Текст книги "Имя мне легион"

Олег, глаза которого были закрыты, вдруг распахнул веки. А затем резко сел – и его движение напомнило Маше ситуацию с майором Блиновым в супермаркете.

Девушка выронила из рук салфетки – глаза Олега были совершенно черные, как будто заполненные чернилами. Ни белков, ни зрачков не видно.

Маша медленно попятилась к двери. Что-то девушке подсказывало: ей надо как можно быстрее убраться прочь из квартиры Олега!

А тот вскочил на ноги, причем движения его были как у робота. А затем ринулся к Маше. Мелькнуло бледное лицо, бездонные черные глаза и скрюченные пальцы. Олег впился Маше в шею и принялся душить ее.

Девушка, хрипя, из последних сил оказывала сопротивление. Изловчившись, Маша сумела лягнуть нападавшего в пах. От такого удара любой другой мужчина дико завыл бы и выпустил свою жертву, но на Олега выпад не подействовал. Он с силой швырнул девушку к противоположной стене. Маша сильно ударилась спиной о ящичек, из которого на пол посыпались разнообразные туалетные принадлежности, и закричала:

– Олег, что с тобой? Это же я, Маша!

Но Олег кинулся на нее и, припечатав к полу, снова принялся душить. Над Машей нависло бледное лицо, и самым страшным были бездонные черные глаза.

Девушка, как могла, колотила Олега по спине, что, однако, не производило ни малейшего эффекта. В ушах у Маши зашумело… Она вот-вот потеряет сознание! И тогда Олег без проблем справится с ней – и убьет ее!

Маша непроизвольно шарила рукой по полу – и нащупала вдруг что-то холодное, металлическое, острое. Позолоченные маникюрные ножницы! Маша сжала их в кулаке, размахнулась – и ткнула ими в лицо Олега. Мужчина взвыл и разжал руки. Кашляя, Маша ногами отпихнула его, повалившегося на спину, и с большим трудом поднялась на ноги. Затем осторожно, не подходя близко, глянула на Олега. Кошмарное зрелище! Ей удалось вогнать ножницы в левый глаз примерно наполовину. Из раны текла густая, практически черная кровь. Маша вздрогнула от ужаса – точно такая кровь текла и из ран майора Блинова!

Склонившись над Олегом, Маша лихорадочно раздумывала, стоит ли вытаскивать ножницы. Где-то она слышала, что в подобных ситуациях предметы из ран не следует извлекать, иначе может возникнуть обильное кровотечение, которое приведет к быстрой смерти потерпевшего.

– Олежек, мне так жаль! Я не хотела! Но ты не оставил мне иного выбора – ты же пытался убить меня! И я защищалась! – пролепетала Маша. И вдруг ощутила на своей правой лодыжке крепкий захват.

Олег вцепился в ее ногу! Маша дико завопила и принялась отбиваться. Ей удалось сбросить руку Олега. Девушка выскочила из ванной, миновала спальню, выбежала в коридор, потянула за собой дверь – и увидела, что Олег, шатаясь и шаркая, следует за ней!

Маша попятилась. Дверь отлетела в сторону, и девушка стала свидетельницей ужасного явления: на пороге спальни возвышался Олег – из левого глаза торчали маникюрные ножницы, лицо, горло и грудь были залиты кровью. Правый же глаз по-прежнему был словно заполнен тьмой.

Олег двинулся вперед. Маша, пятясь, едва не упала вниз, но интуитивно остановилась на верхней ступеньке лестницы и вцепилась в поручень. Олег наступал и наступал. Тогда она метнулась в противоположную сторону лестницы. Олег пошатнулся, а Маша изо всех сил ударила его в спину. Олег замахал руками, а затем кубарем покатился по лестнице, пролетев около пяти метров. Девушка, держась за перила, потрясенно смотрела на тело, распластавшееся у ее подножия.

Осторожно спустившись, Маша замерла на последней ступеньке, боясь переступить через Олега. Ей все казалось, что тот снова оживет и схватит ее. Наконец, пересилив страх, девушка перепрыгнула через тело.

