Текст книги "Следопыт и Рыцарь"

Глава восьмая – «Покориться воле случая»

Набежали белёсые облака и серые тучи. В просветы меж ними пробивались лучи солнца. Светило словно играло в игру с весенним ветром. Закрученные лихие потоки старались закрыть бреши, а солнце найти новые и отправить на землю согревающие стрелы. Пока оно выигрывало, однако ветер всё явственнее намекал: сейчас как нагоню могучую бурю, и победа будет за мной!

Гнедая кобыла неторопливо ступала по лесной тропе, в седле сидел Вельд. Следопытский день начался позднее заведённого. Отоспавшись до полуденных минут, неторопливо то ли позавтракав, то ли пообедав, неожиданно получил наказ зайти к милорду. Лорд Найтингейл прибывал в добром расположении духа, хотя круговерть неотложных дел отчётливо читалась в огромных карих глазах.

Пустив вперёд привычки говорить развёрнуто необходимость скорее вернуться к насущным заботам, лорд быстро перешёл к сути разговора. После произошедшего он решил окружить Соррела надёжной охраной и извести любые возможности повторного нападения. Ближайшую пару месяцев юноше предстояло оставаться за надёжными стенами родовой крепости. Наудачу за поводом далеко лететь не пришлось. Свадьба с Дабби приближалась, и надлежало подготовить наследника ко всем обязанностям почтенного семейного человека. Мастеру Велруну выпала милая нраву старца возможность загрузить подопечного занятиями с утра до вечера, после которого за пестование Соррела будет приниматься сам отец. Даже из младшего сына лорд намеривался воспитать достойнейшего и активнейшего члена знатной семьи. Тем паче, имеющего удовольствие породниться с семьёй великого лорда.

Во всех означенных планах Вельду важного места не находилось. Охраны в Облачной крепости столько, что у незваных гостей нет ни шанса пробраться хоть за первые ворота. История трагических для исполнителей попыток воров и убийц пробраться сюда была хорошо известна. Посему лорд Найтингейл решил наградить телохранителя сына заслуженным отпуском.

Самому Вельду затея не слишком понравилась, да что поделать. Дипломатичный милорд легко бы вступил в переговоры и выслушал всевозможные доводы, вот только переговорить его шансов не имелось. Опытнейшие интриганы не могли сдюжить в разговорах с ним, куда уж простому следопыту пытаться. Оставалось принять награду.

Собрав дорожную сумку и выбрав лошадку с самым задорным огоньком в глазах, Вельд отправился в отпуск.

Возможность отдохнуть взаправду давненько не выпадала. Образы любимой речки Кружевки и деревеньки Подсолнуха поблёкли в памяти. Хорошо бы исправить.

«Верно, полетаю по любимкам! Гляну на красоты и наберусь нового воздуха».

Когда башни Облачной крепости укрылись за кронами дерев и стали неразличимы, Вельд сбавил ход. Времени вдоволь, спешить некуда.

Приятная качка от лёгкого шага лошади делала плывущие перед глазами зелёные красоты немного размытыми. Расслабив глаза и не цепляясь ни за что взглядом, следопыт наблюдал за колыхающимся на ветру морем зелени. Одновременно очень громким и совсем тихим. Шелест листвы, скрип ветвей, пение птиц – они казались столь естественными и уместными, что словно не звучали вовсе. Существовали как сам мир, давая человеку жить в нём и беспокоиться о своих мирских надобностях.

В голове мелькнули улицы Флорвира. Забавный город! Такой бодрый, неусыпный. Все-то там спешат, у всех-то есть свои срочные дела. И у него нашлись. Сам столь легко вошёл, что задышал в едином ритме с городом. Не такому ли годами обучали мастера? Растворяться настолько, чтоб становиться одним целым с окружением. Смотри на тебя хоть в самый упор, не увидят. Так положено уметь всякому следопыту. В лесу навык не хитрый: шаг за дерево, мах плащом и готово. В городе слиться намного труднее.

