Текст книги "Потерять тебя во Франции"

Глава 8

История Гренобля поражает своим разнообразием, древний город, которому более 2000 лет очаровывает не только свой архитектурой, но и природным великолепием. Находясь в долине у подножья Альп, он является одним из самых живописных мест Франции, окружённый заснеженными вершинами и зелёными лесами. Гренобль может похвастаться не только красивым исторически центром с типичными старыми европейскими улочками, но и впечатляющим количеством современных музеев и зданий. Аими многое знала об этом городе, слушая рассказы дедушки о своих путешествиях. Его ей хотелось посетить очень давно, поэтому с самого утра, когда погода сменилась на солнечную, фотограф пошла гулять, исследуя каждую улочку, каждый уголок этого места.

Центральная площадь Гренетте была заполнена студентами, туристами и местными жителями, не упускающими возможности в очередной раз насладиться красотой своего города. Девушка снимала будничную рутину вокруг, не забывая ловить в кадр не только архитектуру, но и прохожих, дополняющих атмосферу вокруг. Привычная жизнь одинокого фотографа возвращалась, постепенно оставляя позади все болезненные мысли.

К вечеру жизнь в размеренном Гренобле менялась на более активную, студенческий группы заполняли улицы между площадями Нотр-Дам и Гренетте. Именно там находилось большее скопление баров и ночных клубов, из которых доносилась громкая танцевальная музыка, иногда мешающая жителям этой части города. Аими тоже решила прогуляться там, ей никогда не были интересны развлечения в клубах или пьяные вечеринки в барах, но посмотреть на это со стороны – как постичь иную культуру, недосягаемую для неё.

В отличие от шумных центральных площадей в другой части города, где царила тишина и покой, проходил размеренный вечер под спокойную живую музыку, доносившуюся из какого-то ресторана, коих тут большое количество. Винсент, следуя примеру девушки, поселился на маленькой улочке, пропитанной французским колоритом. Днём он посетил достаточно сносный ресторан с высоким рейтингом, а вот ужинать пришёл в небольшое кафе, принадлежащее милой пожилой женщине, которая встречала гостей у входа. За время его посещения критик понял, что место семейное, менеджером была дочь этой женщины, поваром зять, а внуки выполняли роль официантов. Но для них это не было бременем, казалось, они принимают гостей у себя дома, с яркой улыбкой и хорошими пожеланиями. Это заведение оставило хорошее послевкусие, на несколько минут возвращая Винсента к той жизни, которая была до встречи с Аими. Был всего первый день без неё, а он уже, кажется, сходил с ума, пытаясь увидеть её в каждой встречной. Казалось, что вот повернётся девушка, и это будет она, он снова подойдёт к ней, задаст тот самый длинный вопрос и увидит улыбку на её лице, но, увы, реальность отличалась от его фантазий.

День за днём молодой человек ходил по городу, имея внутреннее желание случайно встретиться с девушкой, пока не осознал, что, желая этого, выискивая в каждой её лицо, он не оставляет себе и шанса на действительно случайную встречу. Единственный вариант для него – надеяться на судьбу, которая позволит ему снова обрести любовь, которую он потерял по глупости. Поэтому к концу недели Винсент уже не ожидал ничего, проживая день, как привык. Посещал ресторан, гулял по городу и заканчивал вечер в отеле, в своей маленькой комнате с видом на мало оживлённую улицу. В его планах было посетить Музей Гренобля, являющийся одним из самых престижных художественных музеев Франции. В нём была представлена потрясающая коллекция картин, датирующаяся от Средневековья и до современности. Шедевры Рубенса, Гогена и Пикассо стоили отдельного внимания.

Фотографировать в этом музее было запрещено, поэтому Аими пыталась сфотографировать всё своими глазами, создав в голове отдельную папку воспоминаний, где будет хранить эти снимки. Девушка с удовольствием созерцала произведения искусства от великих людей, оставивших след в истории. Каждая картина вызывала определённые чувства и мысли, которые следовало обдумывать по несколько минут. Кроме как на картины взгляд девушки не падал ни на что, поэтому она на замечала людей вокруг. То же самое делал и Винсент, медленно обходя один выставочный зал и перемещаясь в другой. Он всегда восхищался великими художниками, картины Моне привлекали его внимание, заставляя почти по полчаса стоять напротив них, подмечая все детали, используемые автором.

