Текст книги "Всегда получать свое"

Неудивительно, что Селеста пришла к ним, как только они вернулись в свои комнаты, как будто она, как и охранники, пряталась в тени, наблюдая за каждым их шагом.

Неужели Лука приказал своим подчиненным следить за ними?

Она отогнала тревожные мысли и откликнулась на предложение Селесты пообедать.

– Только бутерброды, пожалуйста, – сказала Анна девушке, вспомнив целую гору еды за завтраком.

Час спустя, напоенные и накормленные, они с Итаном сидели на балконе гостиной и читали книгу. Она могла бы отвести Итана в сад или к бассейну, но здесь она могла расслабиться, зная, что за ними никто не наблюдает.

Когда раздался стук в дверь, Анна подавила стон.

Селеста сведет ее с ума!

Она прочитала вслух последние слова рассказа, сняла Итана с коленей, велела ему взять другую книгу в своей спальне и направилась к двери.

– Честное слово, Селеста, – сказала Анна, взявшись за ручку двери, – нам действительно не нужно… – Ее голос оборвался, когда она открыла дверь и увидела другую женщину. – О, я… прошу прощения, – пробормотала она. – Я думала, это Селеста.

Женщина моргнула, и Анне захотелось свернуться калачиком и умереть от смущения, потому что она сразу поняла, кто это. Оливковая кожа, темные волосы и влажные карие глаза мгновенно выдавали ее. Она была старшей, женской версией Луки и Итана.

– Анна?

– Да. – Она заколебалась. – Миссис Каваллари?

– Да, – улыбнулась женщина в ответ. – Но зовите меня Ева, пожалуйста. Надеюсь, я не помешала?

– Конечно нет. Простите, что я приняла вас за Селесту.

– Надеюсь, у вас с ней нет никаких проблем?

– О нет. Она замечательная. Она просто немного…

– Стремится угодить? – закончила Ева.

– Именно, – рассмеялась Анна. – Очень.

– Я просто хотела убедиться, что вы хорошо устроились, – сказала Ева, – и извиниться, что не встретила вас вчера. Наверное, вы сочли меня ужасно грубой.

– Нисколько, – покачала головой Анна. – Мне жаль, что вам было плохо.

– Просто мигрень. Она приходит и уходит.

Отступив назад, Анна открыла дверь шире и улыбнулась.

– Не хотите ли познакомиться со своим внуком?

Глаза Евы внезапно заблестели. Она кивнула:

– Мне бы очень этого хотелось.

Анна позвала Итана. Когда он вышел из спальни, Ева прикрыла дрожащей рукой рот, и Анна увидела, что она борется со слезами. К горлу Анны подступил комок. Ева Каваллари оказалась не такой холодной и отчужденной женщиной, как она ожидала.

После знакомства Ева пригласила их на послеобеденный чай в саду и распорядилась, чтобы двое слуг отнесли вниз большой деревянный сундук. Она помогла Итану поднять крышку: сундук был набит старыми, прекрасно сохранившимися игрушками.

– Они принадлежали моим мальчикам, – объяснила Ева Анне с легкой грустью в улыбке. – Я никак не могла заставить себя отдать их.

Итан, думая, что Рождество наступило раньше, весело играл на лужайке, в то время как его мать и бабушка сидели в тени беседки.

– Ты, наверное, гадаешь, что я за женщина, если оставалась замужем за таким человеком, как отец Луки.

– На самом деле это не мое дело, – сказала Анна, хотя вопрос уже пришел ей в голову.

Губы Евы задрожали.

– Мне очень жаль, Анна, – произнесла она через мгновение. – За то, что сделал Франко. Если бы я знала…

Услышав страдание в голосе пожилой женщины, Анна потянулась через стол и положила свою руку на руку Евы.

– Что сделано, то сделано, – мягко заметила она, произнося те же слова, которые много раз повторяла себе в последние дни. – Сейчас мы должны сосредоточиться на будущем.

Ева положила другую руку на руку Анны и благодарно улыбнулась:

– Мне бы хотелось, чтобы мой сын был таким же всепрощающим, как ты, моя дорогая.

