Текст книги "Мир под напряжением. История электричества: опасности для здоровья, о которых мы ничего не знали"

Во второй части книги мы увидим, насколько же сильно пострадало население мира из-за того, что отказалось прислушиваться к предупреждениям.

Часть вторая

11. Раздражительное сердце

В первый осенний день 1998 г. Флоренс Гриффит-Джойнер, бывшая олимпийская чемпионка по бегу, умерла во сне в возрасте 38 лет, когда ее сердце перестало биться[279]279
  Причиной смерти чемпионки, по официальной версии, стала асфиксия вследствие эпилептического припадка. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Той же осенью 29-летний канадский хоккеист Стефан Морен умер от неожиданной остановки сердца во время хоккейного матча в Германии, оставив жену и маленького сына. Чад Сильвер, игравший за сборную Швейцарии по хоккею, умер от сердечного приступа – ему тоже было двадцать девять. Бывший защитный тэкл[280]280
  Одна из защитных позиций в американском футболе. – Прим. пер.


[Закрыть] «Тампа-Бей Буканьерс» Дейв Логан неожиданно упал и умер по той же причине, ему было 42 года[281]281
  Причиной смерти в данном случае послужила тромбоэмболия легочной артерии вследствие тромбоза вен нижних конечностей. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Ни у одного из этих спортсменов не было истории сердечных заболеваний.

Через десять лет, в ответ на все растущее количество тревожных сигналов в спортивном мире, Фонд Миннеаполисского кардиологического института создал Национальный реестр внезапной смерти спортсменов. Изучив государственные архивы, репортажи в СМИ, архивы больниц и результаты вскрытий, Фонд обнаружил 1049 американских спортсменов в 38 видах спорта, которые умерли от внезапной остановки сердца в 1980–2006 гг. Данные подтвердили то, что и так уже давно знали в спортивном сообществе. В 1980 г. сердечные приступы у молодых спортсменов были редкостью: в США было отмечено лишь девять подобных случаев. Цифры росли медленно, но верно, увеличиваясь примерно на 10 % в год, до 1996 г., когда количество смертей от остановки сердца среди спортсменов внезапно удвоилось. В том году их было 64, в следующем – 66. В последний год, охваченный исследованием, от остановки сердца умерли 76 спортсменов, большинство из них – в возрасте до восемнадцати лет[282]282
  Maron et al. 2009.


[Закрыть].

Американское медицинское сообщество так и не смогло этого объяснить. Но вот в Европе некоторым врачам показалось, что они знают ответ – не только на вопрос, почему сердца стольких молодых спортсменов вдруг перестали выдерживать напряженные тренировки, но и на более общий вопрос: почему столько молодых людей вдруг стали умирать от болезней, от которых раньше умирали только старики. 9 октября 2002 г. ассоциация немецких врачей, специализирующихся на экологической медицине, опубликовала документ, призывающий к мораторию на установку антенн и башен, используемых для мобильной связи. Электромагнитные излучения, писали они, вызывают резкий рост и острых, и хронических заболеваний, среди которых больше всего выделялись «сильнейшие колебания артериального давления», «расстройства сердечного ритма» и «сердечные приступы и инсульты у все более молодых групп населения».

Три тысячи врачей подписали этот документ, получивший название «Фрайбургское воззвание» в честь немецкого города, где он был написан. Если их анализ верен, то он вполне может объяснить внезапное удвоение количества сердечных приступов у американских спортсменов в 1996 г.: именно в том году в США впервые поступили в продажу цифровые мобильные телефоны, именно в том году мобильные провайдеры начали строить десятки тысяч вышек связи, чтобы эти телефоны работали.

Хотя я и знал о Фрайбургском воззвании и сильнейшем воздействии, которое электричество может оказывать на сердце, тем не менее, когда я только задумал эту книгу, то не собирался включать в нее главу о болезнях сердца, ибо я все еще отрицал эту связь, несмотря на обилие доказательств.

Как мы помним из восьмой главы, Маркони, изобретатель радио, пережил десять сердечных приступов[283]283
  Точное число сердечных приступов у Маркони неизвестно; в восьмой главе автор книги говорит о девяти сердечных приступах. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] после того, как начал свою работу, изменившую мир; последний из этих приступов убил его в еще совсем не старом возрасте 63-лет.

