Текст книги "Эйна из Третьей зоны. Небо под ногами"

Эйна вздохнула. Идея была прекрасная, и Крия молодец. Если бы Наставница Фламия была хоть чуть-чуть похожа на Крию! Насколько легче жилось бы девочкам! Но государству это было невыгодно. Вот только как это объяснить Крии? Так, чтобы не сказать ничего лишнего?

– Понимаешь, Крия… Это ведь никому не нужно. Сейчас все сироты вместо школы работают на фабриках. И шьют. А если бы все, как я, ходили в школу? Кто бы тогда работал?

Крия недоверчиво посмотрела на Эйну.

– Работают же только взрослые. Зачем детям работать?

– Ну, так принято. В каждой зоне свои правила. У вас все ходят в школу и потом ещё продолжают учиться. А там, где я жила, сироты с детства работают, а все остальные сразу после школы идут на заводы.

– Интересно, почему так получилось? Почему все учёные и инженеры живут в нашей зоне, а все рабочие – в вашей?

– Это не само так получилось. Всё наоборот. Кто родился в вашей зоне, может стать инженером или учёным. А кто родился в Третьей зоне, может стать только рабочим. Ну, кроме тех, кто работает в школах, приютах или больницах.

– Но разве это правильно?

Эйна смутилась. Не обсуждать же с воспитанницей правильность государственного устройства! Эйна и с подругами-то не стала бы это обсуждать. Она попробовала мягко уйти от этой темы:

– Так было нужно, когда наша страна только появилась. Пришлось поделить её на зоны, чтобы быстро всё восстановить. И это помогло.

– Сразу после катастрофы, да?

– Да. Вам в школе рассказывали про неё?

– Нет ещё. Я только от родителей слышала. Они говорили, что раньше люди по всей планете жили, а потом ушли сюда. Здесь было безопасно.

– Всё верно. Но здесь ничего не было, наши предки сами тут всё построили. Тебе потом на уроках это объяснят. А пока, – Эйна придвинулась ближе, посмотрела на рисунок, – расскажи, что это ты нарисовала? Это дети? Они идут в школу?

Крия кивнула, отодвинула альбом, встала. Прошлась по комнате, подошла к тёмной доске, стоявшей на металлической треноге, и начала рисовать мелом хаотичные линии.

– Знаешь, что я подумала… Было бы здорово, если бы такие подготовительные классы и у нас сделали!

– Для чего? – удивилась Эйна.

– Ну… Некоторые родители тоже могли бы отдавать туда своих детей. Чтобы самим с ними не заниматься. Не все же умеют учить детей!

Крия замолчала и отвернулась. Эйне показалось, что у неё в глазах блеснули слёзы. Ей захотелось обнять Крию, спросить, в чём дело, но Эйна боялась её расстроить ещё сильнее. Поэтому она стояла столбом и сердилась на себя за свою нерешительность.

Но Крия заговорила сама:

– Со мной папа занимался, когда меня готовили к школе. Мама не смогла. Ей казалось, что я глупая.

Эйна отошла к окну, чтобы скрыть от Крии свою злость. Как же это: даже здесь, в таком благополучном мире, родители так унижают своих детей! Раньше Эйна думала, что только у них в Третьей зоне такое было возможно, а теперь услышала то же самое от Крии.

– А папа? У него лучше получалось?

– Не лучше, – ответила Крия, чуть не плача.

Эйна всё-таки подошла к ней и обняла за плечи. Крия уткнулась головой ей в живот и перестала сдерживаться. Она тряслась, прижимаясь к Эйне, а Эйна гладила её по голове и твердила:

– Тише, тише… Всё хорошо.

Потом Крия успокоилась, убежала в ванную и вышла оттуда свежая, умытая. Сказала как ни в чём не бывало:

– Просто я не умела решать задачи, а папа очень злился. Но это давно было. Я на него не сержусь. Давай поиграем!

