Текст книги "Мир Смерти и твари из преисподней"

«Но не это сейчас главное, – вдруг мысленно одернул себя Язон. – Главное – определиться практически, кого нужно поставить в известность, а с кем можно и подождать».

Как это ни странно, Язон был скорее на стороне Крумелура, а не Керка. Его старый друг, будучи официальным представителем своей планеты в Лиге, да к тому еще и членом Общества Гарантов Стабильности, с чисто пиррянской прямолинейностью стремился действовать строго по закону. Крумелур же явно предпочитал вначале извлечь из любого дела (даже из трагедии) собственную выгоду. И Язон прекрасно понимал его. Свои обязанности по отношению к официальным властям – на планете ли, в звездной ли системе или в Галактике – он тоже всегда считал минимальными.

– Почему не довели до сведения Лиги Миров? – задумчиво переспросил Крумелур. – Ну, мы ведь в общем-то не обязаны. Я же объяснял, мы там не состоим. А почему обратились к вам, а не в Специальный Корпус, допустим? Ну, мне казалось, что это не вопрос. – Крумелур растерянно развел руками. – Представьте себе на секундочку: вам изменяет жена. Вы куда обратитесь охотнее – в полицию или к частному детективу?

«Нашел кого спрашивать», – подумал Язон.

А поскольку Керк сильно напрягался, придумывая, что же ответить, Язон решил помочь пиррянскому ветерану:

– Дорогой наш Крумелур, на планете Пирр институт брака практически не развит, так что ваш пример крайне неудачен. Но лично я отлично вас понял. У меня есть жена, вот она сидит со мною рядом. Так вот, Мета никогда адюльтером не занималась, однако что такое конфиденциальность отношений между людьми, мне хорошо известно. Я только не совсем понимаю, как вы связываете всепланетную катастрофу с интимными отношениями, в частности между мужчиной и женщиной.

– Сведение счетов с врагами – не менее интимная проблема, чем супружеские ссоры, – отчеканил Крумелур неожиданно резко.

«Достойный ответ», – подумал Язон.

А вслух сказал:

– Что ж, пойдемте. Оформим наши финансовые отношения. Ты не возражаешь, Керк?

Керк, слегка помрачневший, тем не менее молча кивнул. Сумасшествие кончалось. Начиналась нормальная работа.

Глава 4

Разумеется, в итоге было принято вполне разумное решение. Отправляться на Моналои немедленно на готовом к дальнему полету «Конкистадоре», а вдогонку ему снаряжать «Арго» и – на всякий случай – «Аллигатора». Специальное жаропрочное обрудование могло прибыть и с некоторым опозданием. Главное – провести разведку боем, оценить масштаб бедствия собственными глазами, уточнить детали на месте и попытаться оказать первую помощь. Насколько это все вообще будет возможно.

Во всяком случае, криогенного оружия в арсенале пиррян нашлось достаточно. Не однажды испытанные на родном Пирре, а также на астероиде Солвица, замораживающие пушки были теперь размещены в специальных отсеках бывшего флибустьерского крейсера. И быстроходный могучий корабль отправился в путь уже через шесть часов после подписания всех необходимых бумаг.

Наученный горьким опытом прошлых торопливых экспедиций, Язон хорошо подготовился к путешествию. С Бервиком связываться он не стал, но всю мыслимую информацию, которую разрешалось получить по открытым каналам, Язон захватил с собою, надеясь внимательно изучить в дороге. Мало ли что могло оказаться полезным! С ним на борту был и любимый «Марк-9-03» – усовершенствованная модель электронной библиотеки, позаимствованная у покойного Генри Моргана; и специально заказанные файлы из межзвездной информотеки; и даже все нечитаемые кристаллы, добытые в хранилище Солвица, – вдруг за время многодневной скуки джамп-перелета кому-нибудь придет в голову гениальная идея, как разархивировать эти проклятые информационные пакеты. В общем, было чем развлечься по пути на Моналои.