Олег не двигался. И неудивительно: падение с лестницы привело к тому, что ножницы вошли ему в глаз по самую рукоятку. На паркете образовалась приличная лужа темной крови. Маша заплакала.

Никаких сомнений: Олег мертв. Лезвия ножниц проникли в мозг, у него не было шансов выжить. Выходит, она убила его! Но ведь ей пришлось защищаться, потому что Олег пытался задушить ее! Только поверят ли ее объяснениям милиция и прокуратура? Когда станет известно, что они расстались по инициативе Олега, наверняка все решат, что это месть брошенной девицы!

Однако девушка понимала: требуется немедленно что-то предпринять. Маша приняла решение – подошла к входной двери, сняла трубку домофона и нажала темно-зеленую кнопку. Спустя несколько секунд услышала голос охранника, находившегося внизу, в холле, и потерянным голосом спросила:

– Леша, это вы? Поднимитесь, пожалуйста, в квартиру Олега Валентиновича. Мне… ему… Нам требуется ваша помощь!

Когда Маша была официальной подругой Олега и жила здесь, в его квартире, она время от времени обменивалась несколькими фразами с дежурившими в холле охранниками, чаще всего именно с Лешей Никифоренко.

Охранник не заставил себя долго ждать. Двери лифта с мелодичным треньканьем распахнулись, Маша провела Алексея в коридор и, запинаясь, сказала:

– Леша, мне нужна ваша помощь. Дело в том… дело в том, что произошел несчастный случай… Нет, что я говорю! Олег вдруг напал на меня… Я не знаю, что с ним случилось, наверное, он сошел с ума… Он душил меня! И мне не оставалось ничего иного, как защищаться! Но я не хотела, чтобы все закончилось столь трагически!

Понимая, что сумбурное объяснение не только не способствует прояснению ситуации, а, наоборот, ее запутывает, Маша прошла из холла в зал и произнесла, старательно отводя взгляд:

– Лучше взгляните сами, Леша!

Охранник отстранил ее и подошел к лестнице. Маша, стоявшая к нему спиной, принялась снова объяснять:

– Но вы не должны думать, что я намеренно убила Олега Валентиновича! Хотя, глядя на тело, конечно же, можно сделать вывод, что именно я напала на него, а не он на меня, но, уверяю вас, все было не так. Вы должны дать мне совет: мне что, обращаться в милицию? Или сразу в прокуратуру?

– Мария Константиновна, я не вполне понимаю, что вы имеете в виду, – раздался спокойный голос охранника Леши. – О каком теле вы ведете речь?

Маша обернулась – и обомлела. В самом деле, никакого тела у подножия лестницы не было. Только солидная лужа темной крови. Олег, который всего пару минут назад недвижимо лежал у ступенек, бесследно исчез!

– Это что, краска? – произнес охранник, опускаясь на одно колено около темной лужи. – Нет, не похоже. Гм, кровь… Однако почему такого цвета? Она же практически черная и чрезвычайно густая!

Алексей посмотрел на Машу и обеспокоенно произнес:

– Мария Константиновна, вы ранены? С вами точно все в порядке?

Маша медленно подошла к лестнице, потрясенно шепча:

– Но ведь этого не может быть! Ножницы проникли ему в мозг… И падение с лестницы… Он просто не мог никуда уйти! Однако его здесь нет…

– Кого вы имеете в виду, Мария Константиновна? – спросил, выпрямляясь, охранник.

Маша тихо пояснила:

– Олег Валентинович только что лежал здесь. Поэтому я вас и вызвала. Дело в том, что… что Олег Валентинович умер. И его тело… находилось именно там, где вы сейчас стоите. Но трупа там нет!

Охранник, наклонив голову, подозрительно взглянул на Машу.

– Мария Константиновна, вы уверены, что все именно так, как вы мне рассказываете? Олег Валентинович умер? Но от чего?

– Он… я… Это не так важно! – выдавила из себя наконец Маша. – Значит, я ошиблась. Олег Валентинович все еще жив, и ему нужна помощь. Хотя… Нет, он очень опасен! У вас ведь имеется оружие? Немедленно вытащите его!

