Текст книги "Рассказы. Юморески. 1883—1884"

Мои остроты и изречения

Впервые – «Осколки», 1883, № 42, 15 октября (ценз. разр. 14 октября), стр. 5—6. Подпись: Человек без селезенки.

Печатается по журнальному тексту.

В письме от 1 октября 1883 г. Н. А. Лейкин сообщал: «Кроме „Трагика“, одной мелочишки и „объявлений“ у меня теперь ничего нет Вашего». Из «мелочишек» (не рассказов) до конца года в «Осколках» были напечатаны только «Мои остроты и изречения» и «Список экспонентов, удостоенных чугунных медалей по русскому отделу на выставке в Амстердаме».

Список экспонентов, удостоенных чугунных медалей по русскому отделу на выставке в Амстердаме

Впервые – «Осколки», 1883, № 42, 15 октября (ценз. разр. 14 октября), стр. 6. Подпись: Человек без селезенки.

Печатается по журнальному тексту.

23 сентября 1883 г., в № 209 «Правительственного вестника», был опубликован «Список экспонентов, удостоенных похвальных наград по русскому отделу на международной выставке колониальных произведений и отпускных товаров в Амстердаме».

Ряд газет воспроизвел эту публикацию. Русские экспоненты были удостоены почетных дипломов, золотых, серебряных, бронзовых медалей и почетных отзывов. «Новости дня» писали, что колониальной выставке в Амстердаме «предстояло быть иллюстрацией далеких, неведомых стран», но она получила и иное назначение, став «выставкой главнейших статей вывозной торговли». Русский отдел «возбудил живейший интерес и в публике и в собраниях экспонентов. Некоторые оригинальные, чисто русские отрасли промышленности заставили заговорить о себе всю иностранную печать» (1883, № 102, 10 октября).

Чехов использовал для своей юморески форму опубликованного «Списка экспонентов» (например: «Айвазовский, И., профессор – за живопись Елисеев, Е., Москва – за кондитерские изделия»).

Дочь Коммерции советника

Впервые – «Осколки», 1883, № 42, 15 октября (ценз. разр. 14 октября), стр. 5. Подпись: А. Чехонте.

Печатается по журнальному тексту,

Опекун

Впервые – «Осколки», 1883, № 43, 22 октября (ценз. разр. 21 октября), стр. 4—5. Подпись: А. Чехонте.

Сохранилась журнальная вырезка с пометой: «NB. В полное собрание не войдет. А. Чехов» (ЦГАЛИ).

Печатается по журнальному тексту.

Знамение времени

Впервые – «Осколки», 1883, № 43, 22 октября (ценз. разр. 21 октября), стр. 6. Подпись: Человек без селезенки.

Печатается по журнальному тексту.

В почтовом отделении

Впервые – «Осколки», 1883, № 44, 29 октября (ценз. разр. 28 октября), стр. 5. Подпись: А. Чехонте.

Вошло в издание А. Ф. Маркса.

Печатается по тексту: Чехов, т. I, стр. 216—217.

Готовя текст для собрания сочинений, Чехов усилил комическую характерность речи персонажей: добавлены иностранные слова, употребляемые ими в неверном или приблизительном значении («рандеву, соус провансаль», «так сказать стратегического свойства, вроде как бы фортификации», «вроде как бы пароль»). Ср. подобные случаи в рассказах: «О том, как я в законный брак вступил», «Депутат, или Повесть о том, как у Дездемонова 25 рублей пропало». Этот комический прием получил дальнейшее развитие в поздней прозе Чехова.

В статье, посвященной первому тому издания А. Ф. Маркса, Н. К. Михайловский противопоставлял этот и ряд других рассказов раннего Чехова таким его произведениям, как «Муж»: «И остроумный почтмейстер Сладкоперцев, и все слушатели его рассказа – всё это продукты той же житейской пошлости, которая выработала грубое животное Шаликова. Но разница – в отношениях к ним автора. К Шаликову он относится с очень сложным чувством, берет его со всеми корнями и ветвями», тогда как герои рассказов типа «В почтовом отделении» «ему просто смешны, и рассказывает он про них именно на смех» (Ник. Михайловский. Литература и жизнь. Кое-что о г. Чехове. – «Русское богатство», 1900, № 4, стр. 123).

