Текст книги "Учитель. Кем бы ты ни родился, всегда есть шанс изменить свою судьбу"

Глава 4

Как я ни пытался узнать у нее подробности, Санита не хотела мне говорить свой план. Она только сказала, что будет ждать меня в городе в воскресенье, «чтобы провести один эксперимент». Я подумал, что нужно будет обратиться на более длительное время перед этим, чтобы я потом мог долго находиться вне дома.

Теперь мне предстоял разговор с братом. Я попытался себе представить его реакцию, когда я ему расскажу о собеседовании. Как бы я хотел, чтобы он пришел в ярость, наорал на меня… Но этого, скорее всего, не будет. Мой брат странного темперамента. Я говорю «странного», потому что в этом он похож на человека или даже на растение (те вообще ни на что не реагируют). Из всех кланов разумных существ, оборотни – самые эмоциональные, мы открыто выражаем свои чувства. Но не мой брат. В детстве он таким не был, однако после смерти родителей решил взять на себя роль старшего в семье. А старшему полагается соблюдать спокойствие, что бы ни произошло, и быть якорем для остальных.

Выйдя из трактира, я отправился на вокзал, откуда уходят поезда на горную пустошь. Поездка заняла чуть более часа. Чего я только не передумал за это время. Мне хотелось побыстрее приехать домой, чтобы все рассказать брату и разделаться с этим окончательно. В итоге на пути к нашему району дома становятся все более низкими и все более редкими. Горная пустошь и вовсе похожа местами на деревеньку, хотя высокие дома здесь тоже встречаются.

Воротившись домой, я, однако, не застал там брата. Я почувствовал досаду. Мне не хотелось продолжать терзаться мрачными мыслями, пока я с ним не поговорю.

Гепард пришел домой за полночь, когда я уже собирался спать (мы, оборотни, отдыхаем во время обращения в зверя, но нам также нужен сон, когда мы в человеческом обличье. Мы просто спим гораздо меньше, чем люди.) В гостиной зажегся свет, и на пороге своей комнаты я увидел темный силуэт Гепарда, обрамленный дверным проемом.

– Рысь, эй, ты не спишь? – тихо спросил он, боясь меня разбудить.

– Нет, – мрачно ответил я.

Брат аккуратно отворил дверь полностью. Он вошел и сел на деревянную лавку возле моей кровати. Я попытался собраться с мыслями, чтобы все ему рассказать, но тут он меня опередил.

– Я слышал о том, что произошло сегодня у Шанхольцев, – сказал он.

– Что именно ты слышал?

– Ну… есть одна версия произошедшего, которую кому-то передала их служанка. А потом эта версия дошла до Лили в виде сплетни. А есть вторая версия, которую теперь «по секрету всему свету» распространяют сами Шанхольцы. – Он говорил спокойно, и я не мог понять, сердится ли он на меня. – Согласно первой версии, – продолжил Гепард, – их девочка сказала что-то неуместное, ты вспылил и сбежал с собеседования. Также служанка слышала, как мадам Шанхольц потом жаловалась члену семьи на то, что у тебя странный внешний вид, не видно глаз. Возможно, из-за прически, ну ты знаешь… Думаю, так она хотела сама перед собой оправдаться, мол, раз он не собирается быть у нас учителем, значит и нам не очень-то хотелось. Ну а согласно второй версии, ты пришел к ним на собеседование, но чем-то им не подошел, и – «о боже, пришлось отказать». Однако они распространяют ее как тайну, «чтобы не обидеть г-на Танэльса»…

– Что? Это они-то мне отказали? – негодовал я. – Я всегда говорил, что нельзя доверять людям!

Брат устало потер переносицу. Видимо, ему эта история нравилась не больше моего.

– Послушай, – сказал он устало. – Ты меня извини, что я тебя в это втянул. Откуда мне было знать, что так выйдет? Ты плохо знаешь людей и не представляешь, что для богачей значит репутация. То, что никому не известный оборотень отказался на них работать – это урон их репутации. И они ее таким образом пытаются выправить. В их мире все строится на репутации. На самом деле, ты их тоже очень оскорбил своим поступком. Возможно, они считают тебя неблагодарным, – я не знаю. Но, Рысь, забей. Не вышло так не вышло. – Он дружески похлопал меня по плечу. – Скоро об этом все забудут. Но вот мне они теперь, наверное, будут не рады.

