Текст книги "Перепутье: Начало после конца"

Перепутье: Начало после конца
Антуан Винорадо

© Антуан Винорадо, 2023

ISBN 978-5-0060-5884-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление от автора:

Приветствую тебя, мой читатель. Перед тем, как ты перейдешь дальше и начнешь чтение написанной мной истории, я хотел бы поделиться с тобой причинами возникновения этого романа. Это займет всего пару минут, но возможно эти пару минут помогут взглянуть на историю иначе, глубже, с большим пониманием, чем было бы, пропусти ты этот текст. Если ты готов, то начнем.

Зайдем издалека, со знакомства. Я давно пришел к выводу, что имя это лишь собирательный образ из наших действий и поступков, по которым нас судят другие. Для людей, знающих тебя, оно включает набор всего опыта, что с тобой связан, а для всех остальных оно не значит ничего. Это моя первая работа в качестве писателя, а мой прошлый опыт не имеет к писательскому мастерству никакого отношения, посему, я пишу под псевдонимом. Теперь твое мнение будет создавать картину моей личности как автора для всех последующих читателей, ведь мое имя в мире книг на момент написания этих слов просто пшик, набор букв, не имеющий веса. И, тем ни менее, за мной стоят прожитые годы и масса событий, которые полностью игнорировать я не могу.

Окунемся в далекое прошлое: будучи еще маленьким ребенком, но уже способный ходить, говорить и даже читать, я стал впервые задуматься о том, что мне делать в этой жизни. Речь не идет о том, якобы я не мог найти себе занятия, я мог и находил. Здесь вопрос в другом, в глобальном смысле этих слов. Детским незамутненным разумом я видел столько всего интересного и увлекательного! Временами, у меня захватывало дух от возбуждения, а в промежутках между этими всплесками я испытывал страх перед видом безграничных возможностей. В какой-то момент я перестал рассматривать частности, оставил мечты о профессиях топ-менеджера или военного, и перешел к поиску, началом которого должно было стать понимание устройства мира, в котором мы с вами живем. Этот поиск продолжается по этот день, но к чему-то я уже успел прийти.

История, ждущая вас на страницах книги, что вы держите в руках или на которую смотрите через экран вашего девайса, является прикрытием желаний видения свободной жизни обычного человека. К сожалению, мы живем в мире выстроенных тысячелетиями моделей, не учитывающих факты наших желаний, а порой и стремлений. Однако, понимая это, понимая бессмысленность зовов и криков правды, во мне продолжают теплиться надежда и вера в чудо. Недаром говорят, что надежда умирает последней.

Люди испокон веков создавали легенды и сказки, чтобы объяснить необъяснимое, научить, не уча или же просто, чтобы прикоснуться к чуду невозможному в наших реалиях. Я от них мало чем отличаюсь. Здесь, на страницах моего произведения, я могу прожить иную жизнь. Жизнь, в которой у меня есть свобода действий, где я могу быть собой, не скрывая переживаний и чувств, жизнь, за которой, если кто-то и наблюдает, то это – великое всесильное нечто, существующее за гранью моего понимания. Моя натура не приемлет безропотного подчинения, и я до сих пор борюсь с мыслями, говорящими мне, будто я лишь винтик в огромной системе. Возможно, так оно и есть, но в моей реальности, я до конца буду верить, что надо мной только высшее – начало всего, а не кучка людей, втянувших чудеснейшее из возможного волшебства – рождение живого существа, в пресную волокиту бессмысленного бытия.

Что же, вторая минута уже начала свой ход. Время есть большая ценность, поэтому я не смею задерживать тебя, погружая в собственные рассуждения, и приглашаю перейти к самой истории, работе, ставшей микро-итогом моего стремления к познанию, пониманию и свободе. Приятного чтения.

