Текст книги "Пророчество Великой Сказочницы"

– Этот «каприз» такой вкусный, что у меня аж голова закружилась, – покачнувшись, сказала Марина.

– Может, присядешь? – Эмильда взглянула на нее.

Но Марина услышала слова как сквозь вату, перед глазами всё поплыло, она непонимающе глядела на размытые лица подруг. Почувствовав, что вот-вот потеряет сознание, она положила блюдце с десертом на стол.

– Ваше Величество, Вам плохо? – слова Сами звучали глухо, будто он находился за стеной.

– Марина, что с тобой? – забеспокоилась Лорида.

– Марина, что такое? – Эмильда видела белое, как сметана, лицо королевы.

Марина ничего не слышала. Качнувшись еще раз, она брыкнулась в обморок. Быстро среагировавший Сами поймал ее.

– Марина! – Эмильда хлестала ее по щекам. – Марина! Что с тобой?

– Марина, очнись! – Лорида трясла ее…

Сами отнес ее в больничное крыло Мартика. Мольт-чудотворец, сделав дюжину компрессов, привел в сознание, напичкал лекарствами и часами не отходил от нее. Подруги также дежурили у постели.

– Ее отравили, – тихо произнес Мольт. – Видимо, яд подсыпали в блюдо, которое Сами преподнес Ее Величеству.

– Мольт! – громко прошептала Эмильда. – Если бы блюдо было отравлено, нам с Лоридой тоже была бы крышка – мы угощались вместе с Мариной!

– Если в блюде был яд, почему мы не отравились? – Лорида перефразировала предложение Эмильды.

– Но это точно отравление, – сказал старик.

– Что она съела такого, чего не ели мы? – недоумевала Эмильда.

– Наоборот, – осекла ее Лорида, – мы ели то, чего не ела она. Марина не притронулась к шоколадным ёжикам.

– Вот оно! – засияли Эмильдины глаза. Она обратилась с вопросом к врачу: – Мольт, ёжики могли стать противоядием?

– Противоядие, Эмильда, принимается после яда, а не до, – ответил лекарь. – Да и смешно это звучит: ёжики – противоядие.

– Важнее узнать, кто отравил Марину, – королева Хлида выделила главное из объема информации.

– Сами подозревать глупо: он на такое не способен, и нет у него оснований сводить счеты с королевой, – сказала Эмильда.

– Хотя подозрения первым делом падают на него, – добавила Лорида. – Но у Сами правда нет повода убивать Марину.

– Зато есть зеленое создание, у которого поводов для этого уйма, – сказала Эмильда и по выражению лица Мольта поняла, что он бы с радостью удалился из палаты – правительницу Нептида ненавидели все.

– Изольда, потом Марина… Кто следующий? – Лорида сознавала, что связь между двумя преступлениями очевидна.

– Марина была права: Нептуния убила Изольду, – признала Эмильда. – А затем и с ней самой решила расквитаться.

– …А вы меня не слушали, – раздался слабый королевский голосок.

Внимание переключилось на Марину.

– Как ты? – Эмильда наклонилась к ней.

– Так себе, – она отделалась коротким ответом, смутившись от встревоженных взглядов друзей.

– Ваше Величество, как самочувствие? – Мольт положил ладонь на ее лоб.

– В норме. Но к апельсинам я еще долго не притронусь.

– Будешь кушать ёжиков, – улыбнулась помощница.

– Мариночка, тебе лучше? – поинтересовалась королева Хлида.

– Всё со мной нормально.

– Кабы с Вами всё было нормально, Вы бы не были так бледны, – Мольт подоткнул подушку под ее спину.

– Я не бледная, – Марина вылезала из-под одеяла, намереваясь встать.

– Лежите, – Мольт удержал ее в постели. – Отдыхайте, Ваше Величество. Поспите. Уже поздно, почти полночь, – он укрыл ее пуховым одеялом.

Марина положила голову на подушку и сказала:

– Нептуния не успокоится, пока не убьет меня?

– Марина, Нептуния не убьет тебя. Ты расправишься с ней раньше, – сказала Эмильда.

– Она не посмеет, – твердо произнесла Лорида.

– Сегодня посмела.

– Впредь не посмеет, – настаивала она, чтобы не допустить развития нептуниефобии у королевы Маринии.