– Он ведь не винит вас за поступки своего отца? – нахмурилась Анна.

Ева откинулась на спинку кресла, ее взгляд остановился на Итане, который бежал по лужайке, держа в руках деревянный игрушечный самолет.

– Не за все, пожалуй. Но Лука сердит на меня уже много лет. Он считает, что я должна была бросить его отца и забрать его и Энцо, когда они были маленькими. Франко был не из тех людей, от которых можно уйти. Он никогда бы не позволил мне забрать мальчиков, а я бы никогда их не бросила. – Она грустно улыбнулась. – Я думала, если останусь, то смогу защитить их. В конце концов, я потеряла их обоих.

Сердце Анны сжалось от боли.

– Мне так жаль Энцо.

– Лука тебе сказал? – удивленно спросила Ева.

– Не все. Только то, что его брат умер три года назад.

Ева кивнула. Она снова посмотрела на Итана, как будто ища утешения.

– Мальчик так похож на Луку и Энцо!

Словно почувствовав внимание женщин, Итан повернулся и побежал по траве к ним. Сердце Анны наполнилось любовью.

Итан прислонился к бабушкиному креслу.

– Как мне тебя называть?

– Называй меня бабулей.

– Бабуля, – повторил Итан, и они с бабушкой улыбнулись друг другу.

Анна подумала о своей матери: та однажды навестила внука, когда он был совсем маленьким, и не проявляла к нему особого интереса. И вот она, Ева, явно взволнованная признанием своего внука.

Лука был прав. Итан наполовину сицилиец. Наполовину Каваллари. Лука и Ева – его семья, и они хотели быть частью его жизни. Как могла Анна отказать ему в их любви? Не могла.

А это значит, что у нее нет выбора. Им с Лукой придется найти компромисс по опеке.

Лука шел по мраморному коридору в сторону столовой. Он взглянул на часы и поморщился. Не вернувшись вчера вечером, он позвонил Виктору и попросил передать Анне и матери, чтобы они ждали его не позднее половины восьмого вечера.

Было уже девять часов.

Он дошел до столовой, но там было пусто. Выругавшись себе под нос, он развернулся на каблуках и столкнулся с Виктором.

– Они в гостиной, – сказал Виктор, прежде чем Лука успел открыть рот.

– Все?

– Да.

Когда он вошел в комнату, Анна и его мать выглядели удивительно уютно, сидя на золотом бархатном диване, большие бокалы бренди сто яли перед ними на низком столике. Они перестали говорить и посмотрели на него. Он внимательно вгляделся в лицо Анны, но черты ее были бесстрастны, а настроение невозможно было понять.

– Прошу прощения, что пропустил ужин, – сухо сказал Лука.

Он подошел к бару и налил себе виски. Молчание за его спиной говорило о многом. Он опустился в кресло, посмотрел на мать и постарался говорить вежливо.

– Тебе уже лучше?

– Да. Спасибо. Ты выглядишь усталым, Лука.

Он сделал глоток виски. Он очень устал. Измучился, если быть честным. Они с Марио провели тридцать с лишним часов, организовывая поимку служащего, переправляющего краденое через один из складов компании. Еще несколько часов ушло на то, чтобы разобраться с властями и их бесконечными слоями бюрократии.

Но внезапно все это показалось слишком сложным для объяснения.

– Я работал, – коротко ответил он.

– Я понимаю. Но почему ты так много работаешь?

Лука взорвался: мать знала ответ на этот вопрос! Потому что его отец – ее муж, чью сторону она поддерживала более тридцати лет, оставил после себя ужасный беспорядок.

– Твоя забота о моем благополучии запоздала лет на двадцать, мама.

– Лука! – ахнула Анна.

Это было первое, что она сказала с тех пор, как он вошел в комнату, и упрек в ее тоне еще больше омрачил его настроение.

– Прости меня. Я явно не в настроении общаться.

Он вышел из комнаты и начал подниматься по лестнице.