В дороге Язон успел основательно ознакомиться и с вулканологией, и со многими странными науками, касающимися негуманоидов, то есть с придуманной когда-то давно проблемой нечеловеческих культур во Вселенной. В этой части информация состояла в основном из мифов, легенд, безумных теорий и труднопроверяемых разрозненных фактов, накопленных человечеством за тысячи лет его истории. Путем тщательного отбора по сходным признакам из миллионов всевозможных загадочных явлений создавалась причудливая картина ожидаемого, давно рассчитанного, многими желаемого, но так и не состоявшегося Контакта. Неужели теперь они станут свидетелями исторического события? В это было трудно поверить.

Наконец, не пожалел Язон времени и на попытку доискаться хоть каких-то сведений о планете Моналои. Здесь результат оказался полностью нулевым. Значит, он тем более прав, что не обратился к данным Специального Корпуса. Изобразить такой интерес, как праздное любопытство, не получилось бы. Бервик – хитрая лиса и быстро смекнул бы, что к чему. Либо Моналои давно у них на учете, либо Специальный Корпус сел бы на хвост пиррянам…

«А может, такой планеты не существует вовсе? – мелькнула внезапная догадка. – И тогда нас просто заманили в ловушку, втравили в очередную опасную авантюру?»

В противном случае оставалось предположить, что Крумелур обладает совершенно необъятными полномочиями в известных кругах. Исхитриться вычеркнуть данные о своем мире изо всех справочников, атласов и картотек! И это при том, что он активно торгует, надо полагать, со многими десятками планет. Тут мало иметь реальную возможность для такой глубокой конспирации, должны еще возникнуть весьма серьезные побудительные причины к тому. Засекречивание целого мира в масштабах Галактики – безумно сложный и дорогой процесс.

В общем, чем ближе подлетал «Конкистадор» к Моналои, тем все больше интриговала Язона встреча с новой планетой. Нет, он ни на минуту не усомнился в разумности и обоснованности путешествия. Опасно? Да. Непонятна цель? Еще как непонятна! Полный туман. Но что может быть интереснее для настоящего игрока? К тому же ответы на самые главные вопросы удается найти только там, где меньше всего ожидаешь их вcтретить. Уж это-то Язон давно понял!

Не терял времени в пути и Арчибальд Стовер. Он тоже целыми днями просиживал за компьютером, суммируя какую-то информацию, делая долгие вычисления, рисуя на экране замысловатые схемы. Язон несколько раз заходил к нему, пытался поделиться своими открытиями или вникнуть в смысл изысканий Арчи. Но сферы их интересов разошлись на этот раз слишком далеко. В путанице физических формул и длинных столбиках статистических таблиц не было и намека ни на вулканологию, ни на ботанику, ни на политику. Наконец, примерно на третий день, Арчи соизволил объяснить, чем занимается.

– Слышь, Язон, я тут свел воедино все чудеса – назовем их условно так, – которые преследовали тебя в разных частях Галактики в разные годы, и попробовал выстроить все в некоторой логической последовательности.

– Удалось? – полюбопытствовал Язон, еще не понимая, к чему тот клонит.

– В общем, да. Но это еще не завершенная работа. О выводах говорить рано. Просто я наметил основные направления дальнейших исследований. Всего таких направлений четыре. Природа гиперпространственных переходов типа «рвавнавр» и принципы их работы. История возникновения, взаимоотношений и влияния на человеческую цивилизацию различных рас бессмертных. Искусственная жизнь и искусственный интеллект: роботы, киборги, андроиды, гомункулусы. И наконец, телепатия. Не только как вид связи, но и как способ существования.

– Прекрасно, – похвалил Язон слегка иронично. (Мол, тоже мне, открыл Америку!) – И в какую же из проблем ложится наша сегодняшняя задача?

– Точно не знаю. Ее интересно рассмотреть в любом аспекте. Монстры могли прийти через рвавнавр? Могли. А также они запросто имеют шанс оказаться бессмертными, киборгами и телепатами. Хоть все сразу одновременно.

– Хм, – пожал плечами Язон, – и что все это будет означать?

