Текст книги "Черный принц. Роман-сказка"

X

После всего Артур купил вельветовый черный пиджак и розовую шелковую рубашку. Брюк не менял, они были тоже вельветовые темного цвета и так хорошо шли под его наряд. А самое главное так угадывали его характер и настроение. Если только вдуматься. Роза и мгла, шелк и вельвет. Любовь и мистика – венценосный коктейль! А может и правда каждый имеет права быть королем, и только стоит по-настоящему захотеть и тебя тянет ко всему королевскому и корона тебе тоже пойдет. Артур действительно сказал одну любопытную мысль. В его в словах что-то есть. Или о, черт он и меня запутал! Не будем спешить, будем разбираться.

Чтобы окончательно себя вооружить, наш рыцарь купил дорогой ноутбук и сумку к нему. Свитер Артур выкинул, посчитав, что это будет символично. Новая жизнь! Новая одежда! Но вот опять парадокс наш принес, загрустил. Действительно, что-то в нем было невероятное. Радуйся, ты победил. Улыбайся! А нет, его что-то не давала ему по-настоящему оторваться от земли и испытать вкус победы, так чтобы кругом голова. Он смотрел по сторонам, как король смотрит на поданных, но ему никто не улыбаться, не махают рукой, не радуются вместе с ним. Артур желал, разделить радость победы. Он желал ликованья толпы. Ему по-сути не нужны были миллионы, он желал восхищать. Ну и что у него четыреста тысяч в кармане и одет он как Денди. Или нет, какой к черту Денди. Да, вот как знакомый Мефистофеля. Он хотел, чтобы его встречали улыбкой. И он подарил бы улыбку в ответ. Да он считал, что он будет лучшим королем на свете, не огнем и мечем, он будет требовать присягнуть ему на верность, а вот улыбкой. И как же это прекрасно, думал Артур. И как же все меня будут любить. Это было невероятное. Откуда и почему? И сейчас, ему стало так тоскливо, так грустно, что он вспомнил, что ведь у него есть наследник, его сын. Да вот он как любой наверно король всего сильней думал о наследнике, когда начинал задумываться о судьбе, а том, что ждет его завтра. Он любил своего сына, когда в прицепе к детям относился с опаской. Да, вот что интересно наш герой не доверял детям. Да именно так. Он и в самом деле богатырь, да еще в придачу наделенный дарам мыслить, мечтающий покарать мир с помощью улыбки не доверял детям. И что самое любопытное, он обходил стороной детей дошкольного возраста, но вот тех самых от четырех до семи лет, как говориться тем самым на которых не налюбуешься, которых не наслушаешься. А как они разговаривают, что они выдумывают, а как улыбаются, ну прямо как Ангелы. Ну, скажите, разве найдется такой кто пройдет мимо и не улыбнется пятилетней девчушкой с бантами или не придет в умаление, от мальчика с пластмассовым мечом? А выходит, что был такой и это был наш герой. Но сына он любил, но и здесь было все не просто. Как завелось у королей, наследника воспитывала родня. Принцы только знают, как выглядят их отцы, но не более того. Покажите мне принца, который действительно скажет, что я знаю своего отца, я своего отца боготворю, я своему отцу доверяю. Призадумались? Я тоже думал, и простите, не вспомнил. Вот как у Артура было с сыном. Сам выросший без отца, Артур так и не смог стать истинным отцом своему ребенку. Но он поклялся, что Владислав в отличие от него, будет знать кто его отец, и если что-то случится он всегда придет на помощь. И тогда ему стало стыдно, или нет скорее даже не стыд, а по сути одиночество и грусть заставило его вспомните о сыне, и он решил, что непременно дорогой наведается к нему, напомнит о себе, порадует, привезет подарок и оставит денег. Ему было их совсем не жалко, он заработает еще. С его даром, деньги для него всегда были не проблема. И он приободрился, да он ожил. Вот именно так, цель его воскресала. Теперь он знал, чем заняться, знал какой Эверест покорять. Он поедет к сыну. И потом это даже очень кстати, что их ждет, было пока еще неизвестно. О том, что могут быть неприятности, Артур задумывался, только когда только оставался самим собой наедине, когда грустил, когда у него не было цели. Да и вправду как король, для которого хуже эшафота может быть только одиночество. Но как говорил Артур, истинных королей не казнят, что короли перестают быть королями, когда самая обыкновенная фигура доходит до заветной черты. Тогда будем считать, что не разделяют настроение. Да любопытная мысль, у Артура было такая черта, что если он одержим и все вокруг должны сходить с ума, если он рад, так будьте рады и вы, если страшно, так значит, и вы должны бояться. Он заставит вас, вы сами не заметите, как задрожите. И это друзья было не самодурство. Это, то самое паническая боязнь быть всеми оставленным. Ведь когда страшно двоим, кажется, ты не один и становится не так жутко.