– Лука, – донесся до него голос Анны.

Внезапно он замер и обернулся. Она подошла, остановившись на две ступеньки ниже его. Его взгляд скользнул по ее телу и снова вернулся к лицу. В белых джинсах и простом зеленом топе она выглядела красивой и свежей.

– Оставь меня, – прорычал он. – Я сейчас не самая лучшая компания. – Он повернулся к ней спиной и продолжил подниматься по лестнице, надеясь, что у нее хватит ума прислушаться к его предупреждению.

– Лука.

Он уловил разочарование в ее голосе. И боль. Подавив чувство вины, он прошел мимо кабинета в свою комнату. Если бы у нее было хоть какое-то чувство самосохранения, она бы знала, что лучше не идти за ним туда, где стоит кровать. Он распахнул дверь, включил свет и развернулся, заставив ее резко остановиться перед ним.

Тяжело дыша, она застыла на пороге и посмотрела на него.

– Не смей хлопать дверью у меня перед носом.

Он раздул ноздри. «Закрой эту чертову дверь», – приказал голос в голове. Но было уже слишком поздно. Дьявол уже просыпался в нем.

– Чувствуй себя как дома. – Он отступил назад и взмахом руки пригласил ее в комнату.

Анна прошла мимо него и остановилась на полпути.

– Передумала? – поднял бровь Лука.

Она повернулась к нему лицом: ее щеки пылали ярким румянцем.

– Разве мы не можем поговорить где-нибудь еще?

– Я не в настроении разговаривать. – Он медленно обвел взглядом ее фигуру, намеренно распаляя желание.

Она не сдвинулась с места.

– Последний шанс, дорогая, – тихо сказал Лука, положив руку на дверь. – Останешься или уйдешь?

Глава 7

Анна не шелохнулась, хотя внутренний голос просто кричал, что нужно бежать.

Глаза Луки, возможно, и сверкали волчьим блеском, но он не собирался ничего предпринимать.

– Я не уйду, пока мы не поговорим, – сказала Анна, скрестив руки на груди. Она специально сделала акцент на слове «поговорим», на случай если он ошибочно решит, что у нее другие намерения.

– Как хочешь, – пожал плечами Лука и закрыл дверь, пройдя к следующей.

Анне оставалось только следовать за ним.

Анна почувствовала облегчение. Как и гостевая спальня, эта комната, вероятно, имела смежную гостиную. Значит, они могли бы посидеть и поговорить. Она хотела знать, почему он так общался с матерью. Ей еще многое предстояло узнать о Луке, но она не считала его жестоким человеком. А еще она не верила, что он откажется от своих планов провести время с сыном без веской причины.

Лука толкнул дверь, Анна последовала за ним в соседнюю комнату, а затем резко остановилась. Это была не гостиная. Это была самая большая гардеробная, какую она когда-либо видела. Комната была такой большой, что в центре даже был островок, заполненный ящиками и полками, набитыми обувью и аккуратно сложенной одеждой.

– Я думал, ты хочешь поговорить.

Сухое замечание Луки вернуло ее внимание к нему. Она неуверенно прислонилась к стене рядом с дверным проемом и попыталась не смотреть на Луку, когда он начал расстегивать рубашку.

– Почему ты так обидел свою мать?

Лука остановился на последней пуговице и посмотрел на нее.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой мою мать, – решительно заявил он. А потом снял рубашку и бросил ее в корзину для белья.

Анна прижала ладони к стене позади себя и попыталась контролировать, куда смотрит, но ее глаза беспомощно скользили вниз, блуждая по мощным плечам, сильным рукам и широкой груди, которая была настоящим шедевром твердых мышц и упругой кожи.

Волна жара пронзила ее насквозь. Она заставила себя поднять глаза. Он смотрел на нее, и она вдруг почувствовала себя незащищенной, как будто он мог видеть по ее лицу, как сильно она хотела его. Он двинулся к ней, темные глаза прожигали ее до тех пор, пока она не почувствовала жар, поглотивший ее до самого естества.