Перепутье: Начало после конца

2081 год. Человечество открывает для себя лучший период за всю его историю, названный после как «Эпоха Изобилия». Все страны мира, объеденные на то время в крупные союзы с высоким уровнем интеграции, приходят к общему пониманию. Рыночная экономика становится историей, на ее место приходят глобальные ресурсо-ориентированные процессы. В течение трех лет исчезают все вооруженные конфликты, а технологический скачок и повсеместное внедрение роботов в жизнь человека завершает проблемы с изнурительным трудом и недостачей необходимого даже в самых удаленных частях планеты. Впервые в своей истории человек не вынужден выживать, а может жить и развиваться в рамках собственных возможностей и желаний.

«И настал рай на Земле. И свечение его было ярким, но не долгим. Ибо не может быть рая вечного, когда в душах людских пылает ад». – Чтец ордена Истины, литургия в Новом Вавилоне 27 год по новому летоисчислению.

Глава 1: Привычка

9 августа 2114 года

«Как я могу начать: «здравствуй, дорогой дневник»? Смешно даже! «Что же, зовут меня Адам, мне тридцать пять лет и… в принципе, мне нечего тебе сказать. Писать ерунду в пустые страницы – занятие точно не мое. Но Аннет говорит, что, судя по последним исследованиям, общение с внутренним «я» – это важный элемент сохранения нашей нервной системы. Может оно и так, однако пока я себя чувствую каким-то странным человеком, не способным найти, с кем поболтать. Бред какой-то…».

– Любимая, это все очень глупо! Может, оставим этот вопрос? С моей нервной системой все в порядке!

Мужчина потер лицо и развернулся, устремив взгляд полный надежды в пустоту дверного проема ванной комнаты.

– Не говори ерунды! – послышалось в ответ. – Доктор сказала, что тебе это нужно. Пиши все, что думаешь. Попробуй раскрыться в дневнике.

– Да что ты скажешь…

Адам тихо выругался и нехотя положил руки на голограмму клавиатуры.

«Могу писать все, что думаю… Ну, давай, голова, думай теперь! Методы борьбы с последствиями пользования нейроинтерфейса прямо скажем: „так себе“. Ну, не сдал я этот тест и что? Нейроинтерфейс мой барахлит – понятное дело, что будут временные отклонения, но все же проходит, к чему этот цирк?! Лучше бы на море поездку выписали. До него всего пару сотен километров, а мы уже шестой год добраться не можем. Говорят мне: „ты нужен нам, мы ценим тебя“. Ага, как же?! Над кибер-псом трудился, выходных не знал полгода, и что? Я в него душу вложил, а они – на свалку. Вот и старайся потом „на благо человечества“. В общем, надо отпраздновать годовщину и что-то менять. Отпуск, море, а там, может, и до смены работы доберусь. Найду я себе и другое место. На счастье, я не идиот».

Мужчина устало вздохнул, почесал затылок, о чем-то задумался и прокричал:

– Анни, сколько слов должно быть в отчете?

Из ванны донеслось:

– Это не отчет! Но писать ты должен не меньше пятидесяти.

Адам вернулся к тексту и пересчитал количество.

– Сойдет, – довольно подытожил он. – Анни, я все написал. Давай ложиться спать! Завтра рабочий день и дел у меня, как обычно.

– Ты опять останешься на ночь? – недовольно уточнила Аннет, показавшись на миг в дверном проеме.

– Надеюсь, что нет. Хватит с меня ночевок в офисе. У меня есть дом и ты. Не могу же я совсем забыть о жене?

– Раньше тебя мое существование не сдерживало.

– Анни, не начинай! Моя ты королева…

Это стало единственным, что смог он произнести, будучи пораженным красотой собственной жены. Ее длинные каштановые волосы, аппетитные округлые бедра, грудь, что показывалась сквозь полупрозрачное шелковое нижнее белье, и глаза… манящие, блестящие, дурманящие!

Аннет склонилась над мужем и, в нос сразу ударил аромат сладких духов.

– Кто-то сегодня был хорошим мальчиком? – прошептала она.

– Я… Да… Я иногда такой!

