Текст книги "Лобачева проджект. Как заработать миллион и не заметить"

Глава 5.
Как в мою жизнь пришли детские праздники

Первый год учебы закончился: отгремел летний показ! Впереди целых два месяца отдыха! Но это у рядовых студентов. Для меня же это звучало примерно так: «Ура, наконец-то я смогу работать каждый день в любое время суток без ограничений!» Зная это, моя мама, как обычно, подкинула мне нестандартную идею – поехать на две недели вожатой в подмосковный лагерь с уклоном английского языка. «Потренируешь свои организаторские способности, да и язык подтянешь!» Она нашла объявление в Интернете и показала мне его. Я подходила по всем запросам работодателя: возраст, активная жизненная позиция, возможность две недели проживать на территории лагеря, но… Я НИКОГДА не имела дел с детьми! У меня не было младших братьев и сестер. Да у меня не было даже животных, кроме джунгарских хомячков, которые умирали каждый год и этим повергали меня в уныние, отбивая все желание о ком-либо заботиться! Я слабо себя представляла в роли мамочки или няни, да и, честно говоря, не хотела представлять. Когда я узнавала, что кто-то из моих школьных товарищей родил ребенка в свои 18, я приходила в настоящий УЖАС и думала: «Уфф, надеюсь, это не произойдет со мной в ближайшие лет 10!» В общем, предложение мамы поначалу меня шокировало. Но тут я вспомнила, что, когда я была в лагерях в детстве, вожатые не блистали педагогическими качествами и особой любовью к детям. Честно говоря, казалось, что некоторые из них вообще ненавидят детей и считают дни до окончания смены, чтобы наконец распрощаться навсегда с оравой надоедливых спиногрызов. Поэтому я сделала вывод, что мое неимение опыта работы с детьми не приговор, и подала заявку на вакансию.

На следующий день мне позвонили и пригласили на собеседование. Я с первой минуты поняла, что понравилась им. Особенно соискателей заинтересовала моя профессия режиссера. На первой же встрече мне сказали, что я поеду на смену. И вот тут мне вновь стало страшно: я одна и 12 детей! Мне предоставляли питание, проживание и зарплату в размере 6000 рублей. Я согласилась и, выйдя из офиса лагеря, первым делом обрадовала маму по телефону.

Мне досталась группа детей семи лет. Они были такими разными, но при этом слишком уж хорошими! У меня в группе не было НИ ОДНОГО ребенка, которого можно было охарактеризовать словом «хулиган». В конце рабочего дня перед сном в молитве я говорила Богу: «Спасибо, что мне достались именно эти дети! Пусть на следующий день с ними все будет хорошо!» Единственное, о чем я переживала, – это то, что я могу не уследить за кем-то во время прогулки, обеда или дискотеки. Когда они наворачивали борщ, я ходила вокруг стола, как курица, и наблюдала, чтобы никто не подавился.

А они и не давали повода для переживаний. Наоборот, мне было весело с ними, и оказалось, что дети – это не так страшно, как я думала. Я не чувствовала, что работаю. Я отрывалась с ними на дискотеке и с радостью клеила плакат для конкурса. Когда они выполняли свои игровые задания на английском с педагогами-носителями, я смотрела на них и представляла, какими они станут, когда вырастут. Отличница и настоящая красавица Катя с русой косой до пояса, которая до последнего дня смены скромно поднимала руку, чтобы сказать что-то мне. Я вижу ее классической «счастливой мамой и женой лучшего мужа». Подружки-модницы Лера и Алина наверняка через десять лет станут звездами любой столичной вечеринки. Их ждет красивая жизнь, путешествия и много поклонников. Голубоглазый Рома – очень воспитанный парень с добрым сердцем, влюбленный в Алину, но слишком скромный для того, чтобы ей об этом прямо сказать. У него слишком идеальный характер, чтобы к двадцати пяти годам иметь шансы остаться неженатым. Повезет же кому-то!

