Книга: Беспокойство - Аркадий и Борис Стругацкие

Сама же повесть "Беспокойство" понравилась намного меньше, чем "Улитка на склоне". Очень сильно поменялось настроение и общий посыл произведения. Жаль, что даже в СССР цензура давала свои сбои

Чтоб не крали впредь луну в ночь беззвёздную, Мы обрушимся на них силой грозною. Мы прольём их злую кровь – волчью, заячью, Будут вепрями кричать, умираючи. И не скрыться им от копий карающих – Мы их будем догонять, убегающих. На закате добивать будем раненых, А уж после – ихних жён, запоганенных.

И падут они там все – тьмы и тыщи, И сравняются с землёй пепелища. Остальное – разнесут птицы-вороны. И всё станет хорошо по ту сторону. (Е.Горбовская)

Флэшмоб 2012

Резюме: отличная фантастика, с легким историческим флером ненаших горизонтов и поводами для размышлений.

- Ты многое забыл, - проворчал Странник. - Ты забыл про передвижные излучатели, ты забыл про Островную Империю, ты забыл про экономику... Тебе известно, что в стране инфляция?.. Тебе вообще известно, что такое инфляция? Тебе известно, что надвигается голод, что земля не родит?.. Тебе известно, что мы не успели создать здесь ни запасов хлеба, ни запасов медикаментов? Ты знаешь, что это твое лучевое голодание в двадцати процентах случаев приводит к шизофрении? А?

Во-вторых. Рассматривать эту проблему – вмешательство, навязывание - можно геополитически. Более развитая цивилизация – на менее развитую. Это самое практичная сторона вопроса. Европейцы приходят... хотя какое там благо, там уже точно никто не уйдет не обиженным. В-третьих. Возьмем такую примитивную вещь как религия. Бог создал человека по своему подобию, в каждом есть искра Божия, т.е. свобода воли (бог дал эти чудикам величайшее чудо во вселенной – свободу воли), и каждый человек несет не меньшую ответственность перед миром, чем сам создатель. Если «усилить» ситуацию (что жанр фантастики прекрасно позволяет сделать), когда эти рассуждения становяться не абстракцией, а реальным положением вещей, и показать насколько сложно и трудно нести эту ответственность и, как бы, на мой взгляд, очень ярко намекая, а ты – читатель - не хочешь о своей ответственности подумать перед миром и людьми, ты вобще напрямую при делах тут. Продолжу минутку религии: А если власть человека над другим абсолютна, если человек хочет и может, но меняет, пусть к лучшему, но меняет, при этом лишая свободы выбора более слабого?.. Что тогда? Сердце мое полно печали. Некоторые идут на крест… В-четвертых, в-пятых, в-стодесятых. Не вмешиваться - невозможно, если у тебя есть ум, честь и совесть, а на дворе мракобесее и джаз. Мидзару, кикадзару, ивадзару - не человек, а обезьяна. Книга сто миллионов раз об этом.

Очередные чужие (родные!) слова, которые хочется повторить:

Что противостоит в повести Стругацких насилию и мракобесию? Вопреки канону советской идеологии, широкие массы трудящихся не играют здесь сколь-нибудь серьезной роли. Отдавая дань советской традиции, Стругацкие сочувственно рисуют романтизированный образ вечного мятежника, вождя народных восстаний Араты - но определенно говорят о полной бесплодности такой борьбы. Единственной силой, в которой Стругацкие видят залог социального прогресса (который для них неразрывно связан с прогрессом нравственности), оказываются "книгочеи" - ученые, поэты, изобретатели: "В этом мире страшных призраков прошлого они являются единственной реальностью будущего"... В единственном идеологическом отступлении (внутреннем монологе главного героя повести, Антона-Руматы, беспрецедентном, для Стругацких, по длине и к тому же расположенном в ключевом месте, перед кульминацией авантюрной сюжетной линии) писатели дают свою модель общественного развития: даже самое дикое общество, даже самое жестокое и агрессивное государство, ненавидя культуру и ее носителей, все-таки нуждаются в них - чисто прикладным образом, "чтобы не отстать от соседей", - и вынуждены поощрять науку и искусство, которые формируют "людей с совершенно иной психологией, с совершенно иными потребностями, ... им нужна ... атмосфера всеобщего и всеобъемлющего познания, пронизанная творческим напряжением..." По мере "интеллектуализации общества" таких людей становится все больше - и они оказываются способны противостоять репрессивным механизмам (эта идея, во многом близкая взглядам крупнейших мыслителей-гуманистов XX века - Антуана де Сент-Экзюпери, Эриха Фромма...

Книгу люблю. Книгочеев тоже. Чего и всем желаю.