«До конца ведь и не слились. Выследили мигом. День прошёл, уж наведались. Как им удалось? Летели за нами от самой арены? И мы ничего не заметили? Даже когда разделились? Почему дальше не погнали? Прямо сюда? Или погнали? Тогда-то мы не заподозрили. Но как их никто не приметил?»

Мысли закрутил водоворот вопросов. Один цеплялся за другой, утягивая всё глубже. Погрузившись в недра размышлений, Вельд опустил голову. На дорогу он не смотрел, лишь изредка подёргивая поводьями.

Сколько прошло времени точно не сказать. Солнце садилось, хотя в закат не перешло. Весенний закат вообще дело позднее.

Поймав на удочку самый насущный вопрос, Вельд поднял взгляд. Вдалеке показался постоялый двор «Огонёк».

– Надо же, куда нас завёл случай. – Следопыт погладил лошадь по гриве. – Как тут не покориться, а? Заедем, вопросики почешем.

Кобыла выпустила носом воздух, как бы говоря: «Я здесь причём? Кто за поводья дёргал?», и поскакала вперёд.

Народу в заведении оказалась поболее прошлого визита. Правда на сей раз тихого. У печи сидело несколько молодцев с девами, болтая о своём. За столами покойно ужинали местные. В дальнем углу путник, с частотой приездов сходящий за своего, рассказывал приятелям, чего привёз с запада.

Вельд прошёл к безлюдному прилавку и опёрся локтями. Седая старушка споро рвала листья мяты.

– Здрав буди, красавица, – негромко заговорил следопыт.

– Здрав, дрогой гость. Отдохнуть залетел?

– Голодок утолить. Бродишь весь день, не замечаешь, как изголодался. В одиношку всё. – Вельд с лёгкой улыбкой постучал пальцами по прилавку. – Сама как, красавица? Покойный денёк? Тучи-то хмурые.

– Хмурей ви́дали. Своим дело благо идём. Покойно всё.

– Отрадно. По лесам уж за грибками бродили?

– Бродили, а то как же. Всё исходили.

– Лёгонько ходили? Строчков по корзинке не сыскалось?

– Не единенького, хоть уловец всё не прибрался.

– Аивэма не прибавила значиться.

– Не убавила, тем благодарны. Ты-то сам у нас пристанешь иль дальше?

– Не решился пока. Чего поговаривают? Ехать вольно или где место трудное?

– Вольно. Нынче благодать, везде хорошо.

– Эх, рад слышать! – Пальцы постучали по прилавку. – Мне б супца, наваристей какой, ножек куриных, ежили остались, и чаю. Вона с этой мяткой.

– Будет, всё будет, бродяга! Сидай, где сыщется!

Свободных мест водилось немного, впрочем, Вельду хватило маленького столика в углу. Компанию составляли лишь мысли.

«Вокруг всё спокойно. Никто подозрительный не проезжал, никого чужого не видели. Даже на заступах в лес ничего необычного. Опыта пробраться скрыто не хватило б, а неумёх столько б глаз не проглядело»

На стол встали миска с грибным супом, тройка подогретых куриных ножек и массивная кружка чая. Монеты легли в пухлую руку, ложка опустилась в кушанье.

«Не последовали. Странно. Времени имелось вдоволь: пока ехали, пока северных ждали. Только если не поняли. Хотя чего не понять? Вариантов имелось уж немного. Или улетели в Багряный чертог, или в Облачную крепость. Стражника потрясти легче лёгкого. Узнать монетой, кто в ночную стоял, а далее расспросить, как придётся. Не мог он не запомнить нас, яркие мы».

Укропа в суп и мяты в чай не пожалели. На языке играли искорки.

«Почему бросили? Не могли после турнира во всех направлениях соглядатаев оставить. Накладно больно. На север конечно. Самый разумный вариант, где нас ловить. На юг не так разумно. Тащиться нам было далеко, но вдруг. На запад уж вообще дурь».

