Текст книги "Всегда получать свое"

Глава 8

Анна наклонилась над кроватью, натянула простыню до подбородка Итана и нежно поцеловала его в лоб. Он не пошевелился. Он заснул через несколько секунд после того, как его голова коснулась подушки.

Выпрямившись, она посмотрела на него сверху вниз и прижала руку к горлу. Эмоции бурлили и кружились, как опавшие листья, подхваченные порывом ветра.

Отец ее сына – хороший человек. Анна не могла отрицать эту простую истину. Только не после сегодняшнего дня. После того, как услышала то, что ей рассказала Мия. Он решительно настроен стать отцом Итану, настоящим отцом, а не просто богатым человеком, перечисляющим алименты.

Это наполняло ее осторожным чувством радости, но в то же время разрывало на части. Лука пропустил четыре года жизни своего сына, в то время как Итан был лишен отца. Это было так несправедливо. Ей почти хотелось, чтобы Франко Каваллари был жив, чтобы она могла потребовать объяснений, почему он так поступил.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Анна выскользнула из спальни, сунула ноги в босоножки на высоких каблуках и пригладила ладонями черные брюки. В свою первую ночь здесь она объединила брюки с черным топом и уложила волосы в строгую прическу. Сегодня вечером ее топ переливался бирюзовым шелком, а волосы блестящими волнами падали на плечи.

Она остановилась перед старинным зеркалом в золотой раме и внимательно посмотрела на свое лицо. Она выглядела иначе? Она чувствовала себя иначе. Беспокойной и болезненной, что никак не было связано с усталостью мышц.

Так много событий сегодняшнего дня глубоко тронули ее. Город, его история, его люди. Лука. Даже сейчас ее сердце колотилось, когда она думала о своем разговоре с Мией. О гордости и уважении в голосе женщины, когда она говорила о мужчинах и их борьбе с коррупцией. Ее бесстрашие и абсолютная вера в то, что Марио защитит ее и Лилиану, и твердая уверенность в том, что Лука сделает то же самое для Анны и Итана.

Вера, которую, как поняла Анна, она разделяла. Сегодня она ни разу не побеспокоилась за себя и Итана. Твердое, неукротимое присутствие Луки, нежная сила его руки, обнимающей ее, не только согрели ее душу, но и породили чувство комфорта и безопасности, которого она никогда не испытывала раньше, даже в детстве.

Особенно в детстве.

Анна прикоснулась пальцами к губам, кожу начало покалывать при воспоминании о жарком поцелуе прошлой ночью и их безудержном, взрывном соединении.

Внезапно она поняла это беспокойное, болезненное чувство. Она была возбуждена. Тело молило о прикосновении; оно жаждало быть наполненным единственным мужчиной, которого она когда-либо желала.

Она резко опустила руку и отвернулась от зеркала. Ей нужно было сосредоточиться на Итане, на том, что лучше для него, а не на себе и своих эгоистичных желаниях.

Внизу, в элегантной гостиной, где она сидела с Евой прошлой ночью, ее ждали Лука и бокал бренди.

– Спасибо, – сказала она, принимая хрустальный бокал. От ее внимания не ускользнул признательный блеск в его темных глазах, когда он оглядел ее с ног до головы. Как и то, что он побрился, или то, что его волосы были влажными после душа, или то, что он выглядел потрясающе красивым в бледно-голубой рубашке с открытым воротом и угольно-черных брюках.

Она намеренно перевела взгляд на открытые французские двери, не обращая внимания на то, как сжался ее живот.

– Ночь прохладная, – сказал он, проследив за направлением ее взгляда. – Но на террасе можно включить газовый обогреватель, если ты хочешь посидеть снаружи.

Анна кивнула и направилась к двери, надеясь, что обогреватели не слишком теплые. Немного свежего воздуха, чтобы охладить ее либидо, было бы неплохо. Она устроилась на подушках плетеного кресла, Лука занял соседнее.

– Итан не капризничал перед сном?

