Текст книги "Эйна из Третьей зоны. Небо под ногами"

Глава 10. Зачем играть в игры

С этого дня что-то изменилось, но Эйна долго не понимала, что именно. По утрам, собираясь на работу, она чуть более придирчиво осматривала свои платья. Она привыкла восхищаться ими, ведь в Третьей зоне никто из её знакомых не носил такие. Одноклассницы у неё в школе – девочки из обычных рабочих семей – одевались аккуратно, но просто. Воспитанницам приюта вообще не полагались платья, девочки всегда ходили в уродливых рабочих комбинезонах, скрывающих фигуру. Наставницы носили форменную одежду. А Эйне повезло: она получила в подарок от Армины несколько платьев.

Но здесь, во Второй зоне, где всё выглядело новеньким, блестящим, стерильно чистым, эти старинные ткани уже не казались Эйне такими роскошными, как раньше. Да и фасоны давно устарели. Здесь никто не носил платья с такими зауженными талиями, с такими пышными юбками, с кружевными воротниками. Эйна давно подумывала о магазинах одежды, где в витринах были выставлены пластмассовые женские фигуры в современных платьях – более простых, чем у Эйны, и потому более естественных для этого города.

Правда, стоили эти платья примерно как недельная оплата Эйны. Она и так уже экономила на продуктах, ведь пять дней в неделю её кормили на работе. Выпить чаю перед сном да пару раз перекусить в выходной – на это много продуктов не требуется. Но приходилось покупать кучу разных мелочей для новой жизни: средства для ухода за собой, бельё, тёплые чулки, новые полотенца. А ещё прачечная! Хоть Распорядительница Альфия и предложила Эйне приносить свои вещи на работу и отдавать Даце, которая занималась стиркой, Эйна стеснялась так делать. Она спросила Ливу, и та рассказала, что в каждом квартале есть общая прачечная. За один жетон можно включить стиральную машину и через час вынуть чистое бельё. И ещё за один жетон – включить сушилку. Лива предпочитала экономить на сушилке – относила мокрое бельё к себе домой и сушила, развесив на стульях. Но Эйне так понравились горячие мягкие вещи после машинной сушки, что она не жалела второй жетон ради такого удовольствия.

И после всех обязательных расходов у Эйны оставалось всего несколько жетонов, которые она могла отложить на будущее. Двадцать она уже потратила на пальто, но ещё ведь нужны тёплые ботинки, шапка, шарф и даже перчатки. Из всего этого набора зимних вещей у Эйны раньше были только шапки и шарфы – она сама, как и другие воспитанницы приюта, вязала их из обрывков ткани и ниток. Сейчас Эйна понимала, как убого выглядели эти пёстрые шарфики из лоскутков, но раньше они ей нравились. И только здесь, гуляя мимо витрин, Эйна поняла, насколько бедно живут люди в Третьей зоне.

А витрины по-прежнему манили. Даже после работы, когда Эйне, казалось бы, стоило спешить домой, она не поворачивала на свою улицу, а проходила дальше по проспекту Труда, почти до конца жилого района, где начиналась торговая зона, и подолгу разглядывала выставленные в витринах вещи. Все магазины к этому времени уже закрывались, прохожих на этих улицах не было, и в полном одиночестве Эйна мечтала: вот такую шапочку из мягкой голубой шерсти надо будет купить к зиме, а к ней такой же шарф… Или нет, шарф пусть будет полосатым, вот таким, как на этой пластмассовой фигуре… А не слишком ли это дорого? Мысли о ценах возвращали Эйну в реальность, она начинала вычислять, через сколько недель накопит нужную сумму, и быстрым шагом возвращалась в свой район, чтобы как следует выспаться перед работой.

По утрам, выбрав одно из платьев, Эйна причёсывалась, пытаясь уложить волосы красиво. Иногда ей нравилось своё отражение, иногда нет. Эйна заметила, что это зависит от того, как она спала. В Третьей зоне она почти никогда не высыпалась и до середины дня ходила бледная, с кругами под глазами, а к вечеру, особенно если удавалось вкусно пообедать у Армины, Эйна оживала, в глазах появлялся блеск, а на щеках румянец. А здесь она старалась спать как можно больше, и оказалось, что даже утром можно выглядеть хорошо. Правда, Эйна всё равно считала, что лицо у неё недостаточно яркое, и тогда она вспоминала разговор с Ливой о косметике.