«Тревожное расстройство», широко распространенное сегодня, чаще всего диагностируется по сердечным симптомам. У многих из тех, кто страдает от острого «приступа тревожности», наблюдается нерегулярное сердцебиение, затрудненное дыхание и боль или давление в груди; эти симптомы настолько похожи на настоящий сердечный приступ, что в отделениях неотложной помощи в госпиталях чаще оказываются люди, у которых обнаруживается всего лишь «тревожность», чем пациенты, у которых на самом деле плохо с сердцем. Тем не менее из шестой главы мы помним, что «тревожный невроз» был выдуман Зигмундом Фрейдом – он просто взял и переименовал болезнь, известную ранее как неврастения и появившуюся только в конце XIX в., после того как была построена первая система электрической коммуникации.

Расстройство сердечной деятельности – это и один из главных симптомов радиоволновой болезни, описанной советскими врачами в 1950-х гг.

Я не только знал обо всем этом, но и сам тридцать пять лет страдал от учащенного сердцебиения, ненормального сердечного ритма, одышки и болей в груди, связанных с воздействием электричества.

Тем не менее, когда моя подруга и коллега Джоли Андрицакис сказала мне, что даже сами по себе болезни сердца впервые появились в медицинской литературе только в начале XX в., и я должен написать о них отдельную главу, ее слова застали меня врасплох. В медицинской школе мне так тщательно вбили в голову, что главная причина болезней сердца – это холестерин, что я никогда даже и не сомневался в общеизвестной мудрости, что главные факторы, влияющие на современную эпидемию сердечно-сосудистых заболеваний, – это плохой рацион питания и недостаток физических нагрузок. Я не сомневался, что электромагнитное излучение может вызвать сердечный приступ. Но я тогда еще и не подозревал, что оно вызывает и сердечные болезни.

Затем другой мой коллега, доктор Сэмюэл Милэм, еще сильнее замутил воду. Милэм – доктор медицины и эпидемиолог, когда-то работавший в департаменте здравоохранения штата Вашингтон. В 2010 г. он написал статью, а затем и небольшую книгу, в которой утверждал, что современная эпидемия заболеваний сердца, сахарного диабета и рака по большей части, а может быть, и полностью вызвана электричеством. Он привел солидную статистику, подтверждающую его слова.

И я решил погрузиться в тему с головой.

Впервые я узнал о работах Милэма в 1996 г., когда меня попросили помочь с национальным судебным иском против Федеральной комиссии по связи (FCC). Я тогда еще жил в Бруклине и знал лишь о том, что телекоммуникационная индустрия обещает «беспроводную революцию». Деятели индустрии хотели вложить мобильные телефоны в руки каждого американца, и, чтобы эти устройства могли работать в городских каньонах моего родного города, они подали заявку на размещение тысяч микроволновых антенн на уровне высоты среднего дома в Нью-Йорке. Реклама новых телефонов уже появилась на радио и телевидении: людей уверяли, что эти телефоны им необходимы и что они станут отличным подарком на Рождество. Я даже не представлял, насколько же радикально изменится мир.

А затем мне позвонил Дэвид Фихтенберг, статистик из штата Вашингтон. Он сообщил, что FCC только что опубликовала рекомендации по дозам микроволнового излучения для людей, и спросил, не хочу ли я присоединиться к общенациональному иску против этих рекомендаций. Новые рекомендации, как я узнал, были написаны самой индустрией мобильной связи, и они защищали людей ровно от одного побочного эффекта микроволновой радиации: вы не могли зажариться, словно курица в микроволновой печи. Кроме нагревания, во внимание не принимались никакие другие известные эффекты этого излучения – воздействие на сердце, нервную систему, щитовидную железу и другие органы.

Хуже того, Конгресс в январе того года издал указ, который прямо запрещал городам и штатам регулировать распространение этой технологии, ссылаясь на соображения здоровья. Президент Клинтон подписал его 8 февраля. Мобильная индустрия, Комиссия по связи и президент сговорились и заявили, что мы не должны бояться держать в руках устройства, которые излучают микроволновую радиацию прямо в мозг, а еще заодно смириться с жизнью поблизости от микроволновых вышек, потому что их поставят на улице неподалеку от вашего дома, хотите вы этого или нет. Начался гигантский биологический эксперимент, и все мы превратились в ничего не подозревающих подопытных кроликов.