– Это будет означать, – улыбнулся Арчи, – что любая нечисть подобного рода охотится персонально на тебя. Шучу, – добавил он после паузы, – хотя в каждой шутке…

– Да ладно тебе, Арчи. Скажи лучше, ты по-прежнему считаешь, что там, на Моналои, нам придется уничтожать этих тварей?

– Да, к сожалению. Поверь, пока другого пути не существует. Если хочешь, можешь, конечно, познакомиться с биохимическими и социально-психологическими основаниями этого тезиса – я их тут довольно подробно расписал. Но лучше не теряй времени. Займись практической подготовкой к встрече с монстрами. Обрати внимание, наиболее эффективным из того, что сделали сами моналойцы, было их погружение в лаву на боевом звездолете, стреляющем одновременно всем, что только может стрелять.

– Кроме криогенного оружия, – заметил Язон.

– Слава высоким звездам, на это у них хватило ума! Применяя замораживающие пушки внутри жидкой магмы, они бы просто замуровали себя. А вот на поверхности планеты те же спасатели, например, конечно, должны были использовать именно жидкий гелий.

– Хорошо, – сказал Язон, – я подумаю обо всем, что ты наговорил. Мета, между прочим, тоже высказывала кое-какие интересные идеи.

– А у моей Миди… – вспомнил Арчи по ассоциации. – Впрочем, нет. Об этом пока рано.

– Как скажешь, – не настаивал Язон. – Ты слышал, что у нас будет остановка?

– Да, – ответил Арчи, – и мне это очень не нравится.

На пятый день пути, меньше чем за сутки до цели, пришлось совершить джамп-переход. Крумелур просил, Керк согласился, а Мета грамотно исполнила нехитрый маневр. Они вынырнули из кривопространства в системе Малой Рыжей звезды в созвездии Адлера. Что характерно, моналоец употребил название светила по классификации, принятой в полярной зоне Галактики. Язон сразу понял, что именно вокруг этого желтого карлика обращается планета Мэхаута. Забавно! Вот ведь только недавно он вспоминал о приключениях своей молодости в здешних краях – и вдруг новые знакомые планируют свою неотложную встречу именно в этой планетной системе. Да еще настолько неотложную, что даже судьба родного мира, подвергшегося нападению жутких монстров, отступает на второй план. Что бы это значило?

Он прямо так и спросил Крумелура, запросто, без дипломатии:

– Неужели у нас есть время на остановки?

– Не стоит удивляться, друзья!

«Да, – подумал Язон, – этот хитрюга за словом в карман не полезет. И ответ найдет, и не забудет подчеркнуть, что все мы ему друзья».

– Поймите меня правильно, – продолжал Крумелур. – На Моналои, по последним данным, затишье. Планета Мэхаута действительно у нас по дороге. И наконец, именно здесь находится едва ли не самый главный наш заказчик. Не могу я мимо него пролететь.

Конечно, на самом деле все было не так просто. Язон это чувствовал, да и не только он. Не требовалось особых экстрасенсорных способностей, чтобы заметить, как нервничает Крумелур перед этой явно вынужденной для него остановкой в пути. Что-то такое сообщили моналойцу по ходу сеанса связи с родной планетой. Что именно, пирряне если и узнают, то не сейчас. А сейчас…

Сюрприз был кем-то тщательно подготовлен и оказался из разряда особо неприятных.

Едва линейный крейсер вынырнул в обычное пространство, он был немедленно обстрелян из полного комплекта весьма убойных средств, с любовью подобранных для поражения целей различной степени прочности. Но похоже, нападавшие все-таки не знали, что системы защиты «Конкистадора» по праву считаются лучшими в Галактике. Агрессоры, вне всяких сомнений, планировали нанести серьезный урон, если не вообще уничтожить объект, появляющийся в данное время и в данной точке. Шок от такой радушной встречи был, конечно, силен, но, поскольку ни одна из систем корабля всерьез не пострадала, экипаж тут же начал готовиться к контратаке.

