Текст книги "Секретный футболист. Изнанка футбольного мира"

Я прочел двухстраничный опус, который, вероятно, был близок к тому, что утвердил бы мой главный тренер, получи он на один день редакторскую должность в таблоиде. Там было множество цитат, каждая из которых разоблачала и осуждала практически все, на чем я стоял, чего добился в игре и какую мотивацию для игры в футбол вообще имел. Читать это было тяжело, и не только потому, что содержание статьи было полнейшей и отборнейшей чушью. Я не очень склонный к насилию человек, но если бы в тот момент мой тренер находился рядом, было бы уместным сказать, что все кончилось бы дракой.

Основная причина, по которой я поддерживаю отношения с журналистами, бравшими у меня интервью (и не подставившими меня), очевидна: если мне понадобится укусить кого-нибудь, да побольнее, достаточно будет сделать всего один телефонный звонок. Один мой очень известный друг, пишущий для уважаемого издания, был счастлив стать клинком для нанесения ответного удара. Буквально в течение двух дней мир узнал всю правду о нашем главном тренере и почему то, что он сказал обо мне, было ложью. Статья была настолько хороша, что я до сих пор держу ее под замком в своем кабинете. Долгое время я использовал ее в качестве пособия и примера для подражания при структурировании собственных колонок для Guardian. Я никогда и близко не мог приблизиться к планке, что задал тот журналист, но его статья, определенно, здорово мне помогла.

Если речь заходит о тех случаях, когда мне удалось использовать общение с прессой во благо себе, я вспоминаю эпизод, описанный выше. И хотя после этой истории мое положение в клубе стало крайне шатким, мне было наплевать. Оно того стоило. Я показал, что я не вечно кивающий молчун, и, что более важно, мы с тренером теперь оба знали, что как только он захочет выкинуть что-нибудь подобное еще раз, я отвечу тем же, ибо имею среди журналистов ничуть не меньше друзей, чем он. И одно это может быть ценным товаром на нашем рынке. Достаточно лишь посмотреть на то, как СМИ отреагировали на назначение Роя Ходжсона главным тренером сборной Англии, которого предпочли Гарри Реднаппу, любимчику газетных журналистов.

Насколько я знаю, Берни до сих пор трудится в той же газете и все так же пишет о местном клубе. Я не думаю, что он собирался кого-то подставить, в любом случае, это произошло не намеренно. Наверное, ему просто была по душе вся эта движуха и суета внутри его индустрии. Главной задачей для него было отправить историю в печать как можно быстрее, а затем перейти к следующей, преодолевая препятствия и изворачиваясь в попытках раскопать сенсацию без лишних размышлений о возможных последствиях. На самом деле, я думаю, что ему сильно не хватало безумного ритма жизни журналиста, работающего на крупную городскую газету. Мне кажется, это похоже на игру в футбол: единожды сыграв на высочайшем уровне, все остальное потом будет казаться тебе лишь жалким подобием. Оглядываясь назад, я понимаю, почему мне нравился Берни, несмотря на все его попытки очернить меня и любого другого игрока клуба. В своем деле он был во многом похож на меня. Если захочу сбить с кого-то спесь, я ни перед чем не остановлюсь, а у Берни было такое же стремление дать ход своей истории раньше всех остальных, и неважно, кого он расстроил бы своими поступками.

Когда моя карьера набрала обороты, я оставил Берни позади, но он, как и практически каждый человек, с которым меня свел футбол, преподал мне ценный урок. Как бы банально это ни звучало, но если ты оступаешься в мире футбола, газеты непременно напечатают об этом. Нельзя иметь друзей там, где дело касается журналистов – только хорошие знакомства.

В моем следующем клубе я встретил одного репортера, который также помог мне многое понять. Когда я начал играть за эту команду, даже кое-кто из руководства предупреждал меня, что с этим человеком нельзя разговаривать (вероятно, он когда-то подставил его самого). Группа ветеранов рассказала, что как-то раз компания фанатов подкараулила этого журналиста около одного из магазинов в неблагополучной части города и устроила ему суровую взбучку. Я так и не узнал, что же он такого натворил, но если на него ополчились даже болельщики, значит, ему точно не следовало доверять.