Девушка с опаской взглянула на кобуру, висевшую на бедре охранника. Тот качнул головой и произнес:

– Мария Константиновна, у меня создается впечатление, что вам требуется прийти в себя. Скажите честно, вы ведь что-то приняли?

Маша задохнулась от возмущения – Леша считает, что она напилась или наглоталась наркотиков, вообразила себе невесть что и пристает к нему с небылицами, являющимися порождением ее затуманенного сознания! Впрочем, наверняка охранник и его коллеги насмотрелись и не такого – все же они охраняли жилой центр, в котором обитали представители столичной элиты.

– Ничего я не принимала! Лучше помогите мне найти его! – отчеканила девушка и обернулась в поисках Олега.

Далеко тот уйти не мог, он же тяжело ранен. И как вообще смог двигаться? Этого Маша никак понять не могла. Но, славу богу, она все же не убила его. Значит, Олегу еще можно помочь.

Охранник лениво огляделся по сторонам.

– Мария Константиновна, я ничего не вижу. И никого. Если, как вы говорите, Олег Валентинович серьезно ранен, то как же он мог перемещаться?

Маша только закусила губу, уже не зная, что говорить. Правду? Что Олег напал на нее и попытался убить? А она вонзила ему в глаз маникюрные ножницы, а затем сбросила с лестницы?

Алексей отправился на кухню, и Маша в изнеможении опустилась на софу. Голова у девушки шла кругом.

Позади раздался шум, и Маша тотчас поняла, что это такое – шаркающие шаги! Она резко подскочила, развернулась – в паре метров от нее стоял Олег. И вид его был ужасен – маникюрные ножницы так и торчали из левого глаза, лицо и грудь залиты кровью. И безжизненный правый глаз со взглядом монстра…

Маша закричала и бросилась на кухню. Охранник Леша, как раз заглядывавший под обеденный стол, обеспокоенно спросил:

– Что случилось, Мария Константиновна?

– Он там, там! – воскликнула Маша, указав в сторону зала.

Охранник, положив руку на кобуру, быстро шагнул в том направлении. Пару секунд спустя донесся его голос:

– Не понимаю, кого вы имели в виду! Здесь никого нет!

Маша с опаской вернулась в зал – действительно, Олега там не было. Леша с некоторым сочувствием взглянул на Машу и заметил:

– Думаю, вам все же надо прилечь и попытаться заснуть. Или вы хотите, чтобы я вызвал врача?

Маша, дрожа, попросила:

– Вы должны обыскать всю квартиру. Он прячется где-то здесь!

– Ну, если вы настаиваете… – вздохнул охранник и отправился на второй этаж.

Маша поспешила за ним, не желая оставаться в одиночестве.

Алексей внимательно изучил следы борьбы в ванной комнате, его внимание привлекли кровавые пятна. Однако наверху Олега тоже не было! Маша, не понимая, куда тот мог деться, вслед за охранником спустилась вниз. Леша заглянул во все комнаты, но нигде Олега не обнаружил.

Усадив Машу в кресло, Алексей произнес:

– Мария Константиновна, судя по следам крови, в квартире все же что-то произошло. Меня в самом деле крайне настораживает исчезновение Олега Валентиновича. Ведь жилой комплекс он не покидал. Поэтому, если не возражаете, я вызову «Скорую» и милицию.

Маша молча кивнула – ничего другого не оставалось. Охранник снял с пояса рацию и поднес ее к губам. В тот же момент боковым зрением девушка увидела, как один из стенных шкафов распахнулся и оттуда вывалился Олег. Она дико вскрикнула, хватая Алексея за рукав, однако парень и не подумал оборачиваться, продолжая вести беседу с напарником, находившимся внизу, в холле подъезда:

– Ничего конкретного обнаружить не удалось, однако обнаружены следы крови. Поэтому прошу тебя вызвать…

Олег бросился на охранника, повис у него на спине, рыча, как дикий зверь, и вцепился ему зубами в шею. Леша выронил рацию. Маша, отшатнувшись в ужасе, закричала.

Охранник попытался сбросить нападавшего, но у него не получилось. Маша метнулась на кухню, извлекла из какого-то ящика первое, что попалось под руку – небольшую стальную кастрюльку с длинной ручкой. Потом бегом вернулась в зал и со всей силы ударила ею Олега по затылку.

