось много, но и ему насобиралась гора ароматных косметических тюбиков – пенки для ванной, крема от опрелостей и шампуня без слез. Себе я как ребенок набрала сладостей – конфет, мармелада и печенья. Еще взяла расслабляющих свечей для ванной. И, хотя у меня был только убогий душ на три комнаты, ничто мне сегодня не испортит настроения…

– Здравствуйте.

Я скосила глаза на мужчину с тележкой рядом, выныривая из мечты о вечере. Он ждал моей реакции, мягко улыбаясь. Симпатичный – светлоглазый с коротко стрижеными светлыми волосами и дневной щетиной.

– Я подумал, вы точно разбираетесь в детской косметике. – И снова эта гипнотическая располагающая улыбка. Я моргнула:

– А в чем вопрос?

– Он повернул мне тюбик, который держал наготове, этикеткой:

– Что с этим делать и нужно оно вообще?

Я подошла ближе, присмотревшись:

– Это молочко для тела, – констатировала. – Но честно – не подскажу вам, зачем оно.

– А что бы порекомендовали? – И он вернул тюбик на полку.

– Ну, – я пожала плечами, – а… какой возраст у ребенка?

– Маленький совсем, только родился.

– Поздравляю, – усмехнулась.

– Передам папаше, – улыбнулся он в ответ.

– О, вот как, – расплылась в ответной улыбке.

Мы обсудили с ним еще варианты необходимого, в итоге он взял все то же самое, что и я для Рона.

– Меня зовут Сезар, – вдруг представился он.

– Кристина. Очень приятно, – стушевалась я, растерянно заправляя прядь волос за ухо.

– Взаимно. Выпьете со мной чаю? Тут недалеко есть кафе со смешным названием… «Кусь…»

– «Кусь-кусь», – вырвалось у меня, и я испуганно уставилась на нового знакомого.

– Я не кусаюсь, правда. – И снова этот внимательный обезоруживающий взгляд и мягкая улыбка.

– Странно, ведь вы знаете, что у меня ребенок, – пожала я плечами.

– Вам надо спешить? – вздернул он бровь.

– Нет, – зачем-то призналась я.

– Тогда я бы хотел вас отблагодарить за помощь с этими штуками для детей, в которых я ничего не смыслю, – пожал он плечами. – И просто угостить. Ничего больше, Кристина. Даю слово.

Ну да, конечно. Но мужчина завораживал гарантией того, что я хоть на час почувствую себя обычной. Той, которую будто и правда можно просто пригласить на чай.

– Хорошо, – пожала я плечами.

– Спасибо, – улыбнулся он. – Только предлагаю оформить доставку ваших покупок до дома.

А я и не знала, что так было можно. Сезар провел меня в центр оформления доставки с тележкой, и через пару минут я уже была свободна.

– Разрешите, мы выйдем через вашу дверь? – вдруг попросил он у менеджера, крепившего наклейку к тележке.

– Да, пожалуйста, – пожал тот плечами.

Мы вышли во внутренний дворик и направились через машины к тротуару.

– А чей ребенок, для которого вы все это выбирали? – Мне не было интересно, но надо же было о чем-то говорить.

– Друга, – ответил он. – А ваш? Маленький?

– Три месяца.

Спутник заметно помрачнел, а черты его лица напряглись. Он даже покачал головой еле заметно, и я не выдержала:

– Что-то не так?

– Восхищен вами, – глухо прозвучал его голос. – Как вы справляетесь сама…

– Почему вы думаете, что сама? – напряглась я.

– Вы бы не согласились пойти со мной, если бы не считали себя одной, – грустно улыбнулся он. – Я подозревал, но теперь уверен. Да и тележки такие, думаю, вам не позволили бы таскать.

– Может, я привыкла все держать под контролем, – усмехнулась.

– Вы привыкли справляться со всем в одиночку, – постановил он мягко.

