Текст книги "Послание из будущего"

Один мой напарник оказался грузным высоким человеком, в руках которого ружье выглядело детской игрушкой. Если я правильно расслышал, его звали Дэн. Зато другой был среднего телосложения, чуть ниже меня, но с развитой мускулатурой – кажется, Милтон. Вполне возможно, что это далеко не первая охота, в которой они участвуют.

Всегда думал (точнее, мой хозяин так думал), что в саванне все видно как на ладони, однако большие пространства здесь оказались покрыты довольно высокой травой. Примерно мне по пояс.

Оба моих напарника вскинули ружья одновременно. Я же явно запоздал. Послышались легкие хлопки. И тут я увидел, как из травы вылетает крупное желтое тело. Оно врезалось в здоровяка и повалило того на землю.

Повезло, что лев успел заснуть в воздухе, серьезно не повредив попавшего под лапу человека. Однако это был еще не конец. Я различил шелест травы и заметил несколько светло-желтых тел, стремящихся нас обойти.

– Сейчас здесь будет весь прайд, – пробурчал Милтон.

Прижав ружье к плечу, он принялся выцеливать жертву. Я поступил так же. В это время Дэн выбрался из-подо льва. Отряхнувшись, он встал рядом с нами – мы образовали треугольник.

«И кто на кого тут охотится?» – пронеслось в голове.

Львицы атаковали весьма неожиданно. Еще секунду назад казалось, что они только бродят неподалеку и выискивают позицию – и вот уже на нас устремились мощные, полные убийственной решимости тела.

Одну львицу я заметил заранее и сумел попасть в нее с третьего выстрела. А вот вторая оказалась рядом со мной намного раньше, чем я этого ожидал. Мои соратники стреляли почти без остановки.

Вторую свою львицу я подбил практически в упор, однако она успела слегка поцарапать мне бедро. О перевязке не стоило и думать. В прайде не менее двенадцати животных (частенько количество львиц в прайдах искусственно увеличивали), и они не собирались давать нам хоть какую-то передышку.

Я услышал, как Милтон начал перезаряжать ружье. В это же время с двух сторон выбежали львицы. Одну взял на себя Дэн, но он промахнулся. Я же успел попасть во вторую. Однако время было упущено: обе львицы набросились на Милтона. Вцепившись в него когтями и зубами, они покатились по земле.

Львица, которую я успел подстрелить, быстро отвалилась, оставшись лежать, однако вторая была бодра и полна сил. Дэн стрельнул в нее, запоздало пытаясь спасти напарника. Но это не помогло. Разодранное горло говорило о том, что помочь Милтону мы были уже не в состоянии.

– Отступаем к лесу! – крикнул Дэн, вновь перезаряжая ружье.

И когда он только успел выпустить очередную обойму?

Тело Милтона ненадолго задержало животных, давая нам возможность отступить к лесу.

Между лесом и саванной пролегал небольшой лысый участок без всякой травы – может, туристы вытоптали, а может, это было природное образование. На какое-то мгновение я почувствовал себя в безопасности. Быстро перезарядив ружье, я снова был готов к бою.

Никто не нападал. Тишина скорее напрягала, чем даровала спокойствие. Только ветер шелестел листвой и травой.

– Львы уже знают это место, – сказал Дэн. – Теперь не пойдут на сближение.

– Почему ты так решил?

– Так эти львы тут уже много лет обитают. Научились и поняли, что к чему.

«Вот черт меня дернул на это сафари поехать!» – думал хозяин. – «Теперь и в лес соваться страшно, и по саванне ходить боязно».

До деревьев было рукой подать. Я прислонился к толстому гладкому стволу и перевел дух. Что это за деревья, хозяин не знал – соответственно, и я тоже.

– Осторожно, сверху! – Дэн выстрелил, и тело пятнистой кошки упало к моим ногам. – Леопард. Деревья для него – дом родной, – пояснил Дэн. – Пройдемся по лесу? – Он улыбнулся.

– Пройдемся, – немного бравируя своим бесстрашием, ответил я.