Только вот результат был известен заранее. Исследования уже были проведены, и ученые, которые проводили их, пытались рассказать нам, что же новая технология сделает с мозгами пользователей мобильных телефонов, а также с сердцем и нервной системой людей, живущих поблизости от вышек сотовой связи, а поблизости от вышки в конечном итоге будем жить мы все.

Сэмюэл Милэм, доктор медицины, магистр здравоохранения

Сэмюэл Милэм-младший был одним из этих ученых. Он не проводил клинических или экспериментальных исследований на отдельных людях или животных; эта работа была уже сделана другими в прошлые десятилетия. Милэм – это эпидемиолог, ученый, который доказывает, что результаты, полученные учеными в лаборатории, реально наблюдаются у масс людей, живущих в реальном мире. В ранних своих исследованиях он показал, что специалисты-электрики, техники, обслуживающие линии электропередачи, телефонисты, металлисты, работающие с алюминием, ремонтники радиоприемников и телевизоров, сварщики и операторы любительских радиостанций – то есть люди, чья работа подвергает их воздействию электричества или электромагнитных излучений, – намного чаще, чем в среднем, умирают от лейкемии, лимфомы и опухолей мозга. Он знал, что новые стандарты FCC недостаточны, и предложил свои услуги в качестве консультанта любому, кто готов был бросить им вызов в суде.

В последние годы Милэм занимался исследованием статистики 1930-х и 1940-х гг., когда администрация Рузвельта сделала национальным приоритетом электрификацию всех ферм и сельских поселений Америки. Данные, обнаруженные Милэмом, удивили даже его самого. Оказалось, что не только рак, но и сахарный диабет, а также болезни сердца прямо коррелируют с электрификацией домов. В деревнях, где не было электричества, практически не было и болезней сердца – до того, как до них дотянули провода. Собственно говоря, в 1940 г. деревенские жители в электрифицированных регионах вдруг начали умирать от болезней сердца в 4–5 раз чаще, чем те, до кого электрификация еще не добралась. «Кажется невероятным, что такая огромная разница в смертности не получила никакого объяснения даже через 70 лет после того, как о ней впервые сообщили», – писал Милэм[284]284
  Milham 2010a, p. 345.


[Закрыть]. Он предполагал, что в начале XX в. ответов просто никто не искал.

Но когда я начал изучать литературу того времени, то увидел, что ответы искали буквально все. Например, Пол Дадли Уайт, известный кардиолог, связанный с Гарвардской школой медицины, недоумевал над этой проблемой в 1938 г. Во втором издании своего учебника Heart Disease («Болезни сердца») он с изумлением писал, что Остин Флинт, выдающийся врач-терапевт, практиковавший в Нью-Йорке во второй половине XIX в., не отмечал ни одного случая грудной жабы (стенокардии) в течение целых пяти лет. Уайт был ошеломлен утроением распространения заболеваний сердца в его родном Массачусетсе с тех пор, как он начал практиковать в 1911 г. «Как причина смерти, – писал он, – болезни сердца занимают все бо́льшую и бо́льшую долю в этой части мира; сейчас они намного обошли и туберкулез, и пневмонию, и злокачественные заболевания». В 1970 г., под конец своей карьеры, Уайт так и не смог ответить, в чем же причина. Он мог лишь удивляться, почему же коронарная недостаточность – болезнь, вызванная закупоркой коронарных артерий, ныне самое распространенное заболевание сердца, – когда-то была такой редкостью, что в первые годы практики он вообще практически с ней не сталкивался. «Из первых 100 статей, которые я опубликовал, – писал он, – лишь две, в самом конце сотни, были связаны с коронарной недостаточностью»[285]285
  White 1938, pp. 171-72, 586; White 1971; Flint 1866, p. 303.


[Закрыть].

Болезни сердца, однако, не появились из ниоткуда в начале XX в. Они были довольно редкими, но все же существовали. Статистика США показывает, что распространение заболеваний сердца начало расти задолго до того, как Уайт окончил медицинскую школу. Современная эпидемия на самом деле внезапно началась в 1870-х гг. – в то же время, как страну впервые опутали телеграфные провода. Но я забегаю вперед. Ибо доказательств того, что заболевания сердца вызываются в основном электричеством, оказалось даже еще больше, чем предполагал Милэм, и механизм, с помощью которого электричество повреждает сердце, уже известен.