– Извини, – сказал я. Тут я впервые задумался о том, что, возможно, мой поступок был некрасивым.

– Ладно. Утро вечера мудренее. Спокойной ночи.

Весь следующий день я провел в меланхолическом состоянии, ожидая, когда пройдет достаточно времени и из памяти выветрится воспоминание о визите к Шанхольцам. А потом пришло воскресенье – день, когда я должен был встретиться с Санитой.

Санита предложила подобрать меня на машине на станции Эноль, а оттуда отвезти к каким-то своим друзьям. Ее жизнерадостность сильно располагала к ней, и я ей полностью доверял. Дикари, как правило, люди слова.

Она приехала на сине-сиреневой переливающейся машине, которая ездила по земле.

– Привет! – энергично сказала Санита. – Ну что, ты готов изменить свою жизнь?

Я невольно улыбнулся (а меня сложно заставить улыбнуться).

– Не думал об этом, – ответил я.

– Ай, какой ты зануда. Ладно, поехали!

Мы приехали на улицу в центре города, знаменитую своими магазинами тканей. Я в тканях ничего не понимал, так как покупал одежду у местных ремесленников в горной пустоши.

Санита сказала, что ей нужно зайти в один магазин и забрать ткань для своего друга. Я решил подождать ее в машине. Когда она ушла, произошла сцена, которая впоследствии косвенно повлияла на дальнейшую череду событий в моей жизни.

Машина Саниты была припаркована метрах в ста пятидесяти от перекрестка. Вдруг на перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора остановилась группа пешеходов. К своему неприятному удивлению, я узнал Мари Шанхольц и ее служанку. С ними были еще двое каких-то людей, с виду богачей.

Внимательная служанка заметила одиноко припаркованную машину Саниты и, наклонившись к уху г-жи Шанхольц, делая вид, что не смотрит в мою сторону, тихо сказала:

– Смотрите, это ли не господин Танэльс-младший там в машине?

Служанка, видимо, считала, что я ничего не услышу. Но она не учла, что у меня слух как у рыси, и я прекрасно ее услышал.

Мари Шанхольц бросила на машину быстрый взгляд и проговорила так же тихо своим скрипучим голосом:

– Да, это он. Такую экстравагантную прическу сложно забыть. Как же все-таки хорошо, что он у нас не работает!

Я невольно повернул голову в сторону, чтобы посмотреть, не видно ли еще Саниты на другой стороне улицы. Я был уверен, что из-за моей длинной челки они не поняли, куда я смотрел все это время.

На светофоре загорелся зеленый свет, и Шанхольцы пошли. Теперь была их очередь притворяться, что они не знают, что я на них смотрю. Эти недобрые слова, сказанные в мой адрес так неожиданно, покоробили меня до самого основания души. Как можно быть такими подлыми? Как земля носит таких подлых людей? Что я им плохого сделал, кроме того, что не стал работать с них несносным ребенком?

Как раз в это время вернулась Санита. Заметив, что со мной что-то не так, она спросила:

– Что случилось? Оставила тебе на минутку одного, а ты уже и раскис.

– Да так, встретил заклятого врага.

– Ох! – Санита закатила глаза. – Ладно, послушай. – Она тронулась в путь. – Сейчас мы поедем к Джэду. Это мой давний приятель, наполовину дикарь. Хоть он дикарь только наполовину, он классный – думаю, тебе понравится. Джэд тебе несколько подправит внешний вид, приоденет тебя, все такое, – говоря это, она описала в воздухе круг кистью руки. – А потом мы с тобой вместе отправимся на Ратушский бал, куда я сегодня приглашена.

– Какой еще бал? – я посмотрел на нее. Я доверял Саните, но посещение бала в мои планы не входило. – Я думал, ты мне поможешь найти работу.

– Само собой, само собой! Но… – она цыкнула, – ты не понимаешь, как функционирует высшее общество. В нем главное – занять хорошее место, и тогда работы сами будут тебя находить. Здесь все строится на том, кто кого знает и какая у кого репутация, усек?

