Текст книги "T.I.R.I.K."

В этот момент обвалились лучи света на «терминаторов», стоящих рядом с Борнером.

– А хотите знать, что случилось с вашей армией?! А? Хотите?! – говорил Борнер.

Борнер уже не говорил так сдержанно и спокойно, как он говорил в нашу первую встречу в этом городе. Он кричал так, что из его рта вылетали слюни.

– Да они бегут все! Бегут! Бегут!!! Видите?

Он развернул нам свой планшет. На его экране проигрывалось видео, где солдаты наших рот бегут с территории ДОКа. Видео было снято с воздуха.

– Ясно?! – крикнул Борнер.

В этот момент что-то загрохотало. Заграхотало в нашем помещении.

– Чего стоите, железяки?! – крикнул Борнер, – проверьте, какого хрена там происходит!

«Терминаторы» принялись выполнять приказ безумца.

Через мгновения стали слышны выстрелы. Но слышны они стали то ли где-то выше, то ли где-то дальше…

Борнер подбежал ко мне и приставил ко лбу свой расписанный револьвер.

– Я все равно сделаю так, что бы в будущее ты не попал!

И Борнер нажал на спуск. Сильный удар об мой висок. Затем еще и еще. Но звук был… Какой-то старнный. Не похожий на выстрел. Скорее на плевок.

Борнер вопросительно посмотрел на свой револьвер, а затем громко и истерично рассмеялся.

Я потрогал свой висок. В нем были вмятины от пневматических пуль. Все ясно. Он перепутал боевой револьвер с пневматическим.

Борнер с размаха кинул револьвер об пол.

– Ты все равно сдохнешь, ясно?! – сказал Борнер.

Затем он выбежал к тому месту, куда ушли «терминаторы».

Через минуты две в помещение ворвались наши солдаты.

– Они тут, товарищ капитан! – крикнул солдат.

В помещение вошло несколько наших солдат и капитан 1-ой роты.

– Ну, как говориться, от армии убежать можно, но вот армии убежать от тебя… – сказал капитан.

– Как вы нас нашли? – спросил Кудрявцев.

– Короче, как оказалось, эти гении со спутников за всеми нами следили. Но наши хакеры их взломали. Так и нашли вас.

– А что с ДОКом? Вы победили? – спросил я.

– Естественно. Полдня их мутузили.

– А что это было тогда за видео? – спросил я.

– Какое?

– Ну… – я увидел планшет Борнера, лежавший на коробке, – вот, смотрите.

Капитан посмотрел видео.

– Дак это же мы в атаку идем! – усмехнулся капитан, – ну да, точно. Только отзеркалено почему-то. А кто нас снимал?

– Не важно. Важно то, что у нас осталось мало времени. Нам нужно идти на штурм ЦЗЛа.

– А мы куда-то торопимся? – спросил капитан.

– Да, – сказал Кудрявцев, – очень.

– Так, может… объясните?

– Некогда объяснять. Просто идем на Лабораторию.

– Принятно.

Мы все вышли из помещения. Как оказалось, это была бойлерная одного из многоэтажных домов, находящихся рядом с РМЗ.

У двери бойлерной лежали трупы «терминаторов». Они состояли из кусков мяса вперемешку с железом.

– Прикинь, Тирик, их пули не берут! – сказал капитан, – нам пришлось их из подствольника мочить.

Я взял одну винтовку, лежавшую рядом с трупом.

Наступила ночь. Мы все улеглись спать.

Да уж. Веселый выдался денек.

Утром мы все поднялись.

– Быстрее! – говорил Кудрявцев, – нам нужно захватить лабораторию за один день!

Мы выдвинулись к зданию ЦЗЛа.

На подходе меня охватило чувство победителя. Вот он, конец. Все. История завершена. Ты в двух шагах от победы. Еще чуть-чуть, и все кончится.

Военные окружили здание.

– Всем выходить из здания с поднятыми руками! – говорили громкоговорители.

За час оповещений никто не вышел.

– Что будем делать? – спросил я у Кудрявцева.

– Идем внутрь.

– Одни?

– Нет.

– А с кем?

– Возьмем небольшой отряд.

За несколько минут Кудрявцев собрал небольшой отряд из 5-ти человек.

– И все? – спросил я.

– Всё.

– Ладно… ну, пойдемте.