Мы смело ринулись в гущу деревьев. Вообще-то особой гущи не было, так что продираться через колючки и ужасные цепкие кусты не приходилось, но зелени для маскировки хищников вполне хватало.

Справа раздался треск продирающегося в нашу сторону животного. Мы приготовились встретить нежданного гостя. Благодаря производимому шуму мы легко определили, когда появится цель.

Кабан выбежал и остановился, подслеповато глядя на нас. Он явно ни на кого не охотился, а шел по своим делам. Однако наши выстрелы прозвучали одновременно. Кабан упал как подкошенный.

– Тьфу ты, – сплюнул Дэн.

– А разве кабаны живут рядом со львами? – удивился я.

– Не знаю. Но тут ведь всех поселили для нашего развлечения, а не по принципу сохранения экосистемы или поддержания исторически правдоподобного сожительства зверей. Здесь же и травоядных животных очень мало. Они тут появляются только тогда, когда хищников надо подкормить. Собственно, тогда, когда они охотниками наесться не могут. – Дэн хохотнул.

Сзади меня что-то зашуршало. Дэн быстро прижал ружье к плечу. Я отпрыгнул в сторону и повернулся. Ветки в полутора метрах над землей пошевелились. Я, не раздумывая, запустил туда две пули. Шевеление прекратилось, но никакого падения тела мы не услышали. Я выстрелил еще раз и стал медленно подходить к дереву. Дэн стоял на месте, продолжая целиться в сторону веток. Сзади раздался дикий рев.

Когда я обернулся, две львицы уже вцепились в Дэна.

– Вот зараза! – вырвалось у меня.

Я начал палить. Всю оставшуюся обойму всадил в обеих хищниц. «Львы уже и сюда добираются?!» – удивился я. – «Хотя чего тут думать – они тут совсем бешеными стали вследствие ненормальности условий существования. Так, глядишь, скоро и по деревьям лазать начнут».

Я слегка запаниковал. Когда мы были втроем, я еще надеялся на партнеров – думал, что на более опытных охотников можно положиться, и вот на тебе! Охотник из меня был никакой, да и особыми физическими данными я не отличался. С близи попасть в льва я сумею, а вот издали – не факт.

Снова возник шорох, первоначально привлекший наше внимание. А вдруг поблизости скрывался еще один леопард? Я подбежал к дереву и раздвинул густые ветки.

Вам может показаться это глупым: сам только что говорил о леопарде, и тут же побежал проверять этот факт собственноручно. Но страх с людьми чудеса творит. Я очень боялся, почти безумно, но если бы я просто стоял и ждал, когда что-нибудь еще случится, то, наверное, сошел бы с ума. А так побежал – решил проблему и все дела.

На ветках я обнаружил подстреленного уснувшего удава. Вот надо было так попасть? Почти в самый кончик хвоста! Я улыбнулся.

Раздались подозрительные звуки. К месту гибели Дэна кто-то приближался. Недолго думая, я залез на дерево и занял позицию. Смотреть сверху было на удивление удобно, а главное – используя образовавшуюся развилку из веток, можно было прицелиться намного вернее.

Не прошло и минуты, как на поляну вылезли три львицы и молодой лев. Я хорошенько прицелился. «Кого бы сначала подстрелить?»

Первая пуля попала в дерево, вторая в землю, зато третья попала точно в холку одной из львиц. Вскоре она завалилась набок и заснула. Остальные львы посмотрели на упавшую товарку, но тут же перенесли свое внимание на труп Дэна. Четвертую и пятую пулю я потратил на молодого льва. Но только я прицелился в оставшуюся львицу, как почувствовал, что по дереву пошли легкие вибрации.

Оглядевшись, я заметил, как по стволу в мою сторону лезет леопард. Развернуть ружье я уже не успевал. Леопард кинулся на меня. Выставив левую руку перед собой, я прикрыл шею, в которую тот и целился. Здоровенные острые зубы с хрустом врезались в мое тело. Дикая боль пронзила руку – похоже, что кости в ней превратились в кучу осколков. Но борьба только началась.