Клуб был серьезный, и названный журналист продавал истории о нем в национальную газету. Это вполне нормально, но создавалось впечатление, что в прессу просачивается абсолютно все, что происходит в нашем клубе. Достоянием общественности стали несколько историй об угрозах убийства, о вождении в нетрезвом виде, передозировках и физическом насилии. Для любого наблюдателя со стороны мы были эталоном проблемного клуба. Но ничего из написанного не соответствовало действительности. Когда бы я ни оказывался в том клубе вновь, я никогда не давал интервью, просто чтобы позлить этого кретина.

Но нельзя сказать, что его специально не подкармливали готовым материалом для таблоидов. Когда наш клуб начал греметь, все вокруг стало меняться с огромной скоростью. Доселе малозаметные жены и подруги превратились в WaGs практически за одну ночь и начали привозить своих мужей на тренировки в новеньких внедорожниках, надеясь, что их снимет какой-нибудь случайный фотограф. Одна из таких особ даже додумалась спросить у моей второй половины, будет ли уместным называть ее Королевой WaGs (я сейчас говорю серьезно). Я недавно видел ту девушку на Челтенхэмском фестивале, и несмотря на то, что она тоже заметила меня, она не улыбнулась, не помахала рукой и ничего не сказала. Точно так же и я забыл ее настоящее имя.

Мы ощутили влияние успеха на наши жизни практически незамедлительно. Когда мы покидали тренировочный центр, нас уже поджидали полицейские машины, и я думаю, что абсолютно каждого игрока хотя бы раз останавливали за всякие мелкие нарушения, начиная от неработающего стоп-сигнала до разговоров по мобильному во время езды. По дороге домой за мной регулярно следил полицейский автомобиль, вероятно надеясь, что я где-то совершу правонарушение. Это было безумное время, и разумеется, все эти истории всплыли в прессе.

Играть в футбол в английской Премьер-лиге – значит осуществить мечту детства, но за пределами поля я бы предпочел поменять в своем образе жизни практически все. Агрессия и давление со всех сторон порой слишком сильны, чтобы справиться с ними, а разочарование от того, что ты никогда не можешь сказать то, о чем в действительности думаешь, из страха быть подставленным или того, что твои слова переврут, постоянно преследовало меня. По этой причине я держал в себе все, пока мог, а потом давал одно большое интервью, где высказывался по полной, и вновь отступал, ожидая последствий ядерного взрыва.

Но одно без другого не обходится. Во время трансферных окон СМИ жизненно важны. Агенты используют их, чтобы приманить клуб, который предпочтителен для игрока, фабрикуя интерес других команд. Знаете все эти трансферные слухи, о которых пишут на страницах газет? Большая их часть – плоды агентской работы. Игрок, упоминаемый в них, может действительно быть на грани ухода из команды, но газета, пишущая об этом, чаще сообщает об отвлекающем маневре, нежели о реальных подвижках. Этот трюк едва ли не старейший в «поваренной книге» агента, но невероятно: он до сих пор время от времени срабатывает. На заре работы круглосуточного спортивного канала Sky News было невероятно легко запустить какую-нибудь «утку» на бегущую строчку внизу экрана; кое-кто из нас баловался такими вещами, сидя дома. Игроки подначивали друг друга звонить на канал, рассказывая какую-нибудь выдуманную историю и оставляя контактный номер «агента», которым на самом деле был другой футболист. Кто-нибудь со Sky звонил тебе проверить правдивость истории, и, прежде чем ты успевал сказать им, что «Уэйн Руни заключил трехлетний контракт с «Гримсби», новость об этом уже появлялась в строке срочных новостей внизу телеэкрана. В наши дни подобный трюк провернуть уже невозможно.

Благодаря деньгам, которые Sky инвестировал в Премьер-лигу, многие игроки могут продолжать свою карьеру в футболе, будь то работа комментатора или телеэксперта. И на самом деле десятки тысяч фунтов, которые, по слухам, зарабатывает Алан Хансен за каждый выпуск шоу Match of the Day, делают должность эксперта на телевидении такой же популярной и желанной, как должность в первой команде какого-нибудь серьезного клуба Премьер-лиги. Всякий раз, когда я не могу выступать из-за травмы, меня просят «поработать для прессы» в игровой день. Это значит, что я должен комментировать матч с кем-нибудь в компании или дать интервью местной газете (крупные общенациональные издания стремятся приглашать тех, кто играл раньше, тогда как местные газеты довольствуются всеми, кто готов говорить о своей текущей ситуации, просто потому, что им надо чем-то заполнять полосы в течение недели).