Первая куриная косточка легла в пустую миску из-под супа.

«Вообще не искали! Случайно, обычная случайность! Флорвирские они. После провала помчали в родное гнёздышко, и тут удача! По приметам узнали, проследили и сцапать попытались. Пока заказчик не вспыхнул, пока дело ещё свежее».

На донышке кружки поплёскивал чай.

«Там их надо искать, искать же непременно надо. Слишком крепко взялись: хорошо заплатили. За поганое причём дело! На детей охотиться, влюблённых детей. Нужно искать! Вот только раз ставка своя, большой сыск почуют. Осторожненько лучше».

Вельд потянулся и неторопливо прошёл к прилавку. Старушка присела в стороне, потягивая сладкое вино.

– Красавица, суп – чистая благодать! Ни матушка, ни бабушка такого не могли! Признай, сама мастерица? Или, может, доча?

– Сама, всё сама, бродяга! Доча моя, эх, ей б токо шастать. Всё любится на животинок. Вот давеча всё звенела, лисицу загляденье увидала. До самой Нижней полевки глядела.

– Не дурное дело красотой любоваться. Спасибо, за супец, за чай! Бывай!

Отъехав подальше от постоялого двора, сбавил ход. Писать на скаку дело неудобное, а управиться надобно пока свет есть. До Нижней полевки полчаса езды, должно хватить.

Выудил из дорожной сумки походный кусок бересты и костяное писало. На бумаге писать лучше, да работать чернилами сидя на лошади умел не всякий. Нахмурив лоб, Вельд принялся за дело.

Во время обучения наставники выучили читать, считать и писать. Последнее далось особенно непросто. Не то чтобы ловкости или усердия не хватало. В первый же месяц смекнув, какой шанс подарила удача, Вельд учился следопытскому ремеслу усерднее многих. Однако с письмом были нелады. Выводя буквы, слова и предложения, он чувствовал недосказанность. Не высечь интонаций, не высечь оттенков. Коварной ухмылки и многозначительного взгляда не добавить. Не может писанина передать того тонкого момента, когда говорят живые. Лишь тень настоящего разговора.

В лучах закатного солнца деревня показалась безлюдной. Прошло мгновение, и ошибочность первого взгляда вскрылась. Из печных труб поднимался дым, на окраине носились домашние псы. Неподалёку от въезда в поселение горел костерок. Подле сидел человек.

Тёмно-зелёный следопытский плащ был откинут за спину, капюшон болтался там же. Облокотившись на половину срубленного дерева, рядом стояли лук, колчан и меч. Следопыт увлечённо вертел в руках какую-то мелочёвку. Бросив короткий взгляд на подъехавшего собрата, он вернулся к своему занятию.

– Хо́гден!

– Погодь!

Впалые голубые глаза не отрывались, морщинистый лоб напрягся до предела, плотные пальцы последовательно нажимали на стороны вещицы. Выглядела та не слишком диковинно. Из деревянного цилиндра, походящего на винную пробку двойного размера, торчал длинный металлический щип. На задней стороне имелись зарубки и тоненькая верёвочка, слегка выглядывающая из внутренности цилиндра.

Раздался тихий щелчок, и следопыт с чёрной ухоженной бородой просиял.

– Вельд! – Хогден встал, обняв собрата. – Сколько ж не видались? Года полтора поди?

– Не меньше! – Следопыты сели на половину дерева, добродушно улыбаясь.

– Как сам? Как дельца?

– Хорошо! Искорки там-сям, а так хорошо!

– Отрадно! Всё у Найтингейлов? Крепость бережёшь?

– Выши бери! Взлетел я, таперяча младшенького лорда сберегаю. Соррелла.

– Ох-хох! Какая важная птица! Всей душой рад за тебя! Ох-хох, любят тебя властительные. За улыбу красивую, да? – Хогдан выудил из-за пояса флягу, опрокинул в рот и передал собрату.