Мы вышли на шумную улицу и направились к кафе. Разговор, наконец, перешел в расслабленную беседу. Сезар интересовался, как я справляюсь одна и как чувствует себя при этом ребенок. А я никогда об этом никому не рассказывала, и было странно, что незнакомый человек вдруг так искренне способен интересоваться такой темой. Или мне казалось, что искренне. Если он играл, то я бы дала ему какой-то приз за качество фальши. Хотя, обмануть меня не сложно, что уж. Но я решила об этом не думать.

– Я поражен, – выдохнул он, открывая передо мной двери кафе. – Разносить почту с новорожденным… Кристина, вы нереальная женщина.

– Государство спонсирует быстрое нахождение у себя этих качеств, – улыбнулась я, усаживаясь на предложенное им кресло.

В кафе со смешным названием было по-домашнему уютно. Каждый столик – какая-то своя история и свой декор. Наш бы вполне мог иметь прототип у какой-нибудь некогда знатной бабушки.

– Пособия хватает только на простую еду, – ляпнула я и стушевалась. Он же видел мою сегодняшнюю корзинку. Но Сезар не придал этому значения:

– Тогда буду вдвойне рад вас угостить.

– Я все не пойму, зачем вам это, но мне все равно, – улыбнулась я.

Он поймал мой взгляд своим понимающим, а я вдруг подумала, что, должно быть, кому то очень повезет оказаться на том конце его такого искреннего внимания. Но мне и правда было все равно. Завтра меня ждали контракт и Эйдан. А сегодня я могу себе позволить хоть небольшой кусочек участия этого мира в лице этого мужчины.

– Есть один… человек, который мне очень дорог, – вдруг доверительно сообщил он, складывая локти на столе. – И я бы хотел сделать для него нечто важное и хорошее. Но проблема в том, что так считаю только я.

– А он нет? – И я развернула меню.

– Нет. Он захочет меня убить за это.

– Тогда вам нужно хорошенько поесть напоследок, – улыбнулась.

Он усмехнулся в ответ. А я вдруг подумала, что если Сезар окажется лжецом, я очень расстроюсь, потому что этот вечер выходил запоминающимся. С ним было неуловимо уютно и… защищенно. Я усмехнулась этой мысли, удостоившись его вопроса во взгляде.

– Думаю, вашему ребенку повезет с таким папой, – улыбнулась.

– Спасибо, – усмехнулся он задумчиво.

Нам принесли заказ, на мобильный пришел ответ от Сони, что у них все хорошо, и я отмахнулась от мыслей о завтрашнем дне, давая себе передышку…

Глава 14. Ревность

Мне не было сложно чувствовать себя среди людей на своей территории. Но дело было не в деньгах и власти. Я знал, что они меня боятся не только, как непредсказуемого партнера, но и как зверя. Это чувствовалось во всем. Даже заточенные на переговоры с такими, как я, они пропускали вдохи, потели, а сердца их бились неровно, сообщая мне все.

Мы сидели в большом просторном зале за круглым столом. Большие окна, зарешеченные на старинный вычурный манер, отделяли нас от сумерек, сгустившихся за городом. Мне казалось, что я не думаю об Айвори, но стоило бросить взгляд в окно, в солнечном сплетении прострелило тоской, и я тяжело сглотнул.

– Первый договор сроком на один год, – заговорил снова незнакомый прежде, но самый спокойный из присутствующих – сэр Говард Уиллоуби. Военная аристократия не иначе, но этот был элитой, а не тем отбросом, с которыми я имел дело на базе. В каждом движении чувствовалась выдержка и продуманность. Он был единственным, кто меня не боялся без всяких адреноблокаторов. – Но объемы поставок значительно больше, чем мы запрашиваем обычно.

Я никак не среагировал, молча глядя на него. Но прекрасно знал, откуда такие условия. Один из главных поставщиков правительству Смиртона сошел с дистанции и переориентировался на экспорт. Тот, который поначалу пытался на меня охотится, и которому быстро объяснили, что этот путь приведет лишь к трупам.

– Надеемся, вы сможете отработать контракт по заявленным поставкам.

– Вы же знаете, что сможем, – спокойно отозвался я.

– Все говорит в вашу пользу, – учтиво кивнул он. – Тогда давайте подпишем бумаги.

– Давайте.