При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский, немецкий, сербскохорватский, финский, чешский и шведский языки.

Юристка

Впервые – «Осколки», 1883, № 44, 29 октября (ценз. разр. 28 октября), стр. 5. Подпись: Человек без селезенки.

Сохранилась журнальная вырезка, сделанная при подготовке издания А. Ф. Маркса (ЦГАЛИ), но в само издание рассказ включен не был.

Печатается по журнальному тексту.

Из дневника одной девицы

Впервые – «Осколки», 1883, № 44, 29 октября (ценз. разр. 28 октября), стр. 5. Подпись: Человек без селезенки.

Печатается по журнальному тексту.

В море

Впервые – «Мирской толк», 1883, № 40, 29 октября, стр. 470—471, без подзаголовка. Подпись: А. Чехов.

В иной редакции и под новым заглавием («Ночью») напечатано в альманахе «Северные цветы», изд. «Скорпион», М., 1901. Подпись: Антон Чехов.

В той же редакции – с небольшой стилистической правкой, под первоначальным названием и с подзаголовком «Рассказ матроса» – вошло во второе (1903, приложение к журналу «Нива») издание А. Ф. Маркса.

Печатается по тексту названного издания, т. XII, стр. 126—129.

В архиве А. П. Чехова (ГБЛ) сохранилось письмо негласного редактора журнала «Мирской толк» Н. В. Путяты, датированное 1883 годом и относящееся, несомненно, к рассказу «В море»:

«Статья уже набрана и вверстана в №. След, вернуть я ее не могу. Что же касается Вашего негодования, то, во 1-х, Вы сами писали мне не смущаться (?) сальностью середины рассказа, а во 2-х, мне было бы гораздо приятнее получить от Вас – извините – нечто менее сальное, более содержательное и более пахнущее русской жизнью. Ваш Н. Путята».

Рассказ «В море» был резко осужден Московским цензурным комитетом, пристально следившим за направлением журнала «Мирской толк». 9 ноября 1883 г. цензор Леонтьев докладывал комитету:

«За последнее время бесцензурная еженедельная газета „Мирской толк“, издаваемая Пушкаревым, стала, как известно уже по докладам г. Назаревского, всё более и более обнаруживать свое вредное направление. Последние два нумера ее (40 и 41) почти сплошь составлены из статей более или менее непозволительного духа… Обращаю внимание комитета на „В море“, перевод с английского. Ужасный рассказ про пастора, который продает на 1-ю ночь свою новобрачную богатому банкиру, и про двух матросов, отца и сына, которые вместе приготовляют себе в стенке отверстие, чтобы смотреть на дела этой ночи» (ЦГАМ, ф. 31, оп. 3, ед. хр. 2174, лл. 208—210).

Предполагая включить рассказ «В море» в том I собрания сочинений, Чехов в мае 1899 г. послал его А. Ф. Марксу (см. письмо Ю. О. Грюнбергу от 21 мая 1899 г.). Однако ни в первый, ни в какой-либо другой из томов первого издания рассказ не вошел. В 1901 г., когда И. А. Бунин попросил у Чехова для издательства «Скорпион» что-нибудь, еще не известное широкой публике, Чехов дал рассказ 1883 года в переработанном виде.

Не затрагивая сюжетной основы, Чехов устранил те своеобразные стилевые черты, которые придавали тексту 1883 г. характерный оттенок «переводного» рассказа и, в известной степени, тон литературной пародии. Были сняты, например, фразы: «…громкий, пьяный смех тружеников моря»; «…несдерживаемые страсти не ослабляют нас. Напротив, они делают нас тиграми»; «Всё это было залито наркотическим, розовым светом, исходившим от дорогой бронзовой лампы»; «… в море добродетель скучней штиля» и т. п. Текст был несколько сокращен – главным образом за счет морских и бытовых описаний.