Его пальцы легли на округлые бедра и заскользили вверх. Нежно и осторожно, словно они были хищником, боявшимся спугнуть настороженную жертву. Дойдя до шелковых нитей, они сделали прыжок и, приземлившись, сжались, оставив на коже следы. Аннет сладко простонала.

– Тогда я вся твоя! – прошептала она и поцеловала мужа.

***

Утро понедельника в мегаполисе, как всегда, сопровождалось людской спешкой, суетой роботов-ассистентов, жужжанием моторов дронов, электро свистом общественного и частного транспорта.

Когда Адам, пребывая в приподнятом настроении после бурной ночи, оказался всего в квартале от Центра, к общему гулу добавился знакомый голос робота-помощника, возникшего рядом, будто бы из ниоткуда.

– Доброе утро, хозяин! Прекрасный денек, не так ли? – металлический голос, напоминая о самой неприятной части работы, отозвался в голове колкой болью.

– Оно было добрым до встречи с тобой. Давай сразу к делу, – недовольно буркнул человек. – Ты сегодня раньше обычного. Что-то случилось?

– Ничего не случилось, денек прекрасный! Я должен вам напомнить, что в десять часов до полудня у вас планерка в кабинете девятьсот семь; в полдень встреча с Робертом Одли – представителем РоботиксГансИндастрис… – робот монотонно распинался почти минуту, оглашая почасовое, без единого свободного окошка, расписание. – И еще вам нужно проверить работу команд по проектам «Капсула Жизни 3.0» и «Нумизмат», но я не знаю, куда это вставить. Необходимого временного отрезка в вашем рабочем расписании моя система обнаружить не смогла.

Адам ничуть не удивился. Подобные сообщения он выслушивал каждый раз, следуя на работу, и каждый раз система помощника не могла должным образом упаковать весь список задач. Так уж получилось – роботы прекрасно считали, но никак не могли научиться мыслить как люди – совмещать несовместимое и работать, иногда нарушая правила.

– Также, по моим расчетам, времени на полноценный обед у вас не будет, поэтому я сделал заказ с доставкой в пятнадцать часов и пять минут. На прием пищи у вас будет десять минут. Желаете что-нибудь добавить в расписание?

– Я же говорил, что утро было добрым до встречи с тобой? А вот это интересненько… Аннет бы понравилось!

Его внимание привлекла одна из голограмм предметов современного искусства, выставленных для всеобщего обозрения на городской выставке, мимо которой он проходил. Слушать далекие от совершенства ответы робота было еще той скукой, а тут что-то новое, даже аромат добавили – цветущая роза.

«В память об уходящем лете, должно быть?» – пронеслось в голове.

– Говорили, хозяин! – разогнал мысли робот. – Но я не понимаю, почему утро перестало быть добрым после нашей встречи, – ловко избегая столкновений с посетителями выставки, пожаловалась машина. – Моя система говорит, что…

– Все, заканчивай! Слишком много слов с утра, уж прости. Расписание принял, работу команд по проектам «Нумизмат» и «Капсула Жизни 3.0» найду когда проверить. За обед спасибо, ты свободен.

– Рад помочь, хозяин. И, я вычислил все возможные варианты. Такое утро, как сегодня, подходит под описание доброго на восемьдесят шесть процентов, а значит, оно в большей степени доброе, чем недоброе.

– Хорошо, пусть будет так, – выдавив усталую улыбку, ответил Адам. – Лети, давай, я скоро буду!

Выставка современного искусства осталась далеко позади. На место сладкому аромату розы пришел безвкусный запах коммерческого квартала. Впереди возвышалось массивное здание, над входом в которое висела голограмма с крупной надписью:

«Центр роботизированных технологий и инноваций».

– Ну, вот мы и на месте…

Адам быстрыми шагами пересек просторный холл, продвигаясь к лифтовому отсеку. Людей в стенах Центра было немного. Центр вообще отличался от всех остальных зданий в городе. В отличие от остальных, он был построен роботами для создания роботов. Тут их разрабатывали, утверждали, производили, ремонтировали, уничтожали и, работали здесь тоже в основном роботы. Адам и его шестьдесят пять коллег являлись редкими и ценнейшими кадрами в области администрирования, инженерии, робототехники, программирования и кибернетики.

