Текст книги "Жена по контракту"

Безумие прекращается с хлопком двери, соседствующей с квартирой Альки. Просто кто-то выглянул в подъезд и ворчливо захлопнул дверь, дав сигнал, что за нами следят. Ратмир посасывает мои губы, целуя напоследок мягче и невиннее, отпускает зацелованный рот.

– Так лучше?

– Да, – шепчу. – Спасибо!

Еще раз обнимаю спасителя, целую в шею, чувствуя колючие мурашки на гладко выбритой коже.

– Нужно зайти, – кивает на дверь.

– А тот человек? Он от Качеева… – добавляю шепотом.

– Поговорим внутри.

– Он не движется, – замечаю со страхом.

– Отключился, на несколько минут, придет в себя в больнице с закрытой-черепной травмой и четким пониманием, что к тебе лезть не стоит!

Отобрав ключи, Ратмир сам открывает дверь и первым делом ведет меня в ванную комнату.

– Снимай одежду! – командует.

– Это лишнее.

– Я тебя осмотрю, дуреха! – смеется. – Мы же приятели, забыла?

– Приятели? – изумленно падаю на пуф, беспрекословно скидываю куртку и задираю блузку. – Разве приятели так целуются?

– Первая помощь пострадавшему. Вывести из шокового состояния, – рассматривает небольшой порез под ребрами. – Аптечка есть?

– Да. На средней полке, слева от раковины.

Ратмир быстро находит пластиковую коробку с изображением красного креста на крышке, достает перекись и долго роется в поисках пластыря. Кожу немного обжигает, когда он тонкой струйкой поливает лекарственным средством.

Ратмир сидит на корточках возле меня, я любуюсь его макушкой с темными, густыми волосами. Одна из зачесанных назад прядей упала на лицо, осторожно снимаю ее, укладывая обратно.

Мужчина мгновенно поднимает лицо и стреляет в меня горящим взглядом.

– Сиди смирно.

Стерев излишки жидкости, Ратмир осторожно цепляет на рану пластырь.

– До свадьбы заживет.

– Спасибо.

– Да не за что, обращайся.

– Как к приятелю?

– Само собой, – улыбается вызывающе, быстро складывает лекарства и пузырьки обратно, отвернувшись на миг.

Привстав, я обхватываю его за плечи руками и говорю на ухо:

– А ты со всеми приятелями целуешься?

– Не начинай, Лиля, – вздыхает страдальчески. – Лучше иди собери самое необходимое, а мне пока нужно сделать пару звонков.

Он отправляет меня прочь, не выказывая никаких знаков заинтересованности. Немного расстроившись, я отправляюсь прочь на деревянных ногах, мысли самые грустные, откровенно говоря, в голове тот еще бардак.

Ситуация с Ратмиром и мое поведение. Со стороны выглядит так, будто он теперь от меня морозится, а я вешаюсь на него.

Когда мы успели поменяться ролями? Вот и не буду на него вешаться, думаю с внезапно вспыхнувшей обидой.

– Лиля, – настигает голос Ратмира, когда я уже вышла в коридор.

Не нужно оборачиваться, но я все же оборачиваюсь.

– Четыре.

– Что «четыре»? – уточняю.

– Целуешься на «четыре», но рвения на пятерочку. Хочешь, научу целоваться так, что будешь сводить с ума любого? – предлагает щедро.

Возмущение закипает внутри, отравляет кровь ядовито.

– А давай, – неожиданно соглашаюсь охрипшим голосом. – Научи. Мне как раз нужно научиться классно целоваться, чтобы понравиться кое-кому.

Ратмир смотрит на меня, ни одна мышца на лице не дрогнула, но взгляд налился жаром, закипел, вот-вот начнет швырять молнии.

– Будет тебе урок. Но учти, я профессионал и очень требовательный. Могу и на штрафные занятия отправить… – склоняет голову на бок, проведя языком по чувственным губам. – Штрафы могут быть разные. Очень…

Колючий жар комком встает в низу живота, взбудораженные рецепторы сходят с ума от неприличных мыслей.

– Я передумала, не стоит. Забудь. На других потренируюсь, – отмахиваюсь.

Ошибка.

Зря я дергала тигра за усы. Он настиг меня мгновенно и придавливает к стене лицом, обхватив за шею.