Лука положил руку на стену рядом с ее головой, между нею и дверным проемом. Ленивыми движениями он поднял другую руку и намотал прядь ее волос на указательный палец.

– Ты когда-нибудь вспоминала ту ночь в Лондоне?

Анна хотела сказать «нет», но он поймет, что она лжет.

– Да. А ты?

– Чаще, чем ты можешь себе представить.

Его ответ заставил ее сердце затрепетать. Анна глубоко вздохнула.

– Я… Мне нужно идти, – прохрипела она.

– Ты этого хочешь?

Анна откинула голову назад. Лука был так близко, что она могла бы прижаться губами к его шее, если бы захотела. Все эти годы спустя она все еще помнила, каково это – целовать его кожу. Каково это – исследовать его тело губами и заставлять содрогаться и стонать. Она ощутила такое страстное желание, что у нее заболела грудь, клитор запульсировал.

– Нет, – прошептала она. – Это не то, чего я хочу.

Его глаза вспыхнули, а затем он притянул ее к себе и завладел ее ртом в горячем, настойчивом поцелуе.

Анна словно вспыхнула. Наклонившись к нему, она поцеловала его в ответ и позволила рукам скользнуть по его плечам и торсу, наслаждаясь его вкусом и восхитительным ощущением гладкой кожи на твердых, мощных мышцах.

Боже, как же она хотела его!

И твердый член, прижатый к ее животу, был явным признаком, что он хотел ее так же сильно.

Слабый стон готов был сорваться с ее губ. Догадавшись о ее желаниях, Лука потянулся к ее джинсам и ловко расстегнул их. Когда он просунул руку в ее трусики, она задохнулась.

– Я мечтал прикоснуться к тебе вот так, – грубо сказал он, его пальцы ласкали ее чувствительные складки, а губы скользили по подбородку и шее. – Ты помнишь, как это было, дорогая? Как хорошо нам было вместе? Как ты раскрывалась в моих объятиях?

– Да, – выдохнула Анна, схватив его за плечи, задыхаясь от удовольствия, извиваясь под его рукой и бесстыдно прижимаясь самой чувствительной частью к его ладони. Больше ничего не требовалось, только скольжение его пальцев внутри ее, чтобы довести ее до оргазма в горячем, влажном порыве.

Низкий стон вырвался из ее горла, сопровождаемый глубоким рычанием удовлетворения Луки.

А потом их губы снова слились, поцелуи стали более горячими, более неистовыми. Лука приподнял ее топ, высвободил одну грудь из кружевной чашечки, наклонил голову и накрыл ее и без того тугой сосок ртом.

Анна ахнула, горячая волна желания снова сжалась в ее сердцевине. Ее руки потянулись к поясу его брюк, пальцы нащупали ремень и молнию, а затем наконец освободили его член. Она обхватила его рукой, и у него перехватило дыхание.

– Я хочу, чтобы ты вошел в меня, – смело прошептала Анна.

Это было все, в чем он нуждался. Несколькими быстрыми движениями он стянул с нее трусики и джинсы, одновременно скинув туфли, а затем избавившись от остальной своей одежды. Сунув руку в ящик стола, он надел презерватив и поднял ее, словно она ничего не весила.

Анна обхватила его руками и ногами, когда он вошел в нее, погружаясь глубоко. Казалось, что ее тело и душа задохнулись в унисон. Это было так правильно, так прекрасно, как будто он был единственным мужчиной, который мог заставить ее чувствовать себя так чудесно.

Он поцеловал ее, их языки переплелись, когда он вошел в нее, и они кончили одновременно, крупная дрожь сотрясала Луку. Анна прильнула к нему, дрожь пробежала и по ее телу. Лука прижал ее к себе, когда их сердцебиение вернулось в норму.

– Мой бог… – Голос Луки был хриплым. Он медленно отодвинулся, и Анна опустила ноги. Он посмотрел на свой член, блестевший от влаги. – Позволь мне позаботиться об этом, – пробормотал он и отошел, направляясь в свою ванную комнату, как она предположила.