Тот издал протяжный вой, чуть ослабил хватку, и охранник, изловчившись, сумел наконец скинуть его с себя. Однако Олег снова бросился на Лешу. Парень потянулся к кобуре, но Олег впился ему в кисть руки. Охранник выругался и ловким ударом отшвырнул его в сторону. Тот, пролетев порядочное расстояние, сильно ударился о стенку.

Алексей вытащил из кобуры пистолет и, тяжело дыша, произнес:

– Олег Валентинович, немедленно прекратите…

И вдруг смолк – видимо, наконец разглядел нападавшего и заметил ножницы, торчавшие у него из глаза. Маша метнулась к входной двери и распахнула ее.

Тем временем Олег, завывая, вновь бросился на Лешу. Охранник выстрелил. Один раз, второй, а затем и третий. Олег пошатнулся, на мгновение замер, однако не остановился, хотя Маша видела, что пули попали ему в грудь. Вместо того чтобы упасть, Олег вцепился руками в горло охраннику и, повалив на софу, принялся душить.

В этот момент двери лифта разъехались, и, к своему небывалому облегчению, Маша увидела второго охранника, который, услышав звуки борьбы, ринулся в квартиру. Девушка, сотрясаясь от рыданий, выбежала на лестничную клетку. До нее донесся окрик второго охранника:

– Немедленно прекратить, или я буду вынужден стрелять! Отпустите его! Повторяю, отпустите! Вы не оставляете мне иного выбора…

Прогремел выстрел, потом еще один. Затем все стихло. В квартире воцарилась напряженная тишина. Маша боялась перешагнуть порог – что, если там ее поджидает Олег?

Наконец в коридор вышел второй охранник и произнес:

– Опасность миновала. Я вызвал милицию и «Скорую». Но объясните мне, ради бога, что именно здесь произошло?

Этого Маша и сама толком не понимала. Она прошествовала в квартиру и обнаружила охранника Лешу, сидевшего на софе и зажимавшего кровоточащую руку, прокушенную Олегом.

Сам же Олег лежал на полу лицом вниз – его затылок представлял собой кровавое месиво. Девушка с опаской уставилась на тело. Ей все казалось, что ее бывший бойфренд снова поднимется на ноги и бросится на нее. Но этого не случилось – на сей раз Олег был точно мертв.

К себе на квартиру Маша вернулась уже после полудня. Остаток ночи и утро девушка давала детальные показания, объясняла милиционерам, что произошло, однако сразу поняла: к ее словам отнеслись скептически. Еще бы, на их месте она бы тоже не поверила рассказам перепуганной, истеричной дамочки, утверждавшей, что ее друг внезапно превратился в кровожадное чудовище и пытался убить ее!

Хорошо, что ее слова могли отчасти подтвердить оба охранника. Леша был легко ранен – Олег прокусил ему шею и руку. Второй охранник доложил, что, оказавшись в квартире Олега Валентиновича Пушкина, увидел, как хозяин пытается убить его напарника, поэтому был вынужден стрелять на поражение.

Судмедэксперт, изучивший тело, заявил, что такого ему видеть не приходилось – он имел в виду торчавшие из глаза маникюрные ножницы и множественные огнестрельные ранения.

– Не понимаю, как мужчина вообще мог двигаться, ведь клинически данный субъект давно мертв, – произнес он. – Гм, удивительно… Столько ранений, причем все далеко не пустяковые!

Девушка попыталась объяснить допрашивавшему ее милиционеру, что Олег сначала был вполне вменяемым, а затем неожиданно переменился. Упомянула она и о его безжизненных черных глазах. Судмедэксперт, видимо, краем уха слышавший ее показания, произнес:

– Взгляните-ка сюда!

И указал на труп Олега, уже покоившийся на носилках. Маша осторожно приблизилась к телу. Правый глаз был приоткрыт – и она заметила, что вовсе тот не черный, а серо-зеленый.

– Но уверяю вас, я не обманываю! – воскликнула Маша. – Спросите у охранников, они подтвердят! Жуткие глаза… Такие же были у майора Блинова!