Каменные бедра Ратмира прижимаются сзади, он выше меня, поэтому немного приседает и выпрямляется, толкаясь эрекцией прямо под попу.

– Зря ты меня дразнишь. Учитель выбрал ученика, – опаляет шумным дыханием шею, ведя по ней губами. – Я начну прямо сейчас.

– Не стоит!

– Поздно! – отрезает и закатывает на мне узкую юбку резким движением вверх по бедрам.

Глава 18

Лилия

Ратмир придерживает меня за шею и невозмутимо поднимает вверх юбку. Даже через колготы меня мурашит, воздух пощипывает кожу. Всюду ползут мурашки, сердце частит под ребрами.

– Прекрати! – пытаюсь вырваться.

В ответ снова надавливает своим телом, врезаясь каменной эрекцией в попу. Ратмир ведет носом по шее, шумно дышит, втягивая воздух, задерживает его несколько мгновений. Чувствую, как в этот миг барабанит безумно его сердце, грудная клетка опадает и поднимается быстро.

– Не отпущу, – отвечает хрипло. – Видят небеса, я пытался иначе, но ты меня заводишь нарочно, – проводит языком по шее, вызывая во мне неконтролируемую дрожь.

Рецепторы взбудоражены, под кожей вспыхивают искры, а там, где он лизнул меня, вообще взлетная полоса, щедро усыпанная полыхающими кострами. Его ладонь решительно и медленно поглаживает меня всюду, близость тела дурманит. Меня будто пронизывает разрядами тока.

Испуг и прочие мысли глохнут на втором фоне, пропадают, словно их и не было. Тело раскаляется до невыносимой температуры и плавится.

Молнии импульсов прожигают тело насквозь, пронизывают, даже кончики пальцев задевает. Я не могу дышать, в легкие мгновенно забивается его запах – его персональный, отравляющий запах, дурманом забивающий нутро.

Еще не хватало заполнить его запахом легкие вместо кислорода. Но именно так и происходит, когда ладонь Ратмира крадется по спине и со шлепком опускается на мою задницу.

Даже вскрикнуть от возмущения забываю. Просто воспринимаю факт: он шлепнул меня по заднице, а потом еще и еще.

Взмахи ладони со свистом рассекают воздух, опускаются на тело звонко, но мягко. Лишь немного горит и дурманит, дурманит все сильнее. Я покусываю губы, чтобы моего истинного состояния ничем не выдать. Но Ратмир внезапно перестает шлепать меня по заднице и прижимается к шее губами, водя по ней.

Большая ладонь гладит задницу, как будто извиняется, опускается горящим гнетом и греет, заставляет тлеть.

– Давно хотел это сделать, – признается, перебирая губами кожу.

Очередной прилив неконтролируемого жара во всем теле сигналит, что меня будоражат его слова. Но словами пытаюсь изобразить другое:

– Давно? Мы знакомы всего несколько дней!

– Говорю же, давно, – стоит на своем и чуть грубее втягивает кожу на шее губами, впивается пальцами в ягодицы.

Вырывает сдавленный вздох.

Это некрасиво и неприлично! Но мои мурашки и бабочки в самом низу живота с этим несогласны, они кружатся сумасшедшим вихрем.

– Несколько дней для тебя – это давно? Сколько длились твои самые длительные отношения?

– Отношения? – спрашивает, будто я заявила какую-то очевидную глупость.

Наступает мой черед удивляться.

– Совсем ничего, что ли? Но как же… – теряюсь. – Тебе столько лет, ты очень взрослый!

– Очень взрослый! – передразнивает и снова шлепает меня по попе. – Постарше тебя буду, поэтому крайне странно, что ты решила, будто можешь меня чему-то научить.

– С-с-сдержанности манер, – выдаю тихо, с шипением, чтобы не выдать себя.

Его ладонь устроилась между моих бедер и заняла там место, словно законное.

– Сдержанности? – резко вбивает ладонь ребром вверх и трет между ног.

– Хватит! – плотно-плотно свожу ноги вместе, чтобы он не двигался там.

В ответ начинает двигать бедрами, трется о попу своим каменным членом и нарочно так, словно подкидывает меня вверх каждым толчком. Подбрасывает огня в кровь, она и так кипит, а с его толчками вообще испаряется из моего тела. Засуха всюду, только там, между ног, совсем не сухо.