Сегодня я открываю Вконтакте фотографии этой смены и могу вспомнить каждого из них, а с некоторыми мы общаемся в Интернете до сих пор! Эти дети, сами того не зная, стали маленьким очень важным зерном, из которого вырастет огромное агентство детских праздников «Лобачева Проджект». Ведь вернувшись из этой поездки, я поняла, что больше не боюсь детей. Я стала их другом.

Кстати, 6000 рублей, заработанные в лагере, я потратила в комиссионке элитной одежды прямо напротив офиса. Я купила себе лаковые сапоги на каблуке от Dolce&Gabbana – это была первая в моей жизни вещь от люксового бренда. Эти сапоги до сих пор есть в моем гардеробе, и я вряд ли смогу их выкинуть или подарить кому-то.

Последний месяц лета пролетел быстро: я взяла несколько промоакций.

В сентябре мы вновь погрузились с головой в праздники: на втором курсе мы впервые участвовали в детских новогодних елках! Вячеслав Юрьевич был режиссером елок в госучреждении и пригласил нас в этот проект. Мы готовили его всю осень. Дети приходили в гардероб, там их встречали аниматоры, помогали переодеваться, развлекали играми, пока не набиралась группа из десяти человек, после чего один из аниматоров строил детей в «паровозик» и отводил по лестнице на второй этаж, где проходила более масштабная интерактивная программа с микрофонами. Мы работали двумя составами: на одну и ту же роль поставили, как и ожидалось, меня и Жаннетту – мы обе по природе своей были гиперактивными девушками и получали невероятное удовольствие от возможности свободно подурачиться с детьми. Частенько мы вели себя как аниматоры и в жизни. Если на репетиции начинался беспорядок, Жаннетта могла собрать всех своим звонким громким голосом в секунду, так же как и я, впрочем.

В общем, мой опыт работы с детьми органически рос. Органически – это потому, что намеренно я ничего для этого не делала. Я не рвалась быть вожатой, как ты помнишь, да и в новогодней елке оказалась совершенно случайно, не думая о том, что кривляния перед детьми можно рассматривать как профессию или миссию жизни.

Но в этом мире не бывает случайностей – анализируя свои прожитые 28 лет, я это понимаю.

Однажды ко мне подошла однокурсница Саша – скромная девочка, которая не любила повышать голос и быть в центре внимания. Она сказала мне, что ее пригласили работать аниматором в агентство детских праздников преподавателей нашей кафедры – семейной пары Анны Александровны и Олега Николаевича, по четвергам у них бесплатные репетиции для новичков, и прийти могут все, кто хочет. В то время слово «аниматор» ассоциировалось у меня исключительно с людьми, которые развлекают отдыхающих морских курортов. Я ни разу не была на детском дне рождения с аниматорами и, более того, не знала, что этот рынок в Москве настолько огромен. Я спросила, что надо делать и сколько за это платят. «Надо проводить детские дни рождения – игры, конкурсы. В общем, развлекать детей в разных костюмах. Платят тысячу рублей в час», – сказала Саша.

Я была в шоке! Я стою полдня в колбасном отделе на дегустации и ору на весь гипермаркет за 120 рублей в час, а тут целая тыща в час! Я сказала Саше, что обязательно пойду на следующую репетицию с ней.

Репетиции проходили после лекций в одной из аудиторий. Вела девушка по имени Рузанна, тоже выпускница Вячеслава Юрьевича. Пожалуй, она была одним из самых добрых людей, которых я встречала в этой жизни. Я частенько думала о том, как ей, наверное, тяжело работать с нами. Я не услышала от нее за все время ни одного матерного слова (что в Институте культуры на репетициях просто нонсенс). Она даже не могла нас нормально отругать. Например, когда в назначенный день репетиции больше половины людей не приходило, потому что им было просто лень, и они придумывали отмазки вроде: «Сегодня мне необходимо убраться дома, иначе мама выгонит меня!» – она говорила: «Ну, ребята… Ну как же так…», хотя я бы на ее месте точно заявила: «Вы совсем офигели, дармоеды??? Вас вообще-то бесплатно обучают, имейте совесть!»