Судьба давала им шанс именно в тот момент, когда молодые люди остановились напротив противоположных картин, стоя спинами друг к другу. Их одолевали странные ощущения, не такие, как от других картин, но оба списывали это на невообразимую силу искусства, которая царила в этом музее. Их спины почти соприкоснулись, когда влюблённые делали медленные шаги назад, чтобы взглянуть на полотна широким взглядом, но они остановились и через секунду, разошлись в разных направлениях. Аими ощутила странное чувство и остановилась через несколько шагов, что сделал и Винсент. Сначала повернулась девушка, снова вернувшись взглядом к картине, игнорируя замершую фигуру напротив, после обернулся критик, уже после того, как фотограф отвернулась и последовала в другой зал. Его взгляд переместился на удаляющуюся фигуру незнакомки. В очередной раз он видел мираж своих желаний, проецируемый на реальность. Они не встретились в этот день, даже когда покидали музей почти одновременно, когда посетили один и тот же ресторан с разницей в несколько десятков минут, и даже тогда, когда прошли мимо друг друга в толпе студентов на центральной площади. Возможно, молодые люди упустили последний шанс встретиться, а возможно, было ещё не время, для того чтобы эта встреча произошла.

Оставалось всё меньше дней до отъезда Аими в Париж, а разговор с родителями после той ссоры с отцом так и не состоялся. Девушка не хотела звонить им, а они не изъявляли ответного желания, поэтому обсудить свой приезд домой она могла только с тем, кто действительно её ждал.

– Твоя мама звонила мне, – сказал Бастиан спустя несколько минут бессмысленного разговора.

– Что она хотела? – без интереса спросила девушка.

– Спрашивала, как у тебя дела, и не передумала ли ты приезжать на открытие её выставки.

– Ей легче узнать это у кого угодно, но не у меня лично.

– Ты опять поругалась с отцом? – предположил парень.

– Да, ещё будучи в Тулоне, он звонил мне, снова начал говорить о том, что я трачу свою жизнь впустую и должна вернуться домой. Эти разговоры всегда одни и те же, он не слышит меня.

– Он просто хочет, чтобы ты была дома, он волнуется, как и я.

– О, ты занял его сторону? – возмутилась Аими.

– В том, что касается твоей безопасности, мы с твоим отцом всегда сходимся во взглядах. Кстати, о безопасности, тот парень всё ещё с тобой?

– Нет.

На лице друга появилась улыбка, но, увидев сожаление во взгляде подруги, его выражение лица изменилось.

– Я чего-то не знаю? – спросил он.

– Да, я хотела рассказать тебе, когда буду в Париже, но теперь рассказывать нечего.

– Я не понимаю, Аими.

Выдохнув, девушка посмотрела куда-то за экран ноутбука, за несколько секунд принимая решение поделиться с другом всем, что произошло за достаточно короткий промежуток времени. Рассказ вышел не таким длинным, без подробностей, которые были озвучены Дени, но достаточно объёмным, чтобы парень понимал ситуацию в точности, как её понимает сама девушка. Бастиан был в замешательстве, он видел, как больно подруге говорить о произошедшем, поэтому единственное, что было важно – поддержать её.

– Как бы мне не хотелось этого признавать, но думаю, что он не хотел тебя обидеть, – медленно сказал парень после рассказала девушки.

– Да, – уже второй человек это говорит.

– И, кажется, он любит тебя, – тише добавил Бастиан. – И ты тоже его любишь.

– Давай не будем об этом, – Аими хотела сменить тему.

– Ладно, сколько ты ещё будешь в Гренобле?

– Четыре дня.

– Там есть горнолыжный курорт, не хочешь поехать? – с улыбкой спросил друг.