Уилл выступил из-за моей спины и передал мне договор. За столом, помимо сэра Уиллоуби, присутствовали еще трое – его помощник и два безопасника. Но тут дверь открылась, и внутрь прошел президент Джонсон. А следом за ним – еще один носитель званий. По одному неприязненному взгляду, что он кинул на меня, становилось понятно – ненавидит. А если обладает властью, то вряд ли ненавидит пассивно.

– Мистер Джонсон, – поднялся Уиллоуби и протянул президенту руку. Я учтиво встал следом, удостоившись внимательного взгляда. Президент Джонсон в отличие от цепного пса по правую руку открытую ненависть не питал. Он взглянул на меня спокойным немного усталым взглядом:

– Рад видеть вас наконец лично, мистер Уэйн, – сдержанно улыбнулся он. – Наслышан.

– Доброго вечера, мистер Джонсон, – кивнул я.

– Как продвигается у вас? – и он опустился в соседнее кресло, занимая ко мне самую ближайшую позицию. Цербер встал позади. – Прошу прощения, не представил вам мистера Лоуренса, моего советника по вопросам безопасности.

Тут он не договорил, что мистер Лоуренс специализировался на безопасности в вопросах таких как я. И даже имя я его знал. Я выучил список моих личных должников наизусть. И Лоуренс там занимал самую последнюю строку.

Я даже не посмотрел на него, но знал, что сейчас он здесь, чтобы изучить меня. Пусть изучает. Мне бы тоже не помешало, но на этого нарыть почти ничего не удалось. Местоположение свое он также тщательно скрывал – никаких пьянок и разъездов на такси в нетрезвом состоянии, никаких отпусков с пересечением границы Смиртона. Предсказуемо. Этот тип был хорошо знаком с Павлом Келлером, с которым разделался Рэм Арджиев. Тот тоже считал планету своей собственностью и не признавал коленопреклоненной позиции человечества.

– Мы обсудили условия, мистер президент, – вступил Уиллоуби. – И как раз на стадии подписания договора.

Тут за спиной дернулся Уилл, и я внутренне напрягся, но внешне остался спокойным, ставя свою подпись на контракте.

– Мистер Уэйн, – склонился к уху Уилл, – у нас проблемы.

– Надеюсь вы присоединитесь к ужину, мистер Уэйн, – обратился ко мне президент.

– Одну минуту, – поднялся я. – Прошу нас извинить, срочный вопрос.

Внутри уже полноценно дрожало от смутного предчувствия – Уилл бы не дергал меня понапрасну. Мы вышли за двери, где я нетерпеливо уставился на него.

– Айвори потеряли, – глухо выпалил он.

– Детали, – приказал коротко и зашагал по коридору так быстро, что ему пришлось за мной бежать.

– В супермаркете. Наблюдателя кто-то вырубил между завалами овощей. Камеры пусты.

– Уже и камеры проверили? – зарычал. – Почему сразу не позвонили?!

Он что-то пришибленно мне объяснял, а я шагал вперед, чувствуя себя, будто во сне – вязну в воздухе и никуда не двигаюсь. Давно забытые чувства быстро напомнили о себе взрывом адреналина в груди. На какой-то миг я оглох и ослеп. Показалось, зверь вот-вот рванется изнутри, снова пытаясь найти путь к своей женщине. Но с тех пор, как Айвори пропала… я больше ни разу не смог обернуться медведем.

Холодный воздух едва не разорвал легкие. Мы с Уиллом вышли на ступени и спустились вниз, когда мне поступил звонок.

– Мистер Уэйн, это пресс-секретарь мистера Уиллоуби…

– Мне нужно срочно уехать, – рыкнул в трубку и отбил звонок.

Какого черта я не повесил на нее маяк?! Был занят тем, чтобы не сойти с ума, был уверен – смогу пережить все. Но внутри что-то будто коротнуло, и все выцвело. Я схватился за открытую дверцу, не сесть на сиденье так и не смог, чувствуя, будто меня начинили свинцом. Стало тяжело дышать, будто я снова там, на этой проклятой базе с осознанием, что не выберусь, что переоценил свои силы…

Но тут вдруг экран мобильного в руке ожил, и я машинально скосил на него глаза. На фото была моя Айвори. Она сидела за столиком какого-то кафе, обняв чашку с парящей жидкостью руками, и задумчиво смотрела в окно. К фото шел коммент от Сезара:

«Приезжай за ней». И адрес.