– Нептуния начала войну, и она не остановится.

– Она боится показываться тебе на глаза, – Эмильда отошла от тумбочки с медикаментами.

– Пусть не показывается, убьет меня втихомолку…

Дворец уснул. Ночь накрыла дремавшее королевство. Гости преждевременно покинули Мартик из-за инцидента с королевой. Несмотря на то, что отравление испортило праздник, в целом все остались довольны коронацией. На тумбочке возле кровати, приютившей Марину, лежала корона. Она имела схожесть со своей носительницей. Трудно сказать, какую именно, но сходство замечалось при внимательном рассмотрении: то ли необычность и неповторимость, то ли некоторое изящество, как бы странно ни прозвучало последнее слово в адрес ходячего приключения Марины Завальской.

11

– Стук-стук, – Эмильда заглянула в палату с букетом орхидей.

– Заходи, – Марина не спала, а рассматривала пейзажи за окном.

– Желаю скорейшего выздоровления, – помощница протянула букет.

– Они не щипаются? – королева вжалась в подушку.

– Об этом не беспокойся, – сказала Эмильда.

Марина взяла букет и ощутила пьянящий аромат:

– Орхидеи, которые растут у меня дома, практически не пахнут, а у этих очень приятный аромат.

– Это зависит от сорта. Если у тебя дома фаленопсисы, конечно, они не пахнут.

– Я обожаю орхидеи, но совсем в них не разбираюсь.

– Я поставлю в вазу, – Эмильда жестом попросила цветы обратно. – Как спалось? – для вида спросила она.

– Замечательно, – королева кратко охарактеризовала ночь, проведенную в окружении бутылочек с лекарствами.

– Марина, нам следует решить вопрос о твоем телохранителе, – сказала Эмильда, расправляясь с цветами.

В обескураженности Марина вымолвила:

– О ком?!

– У тебя должен быть по меньшей мере один телохранитель. А учитывая вчерашние события, лучше обзавестись несколькими.

– У меня нет потребности в телохранителе. Ни в одном! – привстала она.

– Марина, не смеши! Вчера чуть концы не отдала, а сегодня говоришь, что нет потребности в телохранителе, – Эмильда устала от ее непокорности. – У всех королев есть телохранители.

– Мне и без них неплохо. Во дворце имеется стража, – аргументировала она.

– Попытаемся хотя бы день не ссориться? – более дружелюбным тоном сказала Эмильда.

– Я не против, – Марина также остыла, – но при условии, что ты перестанешь надоедать со своими телохранителями.

– Ты – самая странная королева из всех существующих, – обессиленно произнесла Эмильда.

– Ты только заметила?

– Я лишний раз в этом убедилась, – она села возле королевы. – Я хотела извиниться за все наши перепалки, нам не стоит так часто ссориться, – сказала она деликатным тоном, каким обычно просят прощения.

– И я собиралась поговорить о наших конфликтах, – Марину заинтересовала затронутая тема. – Полагаю, мы еще неоднократно поссоримся…

– А то!

– Но ты должна знать, Эмильда: когда мы ругаемся, даже когда хочется придушить тебя, я не желаю тебе зла.

– То же я хотела сказать тебе. Так что предлагаю без ссор разобраться с телохранителем. И не выделывайся! – Эмильда увидела, как она приготовилась к протесту. – Чакстон – привидение, которое спит у дверей твоей комнаты…

– …охраняет Королевскую башню.

– И да, и нет. Когда была жива девяносто девятая Марина, он был ее телохранителем. После того, как твоей бабушки не стало, Чакстону поручили сторожить Королевскую башню.

– Он хоть изредка просыпается?

– Конечно. Надо его разбудить.

– Что это за охранник, который постоянно спит?

– Чакстон – образцовый охранник, просто любит поспать.

– Разве привидения спят?

– Привидения, как и орхидеи, бывают разные.

– А вдруг на меня нападут, когда он будет храпеть?

– Мы его заколдуем, и он не уснет.

– Кого мы назначим сторожем Королевской башни, если Чакстон станет моим телохранителем? – не унималась Марина.

– Чакстон – не последнее привидение в мире. Найдем ему достойную замену. Королевской башне обычно отводится лучшее привидение в Маринии.