При этом она была очень талантливой и трудоспособной. У нее были роскошные кудрявые волосы, как у принцессы в сказке. Она, кстати, их и сочиняла – перед Новым годом нам раздали сценарии новогодних сказок с подписью: «Автор сценария – Рузанна Д.».

На репетиции ходили ребята с разных курсов, не только с нашего. Все изначально воспринимали это как подработку, не несущую за собой какого-то высокого смысла. Я, конечно, тоже не планировала отдать свою жизнь работе в ростовой кукле, но с самого первого занятия я буквально влюбилась в анимацию.

Это был глоток свежего воздуха. Это был будто бы театр, но куда более свободный. Это было то место, где ценилась моя импульсивность и энергия! Честно говоря, цепь моментов, начиная балетными туфлями в детстве и заканчивая бесконечными репетициями с задвиганием шторки на чужих творческих выступлениях, уже вселила в меня убеждение, что в качестве исполнителя на сцене мне никогда не стоять. И тут вдруг передо мной открывается новый мир! Я ждала каждый четверг! Я просто обожала этот день.

Спустя пару репетиций я познакомилась с владелицей компании и по совместительству преподавателем нашей кафедры – Анной Александровной. Ее бусы странных форм и различных размеров забыть невозможно – они были такими же запоминающимися, как ободки с бантами у Татьяны Михалковой. Впрочем, она носит их до сих пор. Мне сразу понравилась эта женщина – своим отношением к жизни в первую очередь. Она много шутила и всегда обращалась с ребятами так легко, будто ей все еще восемнадцать, как и нам. Она частенько сама выступала на наших репетициях и показывала характер разных персонажей, например отрицательный образ Вьюги в новогодней сказке. Она никогда не боялась выглядеть нелепой или смешной, я всегда наблюдала за ней с интересом. Думаю, очень мало преподавателей нашей страны могут вызывать подобные чувства и воспоминания у студентов, поэтому мне в очередной раз очень повезло с Учителями.

Мой первый заказ на анимацию был просто ужасным. Меня поставили на программу «Fashion Show» вспомогательным аниматором. Основным ведущим был Тигран – одногруппник Рузанны – аниматор со стажем, он вел программу и так называемые показы мод перед родителями. Моими же обязанностями было помогать детям учиться ходить по-модельному, а затем переодеваться в разные образы. Я так ждала этого дня – после бесконечного числа репетиций так хотелось выйти к детям! Я была полна надежд и энергии, я мечтала работать аниматором, к тому же в сердце еще остались приятные чувства после смены в лагере. Праздник проходил в роскошном пентхаусе с шикарным видом на Москву. Именинница была, мягко говоря, избалованной. Для подготовки к показам нам была выделена отдельная комната. Я подошла к ней и ее подругам с предложением: «А давайте сейчас мы научимся ходить, как модели?» На что она смерила меня крайне брезгливым взглядом и сказала на всю комнату: «А давайте без давайте?» – а другие девочки громко засмеялись. Это было только начало, подколы со стороны милой десятилетней именинницы сопровождали меня все три часа, но самое грандиозное было в финале! Последним показом мод был выход в стиле ужастиков: нужно было переодеться в разных ведьм и прочих уродов – для этого у нас были припасены разные маски, когти и т. д. Я достала самую интересную маску Фредди Крюггера из сумки и протянула имениннице, она оттолкнула ее со словами: «О нет! Такое мне точно не подойдет, я слишком красивая. А ВОТ ТЕБЕ В САМЫЙ РАЗ!» О, как мне было обидно! Но я сделала вид, что ничего не произошло, и продолжила работать с улыбкой.

Совет № 9:

Если ты планируешь работать в сфере детских услуг или открывать бизнес в этом направлении, будь то агентство праздников или парикмахерская для детей, ты должен забыть, что такое осуждение и каменное выражение лица, даже если семилетнее чудо открыто показывает тебе f…ck. Ни одна мама не вернется с заказом в то место, где ее ребенку сделали замечание или, еще хлеще, обозвали его невоспитанным! Исключений нет.