Работа экспертом заставила меня много размышлять о ней. Я публично заявлял о том, что это интересно мне до тех пор, пока не появится какая-то ниша, которая покажется мне более подходящей. К примеру, несколько десятилетий назад никто и мечтать не смел о том, что в СМИ будет работать целая армия экс-футболистов, таскающаяся по стране туда-сюда с репортажами о воскресных матчах, о которых будут упоминать по телевизору, без трансляции самой игры. Но именно это сейчас и происходит. Более того, Гари Линекер показал своим примером, что экс-игрок может чувствовать себя комфортно, работая в нескольких жанрах на ТВ, а Гари Невилл принес с собой на Sky солидный багаж познаний о футболе, заменив уставшего и потерявшего популярность Энди Грэя. С другой стороны, Робби Сэведж уже не раз доказывал, что выглядеть глупо можно как на футбольном поле или на дискотеке, так и в статусе телеэксперта. И получать за это деньги.

Я уже говорил выше о том, что уход из футбола ради другого дела будет напрасной тратой приобретенных знаний. И хотя это было сказано в отношении тренерской работы (слишком много реального опыта и знаний утекает из футбола, когда топ-игроки завершают карьеры), я не до конца понимаю, где и как я мог бы применить эти приобретенные знания. С одной стороны, я всегда хотел тренировать детей в академиях, но в этом случае ты будешь зарабатывать копейки, если только не наладишь контакт с агентством, которое будет представлять детей. Лично я вижу в этом конфликт интересов, но не могу сказать, что это редкая практика. С другой стороны, работа эксперта, второй мой приоритет, оплачивается весьма достойно. Когда люди с телевидения начали просить меня появляться на экране регулярно, я отказывал им на том основании, что мои слишком частые появления могут спровоцировать у людей вопросы, почему я не играю. В моем понимании, лучше всего держаться подальше от общественного внимания, когда ты не играешь за команду. Но когда футболист травмируется, за этим неизбежно следует урезание премиальных и бонусов. Ты перестаешь получать выплаты за выход на поле и премии за победы, а значит, в зависимости от типа контракта, который заключил игрок, это может сказаться на его зарплате.

Со временем корпорация BBC предложила мне стандартную плату за услуги сокомментатора (400 фунтов), которую я с благодарностью принял. Мне понравился этот опыт, и я бы с радостью повторил его вновь, хотя мне не доставляет удовольствия необходимость навешивать ярлыки. Но я не буду врать, говоря, что деньги, которые предлагают за эту работу, не являются серьезным поводом для размышлений. Извините, если мои слова звучат меркантильно, но такова правда, и именно возможность заработать – главная причина, по которой другие предлагают свои услуги.

Sky тоже просил меня поработать для них в качестве эксперта, но на данном этапе своей карьеры я не чувствую себя готовым к этому. Мне предлагали оклад в 1,5 тысячи фунтов, что определенно не та сумма, которой можно было бы пренебречь, отказавшись потратить полдня на анализ футбольных матчей. Мой друг, который крутится в этой сфере уже долгое время, однажды сказал мне, что BBC платит ему тысячу фунтов за каждое появление в роли эксперта, причем за ним приезжает шофер прямо к дому, который, к слову, находится на другом конце страны, а после привозит его обратно. Определенно есть очень хорошие способы зарабатывать на жизнь после футбола. Раньше я захаживал на программу Soccer AM и чувствовал себя виноватым, получая гонорар в 800 фунтов, потому что делал я до смешного мало. После шоу мы с командой телевизионщиков шли пропустить по пивку и потрепаться о футболе. Я до сих пор поддерживаю связь с некоторыми из них; сегодня все уже не так, как раньше, но тогда это было великолепное шоу.

Если бы много лет назад я сказал кому-то, что раньше играл в футбол, люди бы выстроились в очередь, чтобы поговорить со мной и купить мне выпивку, и неважно, за кого я играл. Сегодня, если я отправляюсь повидаться с кем-нибудь из друзей, мне нужно быть начеку. Каждый, кого я ни встречу, производит впечатление репортера. Если вы видите футболиста и он ведет себя, как грубый и заносчивый ублюдок, велик шанс, что он просто подражает иннингсам[8]8
  Ход в крикете. – Примеч. пер.


[Закрыть] Джеффри Бойкотта[9]9
  Знаменитый игрок в крикет. – Примеч. пер.