– И что, этот, с позволения сказать, телохранитель начнет везде ходить за мной, как тень?

– Это вы с ним обговорите.

– Может, я обойдусь без него?

– Я забочусь о твоей жизни! – Эмильда была непреклонна. – Прямо сейчас пойду и разбужу Чакстона. Только сначала разберемся со вторым вопросом.

– Вопросом о втором телохранителе?

– Вопросом о торлите, – Эмильда погрузила руку в карман.

Марина непонимающе проследила за ее рукой. Эмильда достала небольшую жестяную капсулу.

– Что это? – спросила королева.

– Торлит.

– Для чего он? Что с ним делать?

– Открыв капсулу, ты узнаешь, какие сверхъестественные силы тебе достались.

– Сверх… – у Марины перехватило дыхание, – сверхъестественные силы?

– Открывай скорее! – Эмильда отдала торлит.

– Постой… – оцепенело произнесла она, – у меня есть сверхъестественные силы?

– Разумеется!

– Почему я о них не знаю?

– Потому что торлит еще не открыт.

– Логично, – Марина вертела капсулу. – А как он открывается?

– Поверни три раза кольцо, скрепляющее половинки капсулы, – подсказала Эмильда.

Марина выполнила команду.

– И нажми здесь, – показала Эмильда, и она последовала указанию. – А теперь скажи слово «сто».

– Зачем? – королева окатила ее непонимающим взглядом.

– Не «зачем», а «сто».

– Зачем говорить слово «сто»?

– Чтобы открыть капсулу! – Эмильда чуть не перешла на крик.

– Сто! – сердито произнесла Марина.

Раздался щелчок – торлит открылся. Разъединив половинки, она достала свернутый листок.

– Покажи! – Эмильда выхватила листок.

– Дай сюда! – Марина забрала его и развернула.

На листке красовались маринийские палочки-закорючки. Она прислонила кулон и прочитала написанное.

– Покажи, – Эмильда взглянула на листок. – Что тут написано? – она не владела русским.

Изучив надписи, Марина неожиданно спросила:

– Ты хочешь в туалет?

– Что? – Эмильда с недоумением посмотрела на нее.

– Здесь написано, что я могу читать мысли, – пояснила Марина.

– Не надо читать мои мысли! – возмутилась Эмильда.

– Но ты же хочешь в туалет? Иди, я не держу.

– Погоди, что тут еще написано? – она глядела на листок, не понимая ни слова.

– Да, жаль, что ты не знаешь русского, – вкрадчиво произнесла Марина.

– Ты снова залезла в мою голову?! – взбунтовалась Эмильда.

– Последний раз, – Марина сдержала смех.

– Такой силой не обладала ни одна из маринийских королев, – сказала Эмильда, вспоминая предыдущих правительниц Маринии.

– Ни одна не читала твои мысли?

– Нет, и ты не читай!

– Зачем мне дана эта сила, если нельзя ею пользоваться? – Марина отложила листок.

– Пользуйся на здоровье, лишь на мне, пожалуйста, не экспериментируй.

– А на ком тренироваться?

– На ком угодно, только не на мне. Знаешь, как отвратительно, когда кто-то лазит в твоих мозгах? – обиженно прознесла Эмильда, взяла листок и отдала королеве: – Переводи дальше.

– Тут написано… что я могу нагревать предметы.

– Такая сила у Малаха.

– Как ею пользоваться? – Марина размышляла, где сможет применять такого рода силу.

– Попробуй нагреть воду в чашке, – Эмильда пододвинула ближе стоявшую на столе чашку.

– Каким образом? – она измеряюще и оценивающе смотрела на предмет.

– Обхвати руками, – продиктовала Эмильда.

Марина положила ладони на бока чашки.

– Представь, что руки излучают тепло.

– Не представляется, – сказала Марина, сжимая ее.

– Ну, представь, что руки теплые.

– Они и так теплые.

– Представь, что тепло рук передается предмету.

– Представляю, – Марина закрыла глаза.

– Сосредоточься.

Она сконцентрировалась на том, что необходимо нагреть воду. Медитируя, она воображала, как ладони становятся теплее. Наконец Эмильда увидела свет, исходивший от них.

– Открой глаза! – она ударила Марину по плечу.

