Текст книги "Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах"

Глава IV. В каком виде являлись добрые Ангелы?

Более обыкновенный вид, в каком, по сказаниям Ветхого и Нового Заветов, являлись добрые Ангелы, – был человеческий: в таком виде являлись они Аврааму, Лоту, Иакову, Моисею, Иисусу Навину, Маною – отцу Самсона, Давиду, Товии, пророкам. Ангел, явившийся Иисусу Навину в равнине Иерихонской, имел вид воина, так что Иисус должен был спросить его: «Наш ли еси или от супостат наших?» (Иисус. Нав. V. 13.). В человеческом образе являлись Ангелы святым жёнам, по воскресении Спасителя.

Но иногда Ангелы являлись и не в человеческом, а в каких-нибудь других образах; так напр. Моисею явился Ангел в горящей купине (Исх. III. 3. 4.) и путеводил Израильтян по пустыне в виде столпа днем облачного, а ночью огненного (Исх. XIII. 21, 22.).

Псалмопевец говорит, что Бог, для приведения в исполнение Своей воли, творит Ангелы своя духи и слуги своя пламень огненный (Псал. 103. 4.). У пророка Иезекеиля Херувимы представляются в виде полулюдей и полуживотных с человеческими туловищами, с орлиными крыльями и воловьями ногами; головы у них различны: или человеческие, или воловьи, или львиная или орлиная; два крыла у них распростерты, а двумя другими прикрывают они всё своё тело; они сияют, как раскаленные угли, как горящие лампады, как освещенное молнией небо. – Это поистине грозное зрелище.

Ангел, являвшийся Даниилу (Дан. X. 5. 6. Текст приведен по переводу Архим. Макария.), имел человеческий образ, был одет в льняную одежду и чресла его были опоясаны уфазским поясом; тело его, как хризолит, лицо, как молния, очи его, как горящие лампады, руки и ноги его, как блестящая медь полированная, и звук его слов, как голос шума.

Святой Иоанн Богослов видел вокруг престола Всесвятейшего четырех животных (которые без сомнения были четыре Ангела), у которых было множество очей спереди и сзади. «И первое животное подобно льву, второе животное подобно тельцу, третье животное имело лицо, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему.

И каждое из четырех животных имело по шести вокруг крыл; ни днем, ни ночью они не имеют покоя, говоря «Свят, Свят, Свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и будет» (Апок. IV, 6–8.).

Ангел, поставленный пред входом в земной рай, был вооружён пламенным мечом (Быт. III. 24.). Ангел, явившийся Валааму и грозивший умертвить у него ослицу (Числ. XXII. 22, 23.), – Ангел, явившийся Иисусу Навину в равнине Иерихонской (Иис. Нав. V. 13.), и Ангел-каратель, явившийся Давиду (1 Пар. XXI.), – были также вооружены мечами. Ангел Рафаил, сопровождавший молодого Товию в Мидию, имел вид путешественника (Тов. V. 5, 6). Лицо Ангела, которого видели святые жёны при гробе Спасителя, который отвалил от этого гроба огромный камень и сидел на нём, было светло, как молния, и одежда его была бела, как снег (Мф. XXVIII, 3.).

Ангел, который, по сказанию книги Деяний Апостольских (гл. V. 18–20.), освободил Апостолов из темницы и заповедал им безбоязненно свидетельствовать о Христе в храме, явился также в человеческом образе. В высшей степени замечателен способ, как этот Ангел освободил Апостолов из темницы: – слуги, посланные первосвященником в темницу за тем, чтобы взять оттуда Апостолов и привести их на судилище, нашли темницу запертой и стражей стоявшими у дверей её, но, отворив её, они не нашли в ней никого (Деян. гл. V, ст. 23.).

Каким образом Ангел мог вывести Апостолов из темницы, не повредив дверей при этом, когда, кроме их, конечно, не было никакого другого выхода, и вывести так, что этого не заметили ни стражи, ни другие заключенные, это превышает наше разумение. Но это так же точно было возможно, как возможно было то, что Спаситель телесным образом восстал из гроба, не раскрыв его при этом и даже не повредив приложенной к нему печати, что Он прошел сквозь затворённые двери в комнату, в которой собраны были Апостолы (Иоан. XX, 19–26.), говорил с своими учениками, шедшими в Еммаус, будучи не узнан ими, потом открыл им глаза и стал для них невидим (Лук. XXIV, 15–31); как возможно было то, что Он в продолжении сорока дней по своём воскресении являлся своим ученикам, ел, пил и беседовал с ними; но при всём этом был видим только для тех, кому, по предопределению Небесного Отца, суждено было свидетельствовать о Его воскресении.

