Текст книги "Семья с особым ребенком. Психологические стратегии, позволяющие избавиться от чувства вины"

1.2. Психологические отличия Вины от Стыда и Ответственности

Далее автором будет рассмотрено иррациональное чувство вины, которое «терзает» родителей без уважительной причины. Но это чувство тесно связано с другими деструктивными чувствами: стыда и обиды. Поэтому кратко рассмотрим их влияние на качество жизни и причины их появления в эмоциональной сфере родителей.

Многие из моих клиентов боятся говорить о своих настоящих проблемах. Поэтому они могут долго рассказывать о вещах, не затрагивающих проблему, которую они хотели бы разрешить, но при этом и слова не могут произнести о том, что реально их волнует. Именно страх, что к ним начнут хуже относиться после их откровений, что их осудят, заставляет скрывать правду и приукрашивать рассказы о разных сторонах своей жизни. Для многих родителей важно создать для своих знакомых и родственников образ счастливой семейной жизни, любящего ребенка и успешного мужа. И как же иногда страшно признаться в обратном даже самой себе, не говоря уже об окружающих! Потому что быть отвергнутым – это самый сильный страх человека, вызывающий стыд. Именно поэтому страшно признаться в том, что вы, например, не состоялись как жена или мать (или не нашли себя в работе и карьере). И только наедине с собой вы задумываетесь об этом, ощущая пустоту. В одиночестве вы пытаетесь решить свои проблемы, веря, что вы справитесь со всем и поддержите в глазах окружающих желаемый образ себя. Да, раскрытие правды всегда связано со стыдом. Стыдно не соответствовать чужим ожиданиям. То есть, стыдно быть настоящим.

К сожалению, с раннего детства мы стремимся соответствовать родительским ожиданиям. Во многих семьях только в этом случае ребенок чувствует свою ценность и нужность, ощущает любовь, принятие и одобрение. Поэтому стыд рождается из страха испытать стыд. Если мама так сильно была озабочена мнением окружающих, ей так была важна оценка со стороны, что она изо всех сил старается, чтобы ее ребенок был самым лучшим. Самым умным, самым красивым, самым-самым (например, т. к. она хочет гордиться им). И чувство стыда успешно формируется в атмосфере сравнения, оценки и осуждения. Ребенок такой матери даже может представить себе, как было бы все хорошо, «если бы он не…» (громко говорил, шумно бегал, разбил мамину любимую вазу и т. д.). Кроме соответствия мнению окружающих детей часто принуждают делать то, что они, в общем-то, и не обязаны делать. Например, маленький ребенок не обязан делиться с другими детьми своими игрушками, не обязан ходить на цыпочках, не пачкать вещи. Да, если бы он все это делал, родителям было бы менее хлопотно, но хлопоты – естественная часть родительства. Еще одно из самых деструктивных воздействий родителя на ребенка – это передача ему ответственности за свои чувства («Ты разрываешь мне сердце!», «Ты меня в могилу сведешь!», «У меня болит сердце после твоих выходок!»). Но каждый взрослый дееспособный человек сам несет ответственность за то, что он переживает. Когда поведение ребенка объявляется причиной плохого папиного настроения или слез мамы – то это непосильная ноша ответственности для маленького человечка, но он взваливает ее на себя из любви к родителю.

То есть, изначально именно мать больше всего боится того, что ей будет стыдно за ребенка. Стыдясь или предотвращая ситуации, в которых существует возможность столкнуться с этим чувством, она невольно посылает ребенку сообщения о его несовершенстве. И ребенок этой матери растет с ощущением, что он плох и неправ («Я не такой как все. Другие лучше меня»). Сталкиваясь с этими переживаниями, он тоже начинает испытывать стыд. Поэтому люди, подверженные стыду, постоянно ориентированы на внешний мир. Их заботит, что о них подумают другие (как оценят?). Находясь под этим неусыпным неосознаваемым контролем, человек испытывает колоссальное напряжение и в теле, и в эмоциональной сфере.