И Артур купил еще один телефон для сына и возбужденный побежал к Виталику и нашел его задумчивым. Наверно он переваривал произошедшее и думал, во что же он действительно влип.

– Вперед! – воскликнул Артур. К наследнику. К наследнику мой верный Санча.

Виталик вдохнул.

– Не называй меня так. У меня есть имя. Я не холоп.

– Будет тебе. Я шучу. Не подарок, – улыбнулся Артур и дал Виталику телефон. Я плачу по счетам. Где наша карета? Нам надо такси.

– Выбирайте любое ваше величество.

– Что значит любое? Что попало не пойдет. На чем попало, короли не путешествуют. Вон красная иномарка. Красный цвет, цвет королей! Скоро я пошью себе такого же цвета мантию. Это само проведение. Божий перст! И мы отправляемся странствовать, чтобы прослыть героями в веках!

И они сели в машину и поехали. Пошел дождь. И в этом Артур увидел добрый знак. И Артуру захотелось говорить и завести дружбу с водителем. Узнать как у человека дела, чем человек живет, о чем думает, вообще кто такой.

Артуру было радостно. Его настояние и поступки, как бывает у королей, менялись ежесекундно.

– Мы держим путь к наследнику, – объявил Артур первому встречному, так радостно так задорно, что таксист за рулем улыбнулся.

– Шутит, – подумал водитель.

– А вам послал Бог детей?

– Не обидел!

– Кем?

– Две девочки!

– Девочки! Принцессы.

– Да как принципы. Для них я король!

– Король?

– Да нет, я фигурально. Кто отец для ребенка – царь и Бог.

– Это вы здорово подметили.

– А у меня не было отца.

– Плохо!

– Да не годится! Говорят у людей, что без наставленья росли свой царь в голове. Вы согласны?

– Согласен. Так и бывает. Наверно в этом беда.

– Кого как вы считаете?

– Как кого?! Этих людей! Жизни у них не складываются. Под себя одного мир не подстроить.

Артур загадочно улыбнулся.

– А как же короли? Из чего выходит король? Не из воздуха же он берется.

– Голубая кровь, – улыбнулся водитель.

– Что значит голубая? У Христа была кровь красная, как и у вас и любого. И у Наполеона красная.

– Тогда может, это судьба.

– Судьба?! Нет, это подруга не надежная опора.

– Тогда, что на роду написано!

– Вот это уже больше подходит. А кто пишет?

– Кто?! Бог!

– Вы думаете, если у меня не было отца. Если отец меня бросил, в этом повинен Бог?

– А причем здесь это? Многие без отцов растут, и никто королем пока не стал.

– Это сейчас! Прежде история знала примеры.

– А вы что же желаете быть королем? – улыбнулся водитель.

– Нет, сначала просто указ, чтобы дети знали своих родителей.

– Это хороший закон.

Артур улыбнулся.

– Но видите в чем фокус, кто меня послушает, если я не буду королем?

– А вы выучитесь. Зарекомендуйте себя, вас подержит народ и смотри, выберут в думу. И вы предложите им на рассмотрение свой поистине хороший указ.