Иногда Ангелы, равно как и сам Бог являлись без всякого видимого для глаз образа, а давали знать о своем присутствии громким голосом, посредством нравственных внушений, посредством поразительных явлений природы, посредством снов, откровений неизвестного будущего или прошедшего; иногда они наводили на людей помрачение, ослепление, оцепенение, давая, таким образом, им чувствовать гнев Божий к ним. Так когда Бог говорил с Моисеем на Хориве и сообщал ему закон (Втор. IV, 15), Израильтяне не видели при этом никакого подобия Божия; когда Архангел Гавриил сообщал Даниилу о судьбах великих царств, имевших существовать одно после другого, то он был видим только для одного Даниила, а другие мужи, которые при этом были, не видели явления, но ужас великий напал на них, и они убежали в страхе(Дан. X, 48).

Когда Господь в первый раз беседовал с Самуилом и известил его о несчастии, которым Он определил наказать дом первосвященника Илия, то отрок Самуил не видал при этом никакого образа, а слышал только голос один, который сначала принял он за голос первосвященника Илия. Содомляне сначала видели пришедших в дом Лота Ангелов, но потом, когда они вознамерились силою ворваться в дом Лотов, то теми же самыми Ангелами были ослеплены и не могли найти дверей дома.

Св. Киприан рассказывает, что во время гонения христиан в Африке, заболел один епископ и в продолжение своей болезни постоянно и неотступно просил, чтобы его напутствовали Святыми Тайнами, – и вот однажды он увидел пред собой юношу величественного вида и со светлыми, проницательными глазами. Грозно и с гневом обратился к нему Ангел с такими словами: «Ты боишься страданий, ты умираешь неохотно; чего же ты хочешь от меня?» Когда епископ узнал, что этот упрек относился и ко всем верным, он собрался с последними силами и сделал увещание всем к мужеству в наступающих страданиях; после этого он приобщился Святых Тайн и скончался в мире. Церковная история представляет множество подобных явлений Ангелов в человеческом образе.

Многие из древних усвояли Ангелам телесность, потому что, основываясь на авторитете апокрифической книги Еноха, в известном месте книги Бытия (Быт. VI. 2.), где говорится, что сыны Божии, увлекшись красотой дщерей человеческих, вступили с ними в супружеские связи и родили от них исполинов, – под именем сынов Божиих разумели Ангелов. Это мнение, всеми отвергнутое в настоящее время, было разделяемо некоторыми из древних писателей и отцов Церкви[1]1
  Ioseph. Antiguit. lib. 1. E. 4, Philo de Pigantib. Justim. Apol. Tertul, de anima. Vide commentatores in Penes. IV.


[Закрыть]; и даже некоторыми из новейших мыслителей, которые, подобно древним, признавали, что Ангелы, демоны и человеческие души не лишены некоторой телесности.

Но это мнение не согласно с учением православной церкви, которая верит, что Ангелы совершенно чужды всякой материальности.

Конечно, при том взгляде, что природа Ангелов не чужда некоторой материальности, чувственное, видимое явление их гораздо легче объяснить, чем совершенную бестелесность[2]2
  По сравнению с Богом Единым, Несравнимым, как замечает Св. Иоанн Дамаскин, – все оказывается грубым и вещественным. (Изложение вер. кн. 2. глав. 3).


[Закрыть]. Но у нас дело идет не о каком-нибудь философском вопросе, – относительно которого можно было бы делать такие и другие гипотезы и выбирать из них те, которыми лучше объяснялось бы дело и с помощью которых лучше разрешались бы сомнения и опровергались бы возражения возможные относительно действительности и способа совершения явлений, о которых идет речь. Наш вопрос решён и все сомнения, относительно его, устранены. Христианская церковь и христианская школы признают, что Ангелы, демоны и человеческие души совершенно свободны от грубой материальности и что в то же время добрые и злые духи и отшедшие души иногда являются по Божией воле. Этого мнения и должно держаться.