Глава 8. Здание университета

Однажды утром, проводив Крию в школу, Эйна решила зайти в книжный магазин. Шла по широкой улице, любовалась деревьями, которые совсем недавно были зелёными, а теперь менялись с каждым днём. Эйна ещё никогда не видела, как выглядит настоящая осень. Хотя в учебниках, конечно, были картинки. Лучше всего Эйна запомнила вязы: только у них бывают листья четырёх разных цветов на одной и той же ветке. Клёны и тополя не такие интересные: одни краснеют, другие желтеют. Но во Второй зоне росло столько разных деревьев, что многие из них Эйна не встречала даже в книгах.

Вот бы сейчас найти энциклопедию растений! Надо будет спросить Распорядительницу Альфию, можно ли здесь записаться в какую-нибудь библиотеку.

Задумавшись, Эйна пропустила поворот к дому и обнаружила, что идёт по главной улице, к той площади, куда она ходила в Комитет по проживанию и где потом встречалась у фонтана со своими друзьями, пока Мелия тоже не переехала в свою квартиру.

Эйна прошла мимо круглой каменной чаши, в которую с тихим плеском падали сверкающие струи воды. Взглянула на стеклянную дверь Комитета, отражавшую деревья, прохожих и машины, проносившиеся мимо площади. Снова подумала о необычных стёклах, которые во Второй зоне часто использовали для окон и дверей – не просто прочные и красивые, но и прозрачные только для тех, кто смотрит изнутри. Шторы на окнах служили для защиты от слишком яркого солнца, а не для того, чтобы скрыться от посторонних глаз.

В квартире Эйны стёкла были обычными, и если бы не жалюзи, жители соседнего дома видели бы, как Эйна ложится спать и встаёт.

Ноги несли Эйну вперёд, она никуда не спешила, никто её не ждал.

Через пару кварталов Эйна ощутила волнение, но не сразу поняла, что его вызвало. И, только замедлив шаг и повернувшись к массивному серому зданию с рифлёными колоннами, Эйна вспомнила! Однажды они с Крией шли по этой улице в дальний парк, и прямо здесь, на этом месте, Крия сказала:

– А это наш университет. Мой брат там учился.

Эйна подошла к высокой двустворчатой двери. Быстро огляделась. Никаких охранителей. Да и зачем? От кого здесь охранять университет? Она навалилась на массивную дверь – думала, что придётся приложить усилие, – но дверь неожиданно легко подалась вперёд, и Эйна чуть не упала, ввалившись в вестибюль.

Прямо напротив входа начиналась лестница. Широкая средняя часть вела наверх, а справа и слева узкие лесенки уходили вниз. Эйна ощутила боль в груди. Точно такая же лестница, пусть и не такая нарядная, осталась в приюте, где Эйна выросла. Наверх – в столовую и общий зал, выше – к спальням девочек и ещё выше – к комнатам наставниц. Вниз – в подвалы с кладовыми и хозяйственными помещениями.

Подняться наверх Эйна не решилась, подумав, что там сейчас идут занятия. Вместо этого она прошлась вдоль стен. По всему периметру – от входа до лестницы и от лестницы до входа – стены были покрыты крупными квадратами тёмного металла. В Третьей зоне их называли информационными щитами, а здесь Эйна пока не видела таких. На них висело множество листков синтетической бумаги с магнитной полоской по краю.

Эйна с интересом просматривала объявления. Почти все они были предназначены для студентов: расписания занятий, объявления о лекциях, приглашения на мероприятия с непонятными названиями. Эйна обходила вестибюль по часовой стрелке, и только в самом конце, когда она снова вернулась к входной двери, Эйна увидела то, что надеялась найти.

На большом белом прямоугольнике крупным шрифтом перечислялись названия факультетов. Рядом с каждым названием мелко пояснялось, чем занимаются студенты. Эйна пробежалась глазами по списку и увидела слово, от которого её сердце забилось быстрее. Ботаника! Эйна придвинулась ближе, чтобы рассмотреть описание.