Книгоиздательство «Скорпион» использовало имя Чехова для рекламы, опубликовав в газете «Русские ведомости» (8 марта, № 66) объявление, о котором Чехов отозвался очень резко: «…публикует „Скорпион“ о своей книге тоже неряшливо, выставляя меня первым, – и я, прочитав это объявление в „Русск ведом “, дал себе клятву больше уж никогда не ведаться ни со скорпионами, ни с крокодилами, ни с ужами» (письмо И. А. Бунину от 14 марта 1901 г.).

Присоединив к письму Бунину от 20 апреля 1901 г. вырезку из объявления:

«Новый рассказ А. П. Чехова

Северные цветы.

Альманах к-ва „Скорпион“, ц. 1 р. 50 к.»,

Чехов заявлял: «Во-первых, я никогда не писал рассказа „Северные цветы“, а во-вторых, зачем Вы ввели меня в эту компанию, милый Иван Алексеевич? Зачем? Зачем?»

Получив письмо и увидев готовую книгу, Бунин писал Чехову: «Альманах вышел дурацкий, но мог ли я предполагать, что „Скорпионы“ поступят так по-мальчишески, составят его чуть не из пародий и будут даже объявления составлять нелепо. Ведь издавали они пока всё чудесные вещи. Альманах хотели сделать на редкость… Наговорили мне с три короба… Я, ей-богу, ничего подобного не ожидал! Я напишу им, чтобы они хоть Ваше имя оставили в покое. Пожалуйста, не сердитесь» (30 апреля 1901 г. – ЛН, т. 68, стр. 411).

В альманахе «Северные цветы на 1901 год», в частности, выступили З. Гиппиус, Ю. Балтрушайтис, К. Бальмонт, А. Добролюбов, Ф. Сологуб, А. Курсинский, А. Миропольский, И. Коневский, В. Я. Брюсов (Бунин напечатал здесь рассказ «Поздней ночью»). Появление Чехова среди этих имен привело критику в недоумение и замешательство. За исключением анонимного восторженного отзыва в «Русском листке» («вещь дивная по форме и глубокая по содержанию» – 1901, № 110, 22 апреля), критики единодушно – иные в очень резких выражениях – обрушились на Чехова за сотрудничество в «декадентском альманахе». «По непостижимой игре судьбы, – писал Н. Е. Эфрос, – в компанию юродивых и шарлатанов попал Антон Чехов, и она сделала из него вывеску для своего альманаха и орудие рекламы Его и не узнаешь в этом очерке Ничего из чеховских мотивов, чеховских настроений, даже чеховской манеры и стиля» (Али. Юродивые. – «Новости дня», 1901, № 6414, 24 апреля). Обозреватель «Мира божьего» также считал, что рассказ совсем не напоминает «того Чехова, которого мы знаем по его прелестным мелким рассказам публикуя подобные никчемные во всех отношениях пустяковины, г. Чехов унижает себя как писателя» (С. Ашевский. Беллетристика. – «Мир божий», 1901, № 6, стр. 100). А. В. Амфитеатров называл рассказ «непристойным по теме и небрежным по письму» (Old Gentleman. Литературный альбом. – «Россия», № 776, 25 июня). И. И. Ясинский (псевдоним – Орест Ядовиткин) выступил в своем журнале со стихотворной пародией («Ежемесячные сочинения», 1901, № 5, стр. 75).

Никто из критиков не знал, что «Ночью» – это рассказ почти двадцатилетней давности; поэтому он был воспринят как явное подражание Мопассану, имя которого как раз в эти годы приобрело в России огромную популярность1. Критик «Русского вестника», например, писал: «Читатель найдет прекрасный новый рассказ Чехова „Ночью“, производящий, несмотря на свои незначительные размеры, весьма сильное впечатление и напоминающий по сжатой энергии повествования и по безотрадно мрачному настроению лучшие произведения Мопассана» (1901, № 5, стр. 212).