Лива как-то сказала, что Госпожа Идела ещё до завтрака подкрашивает лицо, поэтому выглядит такой красивой. И обещала научить Эйну краситься. Но они больше не возвращались к этому разговору, и только теперь, после приезда Кортана, Эйне захотелось стать ярче и красивее. Но зачем? Какое дело Кортану до её лица? Разве он заметит разницу?

Эйна злилась на себя: что за глупости лезут ей в голову! Она решительно отворачивалась от зеркала и шла на работу, сосредоточившись на сегодняшних планах. Дни проходили однообразно.

Когда Эйна приводила Крию в столовую, её родители обычно уже сидели за столом. Эйна вежливо здоровалась сразу со всеми, чуть подталкивала Крию, если та забывала пожелать всем доброго утра, и тоже садилась за стол. Госпожа Идела и Господин Эграт обменивались короткими репликами о работе, иногда вовлекали в разговор Кортана, а Крия молчала (она по утрам всегда была сонной и не хотела ни с кем общаться). Потом взрослые уходили на работу, а Эйна терпеливо ждала, пока Крия поест. Потом – школа, обед, уроки, прогулка.

И только перед ужином Эйна снова встречала Кортана. Он возвращался с работы, пока Эйна с Крией гуляли в парке. Иногда Кортан сидел в гостиной, а Крия выходила туда же с книгой. Иногда они успевали что-то обсудить втроём. За ужином Эйна опять молча присматривала за Крией, а потом уводила её в детскую.

Но Крия рвалась общаться с братом и часто звала его после ужина в детскую. Он приходил и оставался там на целый час. Иногда Крия и Кортан играли в шахматы, а Эйна сидела рядом и наблюдала. Она читала об этой старинной игре, но в Третьей зоне её не знали, поэтому сейчас Эйна пыталась разобраться в сложных правилах. Крия уже давно хотела научить Эйну, чтобы играть с ней, когда Кортана нет дома. Эйна сразу запомнила, как двигаются фигуры, но не понимала, как этим воспользоваться, чтобы выиграть.

Однажды Кортан принёс старую, потрёпанную книгу «Шахматные задачи».

– Смотрите, что я нашёл в библиотеке на работе! Почитайте, это интересно!

– А это не слишком сложно? – спросила Эйна, полистав книгу.

– Вы в математике разбираетесь?

– Ну… на школьном уровне.

– Значит, и с шахматами разберётесь, – уверенно сказал Кортан и сел напротив Крии, которая уже расставила на доске фигуры.

Книга о шахматах захватила Эйну. Она всегда носила её с собой. Возвращаясь домой поздно вечером, успевала разобрать перед сном пару задач, а утром брала книгу на работу, чтобы немного почитать во время прогулки, пока Крия бегала по детской площадке.

Теперь, если Кортан садился играть с Крией, Эйна по-прежнему смотрела на доску, но лучше понимала, почему игроки двигают фигуры именно так. Иногда, заметив знакомую по книге комбинацию фигур, Эйна улыбалась, и Кортан догадывался, что она поняла его план. Он смешно подмигивал Эйне, стараясь сделать это так, чтобы сестрёнка не увидела. Но Крия, даже когда обдумывала свой ход, обычно смотрела не на доску, а на Кортана. Поэтому она тут же вскакивала и кричала:

– Ты меня обыграть хочешь! Так нечестно! Я же маленькая!

Но Эйна уже знала, что Крия это не всерьёз, ей просто нравилось дразнить брата. Он тоже вставал, подхватывал Крию на руки и подбрасывал к потолку, она громко визжала, и Кортан бросал её на кровать. Иногда после этих воплей раздавался стук в дверь и заглядывала Распорядительница Альфия:

– У вас всё в порядке?

– Да. Простите, мы больше не будем так шуметь! – отвечала Эйна, но утихомирить Крию было непросто.

Однажды вечером Кортана не было дома, и Крия предложила Эйне вместо чтения сказок сыграть в шахматы. Эйна пыталась отказаться:

– Я же ни разу не играла! Я ещё не всё понимаю!

– Вот и потренируешься! – решительно заявила Крия и усадила Эйну перед столиком.

Играла Эйна плохо, несмотря на то что ей так нравилось читать книгу с задачами. Настоящая игра проходила совсем не так, как Эйна запомнила по книге. Конечно, она проиграла. Крия обрадовалась, но увидела грустное лицо Эйны и сказала:

– Да ты не расстраивайся! Ты же первый раз в жизни играла. Я буду тебя учить! – а потом добавила: – Только Кортану не говори! Давай его удивим!