Именно это чувство стыда (а не вины) портит жизнь многим матерям, вынуждая их лишать себя отдыха и отказываться от удовольствий. Они пытаются искупить это чувство через паттерн (поведение) услужливости или незаметности. То есть, в надежде заслужить одобрение они не разрешают себе заботиться о собственном благополучии и живут ради других. Но, к сожалению, постепенно они теряют способность распознавать свои желания. Необходимо помнить, что чем больше мы хотим стать безупречными, соответствовать идеальному образу, который нам изначально транслируют родители, тем больше развиваем у себя привычку сравнивать себя с другими (в школе, на работе, среди других родителей). Но постоянно оценивая себя в отношениях соперничества («я лучше него» / «я не так хорош»), чтобы быть достойными любви, мы забываем быть собой.

Итак, стыд – очень глубокое чувство, но он часто прячется за другими эмоциями. Мы можем не ощущать стыд явно, нам, например, может казаться, что мы испытываем гнев. С психологической точки зрения это объяснимо – при появлении стыда очень четко работает механизм избегания. Это чувство настолько сильное и невыносимое, что человек постоянно уклоняется от ситуаций, в которых есть вероятность испытать его. Поэтому самостоятельно обнаружить в себе стыд непросто.

За стыдом всегда прячется страх быть отвергнутыми и нелюбимыми. Отвержение – это то, что вызывает стыд, и от этого ощущения хочется убежать. Для избегания отвержения психика проделывает огромную внутреннюю работу, основанную на постоянном сравнении с другими (то есть, человек формирует не просто привычку, а способом мышления – оценивать). Но любая оценка рождает зависть к тому, что есть у других и что могло бы быть и у вас. Поэтому при неудовлетворении желаний (есть у других, но у вас нет) возникает ненависть и она, как чувство, всегда очень сильна и неуправляема (но, как правило, вышеописанные агрессивные чувства вытесняются и не осознаются человеком). То есть стыд связан с виной. И именно ненависть при чувстве стыда порождает чувство вины. А чувство вины связано с чувством обиды. Обиду часто демонстрируют, что бы другой то же почувствовал себя виноватым. То есть, обида, как и стыд – инструменты манипуляции. Поэтому игры «вина-обида», «стыд-обида», «стыд-вина» часто заменяют здоровые, психологически нормальные отношения.

Чувства стыда и вины имеют как общие черты (страх перед наказанием (внешним/внутренним)), так и различия. Для лучшего теоретического понимания разграничим чувства вины и стыда (приложение 2):

• В основе стыда лежит осуждение, идущее извне. Это осуждение может быть реальным, или же человек может думать, что его осудят окружающие.

• Чувство вины испытывается тогда, когда человек считает, что он переступил какие-то внутренние нормы, правила, принципы. То есть, для возникновения вины необходимо, чтобы диктуемые обществом стандарты поведения, система ценностей, интернализировались, т. е. «впитались» в человека, стали его собственными.

В основном, человек испытывает чувство вины по поводу какого-либо совершенного действия, а чувство стыда, если не соответствует эталону, идеалу, «норме» (восприятие не своих действий, а себя, как личности). При чувстве стыда характерна потеря активности, ощущение стесненности и понижение самооценки. На уровне тела стыд проявляется как скованность движений, сутулость, поднятые плечи и опущенная голова. Присутствуют самоощущения самоуничтожения и самобичевания («как же я так мог/могла», «какой/какая же я глупый/глупая»).

Самоощущение при чувстве вины иное – «я – плохой/плохая», часто сопровождаемое такими соматическими ощущениями, как напряжением мышц в различных участках тела, непроизвольной мимикой лица, нарушением дыхания, учащением сердцебиения, изменением уровня кровяного давления и др. Кроме того, чувство вины – это сочетание чувств страха, аутоагрессии и защиты от этой внутренней агрессии, которое налагает на себя сам человек вследствие мыслей или поступков, нарушающих его внутренний запрет.

Психологически интересный момент в том, что человек может переживать стыд, не испытывая вины. И наоборот. Например, часто человек, уже переживающий вину, скрывает от других свой поступок, ожидая осуждения людей и защищаясь от стыда. Логично, что человек всегда знает, почему ему стыдно, даже если он не виноват. Но переживая вину, он может затрудниться объяснить ее причины. Те аргументы, которые он приводит, пытаясь понять или объяснить кому-то происхождение вины, не удовлетворяют даже его самого, т. к. своим действием (или бездействием, или каким-либо только желанием) он нарушил какие-то внутренние, неосознаваемые, или плохо осознаваемые нормы, которые заложены в него, возможно в раннем детстве.