[Закрыть] – невыразительным, но никогда ничего не совершаемым просто так. Либо так, либо вам повстречался Эшли Коул.

Какими бы ни были последствия расследования Левесона[10]10
  Расследование Брайаном Левесоном скандала в газете News of the World, которое выявило грубейшие нарушения журналистской этики сотрудниками издания. – Примеч. пер.


[Закрыть], оно не остановит некоторых людей, жаждущих рассказать таблоидам о том, что они только что видели какого-нибудь футболиста покидающим отель в компании молодой особы, вовсе не являющейся его женой. Я бы хотел быть более откровенным с болельщиками, спрашивающими у меня о том, каков футбол на самом деле, но меня подставляли такое количество раз, что единственно возможным выходом для меня стал обет молчания – эта книга, разумеется, исключение.

Глава 5
Тактика

С одной стороны, футбол – очень простая игра. С другой, сокрытой от любопытных глаз, стороны, это один из самых сложных видов спорта, поскольку требует тщательной работы над поддержанием баланса. Для того чтобы команда добивалась успеха на любом уровне, необходимо соблюдение идеальных пропорций таких ингредиентов, как тактика, мастерство игроков и налаживание тренировочного процесса. Много лет назад я бы сказал, что команда, в которой собраны сильнейшие игроки, всегда будет побеждать, но сегодня я не могу отрицать важность профессионального менеджмента и тактической подготовки.

Возьмите «Челси». Их сезон 2011–2012 начался при Андре Виллаш-Боаше, чей подход к тактике и управлению людьми привел к тому, что команда начала отставать в Премьер-лиге и оказалась на грани вылета из Лиги чемпионов. После смены тренера команда изумительным образом преобразилась, выбив на пути к финалу действующих чемпионов («Барселону») и одолев «Баварию» на ее же поле в финальном матче. В распоряжении Роберто Ди Маттео был ровно тот же самый состав игроков, просто он использовал их навыки более эффективно. «Челси» стал играть менее открыто и превратился в команду, которую стало очень сложно одолеть. В раздевалку вернулась гармония, и все сообщения о волнениях и беспорядках внутри команды практически незамедлительно прекратились.

В наши дни команды на высочайшем уровне столь уравнены по силам, что судьбу титула может решить одно-единственное решение главного тренера. Вы, быть может, помните скучный матч между «Ньюкаслом» и «Манчестер Сити» на «Сент-Джеймс Парк» в конце сезона 2011–2012. «Сити» было необходимо выиграть тот матч, если они хотели сохранить лидерство в гонке с «Манчестер Юнайтед». В игре не было забитых голов, и когда оставалось меньше получаса до ее окончания, можно было легко представить, как вся «голубая» половина Манчестера нервничала перед экранами своих телевизоров, требуя от тренера выпустить еще одного нападающего. Вместо этого менеджер «Сити» Роберто Манчини снял с игры Самира Насри, одного из самых атакующих игроков команды, введя вместо него Найджела де Йонга, оборонительного полузащитника. Должно быть, многие фанаты «Сити» тогда чесали головы в недоумении; поначалу были ошарашены даже комментаторы. Эта замена, однако, позволила «Сити» выдвинуть вперед Яя Туре, который до этого играл перед линией обороны, а теперь стал действовать в более атакующей роли. Меньше чем через десять минут после выхода на замену де Йонг отдал пас на Туре, который был на 18 метров дальше на поле. Он сыграл в стеночку с Серхио Агуэро на границе штрафной, а затем отправил мяч в нижний угол ворот «Ньюкасла». Через двадцать минут он оформил дубль.

Хороший менеджмент не предполагает случайностей или надежды на везение. Доскональное знание возможностей каждого футболиста – ключевой момент в современной игре и, как демонстрирует пример выше, может обозначить разницу между успехом и провалом. Пока болельщики и эксперты паниковали в горячке развернувшейся битвы, Манчини созерцал происходящее с полным спокойствием, и «Сити» извлек из этого выгоду.

Я не говорю, что эти приемы работают всегда. Поистине, они могут невероятным образом аукнуться тренеру, но постоянный поиск баланса в игре вкупе с пониманием того, когда нужно применить ту или иную тактику, лежат в основе его успешной работы. Может звучать банально, но определенные обстоятельства не всегда позволяют тренеру использовать ту стратегию, которую он хочет.