– А как мы его удивим?

– Ну, он же думает, что ты не умеешь! А потом я ему предложу с тобой сыграть вместо меня, и ты его обыграешь!

– Что ты, я не смогу! – отмахнулась Эйна.

Но Крия была настроена серьёзно:

– Что же ты в себя не веришь? Так нельзя! Значит, будем с тобой ещё и днём играть, а не только вечером!

Эйна даже испугалась, что теперь ей придётся каждый день играть в шахматы – не так уж они её интересовали, чтобы тратить на них время. Но это новое занятие заставило её задуматься не только о шахматах, но и о многом другом.

Почему она огорчилась, когда Крия у неё выиграла? Разве это важно? Дома, в Третьей зоне, Эйне вообще не приходилось думать о победах в игре. Там и игр-то почти не было. В приюте девочки иногда бегали друг за другом по двору. Одной из них – её называли смешным словом «водилка» – давали деревянную палочку, и она должна была коснуться кого-нибудь этой палочкой. Тогда та девочка забирала палочку и сама начинала гоняться за остальными. Но в этой игре нельзя было победить или проиграть: девочки просто бегали, пока не надоест.

В школе тоже были игры – на уроках телесного здоровья играли с мячом. Разделялись на две команды, гоняли мяч ногами или перебрасывали друг другу руками. Эйна, как все, участвовала в этих играх, но не видела в них ни смысла, ни удовольствия. И её не волновало, какая команда победит. Да она и не понимала толком, что это значило – победить.

Почему же дети в Третьей зоне никогда не играли в игры один на один, когда победить мог тот, кто умнее, или хитрее, или лучше знает правила? Почему их не учили стремиться к победе? Если копнуть глубже, Эйна умела и любила побеждать, но не в играх. В учёбе, в подготовке к экзаменам, в достижении целей. Ведь это тоже своего рода игры? Эйна удивилась этой мысли. Можно ли считать игрой то, что очень важно? Можно ли воспринимать всю свою жизнь как игру?

Эйне стало страшно: эти мысли очень сильно отличались от того, к чему она привыкла и чему её учили в школе. И всё же она снова и снова возвращалась к этому.

Вот, например, Крия: ей всего девять лет, а она смело садится играть в сложную взрослую игру, стремится победить, не любит проигрывать и сердится, когда это случается. Что отличает её от Эйны и других детей, выросших в Третьей зоне? Ответа на этот вопрос у Эйны пока не было, но она надеялась его найти.

«Когда играешь, постоянно делаешь выбор. Ты ограничен только правилами игры, но у тебя всегда есть несколько вариантов. Ты свободен, ты можешь выбрать всё, что захочешь. Значит, выбор – это и есть свобода?» – спрашивала себя Эйна.

Раньше это её не интересовало – да и зачем, если жизнь в приюте и работа на заводе строились на беспрекословном подчинении? В любой ситуации было известно, что и как делать. Думать почти не приходилось, и это называлось «заботой государства»: у всех одинаковая еда, одинаковая одежда, одинаковая жизнь.

Но теперь от Эйны не ждали подчинения. Она сама решала, как ей выполнять свою работу и справляться с домашними делами. Можно считать, что она была свободна: ей ничего не диктовали, ничего не навязывали. Она постоянно делала выбор и принимала решения, пусть и неважные. Проснувшись, она выбирала: сначала душ или завтрак? Мыть голову или нет? Заварить травяной чай или цикорий с сухим молоком и сахаром? Надеть синее платье или зелёное?

В первые дни это вызывало сильные чувства, Эйна упивалась своим правом на собственное мнение, пусть и в мелочах. Сейчас она уже привыкла к этому, стала считать нормой. И всё равно часто ловила себя на мысли: как же хорошо, когда никто не указывает, как жить! Как хорошо, когда есть выбор!

А если бы Эйну и других девочек из приюта с детства приучали к этому? Что изменилось бы в их жизни? Хватало бы им смелости принимать трудные решения? Да, в быту они были связаны множеством мелких правил – но в важных вопросах закон не так уж сильно ограничивал воспитанниц! Ведь всё, чего добилась для себя Эйна, не было запрещено законом.

Так, может, на самом деле у всех девочек была свобода, но они не умели ею пользоваться? Свобода не поступать в школу – и свобода поступить. Свобода остаться на том же заводе после ухода из приюта – и свобода сменить работу. Свобода выбрать занятие по душе – и свобода всю жизнь заниматься нелюбимым делом. Почему же такая свобода никого не привлекала?