Неожиданно горячо и влажно.

Пульсация по всем направлениям. Толчки Ратмира отзываются вибрациями внутри слишком чувственными и волнующими, чтобы их игнорировать.

Неужели мне нравится подобное отношение? Заводит? Или дело в самом мужчине? В его чарующем магнетизме, в его харизме, которая просто сносит с ног, крушит все преграды.

– Отпусти руку, сдавила так, что пальцы онемели, – тихо просит Ратмир, отодвинувшись немного.

– А ты… Отпустишь меня?

– Отпущу, – дышит в затылок. – Сразу же отпущу! Лиль, кончай давить, я без руки останусь. Без ноги и без руки…

Я только сейчас вспоминаю о том, что он вообще-то должен ходить в гипсе, но почему-то его уже нет.

– Где гипс?

– В ботинке. Сегодня сняли, пальцы зафиксировали, но все равно двигаться, как раньше, не получится.

– А по тебе и не скажешь.

– Брось меня утешать, знаю, что не в форме. Поэтому руку отдай? – просит.

– Хорошо.

Но развести судорожно сжатые бедра не так-то просто. Во всем теле сквозит напряжение. Я буквально вынуждаю себя закрыть глаза и расслабиться. Ладонь Ратмира проворно выскальзывает.

Ахаю через секунду, выдавая сдавленные ругательства, когда этот хитрец в следующий же миг сдергивает с меня колготы вместе с трусиками и заводит руку спереди, нагло втискивая пальцы.

– Х-х-хватит!

Пытаюсь сделать хоть что-то, но он гораздо быстрее и опытно сдавливает пальцами пульсирующий узелок плоти, потирая его между подушечками пальцев. Давлюсь стонами, рвущимися из глубины грудной клетки. Сдержать реакции невозможно. Их слишком много, они вспыхивают внутри, но быстро прожигают плоть, вьются по коже жаркими костерками всюду.

– Отзывчивая какая… – хрипло, со свистом втягивает воздух у затылка, порыкивает в мои волосы.

Пальцы творят волшебство, чуть-чуть отпускают, а потом нежно растирают по спирали, ускоряясь. Я прикусываю губу изо всех сил, но, когда поглаживания вновь сменяются ритмичными сжатиями, точка пульсирует слишком сильно, буквально разрывает легкие ответным током. С губ срывается приглушенный всхлип и стон.

– Ахеренная… – теребит меня дальше.

Грубое слово полоснуло слух, но лишь ненадолго, следом за ним тело обволакивает мягким, плотным жаром, как волной, которая набирает мощность с каждой секундой и топит мягко, но уверенно.

Вторая ладонь Ратмира опускается на поясницу, придавая телу изгиб.

– Ммм… Вот так, да… Охереть можно, я приступ сейчас словлю, – выдыхает мне в затылок, но чувствуется, словно рвано дышит своим запретом мне в губы.

– Отпусти, – выдаю с глубокой дрожью.

– Сейчас отпущу! – ускоряется.

Этому накату дурмана сложно противостоять, пальцы Ратмира опытно подводят, подталкивают к самому краю.

– Еще немного…

– Ммм… Нет. Отпусти.

Пальцы отпускают растерзанный и набухший узелок, но движутся, дальше, нежа лепестки, а средний палец врезается во влажную мякоть, осторожно и быстро двигая на небольшой глубине.

– Отпускаю, – сдавленно и хрипло.

И меня взрывает.

Тело дробится на составные части, разбиваясь до молекул или даже мельче, но каждая крохотная частичка вибрирует от удовольствия, превращается в источник жара.

Глохну к окружающему миру и его звукам, даже поддерживающий ноги пол растворяется, превратившись в пушистое облако. Мягко припадаю к стене, Ратмир удерживает меня рукой. Слух глохнет, в ушах сильно шумит от непрекращающихся вибраций. Сердце работает на пределе, ощущения ленивые и заторможенные, отключенные на несколько секунд. Выпадаю из реальности, покачиваясь на волнах экстаза.

В себя прихожу только от того, как губы Ратмира всаживаются в кожу шеи жестче, рваное дыхание слишком частое и жаркое, взрывающееся. Громкий стон прокатывается по позвоночнику, неосознанно выгибаюсь и чувствую, как по коже ягодиц спускается что-то теплое, вязкое, струится между полушариями. Ратмир припадает к моей спине мощной грудью, гладит, разнося влагу по заднице.