Для лучшего понимания практического применения предлагаемой информации приведу пример: в семье родился ребенок с ОВЗ. Есть разные способы реакции родителей:

1. Родители с сильным чувством вины. Они переживают чувство вины и находят виноватых: акушера-гинеколога, который не провел вовремя дополнительных тестов и не назначил специальные анализы; наследственность мужа – жены (влияние бабушек-дедушек); врачи в роддоме и т. д. Все это анализируется, переживается, определяется степень виновности. Самому ребенку в подобной ситуации тоже может «достаться» – это же он «виноват» в том, что проблема существует!

2. Ответственные родители. Им то же грустно, страшно. В первую очередь за ребенка, за его счастье и успешность в жизни. Но теперь, когда они вынуждены встретиться с проблемой лицом к лицу, эти родители разбираются с ситуацией. Они обследуют ребенка. Они следят, чтобы ребенок пил назначенные лекарства. Они занимаются с ним, они выясняют все, что известно на сегодняшний день о проблеме их ребенка и способах решения, адаптации и компенсации. Они получают помощь консультантов и организуют дома время и пространство так, чтобы их ребенок мог научиться тому, что позволит ему быть успешным в жизни, несмотря на имеющиеся трудности.

В ситуациях, когда семьи ограничены в ресурсах и выборе альтернатив своего развития, их стратегией нередко является лишь пассивное принятие того, что происходит. Но эта стратегия исключает возможность изменений к лучшему, поддерживает сложившуюся ситуацию, сохраняет трудности и углубляет чувство вины. Семьи с подобной фаталистической ориентацией принимают все, чтобы ни происходило, как должное. Для таких семей обычный способ поведения – это обвинение жертвы. Поэтому постоянные чувство вины, а также боязнь обвинений со стороны окружающих приводят к пассивной изоляции, вызывают чувство беспомощности и безнадежности.

Семьи с активной ориентацией, ответственной позицией стараются решить многие проблемы, которые им под силу, и контролировать ситуацию, принимая лишь те обстоятельства, которые в данный момент изменить невозможно. При первом способе реакции на проблему вспышки гнева, в результате которых происходит разрядка накопившегося негатива, чередуются с приступами самобичевания и жалостью к ребенку. Но родитель, как взрослый человек несет ответственность за свои эмоциональные реакции, действия, поведение и может исправлять допущенные ошибки. Так же взрослый осознает и признает то, что многое в этой жизни – вне пределов его возможностей. Поэтому, когда появляются проблемы, он выбирает, что будет делать – страдать и искать виноватых, смиряться и терпеть или менять то, что менять то, что возможно. То есть, противоположным чувством вины является ответственность. В итоге, именно родители «второго типа» реагирования получают закономерный отличный результат, максимально возможных в их условиях. У них, как у семьи, и каждого родителя по отдельности есть серьезный повод для радости, гордости, уважения к себе, а также, что очень важно – полученный опыт успешного преодоления трудностей, который бесценен.

Итогом первой части книги являются следующие утверждения:

Переживание чувства вины – это ошибочный способ коммуникации с миром. Ответственность за свою жизнь – это правильный способ построения отношений с собой, другими людьми и миром.

Перед тем, как читать книгу дальше, ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов:

• В связи с какими ситуациями родительства вы испытываете вину?

• Какого поведения (выполнения стандартов развития и норм социализации) вы хотите от своего ребенка?

• Почему именно этого? Что это даст вам и вашему ребенку?