Многие годы Эйна оставалась единственной в приюте, кто смог поступить в школу. И это не удивительно, если вспомнить, сколько трудностей ей пришлось преодолеть. Потом Эйна стала единственной не только в приюте, но и в своей школе, кто отважился сдать экзамены на бирже и получить работу во Второй зоне вместо предписанного завода.

Значит, даже если есть свобода, люди всё равно готовы выбирать худшее вместо лучшего? Оставаться безграмотными, всю жизнь заниматься скучным делом. Они предпочитали вариант, при котором не нужно ничего предпринимать. Чтобы просто идти туда, куда тебя ведут. Никаких усилий, никакой ответственности. А если выбрать лучшее, придётся много трудиться. И неизвестно, сможешь ли добиться того, к чему стремился.

Эйне всегда нравилось выбирать самое сложное. И до сих пор ей удавалось получать всё, что она выбрала. Наверное, она чем-то отличалась от своих подруг по приюту. Ей хотелось понять чем. Трудолюбием? Но все девочки много работали. Упрямством? Были и другие упрямицы. Логикой? Возможно. Ведь Эйна с раннего детства старалась сначала рассмотреть и оценить все возможности, а потом действовать по плану. Целеустремлённостью, волей к победе, тягой к свободе? Наверное.

Интересно, всегда ли так будет? Сейчас Эйне казалось, что она уже решила все самые трудные задачи в жизни. Дальше должно быть легче. Поступить в гимназию, а потом в университет – здесь, во Второй зоне, где у Эйны появилось свободное время и возможность покупать книги, – точно проще, чем самой научиться читать в семь лет, когда у тебя нет родителей и тебя строго контролируют наставницы в приюте.

Правда, ещё Кортан… Но Эйна не хотела строить планы и обдумывать варианты, потому что была не готова к этому.

Может, её так тянуло к Кортану просто потому, что он слишком сильно отличался от всех её знакомых? Эйне всегда хотелось иметь таких друзей – умных, образованных. Разговоры с Кортаном немного напоминали общение со старшими наставниками в Третьей зоне: с Арминой и её сыном Никосом, Дарительницей Лианорой, сотрудницей биржи Еленой, директором школы. Но для них Эйна всегда оставалась беззащитной маленькой девочкой из приюта. А Кортан был почти ровесником и относился к Эйне примерно так же, как к своей младшей сестре.

Накануне выходного, перед тем как уложить Крию спать, Эйна зашла в кухню – Крия любила грызть галету и запивать её тёплым молоком, пока Эйна читает вслух. Лива уже закончила уборку, сняла рабочий халат и собиралась домой.

– Сполосни стакан сама, ладно? А то у меня выходной завтра, надо тут всё в идеальном порядке оставить.

– Конечно, не беспокойся! Приятного отдыха!

Лива улыбнулась:

– Спасибо! Буду в кровати валяться до полудня. Надоело рано вставать.

– А потом?

– Вечером в гости пойду. К старым друзьям. А у тебя какие планы?

– Примерно такие же. Днём по городу погуляю, я же тут ещё не всё видела. А вечером – к подруге.

– К подруге, говоришь? А парни там будут? Тебе бы не помешало с кем-нибудь познакомиться!

– Да ну, вот ещё! – смутилась Эйна.

А Лива выразительно посмотрела на её бледные щёки, перевела взгляд на тонкие губы, покачала головой и сказала:

– А хочешь, загляни ко мне днём! Научу тебя краситься! Помнишь, мы говорили?

– Конечно, хочу! Какой у тебя адрес?

Эйна положила на стол свой блокнот, который всегда носила в кармане платья, и Лива крупным неровным почерком вывела: «2, 6».

– И всё? – удивилась Эйна.

– А что ещё надо? Мы же на одной улице живём. У меня дом два. Ну а дальше ты знаешь: нажмёшь кнопку с шестёркой, я открою. Второй этаж.

– В двенадцать часов – нормально?

– Да, я как раз встану и позавтракаю к этому времени.

С утра Эйна успела прогуляться по торговой зоне – ей всё ещё не наскучило разглядывать витрины. К двенадцати часам подошла к нужному дому, нажала на кнопку и поднялась к Ливе.