До меня спустя несколько мгновений доходит, что именно он сделал, что потекло по попе.

Доходит лишь, когда он натягивает на меня трусы вместе с колготами и отпускает. Повернувшись через плечо, замечаю, как он подтягивает вверх трусы и застегивает ширинку на брюках.

– Ты… Ты что сделал? – краснею, пытаюсь снять одежду, потому что под ней немного липко.

– Обстрелял немного, а мог бы вставить! – обрывает и дергает на мне юбку вниз, расправляя.

Он взбудоражен, но улыбается игриво, темные глаза поблескивают.

– А теперь бери шмотки и поехали! – приказывает. – Что-то же ты хотела взять отсюда? Ноут. Шмотки можешь не брать, куплю. Но ноут возьми, – разрешает с видом царя, помиловавшего крепостных.

– Я никуда с тобой не пойду.

В ответ он разворачивается и входит в другую комнату, шныряет изучающим взглядом по столу, по полкам шкафа. Всюду!

– Это твой ноут? – хватает со стола вишневый лэптоп.

– Нет! Не мой же…

– Серенький, значит твой! – хамски выдергивает зарядное устройство из розетки и сует ноутбук подмышку. – Выходим!

– Я…

– Куплю тебе трусы, не переживай! – обхватив за ладонь, тащит на выход.

– Ратмир… Остановись!

Резко обернувшись, выдает мне в лицо с тихой злостью и гневом, который только разгорается и набирает обороты с каждой секундой:

– Тебя чуть не порезали. Это, млин, опасно для жизни.

– Я справлюсь, – говорю так, словно хочу убедить себя.

– Прислали одного, значит, появятся и другие.

– Это просто напоминание, чтобы я больше не опаздывала с выплатой по долгам, – говорю и сама себе не верю.

Слова звучат жалко и неуверенно, голос дрожит, срываясь на высокие интонации.

– Просто напоминание? – ухмыляется. – Нет, дурочка, – качает головой. – Сколько раз тебе уже напоминали?

– Первый раз.

Ратмир вздыхает и смотрит на меня, как на раскапризничавшегося ребенка:

– Дурной знак. Если разговор начинается с ножа, ничем хорошим это не кончится. Почуяв кровь, набросятся толпой.

Слова Ратмира прокатываются по нутру как стылый мороз, от которого заиндевели голосовые связки.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, чем ты провинилась, но явно связалась с отморозками. Такие могут измываться даже, если платишь в срок, просто ради удовольствия. Поэтому… – резко меняет тональность. – Ты будешь сидеть там, где я скажу, пока не решится вопрос. Усекла?

– Я, что, должна тебя благодарить?! – возмущаюсь.

– Не помешало бы. Но времени было мало на ответные благодарности, тебя еще учить и учить всему! – утягивает за собой.

Я еще киплю возмущением, едва успела взять сумочку и обуться, полна настроя воспротивиться, но, выйдя в подъезд, замечаю мужчину, лежащего на лестничном пролете, и замечаю нож, валяющийся на ступеньках. На лезвие отчетливо видны капельки крови.

После увиденного моя решимость стоять на своем резко сдувается. Должно быть я просто трусиха, самая отчаянна трусиха, но я больше не возмущаюсь, быстро сбегаю вниз по ступенькам, и откровенно рада, что рядом есть Ратмир. Моя ладонь утопает в его, и сплетение наших рук кажется мостом для надежды.

Ратмир помогает мне забраться внутрь машины и занимает место водителя.

– Так кто это? – барабанит пальцами по рулю.

– Это от Качеева.

– Кто такой?

– Я у него денег в долг взяла, – признаюсь, испытывая смущение. – Услышала случайно разговоры, что он дает в долг тем, кому банки отказывают и микрокредитные организации. Взяла в долг деньги, чтобы сделать первоначальный взнос на кредит.

– Мда… Схема отстой, в курсе? Ты ростовщику платишь процент, а сверху еще банк накручивает. Реальная стоимость взятого в долг взвинчивается до небес! Где твоя финансовая грамотность, Лиличка Алексеевна?