Пирряне в космосе – это не пирряне у себя дома. Разумеется, дистанционные пусковые устройства от главных корабельных орудий тоже реально подцепить к предплечьям и давать залпы по врагу, не раздумывая. Приводить в действие огромные мощности одним легким сокращением мышцы, реагирующей на нервный импульс страха, перешедшего в гнев. Собственно, пирряне так и делали, когда им приходилось участвовать в настоящих космических войнах. Но сейчас никто еще не объявлял войны, и прежде всего даже Керку и Мете хотелось просто разобраться в случившемся. Ведь они отправились выполнять большое и важное задание, а кто-то стремился помешать им.

Или все-таки случайность? Или вообще в этом месте Вселенной расстреливают сегодня всех, кто появляется без специального предупреждения? Узнать было важнее, чем победить. Хорошо бы, конечно, взять наглецов живыми. Потому что от облачка космической пыли, в которое так легко превратить чужой корабль, сколько ни спрашивай потом, ничего уже не добьешься.

Класс корабля Мета определила сразу – сверхскоростной боевой катер-«невидимка», усиленный дополнительной консольной системой ракетных установок. Не исключено, что такому звездолету даже удастся безнаказанно скрыться. Хотя вообще-то удрать от «Конкистадора» – задача малореальная, тем более когда за штурвалом Мета. Оставалось придумать способ, как с минимальными повреждениями захватить этого разбойника с большой космической дороги. Проще всего, разумеется, вступить в диалог и объяснить, что сопротивление бесполезно. В случае добровольной сдачи проблем будет меньше у всех.

Вот тут-то разбойник-«невидимка» и повел себя странно. Не отвечая на сигналы ни словами, ни выстрелами, он медленно пошел на сближение.

Команды отдавались с пулеметной скоростью. Все системы защиты и нападения были приведены в полную боевую готовность, все устройства слежения и зондирования отчаянно старались получить максимум информации об объекте, и информация эта мгновенно расшифровывалась и выдавалась на фронтальный экран капитанской рубки в форме, максимально доступной для любого неспециалиста.

Да, конечно, именно этот приближавшийся к ним корабль и нанес по «Конкистадору» комплексный удар сокрушительной силы. Так что пирряне видели в нем врага и только врага. Но сегодняшняя Мета была уже не такой, как прежде. За годы совместной жизни с Язоном она научилась рассуждать, переняв от него привычку подвергать сомнению любую, самую очевидную вещь.

«Что может означать такое приближение? – думала Мета. – Попытку пойти на таран, как говорят летчики? Или уместнее морское сравнение, и это – попытка взять „Конкистадор“ на абордаж? Смешно! Маленькой лодочке не одолеть огромного крейсера. Хотя… Как знать, как знать! Если вспомнить Генри Моргана с его отчаянной командой головорезов… А может, все-таки внезапное сближение и надо понимать как добровольную сдачу? Просто у чужаков что-то не в порядке со связью. Да нет, есть же миллион способов подать сигнал встречному кораблю и пояснить, что не имеешь дурных намерений!»

Так, единственное мирное предположение, которое Мета сумела вымучить из себя, что называется, для очистки совести, вмиг оказалось несерьезным.

«Но тогда в какой же момент отдавать команду „огонь“? – окончательно растерялась пиррянка. – Или это за меня сделает Керк?»

И это за нее сделали. Только не Керк.

В напряженной до звона в ушах тишине неожиданно раздался сдавленный и хриплый от страха возглас Крумелура:

– Я узнал его. Стреляйте! Стреляйте немедленно!!

Но Крумелур не был здесь начальником. Ни командиром группы, ни капитаном корабля. Он даже не являлся членом экипажа. Просто гость, пассажир – и все. Кто же его станет слушать?

– Это корабль-аннигилятор! Я узнал его! – закричал Крумелур еще громче.

Теперь Керк посмотрел на него уже внимательнее и даже с интересом. А «невидимка» приближался и как будто прибавил скорости. До возможной стыковки или столкновения оставались, по существу, секунды.

