Текст книги "Шаг второй. Баланс сил"

– В смысле? – я напрягся. Идея, что не один Старицкий лелеет некие планы на мой счет, совсем не привлекала.

– М-м… нет, я не думаю, что у них есть какие-то свои планы на тебя. Скорее, речь идёт о пересечении наших интересов, – совершенно правильно поняв причину беспокойства, проговорил князь, но, заметив мой недоверчивый взгляд, вздохнул. – Что ты слышал о так называемом «Уральском сдвиге», Ерофей?

Глава 2
Под столичным градом,
в тереме с зимним садом

Из малой гостиной я вышел лишь перед самым обедом, и в очень… задумчивом состоянии. История, долгая и довольно запутанная, рассказанная мне князем, вызывала крайне противоречивые чувства. Чего стоило одно только упоминание древних богов, якобы поучаствовавших в её завязке! Впрочем, Виталий Родионович оговорил, что эта сомнительная информация известна лишь по преданиям самих волхвов, а их, дескать, хлебом не корми, но дай привязать даже к самому обыденному явлению участие богов. Как бы то ни было, но пресловутый «сдвиг» произошёл из-за исследований, проводившихся волхвовской общиной в середине уходящего века, а связаны они были именно с тем самым преданием об уходе старых богов из этого мира. Мне, как человеку неверующему, подобный факт и особенно его последствия, выразившиеся в катастрофе мирового масштаба, просто-таки взрывал мозг. Я вспомнил речь Старицкого и скривился.

– Не поверишь, Ерофей, у меня эта история вызывает натуральную головную боль, – усмехнулся князь, когда в ответ на его вопрос я признался, что ни черта не знаю ни о каких «сдвигах». – Но факт остаётся фактом, в своих изысканиях на основе древних текстов волхвы сотворили грандиозную гадость. По преданию, уходившие от вала новой веры боги, покидая наш мир, заперли за собой двери на замок, если не витийствовать. Было это на самом деле или нет, мне не важно, как и то, существовали ли в действительности все эти Перуны с Дажьбогами, или это были лишь могущественнейшие из тогдашних ментальных операторов. Но вот тот факт, что наши волхвы, эти шлиманы недоделанные, нашли на Урале нечто, интерпретированное ими как тот самый «замок», и не удержались от того, чтобы в нём поковыряться, не вызывает никакого сомнения. И ведь доковырялись же, щучьи дети. Вскрыли чёртов «замок». Уж какую такую «заплатку» в ментальном поле планеты они сорвали на самом деле, я не знаю, но результат не заставил себя ждать. Сначала по Уралу прокатилась цепь мощнейших землетрясений, и южную часть горного хребта отрезало от основного массива огромным разломом, глубиной, что называется, до конца географии. Затем поднялась чудовищная ментальная буря, взбившая инфополе гор в натуральный ментальный кисель. Какими искажениями он проявился в реальности, можешь посмотреть в сети. Там полно роликов, снятых в этой эрзац-«Зоне». Но и это ещё не всё. Помнишь подъём мертвяков на юге, из-за которого у нас чуть война не началась? Вижу, помнишь. Так вот, философы неопровержимо доказали, что подобные «кунштюки» есть непосредственное следствие «Уральского сдвига».

– И много в этом мире таких… кунштюков? – поинтересовался я у князя, на что тот криво ухмыльнулся.

– Много и разных, один, например, могу прямо сейчас продемонстрировать, если хочешь. Самый безобидный… можно сказать, даже полезный, – проговорил Старицкий. Я кивнул. – Нискиня, покажись гостю!

Я следил за менталом, честно. Тем больше было моё удивление, когда на столике перед нами, не потревожив инфополя, вдруг возникло некое существо… фантом? Призрак? Чёрт его знает, что оно такое, но подносом и чашками с остывшим кофе жонглировало с лёгкостью. И опять-таки, ни малейшего возмущения в ментале!