Анна закрыла глаза и прислонилась к стене, пытаясь успокоить дыхание. Ноги ее не держали. Когда она снова открыла глаза, то вздрогнула, увидев свое отражение в высоком зеркале на противоположной стене.

Она была шокирована до глубины души. Боже мой. Она выглядела как распутница. Верх задрался. Одна грудь торчала из бюстгальтера. Ниже пояса абсолютно голая.

По коже пробежал холодок.

Она поспешно поправила чашечку бюстгальтера и топ, натянула трусики и джинсы.

– Анна?

Она выпрямилась при звуке голоса Луки, смесь желания и смятения пронзила ее, когда она увидела, что он все еще обнажен. Она изо всех сил старалась не смотреть на его прекрасное тело.

– Думаю, мне пора идти, – прохрипела Анна и, не дав ему возможности ответить, схватила туфли и убежала, молясь, чтобы не столкнуться на обратном пути с Селестой, Виктором или, боже упаси, с Евой.

На следующее утро Лука освободил свое расписание на семьдесят два часа. Ему придется изрядно потрудиться, чтобы загладить свою вину. Не только перед Итаном, за то, что нарушил свое обещание, но и перед Анной за его ужасное поведение прошлой ночью. В нем бушевало отвращение к самому себе. Все эти годы он представлял себе, что она снова будет с ним, и, когда наконец представилась такая возможность, что он сделал? Он прижал ее к стене гардеробной без намека на романтику. Стоит ли удивляться, что она сбежала?

И все же, как это ни невероятно, появился луч надежды. Момент ясности, который поразил его, когда он стоял на залитом лунным светом балконе, глядя на землю, которую однажды унаследует его сын.

Сын, который даже не носил фамилию Каваллари.

Сын, которого родители будут гонять взад-вперед, как мячик для пинг-понга, между Англией и Сицилией в течение следующих четырнадцати лет.

Это неприемлемо.

И все же он так старался показать Анне, что он разумный человек и совсем не похож на своего отца, что в конце концов пошел на компромисс и очень хотел помириться со своим сыном.

Ответ был настолько очевиден, что Лука не понимал, почему это не пришло ему в голову до вчерашнего вечера.

Они с Анной поженятся. Это идеальное решение. Их уже объединяет общая цель – защитить и обеспечить их сына. Формализация их партнерства в законное, постоянное соглашение была просто логичным следующим шагом. И их брак не будет скучным. Химия между ними была обжигающе горячей. Прошлая ночь доказала это. Невозможно представить, что притяжение между ними когда-нибудь ослабнет.

Его решимость окрепла, когда он сидел за круглым мраморным столом в солнечном тепле столовой, ожидая, будет ли принято или отвергнуто приглашение, которое он сделал Анне и Итану через Селесту, чтобы присоединиться к нему за завтраком. Когда они оба наконец появились, Лука почувствовал облегчение. Он поднялся, когда смеющийся Итан бросился к нему.

– Привет, папа!

Лука моргнул, что-то набухло в его груди, эмоция, которую он не мог точно определить, услышав, как его сын впервые обращается к нему «папа».

– Привет, сынок, – произнес он, протягивая руки, удивляясь тому, как естественно было поднять ребенка и держать его. Он перевел взгляд на Анну и увидел, что она наблюдает за ними с непонятным выражением лица.

Он окинул ее оценивающим взглядом. На ней был мягкий василькового цвета кардиган, который подходил к ее глазам, джинсовые капри и пара симпатичных белых эспадрилий на ногах. Удивляясь тому, как она делает простую одежду сексуальной, он снова перевел взгляд на ее лицо.

– Доброе утро, – сказал он, заметив, что ее щеки очаровательно порозовели.

– Доброе утро, – ответила Анна, быстро улыбнувшись, прежде чем ее взгляд скользнул в сторону и она села за стол.

Испытав еще один укол сожаления по поводу вчерашнего вечера, Лука опустил Итана на стул рядом с матерью, где тот просидел все тридцать секунд, прежде чем спрыгнуть.