Начнем с того, что нам не обязательно полагаться только на исторические данные, чтобы получить доказательства предположения Милэма, потому что электрификация в нескольких регионах мира продолжается до сих пор.

В 1984–1987 гг. ученые из научно-исследовательского института «Ситарам Бхартиа» решили сравнить заболеваемость коронарной недостаточностью в Дели, которая оказалась пугающе высокой, и в сельской местности округа Гургаон в штате Харьяна, в 50–70 километрах от города. Они опросили 27 000 человек, и, как и ожидалось, болезней сердца в городе оказалось больше, чем в деревне. Но ученые немало удивились, узнав, что практически все якобы факторы риска больше распространены в сельской местности.

Городские жители намного меньше курили, употребляли в пищу меньше калорий, меньше холестерина и намного меньше насыщенных жиров, чем сельские. Тем не менее болезни сердца у них были распространены в пять раз чаще. «Из данного исследования, – писали ученые, – совершенно ясно, что разница в распространении коронарной недостаточности в городе и сельской местности не связана с каким-либо конкретным фактором риска. Следовательно, необходимо искать другие факторы, которые не связаны с общепринятыми объяснениями»[286]286
  Chadha et al. 1997.


[Закрыть]. Самым очевидным фактором, на который эти ученые не обратили внимания, было электричество. Ибо в середине 1980-х гг. округ Гургаон еще не был электрифицирован[287]287
  Milham 2010b.


[Закрыть].

Чтобы осмыслить подобные данные, необходимо рассмотреть все, что известно, – и то, что еще не известно – о болезнях сердца, электричестве и взаимоотношениях одного с другим.

Моя бабушка-венгерка, которая была главной поварихой в семье, когда я рос, страдала от артериосклероза (болезни, поражающий артерии и вызывающей их уплотнение). Она кормила нас той же едой, что готовила для себя; по совету ее врача эти блюда были маложирными. Она была прекрасным кулинаром, так что, покинув родительский дом, я продолжил питаться схожим образом, потому что подсел на вкус такой еды. В последние 38 лет я соблюдаю вегетарианскую диету. Я чувствую себя более здоровым, питаясь подобным образом, и считаю, что это полезно для моего сердца.

Однако вскоре после того, как я начал собирать данные для этой главы, один друг дал мне почитать книгу под названием The Cholesterol Myths («Мифы о холестерине»). Ее выпустил в 2000 г. датский врач Уффе Равнсков, специалист по внутренней медицине и заболеваниям почек; к тому времени он уже ушел на пенсию с должности семейного врача и жил в шведском Лунде. Мне очень не хотелось ее читать, потому что Равнскова трудно назвать полностью объективным: он считает, что вегетарианцы – избегающие удовольствия стоики, которые героически отказывают себе в нормальной вкусной еде, ошибочно веря, что это поможет им прожить дольше.

Игнорируя предрассудки, я все-таки прочитал книгу Равнскова и обнаружил, что она очень хорошо проработана и содержит множество источников. Она в пух и прах разносит идею, что люди сейчас больше страдают от сердечных приступов потому, что едят больше животных жиров, чем их предки. На первый взгляд, его утверждения противоречили и тому, чему меня учили, и моему собственному опыту. Так что я достал копии многих научных статей, на которые он ссылался, и перечитывал их снова и снова до тех пор, пока они наконец не стали казаться осмысленными в свете того, что я знал об электричестве. Самое важное, что нужно помнить, это то, что результаты более ранних исследований отличаются от тех, которые ученые получают сегодня, и у этой разницы есть своя причина. Даже недавние исследования из разных частей мира не всегда согласуются друг с другом – по той же самой причине.