Мы выдвинулись через главные ворота. Как ни странно, ни снайперов, ни мин, никого.

Зайдя в главные двери, по нам тут же открыли огонь какие-то люди. Все произошло так быстро, что рассмтореть я их не успел. Мы все принялись искать укрытия: у кого это был стол, у кого тумбочка… У нас с Кудрявцевым это был диван.

Первый этаж здания представлял из себя длинный зал, по бокам которого было большое количество кабинетов. Как раз из этих кабинетов по нам и стреляли.

И стреляли то они как-то… непрофессионально. То стояли на виду у всех и перезаряжали оружие, то что-то кричали, выдавая себя. Один даже не успел гранату кинуть, вытащив чеку. Взорвался.

После нашей очивидной победы мы вышли посмотреть, кто же это по нам стрелял. Как сами думаете? Наемники? «Защитники»? «Агенты»? «Терминаторы»? Нет. Это были «учителя» из нашей школы.

Да, я узнавал их. Я не нашел никого, чье лицо я бы не распознал. Тут почти все. За исключением Доводовой и Дяди Витали.

– Всем стоять здесь! Осматриваем комнаты, – сказал Кудрявцев.

Я же тем временем направился на 2-ой этаж.

Второй этаж был таким же, как и первый – длинный и с множеством кабинетов.

Только никто не стрелял. У правой стены виднелся труп девочки, похожей на Пальмову, а у левой стены труп сестры Борнера. Сам же Борнер стоял в конце 2-ого коридора.

Одет он был так же, как и при первой нашей встрече, будучи я Контуженным. Его лицо как и всегда озаряла улыбка, но только вот вся остальная часть лица явно была не в настроении улыбаться.

– Знаешь что? – крикнул он, – знаешь, что было бы, если бы ты пошел по той карте, которую я тебе нарисовал и всовывал два раза? Знаешь? Да тебя бы разорвали мины или наемники!!!

– М-да. Ну, знаешь, я подозревал это с самого начала. Твоим подружкам не стоило говорить, что карта от тебя.

– Заткнись! – сказал Борнер.

Он молниеносно достал из кобуры револьвер с оптическим прицелом. Времени на то, что бы достать мой автомат у меня не было.

– Ты… Ты… – говорил он.

– Стреляй уже.

Он нажал на спуск. Тихий удар металла о метал. Ничего.

– Что за дерьмо?! – кричал Борнер, – он же боевой!!!

Борнер открутил барабан револьвера. Пусто.

– Ха… Ха… очень смешно. Твою собачью жизнь спасли наемницы. Я не заряжал эту хрень еще со времен их расстрела.

Борнер кинул револьвер о землю.

– Но ты все равно сдохнешь!

Безумец достал из ножен большой серебрянный кинжал. Он был очень красиво расписан и был читсым до того, что в нем было видно отражение.

Я, понимая, что он ничего не сделает, достал свой автомат и прицелился в него.

Борнер, видя автомат, скрючился. На вытянутых руках он все еще держал кинжал, который заметно дрожжал.

– Ты же понимаешь, что ничего не сделаешь? – сказал я.

Безумец сел на пол сел он как-то быстро и неприглядно. Просто сел. В его руках все еще дрожал кинжал. Улыбка с лица пропала, а глаза стали совершенно стеклянными и большими. Он медленно опустил кинжал.

– Давай… договоримся? – тупо улыбаясь, сказал он.

– Что страшно, гад? – спросил я, – а как ты их всех убил? А как они тебя молили не стрелять? А?

– Не стреляй, – сказал он.

– Это с каких?

Из глаз Борнера потекли слезы.

– Я не могу, – говорил уверенно он, – мне нельзя. Я еще маленький.

Тут я чуть не расхохотался, хотя понимал, что хохотать не над чем.

– Ты слышишь? – спросил он, – ты ведь пришел не за мной. Я не убивал твоих друзей. Ясно? Я не создавал Катастрофу. А ты ведь пришел именно за создателями Катастрофы, ага? Ага? А я ведь тебе помог! Тебя наемницы чуть не убили, а я их наказал! Ага?

Я медленно обошел плачущего Борнера.

– Живи, подонок.

Я поднялся на третий этаж. На этаже уже стояли два человека с поднятыми рукам – какой-то пожилой дед и Доводова.