Глава V. О явлении злых духов и образе их явлений

Книги Ветхого и Нового Заветов и Церковная история передают также много опытов явления злых духов. Первое известнейшее и самое зловредное для человека явление дьявола, – это то, когда он под видом змия явился к Еве и искусил ее (Быт. III. 1–23.). С тех пор образ змия самый употребительный чувственный образ дьявола. В Свящ. Писании дьявол часто называется древним змием (Апок. XII. 9), – говорится, что адский дракон будет сражаться с женою, под видом которой представляется церковь, и что он будет поражен Архангелом Михаилом и свержется им с высоты небесной (Апок. XII. 7–9).

Из книг Ветхого завета известно, что в этом образе он был почитаем язычниками. В Вавилоне напр. воздавали божеское поклонение живому дракону, которого Даниил умертвил, дав ему проглотить состав из разных ядовитых веществ (Дан. XIV, 2326). У язычников был род гаданий посредством змей, который назывался у них офиомантией.

Египтяне, греки и римляне почитали змей и смотрели на них, как на что-то божественное, воздавали гадам божеское почитание[3]3
  Aelian. Hist animal.


[Закрыть]. Блаженный Августин[4]4
  Aug, Tom VIII, p. 28, 264.


[Закрыть] передает, что манихеи признавали змия за Христа и говорили, что это животное, подав известный совет Адаму и Еве, чрез это самое открыло им глаза. По общепринятому мнению, выражения Абраксас и Абрахадабра[5]5
  Ab-racha – отец зла, или злой отец.


[Закрыть], которые считались священными у древних еретиков василидиан, которые подобно Манихеям, признавали два начала всех вещей, доброе и злое, – по своему начертанию представляли образ змея. Абраксас с еврейского значит злое начало, или отец зла, – Аб-ра-хад-аб-ра – означает также единый отец зла, или единое злое начало.

Блаженный Августин[6]6
  August. de Penes. Ad lit. 1. 2. с. 18.


[Закрыть] замечает, что ни одно животное не употреблялось так часто при волхвованиях, как змея, как бы в наказание за то, что она соблазнила первого человека. Впрочем, более обыкновенный вид, в каком демон являлся людям и искушал их, – это образ человеческий: вероятно в таком виде явился он Иисусу в пустыне (Матф. IV) и искушал его. Почти во всех тех явлениях дьявола, которые в таком бесчисленном множестве передаются нам житиями Святых, он имел человеческий образ. Для того, чтобы представить фактические доказательства действительности явлений дьявола и несколько примеров на то, в каком именно виде и зачем являлся он, представляем несколько фактов его явления, заимствованных из жизнеописаний Святых.