Равнсков, однако, превратился практически в икону для определенной части сообщества альтернативной медицины, в том числе многих экологических врачей, которые теперь прописывают высокожирные диеты – с особым акцентом на животные жиры – своим тяжелобольным пациентам. Они неверно понимают медицинскую литературу. Исследования, на которые ссылался Равнсков, недвусмысленно показывают, что бич современного общества, сердечные заболевания, вызываются в основном не рационом питания, а другим фактором, но вместе с тем они еще и показывают, что отказ от жирной пищи в современном мире помогает предотвратить урон, наносимый этим «другим фактором». Практически все крупные исследования, проводившиеся с 1950-х гг. в индустриализированных странах, в полном соответствии с тем, чему меня учили в медицинской школе, показывают непосредственную корреляцию между холестерином и заболеваниями сердца[288]288
  Dawber et al. 1957; Doyle et al. 1957; Kannel 1974; Hatano and Matsuzaki 1977; Rhoads et al. 1978; Feinleib et al. 1979; Okumiya et al. 1985; Solberg et al. 1985; Stamler et al. 1986; Reed et al. 1989; Tuomilehto and Kuulasmaa 1989; Neaton et al. 1992; Verschuren et al. 1995; Njolstad et al. 1996; Wilson et al. 1998; Stamler et al. 2000; Navas-Nacher et al. 2001; Sharrett et al. 2001; Zhang et al. 2003.


[Закрыть]. А все исследования, в которых сравнивают вегетарианцев и мясоедов, показали, что у вегетарианцев сейчас ниже и уровень холестерина, и риск смерти от сердечного приступа[289]289
  Phillips et al. 1978; Burr and Sweetnam 1982; Frentzel-Beyme et al. 1988; Snowdon 1988; Thorogood et al. 1994; Appleby et al. 1999; Key et al. 1999; Fraser 1999, 2009.


[Закрыть].

Равнсков предполагал, что причина состоит в том, что люди, которые не едят мяса, в целом тщательнее следят за своим здоровьем. Но те же самые результаты обнаружились и у людей, которые не ели мяса исключительно по религиозным причинам. Все адвентисты седьмого дня избегают табака и алкоголя, но лишь примерно половина из них не ест мяса. Ряд крупных долгосрочных исследований показали, что адвентисты-вегетарианцы в два-три раза реже умирают от болезней сердца[290]290
  Phillips et al. 1978; Snowden 1988; Fraser 1999; Key et al. 1999.


[Закрыть].

Что особенно загадочно, самые ранние исследования – проведенные в первой половине XX в. – не давали подобных результатов и не показывали, что холестерин связан с болезнями сердца. Большинство ученых считали это неразрешимым парадоксом, который противоречит современным идеям о диете, и поэтому медицинский истеблишмент просто отмахивался от ранних исследований.

Например, у людей с генетическим заболеванием, известным как семейная гиперхолестеринемия, уровень холестерина в крови крайне высок – настолько, что у них иногда появляются жировые наросты на суставах, и они склонны к похожим на подагру приступам болей в ступнях, лодыжках и коленях, вызываемым кристаллами холестерина. В современном мире такие люди склонны к ранней смерти из-за коронарной недостаточности. Однако это не всегда было так. Ученые из Лейденского университета в Нидерландах отследили родословную трех ныне живущих с этим расстройством людей и обнаружили у них общих предков, живших в конце XVIII в. Затем, отследив всех потомков этой пары и проверив всех ныне живущих потомков на генетический дефект, ученые обнаружили 412 человек – носителей гена, которые передали его дальше, или их братьев и сестер, имевших 50-процентную вероятность носительства. К своему вящему изумлению они увидели, что до 1860-х гг. смертность у людей с этим заболеванием была на 50 % ниже, чем в среднем у населения. Иными словами, холестерин имел защитные свойства, и люди с очень высоким уровнем холестерина жили дольше других. Но в конце XIX в. их смертность начала неуклонно расти и в конце концов сравнялась со средней примерно в 1915 г. Смертность у этой подгруппы продолжала расти и в XX в.: в 1950-х гг. она стала вдвое выше среднего, а затем остановилась более-менее на одном уровне[291]291
  Sijbrands et al. 2001.


[Закрыть]. Основываясь на этом исследовании, можно предположить, что до 1860-х гг. холестерин не вызывал коронарную недостаточность, и этому есть и другие доказательства.