– Эт-то что? – я перевёл непонимающий взгляд с «привидения» на хозяина дома.

– Энергоинформационная сущность девятого порядка, по последней классификации. Тип: домашний дух… Домовой, проще говоря, – делано-невозмутимо пожал плечами князь и, выудив из кармана конфету, кинул её в сторону существа. Лакомство исчезло, не долетев до него буквально несколько сантиметров, а в следующую секунду посуда и поднос аккуратно опустились на стол, а домовой исчез, будто его и не было. – Нечисть, нежить… всё то, что мы считали сказками-побасенками, вдруг начала проявляться в мире. И слава богу… хм, м-да, в общем, хорошо ещё, что волхвы не стали запираться и делать вид, будто они ни при чём. Наоборот, эти горе-экспериментаторы приняли самое живое участие в ликвидации последствий собственной дурости. Но есть и минус. Они не могут успевать везде и всюду, даже вместе с «коллегами» из других стран. Равно, как и не могут поделиться наработками по этой теме. Устав, видите ли, не велит!

– И что, заставить никак? – полюбопытствовал я, мысленно делая зарубку в памяти о необходимости ознакомиться с классификацией этих самых энергосущностей… ну, когда факт их существования уляжется в моей бедной голове.

– Пробовали, – хмуро ответил князь. – На три попытки – два трупа и одно сумасшествие. После этого общины волхвов чуть войну не объявили. Мы пытались разобраться в сути запрета, но в итоге мозголомы только руками развели, мол, скрепы ментальных установок они видят отчётливо, но удалить их не в состоянии. Ни один приём классического оперирования на них толком не действует. Точнее, не так… действует, но недолго. Установку затирают, а уже через несколько секунд та сама восстанавливается. В общем, превратить такого пациента в овощ – не проблема. А вот снять хоть один запрет – никак. Единственное, что определили с абсолютной достоверностью, это время наложения установок. Обряд Отбора или процедура Выбора, как его ещё называют. То есть момент превращения неофита в волхва. Но в его тонкостях и сами-то волхвы не разбираются… или, опять-таки, устав не велит такую информацию разглашать.

– Дела-а… – протянул я, приходя в себя от рассказа и демонстрации. Поёжился, глянув на князя, и задал вопрос, ответ на который, как вопила чуйка, мне совсем не понравится: – Виталий Родионович, а я здесь, собственно, при чём?

– Догадайся, – скривился князь. – Ты ученик волхвов, пусть и изгнанных из общины. Обряда не проходил…

– Да ну! – я аж охрип, когда до меня дошло, на что именно намекает мой собеседник. – У меня же знаний в этой области вообще нет! Как так-то?! Что я могу сделать?!

– Бийские и Остромиров клятвенно заверяли, что необходимую базу для дальнейших исследований ты получишь. А Грац со своими людьми возьмутся за эти самые исследования и… додумают частности, так сказать. Приёмы, необходимые воздействия. Потом на созданной ими основе будут тренироваться специалисты, которых мы, собственно, и отправим затыкать эту чёртову дыру, – князь вздохнул и несколько нервно улыбнулся. – Или ты думал, что мы тебя снабдим кладенцом, дадим эльфа с гномом в команду и отправим воевать Мордор? Обойдёшься. К тому же у разлома нет вулкана, а у меня нет Кольца Всевластия.

– Спасибо, успокоили, а то после информации об этих «энергосучностях»… домовых, полтергейстах и прочих барабашках с ходячими мертвецами я бы не удивился такому исходу. Честное слово! – я облегчённо хохотнул.

– Да ну на… к чёрту! Мы не в сказке всё же, Ерофей! – следом за мной коротко рассмеялся князь. – Избранные, это в соседнюю вселенную. Хотя… конечно, в чём-то ты прав.

Поймав мой вновь настороженный взгляд, Старицкий покачал головой.