– Получилось! – королева распахнула веки и увидела, как забурлила вода.

– Аккуратно!..

Чашка растеклась по столу.

– Я переусердствовала, – она растерянно глядела на лужицу – бывшую чашку.

– Ты учишься, для первого раза сгодится. Попросим Малаха потренировать тебя.

Марина заглянула в листок:

– Тут также написано, что я обладаю телекинезом.

– У тебя три силы? Предыдущие Марины имели по две.

– Что такое телекинез?

– Телекинезом называют способность передвигать предметы силой мысли.

– Это вроде того, как я приказываю двери открыться, и она открывается? – провела параллель Марина.

– Похоже, но эта сила работает исключительно на территории Мартика, а телекинез имеешь возможность применять всюду.

– Круто! Но и телекинезу нужно учиться.

– Передвинь свечу, – Эмильда указала на полусгоревшую свечку, располагавшуюся около расплавленной чашки.

– Просто подумать об этом?

– Мысленно прикажи свечке изменить местонахождение.

Марина вздохнула. Про себя она приказала свече передвинуться вправо. Не сводя глаз с предмета, она повторяла команду. Свеча не двигалась.

– Не выходит? – Эмильда прервала колдовство.

– Кто к нам пожаловал!

Сквозь стену влетела бабочка и, покружив над ними, села на свечу.

– Свечка не двигается, – сказала Марина.

– Попытайся передвинуть что-нибудь другое.

– Может, тут опечатка? Может, я не владею телекинезом?

– Здесь не бывает опечаток, – категорично заявила Эмильда. – Ты всё правильно прочитала?

– Читай сама, если я неправильно прочитала, – Марина отдала листок.

– Ты прекрасно знаешь, что я не пойму ни слова! – Эмильда положила его на стол.

– А откуда у тебя этот торлит?

– Гертокс доставил его вместе с короной.

– Это он решил, какие силы мне достанутся?

– Такие вопросы решает Посейдон – Бог всех морей.

– Я что-то слышала об этом: Посейдон… Нептун… – Марина продемонстрировала знание мифологии.

– Нептун – отец Нептунии и бывший король Нептида. После его смерти доченька продолжает его поганые дела. Вся в папочку, – с ненавистью произнесла Эмильда.

– Как я не сообразила! Нептун, Нептуния…

– К сожалению, у них не только имена похожи. Нептун был таким же источником зла, как его дочь. Они с Посейдоном беспрерывно враждовали. Нептун очень хотел стать морским Богом, и лишь Посейдон составлял ему конкуренцию. Был созван Совет Всех Морей, и на нем приняли решение о назначении Посейдона Богом всех морей. Нептун мстил до конца своих дней, ведь противник обрел безграничную власть и бессмертие.

Выслушав, Марина сказала:

– Может, спросить Посейдона, не напутал ли он чего-нибудь с моими силами?

– Он ничего не напутал! Там написано «телекинез», значит, ты наделена телекинезом. Повтори попытку, – Эмильда придвинула свечу к краю стола.

– Нет смысла повторять. Думаю, телекинез – это пока слишком сложно для меня.

– Не выдумывай! Ты обладаешь телекинезом, поэтому всё получится, – она принудила Марину к действию.

Королева сосредоточила взгляд на свечке. Но она не проводила эксперимент по ее перемещению, а беспечно рассматривала мотылька, отдыхавшего на застывшем воске. Эмильда думала, что она практикует телекинез. Марина наблюдала за трепетавшими крылышками, и…

– Эмильда! – ошарашенно произнесла она.

– Что? Что такое? – Эмильда видела, что свечка оставалась на месте и не понимала, почему изменилось выражение ее лица.

– Я поняла! – ее глаза засветились почти так же ярко, как светилась бабочка.

– Что ты поняла?

– Я поняла, что бабочки хотели меня спасти!

– Что ты несешь? От чего они хотели тебя спасти? – Эмильда подумала, что ее бред – это остаточное явление вчерашнего отравления.

– Они увели меня на самую высокую башню дворца, чтобы уберечь от отравления! Я следовала за ними.

– Откуда бабочки могли… Постой… Выходит, они знали… – обрывками говорила Эмильда, признавая ее правоту.

