Электронная библиотека » Артур Хейли » » онлайн чтение - страница 8

Текст книги "Отель"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 18:52


Автор книги: Артур Хейли


Жанр: Литература 20 века, Классика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Герцог повернулся к жене – лицо его, освещенное ярким утренним солнцем, вдруг постаревшее, выражало отчаяние.

– Думай не думай, какой от этого толк? Теперь уже ничего не изменишь.

– Думать никогда не вредно – только думать как следует и в нужном направлении. Потому одни добиваются успеха в делах, а другие нет.

Рука герцога снова прошлась по волосам.

– С прошлой ночи ничего не изменилось к лучшему.

– Но ведь и хуже не стало, – весьма резонно возразила герцогиня. – Пока и на том спасибо. Мы все еще здесь, и пока никто на нас не посягает.

Герцог устало покачал головой. Видно было, что ночью он почти не спал.

– Ну и что?

– Мне кажется, все это вопрос времени, – сказала герцогиня. – А время на нашей стороне. Чем дольше ничего не случится… – Она помолчала, потом произнесла медленно, будто размышляя вслух: – Сейчас совершенно необходимо привлечь к вам максимум внимания. Поставить вас в такое положение, чтобы категорически исключить даже возможность подозрения.

Словно по обоюдному согласию, оба супруга не вспоминали о вчерашней ссоре.

Герцог снова принялся шагать по комнате.

– Единственное, что, пожалуй, могло бы сейчас помочь, – это сообщение о моем назначении в Вашингтон.

– Совершенно верно.

– Но с этим нельзя спешить. Если Хэд почувствует, что его подталкивают, он так разбушуется, что на Даунинг-стрит слетит крыша. Это чертовски деликатное дело.

– И станет еще деликатнее, если…

– Уж не кажется ли вам, что я этого не понимаю? Неужели, по-вашему, я не думал, что самое правильное для нас – это сдаться? – В голосе герцога Кройдонского звучали истерические нотки. Он закурил сигарету, руки его дрожали.

– Ну нет, мы не станем сдаваться! – В противоположность мужу тон у герцогини был решительный и деловой. – Даже премьер-министры уступают нажиму, если он исходит от людей, которым не откажешь. И Хэд не составляет исключения. Я сейчас же позвоню в Лондон.

– Зачем?

– Поговорю с Джеффри. Попрошу его сделать все возможное, чтобы ускорить ваше назначение.

Герцог с сомнением покачал головой: он не очень верил в реальность такой затеи. Ему уже не раз приходилось наблюдать, каким удивительным влиянием обладала семья его жены. И все же он счел необходимым предупредить ее:

– Как бы ружье не выстрелило в нас самих, дорогая.

– Не обязательно. Джеффри, когда захочет, прекрасно умеет нажать, где следует. А если мы будем сидеть сложа руки, все может обернуться гораздо хуже. – Долго не раздумывая, герцогиня взяла трубку телефона, стоявшего рядом с кроватью. – Лондон, пожалуйста. Лорда Сельвина. – И она назвала номер телефона в Мейфер.

Минут через двадцать раздался долгожданный звонок. Герцогиня высказала свою просьбу, на что ее брат, лорд Сельвин, реагировал без всякого восторга. Сидя в другом конце спальни, герцог отчетливо слышал низкий голос своего шурина, возмущенно возражавшего по телефону: «Ей-богу, сестрица, ты только разворошишь змеиное гнездо, зачем тебе это нужно? К твоему сведению, назначение Саймона в Вашингтон теперь – весьма далекая история. Кое-кто в кабинете министров считает, что там нужен сейчас другой человек. Я не говорю, что разделяю их мнение, но ведь нельзя на это закрывать глаза, правда?»

– А если не нажимать, сколько может пройти времени до назначения?

– Точно трудно сказать, старушка. Но, насколько я понимаю, не одна и не две недели.

– Нет, мы просто не можем так долго ждать, – настаивала герцогиня. – Поверь мне на слово, Джеффри, будет чудовищной ошибкой, если ты теперь же не попытаешься что-то предпринять.

– Не вижу для этого никакой возможности. – Голос из Лондона звучал явно недовольно.