Мета сделала резкий маневр, настолько резкий, что Крумелур впечатался в стенку и охнул от боли, да и Язон чуть не рухнул на пол. А ведь думал, что уже ко всему привык, считал себя настоящим пиррянином. Нет, пиррянином все-таки надо родиться. Вон, и Керк, и Стэн полностью сохранили равновесие и даже ни словом не пожурили Мету за этот дикий фортель. Все она сделала как надо. Некогда в такой ситуации об инопланетниках заботиться!

Вот только чужак повторил маневр с идеальной точностью, словно привязанный буксировочным фалом. И сближение продолжилось с прежней, если не с еще большей скоростью.

– Да стреляйте же вы!!! – Крумелур, лежа на полу у стенки, перешел на истошный визг. – Они же смертники! Гореть мне в плазме, если я не прав и это…

Он не успел договорить. Мета дала залп. А поскольку цель была уже слишком близко, от мощного взрыва задрожал весь линейный крейсер. В межпланетном пространстве горело маленькое солнце, и системы защиты «Конкистадора» работали на пределе. Если не за пределом.

– Уходим на форсаже, – сочла возможным предупредить Мета и, очевидно сжалившись над присутствующим на корабле гостем, добавила: – Двенадцать g.

В другой ситуации, спасая корабль, она бы выдала все двадцать пять. И Язон подумал про себя: «Спасибо, дорогая!»

Когда Крумелур наконец пришел в себя, его усадили в удобное кресло в кают-компании и задали прямой вопрос:

– Кто это был?

– Конкуренты, – ответил он как всегда кратко и незатейливо.

– Конкуренты-смертники? – удивился Язон.

– Ну нет, конечно, – поморщился Крумелур от непонятливости собеседника. – Конкуренты наняли смертников, чтобы уничтожить меня. У нас очень серьезный бизнес.

– Постойте, постойте, – первым сообразил Стэн. – Так это что же, за вами постоянно следят? И когда вы были у нас, на Пирре…

– Ну, разумеется. Я же говорю, у нас очень серьезный бизнес.

Керк мрачнел на глазах, слушая подобные заявления.

– Вообще-то, – произнес он наконец, – о дополнительных опасностях принято людей предупреждать заранее.

А Мета тут же добавила:

– Мы ничего не боимся, просто предпочитаем знать, к чему следует готовиться.

Затюканный Крумелур спорить не стал, а понимающе кивнул и пояснил, для начала попросив прощения:

– Ну, извините, друзья, наверно, я был не прав. Считайте, что теперь вот таким образом предупредил вас. И готов выплатить компенсацию за моральный ущерб.

Как только речь зашла о деньгах, в разговор сразу вступил Язон.

– Нет, господин Крумелур, это называется иначе. В данном случае нельзя вести речь о разовой компенсации за неприятный инцидент. Ведь инциденты могут повториться. Я правильно понимаю?

– Могут… повториться, – задумчиво произнес моналоец.

– Ну так вот, – продолжил Язон, – мы назовем это доплатой за вредность.

– За чью вредность? – не понял Крумелур.

– На некоторых планетах, – терпеливо начал объяснять Язон, – существует такое понятие – вредные производства и, соответственно, вредные профессии, в смысле вреда для здоровья. И таким людям доплачивают – в процентах от оклада жалованья. Предлагаю увеличить наш гонорар на восемь процентов. Это – стандарт, принятый, скажем, на Кассилии.

– Нет проблем, – немедленно согласился Крумелур.

Теперь это уже не удивляло Язона. Скорее удивило бы, если б тот стал возражать. Даже мелькнула мысль: «А ведь можно было и пятнадцать процентов заломить! Они же там у себя ни о каких стандартах и слыхом не слыхивали».

Однако Язон по опыту знал: жадность до добра не доведет. Особенно это справедливо, когда речь идет о больших деньгах. И вообще сейчас уже не столько деньги интересовали Язона, сколько другие, куда более принципиальные вопросы.

Правила игры менялись по ходу игры. Вот что настораживало. Ведь в такой ситуации, чего доброго, и саму цель изменить недолго. В любом произвольном направлении.