Напомню, что последствия вины тяжелы. Чувство вины – очень вязкое чувство. Оно имеет свойство задействовать мыслительные процессы таким образом, что начинается генерализированный (т. е. всеохватывающий) процесс самоосуждения, резко падает самооценка, начинает распадаться образ «Я» (система представлений о себе). Все это сопровождается душевной болью. Именно такой процесс часто переживают родители, воспитывающие ребенка с ОВЗ. Они могут одновременно обвинять во всех своих бедах социум, и в то же время чувствовать именно себя виноватыми в том, что «вовремя не сообразили», «не смогли приспособиться», «не прошли дополнительные обследования», «не нашли квалифицированных врачей» и т. д. Постепенно они начинают сомневаться в собственных действиях, мыслях, чувствах, убеждениях; затем уже наступает неуверенность в себе, потеря самооценки.

Как и любому другому деструктивному чувству, вине не нужно сразу активно сопротивляться, т. к. этим можно либо явно усилить ее, либо начать отрицать ее явные признаки. Гораздо лучше сначала познакомиться с виной поближе (часть 3.1) и определить свои ресурсы (например, время и терпение). Поэтому автор надеется на понимание читателями того факта, что только от прочтения этой главы вы не сможете сразу измениться или ваша жизнь станет совсем другой, без чувства вины.

Часть 2. Горе

2.1. Ребенок Мечты и процесс Горевания

Внутренняя работа, связанная с горем, о которой пойдет речь в этом разделе, действует примерно одинаково, даже когда потери у людей неравнозначны. В движение приводятся одни и те же психологические процессы, независимо от того, теряете ли вы близкого родственника или у вас рождается ребенок с ОВЗ. Отличие «обычного» горя от горя, которое чувствуют родители, когда у них рождается ребенок с особенностями в развитии, состоит в том, что этот ребенок жив. Именно из-за того, что ребенок жив, горе уже с самого начала легко становится превратно понятым. Родители потеряли что-то очень дорогое – долгожданного Ребенка Своей Мечты (автор термина – Д. Боулби, 1963), – но потерю заслоняет то, что ребенок, который у них родился, жив.

Переживание тяжелой потери дает начало процессу внутренней работы, связанной с горем. Потеря наносит психическую рану, и задача горя – переработать потерю (залечить рану). Этот процесс, который может иногда продолжаться очень долго, называется внутренней работой по переживанию горя (или внутренняя работа, связанная с горем).

Горе – процесс переживания психологической, поведенческой, социальной и физической реакции на утрату, растянутый во времени, включающий в себя множество изменений. Это естественная реакция, и ее отсутствие может быть отклонением от нормы и признаком патологии. Это реакция на любой вид утраты, не только смерть. Она зависит от индивидуального восприятия человеком утраты и не требует социального признания или оценки окружающих, т. е. это специфическое субъективное чувство, сопровождающее утрату. В основе психологических причин горя лежит один общий фактор: ощущение потери ценного и любимого, того, к чему имелась сильная аффективная привязанность. Горе тем сильнее, чем сильнее привязанность к утерянному объекту. На переживание горя влияют когнитивное, эмоциональное, социальное развитие, культурно-этнические особенности, религиозные верования. Таким образом, в этом разделе я рассмотрю горевание – естественный процесс, необходимый для того, чтобы отпустить потерю.

Еще раз акцентирую внимание на том факте, что окружение родителей, воспитывающих ребенка с ОВЗ не всегда понимает их чувства, особенно связанные с метафорой, приводимой во введении – появление на свет младенца, «который-не-сможет-оправдать-надежд» (стр. 4). То горе, которое родители продолжают носить в себе, они редко выражают, поскольку окружающие часто ложно истыкивают мотивацию родителей ребенка с ОВЗ. Но независимо от того, какое горе родители в себе носят, новое или старое, видимое или скрытое, здоровое или невротическое, оно обладает силой, которая способна нанести вред, если к нему не отнестись серьезно. Поэтому появление данного раздела в книге имеет свое логическое обоснование.

Хотя горе является естественной и здоровой реакцией человека, который потерял что-то очень дорогое, родители иногда реагируют слишком неадекватно на физические или умственные (или иные) ограничения ребенка, и им может понадобиться психотерапевтическая помощь. Например, если у родителя появляются физические симптомы или если он испытывает очень сильное чувство вины, гнев, длительную депрессию, сильное отчаяние.