– То, о чем я прошу, жизненно важно не только для нас самих, но и для всей семьи, – решительно заявила герцогиня. – Надеюсь, ты можешь мне поверить.

Наступило молчание, затем последовал осторожный вопрос:

– Саймон рядом с тобой?

– Да.

– Так что же за всем этим кроется? Что он там натворил?

– Даже если б я и знала, что тебе ответить, – сказала герцогиня Кройдонская, – я едва ли стала бы это делать по междугородному телефону.

Снова наступила пауза.

– Что ж, обычно ты отдаешь себе отчет в своих действиях, – нехотя признал ее брат. – В этом тебе нельзя отказать.

Герцогиня поймала взгляд мужа, еле заметно кивнула ему и спросила брата:

– Я правильно тебя поняла, что ты выполнишь мою просьбу?

– Очень мне этого не хочется, сестрица. По-прежнему не хочется, – ответил лорд Сельвин. И тем не менее, помолчав, добавил: – Ну хорошо, я постараюсь.

Перекинувшись еще несколькими словами, брат и сестра распрощались.

Не успела герцогиня положить трубку, как телефон снова зазвонил. Супруги вздрогнули. Герцог нервно облизнул губы, в то время как его жена произнесла:

– Алло!

– Герцогиня Кройдонская? – спросил чей-то гнусавый, тягучий голос.

– Да, это я.

– Говорит Огилви, начальник охраны отеля. – В трубке послышалось сопение, потом наступила тишина: казалось, звонивший выжидал, пока до собеседницы дойдет смысл его слов.

Герцогиня тоже молчала. Видя, что пауза затягивается, она довольно резко спросила:

– Так что же вам угодно?

– Поговорить наедине. С вами и вашим мужем, – все так же растягивая слова, без всяких околичностей изрек он.

– Если это связано с отелем, то вы напрасно звоните. Мы привыкли иметь дело с мистером Трентом.

– Что ж, свяжитесь с ним – потом всю жизнь жалеть будете. – В холодном наглом тоне чувствовалась несомненная уверенность.

Герцогиня заколебалась. И тут заметила, что руки у нее дрожат. Все же она нашла в себе силы произнести:

– Сейчас мне неудобно вас принять.

– А когда? – Снова молчание, снова сопение в трубке.

И она поняла: что бы этот человек ни знал и чего бы он ни хотел, – перед ней большой мастер психологического нажима.

– Возможно, несколько позже, – ответила герцогиня.

– Хорошо. Я приду через час. – Теперь он уже не спрашивал, теперь он сам диктовал условия.

– Но может быть…

Не дослушав ее возражений, человек повесил трубку.

– Кто это звонил? Что ему надо? – взволнован но спросил герцог, подходя к жене. Изможденное лицо его побледнело еще больше.

На секунду герцогиня закрыла глаза. Как бы ей хотелось сейчас сбросить с себя бремя руководства и ответственности за них обоих, чтобы кто-то другой принимал решения. Она знала, что это пустая надежда, ибо с тех пор, как она себя помнила, всегда все лежало на ней. Если у тебя характер сильнее, чем у окружающих, спасения нет. Еще до замужества, в ее родной семье, где каждый по-своему обладал сильным характером, все инстинктивно оглядывались на нее, следовали ее примеру, прислушивались к ее советам. Даже Джеффри, человек на редкость способный и своевольный, всегда в конце концов подчинялся ей, как это и произошло теперь. Итак, реальная жизнь брала свое, мгновенная слабость прошла. Герцогиня открыла глаза:

– Звонил детектив, который работает в отеле. Он требует, чтобы мы приняли его через час.

– Значит, ему все известно! О Боже! Он знает все!

– Он явно что-то знает. Но не сказал, что именно!

Неожиданно герцог Кройдонский выпрямился, вскинул голову, распрямил плечи. Руки у него перестали дрожать, губы упрямо сжались. Как и накануне вечером, перемена была мгновенной, точно у хамелеона. И он спокойно сказал:

– Все-таки, наверное, лучше будет – даже теперь, если я пойду… если я признаюсь…

– Нет! Решительно и категорически – нет! Ни за что! – Глаза герцогини сверкнули. – Поймите одно: вы ничем, абсолютно ничем не сможете хоть на йоту исправить положение. – Она немного помолчала и задумчиво добавила: – Мы ничего не будем предпринимать. Просто подождем прихода этого человека и выясним, что он знает и какова его цель.