Язон попробовал рассуждать: «Ну, хорошо, стреляли конкуренты. Объяснение в принципе вполне убедительное. Но, пардон, что-то уж чересчур серьезный бизнес у этих ребят. Да, за очень большие деньги убивали, убивают и, к сожалению, наверно, будут убивать всегда. Но не так же, простите, топорно! Ничего не выяснив, не уточнив, кто, куда и зачем, наняв каких-то сумасшедших смертников. Да тут просто чертовщиной запахло, то есть нечеловеческой логикой…»

И Язон решил в качестве пробного шара перейти в атаку. Самолично. Напомнить Крумелуру, кто здесь хозяин, а кто гость. И начал, не пытаясь сдерживаться в интонациях и выражениях:

– Я уже понял, господин с Моналои, что для вас любые деньги не проблема. Однако существуют еще проблемы иного рода, не решаемые даже с помощью огромных денег. Надеюсь, вы понимаете, что никакая собственность не продается без согласия собственника, и тем более не продается его жизнь и свобода. Так и пирряне вольны помогать кому-то или не помогать. А если уж берутся за работу по-настоящему, то имеют право знать чуточку больше о ее специфике. Одно дело – спасать кого-либо от внешней беды, и совсем другое – участвовать в межклановых разборках «очень серьезного бизнеса». На это мы не подписывались, господин Крумелур. А ведь может еще оказаться, что и твари ваши из лавы – не более чем красивая инсценировка для залетных дурачков. Оригинальный способ заманить к себе профессиональных спасателей, втравить их в экономическую войну между корпорациями. При тех средствах, какими вы располагаете, ничего не стоило и извержение вулкана устроить, и жаропрочных роботов-чудовищ в лаву запустить…

– Полегче на поворотах, друг, – неожиданно перебивая, попросил его Крумелур. – Это уже оскорбление.

– Да, – согласился Язон. – Но что-то я вам не верю, господин хороший. Понимаете, не верю. И хочу спросить, как вы отнесетесь к тому, если мы прямо сейчас, пока вновь не ушли в кривопространство, вызовем на связь Специальный Корпус и наведем у них справочки о вас?

Реакция была совершенно потрясающей.

Крумелур не ответил ни слова. Просто рядом внезапно появились, словно выросли из пола каюты, оба его телохранителя. Вот только что человек сидел один, и – глядь! – уже с ним рядом охрана. И раструбы карманных плазменных пушек глядят прямо в лицо Язону.

Конечно, пиррянские пистолеты в ту же секунду выскочили навстречу. Но никакой стрельбы не было. Все нашли в себе силы успокоиться. Однако по чуть ли не растерянному выражению лиц Керка, Меты и даже Стэна Язон догадался, что и они не поняли, что же произошло. Опасность состояла в том, что пирряне не умели считать себя проигравшими.

Однако Крумелур не знал этого и думал, что завладел инициативой полностью.

– Я бы очень не советовал вам, друзья, – он произнес с достоинством, – делать то, о чем сказал сейчас господин динАльт. Мне представлялось, по простоте душевной, что мы уже договорились обо всем. Так зачем же вновь пересматривать условия? Наша планета действительно находится в тяжелейшем положении, и я просто вынужден, спасая ее, прибегать к подобным угрозам. Извините. Но вы же все-таки поначалу должны разобраться в происходящем там, а уж потом делать выводы. Наоборот – нельзя.

Удивительно, но Крумелур был абсолютно прав в этот момент и предельной простотой доводов убедил всех. Обе стороны попрятали пистолеты и взяли тайм-аут на неопределенное время. А Язон догнал в коридоре гордого моналойца и, по-простецки перейдя на «ты», шепнул ему:

– Слушай, обещай, что расскажешь когда-нибудь про этот свой фокус?

– А чего тут рассказывать? Нет никакого фокуса, – удивился Крумелур. – Элементарное смещение временных масштабов.