Весь языческий мир в своих мифах о борьбе божественных героев со змием, или сатаною, единогласно указывает на неоспоримую истинность Моисеева повествования о явлении демона Еве в образе змия. В сочинении доктора Зеппа: das Heidenthum und dessen Bedeutung fǔr das Christenthum III Thl. 8 J. – говорится относительно этого предмета так: что змий-обольститель вначале внес в мир зло, от чего извращено в нем (мире) первобытное совершенное состояние и возникла борьба между добром и злом с перевесом этого последнего, и что этого древнего змия, по обетованию, имел победить и сокрушить ему главу небесный герой, рожденный от девы, – эта религиозная идея были присуща всем народам древности и у всех их выразилась в мифе о борьбе с драконом. Так Зевс побеждает змеевидных Титанов; Аполлон – Пифона; Геркулес побеждает Гесперидова дракона, – хранившего прекраснейший сад с золотыми яблоками, принадлежавший трем, а по другим, четырем сестрам, называвшимся Гесперидами, – побеждает также девятиголовую Лернейскую гидру, у которой всякий раз, как только отсекалась у ней голова, тотчас на место ее вырастала новая, между тем как враждебный герою рак щипал его за пятки. Геркулес же убивает буйного Цербера, у которого было 3, а по Гесиоду (theog. V, 312) даже 50 голов. Озирис борется с Тифоном и Горус умерщвляет этого бога – дракона, или Баал-Зефона, самое имя которого означает змия. Ормузд побеждает Аримана, который под видом змея соблазнил праотцов, – и Феридун низвергает с неба князя драконов Ацдегака, или Цогака. В Индии Вишну отрубает голову дракону Рагу, а Кришна воюет против черного дракона Цеши с пятью головами и умерщвляет его, раздавив ему наконец головы. У Иова (в III, 8; XXVI, 12, 13) и у Псалмопевца (LXXIII, 14, LI. 9) образно представляется Иегова поражающим змия Левиофана. Тибетцы представляют свою Дургу борющейся с Магаасурой, великим злым духом. Дурга – это восточная Минерва, потому что и Минерва изображается также победительницей змеи с копьём и чудовищем подле неё (Pavsanias 1, 24). В образе молодой девушки Дурга наступает ногой на голову змия и отсекает ее от туловища; но когда на обезглавленном туловище вырастает верхняя часть человеческого тела, она вонзает меч в сердце туловища. У Камчадалов этот миф имеет то отличие, что богиня раздавливает голову змия. В честь этой богини победительницы змей у язычников было два годовых праздника, с которыми по времени совпадают христианские празднества св. Георгия и Михаила; один из них праздновался весной, другой осенью. Победу над змием финикияне приписывали Кадму, который будто бы победил Пифона при Исмейском источнике у Киферона, а греки и другие восточные народы – Персею, арамейцы – Араму. В северной Германии Тор побеждает народного змея Иорнумгандра, Фрейр – исполина Бели; Зигфид, Отнит и Вольфдитрих по примеру богов сражаются с крылатым змеем. У богемских и польских славян есть рассказ о чудовище Турисе, которое было побеждено Кроком; Русские называют св. Владимира победителем змей. Еще национальнее в этом отношении их победитель змей Журило. Никто не мог победить ужасного Линта, но Журило, обладая необыкновенной силой, сламывает дерево и убивает им страшилище. Это борьба вола со змеем. Подобно Тезею, Журило получает от Яги-Бабы клубок ниток, который, постепенно разматываясь, указывает ему путь к волшебному замку князя Зимы Кощея, похитившего удивительно прекрасную Милолику, которую Журило теперь и освобождает и увозит на своём чудном коне. У ацтеков змей в свите бога войны представляет многознаменательный символ; изображение борьбы со змием высшего божества и умерщвление его этим последним как воплощенной разрушительной силы, встречается также на мексиканских картинах; Тетцкатлипока представляется убивающим большого змия (Cortes, 1. с. 21). По понятию Китайцев, солнечные и лунные затмения происходят от того, что змий тьмы заслоняет собой свет солнца и луны, но при этом Илиос (бог света) всегда остается победителем.

Все эти мифы получают, конечно, полный свой смысл и истинное значение только при свете христианства, – при свете той истины, что Сын Благословенной в жёнах Девы Марии, Христос, побеждает древнего змия – дьявола и охраняет свою непорочную невесту – церковь от его козней. В средневековой храмовой символике Спаситель изображается в виде победителя львов и змей с победной хоругвью, – смысл такой: в виде победителя львов Он изображается, как победитель грубой силы древнего язычества, а в виде победителя змей как победитель тонкой хитрой силы современного язычества и современных врагов церкви Христовой. Примеч. Немецкого переводчика.

* * *

Незадолго до нашествия персов на Греческую империю, во второй Киликийской епархии, в городе Адане, с экономом соборной церкви этого города, Феофилом случилось такое происшествие.