– Не иначе! – Вельд отпил терпкой настойки. – Как сам? Всё деревенским присмотром летаешь?

– Дышу к тому делу, сил нет. Бродишь, люду помогаешь, и времечко на игрушки есть.

– Увидал! Новенькую придумал?

– А то! – Следопыт выудил из кармана ранее убранную вещицу. – «Возвратная пташка» зовётся. Мелкая, да на выручку ловко приходит.

– Ты всё прежний умелец! Выйдет мастер ловушек на старость, займёшь место.

– Непременно! Его-то ловушки я уж все разгадал, вот своих полдюжины умудрил. Ещё столько ж хвать и пойду хвалиться! – Хогден опрокинул остатки настойки в рот. – Случаем ко мне залетел?

– По делу. Мудрая указала, где искать. – Вельд выудил из кармана исписанную бересту. – Мне нужно по срочному делу во Флорвир. Час не ждёт. Сделай благое дело, заскочи к Сэвмиру и отдай послание.

– Без дымка! Личные надобности раз мастер не в курсе?

– Найтингейл меня в отпуск отправил, Соррела будет в крепости сберегать. На них с наречённой наёмники охоту открыли. – Хогден скривился лицом. – У меня мысль расцвела, нужно проверить.

– Твёрдая проблема. Нужно осторожно.

– Потому и в одиношку.

– Охо! – Бородач деловито провёл по подбородку. – Удачи светлое дело желаю, да то понятно. Во! Возьми игрушку!

– Ты ж только смастерил. Тебе на показ нужнее.

– Где смастерил одну, тама две сделаю. Бери-бери! – Хогден вложил вещицу в руку Вельда. – Сейчас тебе её премудрость расскажу.

Глава девятая – «И нашим, и вашим»

– Позвольте рекомендовать, мой дорогой друг – следопыт Вельд!

Все приветственно загалдели и учтиво закивали. Ювелир Осик ослепительно улыбался, довольствуясь произведённым эффектом. Вельд потерянно смотрел на собравшихся.

Встретить здесь ювелира было неожиданностью, когда они успели стать друзьями – настоящей загадкой. Наплыв внезапностей на миг выбил из колеи.

– Добрый вечер, господа! Буду ждать встречи со всеми вами за игровым столом!

Половина собравшихся вновь загалдела. Тише, зато одобрительно. Вельд показал, что прибыл ради дела. Как и они. Не в пример Осику, заглянувшему лишь в силу страстного посещения всех городских событий. Игровой купеческий вечер не представлял для него большой ценности, но и его ювелир решил озарить своим присутствием. Считал он непременно так.

Следопыт попытался откланяться, однако Осик проворно взял под руку на манер балов и повёл к группе беседующих мужей в солидных одеждах.

– Дражайшие мои, для меня честь представить вам Вельда! Гости из Тенистого леса такая редкость в нашем уютном городочке!

– Давние знакомые? – несколько неохотно откликнулся на разговор лысеющий купец.

– Ой, так и не сказать! За весёлыми минутами время летит быстро! Вспомнить хоть последний турнир! Да, мой дорогой Вельд? – Улыбка сияла ослепительнее всех его перстней. Страшно представить, сколько лунного порошка изводилось на зубы. – Наш дражайший следопыт тогда победителем вышел!

– Удача улыбнулась, не более!

Купцы смерили Вельда взглядом. Кто заинтересованным, кто настороженным, кто уважительным. Ответом стала добродушная полуулыбка.

Сегодняшняя встреча в корне отличалась от проводимого в доме Осика турнира. Здесь первостепенную роль играл выигрыш. Хозяин вечера – усатый торговец пряностями даже назначил взнос, сбираемый с выигранного каждым участником. Нелицеприятно, зато прибыльно. Вельд на условие легко согласился. Знакомыми, а, тем более, надёжными людьми во Флорвире он не располагал. Тутошних скрытых порядков не ведал. Посему решил начать разведку в городе с увеличения капитала и обзаведения именем недурного картёжника. Игровой купеческий вечер мог послужить обеим целям.