Конечно же, Анне Александровне и Олегу Николаевичу передали отчет по моему провалившемуся первому контакту с детьми, но они мне ничего не сказали, хотя мы виделись на следующий день на празднике. «Прекрасно, значит, шансы у меня есть», – подумала я и погрузилась в процесс репетиций еще сильнее.

Моей первой ответственной ролью в начале карьеры аниматора был Снеговичок-военный в новогодней сказке, который постоянно командовал и что-то вопил. Но самым интересным в этой роли было то, что сначала снеговик был не живым, а сидел на площадке в виде одного поролонового кома. Внутри этого кома в позе эмбриона на протяжении десяти минут сидела я в обнимку с другими частями тела Снеговичка, и, как только дети под руководством других героев меня начинали «оживлять», мне нужно было за секунду встать и превратиться в полноценного снеговика. Я учила слова так, как будто от них зависела моя жизнь. Дошло до того, что однажды, оставшись ночевать в общежитии перед зачетом, ночью я проснулась и начала орать агитирующими лозунгами Снеговичка, разбудив всех одногруппниц. Конечно же, сидя первый раз на празднике внутри этого кома, я чуть не обос***лась от страха. Но, как обычно и бывает, накосячила я на этом выступлении совсем в другой момент.

Рузанна была Снегурочкой, и в одном из своих монологов она спонтанно повернулась ко мне и спросила: «Снеговичок, а ты как думаешь?» Так как в поролоновом шаре я ничего не видела, кроме разве что ее ног в блестящих сапогах, я не знала, что в этот момент она поднесла микрофон к нашей со Снеговичком голове, поэтому потрясенно ответила: «Таких слов нет в сценарии, Рузанна!» – и… мгновенно услышала свой звонкий голос на весь зал. «Вот это фиаско, братан», – подумала я, мысленно обратившись к Снеговичку.

Зато потом все шло как по маслу. Начиная с Масленицы. Мы долго репетировали программу, а потом поехали ее проводить в один из московских дворов. Девочка, которая должна была быть основной ведущей, растерялась, потому что выступала на массовом празднике впервые. Я решила взять инициативу в свои руки и встала на ее место.

После праздника ко мне подошла Анна Александровна. «Тоня, хочу тебя поблагодарить и побольше тебе заплатить за твою работу, молодец!» – и протянула мне «лишнюю» 1000 рублей. Я была так рада, что у меня получилось, и потом рассказывала своим друзьям, что вела праздник в микрофон! Сама!

Подруги все еще относились к моей работе скептически, поэтому не разделяли моих бешеных восторгов на тему того, что я прыгала в костюме Петрушки возле чьего-то подъезда. Зато они уже не спорили со мной и не пытались мне доказать, что я занимаюсь полной ерундой. Смирились, наверное…

Я ОБОЖАЛА эту работу. Мне в ней нравилось абсолютно все: сами праздники, оплата, Рузанна со своими репетициями, наши руководители, костюмы. А поездка на весь день на склад в … (название города скрыто) за компанию с ребятами, чтобы разобрать миллион костюмов и сфотографироваться в них, была в моем понимании прекрасным вариантом, чтобы провести там свой единственный выходной за неделю. В то время я была абсолютно счастливым человеком.

Мы ездили в Самару, сидя в автобусе 14 часов, чтобы 5 часов попрыгать в ростовых куклах и заработать 5000 рублей. В автобусе я умудрилась заболеть и в Самару прибыла с насморком и кашлем. Я помню, как на жаре +35 °С я ходила в меховой кукле в форме советского мультперсонажа с огромной коричневой головой, глаза которой находились по бокам этой головы, и чтобы увидеть что-нибудь хотя бы через один глаз, надо было наклонить голову на 90 градусов влево или вправо. Голова держалась на двух железных дугах, которые адски давили на мои плечи. Ко всему этому, я не могла нормально дышать из-за насморка. И знаете что? Это было потрясающее приключение, которого я с воодушевлением тогда ждала куда больше, чем очередную поездку в новую страну сегодня, когда я могу себе это позволить каждый месяц.