Герцог, казалось, собрался возражать. Потом передумал и лишь невесело кивнул головой. Запахнувшись плотнее в свой ярко-красный халат, он прошаркал в соседнюю комнату. И через несколько минут вернулся, держа в руках два стакана с неразбавленным виски. Один из них он протянул герцогине.

– Вы же знаете, еще слишком рано… – запротестовала она.

– Не важно. Сейчас вам это необходимо. – И он с заботливостью, к которой она совсем не привыкла, насильно всунул ей в руку стакан.

От неожиданности она уступила, взяла стакан и выпила. Крепкий напиток обжег, как огнем, у нее перехватило дыхание, но через несколько секунд по телу разлилось приятное тепло.

9

– Как бы дела ни складывались, но не так уж все плохо.

Кристина Фрэнсис сидела за своим столом в приемной Трента и, нахмурившись, читала письмо. Подняв глаза, она увидела в приоткрытой двери весело улыбающееся лицо Питера Макдермотта. Лоб ее мгновенно разгладился.

– Еще одна отравленная стрела, – сказала она. – Но когда столько неприятностей, одной больше, одной меньше – какая разница.

– Такое настроение мне нравится. – И Питер протиснулся в дверь.

Кристина внимательно посмотрела на него:

– Выглядите вы на редкость свежим, если учесть, как мало вам пришлось спать.

Он усмехнулся:

– Рано утром у меня уже было свидание с вашим боссом. А это как холодный душ. Он еще не спускался?

Она покачала головой и перевела взгляд на письмо, которое только что читала.

– Когда он придет и увидит эту бумажку, она ему не понравится.

– А что это – секрет?

– Не совсем. Я думаю, вас это тоже касается.

Питер опустился в кожаное кресло напротив ее стола.

– Вы помните, месяц назад по Каронделет-стрит шел человек и сверху ему на голову упала бутылка? – спросила Кристина. – Его тогда сильно поранило.

Питер кивнул:

– Просто позор! Бутылку выбросили из окна отеля – это несомненно. Но мы так и не нашли, кто это сделал.

– А что был за человек тот, в кого она угодила?

– Насколько я помню, милый человечек. Я с ним потом разговаривал, и мы оплатили его счет в больнице. Хотя наши юристы и написали письмо, в котором ясно говорилось, что это жест доброй воли, а не признание нашей ответственности перед ним.

– Добрая воля не помогла. Он возбудил иск против отеля на десять тысяч долларов. Он обвиняет нас в том, что получил нервное потрясение, физическое увечье, потерял заработок, и считает, что мы небрежно относимся к своим обязанностям.

– Ничего он не получит, – решительно заявил Питер. – Думаю, что это в известной мере несправедливо. Но никакой надежды у него нет.

– Почему вы в этом так уверены?

– Потому что была уйма подобных случаев. И защитники располагают множеством прецедентов, на которые они могут сослаться в суде.

– И этого достаточно, чтобы повлиять на решение?

– Обычно бывает достаточно, – сказал он. – В последние годы закон стал сильно опираться на логику. Например, классический случай произошел в Питсбурге, в отеле «Уильям Пенн». Там бутылка, выброшенная из гостиничного номера, пробила крышу машины и попала в человека. Он предъявил отелю иск.

– И не выиграл.

– Нет. Проиграл в первой инстанции и подал апелляцию в верховный суд штата Пенсильвания. А там иск был отклонен.

– Почему?

– Суд вынес решение, что отель – любой отель – не несет ответственности за действия проживающих в нем лиц. Разве что кто-то из администрации – ну, скажем, управляющий – заранее знал о том, что должно произойти, и не попытался предотвратить такой поступок. – Питер насупился, стараясь вспомнить что-то еще, и продолжал: – Был еще один случай – кажется, в Канзас-Сити. Несколько участников какого-то съезда выбросили из своих комнат мешки для грязного белья, наполненные водой. Мешки лопнули, и прохожие кинулись в разные стороны; при этом один из них угодил под колеса проезжавшей мимо машины. Его сильно искалечило. Впоследствии он подал иск на отель, но так ничего и не получил. Есть и другие судебные постановления – все в том же роде.