В 1965 г. Леон Майклз из Университета Манитобы решил проверить, что говорят исторические документы об употреблении жира в прежние века, когда коронарная недостаточность была огромной редкостью. Его открытия тоже противоречили современной точке зрения и убедили его, что с холестериновой теорией что-то не так. Один ученый в 1696 г. подсчитал, что богатейшая половина населения Англии (около 2,7 миллиона человек) ежегодно употребляла в пищу в среднем 147,5 фунта (67 кг) мяса – это больше, чем среднее потребление мяса в Англии в 1962 г. Причем до XX в. потребление мяса и животных жиров вообще не снижалось. Другое вычисление, проделанное в 1901 г., показало, что англичане, державшие слуг, в среднем употребляли намного больше жиров в 1900 г., чем в 1950-м. Майклз считал, что современную эпидемию болезней сердца нельзя объяснить и недостатком физических нагрузок, потому что именно среди представителей праздных высших классов, которые никогда не занимались ручным трудом и ели куда меньше жиров, чем раньше, заболевания сердца распространились сильнее всего.

За этим последовала проницательная работа Джеремайи Морриса, профессора социальной медицины из Лондонского университета, который заметил, что в первой половине XX в. заболеваемость коронарной недостаточностью увеличилась, а вот распространение коронарной атеромы – холестериновых бляшек в коронарных артериях – уменьшилось. Моррис изучил протоколы вскрытий в Лондонском госпитале в 1908–1949 гг. В 1908 г. у 30,4 % мужчин 30–70 лет при вскрытии обнаруживалась запущенная атерома, а в 1949 г. – только у 16 %. У женщин распространенность снизилась с 25,9 до 7,5 %. Иными словами, холестериновые бляшки в коронарных артериях стали намного менее распространены, чем раньше, но вот болезней, случаев грудной жабы и сердечных приступов стало больше. К 1961 г., когда Моррис представил статью на эту тему в Медицинской школе Йельского университета, исследования, проведенные во Фремингеме (Массачусетс)[292]292
  Dawber et al. 1957.


[Закрыть] и Олбани (Нью-Йорк)[293]293
  Doyle et al. 1957.


[Закрыть], уже установили связь между холестерином и болезнями сердца. Моррис был уверен, что важную роль играет и другой, неизвестный фактор окружающей среды. «Можно с достаточной уверенностью заявить, – сказал он слушателям, – что на уровень липидов в крови влияют не только жиры в пище, на формирование атером влияет не только уровень липидов в крови, а для ишемической болезни сердца необходимо не только наличие атеромы».

Этот фактор, как мы увидим ниже, – электричество. Электромагнитные поля в нашей окружающей среде стали настолько интенсивны, что мы не можем усваивать жиры так же, как это делали наши предки.

Какой бы фактор окружающей среды ни действовал на людей в Америке в 1930-х и 1940-х гг., он заодно поражал и всех животных Филадельфийского зоопарка.

Лаборатория сравнительной патологии была уникальным учреждением, которое открыли в зоопарке в 1901 г., С 1916 по 1964 г. директор лаборатории Герберт Фокс и его преемник Герберт Рэтклифф сравнивали протоколы вскрытия более 13 000 животных, умерших в зоопарке.

За этот период распространенность артериосклероза увеличилась в невероятные 10–20 раз у всех видов млекопитающих и птиц. В 1923 г. Фокс писал, что подобные поражения «невероятно редки» и случаются менее чем у 2 % животных, их обычно находят во время вскрытия случайно[294]294
  Fox 1923, p. 71.


[Закрыть]. В 1930-х гг. заболеваемость резко возросла, а в 1950-х артериосклероз уже не только наблюдался у молодых животных, но нередко становился и непосредственной причиной их смерти, а не просто обнаруживался во время вскрытия. К 1964 г. болезнь отмечалась у четверти млекопитающих и 35 % птиц.

Коронарная недостаточность появилась еще более неожиданно. Собственно говоря, до 1945 г. ее в зоопарке просто не было[295]295
  Ratcliffe et al. 1960, p. 737.


[Закрыть]. А первые сердечные приступы, когда-либо обнаруженные у животных в зоопарке, случились еще через десять лет, в 1955 г. Артериосклероз довольно регулярно наблюдался еще с 1930-х гг. в аорте и других артериях, но не в коронарных артериях сердца. Но склероз коронарных артерий начал распространяться среди млекопитающих и птиц с такой скоростью, что к 1963 г. более чем у 90 % млекопитающих и 72 % птиц, умерших в зоопарке, была коронарная недостаточность, а у 24 % млекопитающих и 10 % птиц – сердечные приступы. Кроме того, большинство сердечных приступов случалось у молодых животных в первой половине жизни. Артериосклероз и болезни сердца наблюдались у 45 семейств млекопитающих и 65 семейств птиц, живших в зоопарке, – у оленей и антилоп, луговых собачек и белок, львов, тигров и медведей, гусей, аистов и орлов.