Я вздохнул. Ну что же мне делать? Я хотел реабилитироваться в глазах брата, но плохо понимал, как мне в этом поможет поход на бал.

– А Шанхольцы там будут? – спросил я.

– Вероятно, – кивнула Санита, – это очень большой бал, который каждый год устраивает городская ратуша, потому она называется Ратушским. На него приходят все-все богачи, вся элита, все знаменитые актеры. Я чудом получила приглашение от своего модельного агентства – так что нельзя упускать такой шанс!

Я крепко задумался. Возможно, на этом балу у меня будет шанс поквитаться с Шанхольцами.

– Хорошо, поехали.

Глава 5

Друг Саниты, Джэд, оказался славным малым. С виду он был полноват и больше походил на человека, но в общении вел себя как настоящий дикарь.

– Привет! Нужно из вот этого оборотня сделать красавчика. Сможешь? – сказала Санита.

– Гм… – Джэд оглядел меня со всех сторон. – Легко!

– Не волнуйся, – сказала мне Санита. – Джэд из любой замухрышки может принцессу сделать. А в твоем случае не придется слишком стараться.

– Та-а-ак, только волосы слишком длинные, – сказал Джэд, бесцеремонно вытягивая мои волосы и проверяя их длину. – Придется хоть немного укоротить. Ты согласен?

Я кивнул. У меня быстро растут волосы, и мне было все равно.

Он принес ножницы и ловко остриг мои кудри так, что они стали чуть длиннее плеча.

– Теперь нужно убрать их назад, – сказал Джэд. – И тебе нужно открыть лицо, – он убрал челку с моих глаз. – Ух ты!

– Ну вот и я о том же, – сказала Санита. Она стояла позади Джэда и наблюдала за процессом. Оба как-то странно завороженно уставились на меня.

– Что такое? – спросил я. Мне стало некомфортно, словно они нарушили мое личное пространство.

– Зря ты глаза за челкой прячешь, – сказал Джэд. – Тут нужен…

– Розовый сапфир!

– Розовый сапфир! – воскликнули они с Санитой одновременно и по-свойски указали на нос друг друга указательным пальцем правой руки.

– Точно! – сказал Джэд.

– Это сейчас очень модно, – сказала Санита, – украшать волосы камнями.

Я нахмурился. Джэд откуда-то принес увесистого вида камень. Камень был грубой огранки, длиной с вытянутую ладонь и цилиндрической формы. Я так понял, это и был «розовый сапфир».

– Скажи, если будет больно, – предупредил меня Джэд.

Он прикрепил камень к моим волосам чуть выше бровей, намотав на него часть челки и зафиксировав каким-то веществом. По ощущениям казалось, что на меня надет шлем.

– Так, – сказал он. – Слишком долго ходить с таким камнем нельзя – устанут корни волос. Ты потом просто смой гель теплой водой под душем, и он отклеится.

Я не был уверен, что это хорошая идея – закрутить в мои волосы какой-то сапфир. Но если Джэд с Санитой так считали, то я им доверял. Я уже решил, что должен попасть на бал, чтобы свести счеты с Шанхольцами. Если для этого потребуется замаскироваться под человека, то что ж.

– Теперь нужно определиться с гардеробом… – сказал Джэд. – Я думаю, возможно алисси́йская тога? Как считаешь? – обратился он к Саните.

– Крутая идея.

Он достал из шкафа самую настоящую тогу практически белого цвета, с молочным отливом. Так одевались в Алисси́и члены правительства лет пятьсот тому назад.

Санита переоделась в длинное шитое по фигуре платье с вышивкой из бурого золота. Ей очень шло, хотя я и не люблю человеческую одежду.

Когда мы подъехали к ратуше, она мне сказала:

– Запоминай. Мы с тобой пришли вместе – значит, должны держаться друг друга. Согни руку в локте… Да, вот так. – Я сделал, как она просила. – А я возьму тебя под руку.

Как только мы переступили порог центрального входа, у меня зарябило в глазах от разнообразия людей и костюмов. Я стал сомневаться, что смогу отыскать в этой толпе Шанхольцев.

Приглашенные на бал распределились по многочисленным залам, коридорам, комнатам и переходам. То тут то там стояли большие напольные вазы с живыми цветами, из-за которых пространство делилось на еще большее количество секторов.