– Ты же знаешь, что я плохо стою на доске.

– Зато ты можешь покататься там на санках или в очередной раз попытаться обуздать доску. Я вылечу сейчас же, если ты пожелаешь. – Он хотел поддержать её, оказаться рядом в тот момент, когда одной просто тяжело. Аими это ценила, и отвлечься на развлечение в компании лучшего друга показалось неплохой идеей.

– Приезжай, – кивнула она. – Проведём там некоторое время, а после вернёмся в Париж.

– Прилечу первым рейсом, а завтра отправимся в горы, позвоню, как приземлюсь.

– Хорошо, жду, – улыбнулась Аими и лицо друга исчезло с экрана. Она знала, что в течение нескольких часов Бастиан будет уже рядом с ней, что оказалось важно для неё сейчас.

Курорт Альп-д’Юэз считался одним из самых популярных в Гренобле, именно его выбрал журналист во время своего часового перелёта. Он успел забронировать домик и всё обмундирование, которое необходимо, зная размеры лучшей подруги. Парень был рад, что им удастся провести время вместе, как в старые добрые времена, поэтому он был воодушевлён, покидая аэропорт и направляясь к отелю, адрес которого скинула Аими.

Винсент собирался покинуть южный город в ближайшее время, наконец-то отправившись в Париж. Но перед этим молодой человек решил прогуляться по центральным площадям и улицам, прощаясь с городом и надеясь получить хоть какой-то знак от судьбы, чтобы быть уверенным в том, что встреча с девушкой всё же произойдёт. В выходной здесь было много людей, критику удавалось лавировать между прохожими, не задевая их, однако пробираясь к менее оживлённому участку, чтобы зайти в кафе, молодой человек зацепился за чей-то чемодан.

– Простите, – молодые люди сказали это одновременно, оборачиваясь, натыкаясь на знакомые лица. Никто из них не ожидал увидеть друг друга, тем более столкнуться в таком оживлённом месте, но Винсент точно понял знак судьбы.

– Ты преследуешь её? – спросил Бастиан.

– А она здесь? – спросил молодой человек.

– Давай поговорим, – журналист первый предложил это, он хотел кое-что выяснить у него, узнать позицию по отношению к своей подруге, поэтому они переместились в ближайшее кафе, заняв отдалённый столик в углу помещения. Некоторое время царила тишина, каждый обдумывал, что должен сказать. Встречу инициировал журналист, поэтому Винсент ждал слов от него.

– Мы с Аими с самого детства боремся за право существовать отдельно от своих фамилий, нашими главными мечтами было доказать, что мы чего-то стоим сами по себе, а не потому, что у нас есть богатые родители или статус. Все считают, что мы не имеем права жаловаться, потому что у нас есть огромные счета в банках, но никто не думает, что у нас не было любящих родителей, настоящего простого детства или семейных поездок. Вместо нас отцы выбирали работу, мы чаще видели нянь, чем собственных матерей, а деньги стали способом откупиться от нас, поэтому мы их возненавидели. Я понимаю, почему ты придерживался такого мнения, клишированный образ въелся в сознание многих людей, но Аими не такая, – Бастиан рассказал краткую историю их жизни, очень краткую.

– Если бы я знал, что говорю об Аими, то не позволил бы себе такого, она удивительная девушка, – ответил Винсент. – Я готов сделать всё, чтобы она простила меня.

– Она не злится, ей обидно, потому что против этих предрассудков она борется всю свою сознательную жизнь. И как бы мне не хотелось это говорить, но она любит тебя.

– Правда? – было неожиданным это услышать из уст того, кто сам влюблён в девушку, но всё же приятно.

– Не радуйся так сильно, это раздражает. Я люблю Аими и всегда готов действовать для её блага, даже если мне это не нравится, – ответил Бастиан, отводя взгляд в сторону. – Я иду к ней сейчас, если хочешь, могу сказать адрес.

– Она хотела положиться на судьбу, поэтому спасибо, но нет, – критик уважал решение девушки и не собирался ничего менять, если они должны, то встретятся снова.