– Нет. Уснул, как только погас свет.

После обеда Итан наконец-то попал на пляж. Водитель Луки отвез их в Монделло, небольшой приморский курорт недалеко от города. Сам пляж представлял собой длинную изогнутую полоску мягкого белого песка, плавно переходящую в прозрачную аквамариновую воду.

– Летом здесь полно народу и не так комфортно, – сказал Лука. – Но вода прогреется не раньше чем через месяц.

Итан бы полез в воду, если бы она позволила, но он предпочел возиться на мелководье и играть на песке. Позже, на вилле, Ева присоединилась к ним за ранним ужином, а Лука занялся делами. Итан рассказал бабушке все, что произошло с ним за день, с завидной скрупулезностью.

– Спасибо за сегодняшний день, – тихо сказала Анна. – Он прекрасно провел время.

Они долго смотрели друг на друга, а потом внезапно, без всякого предупреждения и без всякой причины, которую Анна могла бы определить, ее глаза наполнились слезами. Чувствуя себя глупо, она поставила бокал, встала и подошла к краю террасы, где свет уличных фонарей сливался с темнотой.

– Анна, – позвал Лука. Его голос, такой пронзительно богатый и глубокий, раздался у нее за спиной. Он обхватил ее за плечи и прижал спиной к своему твердому телу, напомнив ей о той ночи в «Фендалтон-Холле», когда она отошла от обеденного стола, а он последовал за ней, а потом поцеловал. Она хотела его тогда и хочет сейчас, больше чем когда-либо. – Дорогая, в чем дело?

Злясь на себя, Анна сморгнула слезы. Почему она такая эмоциональная? Она глубоко вдохнула, уловив успокаивающие ароматы розмарина и жасмина из садов внизу – и легкий аромат пряного одеколона от мужчины позади нее.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она. – Я просто… Я не могу перестать думать, как это несправедливо, что вы с Итаном пропустили четыре года его жизни. Она повернулась в его объятиях и посмотрела на него снизу вверх. – Как твой отец мог так поступить с тобой? Лука, он сказал мне сделать аборт, чтобы избавиться от собственного внука. Почему? – прошептала она, пытаясь заглянуть ему в глаза. – Помоги мне понять, почему наш сын провел первые четыре года своей жизни, не зная своего отца.

Что-то мрачное промелькнуло в глазах Луки. Что-то, что заставило Анну вздрогнуть.

– Вернись в тепло, – попросил он, увлекая ее за руку к плетеному дивану вместо кресел.

Они сидели на подушках, склонившись друг к другу. Лука положил руку на спинку дивана, его ладонь легла на плечо Анны.

– Мне было шестнадцать, когда я узнал, на что действительно способен мой отец, – сказал он хриплым, но сдержанным голосом. – Это был худший момент в моей жизни. Это превратило все, что я думал, что знал о нем, в ложь, и все же… Я не мог с этим смириться. Я не мог поверить, что человек, которого я боготворил в детстве, был плодом моей фантазии. – Я был наивен и высокомерен, – горько усмехнулся Лука, – настолько, что верил, что могу изменить его, превратить в человека, каким я хочу его видеть. Я поступил в университет в Штатах, а потом вернулся и присоединился к семейному бизнесу, думая, что смогу убедить его узаконить нашу деятельность.

Анна ждала, ее сердце сжалось в груди, потому что она знала, что у этой истории был не самый счастливый конец.