– Не беспокойтесь, спросим, – откликнулся сурово милиционер, заметно помрачневший при упоминании имени майора-убийцы. – А откуда вам Блинов-то известен?

Маше пришлось поведать, что и Олег, и она сама находились в супермаркете в момент расстрела посетителей, и ее сообщение несколько разрядило ситуацию. Милиционер, смягчившись, сказал:

– Мария Константиновна, за последние дни вам пришлось пережить много чего! Думаю, на сегодня хватит, можете отправляться домой. Если хотите, один из моих сотрудников отвезет вас.

Взглянув на людей в форме, девушка отказалась.

Очутившись наконец у себя на квартире, она долго стояла под душем, раз за разом натирая тело мочалкой. Ей все казалось, что на ней остались следы крови. Родителям Маша решила пока ничего не говорить.

Она не сомневалась, что о происшествии обязательно сообщат в новостях, если не в центральных, то по крайней мере в московских. Но – странное дело! – этого не произошло. Наступила ночь. Маша не рискнула выключать свет и улеглась на кушетке. В голову лезли разнообразные мысли. Сон все никак не шел.

Более всего ее волновал вопрос: почему Олег напал на нее? Да, он регулярно причинял ей душевную боль, однако никогда не поднимал руку. А тут попытался убить! И не только ее, но и охранников. Причем… Причем тот, кто напал на них, не был Олегом в тот момент! Точнее, тело было Олега, в которого словно бес вселился – иного сравнения Маша подобрать не могла. Как будто ее любимый превратился в бездушную машину для убийств и хотел одного – лишить ее жизни. Только почему? Ответа на вопрос Маша не ведала.

Девушка ворочалась с боку на бок, прокручивая в голове события минувшего дня. Итак, она пришла к Олегу, потому что тот попросил ее – он был болен. Ну конечно же, он был болен! Но разве это является объяснением его поведения? Вряд ли! У него не было жара, наоборот, температура оказалась даже пониженной. Да и человек с высокой температурой, в бреду элементарно не сможет напасть на других и пытаться их убить!

И, наконец, эти ужасные глаза… Прямо как у майора Блинова, в который раз повторила про себя Маша. И вдруг подскочила с кушетки. Вот именно, как у майора Блинова! Точнее, у Олега и были глаза майора Блинова…

В голове стали вспыхивать одна сцена за другой – тогда, в супермаркете, майор тоже оказался на редкость живучим. Утихомирить его смогла только пуля в голову. То же случилось и с Олегом. А до того, как милиционера пристрелили, его выворотило кровью на Олега…

Маша, шагая из угла в угол, напряженно размышляла. Это могло значить только одно: майор был чем-то инфицирован, и это перекинулось потом на Олега. Но если так, то и она, и прочие люди, находившиеся в супермаркете, должны были подцепить ту заразу! Однако этого не случилось. Или…

Девушка принялась искать градусник, чтобы измерить температуру. Тридцать шесть и девять! Маша радостно вздохнула – нет, у Олега температура была немного пониженной, а не повышенной. И с чего она вообще взяла, что тут дело в какой-то инфекции?

Вдруг Маша вспомнила – тогда, в супермаркете, Олег кричал, что кровь Блинова попала ему в глаз. Так и есть! Ведь в крови выпачкалась и она, и другие люди, потом здание оказалось наводненным милицией и членами группы захвата. Но инфицировался в итоге только Олег – потому что кровь майора-убийцы попала в его организм.

Девушка, бросившись в ванную, принялась изучать свое тело в зеркало. Несколько синяков, кровоподтеков и царапин… А ведь в квартире Олега все было вымазано в его крови! Неужели… Неужели она тоже инфицировалась?

Маша вспомнила – Олегу казалось, что у него простуда, любимый жаловался на то, что у него ломит кости, и на легкую боль в горле. Затем вдруг все как рукой сняло – и он заснул. А потом… потом превратился в монстра с черными глазами!

Сколько времени минуло с момента инфицирования, если предположить, что оно произошло тогда в супермаркете? Около двух суток. Но что же это за болезнь такая?