Санита поочередно меня подводила к разным людям и знакомила. Кое-кого получалось запомнить, но их было так много, что большинство лиц и имен тут же путались у меня в голове и сливались со следующими. Когда мы подходили к очередной группе людей, они почему-то как по команде замолкали и смотрели на нас с крайним любопытством, которого я не понимал. Когда мы переходили к другой группе, в предыдущей люди между собой шептались нам вслед. Трудно было расслышать, что они говорили, так как в этих залах все говорили одновременно. Меня это нервировало.

– О чем это они шепчутся нам вслед? – спросил я у Саниты. Мне казалось, что мы мало чем отличаемся от остальных присутствующих.

– Я думаю, такой симпатичной пары, как мы, они еще не видали, – весело сказала она.

Неожиданно меня ослепила вспышка яркого света – какой-то светский репортер сделал фотографию нас с Санитой. Я потер глаза рукой. «Ну и странный бал!» – подумал я.

– Я думаю тебе нужно подкрепиться, – сказала Санита, заметив, что я не в своей тарелке.

Она остановила официанта и попросила принести нам пунша и еды. Выпив немного пунша и закусив какой-то снедью, запеченной в сыре, я повеселел. И вдруг в соседней зале через коридор я увидел недавних спутников Мари Шанхольц. «Значит, и она должна быть здесь», – подумал я.

Как раз в этот момент всех присутствующих пригласили в главную залу, где должны были выступить организаторы бала. На сцене появился человек с серебристым микрофоном. Оказалось, это глава городской ратуши. Он поблагодарил всех собравшихся, объяснил, почему Ратушский бал – это важное событие и почему нам «посчастливилось на него попасть», рассказал, в каких залах что будет происходить, и удалился под радостные возгласы толпы.

– А как можно получить доступ к этой штуке? – спросил я у Саниты.

– К какой штуке?

– Ну, к микрофону и к сцене.

– Ты что же, хочешь выступить? – изумилась она.

– Ну, я хочу рассказать, как на самом деле прошло мое собеседование с Шанхольцами.

– А, то есть богачи, к которым ты не попал, – это Шанхольцы?

– Да. Они теперь всем говорят, что отказали мне… а это наглая ложь!

– Нет, Рысь, нет-нет, послушай, – примирительно сказала Санита, словно я был душевнобольным. – Тебе однозначно не стоит этого делать. Я скажу тебе так: в этом обществе важно не столько что ты говоришь, сколько кто ты, который это говорит. Если ты сейчас выйдешь на сцену и что-то скажешь про Шанхольцев, а их версия отличается от твоей, то поверят им, а не тебе. Ты понял?

– Но почему?

– Ну потому что… Какие у тебя есть доказательства?

– Их служанка все видела и слышала.

– Так она тоже подтвердит их версию.

– И ей не стыдно будет врать?

– Ох, какой же ты наивный! Ну, может, ей будет немного стыдно, – Санита закатила глаза. – Но зачем ей из-за тебя отношения со своими работодателями портить?

Я покачал головой. Если то, что говорила Санита, было правдой, то как же мне тогда заставить Шанхольцев признать правду?

– Послушай, – тихо сказала Санита. – Если я не ошибаюсь – а я не думаю, что ошибаюсь, – после этого бала твое положение в высшем обществе изменится. Тогда сможешь делать какие захочешь заявления, и тебе будут верить. Вот увидишь!

Скоро мне предстояло узнать, что она была права.

Глава 6

Я вернулся домой глубоко за полночь. Даже не знаю, сколько тогда было времени. Бал тянулся, казалось, бесконечно. Ну хоть еда была довольно-таки вкусной.

Гепарда не было дома. То ли он где-то блуждал в обличье зверя, то ли был со своей подругой.

Когда я вошел в гостиную, то прошел мимо зеркала. Это была первая возможность рассмотреть себя как следует с тех пор, как Джэд нарядил меня человеком. Увидев свое отражение в зеркале, я замер от ужаса. Кто этот оборотень? Я выглядел как напомаженная, вульгарная барышня из людей. Рубин в моих волосах – вот апофеоз искусственности. Испытывая самое большое за свою жизнь отвращение, я бегом отправился в душ, где встал под теплую воду и наспех смыл с волос клейкое вещество, удерживающее камень в моих волосах. Не знаю, сколько я простоял под душем, пытаясь развидеть то, что увидел в зеркале.