Осик наперебой восхищался разными разностями, придерживая следопыта подле и стараясь завести новые знакомства. На первых порах Вельд откровенно раздражался. Почти порешил нахально смыться, когда вдруг осознал полезность нескончаемой болтовни ювелира. На таком «цветастом» фоне его самого запоминали равно настолько, насколько нужно. Достаточно, чтобы вспомнить, но недостаточно, чтобы с одного взгляда. Об остальных же можно было узнать немало. Конечно, надёжным источником Осика считать не приходилось. Давность их «дружбы» недвусмысленно обозначила преувеличенность любых рассказов. Однако общих сведений вроде имени, рода деятельности, достатка и нрава вполне хватало.

Перейдя к игре, Вельд знал поимённо всех своих соперников. Имел представления об умениях трёх четвертей. Повлиять в разговоре мог на половину. Добротный расклад.

Из затянувшейся неожиданно долго игры следопыт победителем не вышел. Занял второе место. Карты не шли, а прилагать особых усилий не желалось. Цели не те. Положив в карман выигранное за вычетом взноса и оставшись в памяти соперников достойным внимания картёжником, направился к выходу. В коридоре вновь подкараулил Осик.

– Чудный вечер! Поздравляю с выигрышем!

– Благодарю, дорогой друг! – Вельд усилием не выдал ироничного оскала. – Флорвир прекрасный город, полный возможностей!

– Истинно, истинно так! Сколь мудро замечено! – Ювелир надел поданный слугой головной убор. – Сердечно рекомендую воспользоваться одной возможностью. Завтрашним днём у меня будет обед. Парочка гостей зайдёт! Любимому другу местечко обязательно найдётся!

– Прелестно! – Следопыт пропустил спутника вперёд. Версий как отвертеться, заимелось две, но их заслонил вопрос «Стоит ли?». Как не посмотри, говорун принёс пользу. Терпеть его притом не шибко сложно. – С большим удовольствием зайду! Покойной ночи, дрогой друг!

Сам Вельд ко сну не спешил. Ужин в выбранном для постоя трактире подавали не слишком расторопно. Ожидание скрашивало выступление барда. Юная девушка лихо сменяла задорные и протяжные мелодии, дополняя музыку песнями. Пела дева хорошо. Ей бы пред лордами выступать, а не по трактирам мотаться. Увы, отсутствие самоважности во взгляде намекало: мастерица деревенская самоучка. Ни знакомых, ни покровителей, дабы рекомендовать не случилось. Пожалуй, он бы мог замолвить словечко, да только вряд ли дева решится тащиться в чужие края.

Решив сократить помощь до звонкой монеты, целого золотого вара, Вельд отужинал. Кормили сносно. Вино разбавляли, котлеты для пущей готовности зажарили чуть ли не в угольки. Но могло быть хуже.

«Впредь где-нибудь в городе буду есть», – заключил следопыт, выходя на воздух.

Весна постепенно делала па в сторону лета. Пока не слишком уверенные. Флорвир, будучи крупным городом, прогревался лучше открытых земель. Разве что северное расположение не шло на пользу.

По заднему двору юркнул мальчишка-гонец. Он-то сейчас и нужен.

– Малец!

Курчавый пацан в дырявой шляпе и без ботинок остановился. Из кармана потёртых штанов, не доходящих до низа, торчал клочок бумаги.

– Послание передать, господин? Я самый быстрый, весь город знаю!

– Послание, послание. – Вельд присел на груду пустых ящиков. – Будем считать, послание. Расскажи-ка, какие послания носишь?

– Эээ… нельзя чужим рассказывать. Мне бежать нужно.

Следопыт бросил монету, не дав убежать. Подхватив вар, курчавый округлил глаза и начал покусывать губы.

– Не рассказывай. Просто на вопросы отвечай. Такое-то можно?

– Ага.

– Хорошо. Носишь послания про деньги? Про долги? Чтоб кто-то деньгу стребовал?