– Я знаю! – отзываюсь беззлобно. – Знаю! Но выхода другого не было. Я хотела взять квартиру в ипотеку, планировала ее сдавать, покрыла бы выплаты и чуть-чуть со своей зарплаты добавляла бы. Многие так делают, берут квартиры в ипотеку и сдают! Но дом признали аварийным, под снос. Застройщик сбежал… Плакал мой доход со сдачи квартиры в аренду.

Звучит так, словно я оправдываюсь.

– А многие при этом попадают в кабалу к нетерпеливому и жадному отморозку? – обрывает резко.

На это мне нечего ответить.

Мы молчим. Ратмир быстро строчит сообщения кому-то, ему отвечают.

– С этим лежащим, считай, разобрались. Его заберут, – разрывает скупыми словами тишину. – Не услышал, сколько ты в долг взяла.

– Большую сумму, – вздыхаю.

– Удиви.

– Пятьсот семьдесят тысяч.

Ратмир смотрит на меня с неподдельным удивлением, осматривает пристально:

– Уверена, что брала в ипотеку халупу аварийную взяла, а не дворец какой-то?

– Уверена.

– Пятьсот семьдесят тысяч… зелени. Допустим, часть ты в банк отдала, а остальное куда отнесла?

Зелень? О чем это он? Догадка ослепляет.

– ЧТО?! Рублей, Ратмир! Какая зелень?! Я взяла в долг пятьсот семьдесят тысяч рублей… Говорю же, большая сумма.

Глава 19

Лилия

Ратмир заглядывает мне в глаза, глубоко врезается своим взглядом. Ощущение такое, словно он в меня проникает, заполняет чарующей темнотой и током, волнующими кровь. Его пухлые губы трогает немного ленивой, сытой улыбкой человека, уверенного в себе. Он даже приподнимает указательный палец и манит к себе этим пальцем. Мне стоит больших усилий удержаться на месте.

– Иди сюда, скажу тебе кое-что.

В ответ впиваюсь ногтями в ладонь. Ратмир сам подкатывает ко мне, снимает пряди волос и хрипло шепчет на ушко.

– Пятьсот семьдесят тысяч рублей. Транжира… Растратчица!

– Хватит, – отвечаю со слезами.

– Не реви, сейчас в банк заеду. Деньги возьму.

– Не надо! – взвинчиваюсь.

– Я у тебя согласие спрашивал? Или вопрос озвучил? Нет. Это необсуждаемое. Я отдам деньги за тебя Качееву.

– Не надо!

Но машина хлестко пробуксовывает шинами и стартует с места.

– Пристегнись, ты же послушная пассажирка! – советует Ратмир.

Я еще не знаю, как отреагировать на его предложение расплатиться с долгом. Рада, конечно, но чувствую подвох. Совсем недоверчивая стала. С некоторых пор хорошие и бескорыстные намерения остались далеко за пределами моего мировоззрения.

– Я не просила за меня платить.

– По-приятельски, ну же! – белозубой улыбкой сверкает мужчина. – Взамен научу кое-каким фокусам. Кажется, ты кому-то хотела понравиться? – спрашивает небрежно.

Ратмир бросает в мою сторону взгляд, быстрый, но цепкий, как бросок кобры.

Неожиданно отвечаю:

– Да, хотела.

– Ничего не изменилось? – уточняет.

– Нет, – облизываю губы кончиком языка. Сильно хочется пить. – А что должно было измениться?

– Ничего. Все верно, – выталкивают его губы. – Продолжим, значит. Только ты больно непослушная для ученицы… – роняет массивную ладонь на мое колено, удерживая на месте пальцами. – Я думал, у тебя синдром отличницы, будешь из кожи вон лезть, а ты…

– Мы были на квартире Альки. Я не хочу быть застуканной! – отвечаю резко. – К тому же там, на лестнице, остался валяться мужик, который так и не пришел в себя.

– То есть когда мы окажемся на хате, ты будешь стараться на «пятерочку»? Косички заплетешь?

– Фу, извращуга… Уверен, что будешь учить меня, как понравиться мужчине по-настоящему, а не сыграть перед ним одну из ролей фильмов для взрослых?

– Твоя любимая тема?

– Не поняла.

– Среди фильмов для взрослых. Твоя любимая завязка, фантазия, да что угодно. Ну?

Блин, даже не знаю, что сказать. Я не любитель таких фильмов.