– Что ж, хорошо. Хочешь, чтобы я рассказал о встрече или что-то ей передал?

– Как пожелаешь, а передавать ничего не надо, я сам всё скажу при встрече. Я рад, что сейчас она будет не одна, ты хороший друг, – Винсент встал, протягивая парню руку.

– Я знаю, – усмехнулся Бастиан, отвечая на рукопожатие. – Иногда стоит взять судьбу в свои руки, не упусти этот момент.

– Спасибо за совет.

Они разминулись в толпе также быстро, как и столкнулись. Тот факт, что они всё же находились в одном городе, говорил о том, что судьба работает над их сближением, а встречу с журналистом молодой человек расценил как хороший знак. Теперь он мог быть спокоен, ведь девушка не одна, а значит, будет в порядке. Совсем скоро они окажутся в Париже, там он точно не упустит возможности увидеть её, взяв всё в свои руки.

Альн-д’Юэз в весенний период имел не так много посещений, как в зимний, поэтому трасса для катания была относительно свободна, что значило немало для такого новичка как Аими. Девушка несколько раз стояла на сноуборде, и все попытки заканчивались приземлением на пятую точку, то же самое было и с лыжами, поэтому единственное развлечение, доступное ей, – санки. Превращаясь в маленького ребёнка, фотограф с удовольствием проводила там весь период времени, пока остальные друзья катались по трассе. В этот раз Бастиан взял на себя обязательство научить подругу кататься, но в первый же день Аими упала четырнадцать раз всего за два часа попыток.

– Я не создана для этого, – самовольно упав в сугроб, девушка сняла очки, смотря на друга, который уверенно затормозил возле неё на доске.

– В прошлый раз ты упала двадцать три раза за час, сейчас четырнадцать за два, ты делаешь успехи, – улыбнулся он.

– У меня уже синяк, – Аими потёрла поясницу.

– Ладно, вставай, пойдём погреемся, а после пойдём к санкам, там тебе точно безопаснее, – Бастиан подал ей руку.

К вечеру девушка сменила вид деятельности, взяв с собой фотоаппарат, чтобы снять несколько кадров красивой природы вокруг. Друг в это время принимал душ после целого дня на склоне, поэтому прогуливаясь в одиночестве, Аими вдыхала свежий воздух, радуясь, что согласилась на эту поездку. Она освежает голову и тело, которое порядком ноет из-за постоянных падений, но стараться из раза в раз становится всё интереснее, и завтра девушка решила снова стать на сноуборд, чтобы проехать хотя бы несколько метров без падения. Сейчас её рекорд всего один метр.

Во второй день на курорте девушке действительно удалось проехать пару метров и не упасть, но это случилось всего несколько раз, после чего Аими падала, не успев встать на ноги. На этот раз Бастиан волновался за неё и просил перестать, но подруга лишь смеялась и снова становилась, и снова падала. Для неё это было какое-то развлечение по нанесению себе увечий. В очередной раз оказавшись в сугробе, фотограф стянула с себя маску и смеялась так громко, что это было больше похоже на истерику.

– Аими, вставай, – Бастиан быстро освободил её ноги от сноуборда и поднял, замечая слёзы на её щеках.

– Я не могу больше, – прошептала она, смех со слезами был плохим знаком.

– Хорошо, давай уйдём, не плачь только, – друг обнял её, его сердце билось с бешеной скоростью.

– Нет, я больше не могу делать вид, что не скучаю по нему, – прошептала Аими.

– Давай уйдём со склона и поговорим в доме, – выдохнул парень, понимая, что произошло. Сколько он знал девушку, она всегда предпочитала сама справляться с внутренними переживаниями, считая, что никто вокруг не захочет знать о её проблемах. У Бастиана ушло действительно много лет на то, чтобы доказать ей обратное, но все его усилия сейчас были бесполезны. Аими снова закрылась в себе, решив, что достаточно сильная эмоционально, чтобы пережить самостоятельно первые в её жизни серьёзные чувства.

В домике было тепло, девушка сидела у камина, стараясь не плакать, но сдерживать себя больше не могла. Она думала, что сможет отвлечься на этом курорте, что присутствие рядом лучшего друга всё исправит, и это помогало некоторое время, но сейчас очередное падение, как будто заставило плотину сдержанности рухнуть в один момент. Бастиан принёс подруге горячее какао и сел рядом, поправляя её плед.

– Тебе не обязательно справляться с этим одной, я рядом, – тихо сказал он.

– Я знаю, что он тебе не нравится, и не хочу тебя расстраивать, – ответила Аими, её голос немного охрип.

– Неважно, как к нему отношусь я, – выдохнул парень, приобнимая подругу за плечи. – Я всегда буду делать так, как лучше для тебя.

– Я люблю его, – девушка повернулась, с её глаз медленно стекали слёзы.

– Я знаю, – усмехнулся Бастиан, вытирая мокрые дорожки от слёз на её щеках.

– Наши отношения начались, как по волшебству, он заставил меня поверить в судьбу, а после всё также быстро закончилось из-за глупости. Я должна была проигнорировать это? – у неё было много вопросов без ответа. – Мы могли просто поговорить и всё? Потому что, мне кажется, я сама разозлила судьбу, и теперь она меня наказывает, – Аими говорила тихо, иногда всхлипывая и уже не сдерживая новые слёзы.

– Вы были в Гренобле вместе, – проговорил парень. Он должен был сделать что-то, для того чтобы подруга перестала корить себя за происходящее. Произошедшее не имеет однозначной реакции и действий, она сделала так, как считала правильным, и это стоит уважать, даже если это и была глупость.

– Что? – удивилась девушка, краем пледа вытирая глаза. – Откуда ты знаешь?

– Когда я прилетел, то мы столкнулись с ним на площади, я шёл к твоему отелю, – Бастиан начал рассказ, не упуская ничего, по крайней мере пытаясь передать разговор с Винсентом таким, каким он был на самом деле, без лишнего или надуманного. – Он отказался пойти со мной, уважая твоё решение насчёт судьбоносной встречи.

– Почему не рассказал раньше? – Аими была рада услышать о Винсенте, о том, что они всё же находились в одном городе, пусть и не встретились, судьба даёт им ещё шанс на воссоединение.

– Думал, что не стоит напоминать до тех пор, пока ты сама не заговоришь о нём.

– Спасибо, – девушка положила голову на плечо друга. – Ты у меня самый лучший.

– Это мне повезло с тобой, но давай договоримся, что теперь ты не будешь становиться на сноуборд, – усмехнулся Бастиан.

– Договорились, – подруга улыбнулась, пододвигаясь ближе.

Они провели вечер за душевными разговорами и ароматным какао, сидя у камина. Утром было принято решение покинуть курорт, а за ним и Гренобль, отправившись домой на день раньше ожидаемого. Аими садилась в самолёт, имея странное предчувствие по поводу родного города, Винсент точно должен там оказаться, но встретятся ли они? Вот что волновало девушку до тех пор, пока самолёт не приземлился. В столице ей есть о чём волноваться помимо встречи с молодым человеком.

Говорят, что лучшее время для посещения Парижа – апрель-май, в это время погода радует своей теплотой, а улицы не заполнены большим количеством туристов, прибывающих обычно летом. Винсент не раз был в этом городе, зная практически все центральные улицы и некоторые творческие округи, изобилующие представителями высокого и прекрасного. Именно в одном из таких районов жил его друг, который даже не удосужился встретить его в аэропорту, как обещал.

Район Монмартр – многообразие арт-кафе, художественных и даже актёрских студий известных мастеров. Вся прошлая и настоящая жизнь района пронизана духом искусства, поэтому Дайон Кампо и выбрал это место в качестве своего обитания, совмещая рабочую студию сумасбродного художника с собственным жилищем. Блондину нужна была лишь кровать, душ и холодильник, остальное его мало интересовало, поэтому можно было сказать, что он живёт не в квартире, а на своём рабочем месте. Именно поэтому Винсент редко, а точнее только единожды останавливался у него. На этот раз критик выбрал отель в районе Площади Согласия, находящийся в восьмом округе Парижа. Это был один из фешенебельных отелей с высоким рейтингом и такими же ценами, но на Париже, как известно, экономить нельзя.