Девушка уселась за компьютер и попыталась найти в Интернете ответ на свой вопрос. Через два часа пришла к выводу, что болезни, при которой глаза словно наливаются тьмой и становятся совершенно черными, не существует. Может быть, заболевание чрезвычайно редкое, откуда-нибудь из Азии или Африки?

Но если она права, разносчиком инфекции был майор Блинов. Где же милиционер подцепил заразу? Маша снова принялась выуживать информацию из Интернета. Наконец ей удалось найти упоминание, что Блинов прошлым летом вместе с женой и дочкой ездил в Таиланд.

Что же, майор мог подцепить неизвестную болезнь именно там. Тогда выходит, что она развивалась целых восемь месяцев или что-то около того! Но если это так, то почему же Олег превратился в монстра всего лишь за сутки с небольшим с момента предполагаемого инфицирования?

Маша пробежала глазами перечень событий последнего дня майора Блинова и ощутила легкое головокружение, когда вдруг увидела строчки, гласившие, что майор-убийца, по словам сослуживцев, был простужен. Вот это да! Оказывается, Блинов отправился в супермаркет, чтобы устроить там бойню, предварительно побывав у себя в отделении и прихватив табельное оружие. Маша просмотрела перечень событий предыдущих дней: ничего особенного, Блинов находился на работе, принимал участие в какой-то операции, допрашивал кого-то, побывал в медпункте, где ему, как и прочим работникам, была сделана прививка от воробьиного гриппа…

В одном из форумов проводили параллель между событиями в московском супермаркете и в челябинской школе, где ученик несколькими днями ранее устроил подобную бойню. Маша изучила интервью с одноклассницей Сазонова, утверждавшей: Дима походил больше на робота. Особенно поразили девушку его бездонные черные глаза…

Последняя деталь привлекла пристальное внимание Маши. У Димы Сазонова тоже были черные глаза? Неужели между этими двумя кошмарными историями имеется какая-то связь?

Маша сосредоточилась именно на данной детали и вскоре узнала, что, согласно поверьям многих народностей, глаза, словно заполненные тьмой, являются одним из основных признаков одержимости. Девушка скептически вздохнула. Хотя… В какой-то степени и майор Блинов, и школьник Сазонов были одержимыми – одержимыми манией убийства! То же можно сказать и об Олеге. Однако в демонов и злых духов Маша не верила.

Продолжив поиски в Интернете, девушка наткнулась на большую статью, автором которой был профессор с ухоженной седой бородкой (имелась фотография ученого), некий М. Х. Карасик. Маша вспомнила, что уже видела его – в том самом ток-шоу, посвященном всплеску жестокости в российском обществе, – и погрузилась в изучение статьи. Профессор пытался в ней доказать, что одержимость совсем даже не пустое понятие, а имеет реальную подоплеку. И вдруг ее пронзило воспоминание: Олег бросается на охранника Лешу и впивается тому в шею! Да, да, Олег как минимум два раза укусил Лешу!

Маша похолодела. Ведь если речь идет об инфекции, то охранник наверняка заразился… Его необходимо предупредить!

Девушка едва дождалась утра. Быстро собравшись, она отправилась к элитному жилому комплексу на берегу Яузы, где находилась квартира Олега. От несших дежурство охранников она узнала, что Алексей Никифоренко и его напарник сегодня не работают.

– Леха получил выходных целую неделю! – с некоторой завистью сообщил мужчина, с которым говорила Маша, и добавил: – А вчера, после всей той истории у Пушкина, ко всему прочему еще, кажется, простудился.

Маша похолодела. Естественно, это могло быть простым совпадением, Леша и в самом деле мог простудиться. Но вдруг у него та же инфекция, что и в случае с майором Блиновым и Олегом?

Девушка попросила у собеседника номер мобильного Леши, однако абонент был временно недоступен. Тогда, сославшись на то, что ей надо срочно поговорить с парнем, Маша упросила дать его адрес.