– Вы кто? – спросил я у деда.

– Я Владимир Борнер, – быстро ответил он.

– А, вы? Мистер Борнер, – сказал я, – а где Дядя Виталя? Я только его недосчитался.

Доводова молча открыла ближайший кабинет. В кабинете за столом лежал Дядя Виталя. Застрелился.

– Варись в одном котле с Гитлером в аду, – сказал я.

Тем временем на 2-ой этаж спустился Владимир Борнер. Меня, если честно, уже не волновали его проблемы.

Но это еще не все. Где камень и Гастр?

Я вышел из здания. Кстати, Борнеров уже не было видно. На первом этаже все еще копошились солдаты нашей армии. Я обошел здание. Рядом, как оказалось, стояло еще одно, но только поменьше.

Думать нечего – я зашел в него. В здании ничего не было, кроме огромного камня «Тилоном», который я уже видел в школе. Только он был в два раза больше.

Я подошел к камню. Но что мне делать? Уронить его?

Да, наверное именно это.

Я подошел к камню.

– Не советую, – сказал кто-то за моей спиной.

Я обернулся. Это была огромная зеленая фигура то-ли мутанта, то ли человека.

– Ты кто? – спросил я.

– Я – Экрюль Гастр, тот, кого вы ищите.

– А… Так вот ты какой. Ну, для создателя Катастрофы выглядешь хило. Сам все расскажешь, или как?

– Пожалуй, расскажу сам. Зачем нужна Катастрофа? Для того, что бы очистить землю. Да, именно так. Наблюдая за людьми сотню лет, я могу сказать, что человечество деградировало. Окончательно. И эта деградация не может продолжаться. Есть только один способ закончить с этим раз и навсегда – убить их всех. А затем создать что-то новое. Что то высокое, сильное. Вы понимаете, мистер Тирик? Я, как вы заметили, пытаюсь излагаться максимально кратко, если вы заметили. Потому что вы тоже деградировали.

– Я? С каких это? И чем тебе так неугодню люди? Да и кто ты вообще такой?

– Начнем с вопроса «чем неугодны люди». Вот скажите мне, мистер Тирик, вы знаете, что человека невозможно изменить? Его можно только убить. И все. Если же вы не считаете себя деградировавшим, то вы бы и сами поняли причины. Объяснюсь – причин масса. Но я приведу примеры, так как вы ребенок. Например, вот, скажем… Виталий Шведов. Очень яркий пример. Возглавлял совет ученых, которые эксперемениторвали над людьми. Можно сказать, издевались над ними без их согласия. Застрелился, поняв, что скоро тут будет армия. Подлец, не правда ли? Или, скажем, Доводова. Врала вам, что никаких лабораторий на территории школы нет. Сдалась, понимая, что уже ничего не сделает. Подлость последняя, не правда ли? Или, скажем, Пальмова. Вела роман с Борнером, зная, что он уже занят Дятловой. Подлость налицо. Вспомним Кабанова, который брал взятки с людей, которые хотели проникнуть на территорию зоны отчуждения. Отсиживает свои 15 лет, хотя и врал в суде до последнего, что он не имеет никакого отношения к развитию сталкерства. Если вы думете, мистер Тирик, что я упомяну Борнера, то вы ошибаетесь. Вы и сами все о нем знаете. Возьмем элементарных наемников! Они за деньги способны убить кого угодно! Нужны еще примеры? Или вы все поняли?

– Понял. Кажется, понял. Но ведь это единичные экземпляры.

– Не правда. Давайте рассмотрим тех, кого вы считали «друзьями». Начнем еще со школы. Кадет Илья сбежал из своей части, что бы пойти с тобой. Повторяю, сбежал. Ну, а теперь здесь. Кудрявцев несколько раз предавал сталкеров, да и сбежал с поля боя. Разве не предательство? А теперь главный – ты. Ты считаешь себя героем, который всегда делает правильно. Но а что если я скажу, что Борова погибла из-за вас? Вы не слушались ее здравых призывов скрыться из-под обстрела наемниц, а вы ослушались, предпочетая дальше стрелять по врагам. Михаил Борнер тоже погиб из-за вас. Вы пустили его на верную гибель. Вы, и только вы отвественны за смерти этих людей. И после этого вы искренне считаете, что человечеству можно существовать дальше?