И только переодевшись в свою одежду и высушив волосы под теплой струей воздуха из климат-контроля, я смог снова смотреть на себя без содрогания. «Ну вот, теперь я могу хоть капельку уважать себя», – подумал я.

Как раз в это минуту в дом вошел брат и сказал престранную вещь с порога:

– Рысь, ты даже не представляешь, как они теперь тебя уважают!

– Да ну тебя! – вскипел я. – Какая мне разница, кто меня теперь уважает, если я этого позора не забуду до конца своих дней!

– А вот это ты зря, – примирительно сказал Гепард. Он так привык быть развлечением для клана людей, что перестал видеть в этом что-либо дурное. – Смотри, что про тебя пишут вечерние газеты.

Он кинул на стол газету. На первой полосе была фотография меня с Санитой, видимо сделанная в тот момент, когда меня ослепило вспышкой. Я поморщился. Надо же, теперь мой позор еще и запечатлен на фотографии!

– «Самая красивая пара Ратушского бала»… А вы, ребята, отличились! – сказал Гепард. – Мне даже интересно, что теперь будет.

– А что теперь будет?

– Увидишь. В высшем обществе ты никто, а твой имидж – все. Нельзя так просто попасть на первую полосу газет и чтобы это прошло без последствий. Думаю, теперь у тебя появятся почитатели!

К сожалению, брат не ошибся.

Новый день принес нам много новых проблем. По крайней мере, я так воспринимал происходящее. С самого утра в наш дом в горной пустоши стали приходить телеграммы. Наш почтальон, Стэн, из местных бедняков, к середине дня уже утомился ходить туда-сюда в наш дом на горе.

– Танэльсы, может быть, вы вечером сами зайдете за новыми телеграммами? – сказал он.

– Зайдем, – ответил Гепард, весело мне подмигнув. – Спасибо, Стэн.

Я никак не мог поверить в происходящее.

Постепенно на нашем столе в гостиной выросла гора из телеграмм. Брат зачитывал их мне вслух, смеясь и присвистывая. Видимо, его это все очень забавляло. В основном это были телеграммы от репортеров, которые хотели знать подробности из моей жизни, так как, по словам Гепарда, мной теперь интересовался высший свет. Были также приглашения на обед от каких-то людей, которых я знать не знал. (Хотя, скорее всего, с кем-то из них меня вчера познакомила Санита – в одной телеграмме говорилось, что эти люди «имели счастье» узнать меня на балу.)

Я не видел смысла в этих телеграммах. Общаться с репортерами мне не хотелось. Ходить на обеды к людям, которых я не знал, тоже. К тому же мне было неприятно, что клан людей проявил интерес не потому, что они меня хорошо знали, а потому, что я вчера был смехотворной версией себя, которую они видели на балу.

– Рысь, какой же ты все-таки еще незрелый и прямо недогадливый, – сказал Гепард. – Смотри, все эти телеграммы и приглашения – шанс получить хорошую работу. Еще и перебирать сможешь.

Я вытянулся телом вперед и задумался. Ну, раз так, то… Однако кое-что меня смущало.

– А вдруг ты ошибаешься? – спросил я. – Санита тоже говорила, что после бала мне предложат работу. А они меня на званые обеды приглашают!

– Так правильно! Такие дела за один шаг не делаются. Все эти новые знакомые о тебе почти ничего не знают. Ни твоего прошлого, ни настоящего. Нужно завязать полезные знакомства, пообщаться с ними. Ты думаешь, мне деньги сами на голову стали падать, как только я попал в высшее общество? Это процесс, и он занимает какое-то время.

Я подпер голову руками. Как-то это было все излишне усложнено. Почему нельзя просто дать хорошему оборотню работу? Я не понимал…

Решив не принимать поспешных решений, я собрался отвезти свой вчерашний наряд Джэду и Саните. По дороге к станции за мной увязался странного вида человек с фотокамерой в руках. Он следовал тем же маршрутом, что и я, но на некотором расстоянии. Я слышал его сопящее и неровное дыхание – быстрая ходьба по холмистой местности была ему непривычна. Вдруг раздался щелчок, как от объектива камеры. «Неужели репортер?» – подумал я. Но такая мысль была нелепа.