– Я действительно думал, что у меня получается. Но Франко играл со мной. Отправил меня в Лондон, чтобы я выкупил транспортную компанию. Заставил меня поверить, что меняется, что хочет начать все с чистого листа. Но наркотики, отмывание денег… Он и не собирался останавливаться. – Лука провел рукой по спинке дивана и осторожно поймал пальцами прядь ее волос. – В конце концов, я столкнулся с ним за несколько дней до того, как встретил тебя. Франко пришел в ярость, когда я пригрозил уйти. Сказал, что меня никогда не примут обратно. – Он сделал паузу, пристально глядя на свои пальцы, рассеянно играя с ее волосами. – Это был последний раз, когда мы разговаривали друг с другом. Может, отослать тебя было своего рода местью моего отца? – Он покачал головой, его глаза встретились с ее глазами, в них было что-то суровое и опустошенное. – Тебе не следовало встречаться с ним лицом к лицу. Мне нужно было подумать о возможных последствиях, оставить номер телефона для связи…

– Не надо, – сказала Анна, и все бурлящие в ней эмоции внезапно хлынули в ее грудь, заставляя сердце нестерпимо болеть. Ее глаза снова защипало, и на этот раз слезы вырвались, капли задержались на ресницах на секунду, прежде чем скатиться по щекам.

Лука обнял ее. Анна не сопротивлялась. Она прижалась лицом к его плечу, позволяя его теплу и запаху окутать ее, принимая утешение. Только на мгновение.

– Прости, – произнесла она. – Не знаю, почему я так волнуюсь.

Он откинул ее назад, обхватил лицо руками и провел большими пальцами по мокрым щекам. С удивительной нежностью он поцеловал ее в лоб, а затем его руки скользнули к ее плечам, как бы мягко отстраняя ее.

– Нет, – прошептала она, ее рука запуталась в его рубашке, а взгляд упал на его рот.

– Анна, – прохрипел Лука.

Она снова подняла на него глаза и увидела, как они потемнели. Ободренная желанием, которое увидела в них, она позволила своей руке скользнуть к передней части его брюк и нашла его приятно твердым. Она обхватила его руками и услышала, как Лука с шипением втягивает воздух сквозь зубы.

– Ты хочешь меня, – хрипло сказала она.

– Ты расстроена. Я не собираюсь использовать…

Анна приблизила свои губы к его губам, заглушая его рыцарский протест.

Долгие, мучительные секунды ничего не происходило. Безмолвная мольба звенела в ее голове. Поцелуй меня в ответ!

Наконец низкий стон вырвался из его горла, а затем он притянул ее к своему твердому телу и прижался губами к ее губам. Мелькнуло облегчение, за которым последовал всплеск возбуждения, волна жара и желания.

Его язык прошелся по ее губам, и они охотно раскрылись, приглашая его погрузиться глубже. Анна почувствовала вкус кофе, виски и чего-то соленого – возможно, ее слезы. Она обвила руками его шею, прижимаясь ближе, тая в огне желания.

Когда Лука отстранился, она всхлипнула. Он посмотрел ей прямо в глаза:

– Ты уверена?

– Да, – твердо ответила Анна.

Лука встал и поднял ее, обняв одной рукой за спину, а другой под колени, и понес внутрь, вверх по широкой лестнице в свою спальню.

Лука поставил Анну на ноги рядом со своей кроватью, медленно скользя ее телом по своему, позволяя прикосновению ее мягких изгибов к нему разжечь его желание.

Его мышцы дрожали от усилия держать себя в руках.

Повторения вчерашнего вечера не будет. Он сдержит свою бурную потребность и будет заниматься с ней любовью медленно, внимательно, со всей заботой, которую заслуживает мать его ребенка.

Запустив руки в ее золотистые волосы, он приподнял ее лицо и поцеловал долго, глубоко, пробуя ее сладость языком, заново знакомясь с формой и текстурой ее мягких, пухлых губ.

Кровь гудела в ушах.

Анна хотела этого, она пришла к нему сама. Возможно, она еще не осознала этого, но это признание их взаимного притяжения, ее готовность подчиниться ему, стали первым шагом к тому же выводу, к которому пришел он сам. Этот брак станет для них не только логическим решением, но и чрезвычайно приятным, богатым на награды и удовольствие.

Он провел руками по ее спине, обхватил нижнюю часть шелкового топа и прошептал ей в губы: «Подними руки, дорогая».

Она подчинилась. Лука стянул топ и бросил его на мягкое кресло в углу комнаты.