– Не, господин, редко-редко бывает. Обычно я такие не ношу.

– А кто носит?

– Здоровяк.

– Здоровяк?

– Фи́дя. Он тута со всеми рос. Мне брат рассказывал, я тогда малый был. Фидя послания таскал, а ночью драться ходил. А посля вымахал. Он теперь здоровяк.

– Ему послания про долги поручают?

– Ага. Он ещё бывает за них дерётся. Когда деньги не хотят отдавать.

– Знаешь, где Фидя чаще всего ходит? Какие места посещает?

– Ну… немного знаю. Я там не бываю…

– А говорил весь город знаешь.

– Знаю! – Малец надулся, упёршись руками в бока. – Знаю, токо редко хожу туда. Но вам могу рассказать.

– Молодец! Рассказывай.

Перечислял незнакомые улочки и заведения курчавый почти полчаса, снова и снова припоминая новые. Вельд слушал молча, обозначая интерес неторопливыми кивками.

Обед у Осика до звания обеда не дотягивал. Подносы с сыром, вяленым мясом и солёными огурчиками. Множественные бутылки вина. На сём меню заканчивалось. Главными угощениями служили разговоры да знакомства.

«От всего-то одни названия. На турнире вместо денег знакомые, на обеде вместо еды болтовня. Хоть бы ради приличия салат предлагали», – поварчивал Вельд про себя, расхаживая взад-вперёд.

Среди присутствующих нашлись персоны важные, следопыт им уже не представлялся невиданной диковинкой. Посему Осик быстро забыл о нём, обратив внимание к иным лицам. Визит начинал оборачиваться тратой времени.

– Следопыт! – гаркнули за спиной.

Из круговерти гостей вышел лорд Деерхантер. Зелёная котта и золотое сюрко остались при нём, бакенбарды стали чуть короче. Не иначе, от недавнего визита к цирюльнику.

Вельд призадумался, как лучше поздороваться, но вельможа вновь дал подсказку, протянув руку для хлопка.

– Приветствую, милорд!

– Всё ещё здесь? Город понравился?

– Флорвир прекрасен! Захотелось задержаться, интересно провести время.

– Делами уже занялся? У нас и для своих дел полно, неча у наших благонадёжных парней дела отнимать. Они у нас мастера мечом орудовать получше всяких следопытов.

– К чему делами? Мне денежки интереснее. – Вельд коварно улыбнулся.

– Денежки тоже городу пригодятся. Турнирские не промотал ещё? Так будь порядочным человеком, промотай. Эля пенного выпей, бардам за сладкую музыку брось.

– Не промотал. Так много сразу не промотаешь.

– Много ему, – пробубнил Деерхантер. – Захап… а хорошо, что не промотал! Завтра ещё игра будет. Не здесь, не с этими торгашами. С нормальными парнями. Провести?

– Отчего нет. Торгашей я уж обыграл, пора обыграть нормальных парней.

Лицо лорда странным образом скривилось. То ли он собрался рассмеяться, то ли дать следопыту по зубам. В итоге не сделал ни того ни другого. Прохрипел адрес встречи и ушёл к подносу с вяленым мясом.

«Забавные люди здесь летают. Чудной городок».

Новый день яро признавался весне в любви. Солнце согревало улицы, пушистые облака лениво текли над городом. Порой доносилось пение птиц. Впрочем, на горожанах перемена погоды особенно не сказалась. Жизнь кипела точно так же как и на прошлой неделе. И в прошлом месяце, и в прошлом году. Флорвир не подчинялся нравам погоды. Только своему особому ритму.

– Добрый вечер, милорд!

Деерхантер кивнул и хлопнул по руке. Во второй держал диковинную сладость. Тонкая булка в форме свёдших вместе головы лебедей имела дыру в центре, пересечённую кривыми линиями в толщину боков. Сверху угощение усыпал сахар.

Мотком головы указав направление, лорд повёл следопыты вдоль улочки.