– А откуда вам это известно? – полюбопытствовала Кристина.

– Кроме всего прочего, в Корнеллском университете я изучал гостиничное право.

– В общем, по-моему, это ужасно несправедливо.

– В отношении пострадавшего это жестоко, а в отношении отеля – справедливо. А вот те, кто вытворяет такое, должны, конечно, нести наказание. Вся загвоздка в том, что на улицу выходит столько окон, что почти невозможно выяснить, кто это сделал. Поэтому в большинстве случаев они и увиливают от ответственности.

Кристина сосредоточенно слушала, опершись локтем на стол, положив на ладонь подбородок. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь полуприкрытые жалюзи, ласкали ее рыжие волосы, зажигали в них искры. На мгновение она о чем-то задумалась, и лоб ее перерезала морщинка. Питеру захотелось протянуть руку и осторожно разгладить ее.

– Я хочу все-таки понять, – сказала Кристина. – Значит, вы говорите, что по закону отель не несет ответственности за поступки клиентов – даже если они направлены против других гостей?

– В свете того, о чем мы сейчас говорили, бесспорно, не несет. Закон на этот счет вполне ясен, и действует он уже давно. Собственно, многое в нашем законе взято из правил, действовавших в английских гостиницах еще в четырнадцатом веке.

– Расскажите мне об этом.

– Хорошо, но только вкратце. Первые правила были учреждены, когда английские гостиницы представляли собой один большой зал, отапливаемый и освещаемый камином, – там же все и спали. И пока гости спали, хозяин обязан был защищать их от воров и убийц.

– Что ж, вполне разумно.

– Правильно. Это же вменялось хозяину в обязанность и тогда, когда стали расселяться по маленьким комнатам, потому что в них жили обычно не по одному, а по нескольку совсем чужих друг другу людей.

– Если вдуматься, – медленно проговорила Кристина, – то не скажешь, что это был век, когда ценили уединение.

– Это пришло позже – с появлением отдельных комнат, от которых гостям вручали ключи. Тогда-то и были пересмотрены законы. Теперь уже хозяин обязан был оберегать своих гостей от взломщиков. А что могло произойти с ними в комнатах или что они там вытворяли, за это он уже не отвечал.

– Значит, все дело было в ключе?

– Да и по сей день оно так, – сказал Питер. – Здесь закон остался без изменений. Давая клиенту ключ, мы его тем самым как бы узакониваем в правах – так было и в английских гостиницах. Это значит, что отель не может больше пользоваться его комнатой и не имеет права никого другого туда поселить. В то же время отель не несет ответственности за клиента, как только он запер за собой дверь. – И он указал на лежавшее перед Кристиной письмо. – Поэтому нашему другу с улицы придется самому разыскивать того, кто бросил в него бутылкой. А не найдет, значит, ему не повезло.

– Я и не знала, что вы такой энциклопедист.

– Я вовсе не имел намерения бахвалиться, – сказал Питер. – И я думаю, что У. Т. достаточно хорошо знает законы, но если ему нужны примеры, то у меня где-то есть целый перечень прецедентов.

– Наверное, он будет благодарен вам за это. Я приложу к письму записку на этот счет. – Она пристально посмотрела на Питера. – А вам все это нравится, правда? Управлять гостиницей, заниматься всякими делами, которые с этим связаны.

– Да, – откровенно признался он. – Хотя все это нравилось бы мне еще больше, если бы тут можно было кое-что переделать. И может быть, произведи мы эти изменения, Кэртис О'Киф и не понадобился бы. Полагаю, вы знаете, что он уже прибыл.

– Вы семнадцатый, кто сообщает мне эту новость. По-моему, телефон у меня зазвонил в тот момент, когда он вышел из машины на тротуар перед отелем.

– Что ж, в этом нет ничего удивительного. Ведь многие задаются сейчас вопросом: зачем он здесь? Вернее, когда нам официально сообщат, зачем он сюда приехал.

– Я уже сделала необходимые распоряжения относительно ужина, который Уоррен Трент устраивает в своих апартаментах для мистера О'Кифа и его спутницы. Вы ее видели? Говорят, пальчики оближешь.