По очереди он спустил бретельки бюстгальтера, целуя обнаженные плечи, расстегнул застежку, стянул бюстгальтер вниз и отправил его туда же, что и топ.

Он отступил назад и позволил себе полюбоваться на прекрасные груди.

– Великолепно, – пробормотал он.

Анна засмущалась. Подняв руки, она начала прикрываться. Но Лука остановил ее, схватив за запястья и широко раскинув руки.

– Дай мне посмотреть на тебя, – сказал он и положил ладонь под одну грудь, наслаждаясь ее мягкостью и тяжестью, а затем опустил голову и втянул в рот набухший сосок.

Она вздрогнула и издала низкий, хриплый звук удовольствия, который вызвал пульсацию жара прямо в его паху.

Заставив себя действовать медленно, он опустился на колени и снял с нее босоножки, стараясь не щекотать чувствительные ступни. Он расстегнул молнию на ее брюках и спустил их вниз вместе с трусиками.

Когда она предстала перед ним обнаженной, он оценивающе пробежал взглядом по ее телу, рассматривая длинные, стройные ноги, изящные бедра и аккуратную копну золотистых волос на ее лоне. Ее грудь быстро поднималась и опускалась, как будто она задыхалась и пыталась набрать в легкие побольше воздуха.

Лука обхватил ее бедра ладонями и прижался губами к мягкой, гладкой коже чуть ниже пупка, почувствовав удивление, охватившее его, когда он прижался губами к тому месту, где когда-то рос его ребенок.

Как прошла беременность? Мучила ли ее утренняя тошнота? Неужели ей хотелось чего-то необычного из еды? Неужели она долго и упорно трудилась, чтобы родить их сына?

Он так многого не знал. Так много упустил.

– Лука? – тихо позвала Анна неуверенным голосом.

Он поднялся и целовал ее до тех пор, пока она не задрожала в его объятиях, а затем поднял ее на кровать, уложил поперек нее и притянул бедрами к краю матраса.

Его сердце колотилось, словно он был неопытным юношей, впервые в жизни занимающимся любовью с женщиной.

Сумасшествие.

Почему она так на него действует?

Сейчас он знал ответ на этот вопрос не лучше, чем пять лет назад.

Опустившись на колени на пол, он раздвинул ее ноги и услышал, как она втянула воздух, когда он закинул ее ноги себе на плечи и проложил дорожку поцелуев по шелковистой внутренней стороне бедра. Добравшись до лона, он провел кончиками пальцев по мягким золотистым завиткам и складкам, уже набухшим и скользким от возбуждения. Он вдохнул, втягивая в легкие аромат ее возбуждения, а затем попробовал на вкус, проведя языком по центру горячей женской плоти.

– Ах… – застонала Анна. Ее бедра вздрагивали и поднимались, пока Лука не положил руку на ее живот, удерживая ее на кровати.

Он погрузил в нее палец и удивился тому, как крепко она сжала его, насколько готова для него. Еще одно горячее скольжение его языка в нужном месте, и…

Анна запустила пальцы в его волосы и вскрикнула, когда внутренние мышцы сильно сжались, а затем задрожали вокруг его пальца.

Тело Анны обмякло, но из ее горла продолжали вырываться тихие сдавленные стоны.

Кровь Луки бурлила. Высвободив плечи из-под ее ног, он начал покрывать поцелуями ее тело, останавливаясь, чтобы обвести языком ее пупок, затем приласкал ее груди, прежде чем наконец завладеть ее ртом.

– Возьми меня, – прошептала она ему в губы, и эти хриплые слова почти заставили его кончить в боксеры.

Он оттолкнулся от кровати, разделся и надел презерватив. Он не слышал ничего, кроме стука пульса и хриплого дыхания, когда снова присоединился к Анне на кровати.