Чтобы отвязаться от него, я решил зайти на почту к Стэну за остальными телеграммами. Войдя, я сделал ему жест рукой, как бы говоря «тсс». Я хотел послушать, куда пойдет «репортер». Человек с камерой не пошел за мной в здание почты – он остановился неподалеку под деревом с большой и широкой кроной и какое-то время вглядывался в маленькие окошки. Но возможно, ему скоро надоело ждать – или дело было сделано, – и он ушел в направлении станции.

«Ну и денек выдался», – подумал я.

Стэн сказал, что наконец-то стало приходить поменьше телеграмм. Хотя они все еще приходили.

– А посмотри на вот эту. – Он порылся в стопке и выудил какую-то необычную телеграмму с гербовой печатью, признаком богатства и особого положения. – Эта от самих Шанхольцев!

Я быстро выхватил телеграмму у него из рук и лихорадочно ее открыл. В ней говорилось, что Шанхольцы «приносят свои глубочайшие извинения за недавнее недоразумение, произошедшее по вине их младшей наследницы», просят господина Танэльса их великодушно простить и приехать к ним на ужин в эту среду в пять часов пополудни.

«Вот это наглость!» – подумал я. Чего же они хотят? Ну извинились и извинились, хорошо, но зачем меня к себе приглашать?

Забрав телеграммы, я в раздумьях пошел на поезд.

Когда я вошел к Джэду, у него была Санита, но почему-то у нее на глазах блестели слезы, как будто она только что плакала.

– Что случилось? – спросил я.

– Почему ты не сказал, что ваши с братом родители погибли в авиакатастрофе? – сказала она в нос, который заложило от слез. – Это так грустно… Ой, я не могу.

Я до смерти испугался, что она сейчас снова заплачет.

– Да, но это было давно, – поспешил сказать я. – И как ты вообще об этом узнала?

– Да это сегодня во всех газетах! Все о тебе написали. Вот! – и она указала на несколько газет, лежащих на столе. – Пишут, что ты – младший брат Гепарда Танэльса, который известен тем, что встречается с Водной Лилией. (Не знала до этого, с кем она встречается.) Пишут, что у вас алисси́йские корни, и до гибели родителей вы были весьма богаты.

– Интересно, как им это все удалось узнать? – удивился я.

– Да мало ли как. Всегда есть кто-то, кто знает кого-то, кто знает кого-то… Столько всего о тебе из газет узнала! Почему ты мне не рассказывал, что у тебя такое интересное прошлое? Я думала, ты заморыш какой-то с периферии, который себе цены не знает.

– Какой цены? – не понял я.

– Ладно, не об этом речь, – она махнула рукой. – А я-то оказалась права! – Санита повеселела, и я успокоился, решив, что она вряд ли расплачется снова. – Я же говорила, что общество тебя очень позитивно воспримет. Ведь говорила же! – она кивнула Джэду.

– Ну, это было ожидаемо, – равнодушно сказал Джэд. – Учитывая модный костюм.

Слышать о модном костюме я не ничего хотел, поэтому решил сменить тему.

– Кстати, мне пришла телеграмма от Шанхольцев, – сказал я.

– Вот это да! – сказала Санита. – Хорошо, что ты тогда не наболтал о них лишнего в микрофон. – Она засмеялась.

– Да, но я не пойму, чего они хотят.

– Сходи к ним – и узнаешь. – Санита толкнула меня локтем. – А что ты теряешь?

– М-да…

Вернув одежду и злополучный розовый сапфир, который я поклялся никогда больше в своей жизни не надевать ни в каком виде, я отправился домой.

Но дома меня ждал сюрприз. Приблизившись в воротам, я увидел в окне незнакомую тень и услышал странный незнакомый голос. Почему-то мое сердце быстро забилось. Наверное, оно уже тогда предчувствовало, чем для него обернется эта встреча. Голос был тонкий, чистый, как звон колокольчика.

Услышав мои шаги, брат вышел на порог и открыл мне дверь.

– Рысь, не удивляйся, у нас в гостях Лили. Пришла с тобой познакомиться!