Еще определеннее о влиянии Мопассана говорил рецензент «Недели»: «Миниатюрный рассказ Чехова „Ночью“ блестяще написанный, ярок, определенен, силен, но… если бы скрыть имя автора, то всякий читатель был бы уверен, что рассказ переводный, и почти уверен, что он – из Мопассана. В последнее время у Чехова вообще прискорбное влечение к „мопассановщине“, но все-таки никогда еще он не доходил до такого печального обезличения…» (1901, № 17, стр. 586).

«Новое время» опубликовало оскорбительный отзыв В. П. Буренина: «Г-на Чехова издатели привлекли в альманах, конечно, в качестве „знаменитого“ писателя, и он дал рассказец в две с половиною странички, по-моему, достаточно плохой и кроме того рассчитанный на дурные читательские инстинкты. Очень пикантный анекдотец, что и говорить! Сам Мопассан, кажется, спасовал бы пред таким циническим фактом, но г. Чехов идет еще дальше Мопассана: „Знай-де наших, мы россияне! Мы как начнем оплевывать человеческую природу, так уж так оплюем, что мое почтенье-с. И куда бы плевок ни попал – нам всё равно“. Притом же и пора ведь г. Чехову над Мопассаном превознестись: великий он у нас теперь писатель, „глава“» (1901, № 9037, 27 апреля).

О «новом наклоне» творчества Чехова писал и А. А. Измайлов: «Рассказ „Ночью“ выписан с обычным мастерством автора, но было бы грустно, если бы он намечал новый наклон творчества талантливого художника. Это – рассказ для холостой компании, совершенно во вкусе известной категории откровенных новелл Мопассана». С произведениями Мопассана сопоставлял рассказ «В море» и Волжский (А. С. Глинка) в книге о Чехове (СПб., 1903, стр. 59). Любопытно, что ни Волжский, ни Измайлов, впоследствии тоже автор большой книги о Чехове (Чехов. Биографический набросок. М., 1916), так и не догадались, что рассказ «Ночью» – один из самых ранних рассказов Чехова, написанный задолго до того, как имя Мопассана приобрело в России популярность и славу.

При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский язык.

Начальник станции

Впервые – «Осколки», 1883, № 45, 5 ноября (ценз. разр. 4 ноября), стр. 4—5. Подпись: А. Чехонте.

Сохранилась журнальная вырезка с пометой: «NB. В полное собрание не войдет. А. Чехов» (ЦГАЛИ).

Печатается по журнальному тексту.

Клевета

Впервые – «Осколки», 1883, № 46, 12 ноября (ценз. разр. 11 ноября), стр. 4—5. Подпись: А. Чехонте.

Включено в сборник «Пестрые рассказы», СПб., 1886; печаталось в последующих изданиях сборника.

Вошло в издание А. Ф. Маркса.

Печатается по тексту. Чехов, т. II, стр. 101—105.

Рецензент «Одесского листка» рассматривал рассказ «Клевета» (вместе со «Смертью чиновника») как пример такого типа произведений, где «автор говорит о мелочах обыденной жизни, о мелочах, ничтожных и пошлых, говорит „смешно“ и как будто даже улыбаясь, а читатель не может отвести глаз от людей, стонущих, страдающих и даже гибнущих в тине этих мелочей и пустяков жизни…» (Ив. П. «Сама жизнь». – «Одесский листок», 1900, № 256, 4 октября).

При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский, венгерский, немецкий, сербскохорватский, словацкий и чешский языки.

Сборник для детей

Впервые – «Осколки», 1883, № 49, 3 декабря (ценз. разр. 2 декабря), стр. 5, № 50, 10 декабря (ценз. разр. 9 декабря), стр. 5. Подпись: А. Чехонте.

Печатается по журнальному тексту.