Ноги едва не подогнулись под тяжестью облегчения, скинувшего с тела вселенскую тяжесть. Я на секунду оперся ладонями о крышу автомобиля, делая полноценный вдох.

– Хант? – послышалось глухое сбоку.

– Поехали, – рыкнул, усаживаясь.

* * *

– Мне почему-то кажется, что вы не часто ходите по супермаркету, – улыбалась я довольно. Болтать с Сезаром было легко, хоть мы и не касались никакой конкретики. Болтали о Смиртоне, о том, как изменился город. Сезар, казалось, знал всю его историю и каждый закоулок.

Он посмотрел на свой мобильный, и грустно усмехнулся:

– Практически не хожу. Но сегодня пришлось.

– Понимаю.

– Не думаю, Айвори…

Улыбка медленно сползла с моего лица, а по пальцам будто ток прошел, и они резко взмокли. Я медленно моргнула, выпрямляясь под его внимательным взглядом.

– Объяснишь? – усмехнулась криво.

– Ему надо понять, что ты – главное в его жизни, – отвечал Сезар мне спокойным взглядом. – А не все то, чем он привык отвлекаться от привязанности к тебе.

Я растерянно смотрела в его глаза, потеряв дар речи. Но ненадолго.

– А если я его боюсь до дрожи? – возмутилась хрипло.

– Он ничего тебе не сделает…

– Уже сделал. Предложил контракт содержанки. – Не знаю, с чего я решила, что могу ему нажаловаться на Эйдана. Но, кажется, это и правда удивило Сезара. Он потер переносицу, еле заметно качая головой, но тут вдруг дверь в кафе открылась, и на порог шагнул Эйдан.

Боялась я его раньше? О, нет. А вот теперь от одного его взгляда готова была позорно сползти под стол, чтобы только не видеть, как медленно сокращает расстояние между нами. Сезар поднялся на его появление…

… и я даже не поняла, как Эйдан сделал этот бросок. Он схватил Сезара за горло, а по помещению прокатилось утробное звериное рычание. В кафе воцарился хаос – завизжали женщины, послышался звон бьющейся посуды…

– Ну и зачем? – еле процедил Эйдан, прожигая Сезара таким взглядом, что я бы уже давно отдала концы.

– Если я смог, смогут и другие. – Голос Сезара неожиданно смешался с таким же животным рыком, и до меня дошло, в какой компании я проводила сегодняшний вечер.

Только Эйдан не собирался больши ничего спрашивать. Его пальцы ощерились когтями и впились в горло Сезару, и я больше не смогла сидеть – подскочила и бросилась к мужчинам:

– Перестань! – взвизгнула, стукая Зверя в плечо. – Оставь его в покое! Слышишь?! Перестань!

Я молотила Эйдана по плечу, пока он не перевел на меня тот самый взгляд, от которого комок льда рухнул в желудок.

– Перестань, – прохрипела я упрямо. – Он ничего не сделал.

Эйдан снова посмотрел на Сезара в своей лапе, на капли крови, набухающие под его когтями… и неожиданно послушался – выпустил его и кивнул мне на двери:

– На выход.

Я только бросила взгляд на Сезара, он – на меня. Даже не дернулся, не дал сдачи Эйдану. Выходит, это про него он говорил? Это Эйдан ему дорог? Ответов не было. И я побрела к выходу в оглушающей тишине. Никто не смел возразить или возмутиться. На улице уже совсем стемнело, и только когда передо мной распахнулись двери авто, догнало пониманием.

– Мне надо домой, – обернулась и едва не села на задницу – так близко оказался Эйдан.

– Туда мы и направляемся, – прорычал в лицо. – Села.

Я залезла на заднее сиденье, только тут замечая Уилла на переднем.