В этот момент я впервые не знал, что ответить. Как бы я не думал, что бы я не пытался противопоставить его словам – все бесполезно.

– У вас есть выбор, – заговорил Гастр, – уничтожить установку или подождать со мной оставшиеся 27 минут до Большого Выброса.

Нет. Я пришел сюда не для того, что бы дать человечеству сдохнуть. Каким бы оно ни было, оно должно существовать. Человек в первую очередь живет для себя.

Я разогнался и толкнул установку. Она начала наклоняться вниз. С нее начали слетать провода, приборы, течь жидкость.

– Это ваш выбор, мистер Тирик.

Я развернулся лицом к Гастру и исстрелял в него всю обойму магазина. Из него потекла голубая кровь.

– Оно будет существовать, – сказал я.

Гастр повалился на пол помещения. В помещении мне нечего было делать.

Выйдя из здания, я видел, что все солдаты уже празднуют победу. Все кричат и радуются, словно дети, не зная, что я только что спас весь мир.

T.I.R.I.K. 2: catharsis

– Быстрее, быстрее! – говорил дед.

Мы доставали все, что только могли унести. Дед хаотично запихивал документы в портфели, пакеты и сумки. Я делал точно так же. Когда, наконец, все документы были собраны, дед сказал:

– Посмотри, есть ли кто-нибудь на первом этаже. Только быстро!

Я спустился на первый этаж. Все военные ушли.

– Все чисто, дед, – сказал я.

– Идем!

– Подожди, – сказал я.

Я вернулся на второй этаж и нашел брошенный мною револьвер «миротворец». Я еще раз посмотрел на него и зарядил в него поджигательные патроны.

Затем мы выдвинулись к нашему «BMW», который стоял на парковке. Там дед быстро запихал сумки в багажник. Затем мы уселись в машину и поехали куда-то на север.

– Куда мы едем? – спросил я.

– Мы едем как можно дальше отсюда. Я договорился с миротворцами, они отвезут нас в Америку, если я передам им все документы, которые мы везем.

– А зачем они им? И почему именно в Америку?

– Здесь нас, когда город полностью перейдет под контроль войск, скорее всего, отправят за решетку. А там мы сможем с тобой работать на новую компанию. А документы я и сам не знаю зачем им. Просто сказали им передать.

– И что за компания?

– Какая разница-то?

– Никакой. А как мы отсюда улетим? Здесь же везде патрули армии РФ.

– Нет. На севере, где озеро, там патруль миротворческих сил ООН. Они-то нам и помогут.

Мы доехали до ПКИО. Нас сразу же встретили люди в синей форме.

– Следуйте за нами! – сказали миротворцы.

Миротворцы повели нас через аллеи парка. В конце концов мы вышли к стадиону «труд», который я хорошо помню. От него мы вышли к лодочной станции.

Там нас ждала одна-единственная оранжевая лодка. В ней уже сидел человек в пиджаке.

Мы сели в лодку. По мимо нас и того джентльмена в лодку сел водитель судна. Он завел двигатель и мы поплыли по озеру.

– Так вот, друзья! – говорил мужчина в пиджаке, – я очень рад, что вы согласились сотрудничать со мной. Когда мы вас доставим в США, то мы поселим вас в Кремниевой Долине! Очень престижное место. Так, можно я взгляну на документы.

Пока он разглядывал документы, меня словно перевернуло. Я смотрел на него и понимал, что ему мы нужны только из-за жалких бумажек. Бумажек, которые даже не он составлял. Не своим трудом, а трудом наших наемных ученых. Если бы не эти документы, то плевать всем было бы на нас. Я смотрел на его радостное лицо. Мне становилось все противнее и противнее. Затем я не выдержал.

Я вскочил с сиденья и выстрелил в эту наглую рожу. Он моментально вывалился за борт лодки. Такую же операцию я провел и с управляющим лодки.

– Что ты творишь?! – закричал дед.

– Это не их документы! Это не их труд!

Я взял документы и скомкал их в большой комок.

Комок я швырнул в воду, исстреляв в него оставшуюся обойму револьвера.

Так и остались мы в лодке с дедом посреди большого озера.

T.I.R.I.K. 2: post scriptum

Лето 2059 года, национальный пар «Таганай».

В этом году я и мой сын поднимались на гору Круглица. Мой сын очень любил путешествия. Подъем был очень спокойный и нетрудный.