– Нет, я не об избранности и геройстве на троих… я об антураже. Со стороны взглянуть, ведь действительно похоже получается. Призвали, магии обучили, миссией нагрузили, и «алга»!

– Не смешно, между прочим. Вот ни разу, – я мотнул головой. – Кстати, а зачем вообще нужно было накручивать такие сложности? Что, других учеников, ещё не прошедших инициацию, не нашлось?

– Именно так, – спокойно кивнул Виталий Родионович, стирая улыбку с лица. – Знаешь, сколько всего волхвов в нашей стране? Сорок три человека. Четыре круга, один из которых неполон. А учеников на всю их когорту – трое. Всего трое, Ерофей. К тому же волхвы решили, что решать проблему должны те, кто заварил эту кашу.

– То есть это Бийские сорвали «замок»? – уточнил я.

– Именно, доизучались аномалии, – подтвердил князь. – Да вот незадача, ни у изгнанных за совершённую ошибку Бийских, ни у иных членов их круга учеников нет.

– И вместо того, чтобы взять любого подходящего человека отсюда, они устроили мой призыв из иного мира? – изумился я. – Как-то это… из пушки по воробьям, нет?

– Не сказал бы. Подходящего ученика обычными методами волхв может искать не один десяток лет, а порой и дольше. Остромиров рассказывал, что последнего своего ученика искал тридцать четыре года. И не стал его призывать из-за Кромки только потому, что очень хотел обучить местного.

– То есть, вообще, для волхвов такие призывы в порядке вещей, да?

– Как посмотреть. По заверению того же Вышаты Любомирича, он лично знал как минимум трёх волхвов-выходцев из иных миров и не уверен ещё насчёт двоих, – пояснил князь. – Правда, двое его знакомцев уже померли, а третий, самый младший, недавно отпраздновал сто пятидесятый юбилей. Так что, сам видишь, процедура хоть и отработанная, но не сказать, что совсем уж обыденная. Тем не менее в нашем случае она оказалась куда перспективнее, надёжнее и быстрее, чем обычный поиск.

– И всё-таки это выглядит довольно дико, – вздохнул я. – Устраивать призыв человека из иного мира, только для того, чтобы задействовать его как невольный передатчик информации…

– Для нас, да, – кивнул Старицкий. – Но к волхвам нельзя подходить с обычной меркой, они просто мыслят иначе. Другими категориями, если угодно. Кстати, имей в виду, здесь это относится не только к волхвам. Фактически у каждого сословия имеются свои заморочки, не понимая которых можно нарваться на большие проблемы. Впрочем, об этом мы можем поговорить в другой раз, а сейчас предлагаю немного отдохнуть. К тому же скоро обед, а после него тебе предстоит пережить знакомство и расспросы моих домочадцев.

– Пережить? Всё так страшно? – спросил я.

– Мои внуки и правнуки о-очень любопытны, особенно когда дело касается новых людей в моём окружении. Конечно, Лада постарается их урезонить, но и она не вездесуща, – с почти настоящей печалью в голосе ответил князь. И честное слово, если бы не насмешливая улыбка, я бы принял его слова за чистую монету. Ну не действует на него моя эмпатия… почти. Точнее, не всегда. Эх.

– Понял, – кивнул я, тем не менее не торопясь подняться с кресла вслед за уже встающим хозяином дома. Заметив это, князь приподнял бровь в немом вопросе. – Я хотел бы уточнить кое-что, не касающееся всей этой запредельщины.

– О? Разумеется, – князь тут же уселся обратно в кресло и выжидающе уставился на меня. – Внимательно тебя слушаю, Ерофей.

– Виталий Родионович, как я понимаю, сам факт того, что я до сих пор жив, пусть и нахожусь не в своём родном мире, это полностью заслуга волхвов и… ваша, не так ли? – уточнил я.

– Можно сказать и так. Хотя моей заслуги здесь… ладно. Да. Если бы не призыв, там, в твоём мире, ты обязательно бы умер в ближайшие несколько секунд. Это непреложное условие ритуала. Одно из немногих известных мне наверняка, – ответил Старицкий.