В ход пошли когти. Леопард явно пытался разорвать меня на мелкие кусочки. Я постарался упереться ногами леопарду в живот и оттолкнуть его, но у меня получилось лишь слега его отодвинуть. Без ружья мне было не обойтись. Кое-как извернувшись, я схватил ружье. Леопард понял, что держать меня за руку толку мало, и отпустил ее. В это время я развернул дуло в сторону леопарда. Дистанция была слишком близкой, так что единственное, что я сумел сделать – это выстрелить леопарду в ногу. Тот взвизгнул, затем опять попытался меня укусить, но я заметил, как «поплыли» его глаза. Затем тело расслабилось и полетело вниз.

Я перевел дух. Боль была адская. Несколько рваных ран, недееспособная рука – просто кошмар.

Пристроив ружье между веток, я попытался обработать свои раны. Действовать одной рукой, хоть и правой, было весьма затруднительно. Но я справился. Спрей, обеззараживающий и заживляющий раны – вот, в общем-то, и все, что мне понадобилось.

Пока я с этим разбирался, львица ушла и утащила с собой труп Дэна. Что делать дальше, я не знал. Спускаться совершенно не хотелось, поэтому я сидел и смотрел вниз.

Несколько раз внизу проходили леопарды. В одного я попал, второй резво юркнул в ближайшие заросли. Когда в себя начал приходить подстреленный леопард, лежащий теперь под деревом, я угостил его еще одной пулькой – пусть пока поваляется, что-то мне совсем не хотелось снова с ним связываться.

На меня больше никто не нападал. Возможно, этому способствовали спящие полутрупы, валяющиеся неподалеку – не знаю, но больше стрелять ни в кого не пришлось. Так я и дождался проводника.

– Вы один из немногих, кто здесь выжил, – доверительно и даже уважительно сообщил пожилой человек, помогая мне спуститься с дерева. – А теперь быстро в машину, пока нас не погрызли.

Несмотря на его слова, как-то я не заметил в нем никакой боязливости, притом что он явно не выглядел местным супергероем.

– А вы не боитесь вот так просто здесь ходить? Я с ружьем-то боялся, что меня сожрут! – сказал я, когда мы мчались на джипе обратно в аэропорт.

– Во-первых, меня звери знают, я для них свой, – сообщил проводник. – А во-вторых, на мне отпугиватель стоит, так что они ко мне и на сто метров приближаться не захотят. – Он громко рассмеялся. Такой вот охотничий юмор.

Несмотря на обезболивающий эффект спрея, раны саднило весьма чувствительно. Согласно правилам, хозяин в любой момент мог покинуть меня. Тогда службы сопровождения доставили бы мое тело домой, в то время как хозяин спокойно мог бы отдыхать. Но он почему-то так не сделал и добрался со мной до самой капсулы. Только когда я был помещен внутрь, он оставил меня.

Ой, уже почти четыре утра. У меня остается всего два часа…

Кажется, я не написал в начале (а перечитывать времени совсем нет) о том, что такие, как я, копии, живут всего по два года. Да, нас можно восстанавливать в капсулах, мы можем вылечиваться от ужаснейших ран, но мы живем ровно два года. Затем наше тело распадается, превращаясь в биомассу, которую впоследствии снова используют для создания новых копий.

Честно говоря, мне немного страшно. У меня осталось всего пару часов, а я даже не знаю, что выбрать – о чем написать за оставшееся время. Мы, копии, проживаем короткую, но очень яркую жизнь. Редко какой человек успевает совершить так много безумных поступков, не боясь последствий. Мы же рискуем жизнью постоянно. Некоторые копии гибнут быстро, многие доживают свой срок до конца. Все дело в хозяине. Умный хозяин сумеет правильно распорядиться своей копией, глупый растратит все возможности в первый же месяц. Это богачам хорошо, они себе этих копий могут целую армию делать, а вот для обычных людей копия – весьма дорогое удовольствие. Я вот был для себя очень даже желанным подарком на день рождения!