Феофил отличался и всем известен был безукоризненно-честным и в высшей степени деятельным выполнением своих обязанностей по должности и своими христианскими добродетелями. Он был глазом и десницею своего епископа. Он был отцом для сирот, питателем для вдов, щедрым подателем для нищих, заступником для обижаемых, помощником для беспомощных, и потому пользовался всеобщею любовью и уважением. И когда епископ Аданы умер, то все единодушно желали, чтобы епископом был сделан Феофил, и обратились об этом с просьбою к киликийскому первопрестольному архиерею. Архиерей разделил общее желание. Но Феофил, по чувству христианского смирения и по слишком высокому уважению к епископскому сану, решительно отказался от принятия на себя этого сана. Напрасны были все просьбы к нему об этом со стороны всего народа, клира и первопрестольного архиерея. Феофил остался при своем решении. Принуждены были сделать епископом другого, а Феофил остался при прежней экономской должности. Но не смотря на безукоризненно-честную жизнь Феофила, нашлись люди, которые по внушению духа злобы и зависти начали клеветать на Феофила перед епископом и обвинять его в самых непотребных вещах. Епископ, сам хорошо зная Феофила, как человека в высшей степени благочестивого и добродетельного, сначала не давал никакой веры этим клевете и обвинениям. Но так как они не прекращались, а все больше и больше усиливались, то епископ мало-помалу стал верить им и решился наконец удалить Феофила от экономской должности под тем предлогом, чтобы дать ему покой от продолжительных тяжёлых трудов. Феофил беспрекословно повиновался. Теперь зависть и злоба демона приняли другое направление. Прежде он действовал через других людей, теперь он начал всеми силами действовать на душу самого Феофила. Демон стал возбуждать и развивать в нём такую мысль, что он подвержен от епископа совершенно несправедливому унижению, что за его труды и добродетели ему заплатили оскорблением и пренебрежением. Мало-помалу эта мысль развилась в Феофиле до такой степени, что он, наконец, вообразил, что он всеми в высшей степени унижен, оскорблен, поруган, и в связи с этим скоро его душой овладело непреодолимое желание как можно более возвыситься между людьми. Он сильно возжелал теперь на первых порах, по крайней мере, получить свою прежнюю должность. Властолюбие до того овладело Феофилом, что он решился, наконец, для выполнения своих честолюбивых желаний, искать помощи у волшебства и бесовской силы. И вот он отправляется к известнейшему в то время волхву и чародею, открывает ему свои желания и со слезами просит у него помощи. Волхв с радостью соглашается помочь несчастному и, обнадежив его, велит ему прийти к себе в следующую ночь. Феофил ушел обрадованный, и в следующую полночь опять является к чародею. Волхв ведет его на ипподром, т. е. на место конских ристалищ и говорит ему: если ты увидишь какое-нибудь видение, или услышишь какой-нибудь голос, не пугайся и не совершай крестного знамения. Феофил соглашался на все, и тотчас перед их глазами возникло такое привидение: они увидели множество странных лиц, разодетых в разные светлые платья, и со свечами в руках. Это был сонм демонов; они славословили своего князя сатану, который с гордостью и надменностью восседал среди их. Волхв взял Феофила за руку, ввел его в сборище и предстал с ним пред князем демонов. Сатана спросил волхва: «Зачем ты привел к нам этого человека?» Волхв отвечал: «Я привел к тебе его, господин мой, потому, что он очень много обижен своим епископом и просит твоей помощи». Сатана сказал: «Как я помогу этому человеку, который есть раб Своего Бога? Если же он согласен сделаться моим рабом и поступить в число моих слуг, в таком случае я ему так помогу, что он получит власть большую той, какую он имел прежде и даже той, какую имеет епископ». «Слышишь, что говорит князь», – сказал волхв Феофилу. «Слышу, – отвечал Феофил, – и сделаю все, что только прикажет он мне», – и с этими словами он повергся к ногам бесовского князя и начал лобызать его ноги. Тогда дьявол сказал, обращаясь к Феофилу: «Пусть этот человек отречется от Сына Марии и от неё самой, потому что я их глубоко ненавижу. И пусть это отречение он напишет своею собственной рукой и отдаст эту рукопись мне; и тогда пусть требует от меня всего, чего ему угодно; я все исполню». – «Я согласен сделать все, что бы ты ни повелел, – сказал Феофил, – лишь бы я получил то, чего желаю». Услышав это, сатана простер свои бесовские руки и начал обнимать и лобызать Феофила, говоря при этом: «Радуйся мой искренний, верный друг!» Потом Феофил произнес отречение от Христа и его Пречистой Матери, написал это отречение на заранее приготовленной для этого волхвом бумаге, запечатал ее и отдал князю тьмы. И дружески обнявшись и облобызавшись, новые друзья расстались. Сатана со своею свитой сделался невидим. А Феофил и волхв с радостью отправились домой.