– Когда ты нашла меня на Главной башне, ты сказала, что вы долго меня искали, а я не заметила пролетевшего времени! Не найди ты меня – я бы проторчала там и сутки, и двое.

– …И тогда тебя никто бы не отравил… – взгляд Эмильды застыл на мотыльке.

– Бабочки заставили меня подняться на Главную башню, чтобы уберечь от смерти! Это всё, что они могли сделать – спрятать меня.

– Откуда они знали, что тебя ожидало?

– Не имею представления, но им явно было известно о затеянном покушении.

– Мы ничего не знали, зато они знали всё, – поразилась Эмильда. – Должно быть этому какое-то объяснение. Досадно, что бабочки не умеют разговаривать.

– Эй, ты, скажи что-нибудь. Ты разговариваешь? – Марина обратилась к мотыльку.

– Марина, оставь ее, бабочки немые.

– Они и летать не должны, а летают. Кто знает, может, они и разговаривают. Ты не разговариваешь? Нет? – она пощекотала крылышки. – Мотыльки знали, что я подвергнусь отравлению, они наверняка знают, кто его спланировал.

– Мы не выпытаем у них это.

Вспомнив о подруге, Марина спросила:

– А где Лорида?

– Она ночью вернулась в Хлид. Между тем она просила передать кое-что, – Эмильда пошарила в кармане и извлекла золотое кольцо с зеленым камнем.

– Это мне?

– Давай руку, – сказала Эмильда.

– Я не люблю кольца.

Эмильда не поняла ее.

– Как это «не люблю кольца»? – она сочла ее слова очередной королевской прихотью.

– Ну не люблю я их!

– Это подарок Лориды! Этот зеленый камешек – хризолит, он имеет свойство защищать от злых чар, и оно для тебя будет весьма полезным. Нептуния знает много сильнодействующих заклятий, но с хризолитом будет легче ей противостоять.

– Я терпеть не могу кольца, они мне мешают.

– Впервые вижу девушку, которая не любит кольца.

– Не люблю ощущение, когда на пальце какой-то посторонний предмет.

– Этот посторонний предмет может спасти жизнь, и он достался тебе от королевы Хлида. Надень кольцо и постарайся не снимать.

– Отдай его тому королю, у которого все пальцы в кольцах.

– У Дольтамриуса своих колец достаточно.

– Ты сама говорила: чем больше, тем лучше. Похоже, он следует этому принципу неукоснительно.

– Это кольцо Лорида передала тебе, а не Буттеру…

– …Не обо мне ли речь? – послышался голос короля Хольпекстана. Девочки одновременно повернули головы и увидели его, стоящего в дверях.

– О, Дольтамриус… – улыбнулась Эмильда.

– Легок на помине, – чуть слышно произнесла Марина с таким выражением лица, будто вот-вот рассмеется.

– К вам можно?

– Конечно, заходи, – пригласила его Эмильда.

Сегодня король Хольпекстана был облачен в сюртук благородного зеленого цвета. Марина заметила, что каждая пуговица была декорирована изумрудами.

– Как самочувствие, Ваше Величество? – поинтересовался Дольтамриус.

– Лучше, чем вчера, – ответила Марина.

– Пытаюсь уговорить королеву надеть кольцо с хризолитом, который защищает от темных чар, а она – ни в какую, – сказала Эмильда.

– Судя по всему, королева уверена в себе.

– Пользоваться телекинезом еще не научилась, но уже так самоуверенна, что не нуждается в защите.

– Телекинезом?

Марина могла бы поспорить, что на холеном лице Буттера отчетливо была видна зависть.

– Это первая королева Маринии, у которой три силы: телекинез, термо и чтение мыслей, – Эмильда произнесла это с такой гордостью, будто сверхъестественными силами владела она.

– Даже не знаю, что сказать, – с застывшим лицом произнес Дольтамриус. – Это впечатляет! Поздравляю, Марина! – он протянул руку. Королева с улыбкой ответила на рукопожатие:

– Спасибо, Дольтамриус.

Эмильда поняла: Марина улыбалась из-за того, что руки Буттера, облепленные перстнями, ранее были предметом их обсуждения.

– Приятно, что ты единственный вернулся в Мрициус с целью поинтересоваться моим самочувствием, – сказала королева.