– Ты не встретил её? – спросил Дайон.

Друг повёл его обедать в одно из кафе своего района, которое было небольшим, но приятным, а главное вкусным местом.

– Нет, я встретил её лучшего друга, она была в Гренобле, – ответил критик, делая глоток кофе.

– И что он тебе сказал?

– Чтобы я брал всё в свои руки, и что Аими любит меня, – улыбнулся Винсент.

– Это же здорово! – воскликнул блондин.

– Да, осталось это услышать от неё, когда ты говорил выставка?

– Через три дня, в Paris expo Porte de Versailles.

– Не уверен, что поступаю правильно, но я хочу её увидеть, не могу больше жить без неё, как будто всё вокруг не так, – Винсент впервые делился этими чувствами, раздирающими его уже почти две недели, с тех пор как девушка исчезла из его жизни.

– Вот что любовь делает, жуть, – брезгливо сказал Дайон.

– Когда-нибудь и ты влюбишься, – усмехнулся молодой человек.

– О нет, я свободный художник на века! – рассмеялся парень, поднимая вверх чашку с кофе.

Каждое возвращение в Париж – это эмоции, которые трудно описать. Аими не считала этот город своим домом, несмотря на то что родилась и выросла здесь. Дом её семьи, собственная квартира находятся в столице, но дом – это то место, в котором тепло, уютно и безопасно. Оказываясь в Париже, девушка чувствовала тревогу и беспокойство, ей хотелось сбежать в какое-то тихое место. И этот раз не стал исключением.

Друзья прилетели домой за два дня до выставки Марин Лабарр, которую оба должны были посетить. Фотограф рассчитывала, что приедет за день, но теперь ей необходимо было встречать Дени в аэропорту, которая удивилась такому повороту событий, но обещала быть вовремя, вылетев завтрашним рейсом. А пока Аими наблюдала за быстро меняющейся картинкой в окне автомобиля, который вёз ее домой. В собственной квартире девушка не была уже полгода, иногда она задумывалась о том, что зря приобрела её, но, как говорит отец, недвижимость не может быть лишней, и к этому совету дочь прислушалась.

В отличие от своих родителей и лучшего друга, которые предпочитают роскошную жизнь в «буржуазных» районах Парижа, Аими выбрала для себя район Оперы в девятом округе. Возможно, по цене квартиры в нём не уступают коттеджам и квартирам в Люксембургском районе, но тут была более приземлённая жизнь, тем более что апартаменты девушки находились вдалеке от оживлённых улиц округа, где вид из окон открывался на Парижскую оперу, величественно стоящую вдалеке. Квартира занимала целый этаж старого здания, построенного ещё в девятнадцатом веке, французские квартиры отличались большим количеством панорамных окон, и в этих апартаментах их было четыре: одно в спальне, два в гостиной и одно в столовой. Также здесь не было лишних стен, дверные проёмы были соединительным коридором практически между всеми комнатами. Спальная комната выходила сразу в гостиную, а гостиная разделялась со столовой и кухней стеклянными дверьми, которые практически всегда были открытыми. Выход в ванную был из спальной комнаты, а из коридора можно было попасть либо сразу на кухню, либо же в просторную гостиную.

Аими стояла именно в коридоре, осматривая пространство вокруг, она знала, что за квартирой следят и убирают, поэтому тут всегда было свежо и чисто, отчего девушке казалось, что она попала не домой, а в очередное съёмное жильё. Пустые полки, нет фотографий, только на стене в гостиной висит картина и в столовой комнате, возле окна стеллаж, заполненный книгами. Пожалуй, это были все детали дома, не считая посуды и парочки свечей, стоявших на обеденном столе. Девушка чувствовала себя здесь чужой, даже несмотря на то что гардеробная была заполнена её вещами, в основном теми, которые присылает мама – дорогие бренды для выхода в свет, которые Аими надевает один раз для того, чтобы порадовать родителей, а после складывает в шкаф или отдаёт на благотворительность. Мама всё равно не запоминает, что дарит, а после и не спрашивает о судьбе подарка, поэтому девушка распоряжается вещами по-своему.