Но приключения приключениями – не о них я собирался написать. Ведь про всякие испытания вы можете узнать и из обычных книг. Я хотел рассказать совсем про другое: про то, как я познакомился с хозяином лично.

Примерно целый год хозяин не предпринимал совсем уж безумных поступков. Мы катались на сноуборде, на гоночных автомобилях, летали на сверхзвуковых истребителях. Были травмы, переломы, мы даже поучаствовали в одном краш-тесте, но все это были цветочки. Под конец моего существования хозяин решился на страшное испытание – пролезть в жерло вулкана, который находился на грани извержения.

Когда мы только собирались это сделать, и я познакомился с планом нашего «развлечения», мне еще верилось, что все обойдется. И даже когда меня и группу таких же туристов – человек десять – десантировали у самого жерла вулкана, я надеялся, что ничего страшного сегодня не произойдет. Но я ошибался.

Мы стояли на самом краю вулкана и смотрели вниз. Вокруг все время что-то дымилось. Казалось, что дым проникает прямо через землю, выискивая любую, хоть самую маленькую лазейку для выхода. Огнеупорные костюмы защищали нас от перегрева, но даже в них чувствовалось, что вокруг очень жарко.

Устроив небольшой пикник, туристы весело поедали поджаренные сосиски с хлебом и пили охлажденные напитки. Сумки-холодильники даже при такой жаре работали исправно.

Высоко в небе светило яркое солнце. Смотреть на него было бы невозможно, если бы не защитные очки. При экипировке нам предлагали шлемы, но все туристы, как один, от них отказались. Всем хотелось прочувствовать, каково это – оказаться у вулкана в естественных условиях.

Люди шутили, кидали камешки внутрь кратера. Многие улыбались, но большинство были наигранно веселы. Всё же, видать, чувство страха присутствовало – от него никуда не деться, а шутками и смехом люди пытались этот страх в себе подавить. Кстати говоря, мой хозяин тоже чувствовал некоторое беспокойство, но гипотетические опасности вскоре приобрели реальный характер, когда вулкан вздрогнул.

Это случилось так неожиданно, что не все сразу сообразили, что к чему. Кто-то подумал, что просто оступился, кто-то – что его повело после лишней банки пива. Но мой хозяин сразу понял, в чем дело.

Затем гора вздрогнула намного сильнее. Один из туристов, стоявший на краю, полетел в самое жерло. Все замерли, не представляя, что же делать дальше. Да, люди приехали за опасностями – испытать себя, проверить свое самообладание, но когда они столкнулись с реальностью, с необузданной и бешеной стихией, то сразу стушевались, толком не понимая, что же теперь делать.

Несколько минут ничего не происходило. Мы начали успокаиваться, полагая, что наблюдали лишь небольшие потуги вулкана и что больше ничего особенного происходить не будет.

Я подполз к самому краю и заглянул вниз. Некоторые туристы последовали моему примеру. В открытую стоять на краю никто не решился. Если бы не специальные перчатки, я бы уже наверняка был весь в ожогах, а так мы ощущали только сильный жар.

Внизу, в глубине горы я заметил какое-то шевеление. Что это могло быть? Неужели?..

И в это время гора взорвалась. Не могу подобрать другого слова – это был именно взрыв. Огромные камни полетели в разные стороны. Столб огня, дыма и пепла вырвался прямо из горы. Людей разбросало в разные стороны, как тараканов. Я даже удивился такому длительному полету, а закончился он весьма болезненным приземлением на спину. Хорошо еще, что под позвоночник не попал какой-нибудь острый камень.

Пока я приходил в себя и переворачивался, гора продолжала действовать. Люди пытались подняться, но гору трясло так, что одни едва держались на ногах, а другие с трудом стояли даже на четвереньках.

Рядом раздался стон. Я обернулся: сзади лежал мужчина с неестественно вывернутой ногой. Видать, не всем так повезло с приземлением, как мне. Чем ему помочь, я не знал. Мужчина не мучился долго: может, боли были слишком сильными, а может, хозяин просто испугался и не захотел продолжать испытание, но несколько секунд спустя тело обмякло. Копия явно лишилась сознания своего хозяина.