– Я просто забыл здесь кое-какие вещи, – усмехнулся он. – Заодно решил справиться о твоем здоровье. Мы вчера были в шоке от произошедшего.

– Теперь, когда у меня три сверхъестественные силы и кольцо с хризолитом, можете за меня не переживать.

– Не хочешь носить его на пальце – носи на шнурке как кулон, – Эмильда взглянула на Марининого переводчика. – Против кулонов, я так понимаю, ты ничего не имеешь.

– Ты правильно понимаешь, – Марина взяла кольцо.

12

Пролетели две недели.

Марина обживалась во дворце, привыкала к титулу королевы, входила в роль, как говорится. В Мартике стали забывать об отравлении, приспосабливаться к требованиям новой королевы, исполняя ее капризы, хотя она не выделялась чрезмерной капризностью. Марина и ее правая рука пропадали в библиотеке, разучивая различные заклинания, а в перерывах между этим королева училась пользоваться сверхъестественными силами, только освоить телекинез по-прежнему не получалось. И всё чаще, находясь возле Эмильды, она ощущала присутствие родной души. Ей казалось, она тысячу лет знакома с этой девочкой. За проведенное вместе время они многое узнали друг о друге, но, как и прежде, не упускали возможности подшутить друг над другом. Так, Эмильда подвергла королеву заклятию голода, и Марина целый день не могла ни есть, ни пить, зато после влезала в любые платья. В отместку она наложила на Эмильду проклятие облысения, и Эмильда начала с катастрофической скоростью терять роскошные рыжие локоны. Когда Марина сжалилась, волосы за сутки отросли в прежнюю длину.

Тьеру на протяжении длительного времени не удавалось выведать у Нептунии что-либо путное, несмотря на то, что он ходил по пятам. Оставалось только ждать визита Оризы в Нептид, потому что богиню огня Нептуния всегда посвящала в свои планы, а многие и продумывала вместе с ней.

В Хлиде тем временем появилась на свет дочь Солики и Малаха, которую назвали Криланой, и с которой не спускала глаз многочисленная стража. Рождение внучки Лориды принесло обитателям дворца как радость, так и безмерную тревогу за ребенка.

В начале третьей недели пребывания королевы в Мартике они с Эмильдой решили навестить известнейшего в Маринии художника Генриха Пристольца. Он был директором художественной школы и самым талантливым в ней преподавателем. Наслушавшись от Эмильды похвал в его адрес, Марина захотела приобрести его полотна.

Девочки отправились к нему не на королевском лимузине, а… пешком. Королевам не положено ходить пешком по городу, но Марина – необыкновенная королева, и в ее стиле нарушать правила.

Прогулка по улицам Мрициуса глубже погрузила в культуру и быт маринийцев. Не покидало ощущение, что она находилась в иной галактике, никем из землян неизведанной, полной волшебства и всего интересного. Чей-то дом, спроектированный в виде морской ракушки, показался ей крайне оригинальным. Не меньше понравилась идея устраивать туры по городу, рассаживая туристов в передвижных конструкциях, выполненных в виде краба на длинных лапах. Сама королева на такой экскурсии не была, лишь со стороны наблюдала, как смешно передвигала лапы эта крабомашина, медленно перемещаясь по улицам столицы…

– Генрих, принимай гостей! – Эмильда вошла в кабинет художника.

– Здравствуй, Эмильда… О, Ваше Величество, какой сюрприз! – заметил он Марину. – Чем обязан встрече?

– Генрих, Ее Величество хотела увидеть твои новые работы. Уделишь немного времени? – сказала Эмильда.

– Сколько угодно! – проявил радушие Пристольц.

– Мы не помешали? – спросила Эмильда, видя, как он вытирает испачканные краской руки и снимает рабочий халат.

– Нет, нет, вы не застали меня врасплох, – он отмывал руки в посудине с водой, – я уже привел себя в порядок.

– Мы думали предупредить… – сказала Марина.

– Я весь к Вашим услугам, Ваше Величество! – Генрих подошел к ним. Под халатом оказался строгий черный костюм. – Чаю не желаете?

– Нет, спасибо, – Марина с открытым ртом рассматривала кабинет.

Грязная вода из посудины в форме ракушки исчезла, вместо нее появилась чистая. Точно так же процесс водоснабжения осуществлялся во дворце.