Рацион питания вообще никак не был связан с этими изменениями. Рост случаев артериосклероза начался задолго до 1935 г., когда диета животных в зоопарке стала более питательной. А коронарная недостаточность появилась лишь десять лет спустя, хотя рацион питания животных вообще не менялся между 1935 и 1964 г. Плотность населения, по крайней мере у млекопитающих, оставалась почти одинаковой в течение всех пятидесяти лет, равно как и физические нагрузки, которые они получали. Рэтклифф предположил, что дело может быть в социальном давлении из-за программ разведения, которые начались в зоопарке в 1940 г. Он считал, что на животных влияет психологический стресс. Но он так и не смог объяснить, почему даже два десятилетия спустя коронарная недостаточность и сердечные приступы продолжали распространяться по всему зоопарку и среди всех видов, даже тех, которые не участвовали в программах разведения. Не смог он объяснить, и почему распространение склероза артерий вне сердца начался в 1930-х гг. и почему ученые, живущие в тысячах километров от Филадельфии, обнаружили артериосклероз у 22 % животных Лондонского зоопарка в 1960 г.[296]296
  Rigg et al. 1960.


[Закрыть] и у примерно такого же числа животных в Антверпенском зоопарке в Бельгии в 1962 г.[297]297
  Vastesaeger and Delcourt 1962.


[Закрыть]

Элементом, который получил наибольшее распространение в окружающей среде в 1950-х гг., когда случился взрывной рост заболеваемости коронарной недостаточностью у людей и животных, было радиочастотное (РЧ) излучение. До Второй мировой войны радиоволны широко использовались только для двух целей: радиосвязи и диатермии, терапевтического применения радиоволн в медицине для нагревания отдельных частей тела.

Спрос на аппаратуру, генерирующую РЧ, внезапно оказался неутолимым. Использование телеграфа во время Гражданской войны в США стало стимулом для его коммерческого развития, использование радиосвязи в Первую мировую войну оказало такое же воздействие на распространение радиоприемников, а использование радара во Вторую мировую войну породило десятки новых отраслей промышленности. РЧ-генераторы впервые поступили в массовое производство, и сотни тысяч людей подвергались воздействию радиоволн на работе – радиоволн, которые теперь использовались не только в радарах, но и для навигации, радио– и телеэфиров, радиоастрономии, нагревания, герметизации и сварки в десятках отраслей промышленности, а также для «радарных печей» в домах. Не только промышленные рабочие, но и все население подверглось беспрецедентному воздействию РЧ-излучения.

По причинам, связанным скорее с политикой, чем с наукой, история на двух противоположных сторонах мира пошла противоположными путями. В странах Западного блока ученые продолжали еще энергичнее все отрицать. Они спрятали голову в песок, словно страусы, еще в 1800 г., как мы видели в четвертой главе, а сейчас просто насыпали себе на голову еще одну кучу. Когда радарные техники начали жаловаться на головную боль, усталость, дискомфорт в груди и боль в глазах – и даже на бесплодие и выпадение волос, – их отправляли на быстрое медобследование и анализы крови. Когда обследования и анализы ничего не показывали, их отправляли обратно на работу[298]298
  Daily 1943; Barron et al. 1955; McLaughlin 1962.