– А ты любитель? Странно, – растягиваю задумчиво. – Я думала, что порнушку смотрят только неудачники.

В ответ он смеется, но с рыком. В нем вообще много от хищника – то показательно вальяжного, то стремительного и атакующего.

– Порнушку точат все, – сообщает громким шепотом. – Неужели не смотрела, как член киску таранит?

– Не люблю такое! – говорю чуть громче, чем надо.

– Расслабься! – загибается от смеха над рулем. – Водички попей, совсем красная стала!

– Дурак озабоченный!

– Зато от страха больше не трясешься, – продолжает посмеиваться.

Его смех на низких частотах вибрирует где-то внутри моего живота, запуская новый виток танца сумасшедших бабочек.

– Твои методы ужасны!

– Методика у меня, что надо, признай!

Ратмир обхватывает меня за шею и тянется к щеке, рывком поворачивает лицо.

– Ты же за рулем! Смотри на дорогу! – шепчу в легкой панике.

Не понимаю, чего боюсь больше: попасть в аварию или оказаться в центре этого взаимного притяжения.

Мне кажется, что в обоих случаях будет катастрофа…

До столкновения наших миров – считанные секунды. Внезапно салон взрывается трелью телефона.

Ратмир нехотя откатывается и притормаживает на красный свет, отвечает на звонок.

– Чего тебе? – бросает на громкой.

– Рат, у меня карточка заблокирована! – звонко отвечает девичий голос.

– Почему?

– Ну потому! Сама заблокировала… Так надо было.

– Снова потеряла, да?!

В ответ красноречивая тишина.

– Ты ахерела? Третью карточку за две недели просираешь! Дырявая твоя башка! – сыплет ругательствами. – Иди отцу звони! От меня подачек не жди.

– Рат, папа сильно занят. Ты же знаешь, нельзя беспокоить, он на встрече с дипломатами, а мне очень надо! Рат, ну пожалуйста… Карточку не даешь, тогда налички подкинь!

– Еще чего! – вскидывается. – Чтобы ты налом светила и стала мишенью для утырков всяких? Нет!

– Рат! Мне очень надо! Не хочешь денег давать, я потом папе о тебе что-нибудь расскажу! – грозится. – Я много за тебя знаю!

– Ну-ну, а я скажу, что ты снова карточку потеряла, совсем не следишь за собой, ветреная голова!

– Ты не брат старший, ты… изжога!

– Отрыжка кислотная! – бранится.

– Раааат… – начинает носом шмыгать. – Я не заметила, как из моей сумочки кошелек увели, а ты делаешь еще хуже!

– Скажи, где ты.

– Заберешь меня и пойдем на шоппинг, заглянем в кафе?

– Что? Нет! Занят я, дела срочные. Некогда мне с тобой чилиться.

– А как же я домой попаду? Я Ксюхе звонила, она не отвечает.

– Она на тренировке по плаванию. Не то, что ты, задница ленивая.

– Раааат! – начинает плакать. – Последний раз! Клянусь, что это был самый-самый последний раз.

– Так где ты? – вздыхает. – Адрес скажи.

– Я тебе в чат локацию отправила. А ты мне такси вызовешь?

– Нет, Серегу попрошу, пусть тебя до дома подбросит. Уверен, он без дела слоняется.

– Серегу? Фу, он тупой качок! Примат!

– Томка, рот на замок… Иначе Касьянова попрошу, он тебя прокатит на отечественном уазике, на проститутском блохастом сиденье!

– Почему на проститутском и блохастом?

– А ты думаешь, кого менты возят? Бомжей чесоточных, алкашей обрыганных и проституток с триппером… Соберешь полный букет ароматов и болячек!

– Ладно… Пусть будет Серега, – соглашается. – Только скажи этому бронеголовому, что мне надо в магазин еще заскочить, заказ забрать!

– Скажу. Только ты на заднице ровно сиди! Поняла?!

– Да-да, сижу. Послушно сижу.

– Глазки никому не строй! Если узнаю…

– Поняла-поняла, накажешь, папе расскажешь, он мне паранджу натянет, как грозился сделать! Только поскорее, Рат, поторопи своего ленивца!

Ратмир сбрасывает звонок, вздыхает:

– Сестра младшая. Самая мелкая из лисиц.

– Сколько ей? – спрашиваю осторожно.