– Хорошее предложение, – воскликнул Артур. Но только вот загвоздка это, каким образом, на какие спрашивается, шиши я стану учиться? В глаза не видевший родителя. Без поддержки, без помощи. Ладно, даже если и найду деньги. Ведь материальные средства это только полдела. Заблуждения, что деньги все решают. Кто же мне такие светлые мысли, если у меня не было семьи, привьет? Втолкует, что надо учиться, что надо соблюдать закон, который по сути меня предал. И когда? Тогда когда был совсем еще дитя. Любопытно да? Не из этого берется ли король. Из несовершенства общества король получается. Да вы не ослышались! И вот, чтобы образумить разложившееся общество и наконец, издать истинный закон какой-нибудь оскорбленный берется за меч или подговаривает такого же униженного. И выходит армия братьев по несчастью. У униженных и оскорбленных нет просто другого выхода. Человеку приходиться жить по закону страшных джунглей, таких дрянных зарослей которые взошли когда предали истину! Поверти так вышли все короли. Это потом уже династии, голубая кровь, наследие, одним словом сплошная лож. Ведь какая королевская семья признается, что их предок нищета, что он был отброс общества? И вот волшебным способом у короля в место красной потекла по веном кровь голубая. И провозгласили родственнички, что царь есть помазанник божий. Миссия! Новый Христос. Кто поскромней просто говорит, что в места Христа. Но ведь это страшная лож!

Водитель задумался.

– Да я вот тоже как-то поразмыслил. И спросил себя, а почему я собственно не имею право стать королем? И в роду у меня все были не промах. Такие, что в рот палец не клади. Мать воровка, дед жулик, дядюшка мошенник. Но их заставили их вынудили, вообще они у меня таланты. А мой дядюшка, так вообще гений! Я ему во многом обязан, да вот даже в том, что он на собственном примере привил мне любовь к книге и чтению и спорту. А по папиной линии у меня все учителя историки и юристы, а сам он художник! Такая закваска, хочешь бражку, хочешь квас, все одно в голову ударит. Я сильный и умней любого. Почему, кто мне может запретить бороться за корону? Кто-то скажет, что у меня способы недемократичные. Не знаю, не знаю, как на это посмотреть. История знала и более бесчеловечные примеры. Гитлер не подговаривал! Чингисхан не жульничал! Наполеон не воровал! Так что приемы и фокусы моей семьи очень даже придутся ко двору. Народ уважает воров, больше чем лживых политиков. Как вы считаете? Кто вам милее Гитлер или вор?

– Говорят Христа, распяли вместе с вором.

– И вам про то же. Остановите, пожалуйста, здесь. Меня ждет наследник!

Они вышли.

Виталик сделался задумчивым. Переваривал слова товарища.

– Ты со мной не согласен? Тебе больше по душе Гитлер? – спросил Артур.

– Причем тут Гитлер? Ты сжульничал. Мы же не воры. Мы мошенники! Мошенники предали Иисуса!

– А кто, по-твоему, короли? Я сказал ему то, во что он поверит. Я поступил, как делают короли. Правительства! Президент! Но и они передо мной сопляки. Все только делают вид, что им доверяют. А я так могу говорить, что любой у себя в душе находит моим словам подтвержденье. У меня есть дар! Я как Христос! Я могу открывать Бога в сердцах людей!

– Христос приходил спасти.

Артур улыбнулся.

– И его распяли. А надо было всего лишь обмануть. Притвориться! Христос отказался быть царем. Это его было право. Пути господни неисповедимы! И я выбрал свой путь. А теперь я выбираю купить торт!

– Наполеон? – усмехнулся Виталик.

– Нет, что-нибудь сказочное. Я уже тебе говорил Наполеоны дураки, – злобно бросил герой. И, черт возьми, что тут началось. Наш голубок преспокойно отправился по своим делам, а у меня: бах, трах! И заиграл Григ « В пещере горного короля»

– Mon cher! – строго раздалось на французском.

Я икнул, и руки сами как черт бежит от ладана отпрянули от клавиатуры. Но было поздно. Одно приятно, я вдруг также заговорил на французском, когда прежде не мог выговорить не слова. Сие знаменательное события длилась не долго, но все ровно.

– Mon dieu! – брякнул я. Что переводиться как мой Бог.

И был мне ответ.

– Je ne suis pas plus dangereux que votre!

Что приблизительно означает, что « я не более опасен, чем ваш».

– Permetter!

– Кто наш? – спросил я.