Несмотря на малое количество людей, лифт ожидал он не в одиночестве. Рядом с ним нетерпеливо крутились на месте два робота-помощника, автономная система печати, робот-охранник и два робота версии «Администратор».

Поездка получилась быстрой и беззвучной. Тишину скоростного подъема нарушал лишь гул пролетающих этажей и вечный писк работы десятка процессоров. На девятом этаже двери открылись, обнажив длинный коридор с десятками офисных помещений.

– Хорошего дня, трудяги!

Двери кабины захлопнулись, и уже после послышались запрограммированные ответы из лифта. Недоработки систем, постоянные изъяны, что не позволяли довести творение до совершенства, в первые годы работы печалили Адама. Сейчас же, ничего кроме улыбки они не вызывали. За десять лет труда над самыми сложными машинами в мире привыкаешь и к их красоте, и к их уродству.

Дверь в офис неожиданно открылась, чуть было, не ударив по лицу. Адам остановился вовремя:

– Куда спешишь? Утро ведь! – перед глазами появился Чен – глава отдела маркетинга, яркий представитель интеллектуальной элиты Азиатского союза. – Ты бы осторожнее! В понедельник с утра у меня не лучшая реакция, мог ведь и с ног сбить.

– Прости, – виновато проговорил Чен. – Это все Дерек! Он снова шутит над моей последней компанией и даже слушать ничего не хочет. Показатели ведь пошли вверх, а значит все прошло хорошо, правда ведь?

– Думаю, цифры говорят сами за себя.

– И я о том же. Он действует мне на нервы, специально!

– Успокойся, ты же не первый день знаешь его. Не стоит он твоих переживаний. Выдохни и забудь, что он сказал. Утро понедельника нельзя так начинать. Выпей лучше кофе. У аппарата новое обновление вышло, думаю, оно тебя порадует.

– А что там добавили? – Чен заинтересовался.

– Вот, сходи и узнаешь, – подмигнул ему Адам.

– Ладно, – глава отдела маркетинга, сдавшись, махнул рукой. – Ты прав. Лучше кофе, чем яд изо рта Дерека. Тебе захватить?

– Ну, если нетрудно.

– Как обычно, двойной эспрессо без сахара?

– Верно, классика – наше все.

Чен несогласно сощурился, но говорить ничего не стал. Он-то любил все новое и в новом черпал вдохновение. Однако чужую позицию он уважал ничуть не меньше, чем свою, за что имел уважением в глазах большинства коллег.

На этаж приехал второй лифт, из него вышла директор Центра: высокая, стройная, волосы собраны в пучок и заколоты шпилькой. От нее всегда веяло ароматом эксклюзивных духов. Адаму казалось, что он уже их чувствует, хотя между ними оставалось приличное расстояние. Директор посмотрела на него после того, как поприветствовала улыбкой Чена. Десять лет совместной работы, а Адам чувствовал себя как в первый день. С Агатой всегда так было: каждое ее появление заставляло жаться, чувствовать себя мелким мальчишкой, но стоило ей улыбнуться, как странная неловкость отступала. Потом проходили выходные без ее общества, а в начале новой недели все начиналось заново. Она ему улыбнулась, оцепенение спало. Он улыбнулся в ответ и отошел от двери, освободив проход.

– Не можешь решиться, стоит ли тебе входить? – подметив неловкость, шутливо спросила директор.

– Нет, что ты? Просто обдумываю слова Чена, – не смог признаться Адам. – Настраиваюсь на работу, новый обряд такой.

Директор усмехнулась.

Агата Беккер была директором Центра, одним из первых его сотрудников. Она никогда не праздновала день рождения, отчего никто не знал, сколько ей лет. Знали лишь, что родилась она еще до Эры Изобилия и была в команде разработчиков первой «Капсулы Жизни», однако реальная старость внешне на ней никак не отражалась. Выглядела она как женщина в самом расцвете сил. Заслуга это ее изобретения или что-то еще, но оно действовало. Директор была хороша собой.