– Бабуля! – воскликнул он, бросаясь к бабушке, которая только что вошла в комнату.

– Я пригласил маму позавтракать с нами, – сказал Лука, поставив чашку с кофе на стол. – Надеюсь, ты не возражаешь.

Она посмотрела на него, и выражение ее лица смягчилось, как он и надеялся.

– Конечно нет, – ответила Анна. – Это очень мило.

Итан потянул Еву за руку и усадил рядом с собой за стол.

Наблюдая за ними, Лука почувствовал странную боль в груди. Очевидно, бабушка и внук в его отсутствие подружились. Подняв чашку, он сделал глоток эспрессо и сказал себе, что глупо ревновать.

Анна, начавшая разливать апельсиновый сок себе и Итану, предложила поухаживать за Евой.

– Спасибо, дорогая, – ответила Ева и перевела взгляд с Анны на Луку: – Какие у тебя планы на сегодня?

– Хочу устроить Анне и Итану экскурсию, – признался Лука.

– Экскурсию? – переспросила Анна.

– Звучит прекрасно, – сказала Ева.

– Ура! – вмешался Итан. – Ты пойдешь с нами, бабуля?

Ева улыбнулась и, к большому облегчению Луки, покачала головой:

– О нет. У меня сегодня есть кое-какие дела. Но ты расскажешь мне все, когда вернешься.

В течение следующего получаса Лука с радостью понял, что мужчине не обязательно много разговаривать в присутствии двух женщин и активного ребенка. Держа в руке чашку кофе, он откинулся на спинку стула и слушал, как Анна и его мать обсуждают методы обрезки деревьев. Смотрел он в это время исключительно на Анну.

Последние пять лет Лука не жил как монах. Строительство своего бизнеса в Нью-Йорке было важнее всего остального, но он не отказывал себе в обществе женщин, когда хотел этого.

Но ни одна женщина не воспламеняла его кровь так, как Анна. Никто не оставил такого неизгладимого следа в его памяти, в его душе, как она. То, что она родила сына, делало ее еще более желанной. Он хотел ее в своей постели, но хотел гораздо большего. Он хотел дать ей свое имя. Свою защиту. Свою верность.

Чем больше он думал об этом, тем больше убеждался, что брак – единственное разумное решение. Единственное желательное решение.

Анна принадлежит ему так же, как и Итан.

Все, что ему нужно сделать, – это убедить ее.

Палермо оказался оживленным, хаотичным городом, который кардинально отличался от мирного и спокойного Холлифилда. Проживя более пяти лет вдали от большого города, Анна привыкла к размеренному ритму сельской жизни и больше не считала себя городской львицей. Но столица Сицилии ее просто очаровала.

К ее радости, Лука велел водителю высадить их в самом центре города, чтобы они могли прогуляться по историческому центру пешком.

– Так много разных видов архитектуры, – заметила она, остановившись, чтобы посмотреть на арабские купола на вершине древней каменной церкви.

Лука посмотрел на Анну сверху вниз – сегодня он был по-настоящему красив, с темной щетиной на подбородке и сексуально взъерошенными волосами. На нем были джинсы, облегающие мощные бедра, светло-серая рубашка поло и дизайнерские солнцезащитные очки.

Он был похож на хищника.

Анна своими глазами видела, как четыре женщины споткнулись, пытаясь рассмотреть его получше, и одна из них врезалась прямо в припаркованный мопед. Марио бросился вперед, чтобы помочь бедной женщине; Лука, который в это время что-то показывал Итану, не обратил на это внимания.

– В Палермо вторгались чаще, чем в любой другой город Средиземноморья, – сказал он ей. – Римляне, арабы, норманны, испанцы и многие другие народы. Они приходили, завоевывали и оставляли свой след.

Так же, как он оставил свой след на ней прошлой ночью, подумала Анна, потому что, как бы она ни старалась, она не могла забыть восхитительное ощущение его большого тела, заключающего ее в клетку, и мощные толчки его твердой, горячей плоти внутри ее. Он заполнил ее так глубоко, что, когда он вышел из ее тела, она почувствовала, как будто он забрал с собой ее часть.