– Votre Imperator!

– А можно по-русски и ясней! И что значит ваш? Какой такой император? Николай второй? Ведь у нас их вон, сколько в России было, – сказал я, набравшись наглости. Надоел мне этот французский. Вообще я догадался, что причина всего, настроение моего героя, так сказать намеренья его на престол, а еще что собеседник мне попался воспитанный хоть и очень чем-то рассерженный. Точно, что не черт, с таким можно было договориться. Но я ошибся лучше уж черт. Я спросил:

– С кем имею честь говорить?

И был мне ответ по-английски:

– Napoleon!

И икнул я по-французски:

– Charmant!

Что переводиться как очаровательно!

Гость прокашляйся, и полилась довольно сносная русская речь, пусть и сердито.

– Вы изволили меня оскорбить! И прочие.

– Это не я! – ответил я как можно скорей, чтобы не допустить международного конфликта.

– Но позвольте вы автор, все ровно, что General, а значит, вашему герою без приказа не двинуться с места не говоря уже чтобы языком болтать. Я требую сатисфакции!

– Да ради Бога! Но истина вам говорю Imperator, что я здесь не причем. Он у нас право имеет!

– Какое еще такое право? Он у вас разбойник!

– Ой, кто бы говорил!

– Я вас попрошу монсеньор!

– Извините. А что вы желали? Он с Дона. Донской казак и вообще!

– Вот именно все казаки себе на уме! А у вас он так в придачу еще и Пугачев. В Москву собирается.

– И вы желаете?

– Помилуйте я уже один раз ходил!

– Ах да, в самом деле.

– Не напоминайте! Лучше сделайте, что-нибудь пока не поздно. Ладно, я. А если Александр Македонский пожалует на своем Буцефале. Александр не Наполеон он с вами переговоры вести не станет. Так он вам всю комнату разнесет. А если милиция?

– Ах вы правы Imperator. Но он мне неподвластен я только констатирую. Он творит, что ему в голову взбредет. Еще черт! И вообще, что значит автор? Да согласен я его оживил, а дальше он изволит дышать, как ему заблагорассудиться. Вот он и сейчас сам к наследнику, а меня с вами разбираться оставил. Вот как слугу! Да мы авторы заложники наших героев.

– У него, что и наследник есть?

– Да, вы что прослушали?

– Я негодовал, когда вы об это сочиняли.

– Да, где выдумывать. Все наяву, вот сами посмотрите вот он. И кто бы собственно завидовал? Наполеон! Так что не шумите Imperator и меня от работы отвлекаете. А с милицией мы как-нибудь сами разберемся. А Македонский, ну что же пусть заходит, так сказать, милости просим к нашему шалашу. А сейчас я с вашего позволения стану продолжать!

XI

Артур уже долгих полгода не проведывал сына. Было ему стыдно? Нет не сколько. Король, не отчитывается, король дарует свою милость, и если его не было, никто не может упрекнуть короля. Король всегда является так, что ни у кого язык не повернется сказать в его адрес дурно. Король всегда приходит как победитель, на него смотрят как на миссию, если не верят, все ровно терпят, потому, что король что-нибудь с собой обязательно приносит. У короля королевские подарки. И Артур не стеснялся, что так долго отсутствовал. Артур звонил, интересовался как у отпрыска дела, как он учиться. И когда ему отвечали, что старается, что все получается, Артур нет, не радовался, короли не радуются, короли воспринимают все как должное, Артур считал себя чуть ли, не гениям, а значит и сын его талантливый. Иначе и не как не может и не бывает у королей. Артур, не стал стучать, в дверь он знал, что они запирали только на ночь. Но так и должно было быть. Короли не стучаться, для короля все двери открыты. Он зашел тихо и стоял молча. Владислав был подвижным и высоким десятилетним мальчиком он шел из комнаты и увидел отца. Он неподдельно обрадовался. Он его любил, ему его всегда не хватало.

– Папа, папа! – воскликнул Владислав и понесся к отцу.