Питер покачал головой:

– Меня сейчас куда больше интересует собственный ужин – с вами. Поэтому-то я сюда и пришел.

– Если это можно считать приглашением на сегодняшний вечер, то скажу вам: я свободна и голодна.

– Прекрасно! – Он вскочил, и она сразу стала такой маленькой рядом с ним. – Я зайду за вами в семь. К вам на квартиру.

Уже выходя из приемной, Питер заметил на столике у двери сложенный номер «Таймс-Пикайюн». Он остановился и увидел, что это все тот же номер с набранным жирным шрифтом заголовком о несчастном случае, который он читал.

– Вы уже видели? – сразу помрачнев, спросил он.

– Да. Какой ужас, правда? Когда я читала, у меня было такое чувство, будто все это произошло у меня на глазах: ведь мы проезжали там вчера ночью.

Он как-то странно посмотрел на нее:

– Удивительно! У меня было точно такое же чувство. Оно не давало мне покоя ни вчера ночью, ни сегодня утром.

– Почему?

– Сам не знаю. Дело в том, что мне кажется, будто я что-то знаю и в то же время не знаю. – Питер пожал плечами, как бы отбрасывая навязчивую мысль. – Наверно, это действительно от того, что мы с вами там проезжали. – И он положил газету на место.

Уже в дверях он обернулся и, улыбнувшись, помахал ей рукой.

Во время обеденного перерыва Кристина, по обыкновению, попросила, чтобы ей принесли из буфета сандвичи и кофе, и поела тут же, за своим столом. Пока она закусывала, из кабинета вышел Уоррен Трент, бегло просмотрел почту и отправился в очередной обход отеля, который, как хорошо знала Кристина, мог продолжаться несколько часов подряд. Заметив, какое у хозяина напряженное лицо, Кристина вдруг почувствовала к нему жалость. К тому же он и шел чуть прихрамывая – значит, его опять скрутил радикулит.

В половине третьего, оставив записку у одной из секретарш, Кристина отправилась навестить Альберта Уэллса.

Она поднялась на лифте до четырнадцатого этажа и пошла по длинному коридору, в глубине которого увидела коренастого человека, шедшего ей навстречу. Это был главный бухгалтер Сэм. Он шагал с кислым выражением лица, держа в руке какую-то бумагу.

– Вот, был у вашего больного приятеля, мистера Уэллса, – сказал он, останавливаясь.

– У вас такой вид, что вы вряд ли могли поднять ему настроение.

– Честно говоря, – произнес Якубек, – он мне тоже настроения не поднял. Дал мне эту бумажку, но одному Богу известно, не липа ли это.

Кристина взяла у Якубека листок. На нем стоял гриф отеля, в углу красовалось расплывшееся жирное пятно. Широкой размашистой рукой Альберт Уэллс начертал на нем распоряжение в банк Монреаля о выдаче двухсот долларов и расписался.

– Вроде такой тихонький, – сказал Якубек, – а на самом деле – упрямый тип. Сначала вообще не хотел мне ничего давать. Заявил, что своевременно уплатит по счету, а когда я сказал, что мы можем предоставить ему рассрочку, если потребуется, то и ухом не повел.

– Люди в отношении денег обычно бывают щепетильны, – заметила Кристина. – В особенности те, у кого их не так много.

Бухгалтер нетерпеливо причмокнул языком.

– Черт побери, да у большинства из нас денег немного. А у меня их никогда нет. Но люди почему-то считают позорным говорить об этом в открытую – а ведь скажи они прямо, их могли бы и выручить.

Кристина с сомнением смотрела на бумажку, которую отелю предстояло предъявить в банк.

– А это можно считать законным документом?

– Да, если в банке на счете есть деньги. К вашему сведению, при желании чек можно выписать и на нотной бумаге, и на банановой кожуре. Однако большинство людей, у которых в банке есть счет, имеют чековые книжки. Ваш друг Уэллс сказал, что куда-то засунул свою книжку и не может ее найти.

Кристина возвратила бумажку Якубеку.

– Знаете, что я думаю по этому поводу? – сказал Якубек. – Я думаю, он честный человек и у него действительно есть деньги, но мало, и ему, видимо, придется залезть в долги, чтобы оплатить счета. Дело в том, что он нам должен уже больше половины выписанной суммы, а счет на оплату медицинской сестры скоро проглотит и остальное.