К слову, об изобретении, благодаря ему – «Капсуле Жизни», люди смогли забыть о болезнях, и жить стали в разы дольше. Исправление дефектов ДНК, обновление клеток, глубокая диагностика всех систем организма с возможностью устранения проблем – лечить научились все просто и быстро. По-прежнему неисправимыми, к сожалению, оставались только пороки, не имеющие биологических оснований, такие как глупость, или вредность. Мадам директор была удивительным человеком – легендой своей отрасли. Она успевала заниматься и новаторством и управлением одним из крупнейших предприятий Североатлантического альянса, в то же время она не забывала о себе.

Насколько положительные и высокие эмоции дарила Агата, настолько отрицательные транслировал Дерек Кроуфорд – глава производственных линий. Он оставался одним из неизлечимых.

– Госпожа директор, – поднялся он в приветствии. – Позвольте сказать, что вы сегодня неотразимы! – он растянул в улыбке и без того тонкие губы, после чего изобразил некое подобие поклона.

Дерек Кроуфорд персонажем был неоднозначным. Несмотря на многочисленные негативные оттенки характера, он был большим профессионалом, и должность главы производственных линий получил вполне заслуженно. Он имел великолепное образование, а главное – настоящие знания, и особый талант – идеально выполнять работу, уделяя ей минимум времени.

– Благодарю, Кроуфорд, – не выдав ни капли эмоций, ответила ему Агата. – Что же, господа, – обратилась она к нему и Адаму. – Ждем Чена и начинаем. Обсудить нам есть что.

Она заняла кресло в начале длинного стеклянного стола. Зарылась в сумочку, достала оттуда планшет и принялась изучать таблицы отчетов. Свободные пару минут. Адам вспомнил о планах и решил использовать время малоприятно, но с пользой, в общении с Дереком:

– Как выходные? – заняв место рядом, незатейливо начал он.

– Неплохо. Весьма не плохо. Чего хотел?

«Вот чувствует же…» – подумал Адам.

– Хотел узнать о проекте кибер-пса повышенной реалистичности. Вчера смотрел наработки, вот и вспомнил…

Кроуфорд ухмыльнулся.

– Ну, и чего ты хочешь от меня? Проект закрыт, все – финиш, ты же знаешь.

– В том-то и дело, что знаю. Как знаю и то, что ты единственный, если исключить Агату, можешь дать мне к нему доступ. Я бы хотел закончить начатое.

– Перкет, ты на выходных перепил и не отошел еще, или как? Закрыта твоя собачка, забудь ты уже!

Не такого ответа хотел получить Адам. Отступать было нельзя, иначе Кроуфорд еще больше зазнался бы.

– Может, мы сможем договориться?

– Договориться? Да какой тебе интерес к списанному проекту? Я тебе гарантирую, его уже не вернут в производство. Столько собак людям не надо, забыл?

– Я должен довести опытный образец до финиша, считай профессиональный интерес.

– Кому-то другому расскажешь.

– Не веришь, ладно! Давай так. С меня столик в «Роял Харлей», а с тебя неделя доступа во внерабочее время ко всем материалам проекта. Так пойдет?

По лицу Кроуфорда скользнула хитрая улыбка. По правде, ему ничего не стоило дать доступ к проекту, но он не любил что-либо делать без выгоды для себя. А еще он не понимал истинных намерений просителя и боялся продешевить. Но зарезервированные места за столиком в лучшем заведении города, где вся запись велась на месяцы вперед, являлось хорошей ценой.

– Договорились, но только без шуток, – решил согласиться он. – Доступ тебе предоставлю, но работать будешь только в архиве. Хочешь, тащи туда всю свою мастерскую. Ничто, что касается проекта не должно покинуть стен архива, это понятно?

– Да, не вопрос… – подтвердил договоренность Адам.

– Я здесь!