На миг Артур забыл, что больше всего желает быть королем, даже как-то растрогался. Он присел и прижал наследника к груди. Тесть и теща смотрели молча. А что они могли сказать? Как можно прервать счастья ребенка. Они не особо любили Артура, но считали его своим, наверно поэтому прощали ему его королевские замашки.

– Где мама? – поинтересовался Артур. Она не вышла и не приветствовала его.

– Мама в больнице, – открыл неприятное известие Владислав.

Артур что-то слышал об этом, но это было так давно. Он думал, что Лилию уже выписали, а она оказывается еще в больнице. У нее был туберкулез. Откуда он вязался, никто не знал. Прежде молодая цветущая девушка и вдруг бич заключенных. Все ровно, какое проклятье. И вот уже долгие полгода ей не становилось лучше, и она увидала в больнице и только бывала дома по выходным.

Артур дал Владиславу красивую коробку с дорогим совсем не по возрасту телефоном. Но короли не дарят, а бы что тем более наследникам. У принцев должно быть все самое лучшее.

Владислав обрадовался подарку.

Артуру предложили поесть. Он отказался, но сказал, что посидит и попьет с сыном чаю, что вот и торт он так удачно прихватил. И действительно он был с тортом со сказочным названьем «Три орешка».

А пока Владислав будет с бабушкой накрывать, на стол, Артур позвал тестя на разговор.

Это был крепкий мужчина с густой черной волнистой шевелюрой все ровно как шапка. С усами и кавказским носом с горбинкой. Звали его Владимир.

Они прошли в дальнюю комнату.

Артур улыбнулся и достал заранее приготовленные тридцать тысяч.

– Для Владислава, – сказал Артур.

Владимир с достоинством выдержал паузу и молча, взял деньги. Артур вдруг встрепенулся, словно что-то вспомнил, залез в карман, и достал несколько тысяч.

– А это для Лилии купите ей что-нибудь. Как у нее здоровья? Что говорят врачи?

– Лечат, – махнул рукой Владимир, он был не разговорчив. Он считал, что дочери там вообще делать нечего, что ей место дома, помогать матери, готовить есть, мыть полы. Артур знал, что они как и его не особа любили и свою младшую дочь, но отчего так было, всегда ломал голову. Одно они только по-настоящему любили Владислава. Но, то было скорее беда, чем благословенье. Да, это были еще та семьи, все смешалось в их королевстве.

Они пили чай.

– Как дела в школе? – спрашивал Артур.

– Хорошо, – отвечал Владислав и с удовольствием ел торт.

Артур смотрел по сторонам, ничего за десять лет как он вошел в эту семью не изменилось. Те же тарелочки, та же мебель и самое главное уют. На сердце у Артура становилось тепло. Этим наверно они его когда-то и подкупили, что ему показалось, что у них настоящая семья, на проверку оказалось, что нет в ней ладу как при любом дворе.

– Папа я хочу гитару! Мы с дедушкой ходили смотреть.

Артур улыбнулся и ничего не говоря, достал из кармана еще деньги и положил на стол пятитысячную купюру.

– Купите.

Он некогда ему ни в чем не отказывал, вот ни в чем и некогда. Прежде даже ругались иза этого с женой, что он ему во всем потакает. Ну, Артур не мог иначе. У него некогда не было отца, а в тайне он его всегда ждал, надеялся, что распахнуться двери и отец явиться для него с подарком.

– Мне пора, дядюшка ждет. Я теперь работаю вместе с ним скоро поеду в Москву. Приеду не знаю когда, – сказал Артур, зачем он переплел суда дядюшка неизвестно. Он увлекался. Ему нравилось из себя строить, черт знает что. И у него получалось. Чтобы совсем уж вжиться в роль, он себе навыдумывал, что на каждом посту о них уже известно. Портреты весят! И скоро покажут по телевизору. Нужно было бежать!

– Не шали, – сказал Артур на прощания сыну и обнял мальчика.

И все король удалился. Короля ждут государственные дела. Не до чаепития.

Он выбежал на улицу, надо сказать, что была уже ночь. Пока снимали деньги, пока менялся гардероб, проведывали наследника. Другими словами целый день прошел.

Артур был возбужден. Действительно его беспечность не имела границ. Надо было укрыться. Он сказал, чтобы Виталик отпустил такси. Виталик не понял, но подчинился.