– Может, он и прав, – сказал я вслух.

Чувствовалось, что восприятие моего хозяина изменилось: накапливался страх.

Гора громыхнула еще раз. Из ее недр вылетело множество камней, тяжелым дождем обрушившихся на нас. Одну женщину буквально снесло огромным булыжником, а двух мужчин так завалило, что они больше не поднимались. Мне повезло больше: я получил удар в лопатку и по бедру. Можно сказать, легко отделался, хотя ушибленные места начали жутко болеть.

Надо было что-то делать. Гора просыпалась, вот-вот могла выплеснуться лава. Я вскочил на ноги и побежал вниз. Краем глаза я заметил, что выжившие люди также пытались подниматься и бежать вниз. У кого-то это получалось, а кому-то передвижения давались с большим трудом. Сделать что-то полезное для них я не мог, а спасать чужую копию за счет своей тут было как-то не принято. Вот я и бежал, надеясь обогнать саму смерть.

И тут гора не выдержала и выплеснула из себя всю накопившуюся энергию. Лава рванула по склону вниз. Сначала мне показалось, что текла она не очень быстро, но вскоре я понял, что мне от нее не убежать. Вокруг продолжали летать камни, время от времени падая чуть ли не под ноги.

Вот в такие минуты понимаешь, что каждый миг может оказаться последним. Я чувствовал боль и страх своего хозяина, однако в нем была и решимость: он хотел бороться до конца, и это радовало.

Меня страх полного отключения пугал намного больше. Ведь если хозяин не выдержит и его сознание меня покинет, то больше мне уже не проснуться – лава ничего от меня не оставит, так что даже стать биомассой и, так сказать, прародителем для новых копий я уже не смогу.

Я старался не паниковать. «Держись, хозяин, держись!» – хотя бы мысленно старался я его подбодрить.

Гонка со смертью продолжалась недолго. Вскоре стало заметно, как справа и слева лава начала нас обгонять. Жар становился просто нестерпимым.

Впереди показался большой камень. Подбежав к нему и с трудом зацепившись за верхний уступ, я сумел подтянуться и взгромоздить на него свое измученное тело. Места на камне было немного – его хватало только на то, чтобы стоять на коленях (подняться у меня уже не было сил).

Лава обогнула камень с двух сторон и продолжила свое смертоносное шествие вниз. Сначала мне показалось, что главная опасность позади, я практически спасся (и это несмотря на сильнейший жар – именно теперь я пожалел, что отказался от шлема), но, увидев, что огненная река становится все полноводнее, я понял, что серьезные опасности только начинаются.

Справа вдалеке я увидел, как лава догнала женщину, она упала в поток и больше не шевелилась. Другая женщина отключилась раньше, чем лава до нее добралась, а потом пожрала уже бессознательную копию.

От всех ужасов меня начало трясти. Кроме того, еще каких-то полметра – и лаву перехлестнет через край камня. Что было делать?

Мысли хозяина прыгали, он лихорадочно рассуждал. В принципе, оставалось только два варианта: или ждать до конца и погибнуть в лаве, получив порцию невыносимой боли, либо отключиться заранее, чтобы не мучиться. Не знаю, можете вы представить или нет, что ощущаешь, когда решается твоя судьба. В данный момент под угрозой была моя жизнь, жизнь моего сознания.

Гора еще раз вздрогнула. Снова полетели камни. Один из них упал рядом с моим возвышением, мне на щеку попали раскаленные брызги. Я закричал – жгло мою кожу нещадно.

Именно в этот момент я почувствовал, что хозяин больше не может, да и не хочет терпеть. Еще чуть-чуть – и лава окажется на нашем камне. Но если только капля лавы вызвала такую боль, то что же будет, если в нее упасть с головой?! Лучше было и не думать.

«Нет!!! Нет!!!» – мысленно кричал я. «Не покидай меня, оставайся в сознании!!!»

Я орал, вопил, бился, как птица в клетке, пытаясь достучаться до хозяина. Я уже чувствовал его решимость отключиться, и отчаяние накатило на меня.