Классификация, внешнее строение растений, среда обитания, химические процессы… У Эйны закружилась голова. Она даже представить себе не могла, насколько это сложная наука. И насколько сильно ей хотелось бы всё это изучать!

Неужели нет никакого способа сюда попасть? Эйна прошла к следующему листку. Сверху было написано: «Информация для поступающих». Рядом с каждым факультетом указывалось, после каких гимназий туда берут. Эйна поняла, что в разных гимназиях изучают разные предметы, и это её удивило. В Третьей зоне школы ничем не отличались друг от друга. Но, может, и здесь в первые восемь лет учёбы программа везде одинаковая.

Надо будет расспросить Крию! Эйна вышла на улицу, подняла лицо к небу, к яркому осеннему солнцу, и улыбнулась. «Всё у меня получится. Я же не глупее, чем здешние школьники. Придумаю, как попасть в гимназию».

Весь день Эйна улыбалась. Правда, она и в другие дни не выглядела мрачной, но сегодня даже Лива отбросила свой обычный тон – не то насмешливый, не то дружеский – и удивлённо спросила:

– Что с тобой? Влюбилась, что ли?

Но Эйна только махнула рукой:

– Да ну тебя! В кого? Просто гуляла по городу утром. Тут так красиво! Осень! Я же никогда не видела настоящих листьев… Они все такие разные!

Эйна чувствовала, что нельзя никому рассказывать о своей мечте. Но не потому, что начиталась старых книг о суевериях и предрассудках – в прошлом, а особенно в позапрошлом веке считалось, что можно «сглазить» любое начинание, если рассказать о нём раньше времени. В это Эйна не верила, считала глупостями. Люди добиваются своих целей не потому, что держат их в тайне, а потому, что прилагают усилия.

Просто пока не было смысла говорить об учёбе. Ведь Эйна ещё даже не знала, имеет ли она право учиться, а если имеет, что для этого нужно сделать. Всё это ей ещё предстояло выяснить.

Во время прогулки с Крией, когда они присели на скамейку под желтеющими кронами деревьев и смотрели на падающие листья, Эйна спросила:

– А ты знаешь, что изучают в гимназиях? Ты уже думала об этом?

– А зачем мне об этом думать? Я же только во втором классе.

– Я знаю. Просто мне интересно, как тут всё устроено. Я же после школы только на курсах училась, совсем недолго. Хочу понять, чем в гимназиях занимаются.

Но Крия не хотела это обсуждать, её это пока не интересовало. А больше никого Эйна не могла спросить: все домашние работники в квартире Крии приехали сюда из других зон, в гимназиях никто не учился. И даже Распорядительница Альфия, самая образованная из них, прошла лишь короткий полугодовой курс во Второй зоне.

Однако Эйна и не думала отчаиваться. Время у неё ещё было. Ведь прежде всего предстояло получить разрешение на постоянное проживание, а его, как Эйна уже знала от Альфии и Ливы, обычно дают не раньше, чем через пять лет. Альфия получила его три года назад, а Лива ещё не проработала нужный срок. Раз в год она должна приходить в Комитет по проживанию, чтобы оформить новое временное разрешение.

Значит, если всё пойдёт по плану, до поступления в гимназию остаётся четыре с половиной года. Эйне будет двадцать два, но ведь это не так уж много! В двадцать четыре она поступит в университет, а потом ещё почти четверть века сможет работать по своей новой специальности! А может, и больше – ведь не обязательно прекращать работу в пятьдесят. Вот, например, Армина до семидесяти пяти лет преподавала телесное здоровье школьницам!

При мысли о том, что её ждут долгие годы занятий ботаникой, Эйна ощущала тепло в груди и рот сам расползался в улыбке. И хорошо, если рядом никого не было, потому что объяснять причину своей радости Эйна не хотела никому: ни Крии, ни Ливе, ни даже Мелии.