– Нам нужно другое такси.

– Зачем? Его величество должен менять машины как перчатки?

– Недотепа!

– Не зови меня так!

– А ты не задавай глупых вопросов. Все таксисты под милицией и разбойниками. Чем чащи станем менять машины, тем больше заметаем следы. Это просто. Так отправляемся и в каждой карете мы станем узнавать открывать настроения простых людей поданных королевства. О чем думают, что их волнует! Чтобы потом устроить свое!

Виталик вздохнул и не стал больше спорить, и сделали, что просил Артур.

Выбрали невзрачное «Жигули» и снова собрались в путь. Путешествие их лежало за город, в станицу.

Водитель снял с крыши шашку.

Артур насторожился и с тревогой посмотрел на водителя.

– Все нормально, все свои, – успокоил водитель.

– Что значит свои? – поинтересовался Артур.

– Да то значит, что отстегиваем. Заплатил и езди квартал без хлопот.

– Гуманитарная помощь? – пошутил Артур.

– Коллективизация! Как в свое время привыкли обирать работягу, так и продолжают брать. Привычка!

– Не спокойно в королевстве, – снова пошутил Артур.

– Да какое к черту королевство. Нам до демократии, как до Парижа! Что поехали?

– В путь!

– Порядка нет! – жаловался водитель по дороге. Мне не жалко. Ну что получается, мы платим местным. Все довольны. Сто километров проехал, здесь уже другие хозяева и снова плати. Всем плати! Сделали бы уже, заплатил и езди где хочешь. Ведь в не нарушении дело. Вот посмотрите, могут остановить, и сказать дай хоть сколько-нибудь. Представляешь пять копеек, а все ровно дай. Кормушка! А страхования это?

– Что страхования?

– Да надувательство одно! Меня стукнули! На дороге сначала ждал пять часов, а теперь третий месяц пошел, а они все перечисляют. А сначала вообще отказывались. Беспредел!

– Мошенники! – улыбнулся Артур.

– Делают, что хотят. Демократия называется.

– Что же раньше лучше было?

– Лучше?! Да один хер! Русский человек некогда воли и правды не знал. Проклят, что ли?! И вроде верим.

– Может не так?

– А может и не так. Черт его знает. Все перепутали. Говорят старообрядцы по – другому верили. И крестились по-другому. То есть крестились также только двумя пальцами.

– А что же вы считаете это главное?

– Не знаю. Нас, что кто учил? Бабка моя верила. Потом сказали Бога нет. Теперь снова верим. Цирк!

– А вы сами поверили?

– Верю. А кто же если не Бог образумит. Порядок наведет.

– Король!

– Король?! Держи карман шири!

– Надо истинного короля.

– Да где же его взять такого?

– Он придет! Он не может, чтобы не прийти.

– Мы до этого не доживем. И наши дети не дождутся. И внукам тоже не светит. Россия!

– Так вы что не поддерживаете нынешний строй?

– Я за порядок. Вот когда мне перестанут говорить, ну дай хоть, сколько-нибудь, хоть пять копеек. Тогда и поддерживать буду. А пока извините бардак! Только надежда в светлое будущее. Мы один раз уже надеялись. Что вышло? А обещали коммунизм! А как были мы во все времена прислугой, так и остались.

– Что вы имеете виду?

– Да то, что Романовых убили, пришли новые цари, а когда стало некомфортно, просто сменили партийные билеты на депутатский мандат о неприкосновенности. А теперь так вообще «Единая Россия!». Это в чем она едина? Ну-ну, действительно, что народ русский такой на свете один. Крути им как хочешь!

– Вот-вот! – выкрикнул Артур! – Жулье!

И словно не откуда, вот из радио эфира, что за станция не помню, но у меня так и раздалось:

– Все автор мы долго терпели. Сворачивайся! За тобой пришли!

– С кем имею честь? – тихо спросил я, поняв, что это не дружище Наполеон.

– Милиция!

– И мы «Единая Россия!»

Я выдохнул, но не тут-то было.

– Нет, автор в партию мы вас не прямим!

– Почему?