Тренер как-то сказал мне, что в игре между «Челси» и «Манчестер Юнайтед» на «Стэмфорд Бридж» Алекс Фергюсон уже через пять минут после начала матча испугался, что его команда проиграет из-за тактики сдерживания Криштиану Роналду, к которой прибегли хозяева. Судя по всему, Фергюсон всерьез раздумывал над тем, чтобы снять Роналду с игры как можно быстрее, но решил не делать этого, переживая, что такой ход, тем более настолько рано, может произвести негативное впечатление. Должно быть, подобное развитие ситуации было просто невообразимо. Как можно убрать с поля главную звезду команды, который забивает практически каждую неделю и играет против каждого значимого соперника «Юнайтед»? Да еще и когда игра едва началась, а он не травмирован и полностью готов выступать? Уверенность Роналду в собственных силах, равно как и репутация Фергюсона как тактика, могли серьезно пострадать, особенно если бы в итоге «Манчестер Юнайтед» проиграл.

То, какое огромное внимание уделяется в игре разным деталям, до сих пор изумляет меня. У каждого игрока есть собственный сценарий: что делать, когда, полная информация об игроке соперника, против которого он играет, включая вес, рост, возраст, сильные стороны, слабости, даже то, что оппонент склонен делать с мячом в тех или иных ситуациях. Мы запоминаем наизусть каждый розыгрыш стандартного положения – где каждый должен стоять, когда и куда бежать и где в итоге оказаться. Мы даже держим в голове действия других игроков, так что каждый знает, где кто должен быть в каждый момент времени.

Знаете эти передачи, после которых говоришь себе: «Как он это увидел?» Часто ему и не надо видеть: пасующий уже знал, что игрок будет там-то, ведь еще вчера вечером, сидя в отеле, он читал о его привычных маневрах. То же самое касается передач, после которых спрашиваешь: «Ну и кому он отдал?» Получающий либо забыл, что должен находиться в этом месте, либо был выключен из игры тактическим ходом соперника. Футбол на этом уровне очень схож с шахматами, особенно для тех, кто знает игру изнутри. Иногда я даже спрашиваю себя, а не интереснее ли играть в лигах уровнем пониже. В конце концов, кому нужны шахматы?

С учетом сложности футбола топ-уровня становится непросто разобрать игру в течение нескольких минут после ее окончания. По этой причине анализ этих матчей обычно сводится к голам и индивидуальным действиям игроков. Но тот факт, что многие эксперты даже не пытаются докопаться до сути, несмотря на то, что знают, как сложно побеждать в матчах такого уровня, раздражает меня. Это сознательное упрощение делают люди, которых мы раньше считали своими, и, что более важно, оно лишает зрителя любопытных подробностей, которые, на мой взгляд, сделали бы просмотр матчей более увлекательным.

Любой дурак может стоять с гигантским планшетом в руках, скользить пальцами по экрану, переключаясь между картинками разных игроков, время от времени сыпать фразами вроде «забегание третьего» и нести прочий бред. В действительности же зрители хотят видеть таких людей, как Гари Невилл, чье появление в эфире Sky стало глотком свежего воздуха. Невилл, лишь недавно завершивший карьеру, сумел предложить адекватный и профессиональный взгляд на игру, объясняя людям как и почему происходят те или иные вещи, вместо того, чтобы пересказывать что произошло. Он также выражает свое мнение, но делает это не в заносчивой манере, не стремясь принизить зрителя, в отличие от того же Робби Сэведжа, который работает по принципу «я играл, а ты нет, так что если я ору громче, я прав».

Что особенно сердит меня, так это эпизоды, когда эксперт или сокомментатор говорят что-то в духе: «Не могу понять, Мартин, почему Дрогба здесь не караулит на штанге. Мяч после навеса прилетел бы прямо к нему, и будь я Петром Чехом, я бы сказал: «Ну давай, сынок, выбей мяч с линии поскорее!»

Фактически же мяч при подаче на угловом обычно выбивает игрок, располагающийся на линии вратарской, как раз там, где «Челси» и ставит обычно Дидье Дрогба. Если кто-то забивает из-под этой штанги, то как раз по причине, что стоящий на линии защитник бросил его опекать, и никак иначе. Второй гол Андрея Шевченко за сборную Украины против шведов на Евро‑2012 как раз иллюстрирует такую ситуацию. Микаэль Лустиг едва ли прославился бы в этом эпизоде, выключившись из игры на линии ворот, но гола бы не случилось, если бы Златан Ибрагимович, стоявший на углу вратарской, опередил бы Шевченко при подаче. Вместо этого он потерял концентрацию, и Шевченко, умно открывшись, протолкнулся вперед него.