– Тогда вопрос о моём обучении у волхвов и помощи вашим людям в обработке полученной информации не стоит. Я обязан отплатить за своё спасение. И тем лучше, что способ уже определён и не вызывает у меня отрицательных эмоций, – медленно проговорил я, и князь понимающе кивнул… а в глазах его, кажется, даже мелькнуло одобрение. Ну да, за такие вещи цену лучше назначать сразу, иначе велик риск оказаться если не в вечной кабале, то в вечном долгу точно. Конечно, если речь не идёт о друзьях и близких, но… здесь я таковых не наблюдаю. Пока, во всяком случае. Я тряхнул головой и договорил: – К тому же это было бы просто честно.

– Рад это слышать, – чуть склонил голову Старицкий и, помолчав, с усмешкой произнёс: – А то сам я, признаться, немного опасался начинать разговор на столь… щекотливую тему.

– Боялись, что я не смогу оценить все аспекты дела по достоинству? – чуть удивился я, на что князь совершенно не аристократично фыркнул.

– Боялся остаться без штанов, – со смехом произнёс он. – Мне, знаешь ли, весьма подробно доложили о всех перипетиях твоего торга с Ростопчиными.

– Они разрушили мою лавку и мой дом! Не дали доучиться в школе! И вообще… я очень ценю комфорт, а люди Ростопчиных лишили меня его. Про отсидку в камере и пытки уже и не говорю. Я был в своём праве.

– Так ведь я и не отрицаю, – пожал плечами князь. – Хм, и да, намёк понял. Как по поводу лавки и жилья, так и по поводу учёбы в школе. Найдём и устроим.

– Не-не-не! – я даже руками замахал. – Не надо ничего искать и устраивать! У меня достаточно денег, чтобы самому снять подходящее помещение, как для работы, так и для жизни. А школа… думаю, с документами эвакуированного меня примут в любом учебном заведении столицы. Разве нет?

– Почти, – несколько уклончиво ответил Старицкий и явно о чём-то задумался. Но уже через несколько секунд встрепенулся и договорил: – У меня нет никаких возражений насчёт поиска жилья и лавки. Раз уж тебе так хочется самостоятельности, пожалуйста. Ты уже доказал, что способен выжить даже в экстремальных условиях, думаю, и жизнь в столице будет тебе по плечу. А вот по поводу школы… предлагаю обсудить этот вопрос чуть позже, и с участием моей жены. Лада является попечителем некоторых учебных заведений столицы и очень хорошо разбирается в вопросах, касающихся образования. Думаю, она сможет дать тебе несколько советов по этому поводу. Что скажешь?

– Я буду весьма благодарен за такую помощь, – я искренне улыбнулся в ответ.

– Замечательно. Мне остаётся только надеяться, что ты не сорвёшься завтра же на поиски квартиры, – произнёс Виталий Родионович. – Лада расстроится, если ты уедешь от нас слишком быстро. Да и… внуки-правнуки будут недовольны.

– У вас их много? – спросил я.

– Ребятишек? Восемнадцать, – моментально ответил князь. – Девять внуков, и пока ещё девять правнуков. А если считать всех детей, в смысле наших с Ладой потомков, находящихся в детском возрасте, то двадцать.

– Э-э? – не понял я.

– Мы с женой, слава богу, ещё находимся в репродуктивном возрасте, – ухмыльнулся Старицкий. – Что и доказали десять лет назад. Близнецы получились… реактивные.

Я аж икнул. Князю за сто пятьдесят, княгиня не намного младше, а их младшим детям по десять лет! Ох-ре-неть!

– Боюсь спросить… – проговорил я, кое-как справившись с изумлением. Князь кивнул, словно подбадривая, и я всё же решился: – А это считается нормаль… то есть обычным? В смысле, здесь все такие долгожители?