Вместе с женой и трехлетним сыном Алексей Никифоренко обитал в Южном Бутове. Подъехав к высотке, Маша вышла из автомобиля и направилась к подъезду, дверь которого стояла приоткрытой. Охранник и его семья снимали квартиру на четвертом этаже. Маша поднялась на лифте и остановилась около металлической, выкрашенной в зеленый цвет створки – на ней была наклеена бумажка с фиолетовыми печатями прокуратуры. Дверь опечатана? Но почему?

Девушка надавила кнопку звонка и услышала, как по квартире разнеслась дребезжащая трель. Однако открыть никто не спешил. Хотя и так было понятно, что в опечатанной квартире никого не может быть. Заметив что-то на коврике, лежавшем у порога, Маша нагнулась и подняла вырванную «с мясом» перламутровую пуговицу. Продолжая нажимать кнопку звонка, она уже понимала, что ее поездка не увенчалась успехом. Но как же ей найти Лешу?

Вдруг дверь напротив приоткрылась, и девушка почувствовала на себе чей-то любопытный взгляд. Но едва она повернулась, створка тотчас быстро захлопнулась. Маша метнулась к двери и громко произнесла:

– Я – корреспондент газеты… газеты «Бульвар-экспресс»! Мне требуется информация о ваших соседях!

– Я ничего знать не знаю, ведать не ведаю, – послышался из-за двери дребезжащий старческий голос.

– Жаль… – протянула Маша. – Потому что издание у нас щедрое, всегда платит за информацию…

– Тысяча долларов! – донесся все тот же дребезжащий голос. – Причем учтите, я все видела и многое могу рассказать. Только деньги вперед – и наличными!

Пришлось поторговаться, и в итоге сошлись на пяти тысячах рублей. Наконец дверь приоткрылась, и Маша заметила крошечную старушку, облаченную в выцветшую бордовую кофту. Соседке охранника Леши оказалось далеко за семьдесят. У нее были седые волосы, аккуратно зачесанные и собранные в пучок, а хитрое выражение лица и любопытно поблескивавшие глазки выдавали знатную сплетницу.

– Деньги! – произнесла она, протягивая вперед руку, похожую на птичью лапку, и Маша достала из портмоне купюры. Старушка мгновенно распахнула дверь и предложила войти.

В квартире пахло пылью и старостью. Маша потопталась в коридоре – приглашать гостью в зал или хотя бы на кухню бабушка явно не собиралась. Оказалось, хозяйку зовут Верой Лукиничной, и она в курсе дел практически всех соседей. Старушка принялась высыпать на Машу ворох совершенно ненужной информации, однако девушка перевела разговор на Лешу и его семью.

– Да, я все видела! – повторила Вера Лукинична. – Лешка-то сам ничего, здоровался, даже с сумками помогал. Зато его супружница из себя фифу строила, хотя сама из провинции, лимитчица. А сыночек ихний такой шалопай!

Маша уже пожалела, что дала деньги: по всей видимости, старушенции требовалось просто перемолвиться с кем-то словечком.

– Так вот, по ночам я не сплю, бессонницей страдаю. И вчера в полчетвертого вдруг слышу голоса в общем коридоре, – изрекла, наконец перейдя к делу, Вера Лукинична. – Ну, думаю, опять новые соседи гостей привели. У них вечно попойки, и музыку они врубают на полную катушку. Я уж жаловалась-жаловалась, но ничего не помогает…

Вера Лукинична пустилась в пространные рассуждения о нравах нынешней молодежи. Маше стоило больших усилий вернуть ее к первоначальной теме.

– В общем, прильнула я к глазку. Потому что заметила – в коридоре свет горит. Зачем по ночам электричество жечь? Лишние же деньги! И вижу: никакие это не новые, а около Лешкиной квартиры стоят типы, все в черном. И вдруг выволакивают оттуда его супружницу. Она только в легком халатике была! Причем рот у нее чем-то заклеен. Я прямо обомлела – похищение! Но звонить в милицию не стала, там ведь тоже только одни бандюганы работают. И откуда я знаю, может, милиция тут и была. Вдруг Лешка чего натворил, кого-то прихыкнул? А потом и его выводят!

Маша с большим вниманием ловила каждое слово старой сплетницы.