– Ты еще спрашиваешь контра?! – раздалось возмущенно.

– Что с ним рассусоливать к стенке его и все дела! А то посмотрите на него, в Москву намылился! Этого нам еще не хватало!

– Нет, давайте его лучше в сумасшедший дом закроем, – раздался чей-то сообразительный голос. Романчик-сказочку под редактируем и объявим, что в России новый литературный талант, но, а что невменяем это даже хорошо. Вуаль так сказать гения. А то согласитесь, после Булгакова у нас больше с фантазией никого и не было. Еще немного и вообще завещанное Пушкиным и Гоголем слово похерим. Кому гражданке Д. нобелевскую премию по литературе будут вручать?!

– Не знаем, а вдруг сбежит!

– Так вы его навязки!

– Так, что оформляем? У нас пересмена, – сказала милиция.

– Конечно. Грузите!

Я под стол. Все думаю, досочинялся! Но, слава Богу, я был уже не один, со мной были и мои голоса-заступники.

– О, прохиндеи! – раздалось громко.

Голос был мне очень знаком. Да точно, то был мой черт знает, какой сосед по лестничной клетке у которого сына Сережкой зовут.

– Это кто там голос повышает?! – взволновалась Единая Россия. Вежи его!

– А руки не коротки!

– Подождите, извините, – раздался сообразительный голос. – А вы случаем не из тринадцатой квартиры?

– Из нее самой! И на днях мой Сережка приходит весь в слезах. Я ему, рассказывай, нечего сопли жевать, сам виноват еще получишь, не заслужил, будем разбираться. И что вы спрашиваете, вышло? Ужас! Я еще под впечатлением от разворачивающихся событий так сказать сказочки нашего автора. И оказывается, во дворе Сережка играл и его соседский шкодник из пистолета пластмассовым шариком. Я сначала своему: « – И ты сопли пустил, мужик растет, называется!» Так знаете, что он мне отвечает? И это в пять лет! Говорит: « – Я за тебя папка испугался, у Гришки отец милиционер, он тебя из пистолета настоящего выстрелит. Гришка так мне и сказал, что ничего нам не поможет, чтобы помалкивал». Вы это только представьте! А Гришка этот только в первый класс пошел. В первый! А в кого этот Гришка после выпускного обернется? И у моего-то ведь тоже рана! Рана, рана, и еще какая. Выходит, что если у меня нет пистолета я не авторитет. И он мой Сережа в пять лет, когда надо солнышку улыбаться и истина как вот Ангелочку по детской площадке порхать выступает защитником семьи. Вроде как здорово! Ну-ну! Это он к годам к тридцати столько в себя впитает, что как наш автор отрыгивать станет. Я признаюсь, полдня по квартире метался, не знал, кому пойти голову откручивать или Гришки или папке его?

– Вы товарищ не волнуйтесь! – сказала Единая Россия. Фамилию, пожалуйста, этого милиционера нам назовите.

– Сейчас ждите! Вы что же, правда, думаете, дело в милиционере?

– А в ком же?!

– А я вот телевизор включил, а там со всех каналов, кто-нибудь да объявляет знаменитое сталинское. «Жить стало лучше, жить стало веселей!». И все только от того, что он член от партии Единая Россия. А если я не член вашей партии, что выходит меня на свалку? О, Мошенники, ведь действительно все зло, все от мошенников. Или вот, еще! Телешоу «Суд идет!» По всем каналом с утра до вечера и крутят, и крутят, мол, просвещают народ. Лучше, какой добрый фильм моему Сережке да еще миллиону ребятишек показали бы. Нет, суд идет! А над кем? Вот кого судят? Вот если только подумать. Они что действительно, свой народ отсталым считают. Нет, они просто издеваются! О, сволочи! Ведь с утра до вечера в этом телешоу судят народ! Там в этой злодейской передаче одни убогие. Почему в прямом эфире не покажут, как судят генерала МВД или министра? Не за что? А, пятно на все государство? Значит в Китае не пятно, а у нас все чистенькими хотят казаться! Что это не мошенничество? Мошенничество! И что не Президент, не Председатель Правительства это не понимают. А вообще слово суд, от какого, слово от чего происходит? Правильно от слова Божий Суд. Да нет, и не может в принципе быть иного суда! А выходит, мы с утра до вечера смотрим, как судят блаженный русский народ! И как после этого не возникнет вопрос, а не мошенники ли наше правительство? И вот какой-нибудь молодой человек желает переделать мир! Мы еще до конца не разобрались, почему наш, так на всех ополчился. Но думаю, станет страшно, когда начнется это выясняться. Но то, что он в своих чувствах не одинок это точно.