– Очаровательно, – пробормотала Анна, заставляя себя отвести взгляд, пока глаза не выдали ее.

Если Лука, как и Анна, также с трудом мог забыть прошлую ночь, внешне это никак не проявлялось. Все утро он был удивительно расслаблен и очарователен, даже пригласил Еву присоединиться к ним за семейным завтраком.

У Анны екнуло сердце. Семья. Сидя в теплой, залитой солнцем комнате для завтраков, Анна поймала себя на мысли, что представляет себе стол, окруженный счастливыми, шумными детьми – маленькими братьями и сестрами Итана.

Становилось теплее. Весенняя погода здесь была мягче, чем дома, где иногда все еще было прохладно. Лабиринт узких улочек изобиловал ресторанами и барами с открытыми террасами, а также восхитительным ассортиментом ремесленных бутиков, где продавалось все: от кожаных изделий ручной работы и ювелирных украшений до шоколадных конфет.

Не все было так красиво. В старой части города было много палаццо в стиле барокко – многовековых дворцов, построенных и принадлежащих итальянской аристократии. Некоторые были разрушены и заброшены, оставлены в руинах или превратились в грязные, переполненные многоквартирные дома. Хотя многие сохранили свое первоначальное величие. В них до сих пор жили богатые владельцы.

Резкий контраст между упадком и разложением придавал городу чувственную вибрацию, которая, казалось, проникала в кровь Анны, так что когда они вышли на шумный уличный рынок и Лука посадил Итана на плечи, а затем сжал ее руку, она не отстранилась. Вместо этого она снова сжала его руку и позволила себе насладиться прикосновением и исходящим от него теплом.

Некоторые лавки еще были закрыты, но многие уже вовсю торговали своим товаром. Анна взглянула на Итана, опасаясь, что ему могут не понравиться шум и резкие запахи морепродуктов, мяса и экзотических специй. Но Итан улыбался. Он был королем замка, восседая на плечах своего отца. Он выглядел таким счастливым, каким она никогда его не видела, и боль от чего-то, что она не могла точно определить, пронзила ее грудь.

Когда они приблизились к фруктово-овощному ларьку, из-под навеса вышел невысокий лысеющий мужчина. Улыбаясь, он протянул Луке руку для рукопожатия. Анна не могла понять, о чем они говорят, но увидела, как глаза мужчины загорелись интересом, когда он посмотрел на Итана, а затем и на нее саму.

– Это Гвидо, – сказал Лука, взяв ее за руку. – Он не говорит по-английски, но очень рад познакомиться с вами.

– О. – Анна послала мужчине приветливую улыбку, и он снял с головы колпак, улыбнулся в ответ и что-то сказал Луке.

Лука раскатисто рассмеялся, прежде чем ответить.

– Что он сказал? – спросила Анна, когда они помахали на прощание и ушли.

Его темные глаза светились юмором и чем-то еще, что не поддавалось истолкованию.

– Он сказал, что ты очень красивая.

– О! – повторила Анна и вспыхнула.

– И… – Лука наклонился ближе и понизил голос, чтобы Итан не услышал: – Что если я не собираюсь делать из тебя честную женщину, то у него много крепких сыновей, с которыми он может тебя познакомить.

Румянец Анны усилился. Она скрыла свое смущение легким смешком, жалея, что у нее не хватило смелости спросить Луку, как он отреагировал. Вместо этого она поинтересовалась:

– Вы говорили на сицилийском?

– Да.

– Он отличается от итальянского?

– Моя мать родом из Неаполя, говорит только по-итальянски и не понимает сицилийского.

– Она так и не выучила сицилийский?

– В этом не было необходимости, – пожал плечами Лука.

– Но ты выучил оба языка, – заметила она.

– Да. Отец настоял. И Энцо, и я с юных лет свободно владели обоими языками.