19 ноября 1883 г. Н. А. Лейкин писал Чехову: «На № 48 у меня есть рассказ, ежели Вы не можете прислать такового; но для № 49 пожалуйста уж озаботьтесь прислать рассказец» (ГБЛ). Однако новый присыл успел к № 48, и Лейкин поместил из него в этом номере рассказ «В гостиной», а имевшийся ранее пошел в № 49, так как второй рассказ из нового присыла был возвращен Чехову (см. ниже примечания к рассказу «В рождественскую ночь»).

В гостиной

Впервые – «Осколки», 1883, № 48, 26 ноября (ценз. разр. 25 ноября), стр. 5. Заглавие: Ирония судьбы. Подпись: А. Чехонте.

Сохранилась вырезка из журнала с правкой Чехова и набранные с нее гранки для издания А. Ф. Маркса (ЦГАЛИ); однако в само издание рассказ не вошел.

Печатается по журнальному тексту, с авторскими поправками, сделанными в 1899 г.

25 ноября 1883 г. Н. А. Лейкин сообщал Чехову: «Получил Ваше письмо с приложением двух рассказов. Один из них я поместил в № 48» (ГБЛ).

Для собрания сочинений Чехов переменил заглавие рассказа и отредактировал весь текст. Были устранены, в частности, черты «осколочного» юмора: вместо «баронесса Фюнфцен пялит на вас глаза» стало «баронесса глядит на вас»; вместо «профессор Турнюров улыбки строит» стало «профессор смотрит» и т. п.

В рождественскую ночь

Впервые – «Будильник», 1883, № 50 (ценз. разр. 22 декабря), стр. 509—511. Перед текстом: Посвящается М. П. Чеховой. Подпись: А. Чехонте.

Включено в первое издание сб. «Пестрые рассказы», СПб., 1886.

Печатается по тексту сборника, стр. 178—186.

«В рождественскую ночь» – тот самый рассказ, который в ноябрьской и декабрьской переписке Чехова с Н. А. Лейкиным называется «Беда за бедою». Получив его, Лейкин сообщал: «„Беда за бедою“ у Вас совсем не вытанцовался, и я его не могу поместить ни в № 49, ни 50 – одним словом, ни в декабре, ни в январе, так как теперь надо помещать только удачное. Рассказ „Беда за бедою“, во-первых, очень водянист, а во-вторых, не имеет ни сюжета, ни подкладки. Пусть он полежит до половины февраля, а Вы к № 49 попробуйте написать что-нибудь другое. Может быть, и выйдет удачнее Впрочем, если у Вас для него есть другое место и Вы полагаете его поместить где-нибудь поскорее, то черкните – и я Вам его возвращу» (ГБЛ). «Рассказ „Беда за бедой“ не печатайте, – отвечал Чехов 10 декабря 1883 г. – Я нашел ему пристанище в первопрестольном граде. Назад тоже не присылайте. Я черновик отдал».

Рукопись была передана в «Будильник».

«В рождественскую ночь» – единственный рассказ конца 1883 г., нашедший «пристанище» в московском журнале.

Еще 10 декабря 1883 г. редактор «Будильника» А. Д. Курепин обратился к Чехову с письмом, прося «что-нибудь хорошенькое для декабрьских номеров»: «Не вдохновят ли Вас святки или Новый год?» (ГБЛ). Содержание рассказа соответствует названию «Беда за бедой». Новое заглавие рассказ мог получить, будучи напечатанным в рождественском номере.

Ал. П. Чехов в своих воспоминаниях о старом Таганроге, печатавшихся в «Таганрогском вестнике» в 1912 г., писал о случае из времен детства Чехова, схожем с описанным в рассказе, когда «несколько ватаг рыбаков было застигнуто бурей в море на льду и ночной звон производился для них, чтобы указать им путь к берегу» (А. Седой (Александр Чехов). Записки случайного туриста. – «Таганрогская правда», 1970, № 104, 26 мая. Публ. И. М. Сельванюка).