– И меч, и лук взял? На входе могут протестовать, не обращай внимания. Со мной пустят.

– Пользуетесь в городе особым положением?

– Особым положением только простаков пугать, а кто им кичится, сам простак. Уважение нужно авторитетом добиваться. Авторитет делом завоёвывать.

– Понимаю. В следопыты берут отличившихся делом, независимо от происхождения.

– Да? – Деерхантер доел сладость, стряхнул с рук сахар. – Смыслят, даже в лесу околачиваясь.

Спутники вышли на мост, впереди лежала возвышающаяся над городом знаменитость – поместье великого лорда Флора. Вельд не замедлил шаг, хотя очень захотелось. В план не привлекать излишнего внимания плохо вписывалась игра под самым носом властителя края. Может статься, не просто под носом, а с его друзьями и родичами. Деерхантер аристократ как-никак, водиться с ними ему гоже. Незадача.

– Милорд! – В унисон поприветствовали стражи с алебардами.

– Мы к капралу, парни. Отворяйте.

– Господин! – Сохраняя поразительную синхронность, обратились они к Вельду. – Сдайте оружие, внутрь с ним нельзя.

– Вздор! – Деерхантер не дал следопыту раскрыть рта. – На приём к владыке, может, нельзя, и то, если дозволения нет. Со мной в казарму можно без нареканий. Отворяйте!

Стражи переглянулись, неуловимо согласились глазами и отперли ворота. Не произнося ни слова, лорд провёл Вельда внутрь.

– Вот как надо! Чтобы в лицо знали и лицо твоё уважали. Сказал, сделали. Так в своём городе должно жить.

Вельд не ответил. Глубинные мысли отчаянно обдумывали, как себя повести. Не ярко засветиться и быстро удалиться, попутно не дав Деерхантеру истории о проигравшемся следопыте, кою тот непременно примется рассказывать всем желающим.

Поверхностные мыслишки иронично обчёсывали внутренне убранство поместья. На первый взгляд красиво, на второй скучно и приземлённо. Скованные крошечными клумбами цветы, томящиеся в клетках звери, опоясанные воды. Одно дело в доме ради красоты держать растеньице или ради душевности кошку, совсем иное на могучих просторах под открытым небом так природу запирать. Безвкусно.

Проходящие солдаты уважительно здоровались. Лорд отвечал. Вельд добродушно кивал. Миновав парадный вход казармы, зашли в одну из уго́льных дверей. Проскочили через два тёмных коридора и вышли в комнату средних габаритов. У стены имелся стол с лавками подле. За ним сидело четверо. Без доспехов, лишь в поддоспешниках.

– Милорд Деерхантер!

– Здравия, парни! Не начали без меня? Хорошо! Я новенького привёл. Это Вельд, следопыт. Той неделей обыграл народ на турнире, меня в том числе. Теперь решил вас обыграть!

– Глянем-глянем, как следопыты умеют обыгрывать! – Вперёд вышел зеленоглазый мужчина без мизинца на правой руке. – Меня звать Алик! По-простому все зовут капрал. Это мои парни: Кэм, Го́рдик, Хупд!

– Приветствую, господа!

– «Господа». Ха! От нашего милорда нахватался или сам при знати ходишь?

– Меня часто в телохранители определяли то к тем, то к другим. – Вельд обменялся приветствиями и сел за стол. Тут же подставили кружку эля.

– К нам поэтому приехал? – Деерхантер неторопливо тасовал небольшую колоду.

– Не, последнего лорда из засады вытащил и домой завёз. Отпуск дали. Решил провести, где поинтересней.

– Неплохо выбрал. – Светловолосый солдат, то ли Гордик, то ли Кэм, подтащил ещё эля. – О, мне подавальщица шутиху рассказала. Про королевского сборщика. Милорд, не обессудьте.

– Рассказывай, – протянул Деерхантер, давая следопыту подснять.