Я все сначала гадал, почему это наш герой на Патриарха напал. Патриарх во все времена вроде как уважаемый человек.

– Вот-вот! – взорвалась Единая Россия. В кутузку автора! А высказывания героя подкорректировать!

– Смотрю, вы во все времена скорые на расправу! Я еще не договорил! Идет трансляция из главного кафедрального собора России Храма Христа Спасителя. И трансляция не панихиды, если панихиды вышло бы очень даже символично. А то Рождество Господа транслируют на всю Россию, да что на всю страну на весь мир. А может еще куда! Видно, что если подобный герой нам на голову свалился, тот точно на небесах тоже показывают. У нас в тринадцатой можете не сомневаться, службы каждый день идут!

И вот истина как говорит наш герой абракадабра. Стоит Патриарх, а перед ним кланяется человек и торжественно на весь белый свет объявляет: « По статистическому опросу населения, все довольны, что вы Патриарх, радуйтесь, все счастливы!» По какому такому опросу? Лично нас в тринадцатой квартире вообще ни о чем не спрашивали. А вас россияне информировали? Ведь это абсурд! Тебе Бог доверил свой земной престол во время своего отсутствия. И не чтобы ты радовался, а чтобы ты скорбел! Скорбь должна быть на лице у Патриарха! А у нас он по стране гастролирует! Как Волонд и компания! Что не стыдно? А вот мне стало стыдно. Знаете здесь в самую пору пускать за кадром черта «Хе-хе царствуйте, все довольны!» Нас всех жильцов тринадцатой квартиры как током ударило! Выходит как царство, какое. «Троя!» Мало России, что Романовы царями обозвались. Теперь что и церковь царствовать желает?! А до Пасхи считанные дни! Не раскается герой и что тогда спрашивается? А? А если зарежет кого-нибудь? А если топором, а? Но наш, руки, то марать сам станет и вот вам хе-хе! А ведь царь только небесный есть, ведь истина так во всех писаниях записано. Ведь истина если ты царем обозвался, значит, предал, значит проклят!

– Но позвольте! – попыталась возразить Единая Россия.

Но тут я уже ничего не боялся, вылез из-под стола, поблагодарил товарищей из тринадцатой квартиры и любезно обратился к Виталику, чтобы он действовал.

– Переключите, пожалуйста, радио, – попросил Виталик, от перенапряжения у него разболелась голова.

Водитель исполнил. Кто-то запел о любви, а расстояниях, о том, что сейчас возлюбленные не вместе.

Артур закрыл глаза. Ему стало невыносимо тоскливо. И совсем перехотелось быть королем. Проснулся человек и сказал «подвинетесь ваше величество». Как Ольга? Что с ней? Как она все переносит? А что жулики? Действительно, наш «король», увлекшись, позабыл, что в истории есть и другие герои.

Артур не выдержал и набрал номер Ольги.

– Да! – раздался дорогой сердцу голос.

Ольга догадалась, кто ей звонит. Она чувствовала. Ждала. Не находила себе места. Она вернулась с работы, и бабушка передала ей пакет с вещами. На дне она нашла деньги и навсегда лишилась покоя. Набрала Артура, номер был заблокирован. А потом вообще чуть с ума не сошла. Со всех сторон неприятные новости. Сначала позвонила бабушка Артура, плакала в трубку, и рассказывала, что Артура разыскивает милиция. Потом какая-то женщина, не представилась, сказала, что родственница Артура и рассказала, что Артур украл деньги и сбежал, что замешанные серьезные люди. Что они шутить не станут! Откуда Настя, только узнала номер? Бабушка Артура дала. Настя выманила. Она это умела. И теперь его голос.