– Восемнадцать стукнуло. Пистец, заноза! Вечно то карточку потеряет, то сумочку, то телефон… Как только голову свою блондинистую нигде не оставила.

Поневоле мои губы трогает улыбкой.

– Что? – настораживается Ратмир.

– Ворчун. Переживаешь за сестру?

– Да что с ней станет? Сейчас друга попрошу, отвезет красавишну домой, будет сидеть. На решение твоего вопроса это никак не влияет, просто по пути решу мелкую проблемку. Все равно в дороге…

Киваю головой, для себя отмечая, что Ратмир заботится о младшей сестренке, а мог бы просто проигнорировать звонок, не всем охота возиться.

Как минимум, с семейными ценностями у него все в порядке – делаю пометку для себя. Не знаю, зачем ищу в нем положительные черты.

– Серый? – звонит по громкой. – В чат зайди, я тебе точку гео кинул.

– Ну, допустим, вижу. Что дальше?

– Томку надо забрать и домой отвезти.

– Только не Томку! – я даже слышу, как парень на том конце связи, кривится и кривит свой голос. – Я ее терпеть не могу! Колючка под хвостом, уж прости! Давай сам с ней разбирайся!

– Сам не могу. Мне проблему одну решить надо. Шестизначную. Выручай. Я тебя много раз выручал.

– Бля… Что, другие никак не могут ею заняться?

– Никак. Томка красотка, всякое может случиться, а у тебя на нее противоядие. Вы друг друга терпеть не можете, значит, мозг тебе не запудрит!

– Охрана, водители… – перечисляет скучающим голосом молодой мужчина.

– Охрану звать не хочу. Отец узнает, быстро обеспечит Томке закрытое учебное заведение и короткий поводок.

– Пф. Этой оторве только на пользу пойдет!

– Язык прикуси. Заберешь или как?!

– Заберу. Только если выдра потом будет ныть и жаловаться на меня, не смей мне предъявлять! Понял? Одна шпилька в мою сторону, я заклеиваю ей рот скотчем! – пригрозил парень.

– Рискни. Палец откусит. Короче, вали к ней.

– Уже. На связи…

После разговора Ратмир слегка поворачивает голову в мою сторону, со словами:

– Пятьсот семьдесят тысяч, значит. Подкинуть сверху на булавки? – словно невзначай, снова крадется пальцами по моему бедру.

Крадущиеся прикосновения заставляют пылать. В лицо бросается краска, на повторе в мыслях звучат его слова, брошенные недавно: «Отпускаю…» «Обстрелял немного, а мог бы вставить…»

Дыхание становится рваным пунктиром с большими паузами. Пытаюсь заставить легкие работать нормально, но рядом с Ратмиром это становится непосильной задачей. Хоть немного, но все равно перехватывает на одном из выдохов и сбивается ритм.

Шлепаю Ратмира по руке ладонью, он коварно перехватывает мою руку своей и держит ладонь к ладони, посылая мне одну из своих уверенных улыбок.

Ворох мурашек рассыпается по коже. В его глазах – зовущая бездна. Она цепляет, даже если заглянуть в нее ненадолго, а у меня в груди чувства, будто я уже глубоко в ней утонула.

– Это всегда работает? – спрашиваю, чтобы не молчать.

– Что именно?

– Твои улыбки и пронзительные взгляды.

– Думаешь, я преднамеренно? – снова врезается в меня глубоким взглядом. – Все происходит само собой, а вот насчет того, работает ли, надо у тебя спрашивать.

– Приятели же так не смотрят? – вношу последнее уточнение.

– У нас будут самые тесные приятельские отношения, – легко обещает Ратмир. – В банк со мной пойдешь? Или посидишь здесь и будешь паинькой?

Впрочем, вопрос можно считать риторическим. Ратмир отвечает сам же, обведя меня горящим взглядом:

– Нет, думаю, до паиньки тебя еще шлепать и шлепать. Пошли… Посидишь в зоне ожидания, выпьешь кофе с шоколадкой. Это не займет много времени, гарантирую.

Можно сказать, что он не оставил мне выбора. Но на самом деле я трусливо не хотела оставаться одна и даже рада, что Ратмир решил именно так.