– Совсем нет, Ерофей, – как мне показалось, с печалью в голосе ответил Виталий Родионович. – Видишь ли, для того, чтобы жить долго, нужно активно заниматься естествознанием. Нет, не обязательно что-то исследовать, достаточно практики. Ежедневной и разнообразной. Чем обширнее практика, тем дольше тело сохраняет молодость и силу. Если такой возможности нет… или просто отсутствует желание, можно время от времени проходить соответствующие процедуры у целителей. Раз в пять-шесть лет. Правда, стоят они совсем недешёво. Но даже средний обыватель вполне может скопить нужную сумму, не особо напрягая свой кошелёк и не отказываясь от маленьких радостей жизни.

– И при этом долгожителей мало? – удивился я.

– Не мало. Немного, – поправил меня Старицкий.

– Всё равно! Если вы говорите, что для долгой жизни достаточно лишь ежедневно широко использовать ментальные конструкты… неужели это так сложно? Или это секрет?

– Не просто «ежедневно и широко», Ерофей. Практика должна быть разнообразной. И нет в этом никакого секрета, – пожав плечами, уточнил князь. – Вот уже сто лет прошло с тех пор, как этот факт был научно доказан. И подавляющее большинство прекрасно об этом знает, но… вспомни, в нашем мире все знают, что курение укорачивает срок жизни, а зарядка по утрам его увеличивает. И что? По логике, курение должно было уйти в прошлое, как страшный сон, а все люди поголовно должны начинать утро с зарядки. Но в моём две тысячи двенадцатом, знаешь ли, количество «паровозов» ничуть не стремилось к нулю, а утром не было пробок на беговых дорожках. Или что-то изменилось за прошедшие… кстати, ты из какого года?

– Из две тысячи семнадцатого, – ответил я и понимающе кивнул. – И да, я тоже не встречал в парках бегающих за здоровьем толп… как и дефицита гантелей в спортмагазинах.

– Вот видишь, – развёл руками князь. – И здесь та же история. Все знают, но лишь немногие предпринимают реальные шаги для продления собственной жизни.

– Всё равно это странно, – заметил я. – Ладно, курение, зарядка… при разнице в пять-десять лет, да ещё и при большом разбросе в сроках жизни вообще, нежелание людей избавляться от дурной привычки или тратить время на «бессмысленные телодвижения» вполне понятно. Лень, она любую логику ногами запинает, просто, чтоб та спокойно спать не мешала. Но здесь же речь идёт как минимум о семидесяти-восьмидесяти годах! Причём, как я понимаю, не старости с её болезнями, слабостью и медленным угасанием, а вполне активной, полноценной жизни! Так почему?

– Говорю же, потому что недостаточно просто использовать три-четыре ментальных конструкта в день. Они должны быть разноплановыми, и их должно быть не меньше десятка, чтобы применение таковых оказало оздоравливающее влияние на тело оператора. Но человек должен знать эти самые конструкты. А откуда, если он не учился на факультете естествознания, а для работы и жизни ему хватает того же десятка конструктов, применяемых от случая к случаю, то есть даже не каждый день? Кстати, если заглянешь в Хольмский университет, то увидишь удивительную картину. Половина студентов прикладных факультетов – люди, что называется, «за сорок». Спохватившиеся, как их зовут преподаватели. Учатся эти господа на совесть, и, если говорить честно, то именно они со временем становятся настоящими специалистами в прикладном естествознании. Кузница кадров будущих мастеров, можно сказать.

– Виталий Родионович, а используя изученные конструкты, они молодеют? Или просто «замирают» в том возрасте, в котором начали работу над собой? – поинтересовался я. А что, интересно же! Тем более что о таких тонкостях я вообще ничего не знал. Не встречалась мне подобная информация в тех источниках, что довелось читать.