А сейчас, пока всё это было в далёком будущем, Эйна придумала для себя такой план: в свободные дни, как сегодня, она станет прогуливаться по городу и искать гимназии, а если удастся зайти в одну из них, попробует разведать, какие предметы там изучают и как туда поступить. А потом Эйна разузнает всё про библиотеки, запишется, возьмёт учебники и начнёт понемногу заниматься. И успеет отлично подготовиться к поступлению.

И если всё получится, то сбудется главная мечта Эйны.

Засыпая в тот вечер, Эйна так и продолжала улыбаться. «Пусть мне приснится факультет ботаники…» – думала она, проваливаясь в сон.

Несколько дней Эйна провела в сладких фантазиях, но потом решила, что хватит уже витать в облаках, пора перейти к практической стороне дела – выяснить, действительно ли у неё есть право учиться. Что говорится в законе о таких случаях? Раньше Эйне казалось, что она неплохо в этом разбирается. Когда она жила в приюте, Наставница Фламия каждый вечер проводила долгую и скучную беседу, цитировала законы и заставляла воспитанниц заучивать наизусть длинные куски. И если Эйна хотела сделать что-то нестандартное, она всегда могла вспомнить подходящий текст и сослаться на него в разговоре с наставницами – так она доказывала, что её затея не противоречит законам.

А теперь, когда она опять задумала то, чего от неё никто не ждал, Эйна мучительно перебирала в памяти цитаты из вечерних бесед, но ей на ум так и не пришло ничего подходящего.

Значит, нужно обратиться к тому, кто знает. Придётся идти в Комитет по проживанию.

От одной этой мысли у Эйны заболел живот: она вспомнила презрительный взгляд Регулятора Стафена, к которому ходила на собеседование.

Ещё пару дней Эйна уговаривала себя: если не пойти, ничего так и не узнаешь. А если пойти, то или получишь информацию, или останешься ни с чем. Получается, что хуже не станет. А пережить презрение чиновника – с этим Эйна могла справиться.

И вот она решилась. Отвела Крию в школу и прошла по улице до фонтана. Немного постояла перед зеркальной дверью и взялась за ручку. В вестибюле никого не было, но в дальнем углу стоял стол, за которым сидела молодая женщина. Перед ней лежали папки, конверты, разные мелочи. Она перебирала плотные белые листы, делая записи в толстой тетради.

– Здравствуйте! Вы здесь работаете?

– Да. – Женщина приветливо улыбнулась. – Вам что-то нужно?

– Я бы хотела посоветоваться. О возможности поступить на учёбу… – Эйна замялась. Впервые она произнесла вслух то, о чём мечтала. Она смущённо смотрела вниз, на край стола, по которому медленно катился тонкий карандаш, и машинально подставила руку, едва успев его поймать.

– Ловко это у вас получилось, – засмеялась женщина.

Кажется, её ничуть не удивили слова Эйны, и она спокойно продолжила разговор:

– Вы не местная, да? Давно приехали?

– Недавно, два месяца назад.

– Значит, у вас ещё нет постоянного разрешения. А без него вас никуда не возьмут.

– А потом? Если я его получу?

– Извините, это не моя специализация. Вам надо поговорить с Регулятором Стафеном.

Опять он! Но отступать было поздно.

– А когда можно к нему попасть?

– Да хоть сейчас! Пойдёмте со мной, я спрошу.

Женщина встала и пошла по коридору. У седьмого кабинета она велела Эйне подождать, а сама постучала и скрылась за дверью. Через минуту женщина вышла.

– Проходите, он вас примет.

– Спасибо! – И Эйна шагнула через порог.

Регулятор Стафен всё так же восседал за огромным столом, а Эйна опять устроилась на низком стульчике и высовывала голову из-за столешницы. Стафен барабанил пальцами по лежавшей перед ним стопке листов и торопил Эйну, пока она, сбиваясь и нервничая, объясняла, что ей нужно.