[Закрыть]. Поведение Чарльза Баррона, медицинского директора Калифорнийского отдела корпорации Lockheed Aircraft, было типичным. Сообщения о болезнях от микроволновой радиации «слишком часто стали появляться в обывательских публикациях и газетах», – говорил он в 1955 г. Обращался Баррон к представителям медицины, вооруженных сил, различных академических учреждений и авиационной промышленности на собрании в Вашингтоне. «К сожалению, – добавил он, – публикация этой информации в последние несколько лет совпала с разработкой наших самых мощных воздушных радарных передатчиков, и среди инженеров и испытательного персонала радаров возникло значительное опасение и непонимание». Он сообщил аудитории, что обследовал сотни сотрудников Lockheed и не обнаружил никакой разницы в здоровье тех, кто подвергался воздействию радаров, и тех, кто не подвергался. Однако его исследование, позже опубликованное в Journal of Aviation Medicine, оказалось запятнано той же самой моделью поведения – «не вижу зла, не слышу зла, не говорю о зле». Его контрольная группа, «не подвергавшаяся» воздействию радаров, оказалась группой сотрудников Lockheed, которые подвергались радарному излучению менее 3,9 милливатта на квадратный сантиметр – этот уровень почти в четыре раза выше, чем ныне допустимый для гражданского населения США. 28 % этих «не подвергавшихся излучению» сотрудников страдали от неврологических или сердечно-сосудистых расстройств, желтухи, мигрени, кровотечений, анемии или артрита. А когда Баррон брал образцы крови на анализ у «подвергавшихся воздействию» – то есть тех, кого облучали с мощностью более 3,9 милливатта на квадратный сантиметр, – со временем количество эритроцитов в их крови падало, а лейкоцитов – значительно возрастало. Баррон отмахнулся от этих находок как от «лабораторных ошибок»[299]299
  Barron et al. 1955; Brodeur 1977, pp. 29-30.


[Закрыть].

В Восточном блоке все оказалось иначе. Жалобы рабочих сочли важными. В Москве, Ленинграде, Киеве, Варшаве, Праге и других городах построили специальные клиники для диагностики и лечения работников, подвергавшихся воздействию микроволнового излучения. В среднем примерно 15 % сотрудников этих отраслей промышленности заболевали достаточно серьезно, чтобы обратиться за медицинской помощью, а 2 % даже стали инвалидами[300]300
  Sadchikova 1960, 1974; Klimkova-Deutschova 1974.


[Закрыть].

В СССР и союзных ему странах понимали, что симптомы, вызываемые микроволновым излучением, очень похожи на те, что были впервые описаны в 1869 г. американским врачом Джорджем Бирдом. Соответственно, используя терминологию Бирда, они назвали эти симптомы «неврастенией», а болезнь, которая их вызывала, – «микроволновой болезнью» или «радиоволновой болезнью».

Интенсивные исследования начались в московском Институте гигиены труда и профзаболеваний в 1953 г. К 1970-м гг. эти исследования воплотились в тысячах публикаций[301]301
  See Pervushin 1957; Drogichina 1960; Letavet and Gordon 1960; Orlova 1960; Gordon 1966; Dodge 1970 (review); Healer 1970 (review); Marha 1970; Gembitskiy 1970; Subbota 1970; Marha et al. 1971; Tyagin 1971; Barański and Czerski 1976; Bachurin 1979; Jerabek 1979; Silverman 1979 (review); McRee 1979, 1980 (reviews); Sadchikova et al. 1980; McRee et al. 1988 (review); Afrikanova and Grigoriev 1996. For bibliographies, see Kholodov 1966; Novitskiy et al. 1970; Presman 1970; Petrov 1970a; Glaser 1971–1976, 1977; Moore 1984; Grigoriev and Grigoriev 2°13.


[Закрыть]. Были написаны учебники по лечению радиоволновой болезни, и эта тема вошла в учебную программу медицинских институтов России и Восточной Европы. Сегодня в российских учебниках пишут о воздействии на сердце, нервную систему, щитовидную железу, надпочечники и другие органы[302]302
  Personal communication, Oleg Grigoriev and Yury Grigoriev, Russian National Committee on Non-Ionizing Radiation Protection. Russian textbooks include Izmerov and Denizov 2001; Suvorov and Izmerov 2003; Krutikov et al. 2003; Krutikov et al. 2004; Izmerov 2005, 2°11a, 2°11b; Izmerov and Kirillova 2008; Kudryashov et al. 2008.


[Закрыть]. Симптомы воздействия радиоволн включают в себя головную боль, усталость, слабость, головокружение, тошноту, нарушения сна, раздражительность, потерю памяти, эмоциональную нестабильность, депрессию, тревожность, сексуальные расстройства, нарушения аппетита, боль в животе и нарушения пищеварения. У пациентов наблюдаются заметный тремор, похолодание кистей и стоп, покраснение лица, гиперактивные рефлексы, обильная потливость и хрупкость ногтей. Анализы крови показывают нарушения метаболизма углеводов и повышенные уровни триглицеридов и холестерина.