Анна уловила нотку напряжения в его голосе при упоминании брата и подавила желание засыпать его новыми вопросами. Меньше всего ей хотелось портить его хорошее настроение. Вместо этого она сосредоточилась на шумном рынке вокруг них, впитывая оживленную, красочную атмосферу.

К тому времени, как они вошли в причудливую таверну, чтобы пообедать, ее ноги просто гудели. Но ей понравилась каждая минута прогулки по старому городу. Это лучше, чем переезжать с места на место на внедорожнике.

Таверна принадлежала пожилой паре, которая радостно приветствовала их и, казалось, была особенно рада видеть Луку. Во время знакомства Анна узнала, что эта пара – родственники Марио. Сам Марио куда-то исчез. Несколько мгновений спустя он вышел из задней части ресторана с симпатичной темноволосой женщиной и очаровательной маленькой девочкой примерно одного возраста с Итаном. Лилиана, догадалась Анна еще до того, как ее представил гордый папа.

– И это моя жена, Мия, – сказал Марио.

Мия была приветлива, ее английский был лучше, чем у ее родителей, которые, как и Гвидо на рынке, свободно говорили только по-сицилийски. Она подвела Луку, Итана и Анну к столику в красивом открытом дворике, а затем подала им освежающий домашний лимонад и аппетитную пиццу.

Когда они закончили есть, Лука потянулся к ее руке через стол.

– Мне нужно поговорить с Марио и его тестем, – сказал Лука, поглаживая большим пальцем костяшки ее пальцев. – Я ненадолго. Тебе здесь хоть немного нравится?

От такого простого прикосновения по ее телу побежали мурашки. Анна в который раз сказала себе, что вкладывает слишком много смысла в простые прикосновения.

– Конечно, – улыбнувшись, ответила она.

Вскоре Анна могла видеть только троих мужчин и еще одного мужчину, которого не могла толком разглядеть. Они сгрудились за угловым столиком.

– Они выглядят серьезными, – сказала она Мии, которая присоединилась к ней после ухода Луки.

Итан и Лилиана сидели за отдельным столиком, играли и мелками раскрашивали книги и мило болтали.

Мия сделала глоток дынного лимонада и кивнула.

– Мужчина рядом с Марио, – сказала она, – двоюродный брат моего отца, Пьетро. Он работает в химчистке. – Она поставила стакан на стол. – Его химчистку взорвали шесть недель назад.

– Вандалы? – ахнула Анна.

– Люди, которым Пьетро отказывается платить деньги за защиту.

– Это ужасно, – прошептала шокированная Анна.

– Такое случается, – сказала Мия, но ее подбородок вздернулся, и что-то похожее на гордость или вызов вспыхнуло в ее карих глазах. – Но потихоньку все меняется. Люди сопротивляются, отвоевывают наш город, – улыбнулась она Анне. – Лука был просто великолепен. Когда его отец умер и он вернулся, люди затаили дыхание, не зная, чего ожидать. Но он хороший человек. Он оплатил ремонт химчистки Пьетро. И он субсидирует частную службу безопасности, чтобы местные предприниматели могли позволить себе обезопасить свои помещения. – Она указала подбородком на мужчин в помещении. – Мой Марио защитит Луку своей жизнью так же, как защитит Лилиану и меня.

Сердце Анны бешено колотилось, когда она пыталась все это переварить.

– А тебя это не пугает? Что Марио может оказаться в опасности?

– Я не волнуюсь. Весь мир опасен, да? – покачала головой Мия. – Слишком много террористов и сумасшедших людей. Но есть и хорошие люди, как наши, которые борются за то, чтобы сделать наш мир безопаснее и лучше. Это заставляет меня гордиться, а не бояться. – Она вдруг потянулась и сжала руку Анны. – Посмотри на наших мужчин.

Анна посмотрела на Луку. Даже сидя, он выглядел солидным и сильным, точеные черты лица выдавали ум и властность.

– Они сильные, – сказала Мия. – Непобедимые. И они сицилийцы. Семья – это все. – Она снова сжала руку Анны. – С Лукой ты и твой сын всегда будете в безопасности.