– Что же вы собираетесь делать?

Главный бухгалтер почесал свою лысую голову.

– Прежде всего придется позвонить в Монреаль и выяснить, есть ли у него деньги или же эта бумажка просто липа.

– А что будет, Сэм, если она липовая?

– Ему придется выехать из отеля – по крайней мере я так считаю. Конечно, если вы поговорите с мистером Трентом и он примет иное решение, – Якубек пожал плечами, – то это другое дело.

Кристина отрицательно покачала головой:

– Я не хочу беспокоить мистера Трента. Но все же я была бы вам очень признательна, если бы вы сказали мне, прежде чем станете что-либо предпринимать.

– Непременно, мисс Фрэнсис. – Главный бухгалтер кивнул и мелкими, но энергичными шажками пошел дальше.

А Кристина через минуту уже стучала в номер 1410.

Дверь открыла средних лет женщина в белом халате и шапочке, сосредоточенная, в толстых роговых очках. Кристина назвала себя.

– Подождите, пожалуйста, здесь, – велела ей сестра. – Я спрошу мистера Уэллса, может ли он вас принять.

Она прошла в комнату, и Кристина улыбнулась, услышав голос, решительно заявивший:

– Конечно, приму. Зачем вы заставляете ее ждать?!

– Если хотите немного отдохнуть, – предложила Кристина сестре, когда та вернулась, – я могу побыть с ним до вашего возвращения.

– Даже и не знаю… – Женщина все еще колебалась, понемногу оттаивая.

– Идите, идите, – сказал голос из комнаты. – Мисс Фрэнсис знает, что надо делать. Не то я бы вчера ночью загнулся.

– Хорошо, – сказала сестра. – Я отлучусь всего на десять минут, но если я вам понадоблюсь, позвоните, пожалуйста, в кафе.

Альберт Уэллс так и просиял, увидев Кристину. Он полулежал в кровати, поддерживаемый горой подушек. Всем своим видом – худенький, в старомодной ночной рубашке – он по-прежнему напоминал воробья, но сегодня это уже был бойкий воробышек, а не жалкий и съежившийся, как вчера. Он был все еще бледен, но хотя бы не был уже болезненно-серым и дышал ровно – с хрипами, но без усилий.

– Какая вы добрая, мисс, что пришли меня навестить, – сказал Уэллс.

– Доброта тут ни при чем, – возразила Кристина. – Просто мне хотелось узнать, как вы себя чувствуете.

– Спасибо, благодаря вам – намного лучше. А эта, – указал он на дверь, за которой только что скрылась сестра, – настоящий дракон.

– Но вам, наверно, такой дракон и нужен. – Кристина окинула взглядом комнату и осталась явно довольна. Все в ней, включая личные вещи старика, было аккуратно разложено. Поднос с лекарствами стоял на столике возле кровати. Баллон с кислородом, сослуживший такую добрую службу прошлой ночью, находился на прежнем месте, но импровизированную маску заменила другая, специально предназначенная для этой цели.

– Да, дело свое она знает, это верно, – согласился Альберт Уэллс, – но в следующий раз я предпочел бы кого-нибудь посимпатичнее.

Кристина улыбнулась:

– Я вижу, вы действительно чувствуете себя лучше. – Она подумала, не рассказать ли ему о своем разговоре с Сэмом Якубеком, но воздержалась. Вместо этого она спросила: – Вчера ночью вы сказали, что такие приступы начались у вас, еще когда вы были шахтером, это верно?

– Да. У меня был тогда бронхит.

– А вы долго работали шахтером, мистер Уэллс?

– Больше, чем мне хотелось бы, мисс. И забыть об этом никак не удается – то одно напоминает, то другое. Например, бронхит. Или еще вот это. – Он вытянул на одеяле руки ладонями вверх, и Кристина увидела задубевшую кожу, пальцы, искривленные годами тяжелого физического труда.

Под влиянием порыва Кристина наклонилась и погладила их.

– Этим, по-моему, нужно гордиться, мистер Уэллс. Расскажите о себе – мне бы так хотелось послушать.