– Дом.

Оставив чемодан неразобранным, фотограф рухнула на кровать, закрывая глаза. Она не знала, насколько приехала и как долго пробудет здесь. Обещала Бастиану, что останется подольше, но не успела провести в столице и день, как хочет поскорее из неё уехать. Дени приедет только завтра, лучший друг по приезду отправился на работу, обещая быть свободным в ближайшие два дня, а это значит, что Аими осталась одна, потому приняла решение уехать из Парижа в его пригород, чтобы навестить бабушку с дедушкой и действительно почувствовать себя дома.

Надайн и Николас Лабарр уже долгие годы жили в районе Батиньоль-Монсо, находящийся в отдалении от шумного Парижа. Это место скорее было похоже на небольшой городок со своим устоем жизни. Уличные рынки, маленькие кафе, тихие парки и скверы – этот округ создан для размеренной семейной или пожилой жизни. Сейчас частные дома на юге Парижа принято считать роскошью, но в момент покупки дома старшего Лабарр он стоил не так много. Дедушка в своё время был директором фирмы, занимающейся недвижимостью, его семья никогда ни в чём не нуждалась, но и своего сына он не баловал, поэтому Бернар Лабарр вырос, имея невероятную жажду наживы.

Дом бабушки с дедушкой, как светлое воспоминание детства, Аими знала дорогу к нему с закрытыми глазами. Шагая по знакомым тропинкам, девушка вспоминала прошлые времена: вот тут дедушка учил её кататься на велосипеде, вон там они с бабушкой собирали ягоды для её фирменного соуса. Каждый уголок – это её память, поэтому фотограф шла медленно, наслаждаясь атмосферой. Среди величественных особняков, возведённых здесь не так давно, небольшой двухэтажный домик в средневековом стиле, конечно, выделялся, напоминая всем местным об истории этого края. Перед домом был небольшой сад, в котором работала бабушка, с особой внимательностью поливая свои цветы. Чуть дальше просторный двор, в котором стояла беседка, где дедушка читал газету, а между деревьями всё ещё был натянут гамак, в котором сама девушка часто отдыхала.

Аими остановилась, смотря на место, в котором выросла, с яркой улыбкой и едва проступающими слезами радости. Вот это действительно её дом, тут она чувствует себя хорошо, свободно и уютно. Старики не замечали девушку, поэтому она с улыбкой двинулась к забору, медленно открывая железную дверь, тем самым привлекая внимание хозяев, не ожидавших гостей.

– Аими! – первая воскликнула бабушка, роняя лейку из рук. Внучка не появлялась на их пороге уже долгое время, иногда звонила или присылала письма из мест, в которых находится, они были рады и этому.

– Бабушка, – слёзы тут же застелили глаза, словно маленькая, она бросилась к ней в объятия, осторожно обходя цветы. Надайн всегда пахла розами, то ли, потому что садила только их, то ли, потому что делала розовую воду и опрыскивала ею весь дом, но это был запах детства Аими.

– Милая, как я рада тебя видеть, – голос бабушки был нежным, как и сама она. Мягкие черты лица, добрые глаза и нежная улыбка – вот какой была внешность Надайн Лабарр, самой милой бабушки в мире. – Николас!

– Что такое? Кто пришёл? – голос дедушки был низким и уже долгое время хриплым, но при этом мягким, когда он обращался к тем, кого любит. У него в отличие от бабушки были острые черты лица и цепкий взгляд, который унаследовал и его сын.

– Дедушка, – Аими повернулась к мужчине и на его лице появилась улыбка, полностью преображая его, от сурового вида не осталось и следа.

– Сорванец, – так её называл только дедушка, и очутиться в его объятиях спустя столько времени – лучшее чувство в мире.