Я пытаюсь донести, что если игрок караулит штангу при каждой подаче, он сможет отбить мяч с линии после ударов головой от силы раз или два за сезон. Если тот же самый игрок будет стоять на границе вратарской, он, вероятно, совершит под сотню выносов. Хуже всего, однако, то, что подобная чепуха становится достоянием масс, и мои друзья начинают говорить глупости вроде: «Нам надо поставить защитника на штангу – тренер не понимает, что делает», – просто потому, что это, кажется, звучит правильно.

Есть очень много и других, менее очевидных примеров, но здесь черта между правдой и вымыслом сильно размыта. Проще всего найти козла отпущения на повторе эпизода, где защитник не сумел поймать форварда в офсайдную ловушку. Для тех кто еще не в курсе, поясню, что офсайд в современном футболе мертв – его попросту не существует. Защита действительно ловит форвардов в ловушки, но никто, особенно в Премьер-лиге, не тратит время на то, чтобы отработать офсайдную игру на тренировках. Последней командой, которую я видел практикующей офсайдную тактику в открытой игре, был «Челси» при Виллаш-Боаше в матче против «Арсенала» в 2011 г. Тогда «Челси» проиграл, после того как Джон Терри поскользнулся недалеко от центральной линии и оказалось, что он последний защитник, а дальше никого нет. Спросите меня, и я скажу, что игрок с мячом никогда не должен оказываться последним защитником как раз по этой причине. Тем не менее есть определенные ситуации, когда оборона должна сыграть на вероятности создать офсайд, когда он возможен.

Когда вингер получает мяч, он обычно пытается пройти в лицевую и навесить, что естественным образом вынуждает оборону садиться глубже и глубже к своим воротам; но как только он перекладывает мяч на другую ногу (так что теперь он будет навешивать с подкруткой внутрь штрафной), оборона всегда делает шаг вперед, чтобы выйти к линии штрафной площади, потому что так они получают реальный шанс поймать в офсайдную ловушку форварда соперника, ведь он бежит в другую сторону относительно обороны. Когда вингер подрезает мяч под другую ногу, следите за обороной – если она хорошо обучена, все защитники в унисон сделают шаг вперед. Этот маневр также дает свободу вратарю, который теперь может на выходе забрать мяч, летящий с подачи, без риска натолкнуться на кого бы то ни было. Если вингер убирает мяч, чтобы сделать подачу назад, атакующие хавбеки и форварды приходят в ярость, поскольку они делали забегания в штрафную, ожидая скорой подачи, но теперь вынуждены повторять маневр, потому что фланговый игрок запоздал с навесом.

Тактика становится все более и более важной составляющей игры в каждом клубе, который ищет возможность максимизировать отдачу от имеющихся в распоряжении ресурсов и развить свой стиль игры. За минувшее десятилетие внимание к статистическому анализу футбола только росло, и именно по этой причине каждый клуб Премьер-лиги располагает командой людей, которые сосредоточенно изучают записи матчей и статистические данные, как свои, так и соперников.

Первый раз я столкнулся со статистическим анализом, когда в тренировочный процесс были введены мониторы сердечного ритма. Технологический прогресс привел к тому, что теперь нам нужно было принимать мяч на грудь, вместо того чтобы позволять ему свободно прыгать в разных направлениях. Как и с любой новой технологией в футболе, которая предполагает прямое участие игроков, эту встретили с абсолютным неудовольствием все те из нас, кому приходилось использовать это оборудование. Преобладавшим чувством поначалу было подозрение, что единственной причиной, по которой нас заставляли использовать мониторы сердечного ритма, было желание выяснить, кто из игроков выдерживает тренировку без необходимости уйти с поля за кислородным баллоном. Это был первый пример преходящего увлечения в футболе, тормозящего наше развитие на пять или десять лет, из тех, с которыми мне довелось столкнуться.

К счастью, технологии развиваются очень быстро, и прошло совсем немного времени, прежде чем появилась аналитическая система Prozone, продемонстрировавшая чудеса сбора статистических данных. С ее помощью стало возможным отследить точность передач, появление игроков в завершающей стадии атаки, передвижение футболистов, дистанцию между защитниками, перехваты и текучесть игры. На мой взгляд, некоторые элементы системы Prozone подчеркнули сильные качества игроков, которые в другой ситуации остались бы незамеченными, в частности, это касается таких опорных полузащитников, как Джон Оби Микел, Уилсон Паласиос и Найджел де Йонг. Не забывайте, что каждый перехват, совершенный этими игроками, – ключевой момент для начала атаки их собственной команды.