Стафен слегка приподнял уголки губ, словно хотел улыбнуться, и Эйне на миг показалось, что он готов помочь. Но его тон избавил её от иллюзий.

– Вы что, не понимаете, что сначала нужно получить право на постоянное проживание?

– Понимаю. Но когда я его получу…

– Не «когда», а «если»! – грубо перебил её Стафен.

– Хорошо. А если я его получу?

– Ну, допустим, получите. Через пять лет. И ещё через два года получите правовую чистоту. Слышали о такой?

– Извините, нет…

– Станете полноценной.

Эйна поперхнулась и прижала руку к горлу, чтобы не раскашляться перед Стафеном. Как он это сказал! Значит, он не считает приезжих полноценными? Но сейчас не до переживаний, надо всё-таки добиться от него ответа! И Эйна чуть охрипшим голосом спросила:

– Значит, через семь лет у меня будет право учиться?

– Ну, положим, законом это не запрещено. Переселенцы имеют такое право. Но… – Стафен окинул Эйну таким взглядом, от которого у неё по коже побежали мурашки. – У вас нет тех знаний, которые нужны для вступительного экзамена.

– Почему вы думаете, что у меня нет знаний?

– А откуда они у вас возьмутся? – Регулятор повысил голос. – Да что вы о себе возомнили! Даже у нас… Даже я… Даже здесь не все в гимназию поступают с первого раза! А у нас школы не такие, как у вас! Да ваш аттестат по сравнению с нашими – жалкая бумажка! Можете его выбросить, он ничего не стоит!

Стафен наклонился над столом, из его рта вылетали капельки слюны, лицо покрылось красными пятнами. Эйна испуганно отшатнулась. Так вот в чём дело! Он сам с трудом попал в гимназию, поэтому сейчас его так раздражало желание Эйны учиться. Но она не хотела отступать, выждала немного, пока Стафен успокоился и задышал ровнее, и спросила:

– А если я позанимаюсь дополнительно и подготовлюсь? Можно будет просто прийти в гимназию и попробовать поступить?

Стафен, как ни в чём не бывало, рассмеялся низким скрипучим голосом.

– Конечно, можно! Это даже интересно, у нас ещё не было таких случаев. Вы прославитесь! Весь город будет над вами потешаться!

Эйна чувствовала отвращение к этому напыщенному чиновнику – он считал себя выше и лучше неё только потому, что родился во Второй зоне. Но ему незачем было знать о чувствах Эйны. Главное, она выяснила всё, что хотела: закон был на её стороне. Пусть и не через пять лет, а только через семь, но она своего добьётся!

– Благодарю вас. Вы мне очень помогли. – Эйна встала, слегка поклонилась и вышла из кабинета.

Глава 9. Приезд Кортана

После одного из выходных, когда Эйна подошла к школе после уроков, Крия сразу подбежала к ней, едва помахав Тине рукой, и всю дорогу до дома загадочно улыбалась. Сказала, что у неё есть секрет, но на расспросы Эйны не отвечала. И только когда они вошли в детскую, Крия подошла к столу, выдвинула верхний ящик и достала большой прямоугольный свёрток.

– Что это? – спросила Эйна.

– Новая книга! Родители вчера подарили. Я ещё не успела посмотреть! – Крия торопливо открыла пакет и достала тяжёлый том.

Эйна подошла ближе, жадно вглядываясь в картинки и пытаясь прочитать название. На светло-зелёной обложке крупными белыми буквами было написано: «Растения: с севера на юг». Под ними – помельче: «Ботанический справочник». А нижнюю часть обложки покрывали яркие цветы, пестреющие среди зарослей травы. Эйна ощутила лёгкую зависть: вот если бы ей, когда она была маленькой, родители дарили такие книги! Но в этом чувстве было больше боли, чем зависти. Всё позади, прошлое не изменить. Быстрый вдох – и Эйна уже стояла рядом с Крией и вместе с ней восхищалась подарком:

– Как красиво! Я так рада, что тебе тоже нравится ботаника!