Спустя несколько месяцев работы я все еще ждала каждый четверг. Некоторые ребята находили другие подработки, потому что считали, что 1000 рублей в час – это слишком мало для того, чтобы растрачивать на это свою творческую энергию. Частенько я слышала такие разговоры: «Они слишком мало платят, я вообще-то работал 3 часа и 20 минут, а заплатили как за три часа! Это уж слишком…» Но при этом с улыбкой вспоминаю момент, как летом возвращалась с работы, чтобы вернуть ростовую куклу, а Олег Николаевич, встречая меня в дверном проеме, протягивал лишние 200 рублей со словами: «Да возьми, возьми, ты, наверное, устала». Полагаю, здесь отлично работает принцип: «Как ты относишься к миру, так и мир относится к тебе». Я не могу вспомнить НИ ОДНОГО случая за время работы с преподавателями, чтобы со мной как-то плохо поступили или заплатили меньше, чем я ожидала.

Наверняка ты думаешь, что я хотела связать с этим свою профессию? О нет, у меня были совсем другие планы на жизнь. Я смотрела на старших студентов наших преподавателей, многие из которых уже были профессиональными взрослыми ведущими, – они работали на масштабных свадьбах или корпоративных праздниках. Они были молодыми, дерзкими, легкими на подъем и очень уверенными в себе. Они ставили за свою работу любую цену, которую хотели. Я мечтала стать такой, как они, понимала, что мне это нравится! Когда меня приглашали гостем на свадьбу родственников или друзей, я никогда не участвовала в конкурсах, но сидела и рассматривала ведущих, представляя, что тоже смогу быть такой.

У меня все было продумано до мелочей. Я была уверена, что все пять лет учебы я буду подрабатывать у преподавателей, тренируя свои навыки ведения праздников, чтобы потом стать ведущей. На моем первом коллаже желаний над кроватью была картинка из Интернета с изображением девушки с микрофоном и надписью «Лучшая тамада».

Но этим планам не суждено было сбыться. Произошло не свойственное мне событие, которое разделило (а если точнее, развалило) мою жизнь на ДО и ПОСЛЕ.

Глава 6.
Почему важно уметь отойти от пропасти

Совет № 10.

НЕ ВЛЮБЛЯЙСЯ НА РАБОТЕ. Пожалуй, единственный совет из этой книги, который почти не поддается контролю. Когда это с тобой происходит, ты никогда не можешь быть уверен, что делаешь правильный выбор. У тебя нет НИКАКИХ гарантий. Потому что ты в принципе НЕ ДУМАЕШЬ. Ты перестаешь быть рациональным человеком. Это чувство выше твоих сил. Ты не можешь отказаться даже от самого маленького шанса, и ты готов поставить на кон все, что у тебя есть, даже на секунду не задумываясь о последствиях. Сейчас я понимаю – это куда больший риск, чем любой финансовый риск в бизнесе… К этой теме мы вернемся в книге позже, когда я немного повзрослею… Когда я повзрослею и снова допущу фатальную ошибку.

Однажды мне позвонила Рузанна. Это был обычный звонок по поводу работы. Я сидела на лекции и сняла трубку, отвечая шепотом, нырнув под парту. Она сказала, что есть заказ в ростовой кукле через пару дней, и спросила, поеду ли я на него. Я, как и всегда, согласилась. Она сказала:

– Ты будешь работать с С., номер скину тебе по смс, позвони накануне – договоритесь, во сколько встретитесь! Это…

– Рузик, я на паре, не могу больше говорить! – я и повесила трубку.

Спустя день я набрала присланный Рузанной номер и услышала бас на другом конце провода. Я была уверена, что С. – это женское имя, поэтому сбросила вызов, подумав, что сохранила не тот номер. Я открыла смс и набрала номер еще раз – и снова мне ответил мужской бас.