– Ну, откат до тридцатилетнего возраста можно получить уже через три-четыре года активной практики, – ответил князь. – Но потом… всё равно, чем дольше живёшь, тем больше конструктов ты должен применять, чтобы тело сохраняло молодость и силу. И то это действует лишь до третьего десятка конструктов, то есть в среднем лет до семидесяти реального возраста примерно. Потом процесс старения всё же берёт своё, хотя и растягивается очень сильно. Насколько, можешь оценить, глядя на нас с Ладой. Кстати, нам с женой, чтобы сохранять нынешние кондиции, нужно использовать не менее полусотни ментальных операций в сутки, – объяснил князь. – А тот же Остромиров, насколько я знаю, вообще «колдует» по нескольку часов в день без перерыва. Того и гляди, в отшельники намылится.

– Почему «в отшельники»? – не понял я.

– А как иначе? – развёл руками Старицкий. – Представь, каково приходится окружающим, когда рядом такой дедушка шалить начинает. Широко, многопланово и, самое главное, без остановки! Да от того шторма, что он устроит в ментале, даже святой рехнётся.

– То есть это, получается, стандартная процедура, да?

– Именно так. Среди обычных людей до такого уровня пока ещё никто не развивался. А вот волхвы да, им на определённом этапе приходится уходить из общества, просто чтобы не доставлять серьёзных неудобств окружающим людям.

– Интересно… а что потом? – пробормотал я.

– Потом? Смерть, я полагаю, – равнодушно заметил князь, но, заметив мой взгляд, нахмурился. – Что?

– Вы не интересовались этим вопросом, да? У тех же волхвов, например?

– Не видел смысла. А что, у тебя вдруг появились другие предположения? – осведомился Старицкий.

– Можно и так сказать, – протянул я, одновременно пытаясь сформулировать то, что вертелось в голове в виде неопределённых образов. – Во-первых, что произойдёт с человеком, дожившим до такого возраста, когда он вынужден будет постоянно выдавать какие-то ментальные воздействия без остановки и перерывов на отдых и сон?

– Полагаю, он просто должен перестать заниматься ерундой и позволить себе уснуть в последний раз, – довольно резко откликнулся князь, но почти тут же смягчил тон: – А во-вторых?

– А во-вторых, подобные действия противоречат логике. Если разнообразные воздействия в ментале позволяют продлить жизнь, значит, должен быть какой-то… финальный эффект, что ли? Ну, не знаю, как правильно объяснить.

– Переход количества в качество? – усмехнулся Старицкий.

– Ну да… что-то в этом роде. Я ведь правильно понимаю, что чем больше манипуляций совершает оператор, тем мощнее и объёмнее они становятся со временем? То есть навык ментального оперирования развивается, а не остаётся неизменным на протяжении всей жизни?

– Да, пределов развития дара нет. Или до него пока просто никто не дошёл. Хм, логичное предположение, вообще-то, – князь задумчиво покачал головой. – Но… всего лишь предположение. Мышцы человек тоже может «качать» всю жизнь, но и они когда-то сгниют в земле или сгорят в печи крематория. Без всякого «качественного скачка».

– Да, но ментальное оперирование не имеет ничего общего с материальным телом человека, у которого всё же есть свой предел развития, – не согласился я. – Так почему не предположить, что и итог в этом случае будет отличным?

– Думаю, этот вопрос стоит обсудить с Всеславом и Вышатой Любомиричем, им будет интересно. Весьма интересно! – после недолгого молчания неожиданно заключил Старицкий и, глянув на часы, хлопнул в ладоши: – Ерофей, мы опять скатились в «запредельщину», от которой ты хотел отдохнуть. Да и время вышло. Обед через пять минут, и если мы не появимся вовремя в столовой, нас с тобой схарчат вместо первого блюда. Идём.

– Надеюсь, там не все восемнадцать детишек сразу? – пробормотал я, выходя следом за князем из гостиной.