Одним уверенным движением он погрузился глубоко в ее бархатистый жар, и чистый экстаз их тел слился в единое целое, выталкивая из глубины его груди тяжелый, дрожащий вздох. Ее длинные ноги обвивали его бедра, а руки сжимали его плечи, ее прекрасное тело дрожало и изгибалось под ним, когда он вел их обоих к кульминации.

Его сердце грохотало, когда раскаленное добела ощущение пронзило его.

Анна прильнула к нему, стон вырвался из ее горла, когда они вместе перевалили через край.

Идеально.

Это слово пульсировало в голове Луки, когда он перекатился на спину и потянул ее с собой, прижимая к себе, пока толчки продолжали сотрясать их тела.

Зачем ему вообще нужна другая женщина, если он может заполучить Анну? Мать его ребенка. Мать его будущих детей, если он добьется своего.

Яростная волна незнакомого чувства поднялась в его груди. На мгновение он почувствовал сильное замешательство, пока не понял, что это за эмоции.

Собственничество.

Желание защитить.

Анна и Итан – его семья. Мужчина обязан защищать свою семью.

Он собственнически провел рукой по бедру Анны. Защищать ее и их сына будет чертовски легче, если они будут носить его фамилию. Его решимость окрепла. Привязать их к себе – единственное приемлемое решение.

Анна станет его женой.

Анна проснулась от сильного толчка и резко выпрямилась. Она быстро заморгала, сердце бешено колотилось, дыхание было быстрым и неровным. Ее тело болело в неожиданных местах, а во рту было так сухо, что каждый глоток воздуха царапал горло, как бритва.

Где она?

Итан.

Вслепую она сбросила одеяло, с трудом поднялась и наткнулась на стену. Довольно странная стена, потому что она была теплой.

– Анна. – Мужской голос. Голос, который она все еще узнавала после стольких лет. Голос, который должен был бы испугать, но вместо этого успокаивал своей глубокой, размеренной интонацией. – Просыпаться.

Боже. Это определенно был он. Она никогда не забудет этот соблазнительный баритон и то, что он сделал с ее телом. Она бросила панический взгляд через плечо. Почему она его не видит? И почему он велел ей проснуться? Что ему нужно?

Нет.

Итан.

Она втянула воздух, открыла рот, чтобы закричать, но стена жара внезапно поглотила ее, а затем что-то горячее и твердое накрыло ее рот.

На мгновение ощущение комфорта и безопасности окутало ее, как уютное одеяло. Затем ее тело зашевелилось в тех странных местах, где она испытывала боль.

Анна полностью проснулась. Она стояла рядом с кроватью, поддерживаемая сильными руками, ее груди были прижаты к горячей твердой мускулистой груди.

Губы Луки были на ее губах, и она целовала его в ответ.

Анна удивленно пискнула.

Он поднял голову. Его взгляд остановился на ней, глаза потемнели от беспокойства.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

Она судорожно вздохнула и кивнула.

– Ты собиралась закричать, – сказал он.

Она снова кивнула, все еще не доверяя своему голосу. Должно быть, он поцеловал ее, чтобы заставить замолчать. Слава богу. Бог знает, кто мог прибежать и обнаружить ее здесь, в комнате Луки. Виктор. Селеста. Ева. Сама мысль об этом заставила ее щеки покраснеть от стыда.

Лука убрал волосы с лица.

– Ты что, ходишь во сне?

– Вроде того, – прохрипела она. – Скорее приступ паники в сочетании с тем, что я не совсем проснулась, – пожала плечами Анна. – Ничего страшного. Это часто случалось, когда Итан был ребенком.

– Почему так происходит? – нахмурился Лука.

– Не знаю. – Она отодвинулась от его обнаженной груди и заметила завязки пижамных штанов, низко сидевших на бедрах, а еще ниже – безошибочно угадываемую складку хлопчатобумажной ткани. Ее взгляд метнулся обратно к Луке.

Он пожал плечами, сексуальная полуулыбка искривила его рот.

– Я только что целовал голую женщину.

Вспомнив о том, что на ней не было ни клочка ткани, она скрестила руки на груди и посмотрела на стул, на котором лежала ее одежда.