– Привет! Извиняюсь, наверное, Рузанна скинула мне не тот номер. Вроде как я должна работать с девушкой по имени Света…

На том конце провода посмеялись. И ответили:

– Да не… все правильно. Со мной ты должна работать. Я С. (он назвал полное имя), если что.

– А, понятно… Во сколько мне приехать на квартиру?

Наши преподаватели сами всегда забирали костюмы на складе за городом и привозили к себе домой, чтобы ребята могли ехать на работу прямо из Москвы.

– Давай в 15.

Это было начало весны, но холод стоял адский. Я была одета в черный пуховик и длинную шерстяную шаль, намотанную на голову и завязанную на шее. Я не любила шапки, потому что от них у меня чесалась голова. Учеба закончилась в 13:00, и я сразу выехала, подумав, что подожду напарника дома у преподавателей, которые всегда наливали мне чай и приглашали на кухню, когда я приезжала раньше.

Я, как обычно, позвонила в дверь. Ее открыл высокий брутальный молодой человек с достаточно длинными темными волосами, закинутыми назад. Увидев меня, он поздоровался, и на его лице появилось явное удивление – одна его бровь поехала вверх. Я очень хотела спросить: «Блин… а что такое-то?» – но почему-то не спросила. Он посмотрел на экран своего мобильного телефона.

– Еще рано выезжать, проходи на кухню, – сказал он.

Я в изумлении поняла, что хозяев квартиры нет дома. «Ни фига себе! Они что, оставили ключи студенту и уехали? Рискованно, однако…»

Он сделал чай, и мы начали разговаривать о всякой ерунде – преимущественно о праздниках, работе аниматором. Я смотрела на него и не могла понять, почему его лицо кажется мне настолько знакомым, ведь я совершенно точно ни разу его не видела… Но меня больше всего заинтересовали его брови. Он управлял ими куда круче, чем Эмилия Кларк в фильме «До встречи с тобой», и я не могла оторвать свой взгляд от его лба. Еще у него был чертовски привлекательный голос…

В общем, меня зацепило. Молниеносно, буквально с первой минуты, как только он заговорил. Сначала я пялилась на него, как зачарованная, не скрывая этого, потом я подумала: «Тоня! Возьми себя в руки, ну ты чего?!» – и постаралась сделать вид, что ничего не происходит.

Через полчаса мы взяли ростовые куклы и зашли в метро, до которого было две минуты пешком. В подземке мы продолжали разговаривать, я пыталась вести себя максимально буднично, но то, что было внутри меня, только нарастало… Я хотела написать «с каждой минутой», но реально понимаю, что здесь уместно «с каждой секундой».

– Странно, я с сентября работаю, но ни разу тебя не видела…

– Я здесь редко появляюсь, потому что учусь в колледже в … (название города скрыто). Работаю, только когда приезжаю.

– А сколько тебе лет?

– 17. А тебе?

А мне было 18. «Ничего себе, он младше меня на год… А выглядит старше. Наверное, это из-за бровей», – подумала я, и в эту же секунду мне стало настолько смешно за свое умозаключение, что я улыбнулась, мгновенно прикрыв лицо рукой, но он все равно заметил.

– Ну и чего ты смеешься? – спросил он.

– Да нет, ничего… – я отвернулась в сторону и почувствовала, как краснеет мое лицо.

– Слушай… почему у тебя платок на голове?

– Потому что я не ношу шапки, а ездить далеко. Я живу за городом, поэтому и заматываюсь в платок вместе с шеей, чтобы не заболеть.

– А, вот оно что… А я уж подумал, родители понабрали новых аниматоров – чересчур религиозных людей.

«Теперь понятно, почему он так удивленно смотрел на меня, когда открыл дверь!» – подумала я, и тут до меня наконец-то дошла СУТЬ сказанного им. «О Господи… Это их сын! – в этот момент меня будто бы окатило холодной водой. – Как же я не догадалась сразу??? Вот почему у него были ключи от квартиры… И такое знакомое лицо, которое я ну никак не могла вспомнить. Он был похож на них обоих, вот в чем дело!»