– Не волнуйся. Сегодня в гостях только четверо из них, да и те под присмотром моего внука Болха. Плюс твоя знакомая Злата, – бросил через плечо Виталий Родионович и, еле слышно рассмеявшись, договорил: – Маленькая защитница! Вчера она наотрез отказалась, цитирую: «Оставлять братика Еру одного в незнакомом месте». Так что имей в виду, прозвище у тебя уже есть и избавиться от него не выйдет. Детям оно слишком понравилось.

– Ера, значит? Ну… хорошо, что не Ять, – вздохнул я и встрепенулся. – Стоп. То есть Бийские не уехали?

– Бран Богданич остался с дочерью, а Бажена Вентовна отправилась домой, опасается, что Олег с Марой что-нибудь учудят без её пригляда, – всё так же на ходу пояснил Старицкий.

– Эти могут, – согласился я, поднимаясь по широкой лестнице следом за князем.

– Кстати, Грац и Остромиров тоже здесь, но они клятвенно пообещали Ладе, что до вечера тебя не побеспокоят.

– И это хорошо. После нашего разговора мне, пожалуй, действительно нужно немного отдохнуть, – откликнулся я.

– Погуляешь по парку, развеешься. Заодно и информация в голове уляжется, – ответил князь и кивнул, когда возникший перед нами Сварт распахнул двери в столовую.

Действительно, маленькая защитница. Стоило нам оказаться в просторной комнате со стоящим в её центре огромным овальным столом, уже сервированным к обеду, как на мне скрестился добрый десяток взглядов. Ожидающие, любопытствующие, равнодушные… в полной тишине мы с хозяином дома двинулись к столу, но почти тут же раздался скрежет отодвигаемого стула и быстрый уверенный топот. Исчезнувшая из-за стола Злата вихрем подлетела ко мне и, не обращая никакого внимания на окружающих, с довольным визгом повисла на моей шее. Как только допрыгнула, малявка?!

Левое ухо тут же оглохло от звонкого голоса девочки, безостановочно тараторящей и вываливающей на меня сразу тонны информации… обо всём. И как она за меня переживала, и какой этот дом огромный, и как ей понравился бальный зал. Имена детей, с лёгким изумлением взирающих на нас из-за стола, перемежались сведениями о количестве собак, живущих в имении, естественно, с упоминанием всех кличек; мнение о раннем завтраке и качестве апельсинового сока, поданного к нему, высказывалось одновременно с рассуждением о красоте цветов в верхнем зимнем саду… в общем, спустя максимум десять секунд я узнал о загородном поместье Старицких как бы не больше, чем смог бы узнать за год жизни здесь.

Но, наконец, Злата угомонилась и… повела меня знакомиться с уже еле сдерживающими смех присутствующими. По крайней мере, взрослые, сидящие за столом, явственно давили предательские улыбки. А вот дети… хм, если я не ошибаюсь, обаятельная непосредственность Златы просто ввела их в ступор. Ну, в принципе, чего-то подобного стоило ожидать, как я думаю. Всё же в комнате сейчас присутствуют не только «свои», родные и домашние, при которых вполне позволительно беситься и плевать на этикет, но и гости, при которых обычно детей учат вести себя «подобающе». Учитывая же, что и сама Злата числится здесь гостьей… подчеркну, «маленькой гостьей», такое пофигистичное отношение к вбиваемым правилам поведения не могло вызвать у юных княжат удивления и… зависти. Самой жгучей зависти, которую я легко ощутил. Общий же фон в столовой был скорее умилённо-насмешливый. И к кому из нас какое чувство относится, разобраться было несложно. Да и к чёрту! Смейтесь, сколько хотите, по сравнению с тем океаном радости, в который меня макнула маленькая егоза, ваши смешки – тьфу и растереть!

Правда, был и ещё один поток эмоций, изрядно выбивающийся из общего ряда. И на него я просто не мог не отреагировать. Каюсь, не удержался и, глянув на застывшего у дверей Сварта, с ехидной улыбкой подмигнул фонящему усталым недовольством дворецкому.

Четыре – два, господин Сварт!