Кратко перечислю комплексы симптомов горя (Е. И. Крукович, 2004):

• эмоциональный комплекс – печаль, гнев, тревога, беспомощность, безразличие;

• когнитивный комплекс – ухудшение концентрации внимания, навязчивые мысли, неверие, иллюзии;

• поведенческий комплекс – нарушения сна, бессмысленное поведение, фетишизм, сверхактивность, уход от социальных контактов, потеря интересов;

• возможны комплексы физических ощущений (усталость, общая слабость, апатия, мышечный тремор), а также потеря или увеличение веса и даже алкоголизация (как поиск комфорта).

Но возможна ситуация, когда горе родителей совершенно не проявляется внешне (то есть, оно отрицается или накапливается внутри). Если родитель по какой бы то ни было причине – не может горевать, то, возможно он не захочет принимать никакой помощи или будет от нее отказываться. Но когда человек долго носит в себе «непереработанное» горе, ему бывает трудно «закончить горевать». Тогда горе смешивается с виной и самобичеванием и человек, который его переживает, может стать «профессионалом в горевании» (К. Паркес, 1974). Чтобы внутренняя работа, связанная с горем, была успешно пройдена, более всего необходимо надежное окружение, позволяющее выражать горе открыто. Если у родителей есть возможность «выплакать» свое горе без давления со стороны в самом начале, развитие «профессионального» горевания можно предотвратить. Так же необходимо учитывать и иррациональные ментальные установки родителей, например, нежелание закончить горевание, так как это может восприниматься как предательство в образе ребенка.

Внутренняя работа, связанная с горем, и работа по возвращению к жизни с новыми силами может занять долгое время (иногда очень долгое). Важно, чтобы родители и окружающие их люди знали это. Но также важно знать, что тяжелая внутренняя работа, связанная с горем – это стадии, которые можно пройти. Во время последней стадии горя (которая никогда не заканчивается) родители живут с прошлым, как с тяжелым опытом жизни, опытом, который у них останется навсегда, но который не обязательно должен разрушать их дальнейшую жизнь.

Процесс переживания горя теоретически разбит на насколько фаз/этапов. У разных исследователей количество и содержание этих фаз и этапов различно (от 3 до 8). Формат книги не позволяет сделать литературный обзор научных теорий по фазам и этапам работы горя, разработанным отечественными и зарубежными психологами и психотерапевтами. Если читателю будет важно ознакомиться с большим объемом материала по этой теме, то перечислю фамилии исследователей процесса переживания горя:

• Дж. Тэйтелбаум рассматривает горе как процесс, состоящий из трех фаз;

• Дж. Боулби и К. Паркес рассматривают четыре фазы горя;

• Е. Линдеманн рассматривает пять фаз горя;

• Э. Кюблер Росс рассматривает пять стадий (или «Пять Этапов») горя;

• Г. В. Старшенбаум выделяет 8 этапов течения реакции горя.

Но подчеркну, что описание последовательности эмоциональных и соматических реакций в данных теориях в принципе не различается (от первой стадии: шока, отрицания до заключительной: адаптации, развитии новой идентичности, принятия, памятования). То есть, даже если потери всегда субъективно разные и переживаются с разной степенью интенсивности, порядок проживания чувств, тот эмоциональный путь, по которому, пройдет горюющий человек, един для разных ситуаций.

Продолжительность каждой стадии описать довольно сложно, в связи с их возможной взаимообратимостью на протяжении всей работы горя. То есть, рецидив или повтор цикла в процессе работы горя – это часть динамического процесса изменения. При рецидивах родители часто испытывают чувство вины перед психологом/терапевтом (иногда это является причиной прекращения терапевтического процесса), поэтому в это время может значительно снижаться самооценка («я проиграл», «у меня все равно ничего на получается», «я ни на что не способна»). Но если родители знают о закономерностях процесса работы горя (рецидивы – это тоже закономерность), то все перечисленные деструктивные реакции проходят с меньшей интенсивностью, поэтому даже возможно вре́менное сокращение продолжительности рецидива. Главное, чтобы родители оставались вовлеченными и заинтересованными в данной работе (например, сфокусировав внимание на позитивном личностном преобразовании; рассмотрев реальность рецидива как возможность получения нового опыта; поддержав в поиске альтернативной стратегии).