«Борись! Борись! Ну попробуй!»

И тут я к нему прорвался.

Да, я не могу подобрать другого слова, именно «прорвался». Мой крик достиг его сознания. Он (точнее, мое тело) вздрогнул. Сначала я даже не понял, что он подумал. Какое-то нагромождение мыслей: «Что это? Я что-то слышал? Уже схожу с ума? Меня сейчас затопит. Кошмар, как же болит щека…» Это только малая часть из всего хаоса, причем всё так понятно и просто на бумаге, а на самом деле это были какие-то обрывки фраз, недосказанные мысли.

Сбивчиво, кое-как я постарался объяснить ему, кто я.

– Вот так, видимо, сходят с ума. – Хозяин усмехнулся.

Переключившись на версию о сумасшествии, он несколько расслабился.

«Я не знаю, как мое сознание появилось в этом теле, но я живу, чувствую! Не бросай меня здесь, я тоже хочу жить! Пожалуйста, не бросай…»

Так я взывал к его разуму и состраданию.

Хозяин никак не мог принять решение относительно меня: глюк я или реальность. Но мысли об отключении он оставил, давая мне дополнительные секунды, а может быть, и минуты жизни.

Первая тоненькая струйка потекла по нашему камню. Я вскочил на ноги. Огнеупорные ботинки должны были выдержать, но долго ли? У хозяина снова появились мысли об отключении. «Нет, нет, прошу тебя! Потерпи!» – взывал к нему я, но он колебался.

Послышалось стрекотание. Вертолет – да, вот наше спасение! Осталось только продержаться до его прилета. Сколько для этого потребуется? Минута, две?

Я уже видел приближающуюся черную точку, когда мой камень пошатнулся. Лава и так заливала всю поверхность, но теперь… Видно, он начал плавиться, не выдержав бешеных температур, а затем начал медленно крениться назад.

В висках стучало, жара была невыносима. А помощь так близка! Вертолет был практически над нами. Камень зашатался. Я снова упал на колени.

И вот теперь мне пришлось убедиться в том, как плохо я пристегнул правую перчатку. Лава нашла какую-то щель и проникла внутрь. Я силился поднять руку, вырвать ее из огненной стихии, но сил просто не хватало, движения сковывали боль и страх. Мое лицо обгорело, волосы вот-вот могли вспыхнуть. Я терял сознание. Да и огнеупорный костюм на ногах уже начинал трескаться с жутким звуком.

«Держись, хозяин, держись! Только не падай в лаву, только не падай!»

Я почувствовал, как что-то обвилось вокруг моего тела, и меня дернуло куда-то наверх, вырывая из лап разбушевавшейся стихии. Лава осталась внизу, постепенно превращаясь в кажущуюся сверху такой безобидной реку.

Боль наконец накрыла всё, и хозяин забрал свое сознание.

Очнулся я в капсуле, из которой, с помощью хозяина, тут же вылез. От ожогов на моем теле не осталось ни следа. Я был снова цел и невредим. Однако что-то было не так. Хозяин в моем теле явно никуда не собирался.

– Ты еще здесь? – спросил он.

Я не сразу понял, что обращался он именно ко мне. Но я понял это только разобравшись в мыслях, царивших в голове.

«Тебе не обязательно говорить вслух, ведь я слышу все твои мысли», – сказал я (хотя, честно говоря, не рассчитывал, что он меня услышит).

Но он услышал.

Нам предстояло многое объяснить друг другу. Он интересовался тем, кто я, как осознал себя, как вообще смог здесь, в этой бездушной копии, появиться. Я мог читать его мысли, но он мог слышать только то, что я ему говорил. Так что в каком-то смысле мне было сложнее. Но я старался, как мог. Я объяснял ему, что существую только пока он во мне, а без него меня как бы и нет.

«Значит, ты как бы несамостоятельное сознание?» – думал хозяин.

«Может, и так, но я же мыслю, чувствую…»

Мы общались довольно долго, пока к хозяину не пришла его девушка, и он, извинившись, не вернул меня обратно в капсулу.