– Здравствуй, – коротко поприветствовал он, но я не ответила.

Эйдан сел спереди и скомандовал трогаться. Путь не занял много времени, и уже через десять минут я вырвалась из салона машины и направилась быстрым шагом к подъезду. Но Эйдан нагнал меня у дверей и втолкнул внутрь, прижимая тут же к стенке. Теперь у меня была возможность испытать себя на прочность под этим его взглядом.

– Какого черта ты с ним пошла?!

Я попыталась вырваться, но вышло только беспомощно дернуться несколько раз.

– Почему нет? – И я тяжело сглотнула. – Ты же хочешь получить шлюху в моем лице, вот я и подумала отточить некоторые навыки.

Он сузил глаза, склоняясь к лицу:

– Навыки решила отточить? – И он дьявольски усмехнулся. – Мало тебе практики?

Я испуганно всхлипнула, но он вдруг выпустил:

– Пошли. – И подхватил под руку.

– Куда?

– Собирать вещи. Ты переезжаешь ко мне.

А вот теперь мне захотелось надавать себе оплеух. Зачем было дразнить Зверя?

– Я не поеду…

Мы быстро преодолели лестничный пролет и пронеслись по скрипучему коридорчику.

– Собирайся. – И он втолкнул меня в комнату, застывая настороженно на пороге.

– Почему я должна к тебе ехать? – попятилась. – Мы же все решили, я подписала договор!

– Потому что ты ни черта не читала этот договор, – шагнул он ко мне, закрывая двери. – Шляться по свиданиям с другими мужиками в нем запрещено.

– Это не было свиданием, – уперлась я задницей в стол. – Мне было просто приятно, что кто-то может меня пригласить выпить чаю и поговорить! Я не хочу чувствовать себя шлюхой! Сначала те в лесу сделали из меня подстилку, теперь это продолжаешь делать ты! – кричала я, глотая слезы. А он медленно приближался, не спуская с меня своего пугающего взгляда. – Уйди, исчезни, пожалуйста…

Но он и не думал меня слушать, приблизившись вплотную.

– Шлюхой ты вчера едва не стала по собственной воле, – заглянул в глаза, делая невыносимо долгую паузу. – Я же просто дал понять, что ты – моя. Единственная. И никто не имеет права к тебе приближаться, кроме меня. С самого первого раза, что у нас был, ты принадлежишь мне.

Его голос звучал тихо и невыносимо дергал нервы хрипотцой, а у меня катились слезы от осознания своей беспомощности.

– Если ты сейчас не соберешься, поедешь так. У тебя – полчаса.

– Я не брошу ребенка, – всхлипнула.

– А я и не прошу бросать, – процедил он. – Забирай с собой. И говори, что нужно.

– В смысле? – моргнула я.

– В прямом – кроватка и прочая хрень, без которой ты обходилась, но не стоило.

– Никакая "хрень" не нужна, – выпрямилась и тут же вздрогнула от стукав двери.

Оказалось, что это моя доставка. Эйдан хмуро воззрился на пакеты в моем коридоре, но недолго. Вскоре в дверях нарисовался Уилл, и пакеты исчезли в том же направлении. Моя конура превратилась в проходной двор.

Я выкатила чемодан ровно через двадцать пять минут, оставив себе еще пять на то, чтобы забрать Рона.

– Жду в машине через пять минут, – педантично напомнил Зверь и вышел с чемоданом.

А я бросилась к Соне.

– Что такое? – посторонилась она, открыв двери. – Крис…

– Я… я переезжаю. – И я прошла в спальню. Рон лежал на кровати, дрыгая ножками и ручками и весело журча. Знал бы он…

– Куда?

– Сонь, я не могу тебе всего рассказать! – вскричала, хватая сына. – Прости. Я не могу ему противостоять… – Я всхлипнула, прижимая к себе малыша.

Она молча подала мне перевязь и помогла ее надеть.

– Спасибо.

– Кристин, так нельзя, – посмотрела обеспокоено. – Может, можно обратиться куда-то…

– Нельзя. – И я вышла из ее комнатки.