«Интересно, – подумала Эйна, – а ведь Госпожа Идела и Господин Эграт в своей заявке на детскую помощницу не упоминали, что их дочь интересуется растениями. На собеседовании мне сказали, что моё увлечение ботаникой не пригодится. Неужели это я так повлияла на Крию?»

Эйне хотелось сначала прочитать оглавление, ей не терпелось узнать, какие разделы есть в этом справочнике. Но Крия любила смотреть картинки, поэтому первым делом пролистала книгу почти до конца. В это время прозвенел звонок на обед – пришлось прерваться.

С этого дня у Эйны с Крией появилась новая привычка. Сразу после обеда они садились на диван в гостиной – Крия говорила, что ей нравится яркий свет, солнце в эти часы стояло прямо напротив огромного окна во всю стену. Эйна раскрывала книгу, и они вместе рассматривали каждую картинку. Сначала Эйна читала вслух описание, а Крия следила глазами за текстом – конечно, она давно умела читать, но Эйна заметила, что Крия быстрее и легче воспринимает смысл на слух, чем когда читает сама.

А потом Эйна просто рассказывала всё, что знала про это растение из школьного курса ботаники. Учебники в Третьей зоне отличались от здешних – Эйна заметила это в первые же дни учебного года, когда начала помогать Крии делать уроки. Эйна поняла, что в её школе не давали никаких «лишних» знаний, только самое полезное и практичное. А здесь были сплошные научные факты и множество сносок мелким шрифтом. Крия говорила, что их можно не читать, это только для тех, кто очень быстро всё понимает – чтобы они не заскучали. Но Эйне, хоть она и считала себя взрослой и опытной, эти сноски для второклассников казались интересными. Она с удовольствием их читала, а потом пересказывала Крии во время прогулок, но таким простым языком, как будто это обычная житейская история или детская сказка.

Крия обожала слушать эти рассказы, а Эйне нравилось наблюдать за её реакцией. Когда они возвращались домой после прогулки и Крия садилась делать уроки, Эйна показывала ей очередную сноску в учебнике, Крия узнавала знакомую историю и возмущённо кричала:

– Опять ты меня обхитрила! Это были уроки, а не сказка! – и начинала смеяться.

В один из таких дней, когда Эйна закончила читать описание травы зверобой, Крия спросила:

– А почему у зверобоя такое название? Он что, бьёт зверей?

– Конечно! – Эйна скорчила страшную гримасу и заговорила низким скрипучим голосом: – У него вместо корней ноги, он умеет бегать! Как увидит зверя, сразу выдёргивает ноги из земли, и вперёд. Догонит – и давай бить!

Крия засмеялась, и они начали представлять, как это происходит. Длинные зелёные палки, с ветками вместо рук, с жёлтыми цветами на голове, носятся по лесу и ловят зверей.

В это время в комнате раздался мужской смех. Эйна вздрогнула и замолчала. Быстро огляделась и увидела, что в кресле у окна кто-то есть: над округлой спинкой возвышалась голова с тёмными волосами. «Как же мы сразу его на заметили, – огорчилась Эйна. – И кто же это? Ведь не господин Эграт (он сейчас на работе)».

А Крия вскочила с дивана и бросилась к креслу:

– Кортан, это ты? Ты вернулся!

Эйна вспомнила: это же тот самый брат, о котором говорила Крия! Распорядительница Альфия тоже как-то раз его упомянула: сказала, что его отправили на учёбу в Первую зону. Но Эйна не спрашивала, надолго ли он уехал.

Кортан встал навстречу Крии, подхватил её и подбросил в воздух, а она хохотала и кричала:

– Ещё! Ещё!