Посетив банк, Ратмир прямо курсирует в отдел vip-обслуживания, где его встречает высокая, привлекательная блондинка с горящим взглядом. Меня Ратмир отправляет подождать на мягкий диванчик, через минуту на столике появляется обещанный кофе и швейцарский черный шоколад. Ожидание со всеми удобствами. Плюс отсюда можно наблюдать за Ратмиром.

Со стороны за мужчиной тоже интересно наблюдать, как расслабленно-уверенно он держится, полный осознания собственной силы и превосходства. Менеджер расплывается в улыбке, ее речь журчит, как родник, голос Ратмира вторит ее голосу раскатистыми, низкими интонациями, от которых внутри все сладко сжимается и дрожит.

Пауза между посещением менеджера и появлением Ратмира из кассы с плотным конвертом в руках совсем небольшая.

– Держи, – протягивает мне увесистую пачку. – Тут ровно пятьсот семьдесят.

Глупо отказываться от денег прямо в отделении банка, поэтому молча принимаю конверт, спрятав его в сумочку и отставляю недопитый кофе.

– Не понравился? – замечает Ратмир.

– Мало сахара и совсем нет сливок.

– Значит, не любишь черный кофе без сахара. Молочной пенки побольше?

– Да.

Конверт хоть и небольшой, но ощутимо добавляет веса моей сумочке. Ратмир небрежно приобнимает за талию, понизив голос:

– На булавки получишь отдельно. Думаю, это должны быть булавки тебе под стать, – задевает губами ушко. – Острые, блестящие, как твои глаза, когда тебе говоришь о пошлостях.

– Кажется, ты сейчас собираешься сказать одну из таких пошлостей, – отвечаю голосом, сорвавшемся на шепот.

– Не-а, всего лишь хотел предложить купить тебе пару булавок. После визита к Качееву, разумеется.

Мне хочется согласиться. Я не знаю, что он задумал, но его голос умеет убеждать и вести за собой тропкой безмолвных согласий. Или дело в его губах, руке на талии и чарующем аромате, подогретом жаром его сильного тела?

– После визита к Качееву. Уверен, что это хорошая идея? – начинаю немного нервничать.

– Всего лишь долг вернешь. Сразу всю сумму. Обрадуешь человека.

– Я несколько раз заплатила по графику с процентом. Вряд ли Качеев обрадуется, что ему вернули сразу всю сумму.

– Обрадуется. Я умею радовать! – уверенно заявляет Ратмир, усаживая меня в авто.

В его словах чудится угрожающий намек.

Его пальцы задерживаются на моих коленях, и я понимаю, что могу истолковать его слова про умения совершенно иначе, тем более, он сам к этому подталкивает, нагло протиснув одну из ладоней под мою юбку. Ратмир резко и быстро вклинивает ладонь ребром между бедер, чиркает пальцами по плоти через трусики и колготы.

– Какая ты здесь горячая, – прижимается к моему лбу. – Прямиком в машине тебя кое-чему научить хочется. Уверен, ты не была на заднем сиденье. Не шалила на парковке, – нажимает крепче. – Не наклонялась под руль…

Я отталкиваю его в плечо ладонью, но он продолжает стоять, наклонившись надо мной и нагло держит руку там, где ей не следует быть.

– Найди другую девушку для обучения развлечений в людных местах.

– Мда, я забыл, что ты ратуешь за полный срыв за закрытыми дверьми, – чмокает меня в губы и треплет по щеке той рукой, которую только что «грел» между моих ног. – Ох, жду, чем же ты меня порадуешь, Лиличка, когда мы останемся вдвоем.

Сама не знаю, что будет потом. Все так спонтанно, я ничем из происходящего не управляю, просто плыву по течению – бурному и очень жаркому. Отворачиваюсь в сторону, Ратмир отпускает меня с легкой усмешкой и занимает место за рулем.

– Адрес Качеева скажешь? Сама же долг отвозишь.

– Да, приезжаю в его контору, звоню перед входом. Он дает разрешение, меня пропускают.

Тру ладони, они словно замерзли, несмотря на тепло в салоне. Просто стоит мне подумать о мужчине, которому я должна, сразу становится не по себе.

– Все в порядке, адрес давай, – просит Ратмир и перед тем, как тронуться, добавляет. – И не таких обламывали.

Хотелось бы верить, что все пройдет без сюрпризов, но это оказывается совсем не так.