Я никогда не придавал большого значения этой статистике, потому что всегда верил, что игрок никогда не нуждается в том, кто сказал бы ему – хорошо он сыграл, или плохо. Но когда эти показатели начали демонстрироваться в раздевалке, стало попросту невозможно не стремиться выступить как можно лучше, и очевидно, что именно по этой причине их внедряли в команды. В одном из моих клубов у нас была парочка игроков, которые спорили, кто кого перебегает в матчах, а затем на тренировках, без какой-то видимой причины, кроме желания увидеть свои имена подсвеченными на экране данных Prozone.

Также не стоит забывать о том, что эта статистика стала доступна всем, так что каждый раз, когда мы выходили против команд, чьи наставники, по слухам, интересовались мной, я старался пробегать чуть больше, чаще пытался отбить мяч головой и делал больше подкатов, потому что так я получал еще одну возможность впечатлить тренера. Подобное произошло в матче против одного клуба из центральных графств, который, как мне сказали, всерьез намеревался подписать меня. К несчастью, я очень скоро получил болезненный удар и должен был покинуть поле. Вместо этого, вопреки совету физиотерапевта, я продолжал и в итоге провел один из худших матчей в карьере. Это поставило крест на всякой надежде на переход.

В наши дни футболисты осознают реальную ценность статистики в футболе, особенно это касается предсезонки, когда новые жилеты, стоимостью 15 тысяч фунтов каждый, ведут учет наших действий, позволяя специалистам по спортивной науке в режиме реального времени наблюдать, насколько каждый из нас выкладывается на поле. И делается это не для того, чтобы пожурить кого-то за недостаточно упорную работу, а чтобы предотвратить травмы и избежать мышечных растяжений. У каждого свои особенности организма, и, благодаря технологиям, клубы теперь могут подгонять тренировочные программы под конкретного игрока, основываясь на его физических данных. Другими словами, времена, когда футболистов заставляли бегать по лестницам вверх-вниз или отправляли в армейский тренировочный лагерь, чтобы вернуть форму, канули в Лету.

Подбор новых игроков – сфера, в которой статистика в последние годы приобрела особенно важное значение, в немалой степени благодаря философии MoneyBall, впервые внедренной генеральным менеджером «Окленд Атлетикс» Билли Бином в бейсболе. Футбольный аналог этой философии, Soccernomics, представляет собой анализ набора цифр и данных игроков, который применяется командами для получения конкурентного преимущества. Вовсе не обязательно использовать эти данные для поиска каких-то самородков на трансферном рынке; это скорее метод поиска игроков, которые наиболее точно подходят под тактическое видение менеджера и/или спортивного директора.

Дэмьен Комолли, экс-директор академии «Ливерпуля», внедрил подобие Soccernomics на «Энфилде»; но еще большой вопрос, насколько его слово было решающим при определении трансферных целей клуба. В интервью журналу France Football в 2011 г. Комолли сказал о Луисе Суаресе: «Мы совершили огромный разворот в сторону игроков, которые не травмируются. Мы также берем в расчет количество голевых передач, качество выступлений против значимых соперников, против более скромных команд, статистику в Лиге чемпионов и разницу между голами, забитыми игроком дома и в гостях».

Для большинства из нас такая статистика кажется вполне очевидной для учета при переходе игрока. Вероятно, более удачным примером применения Soccernomics на практике будет подписание «Ливерпулем» левого защитника Хосе Энрике, другого протеже Комолли, выбранного во многом за впечатляющие числовые показатели. Когда «Ливерпуль» проиграл борьбу за Гаэля Клиши, сообщалось, что Комолли перешел к кандидатуре Энрике, обнаружив, что его статистические показатели были куда более впечатляющими, нежели отмечалось в скаутском отчете «Ливерпуля». Он также был на порядок дешевле Клиши в плане трансферной стоимости и зарплаты. Что, вероятно, выделяло Энрике на фоне остальных, так это высочайший процент точных передач и действий в завершающей части атак; в его пользу также говорило прямое участие во множестве забитых «Ньюкаслом» голов.