Эйна рассматривала Кортана, пока он тормошил сестрёнку. Ничего особенного, обычный молодой мужчина, среднего роста, с обычной фигурой. Его костюм был пошит из хорошей ткани и хорошо сидел – но здесь все так одевались. Тёмные волосы, серые глаза. Единственное, что отличало его от других, – взгляд. То, как он смотрел на Крию. Внимательно, ласково, с любовью.

Эйна часто наблюдала, как себя ведут родители Крии. Госпожа Идела недовольно поджимала губы каждый раз, когда её дочь проявляла чувства: слишком весело смеялась, или выглядела расстроенной, или говорила за столом громче, чем остальные. Но она хотя бы замечала Крию, пусть и не проявляла тепла, разговаривала почти всегда строгим голосом и не упускала случая упрекнуть дочь. А Господин Эграт, кажется, совсем не интересовался Крией. Он любил, когда соблюдаются правила и приличия, но не считал нужным придираться к поведению дочери в семейной обстановке.

Иногда Крию переполняли впечатления о прошедшем дне, и за ужином она пыталась рассказать родителям, что с ней происходило. Отец равнодушно кивал, мать следила не за рассказом, а за интонациями и в конце концов обрывала дочь очередным замечанием. Крия обижалась, иногда даже плакала, когда возвращалась в детскую после совместного ужина с родителями. Весёлая и беззаботная в другие моменты, Крия почти каждый вечер грустила после таких разговоров. И даже подарки, которые она часто получала, не помогали.

А сейчас Эйна увидела, сколько тепла может быть между близкими людьми. «Наверное, брат ей заменяет отца», – подумала Эйна. И в этот момент Кортан поставил Крию на пол и повернулся к Эйне.

– Здравствуйте! Я Кортан, брат Крии. А вы – новая детская помощница?

– Да. Меня зовут Эйна. – Она попыталась отложить книгу, чтобы встать, ведь этого требовали правила поведения.

Но Кортан заметил её движение и сказал:

– Что вы, не надо вставать, мы же не на официальном приёме.

Крия повисла на его руке и подтащила брата к дивану:

– Иди к нам. Эйна так интересно рассказывает!

– Я слышал! – улыбнулся Кортан.

– Про зверобой! Слышал, как он зверей бьёт?

– Да. А на самом деле? Эйна, вы знаете, почему он так называется?

– Конечно. Было старинное слово в одном из мёртвых языков, оно звучало очень похоже. Русские его немного переиначили, и получился зверобой.

– Но ведь не просто так? Должен быть какой-то смысл в таком названии?

Крия хихикнула – наверное, вспомнила бегающие зелёные палки, о которых они только что говорили. А Эйна ответила:

– Да. Раньше, когда люди разводили скот…

– Что такое скот? – перебила Крия.

– Это такие крупные домашние животные, которые приносили пользу.

– Какую пользу?

Эйна посмотрела на Кортана, как будто извиняясь за невоспитанность Крии. Он понял и сказал:

– Всё в порядке. У нас разрешают детям перебивать взрослых, когда они дома, среди своих.

Кивнув, Эйна ответила Крии:

– Шерсть, молоко, мясо. Давай я тебе потом расскажу про скот, ладно? А сейчас – про зверобой. Люди замечали, что если овцы поедят этой травы, то они могут заболеть и умереть. Поэтому слово и прижилось.

– А разве зверобой ядовитый? – спросил Кортан.

– Нет! Просто в нём есть одно вещество, которое опасно для белых животных. У них повышается чувствительность к солнечному свету, и если погода жаркая, они могут получить ожоги и заболеть от этого.

– Откуда ты это знаешь, Эйна? Ты же говорила, что у вас были плохие учебники!

– Это не из учебника, это я в энциклопедии читала. В библиотеке брала.

– Любите читать? – спросил Кортан. – Похоже, моей сестрёнке с вами повезло!