– Мне нужно одеться и проверить Итана.

– Я заглядывал к нему двадцать минут назад, – признался Лука, удивив ее. – С ним все в порядке. Спит.

– Сколько времени?

– Сейчас только полночь. – Он заправил прядь волос ей за ухо. – Подожди, – сказал Лука, исчез в своей огромной гардеробной и вернулся с мягким махровым халатом.

– Спасибо, – пробормотала она, когда Лука помог надеть ей халат. Она завязала халат на талии и заметила полоску мягкого света в углу комнаты, где находились лампа, кофейный столик и два мягких стула. На столе стоял открытый ноутбук. – Ты работал? – спросила она.

– Просто контролирую некоторые вещи.

– Я… Я могу уйти.

В ответ Лука обнял ее за талию и крепко прижал к себе.

– Ты никуда не пойдешь. – Его грубое заявление заставило ее тело покалывать от прилива удовольствия. Он приподнял ее подбородок. – Расскажи об этих панических атаках.

Приятное покалывание сменилось уколом тревоги.

– Да тут и рассказывать особо нечего.

– Значит, это не займет много времени, – заметил он, и его тон убил слабую надежду избежать разговора. Его пристальный взгляд упал на ее рот, и скрытый жар в его глазах заставил ее вздрогнуть от тайного наслаждения. – А потом мы вернемся в постель, да?

Она вздохнула. Ей не нравилось говорить о себе, особенно если это заставляло ее чувствовать себя менее сильной. Зная, что она предпочла бы сделать, она надула губы и провела кончиком пальца по темным волосам на его груди.

– Или мы можем просто лечь спать.

Его глубокий, сексуальный смешок заставил мышцы ее лона сжаться. Он убрал ее палец со своей груди.

– Хорошая попытка, детка.

– Тогда можно мне немного воды? – выдавила из себя Анна.

Он подвел ее к одному из кресел, прошел в ванную комнату и вернулся со стаканом воды.

– Твой отец напугал меня, Лука, – тихо сказала она, решив, что честный сокращенный отчет – самый безболезненный путь вперед. – Я не знаю, правда ли то, что я слышала, но, встретившись с ним лично, поняла, что он не из тех, кому можно перечить. После рождения Итана я боялась того, что может случиться, если твой отец… – Она помедлила, прежде чем добавить: – Или ты узнаешь, что я не сделала аборт.

Губы Луки искривились, и ее сердце сжалось от боли, которую она увидела в его темных глазах. Она знала, что его глубоко ранило то, что когда-то она верила, что он отверг ее и их нерожденного ребенка.

– А приступы паники? – спросил он.

Анна натянула халат на колени.

– Они случались нечасто. Но иногда тревога брала верх надо мной. Бывали дни, когда я оглядывалась через плечо, опасаясь, что кто-нибудь попытается забрать Итана.

Лицо Луки напряглось.

– Ты не должна была все это проходить, – гневно проговорил Лука.

Он наклонился вперед и взял ее за руку. Прежде чем она поняла его намерение, он поднял ее из кресла и усадил к себе на колени. Ей следовало бы возразить. Но это было так чудесно – находиться в окружении всего этого тепла и мускулов. Одна рука скользнула под халат и легла ей на бедро, заставляя пульс учащенно биться.

– Кто поддерживал тебя во время беременности, дорогая?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась она.

– Когда ты уставала. Или когда тебе было плохо. На кого ты полагалась?

Он посмотрел на нее слишком пристально. Ему интересно, был ли у нее любовник?

– Никто, – пожала плечами Анна. – Но я не была одна. У меня была Хлоя. Мы с самого начала жили в квартире над магазином, пока два года назад Хлоя не переехала к Бену.

– Твои родители не помогали?

Она опустила глаза.

– Анна?

– Нет, – сказала она после паузы. – Мы с мамой не очень близки.

– А твой отец?

– Я не знаю, кто мой отец, – призналась она.