– Только я сначала и не поняла, что это он. Парень был в какой-то маске, точнее, наморднике, только большом, для человека. И руки-то в наручниках. А тащат его два типа в черном. Потом еще один ребятенка ихнего выволакивает. Тому, значит, рот тоже приткнули, чтобы не вопил. Вот ведь страсти! Людей прямо из своих квартир похищают! Но я решила не вмешиваться, а то ведь, глядишь, и меня тоже прихватят. Или, чего доброго, прихлопнут. Времена ведь такие лихие!

– И кто же это был? – спросила Маша. На что старушка ответила:

– Я ж их не спрашивала! Только потом, когда они укатили в своих джипах, вышла в коридор и бумажку-то на двери внимательно рассмотрела. Как будто прокуратура, однако никакие те черные не прокурорские были! Брехня! По рожам видно – бандюганы чистой воды! И автомобили у них не простые, навороченные. Я ж видела! У меня из кухни весь двор отлично просматривается!

Вера Лукинична смолкла, и Маша сообразила: старушка что-то утаивает.

– Мы же договорились, что вы расскажете обо всем, чему стали свидетельницей! – произнесла девушка строго. – Вы за это и вознаграждение получили!

– Но о номерах автомобильных мы не договаривались, – заявила сплетница. – У меня ведь и бинокль имеется! Мой покойный муженек боцманом был, его бинокль-то. Я все видела! У ихних джипов фары были включены, номера можно было рассмотреть. В общем, видела, как Лешку туда запихнули, и жену его, и ихнего карапуза. И все, поминай как звали!

Маша, чувствуя, что ее колотит, уточнила:

– Вы действительно сумели разглядеть номера?

– Что же, я врать буду? – возмутилась Вера Лукинична. – И не только разглядела, но и записала. Правда, только двух джипов. А всего было три плюс черный фургон. И баба эта была…

– Какая баба? – спросила быстро Маша.

– Да такая! – Сплетница прищурилась. – Сразу видно, непростая!

Вера Лукинична явно не собиралась расставаться с важной информацией безвозмездно. Пришлось Маше раскошелиться еще на две тысячи.

– Невысокая такая, рыжеволосая, во все черное одета. Кожаный такой плащичек до пят. Раньше в военных фильмах гитлеровцев таких показывали. Но, надо сказать, рыжеволосой ведьмочке плащик очень даже шел. Сразу видно, что она за собой следит. А ведь сколько дамочек, которые одеваться толком не умеют!

Бабулька с явным осуждением посмотрела на Машу.

– Причем все остальные мужики, а баба одна и мужиками командовала. Я сразу поняла, что она всем заправляет. Не дай бог такой в руки попасть!

Тут Вера Лукинична принялась жаловаться на ужасную жизнь, Машу же интересовали номера автомобилей. Когда она задала этот вопрос, старушка вздохнула:

– Склероз у меня! Записала, но куда положила, не помню. Ищи – не ищи, все одно не найдешь!

Маша со вздохом извлекла из кошелька две последние купюры. Вера Лукинична алчно качнула головой и произнесла:

– Какая-то жадная у тебя редакция! За границей, я читала, вообще миллионы за информацию платят. Причем не в рублях!

Однако все же схватила купюры и удалилась на кухню. Через пару минут вернулась, держа в руках клочок газеты.

– Вот, смотри, – сказала она, протягивая его Маше, – все тут записала. Только ты того, меня не упоминай! Не хочу, чтобы те амбалы ночью ко мне наведались!

Маша поблагодарила старушку и, схватив бумажку, на которой были записаны два автомобильных номера, ретировалась.

Итак, охранник Леша, его жена и даже трехлетний сынишка были увезены в неизвестном направлении людьми, которые – тут Маша была согласна с Верой Лукиничной – к прокуратуре не имели ни малейшего отношения. Но кто же они тогда были? И, что интереснее всего, почему произошло похищение?

Девушка отчего-то не сомневалась, что исчезновение семейства Никифоренко связано с событиями в квартире Олега. Только каким образом, никак не могла понять.

Требовалось выяснить, кому принадлежат те черные джипы. И Маша знала, к кому обратиться, – ее двоюродный брат Илья был частнопрактикующим адвокатом, и у него имелись отличные связи в правоохранительных органах.