Кисточек, которые рисуют сами по себе, Марина до этого не видела. Она подошла к мольберту, чтобы вблизи увидеть, как кончик кисти вырисовывал зеленые листья на дереве.

– Кисточка сама рисует?

– Она только учится, Ваше Величество, – Пристольц стал рядом. – Молли, сделай темнее эту часть дерева – она в тени, – он указал ученице на недоработку.

– Молли? У нее есть имя?

– Да, Ваше Высочество, всех кисточек я величаю по именам.

– Она понимает, когда к ней обращаются?

Эмильда, бывавшая в гостях у Генриха, воспринимала саморисующих кисточек как обыденное явление.

– Понимает, иначе я не смог бы ее ничему научить.

– И разговаривает?

– Молли, поздоровайся с Ее Величеством.

Кисточка повернулась ворсистым кончиком к Марине и, наклонив «голову», произнесла:

– Здравствуйте, Ваше Величество.

– Привет, Молли, – Марина не верила ни глазам, ни ушам своим. – Это ты самостоятельно нарисовала? – она взглянула на пейзаж, созданный кистью.

– Господин Пристольц помогал мне, – ответила Молли.

– Получается симпатично.

– Вам нравится, Ваше Величество? Я подарю Вам картину, когда она будет готова, – если бы у нее было лицо, можно было бы увидеть улыбку.

– Серьезно?

– Большая честь написать картину для Вас, Ваше Величество, – сказала Молли.

– Ну вот, одна картина, считай, у тебя есть! – сказала Эмильда.

Марина обернулась, чтобы ответить, но, испугавшись увиденного, отшатнулась в сторону.

– Не пугайтесь, Ваше Величество, – Чакстон любил появляться внезапно, но не имел целью доводить королеву до инфаркта.

– Чакстон, что ты здесь забыл?

– Проверяю, как Вы тут без меня, Ваше Высочество. Всё в порядке? – сказало привидение.

– В порядке, – выдохнула Марина.

– О, какое чудо! – телохранитель с детским восторгом описал картину Молли, а Генрих, гордый за свою ученицу, вздернул нос. – Умница!.. А здесь у нас что? – он подлетел к другому мольберту. – Изумительно! Просто изумительно!

– Эти кисточки чаще всего покупают в качестве сувениров люди, не обладающие магическими способностями. Им интересно иметь в доме волшебную вещицу, – поведал художник.

– Такая кисть может всё нарисовать? – спросила королева.

– Когда она пройдет полный курс обучения, сможет нарисовать всё, что прикажете.

Марина прошлась мимо всех мольбертов, поглядев на все рисунки и выслушав полтора десятка «здравствуйте-Ваше-Величество». Одна кисточка рисовала натюрморт, другая – автопортрет, а третьей, видимо, было лень чем-либо заниматься, и она скользила от края к краю измазанного краской полотна.

– Генрих, тебя по праву называют самым талантливым художником Маринии, – Чакстон восхищался картинами Пристольца, которыми был обвешан кабинет.

Девочки подошли к крайнему мольберту, за которым восседало какое-то смешное существо. Они сразу выделили в его внешности большие голубые глаза с длинными пушистыми ресницами. Из-под остроконечной шляпы выглядывали маленькие уши. Одет он был в костюм, состоявший из пиджака, шортов, рубашки и клетчатого галстука. На ногах были туфли с вытянутыми острыми носками.

– Приветствую, Ваше Величество, – существо слезло со стула и, придерживая шляпу, поклонилось.

Королева расширила от удивления глаза.

Эмильда, бегавшая взглядом от нее к существу – от существа к ней, также была не знакома с не то гномом, не то эльфом.

– Я Кристиан Борто, Ваше Величество. Я возглавляю Комитет Эльфов по Охране Королевы.

– По охране этой королевы? – Эмильда имела в виду Марину.

– А у нас есть еще какая-нибудь королева?

– Почему нам не известно о твоем комитете? – об основании нового политического органа Эмильде не докладывали.

– Наш комитет создан недавно. В Департаменте коронаций сочли, что комитет должен существовать тайно, чтобы противники не знали, насколько сильна охрана Ее Величества, – объяснил Борто.

– Но хотя бы сама королева должна знать о вашем комитете? – сказала Марина, заметив реакцию Эмильды на его слова.