– Он умер? – мягко спросил Лука.

Анна покачала головой, потом остановилась. По правде говоря, она не знала, жив ее отец или мертв. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Лука пережил свой собственный дискомфорт прошлой ночью, когда рассказывал о своем отце. Она может сделать то же самое?

– Мама забеременела от незнакомца, – сказала она, глядя на свои руки. – Моя мать была молода и пьяна… она не смогла вспомнить, как его зовут и откуда он родом. – Анна посмотрела на Луку, ища на лице Луки признаки осуждения, но ничего не увидела. Выражение его лица было просто напряженным, пристальный взгляд твердым. – Ей было всего девятнадцать, когда она родила меня, и ей совсем не нравилось быть матерью, – добавила она. – Честно говоря, я не знаю, почему она не отдала меня на удочерение.

Большой палец Луки двигался мягкими, дразнящими кругами по ее бедру.

– Может, потому, что любила тебя, чтобы поступить правильно.

Анна уставилась на Луку. Странные слова.

– Если она и любила меня, то каким-то странным образом.

– Как так?

Она замолчала, подыскивая слова, чтобы объяснить, и слегка вздрогнула, поняв, что хочет сказать.

– Мне кажется, я ей мешала. Сначала потому, что она была молода и хотела веселиться, она хотела отношений, а большинство ее бойфрендов не собирались брать на себя ответственность за чужого ребенка.

– Большинство? – эхом отозвался он. – А сколько их было?

– Не могу вспомнить, – пожала плечами Анна. – Некоторые надолго не задерживались. С некоторыми мы жили какое-то время. У нее никогда не было длительных отношений. Она была… липучей. Хотя я думаю, она отталкивала мужчин… – Анна заколебалась, старая обида поднималась, сдавливая горло. – Иногда она говорила мне, что в этом моя вина.

Рука Луки замерла на ее бедре.

– Скажи мне, что ты этому не верила.

– Дети склонны верить тому, что говорят им родители, – вяло улыбнулась в ответ Анна. – Но нет, как взрослый, и как мать, я знаю лучше.

Убрав руку с ее ноги, Лука обхватил ладонью ее лицо:

– Ты замечательная мать.

От убежденности в его голосе у нее екнуло сердце.

– Откуда ты знаешь? – с вызовом спросила она.

– Потому что наш сын здоровый, умный ребенок, – сказал он. – Благодаря тебе.

Анна не могла подавить теплое чувство, вызванное его похвалой, и все же…

Разве сейчас она не вела себя совсем как ее мать? Ставить собственные желания выше благополучия ребенка?

Она занервничала.

Ей и Луке следовало бы обсудить условия совместной опеки и другие вопросы, касающиеся будущего Итана. Вместо этого они занимались сексом. И теперь говорили о ней. Как будто ее детство имело хоть какое-то значение.

Лука, должно быть, почувствовал, как она напряглась.

– Что? – спросил он.

– Нам нужно поговорить об опеке, – напомнила она ему.

Что-то загадочное промелькнуло в его темном взгляде.

– У нас есть еще немного времени до конца недели, – напомнил он. – Времени на разговоры предостаточно, – сказал он. Его рука лениво скользнула вниз по ее шее, нырнула в вырез халата и сомкнулась на обнаженной груди.

Анна резко вдохнула, жар от его прикосновения пробежал по ее телу.

– Лука, – выдохнула она, но ее протест был хриплым.

Сверкая темными глазами, он распахнул халат и провел рукой между ее ног, скользя пальцами по влажному теплу ее тела.

Она задохнулась, ее тепло ускорилось, восхитительная боль в лоне усилилась от ощущения его мощной эрекции.

Лука наклонился вперед, захватил губами ее сосок и стал сильно сосать, обводя клитор скользким кончиком пальца.

Голова Анны откинулась назад, глаза закрылись, все мысли о сопротивлении сгорели в огненном шаре желания.

Завтра, пообещала она себе. Завтра они поговорят.