Чен вернулся в офис с двумя стаканами кофе. Один стакан он передал, а второй оставил себе. Занимая место за столом, он звучно втянул через трубочку черничный латте, после чего довольно подмигнул Адаму. Обновление пришлось ему по нраву.

– Что же, вижу, все на месте, – закончив разбирать отчеты, начала директор. – Давайте разберем основное: за выходные не выполнила план тридцать вторая сборочная линия, просели показатели по семнадцатой. Нужно выяснить в чем проблема и устранить ее, пока потери не стали критичными. Дальше, последняя рекламная компания уже дала свои результаты. По данным статистического агентства мы можем превзойти запланированные показатели в этом квартале. Если, конечно, продолжим работать в прежнем темпе. К слову о темпе, Адам, ты сегодня проведешь ознакомительную встречу с Робертом Одли из РоботиксГансИндестрис. Постарайся заключить контракт на двести тысяч единиц. Если у тебя выйдет договориться о поставке «сержантов» в таком количестве, нам не придется искать других желающих.

– Может лучше Чен с этим справится? С меня продавец так себе, ты же знаешь…

– Адам, я хочу, чтобы это был ты. Ты создатель «сержантов» и никто другой не представит их лучше тебя. Тем более, ты знаешь мое отношение к Одли. Думаю, ты справишься ничуть не хуже Чена.

Компания РГИ являлась крупнейшим заказчиком Центра в области робототехники военного назначения. История сотрудничества двух организаций была богата и насыщенна, как и история взаимоотношений директора Центра с Робертом Одли. Однако в отличие от первой, вторая находилась в крайне плачевном состоянии. Недаром говорят, что от любви до ненависти всего один шаг. И этот шаг неотвратим, если речь идет об измене и предательстве. С момента расставания Агата избегала встреч с Робертом сколько могла, но бизнес есть бизнес. Как бы ей ни хотелось окончательно стереть бывшего из своей жизни, заботясь о деле, сделать этого она не могла.

– Ты сделаешь это для меня? – под конец спросила Агата, пристально посмотрев на Адама.

Тот, знающий историю тяжелого разрыва, понимающе кивнул. Еще буквально три года назад директор Центра и Роберт Одли были одной из самых успешных пар города. Карьерный рост Роберта и успехи Агаты с завидной периодичностью мелькали в новостях, а их фото со светских вечеринок пару раз даже появлялись на обложках крупных информационных изданий. Но потом какая-то молодая девушка буквально свела Роберта с ума. Он забросил дела, не стеснялся выяснять отношения с Агатой на людях. Ходили слухи, что та девушка была замужем и к Одли никакой симпатии не имела, но Роберт не знал слова «нет». Кем была та девушка, оставалось тайной, как все получилось дальше, тоже не стало достоянием общественности. Узнать детали так никто и не смог, хотя пытались многие. По разным причинам все они потерпели неудачу, но итог был совсем не удивительным, ведь Одли обладал большой властью, что распространялась далеко за пределы города. Не смотря на это, Агата не стерпела унижения и ушла от Роберта. К счастью для города, на отношениях Центра и РоботиксГансИндестрис расставание их глав не отразилось. Те верно оценили риски и оказались выше того, чтобы портить давние выгодные взаимоотношения гигантов своих отраслей личными проблемами. И снова, бизнес есть бизнес. Ничего личного в нем быть не должно.

Центр занимался разработкой программного обеспечения и технического скелета большинства боевых-андроидов. «Сержант» – название технической платформы, за которой скрывались лучшие наработки Центра в области обеспечения военно-промышленного комплекса. Эти платформы были на вооружении правительств, крупных охранных предприятий и, конечно, они поставлялись такому киту отрасли, как РГИ. Отгрузка заказов военного назначения имело весомую долю в бюджете Центра, а проекты, связанные с ним, всегда находили финансирование и техническое обеспечение.

– Чен, теперь к тебе, – продолжала директор. – Созови пресс-конференцию и представь общественности вид наших будущих новинок. Я просмотрела твои презентации и уверена, что они придутся по вкусу нашим партнерам. Отдельная похвала за выбранный цвет. Изумрудный – это что-то невероятное!

– Я хотел подчеркнуть последовательность и фундаментальность нашей компании. Мне хотелось донести, что роботы это не просто дорогие игрушки. Они глубоки, загадочны и роскошны.

– Это и вправду, хорошая идея. Молодец! Дерек, с тобой все понятно, – продолжала Агата. – Разберись с производством. Уверена, тебе это по силам.

– Конечно, мадам директор! – не скрывая бравады, ответил Кроуфорд.

– Что же, прекрасно! Если никто ничего добавить не желает, предлагаю закончить собрание и заняться работой.

Добавить никто ничего не желал. Собрание было окончено. На часах красовалась красивая комбинация цифр с двумя единицами и двумя нулями. Выйдя из кабинета, Адам не спеша двинулся в сторону лифта. Его рабочее место находилось на четыре этажа ниже, до встречи оставалось чуть менее часа, а значит, можно было взглянуть на «висящие» проекты.

Для «Капсулы жизни» требовалось обновить корпусную и системную компоновку, чтобы интегрировать в нее дополнительное оборудование. «Нумизмат» – андроид по заказу главного банковского управления. Все расчеты и техническая документация уже были разработаны, но требовали тщательной проверки. Если бы проверять пришлось вручную, это заняло бы ни одну неделю. Благо в наличии был нейроинтерфейс – любимый инструмент, что позволял быстро разбираться со скучной бюрократической волокитой.

В мастерской, как обычно, никого не было. Большое открытое помещение с множеством столов, полок, станков и самого разного вида инструментов полностью принадлежало только Адаму. Уже много месяцев как единственными гостями этого пространства были роботы-помощники разных конфигураций и назначений. Живых в мастерскую почему-то не тянуло.

– А, вот ты где!

Нейроинтерфейс лежал на своем извечном месте. Небольшие очки с датчиками, слегка запыленные, приветственно мигали синим, показывая, что готовы к использованию по назначению. Адам сел в кресло и надел их на себя. Процессор приятно зажужжал, линзы помутнели, а после и вовсе, почернев, скрыли весь мир от глаз. Тьма в ее истинном виде. Две секунды, три…

«Опять барахлит», – подумал Адам.

Не успела мысль смениться новой, как в сознании появилась голограмма молодой девушки, что приятно улыбнувшись, заговорила:

«Нейроинтерфейс „Сияние“ приветствует вас. Просьба не снимать нейроинтерфейс до конца синхронизации с вашей нервной системой. Это займет всего несколько секунд. С нейроинтерфейсом „Сияние“ вы сможете за мгновение усвоить большой объем данных, получить информацию обо всем, претворить все ваши мысли и мечты в реальность. Нейроинтерфейс „Сияние“ стирает границы возможного!».

Девушка пропала, а вместо нее появилась надпись:

«100% синхронизация завершена».

Адам снова видел свою мастерскую, но уже не глазами. Все происходило будто во сне, подконтрольном сне, в его сознании.

«Открыть отчеты по проектам „Капсула Жизни 3.0“ и „Нумизмат“», – мысленно скомандовал он.

Перед глазами замелькали сотни страниц. Они поочередно отмечались зеленым цветом, переносясь с одной стопки в другую. Стопка проверенных листов быстро полнилась и вскоре, поверх нее появились слова:

«Проверено. Ошибок не обнаружено».

Адам снял нейроинтерфейс и с опаской взглянул на часы. Время было 11:33. Голова слегка побаливала – стандартный побочный эффект использования «Сияния». Зато две крупные задачи были закрыты.

Сделав несколько записей, надиктовав отчет по проверке, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Необходимо было привести мысли в порядок. Впереди ждала важная встреча, а в таком состоянии на нее являться было не просто нельзя, а категорически противопоказано. Уж, слишком много висело на кону. Виски пульсировали, уши звенели, слабость давила на голову. Адам судорожно дернулся, глубоко вздохнул и, почувствовав дикую слабость, провалился в сон.