– Короче. Выступает бродячая труппа. Выходит здоровяк, руки как таран. Берёт апельсин, выжимает до последней капли и кричит: «Кто из этого апельсина ещё хоть каплю выжмет, даю золотой вар». Подходит маленький мужичок, хватает апельсин и сразу десять капель выжимает. Люд в шоке, силач спрашивает: «Как ты смог столько выжать?». Мужичок отвечает: «Я королевский сборщик податей, из кого хочешь выжму!»

Вояки брызнули смехом, лорд усмехнулся, следопыт по-кошачьему улыбнулся. Когда гомон стих, карты начали метаться по столу.

– В болванчика играем. Ставок сильно не задирать!

– Как не задирать, милорд? Дайте парням шанс вас обобрать. К жалованию подарочек будет! – Капрал засмеялся, заглядывая в карты.

– За это и выпьем! – Деерхантер лихо схватился за кружку. – За удачу солдатским братьям!

Партия шла бойко. Внимания болванчик требовал не самого пристального, времени на веселье оставалось вдоволь. Солдаты рассказывали шутихи и служивые случаи, непременно перебивая один другого. Лорд поднимал тост за тостом, подливая в кружки из всё прибавляющихся бочонков с элем. Сам тем разом опустошать не спешил. За первую партию свершил не более трёх глотков.

«Коварно!» – чирикнул про себя Вельд, припекая Деерхантера обольстительным взглядом. – «По умениям обойти не вышло, решил на беспечности играть. Глядишь, простак следопыт напьётся, насмеётся, да о картах позабудет. Проиграется и пусто ему. Нетушки!»

В незамудрённой карточной игре комбиновать и хитрить непросто. Без шулерства. Никак иначе, как по правилам. Но не невозможно.

Смеясь над шутками, для пущей убедительности прибавляя своих и хмельно стуча по столу, Вельд вертел игрой изо всех сил. Без строгой последовательности отводил выигрыши служивым, изредка даже Деерхантеру, большую же часть брал себе. Поддавшиеся настроению вояки утекающих в карман следопыта денег не замечали. Замечавший лорд не мог ничего сделать, кроме как пухнуть от негодования. Расставил столь хитрую ловушку и не получилось. Безобразие!

«Прелестно!» – Вельд опустошил кружку. Монеты на столе кончались, нового бочонка не подносили. Вечер шёл к концу. – «Довольно. Выиграл хорошо, но не для рассказа. Капрал вон без четвертьсотни столько ж. Деерхантер вспыхнет, да так ему и надо. Неплохой ведь мужик. Люд уважает, не зазнаётся. Надо бы ему в поездку по королевству дать. К другим краям проникнуться».

Козырь сбил расклад. Последняя, самая памятная, партия расчеркнула удачей к Гордику. Горячо поздравляя парня, картёжники принялись расходиться. Вельд с Деерхантером совместно устремились на выход.

– Прекрасный вечер! Спасибо, что пригласили!

– Пожалуйста. – Приглашение лорд организовал с чётким планом опустошить следопытские карманы. Смириться с очередной неудачей удавалось плохо.

– Эх! Прекрасный город! Съеду-ка я из малого трактира в большой. Кутить так кутить! – Не хотелось, чтоб вельможа продолжал свои потуги оставить «флорвирские» деньги во Флорвире. – И по представлениям непременно нужно пройтись. Отпуск у меня или нет?!

– Хорошая мысль. Представления в городе дают великолепные.

– Непременно схожу! Вам бы тоже, милорд, съездить куда-нибудь. По другим городам полетать, на тамошние турниры сходить.

– Может быть. – Лорд почесал баки. – Дальше доберёшься? Меня дома жена заждалась.

– Доберусь! Ещё раз спасибо за приглашение! Передавайте наилучшие пожелания домашним!

Деерхантер задумчиво простился и пошёл прочь. Вельд выждал пару мгновений, провожая уходящего взглядом, и сбросил хмельную маску. Пора заканчивать представление. Дела не ждут.