Её квартира и правда была «типовой» – такой же, как у Эйны и Мелии. Лива встретила подругу в ярком халате из гладкой ткани. У Эйны было два платья из такой, Армина говорила, что это искусственный шёлк. А что такое настоящий шёлк, Эйна не знала. Только читала о нём в книгах.

Лива достала из шкафа пластиковую коробку, поставила на стол.

– Смотри, вот тут разные краски для лица. Надо выбрать подходящий оттенок. Ну-ка, повернись к свету! – Лива бесцеремонно взяла Эйну за подбородок и потянула вправо.

Потом усадила её на стул лицом к окну, сама села рядом и начала выкладывать на стол маленькие круглые баночки. Открывала, прикасалась пальцем к гладкой блестящей поверхности, подносила палец к лицу Эйны и разглядывала.

– Это не твоё… И это тоже… Вот! Давай-ка попробуем это.

Несколько минут Лива лёгкими касаниями наносила на щёки, губы и веки Эйны прохладные краски, потом взяла палочку с мягким шариком на конце, размазала одну краску, новой палочкой – другую и ещё одной – третью.

– Готово. Смотри! – Лива принесла круглое зеркало с длинной ручкой и дала его Эйне.

Из зеркала на Эйну смотрела незнакомая девушка. Яркая, красивая. Пожалуй, даже слишком красивая, чтобы Эйна захотела быть ею.

– Ну как, нравится?

Эйна смущённо пожала плечами.

– Не знаю. Совсем на меня не похоже!

– Так это же хорошо! – засмеялась Лива. – Новый образ! На работе ты никто, а в выходные – красавица! Как будто другой человек.

– Что же в этом хорошего? Я не умею быть другим человеком, я же всегда одинаковая.

Лива удивлённо посмотрела на Эйну.

– Разве ты не хочешь кому-нибудь понравиться? Погоди-ка… У тебя что, никого не было? Серьёзно? Ну ты даёшь!

Эйна покраснела. Значит, Лива думала, что у Эйны уже были какие-то отношения, а теперь она узнала правду и разочаровалась? А что такого – ну, не было. Это же не обязательно.

Но Лива скорее удивилась. Она и правда думала, что всем девушкам интересно очаровывать мужчин. Она не встречала таких, как Эйна.

– Давай я тебя с кем-нибудь познакомлю! – предложила Лива. – У меня же тут полно приятелей! Да вот хотя бы с Перта можно начать! Он интересный, тебе понравится!

«Перт? Наш технический помощник?» – подумала Эйна. Она иногда встречалась с ним на работе, но разговаривала только в первый день, когда он показывал ей мастерскую, и потом ещё за обедом, когда Эйна расспрашивала других работников про выходные дни. Эйна представила, как они с Пертом гуляют по городу – она в новом синем пальто, он… А как он одевается в выходные? Но картинка в голове не складывалась, Перт превратился в мутную расплывчатую тень, и Эйна беспечно сказала:

– Да ну, он меня как-то не привлекает! К тому же мы работаем вместе – неудобно будет, если кто-то заметит…

Лива загадочно усмехнулась:

– Ну, мне это не помешало!

– Ой! Так вы с ним…

«Вот почему он так смотрел на Ливу, когда мы обедали все вместе!» – подумала Эйна, ясно представив ту картинку: Лива перекидывает на грудь свою роскошную светлую косу, а Перт не сводит с неё глаз.

– Давно! – беспечно сказала Лива. – Всё в прошлом. Я же здесь уже четыре года. Было и прошло.

– А как вы с ним теперь общаетесь на работе?

– Обыкновенно. Как все. К чему прошлое ворошить!

– Ты молодец!

Эйна почувствовала уважение. Она не умела с такой лёгкостью расставаться с теми, кто хотя бы недолго был ей дорог.

– Ничего, подрастёшь – тоже так научишься! А краситься тебе всё же надо. Смотри, как роскошно выглядишь.

– Может, ты и права. Я подумаю. Ты мне расскажи, где это всё продаётся: краски, палочки.

– Расскажу. Но не сегодня, мне уже пора собираться. Давай я тебе для начала отдам пару красок – вот эти, которые тебе больше всего подошли. И палочки к ним. У меня их много, и они недорогие, так что не волнуйся, не обеднею! Зато к подружке сегодня пойдёшь в приличном виде. Хоть на человека будешь похожа! – Лива засмеялась.

Эйна, не подавая виду, что ей это неприятно, с усилием улыбнулась в ответ. Лива сложила подарки в маленькую коробочку. Эйна попрощалась и пошла домой.