Шли мы уже вечером, на часах было 18 часов. Я шел с рюкзаком, а мой сын радостно шагал впереди. Тогда моему сыну было 11 лет.

Примерно к 19-ти часам мы дошли до приюта «Белый ключ». Там мы разместили палатку и развели костер.

– Папа, – сказал сын, – а расскажи еще про то, как ты воевал!

– Ну, не совсем воевал, – сказал я, – а что именно ты хочешь услышать?

– Что приключилось с твоей школой? – спросил сын, – ее отремонтировали?

– Да, сын. Полностью отремонтировали. Тридцать лет назад как отремонтировали. Туда уже давно дети ходят учится.

– Это хорошо, – заметил сын, – а с самим городом что?

– С Челябинском? Так живет уже давно своей жизнью. Все там хорошо. Мутантов всех отстреляли, бандитов, которые пользовались условиями Катастрофы, посадили.

– М-м, – промычал сын, – а с ребятами из школы что? Ну, после того, как Катастрофа закончилась в городе?

– От ребят и остались только кадеты и «Фридом». «Гигу» перестреляли при попытке улететь на вертушке, наемниц тоже. Ирина Полякова, кстати, дальше в школе работает. Хабарович тоже.

– Это хорошо, что все хорошо. А с Озерском что?

– Тоже живет, как обычно. Пять лет назад заявили, что город полностью восстановлен. Хотя и закрытым он больше не является. «Маяк» закрыли из-за разрушений инфраструктуры. Теперь от предприятия остались только развалины. Там, слышал, уже экскурсии проводят.

– Ух ты. А давай, сходим туда когда-нибудь?

– Зачем же? – усмехнулся я, – я тебе так все расскажу.

– Ладно… расскажи про сталкеров и «очистителей». Что с ними стало?

– Сталкеров всех, как ни странно, посадили. «Очистители» же как-то отделались от срока. Говорят, зарегистрировались они как официальная научная организация. Журналы они свои после окончания Катастрофы печатали, «Очищение» назывались.

– Понятно, – сказал сын, – а что стало с наемниками, «защитниками» и «агентами»?

– Наемников посадили. «Защитники», узнав, что их предводитель убит, стали совершать самоубийства. «Агенты» тоже. Вот и все.

– А с теми учителями? Ну, которые опыты делали?

– Кого нашли, того посадили. Я же тебе говорил – всё зло отправили за решетку, а всех героев наградили. Все просто.

– Ясно. Как обычно, – сказал сын.

– А что?

– Ничего. Расскажи лучше про того зеленого монстра.

– Ох, про Экрюля? Да, тот еще фрукт. Наши ученые сделали экспертизу, которая показала, что Гастр – это человек. Он разработал сыворотку мутагена, которую первым же на себе и применил. До конца еще не изучили, что делает с человеком эта сыворотка, но известно, что она увеличивала мышцы человека, растягивала кости и кожу. Побочным эффектом было то, что она могла спровоцировать формирование конечностей, не свойственных человеку. По этому у мутантов были и щупальцы, и когти, и тому подобное. Как оказалось, те мутанты, ходившие по улицам Челябинска на тот момент – это члены группы «защитников», которые согласились на введение в себя мутагена. Они-то и ходили по городу. Их целью было отлавливание военных, которые могли бы на тот момент узнать про деяния Гастра.

– Очень интересно, но ничего не понятно, – сказал сын, – а что случилось с тем мальчиком и его дедом?

– Кажется, я понял, про кого ты. Деда его потом в конце концов перевезли в Англию, где он рассказал все свои наблюдения по теме экспериментов наших учителей какой-то новой компании. Компания попыталась воссоздать мутантов, но была осуждена мировым судом. Дед-то тот уже вроде сам ласты склеил от старости.

– А мальчик?

– Мальчик? Мальчик тот окончательно с ума сошел. Он потом на солдат наших нападал, когда те маленькими группами передвигались. Просто устраивал где-нибудь засаду и убивал. Главное, он ведь это все делал весь месяц, следующий за окончанием Катастрофы. Потом он, в конце концов, и тоже довоевался – нервная система не выдержала, а помочь ему никто не смог. Да и не надо было. Поделом ему. Как и им всем. Ну, ладно, иди в палатку, а то не уснешь.