Теперь приезд в Париж не казался роковой ошибкой. Сидя за обеденным столом в доме, она рассказывала о своих приключениях, о том, в каких городах бывала, а после подарила дедушке тот самый фотоаппарат, который случайно нашла. Николас был удивлён и растроган, для них главное, чтобы внучка была здорова и не забывала хоть иногда им звонить, а всё остальное мало волновало пожилых людей.

– Ты так похудела, милая, ты совсем не ешь? – бабушка накрывала на стол, сетовав на внешний вид Аими.

– Ем, всё хорошо, давай я тебе помогу, – она уже хотела встать, но Надайн остановила её.

– Я уже закончила, почти, – улыбнулась она и скрылась на кухне.

– Оставь, ей в радость накрыть для тебя стол, – усмехнулся дедушка. – Мы рады, что ты решила наведаться. Надолго задержишься в Париже?

– Не знаю, исследовать Францию я пока не планирую, – Аими остановилась, понимая, что теперь любая поездка в родной стране будет напоминать о Винсенте. – Возможно, полечу за океан.

– Что-то случилось с тобой во время твоих путешествий? – Николас чётко улавливал нотки сожаления в голосе внучки.

– Я встретила кое-кого.

– Встретила? – бабушка подоспела именно к этой фразе и заняла место напротив.

– Да, молодой человек, мы познакомились случайно, каждая наша последующая встреча, как будто рок судьбы, – улыбнулась девушка, вспоминая, как всё начиналось. – Но сейчас мы разошлись, и я сомневаюсь, что снова встретимся.

– Почему вы разошлись? – удивилась Надайн.

– Он обидел меня, по глупости и незнанию, это было не специально, – она тут же оправдала его, заставляя дедушку едва улыбнуться. – Он хороший, у его родителей свой небольшой ресторан, а сам он ресторанный критик. Я даже обещала ему, что приглашу к вам на ужин, чтобы он попробовал твою кухню, – Аими взяла бабушку за руку, улыбаясь.

– Если вам суждено, то вы обязательно будете вместе, – ответила женщина. – И ты пригласишь его к нам на ужин.

– Да, – кивнула девушка, опуская взгляд.

Целый день Аими провела в доме своего детства, ей было что рассказать, а старики внимательно слушали, радуясь её приезду. Сын редко навещал родителей, слишком занят работой, на этой почве он ссорился не только с дочерью. Николас всё ещё был главой семьи Лабарр, поэтому имел власть над Бернаром, что очень не нравилось взрослому состоятельному мужчине. Как подросток, он пытался противоречить и стоять на своём до последнего, не слушая ничьи наставления. Поэтому их встречи стали редкостью, отчего на душе становилось не по себе всем членам семьи.

Прощаться с бабушкой и дедушкой всегда было тяжело, Аими как будто оставляла их навсегда, хотя уже планировала вернуться с друзьями, чтобы устроить пикник во дворе. Эта идея показалась ей хорошей, и дедушка её тут же поддержал, обещая замариновать изумительное мясо для шашлыка, а бабушка, как всегда, приготовит свои фирменные блюда, которые не поместятся на обеденный стол. Только мысль о том, что скоро девушка вернётся в любимый пригород, грела её, когда она возвращалась в шумный центр.

На улице было уже темно, но из-за большого количества уличного освещения этого не было заметно. Винсент прогуливался недалеко от своего отеля, ловя себя на мысли, что посещать маленькие города страны намного приятнее, чем крупные мегаполисы. Именно в окраинах можно прочувствовать первобытную атмосферу менталитета и культуры. Зачастую столицы пронизаны современными устоями, здесь стремятся походить на всех, в пригороде же остаётся своя уникальность, которая привлекает взгляд. Париж чудесный город, но, пожалуй, критик не захотел бы сюда вернуться вновь, после этой поездки точно. Возможно, он посетит те места, в которых был в своём гастрономическом туре, но Париж слишком шумный и суматошный, здесь легко потерять даже самого себя, не то, что найти любовь.