Налет мелодраматизма в рассказе был замечен критикой. «От времени автор старается уже не позабавить, а тронуть или потрясти читателей, но это ему редко удается, – писал К. Арсеньев, – потому что склад рассказа все-таки остается, большею частью, анекдотический. Разница заключается в том, что вместо „происшествия“ смехотворного берется „происшествие“ страшное – например, зимняя буря на море, лодка, погибающая среди льдин, дурачок, ищущий в смерти избавления от мучительной боли Автор, очевидно, усиливался быть патетичным, но результатом его усилий явилось только нечто вроде пародии на крик Тамары в лермонтовском „Демоне“. Мелодрама заканчивается, как и быть надлежит, катастрофой и метаморфозой; постылый муж добровольно идет на смерть, а в сердце жены, пораженной его великодушием, ненависть внезапно уступает место любви» (К. Арсеньев. Беллетристы последнего времени. – «Вестник Европы», 1887, № 12, стр. 769).

Об этом же писал в своей рецензии на первое издание «Пестрых рассказов» Н. Ладожский (В. К. Петерсен). «Рассказ этот по замыслу совершенно невероятен, – отмечал критик. – Женщина, ненавидящая своего мужа, не стала бы рисковать здоровьем, ожидая его возвращения на берегу моря в такую страшную непогоду. Старик Денис не пустил бы дурачка Петрушу в лодку и еще менее пустил бы его в разъяренное море в рождественскую ночь. Наконец, и поступок мужа вышел чересчур героичен». Однако Н. Ладожский оценил рассказ в целом в высшей степени положительно. «И вот, несмотря на этот очевидный недостаток рассказа, он все-таки один из лучших в книге. Читая его, вы верите автору, что так было, вопреки очевидности, и трагедия на берегу моря невольно, но властно захватывает вас. В этом рассказе есть какая-то открытая внутренняя правда, заставляющая прощать скомканность всей трагедии на протяжении восьми страничек рассказа и одной сумасшедшей минуты, завершившей долго длившееся событие. Читая этот рассказ, вы вспоминаете многие несообразности, случающиеся в жизни, которая далеко не может похвастаться логикою, и серьезно допускаете себя наслаждаться правдивостью трогательной фигуры дурачка Петруши и величавым спокойствием непоколебимо верующего старика Дениса» («Санкт-Петербургские ведомости», 1886, № 167, 20 июня; то же – «Новости дня», 1886, № 168, 22 июня).

Анонимный рецензент журнала «Наблюдатель» (1886, № 12) также отнес рассказ «В рождественскую ночь» к числу немногих очерков сборника, «оставляющих впечатление».

В противоположность мнению К. Арсеньева и В. К. Петерсена, в позднейшем отзыве (при обсуждении в печати плагиата Н. Борисова, напечатавшего рассказ «Воротись!» – см. «Новое время», 1897, № 7830, 13 декабря; «Курьер», 1897, № 40, 15 декабря), подчеркивались как раз «естественность» концовки рассказа и «художественное чутье» автора, в ней обнаруженное (И. А. Письмо в редакцию. – «Новое время», 1897, № 7828, 11 декабря).

При жизни Чехова рассказ был переведен на венгерский, немецкий, сербскохорватский и словацкий языки.

Экзамен

Впервые – «Новости дня», 1883, № 178, 25 декабря (ценз. разр. 24 декабря), стр. 3, раздел «Жженка». Подпись: А. Чехов.

Печатается по газетному тексту.

Газета «Новости дня» начала выходить в Москве с 1 июля 1883 г. под редакцией А. Я. Липскерова. О своей «мелочишке» и подписи под ней Чехов сообщал Н. А. Лейкину в день выхода номера с «Экзаменом»: «„Новости дня“ под одной маленькой ерундой, которую я постыдился бы послать в „Осколки“ и которую я дал однажды Липскерову, подмахнули тоже мою полную фамилию (а давал я Липскерову мелочишку под псевдонимом…) Буду впредь осторожен. Липскеров был у брата, художника, и я ему так, от нечего делать, дал мелочишку».