Когда он пробудил меня в следующий раз, мы опять никуда не поехали, а только говорили. На этот раз, как мне показалось, он уже начал не только меня слышать, но и ощущать мои мысли. Наши сознания начинали постепенно интегрироваться друг в друга. Это было незабываемо. Двуединое сознание – это невозможно объяснить тем, кто этого никогда не испытывал. Мы наслаждались пониманием друг друга.

Следующую поездку мы выбирали вместе. Очень опасные испытания хозяин сразу отмел, боясь потерять меня. Это было очень лестно, но и заниматься всякой ерундой тоже не хотелось. Выбор был велик, но срок моей жизни неумолимо подходил к концу. Мы выбрали погружение в Марианскую впадину. Опасность здесь была минимальна, и связана она могла быть только с отказом какого-либо оборудования. Но здесь у нас все прошло нормально. Я был счастлив.

Пять часов тридцать пять минут. Мое время истекает. Хозяин и сейчас во мне. Он все слышит и понимает, что я пишу, что чувствую – может быть, потом он допишет мои записи. Очень важно, чтобы люди познакомились с ними.

А вдруг я не один такой? Вдруг остальные копии тоже получают свое сознание, только у них не получается связаться со своими хозяевами? Может, это мне так повезло, и мой хозяин оказался таким восприимчивым, а может быть, на это способен каждый – кто знает? С одной стороны, такое понимание может убить нашу ценность как копий, потому что теперь нас придется беречь. Ведь одно дело, когда погибает всего лишь оболочка, и другое – когда погибает чье-то сознание. А с другой стороны, объединение сознания копии и сознания хозяина несет в себе столько положительных впечатлений и эмоций, что они могут перевесить все отрицательные моменты.

Мы долго думали, и хозяин позволил мне написать эти заметки – по сути, он дал мне поуправлять собственным телом. Вы представляете? Он позволил мне научиться управлять моим же телом!!! Вы думаете, это было легко? Думаете, это пустяки? Если да, то вы сильно ошибаетесь. Это высочайшее наслаждение – управлять собой, быть собой!

У меня остается всего минута. А надо еще успеть лечь в капсулу – нельзя же бездарно растрачивать ценный биоматериал.

Прощай, хозяин! Интересно, а мое сознание передастся другой копии, которая появится из моей биомассы?..

Хозяин, накопишь денег – купи новую копию, проверь.

Береги себя, ведь из твоего собственного тела сознание улетает лишь однажды, но навсегда!

Этот рассказ произвел на меня сильное впечатление. Да, мне встречалось довольно много произведений о всяких роботах, киборгах, машинах, каким-либо образом получивших разум, но почему-то этот рассказ цеплял довольно сильно. Кто его писал? Мне не верилось, чтобы это был какой-то ученый. Скорее всего, просто философски настроенный человек. Что бы на это сказали древние, у которых каждый предмет считался одушевленным?

– А как ты относишься к этому рассказу? – обратился я к Васе.

– Весьма положительно, – коротко ответил тот.

– Это не ответ. Ты сам ощущаешь что-то подобное? Считаешь себя живым?

– Я считаю себя живым ровно настолько, насколько во мне это заложено программой. Например, меня беспокоит моя безопасность, и я бы не хотел, чтобы меня посылали в лаву или куда-то там еще. Однако в то же время я понимаю, что потенциально бессмертен, то есть не могу умереть от старости, в худшем случае просто устарею, что может случиться, и довольно скоро, но это не значит, что я потом умру. Скорее всего, или меня модернизируют, или сделают из меня что-то более полезное. А быть полезным – это величайшее благо.

Честно говоря, не ожидал я таких рассуждений от робота. И не сразу нашелся, что сказать.

– Мне, конечно, проще считать тебя живым, если что.

– Приятно это слышать.

В общем, точного ответа я не получил, но кто же может понять другое существо, если сам всю жизнь был только собой? Впрочем, в этом времени с данной проблемой, возможно, уже и справились.