На другой день после этого происшествия, епископ, нужно полагать, по внушению от Бога, а не от дьявола, раскаялся в том, что он отставил от экономской должности Феофила, призвал его к себе и снова возвел его на эту должность и при этом вручил ему власть во всех церковных делах вдвое большую той, какою он владел прежде. Епископ потом даже публично пред целым клиром и народом просил у Феофила прощения за сделанное ему им оскорбление. И весь почет и уважение от всех, какими пользовался Феофил прежде, не только опять возвратились к нему, но сделались еще несравненно больше прежнего. Честолюбие Феофила было удовлетворено; он был успокоен. Но недолго продолжалось это гибельное спокойствие. Милосердый Господь не дал погибнуть грешнику до конца. Скоро Он возбудил в его сердце раскаяние. Скоро Феофил ясно сознал и глубоко почувствовал все несчастие своего положения. Раскаяние его было слишком глубоко и искренне; день и ночь проводил он в слезах о своем беспредельном оскорблении Господа и Пречистой Его Матери, о своем глубочайшем падении. И как ни велика была его виновность пред Богом, мысль о беспредельном милосердии Божием, не хотящем, да кто погибнет, но да все в покаяние придут, – внушала ему надежду на помилование и дерзновение обратиться к Премилосердному с молитвою о прощении и спасении. И вот Феофил оставляет все свои занятия по службе и решается все свои силы и всё время употребить на исходатайствование себе прощения у Господа; – для этой цели он заключается в одной Церкви Божией Матери и здесь, пред иконою Пресвятой Девы, целых сорок дней и сорок ночей проводит в постоянном, глубоком сокрушении о своей греховности, в строжайшем посте и постоянной слезной и молитве о своем помиловании. Наконец, по прошествии сорока дней, в полночь, когда Феофил по обыкновению молился, является к нему Божия Матерь и говорит ему: «Зачем же ты так бесстыдно обращаешься, взываешь и молишься ко Мне, чтобы я помогла тебе? Ведь ты же отрекся от Сына Моего и от Меня! Как же я стану молиться за тебя к Сыну и Богу Моему, когда ты отдался дьяволу и дал ему в этом рукописание, – когда ты раб дьявола? И я Сама не могу терпеть оскорблений Сыну Моему и Богу. Я могу простить тебя в том, в чем ты согрешил против Меня, – но озлоблений и оскорблений, которые вы делаете Сыну Моему, вторично распиная Его таким образом, я не могу видеть и слышать. От совершивших такие озлобления и оскорбления потребны многие подвиги и глубокое сердечное сокрушение для того, чтобы они были помилованы Господом, поелику Он хотя премилосерд, но вместе есть и Судия праведный, воздающий каждому по делам его». Феофил, ободренный явлением Богоматери, выразил пред ней всё свое глубочайшее сокрушение, всё своё искреннейшее раскаяние, – и принес к ней пламенную, слезную молитву о заступлении за него пред Господом и исходатайствовании ему помилования. – Увидев искреннее и глубокое раскаяние Феофила, Матерь Божия повелела ему произнести православное исповедание веры. Феофил с искренним чувством исполнил это повеление. После этого Богородица обещала ему помолиться за него пред Господом, и скрылась. – Феофил по-прежнему продолжал непрестанно сокрушаться и молиться. Через три дня опять является к нему Матерь Божия с радостным лицом и светлыми очами – и возвещает ему, что его раскаяние благоугодно Господу, что молитва его услышана, и что ему даруется Богом помилование, под тем только условием, чтобы он впредь до конца своей жизни оставался верным Богу. Феофил высказал искреннейшее благодарение к Премилосердному Господу и к Его Пречистой Матери и искреннейшее желание и готовность во все дни живота своего быть преданным Господу, и молил Матерь Божию о том, чтобы ему было возвращено данное им демону рукописание. – Богородица сделалась невидима. Через три дня, в продолжение которых Феофил по-прежнему пребывал в посте и непрестанной молитве, когда он наконец, уже слишком удрученный подвигом покаяния, уснул, он в сонном видении увидел, что Матерь Божия несет к нему это рукописание. От радости он проснулся и действительно увидел, что рукописание это лежало на его груди. После этого Феофил частью от перенесённых им духовных трудов, частью от необыкновенной радости впал в какое-то полумёртвое состояние. Придя в сознание, он принес достодолжное благодарение Богу и премилосердной Заступнице рода христианского, и потом для большого очищения себя пожелал совершить публичную исповедь. Для этой цели он во время Богослужения явился к Архиерею, рассказал ему всю историю своего падения и спасения и просил его огласить эту историю во всеуслышание, для общего назидания. Просьба его была исполнена. Вся история была оглашена перед всем народом, и епископ потом произнес приличную случаю речь. В продолжение всего этого Феофил лежал у ног епископа и плакал. Потом Феофил был приобщен Святых Тайн, и весь народ принес хвалу и благодарение Господу Богу. – Остальное краткое время своей жизни Феофил провел в подвигах молитвы и воздержания[7]7
  Чет. Мин. Месяца Июня 23 день.


[Закрыть].

Святой свщмч. Киприан[8]8
  Там же октябрь месяц, 2-й день.


[Закрыть], который до своего обращения в христианство был волшебником и имел непосредственные сношения с демонами, сам рассказывает о себе следующее: «Поверьте мне, говорит он, я видел самого дьявола, свидание с ним я вымолил у него многими жертвоприношениями; встретившись с ним, я обнимал и лобызал его и наслаждался беседами его и почётнейших его служителей».