Рон пребывал в хорошем настроении, щипал футболку, урчал на своем инопланетном и улыбался. Я же не находила в себе сил ответить ему, прижимая ребенка к груди. Внутри все вопило сиренами, что показывать ребенка Зверю нельзя. Понятия не имела, как, но мне казалось, что он может все понять. Как от него сбежать, вырваться из этой клетки?

Когда передо мной открыли двери авто, я залезла внутрь так, будто там меня ждал разъяренный медведь… Но Эйдана там не оказалось. Переднее сиденье занимали мои пакеты.

– А… где? – повернулась к Уиллу, севшему с другой стороны, указывая взглядом на пустующее переднее сиденье.

– На работу умчался. Попросил помочь тебе разместиться у него.

Я только покачала головой, выдыхая. Дал мне передохнуть? Или себе? Как бы там ни было, это немного расслабило. Рон не унимался – урчал все громче, уже откровенно выпрашивая грудь, но мне не хотелось кормить его в машине – приходилось отвлекать. Нервировал только Уилл, внимательные взгляды которого ловила на себе.

Ехать пришлось около часа, но мне показалось, что все три. Вечерние пробки Смиртона в напряженной компании вытрепали нервы, и когда мы оказались на окраине, среди частного сектора, я уже почти радовалась. Машина остановилась у старомодного заборчика, за которым виднелась мощеная камнем дорожка. Мне открыли двери и подали руку, помогая выбраться с ребенком, а я откровенно опешила. В глубине участка стоял небольшой двухэтажный домик, которому было явно больше ста лет. Я была уверена, что Эйдан будет жить в какой-нибудь заоблачной ячейке каменных джунглей с невозможным доступом. А он… здесь?

Пока я пялилась на дом, мои пакеты уже двинулись по дорожке во двор.

– Пошли? – позвал за собой Уилл.

Небольшой сад вокруг дома встретил журчанием водоема в глубине, кваканьем лягушек и стрекотом ночных насекомых. Густой запах ночной фиалки всколыхнул в душе воспоминания о детстве, когда был жив папа. Он также рассаживал ее вдоль дорожки к дому. Повинуясь порыву, я опустилась на корточки и нагнула стебель с цветами над Роном. Малыш сразу насторожился и удивленно открыл ротик на покачивание цветов перед глазами. И вскоре двор наполнился заливистым детским смехом, которого я еще ни разу не слышала. Наверное, такое концентрированное чистое счастье сложно было представить.

– Какой он у тебя…

Я вздрогнула, отворачивая ребенка. Уилл поднял руки ладонями кверху:

– Спокойно.

– С вами успокоишься, – проворчала я, чувствуя, как накатила дикая усталость.

– Пошли, покажу дом, – дружелюбно улыбнулся он.

Я настороженно двинулась следом. Внутри оказалось довольно мило. Я уже и забыла, когда бывала в такой обстановке. На первый взгляд все будто немного старомодное, но тут явно поработал дизайнер – уж слишком идеально детали перетекали одна в другую. В таком месте любой почувствует себя дома, даже если такого дома у него никогда не было. Цветастые половики, разбросанные по деревянному полу идеально тихих половиц, пухлый диванчик с подушками, украшенными вышивкой, книжный шкаф в углу с собраниями сочинений, расставленных по цвету…

– Айвори, – позвал Уилл за собой.

Я прошла за ним на второй этаж по коридору в самую дальнюю комнату.

– Ты скажи, что тебе нужно… – и он посторонился, пропуская меня вперед.

– Ничего, – замерла я, сделав шаг внутрь. – Ребенок спит со мной.

В своем черном спортивном костюме я смотрелась тут как ворона на кремовом торте. Комната в пудрово-сиреневых тонах казалась немного наивной, у противоположной стены кровать, завешенная паланкином. Трюмо сбоку со сказочным стульчиком, такой же шкаф…

– И кто тут у него жил? – усмехнулась я.

– Никто, – пожал плечами Уилл и щелкнул выключателем. По периметру загорелась мягкая нижняя подсветка. – Ванная тут же. Располагайся. Пакеты отнесу на кухню. Она направо от входа.