– Отныне Вы обо всем знаете, Ваше Высочество, – эльф почесал за ухом.

– Это абсурд! – сказала Эмильда. – Втайне от королевы основывать комитет по ее охране! Кто вашему комитету лицензию выдал?

– Департамент коронаций, – поник он.

– Департамент коронаций не занимается охраной Ее Величества! – Эмильда хорошо знала политическое устройство Маринии. – Это забота Департамента по охране королевы.

– Департамент по охране королевы и Департамент коронаций сотрудничают между собой, мы получили разрешение от Департамента по охране Ее Величества.

– А мы на вас в суд подадим за незаконное создание комитета! – налегала Эмильда. – Департамент коронаций занимается коронациями, а не охраной королевы. Ваша лицензия недействительна.

– Она действительна! Мы на законных основаниях создали комитет. У нас есть разрешение.

– Где оно?

– Разрешение хранится в сейфе Департамента коронаций, но у меня есть удостоверение, – сказал Кристиан, притихший под натиском Эмильды.

– Показывай!

Он вынул удостоверение, открыл и показал Эмильде. Она вырвала документ из слабых рук эльфа и прочитала вслух:

– Кристиан Борто. Председатель Комитета Эльфов по Охране Королевы. Зачислен на должность 25 апреля 11004 года…

– Неделю назад, – нелады с математикой не помешали Марине высчитать дни.

– И подпись главы Департамента коронаций.

Марина сравнила лицо на фотографии с живой физиономией эльфа – на фото, без сомнений, был Кристиан. Эмильда придирчиво изучила каждую букву, проверила наличие печати Департамента коронаций и тоже сверила фото с оригиналом. Отклонения от норм не наблюдались.

– Удостоверение фальшивое? – она захлопнула документ.

– Отчего оно фальшивое?! Оно настоящее!

– Готовишь заговор против королевы? – загробным голосом произнес Чакстон, ссутулившись над ним.

– Не готовлю я заговор! – его трясло из-за сложившегося недоразумения. – Я пекусь о безопасности Ее Величества.

– Говори правду! – телохранитель выполнял свои прямые обязанности.

– Я правду и говорю, – дрожащим голосом произнес эльф.

– Кристиан в списке моих даровитейших учеников, – Генрих заступился за него. – Вряд ли он замышляет что-то против Ее Величества, он не такой.

Эльф с надеждой посмотрел на учителя.

– Генрих, ты отвечаешь за свои слова? – сказала Эмильда, доверявшая мнению художника.

– Железно. Кристиан – смиренное существо.

– Ты ручаешься за него? – спросила Марина.

– Да, я ручаюсь, что он безопасен. Я уверен в его безгрешности, – сказал Пристольц.

Эльф нервно теребил кайму пиджака, ожидая приговора.

– Комитет Эльфов по Охране Королевы создан в связи с грядущими неприятностями, – сказал он.

Девочки мгновенно изменились в лице.

Генрих, уловив уклончивый тон Борто и ничего не зная о «неприятностях», почувствовал себя лишним при этом разговоре.

– Ты уже дописал картину? – спросил он Кристиана.

– Да, господин Пристольц.

Генрих стал обок, чтобы дать оценку его работе.

– Откуда ты знаешь о… неприятностях? – тихо спросила Эмильда, оглядываясь на занятых творчеством кисточек, будто боясь, что они подслушают разговор секретного характера.

– Я ответствую за безопасность королевы. Я знаю, что угрожает ей и Маринии! – шепотом воскликнул Борто, выронив кисточку. Он тотчас наклонился и поднял ее.

– Что конкретно тебе известно о неприятностях? – спросила Марина.

– В настоящее время комитет ведет расследование, Ваше Величество, я обязуюсь доложить Вам о результатах, когда оно будет завершено.

– Вы ведете расследование в Нептиде? – поинтересовалась Эмильда.

Генрих вздрогнул, услышав название королевства Нептунии. Кисточки замедлили работу, а Эмильда, поняв, что сболтнула лишнего, выкрутилась путем примирения с эльфом:

– Хорошо, Кристиан, мы поверим господину Пристольцу и вернем удостоверение. А с Департаментом коронаций мы разберемся, – она отдала документ.