Он отрицательно покачал головой:

– Возможно, в другой раз, когда у вас будет побольше времени и вы наберетесь терпения. Но вообще-то это будет стариковская болтовня, а старики могут надоесть до смерти, дай им только возможность поболтать.

Кристина села на стул у кровати.

– Я терпеливая. И я не верю, что мне надоест вас слушать.

Он усмехнулся:

– В Монреале есть люди, которые вряд ли с вами согласятся.

– Я часто пыталась представить себе, какой он – Монреаль. Я там никогда не была.

– Пестрый город, в котором всего понемножку, такой же, как Новый Орлеан.

– Не потому ли вы и приезжаете сюда каждый год? – спросила она с любопытством. – Вам кажется, что похоже?

Старик задумался, его костлявые плечи глубоко ушли в подушки.

– Мне никогда это не приходило раньше в голову, мисс. Наверное, я все-таки приезжаю сюда потому, что мне нравится все старомодное, а теперь осталось не так уж много мест, где это можно найти. Таким, к примеру, является ваш отель. Правда, и тут старина кое-где начинает уступать под натиском нового – вы это и сами видите. Но все же здесь чувствуешь себя как дома – я говорю это в самом хорошем смысле слова. Я ненавижу отели крупных корпораций – они везде одинаковы. Все блестит и сверкает, а живешь в них – точно на фабрике.

Немного поколебавшись, Кристина решила, что события сегодняшнего дня все равно уже ни для кого не тайна, и сказала:

– А у нас новости, которые вам, очевидно, не понравятся. Есть опасения, что «Сент-Грегори» в недалеком будущем перейдет в руки корпорации.

– Мне будет очень жаль, если такое случится, – сказал Альберт Уэллс. – Хотя я уже давно предполагал, что ваш отель испытывает финансовые затруднения.

– Откуда вы это узнали?

Старик немного подумал и ответил:

– В прошлый мой приезд, а возможно, и в позапрошлый, я уже видел, как туго идут дела. А в чем сейчас трудности: банк отказал в ссуде, по закладным нужно платить – что-нибудь в этом роде?

Удивительные качества открываются в этом бывшем шахтере, подумала Кристина: у него, оказывается, совершенно необыкновенное чутье. И, улыбнувшись, она сказала:

– Я, видимо, наговорила вам больше, чем нужно. Но не сомневаюсь, и до вас дойдет весть о том, что сегодня утром к нам прибыл мистер Кэртис О'Киф.

– О нет! Только не он! – На лице Альберта Уэллса отразилось неподдельное беспокойство. – Если этот человек приберет к рукам и ваш отель, он станет точной копией всех прочих. Это будет фабрика, как я уже говорил. «Сент-Грегори» нуждается в переменах, но не в таких.

– А какие, по-вашему, тут нужны перемены, мистер Уэллс? – поинтересовалась Кристина.

– Хороший администратор мог бы сказать вам больше, чем я, но и у меня на этот счет есть кое-какие соображения. Я твердо знаю одно, мисс: публика страдает массовыми психозами. Сейчас она жаждет хрома, блеска и чтобы все у всех было одинаково. Но со временем люди от этого устанут и захотят вернуться к старине – к подлинному гостеприимству, к своеобразию характеров и обстановки; им захочется чего-то такого, что не было бы точной копией уже виденного в пятидесяти городах и ожидающего их еще в пятидесяти. Но вот беда: к тому времени, когда они одумаются и захотят всего этого, многие хорошие заведения, включая, возможно, и этот отель, уже перестанут существовать. – Он помолчал, потом спросил: – Когда же все решается?

– Право, не знаю, – ответила Кристина. Она была поражена проницательностью старика. – Только вряд ли мистер О'Киф пробудет здесь долго.

Альберт Уэллс кивнул:

– Да, насколько мне известно, он нигде не любит задерживаться. Действует быстро, особенно если что-то решит. Словом, могу лишь повторить: мне будет очень жаль, и, если это произойдет, я сюда больше уже не приеду.

– Нам будет недоставать вас, мистер Уэллс. Во всяком случае, если, конечно, я переживу грядущие изменения.

– Переживете, мисс, и будете там, где вам захочется. Хотя, если у некоего молодого человека есть голова на плечах, он вам не разрешит работать в отеле.