Слишком много душевных переживаний за один день, особенно для человека, который в последние несколько лет вообще не думал о парнях.

Да, конечно, когда я училась в школе, у меня были какие-то отношения. С моим одноклассником Вовой мы встречались пару месяцев, потом расставались, потом опять встречались… И это было больше похоже на детскую игру, в которую в старших классах, разумеется, включились гормоны.

Но… Так сильно меня никогда не накрывало… «ТОНЯ, НЕТ, НЕТ!!!» – в моей голове буквально надрывалась охранная сирена из американских фильмов, когда бандит проникает на территорию банка, и начинается этот противный звук… Как красная светящаяся кнопка неправильного ответа в интеллектуальном ток-шоу, которую нажимают и нажимают беспрерывно… «ТОНЯ! Переключись! Это сын твоих преподавателей! Это неправильно! Даже не думай об этом! НЕТ!»

От метро минут пять нам нужно было идти пешком, поэтому я не нашла ничего лучшего, чем включить музыку в наушниках. Пока играл трек blink 182 «All the small things», я хотя бы могла проконтролировать свое состояние, чтобы не улыбаться и не краснеть каждую минуту, как добродушный пациент психиатрической клиники.

К моменту прихода на площадку я была на 100 % уверена, что смогла справиться с собой. Это была встреча гостей перед каким-то детским спектаклем… но я не помню, как он назывался… А был ли он вообще детским?! Нас встретила администратор, показала, где мы будем работать, и проводила в гримерку. Там мы продолжили непринужденно разговаривать о работе, и когда пришло время надевать ростовые куклы в виде этих огромных мохнатых медведей или… что за персонажи это точно были, я тоже не помню…. Поразительно, из длинного списка мероприятий, на которых я работала за время учебы в университете, я смогу описать каждое: где оно проходило, какая у него была тематика и в каком образе я была. Но с этого праздника я не помню НИЧЕГО, кроме серых мраморных стен, потому что мой мозг просто отказывался обращать на это внимание. Я НИКОГДА не чувствовала ничего подобного.

Пришло время выходить на площадку, я отвернулась, чтобы влезть в ростовую куклу. «Пожалуйста, только не смотри на него!» – скомандовал мой внутренний голос.

– Тонь, помоги мне застегнуться, плиз! – прозвучал голос С. за спиной.

«Нет, только не трогай его! – повторяла я у себя в голове. – Не прикасайся к нему, Тоня, ты слышишь меня???» Я подошла к нему и начала застегивать молнию на спине и, добравшись до лопаток, на долю секунды прикоснулась кончиками пальцев к его спине, будто бы поправляя застрявшую молнию. Мое сердце забилось настолько сильно, будто только что я поднялась без лифта на одиннадцатый этаж. Я залезла в гребаную ростовую куклу и вышла в зал.

Вечером я позвонила Саше. Она работала со мной с первого дня, именно она привела меня в компанию. Я вкратце рассказала ей, что меня так выбило из нормальной жизни. И в конце я сказала: «Послушай, я… я не знаю, что делать!»

– Эээээ… подожди, я возьму бокал вина, хорошо? – сказала она после затяжной паузы, за спиной играла негромкая музыка. – Я с подругой и сестрой дома.

Я висела на телефоне. Вернувшись, она сказала:

– Слушай, ну…. По-моему, он какой-то странный! Ты меня прям убила сейчас! Да, я его видела пару раз на заказах, но не смотрела на него… ээээ… как на… в качестве… ээээ… ну ты поняла, что имею в виду… Хотя… Кому я это говорю, Тоня… Ты ведь самый странный человек из всех, кого я знаю. Поэтому… наверное, это не удивительно.

В общем, ничего вразумительного она сказать не могла. Мы поболтали на отвлеченные темы, а в конце я резюмировала:

– Наверное, лучше просто забыть об этом… Он бывает здесь редко.

Саша ответила:

– Да, блин! Ты бы лучше сходила на тусовку в клуб с нашей группой хоть раз! Танцевать не обязательно! (Все уже знали о моих непростых отношениях со всем, что связано с танцами.) Но уж парней там точно достаточно… Короче, не страдай фигней. Ты помнишь про завтрашний семинар?

Да, конечно, я помнила и подготовилась к нему еще два дня назад. Я была типичным «достигатором» не только в том, что связано с работой, но и в учебе. Причем, как я раньше рассказывала, в школе я училась еле-еле, мечтая скорее сбежать на работу. Но как только я получила свою первую оценку «Отлично» в зачетку, во мне проснулось желание получить красный диплом. Это безумно меня мотивировало.

На лекции по психологии у одного из моих любимых преподавателей – Валентины Степановны – а ее лекции я обожала так же сильно, как и режиссуру Вячеслава Юрьевича, – я в этот раз сидела с отсутствующим лицом и пыталась разобраться с собственной психологией. Нино, моя самая близкая подруга в универе, ткнула меня в плечо и спросила на ухо: «Что с тобой происходит? Ты что, залипла? Видела бы ты себя со стороны!» Я написала на телефоне: «Расскажу в перерыве» – и показала ей экран. Она кивнула.

– Обалдеть, Тоня, вот это да. Ты всегда шокируешь меня, – округлила глаза Нино. – Но, с другой стороны, я рада. Меня стало напрягать, что ты помешана на учебе и работе, хотя ты вроде не ботан.

– Меня пугает то, что это сын преподавателей, еще и тех, у которых я работаю. Это неправильно, понимаешь?

– Да почему неправильно-то? Ты классная. Не зря же я так люблю тебя! – засмеялась Нино и обняла меня. От ее легкости впервые после вчерашнего дня мне стало немного спокойнее.

Спустя день Рузанна сообщила, что совсем скоро будет концерт одной детской телевизионной передачи, куда требуется много ростовых кукол. Мы с Нино согласились участвовать. Нино тоже иногда работала у Анны Александровны и Олега Николаевича, но, ввиду своей природной стеснительности, редко и только в ростовых куклах, чтобы не разговаривать. К тому же, по будням она работала консультантом в одном из бутиков в ГУМе, чтобы оплатить учебу. Они с семьей приехали из Грузии и снимали квартиру на Черкизовской, им было нелегко жить. Она была самым добрым человеком, которого я знала, и одним из самых преданных моих друзей.

Так как кукол было заказано много, нам не надо было ехать их забирать: все уже привезли на площадку. Мы с Нино ехали в метро и слушали на двоих музыку. Я уставилась в одну точку.

– О, я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – сказала Нино. – Сто процентов о том, будет ли там ОН.

– Да. Именно об этом, детка. Ты знаешь меня настолько хорошо, что мне с тобой точно нельзя ссориться, иначе, когда я стану знаменитостью, ты сольешь на меня компромат, – ответила я, и мы засмеялись.

Он там был. Впрочем, я догадывалась, поэтому вытянула волосы утюгом дважды. И вместо джинс и кроссовок, которые логично носить на работу аниматором, я надела бежевое платье чуть выше колена.

– Ты выглядишь так, будто будешь сидеть в зрительном зале на первом ряду, а не потеть в вонючей ростовой кукле, – развеселилась Нино, когда я скинула свой пуховик.

В перерыве между работой мы были в холле втроем: я, Нино и С. Там было что-то вроде конструкторов, с которыми мы возились и разговаривали, потому что делать было больше нечего. Рядом стояла детская лотерея, куда все приходящие гости перед концертом бросали свои билеты, чтобы попытать удачу.

– Никогда не участвовала в розыгрышах, – задумчиво сказала Нино. – Хотя я была бы не против выиграть миллион и забыть про то, чтобы пять лет горбатиться за оплату универа. А вы бы на что потратили?

Я сказала, не думая:

– На машину 100 %. На машине я успевала бы брать гораздо больше проектов по работе, и не пришлось бы в день менять четыре вида транспорта, чтобы добраться в свое Одинцово. А ты? – спросила я у С.