Язон промолчал в ответ и покивал с умным видом. А про себя подумал: «Да уж, если такая вещь, как изменение масштабов времени, – для вас элементарщина, тогда и впрямь мы с оценкой моналойской цивилизации слегка погорячились. Я тоже слегка владею этим. Замедляю время, когда очень необходимо. Но чисто интуитивно. Мои способности не всегда подвластны мне, и реализовать их с такой лихостью до сих пор как-то ни разу не удавалось. Что ж, значит, теперь надо держать ухо востро и вести себя поуважительней с этой публикой».

– Мы не будем садиться на планету, – сообщил Крумелур доверительно, словно это он теперь командовал кораблем. – Я сейчас пошлю кодовый сигнал в пространство, и нас встретят прямо в космосе. Хорошо? Передай своим, чтобы лишних вопросов не было.

Язон еще раз кивнул и почел за лучшее не обсуждать деталей.

Маленький смуглый человечек в лимонно-желтой парадной форме мэхаутского королевского флота шагнул из шлюзовой камеры навстречу пиррянам и представился всем на меж-языке, но с сильным акцентом. Соблюдя таким образом формальности, он немедленно перешел на родной, то есть на хинди, не понятный никому из пиррян, даже Язону. И дальше темнолицый офицер общался с одним лишь Крумелуром, который, как выяснилось, отлично понимал своего партнера по бизнесу и даже вполне сносно лопотал на экзотическом наречии. Общее содержание их разговора осталось для всех загадкой, но суть была понятна: мэхаутский компаньон Крумелура рассчитывался по долгам за старые сделки. Из рук в руки передан был стандартный пенал с банковскими жетонами на весьма солидную, надо полагать, сумму. И прозвучали, судя по интонациям, обещания дальнейшего сотрудничества. Словом, оба остались вполне удовлетворены короткой, но принципиально важной встречей.

Уже минут через десять торопливый гость, даже не заходя во внутренние помещения корабля, вежливо попрощался со всеми на меж-языке и покинул «Конкистадор» на своем маленьком, скромном на вид, но, безусловно, очень дорогом и совершенном скутере.

Язон не удержался и обиженно проговорил:

– Вообще меня всегда учили, что в присутствии друзей не разговаривают на непонятных им языках. Этот тип что, не владеет эсперанто?

– Ну, извини, – традиционно начал Крумелур. – Не знаю, как у него с эсперанто. Просто меня учили, что есть такое понятие – «коммерческая тайна». И обижаться тут не на что.

– Ах вот как! – вспылил Язон. – Но я же не спрашиваю, сколько денег он тебе привез. Я прошу пересказать общедоступными словами хотя бы самое главное, допустим, охарактеризовать вкратце обстановку. Неужели вы не обсудили с ним нападение на корабль? Ведь он же мог рассказать что-то новое по этому поводу.

– Мог, – спокойно согласился Крумелур. – Но не рассказал.

Язон решил, что над ним издеваются, и готов был уже закричать, когда Крумелур все так же спокойно добавил:

– Мой мэхаутский друг просто подтвердил мою догадку и одобрил принятое решение. Этих убийц следовало уничтожить.

Язон шумно выдохнул и спросил обессиленным голосом:

– Ну а дальше-то нам ничто не угрожает? Крумелур, почему я должен все из тебя вытягивать, как на допросе?

– Не знаю, – ответил тот, – но дальше я попрошу вас выйти в кривопространство и брать курс на Моналои. Возражений нет?

– Нет, – ответил Язон, прикрывая глаза и массируя пальцами виски.

Он вдруг почувствовал, что безумно устал от дискуссии со слишком невозмутимым собеседником, и думал сейчас только об одном: «Скорей бы уж прилететь».

К счастью, при этом разговоре не было Керка. Он еще накануне принял волевое решение: обитатели Мира Смерти будут сражаться, будут помогать моналойцам за соответствующую плату. Все остальное – ненужные пока детали. А дальнейшее общение с самоуверенным Крумелуром только портило Керку настроение. Значит, лучше, по возможности, его избегать. Пусть дипломатией занимается Язон, наукой – Арчи. А настоящие пирряне приступят вскоре к своему обычному делу. Они будут воевать.