Она рассмеялась, и они еще немного поговорили, пока в комнату, предварительно постучав, не вошла медицинская сестра.

– Спасибо, мисс Фрэнсис, – сказала она сухо. Затем весьма недвусмысленно посмотрела на часы. – Пора моему пациенту принимать лекарства и отдыхать.

– Мне все равно уже надо идти, – сказала Кристина. – Я навещу вас завтра утром, если не возражаете, мистер Уэллс.

– Буду рад вас видеть. – И он лукаво подмигнул ей.

На столе Кристины лежала записка: ее просили позвонить Сэму Якубеку. Она набрала номер. Главный бухгалтер сам снял трубку.

– Я звонил в монреальский банк, – сказал он. – И подумал, что вам это будет небезынтересно. Похоже, что дела вашего знакомого в полном порядке.

– Приятная новость, Сэм. А что они вам сказали?

– Да как-то странно все получилось. Они, конечно, ничего не сообщили о том, сколько у него денег на счету: во всех банках одни и те же порядки. Просто сказали, чтобы я представил чек к оплате. Я тем не менее назвал сумму, но она их не взволновала, следовательно, он располагает такими деньгами.

– Я очень рада, – сказала Кристина.

– Я тоже, тем не менее я прослежу, чтобы счет за комнату и услуги не вырос в слишком большую сумму.

– Это, Сэм, вы умеете. Чего-чего, а предусмотрительности у вас хоть отбавляй, – засмеялась Кристина. – И спасибо, что позвонили.

10

Кэртис О'Киф и Додо удобно разместились в отведенных им номерах, и Додо тут же занялась своим любимым делом: принялась распаковывать чемоданы, в то время как О'Киф, усевшись в большей из двух гостиных, начал изучать бумаги в голубой папке с надписью «Секретно. Отель «Сент-Грегори». Предварительный доклад».

Додо, тщательно обследовав великолепную корзину с фруктами, которую по распоряжению Питера Макдермотта принесли в апартаменты, выбрала яблоко и начала его чистить, как вдруг телефон, стоявший у локтя О'Кифа, зазвонил – вторично за эти несколько минут. Первым позвонил Уоррен Трент. Он вежливо приветствовал гостя, желая лично убедиться, все ли в порядке. И услышал искреннее признание:

– Даже в наших отелях не могло бы быть лучше, дорогой Уоррен.

После чего владелец «Сент-Грегори» пригласил Кэртиса О'Кифа вместе с Додо к себе на ужин.

– С огромным удовольствием, – любезно согласился магнат. – Кстати, мне очень нравится ваш отель.

– Вот этого я всегда и боялся, – сухо ответил Трент.

О'Киф расхохотался:

– Потолкуем сегодня вечером, Уоррен. Наверно, немного и о делах, но больше всего мне хотелось бы просто поболтать с великим специалистом гостиничного дела.

Опустив трубку на рычаг, он увидел, что Додо недоуменно смотрит на него.

– Послушай, Кэрти, если он такой великий специалист, почему же он продает тебе свой отель?

О'Киф ответил обстоятельно, как отвечал всегда, хотя заранее знал, что она все равно ничего не поймет:

– Главным образом потому, что времена изменились, а он этого не чувствует. Нынче недостаточно знать толк в гостиничном деле – надо еще уметь считать.

– Вот это да, – воскликнула Додо. – Какие огромные яблоки!

Второй телефонный звонок раздался сразу же вслед за первым – звонили из автомата в вестибюле отеля.

– Привет, Огден, – сказал О'Киф, когда звонивший представился. – Я как раз читаю ваш отчет.

А в вестибюле, одиннадцатью этажами ниже, лысый человек с болезненным цветом лица, похожий на бухгалтера, которым он, кстати, и был, кивнул из стеклянной телефонной будки своему более молодому спутнику, стоявшему снаружи. Звали бухгалтера Огден Бейли, и жил он на Лонг-Айленде, но здесь в отеле он уже две недели числился как Ричард Фаунтейн из Майами. С понятной осторожностью он избегал пользоваться гостиничным телефоном и не звонил из своего номера на четвертом этаже. И сейчас, чуть понизив голос, он отчетливо произнес:


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации