Текст книги "Туркестан в имперской политике России: Монография в документах"

Ввиду того, что по новой редакции ст. 226 народным судьям предположено назначать из общественных сумм содержание, представляется необходимым в ограждение туземного населения от всякого рода сборов, не установленных пока законом, проектировать кст. 235 примечание такого содержания: Народные судьи обязаны свидетельствовать акты и договоры, означенные в этой статье, без всякого в их пользу за это вознаграждения.

Рассматривая ст. 239 в ее новой редакции, заключающую в себе постановление о том, чтобы на съездах народных судей председательствовали уездный Начальник или участковый пристав, Совет обсудил и особое мнение Сыр-Дарьинского Областного Прокурора относительно большей целесообразности предоставления председательствования на означенных съездах особому мировому судье, специально для того назначенному. Вполне соглашаясь с Прокурором, что присутствование на означенном съезде лица, обладающего юридическим образованием и могущего скорее познакомиться и усвоить себе чуждые юридические воззрения, было бы весьма желательно, Совет, тем не менее, принимая в соображение особые свойства здешнего населения, требующего, как показал опыт, бдительного за его действиями надзора близко стоящей к нему власти, имеющего представления о праве и справедливости, в многом различные от людей культурных, констатированную уже неоднократно местной Администрацией необходимость поддержания и усиления в глазах этого населения авторитета и значения уездной Администрации признает, что, к сожалению, не настало еще время для назначения на съезде народных судей председателями мировых судей и полагает, что таковыми должны быть уездные Начальники и участковые приставы[251]251
  О безусловной необходимости увеличения числа участков приставов уже состоялось постановление Совета Генерал-Губернатора от 5 Ноября 1898 г. за № 40 (Примеч. док.).


[Закрыть], как это проектировано упомянутой выше Комиссией.

Ознакомившись затем с содержанием статей 242 и 243 в их новых редакциях, Совет полагает для наибольшей точности изложить их так:

Ст. 242. Доставление на суд сторон и свидетелей лежит на обязанности сельских властей.

Ст. 243. Жалобы на неокончательные решения единоличных судей приносятся для отсылки в съезд уездному Начальнику или участковому приставу в двухнедельный срок со дня объявления решения этих судей. По открытии съезда жалобы сии, не пропуская означенного срока, могут быть приносимы самому съезду.

О вышеизложенном Совет полагал бы ныне же довести до сведения Военного Министра, с представлением проекта изменения и дополнения статей положения об управлении Туркестанского края о народном суде, составленного Комиссией, учрежденной приказом Главного Начальника края от 20 минувшего Октября за № 184, и просить ходатайства Его Высокопревосходительства о возможно скорейшем, для блага населения Туркестанского края, осуществлении, в порядке законодательном, мероприятий, проектированных местными властями в отношении народного суда.

Подписали:

Н. Корольков (при мнении по вопросу о подсудности за ростовщичество).

Н. Белявский (при особом мнении по ст. 141 и ст. 214).

Урениус.

С. Петровский, С. Сукачев

П. В. Апрелев (при особом мнении по вопросу об изложении ст. 225 положения об управлении Туркест. края).

М. Бродовский.

Ильин (при особом мнении, приложенном к представленному комиссией проекту).

М. Невесский.

Секретарь Совета П. Рупасов.

С подлинным верно: Исправляющий должность Делопроизводителя N.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 25. Д. 64. Л. 24-26. Копия. Типографский экземпляр.

Особое мнение Исправляющего должность Непременного члена от Министерства Финансов в Совете Туркестанского Генерал-Губернатора к Журналу Совета от 12 Ноября 1898 г. за № 43

Копия

При обсуждении редакции ст. 225 Положения об управлении Туркестанского края по предположению учрежденной приказом по краю от 20 Октября текущего 1898 г. за № 184 Комиссии для выработки проекта изменений в Положении о народном суде, я присоединился к мнению по этому поводу Сыр-Дарьинскаго Областного Прокурора относительно полезности введения в текст означенной статьи обязательности предварительного представления на утверждение Военным Губернатором в должности народных судей тех или других из числа избранных сельскими сходами кандидатов, обсуждение и оценки нравственных качеств этих кандидатов в Особой Комиссии, образуемой в каждом из уездов края, под председательством уездных Начальников, из местного мирового судьи, местного податного инспектора, пристава того участка, в пределах коего находится волость, для которой должен быть утвержден народный судья, и приглашаемых в заседание почетных туземцев или стариков, с тем чтобы журналы таких Комиссий были затем представляемы на усмотрение Военных Губернаторов.

Совет Генерал-Губернатора, признав в принципе целесообразность такой меры, тем не менее, по большинству голосов, высказался за бесполезность введения в положение о народном суде предположенного правила, так как и без этого Военные Губернаторы и уездные Начальники всегда будут иметь возможность собрать у лиц, из коих предполагается учредить Комиссии, необходимые сведения о нравственных качествах кандидатов на должность народного судьи.

Не признавая возможным согласиться с мнением приглашенного в заседание Совета Председателя Комиссии по выработке проекта изменений в положении о народном суде, высказавшего в Совете, будто неприбытие податного инспектора по не основанному на законе приглашению уездного Начальника для совещания о нравственных качествах кандидатов в народные судьи должно иметь последствием удаление в 24 часа этого чиновника Министерства Финансов от должности, чем и обусловливается бесполезность введения в Положение о народном суде правил об образовании особых уездных комиссий, протоколы которых представлялись бы на усмотрение Военных Губернаторов, я полагаю, что именно только введение в текст закона обязательности созыва уездным Начальником, под его председательством, уездной комиссии из лиц, находящихся в непосредственных служебных соприкосновениях с различными слоями туземного населения, для обсуждения нравственных качеств кандидатов в народные судьи гарантировало бы для Военных Губернаторов, которые в действительности лишены возможности при каждом случае утверждения кандидата о лицах, включенных в списки таковых, получать непосредственно те сведения, которые относительно хотя некоторых из них могли бы быть сообщены местными, близко стоящими к населению органами Министерств Юстиции и Финансов, пользование их мотивированными мнениями, а для уездных Начальников – обязательное по данному вопросу содействие названных чинов: с другой стороны, предложенная Сыр-Дарьинским Областным Прокурором мера обусловила бы собою также обязательность созыва означенной комиссии как меры, предначертанной законом и не поставленной в зависимость от личного желания или нежелания того или другого уездного Начальника, причем каждый отзыв как мирового судьи или податного инспектора, так и участкового пристава, обязательно заносимый в представляемый Военному Губернатору протокол, налагал бы на этих должностных лиц несравненно более действенную нравственную ответственность, нежели личное их мнение, данное в частном разговоре уездному Начальнику.

На основании этих соображений я полагаю желательным включение в ст. 325 Положения о народном суде в Туркестанском крае обязательности учреждения особых уездных комиссий для оценки нравственных качеств кандидатов на должности народных судей на началах, предположенных Сыр-Дарьинским Областным Прокурором.

Подписал: Исправл. должность Непременного члена Совета П. В. Апрелев.

С подлинным верно: Исправл. должность Делопроизводителя NN

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 25. Д. 64. Л. 27-27 об. Копия. Типографский экземпляр.

Особое мнение Военного Губернатора Сыр-Дарьинской области

Копия

С мнением Совета об отнесении дел о ростовщичестве в ведение русского суда я согласиться не могу. Печальный опыт борьбы с ростовщиками г. Туркестана, опутавшими тягостными долговыми обязательствами значительную часть населения Туркестанского участка, показал, что русский суд слабосилен в борьбе с таким злом, как ростовщичество. Когда бухарские евреи довели свои хищнические операции до того, что между коренным населением Туркестанского участка и ими вспыхнула племенная вражда, Администрация Чимкентского уезда, в стремлении своем парализовать ростовщичество не нашла достаточной поддержки в суде, оправдывавшем привлекаемых к ответственности ростовщиков за недостатком формальных данных, уличающих их в преступном деянии, и если в настоящее время там ослабло это зло, то лишь благодаря энергичным административным мероприятиям, между коими – выселение бухарских евреев-ростовщиков на родину было главнейшим.

Признавая ростовщичество деянием безусловно безнравственным, суд оставлял его ненаказанным, хотя не мог не видеть наличность зла, закабалившего население участка. Ловко составляемые документы с выдачей по ним товара вместо денег даже при усиленных стараниях не могут быть достаточным материалом для русского суда к обвинению самых опасных ростовщиков, и слабосильность суда в этом отношении, по-видимому, хорошо сознается ростовщиками, всегда домогающимися изъятия из ведения Администрации их преступных деяний и перенесения дел о ростовщичестве в русский суд, так как знают, что при осторожном и обдуманном составлении кабальных документов всегда можно избегнуть ответственности, предусмотренной русскими законоположениями. Между тем шариат принципиально не признает права кредитора пользоваться процентами в какой бы то ни было форме, и такой взгляд его, конечно, тягостен всем, обратившим выдачу денег в займы в профессию. При подобном основном принципе шариата дела, возникающие на почве ростовщичества, для решения их по справедливости не требуют никаких других формальных доказательств, так как наличность одного факта взимания процентов достаточна для осуждения пользовавшегося ими[252]252
  Коран, глава 2, сура 276-280, глава 3, сура 125. Хидая [в переводе] Н. И. Гродекова. Т. III, стр. 228, 229, 233-234 и Т. II стр. 371 (Примеч. док.).


[Закрыть].

Если в настоящее время бывают случаи мирвольства народными судами ростовщикам, то исключительно по следующим причинам: очень многим из народных судей для того, чтобы быть выбранным на эту должность, для организации выборной агитации, приходится прибегать к помощи ростовщиков, и почти каждый из них, являя собою пример задолженности у этих мироедов, охотно слушает софистические ривояты и закрывает глаза на прямые указания шариата в тех случаях, когда приходится судить одного из оказавших ему услуги ростовщиков. Второю причиною слабого отношения современного народного суда к ростовщичеству вопреки прямым указаниям Корана, шариата и адата надо отметить прискорбный факт продажности ныне отправляющих правосудие казиев и биев. С реорганизацией же суда по проекту, изложенному в настоящем журнале, на должности народных судей будут попадать люди, более или менее достойные, и нравственный ценз их повысится; с возложением же председательства в съездах народных судей на участкового пристава, благосклонное отношение к недобросовестным ривоятам, составленным вопреки основному принципу мусульманской юрисдикции, исчезнет, так как нелицеприятный председатель не позволить съезду уклониться от добросовестного и беспристрастного отправления правосудия. Таким образом, оставляя ростовщичество в ведении народного суда, абсолютно не признающего законным рост на данный в ссуду капитал, мы тем самым приобретаем более сильное средство борьбы с ростовщичеством, чем таковые состоящие в руках русского суда.

При разбирательстве в народном суде под председательском русского чиновника дел о лихвенных процентах не потребуется тонкой комбинации формальных доказательств для изобличения преступления, и один факт взимания процентов заимодавцем, а равно и внутреннее убеждение судей будет достаточным для признания действий ростовщика не только неблаговидными, но и наказуемыми.

Если до настоящего времени в народных судах возбуждалось мало дел о ростовщичестве, то причину этого нужно искать не в недоверии народа к мусульманской юрисдикции в этом отношении, а в том влиянии ростовщиков на судей, которое закрывает глаза последним на прямой закон и заставляет их действовать лицеприятно. С повышением нравственного ценза судей продажность их в значительной мере ослабнет, и с введением судебных разбирательств под председательством участкового пристава влияние туземных адвокатов с их софистическими ривоятами будет парализовано авторитетным руководительством отправления правосудия представителем русской власти, которой в данном случае не столь важно иметь юридическое образование, сколько знание народа и его обычаев в подведомственном ей районе.

Подписал Генерал-Лейтенант Корольков.

С подлинным верно: Исправл. должность Делопроизводителя N.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 25. Д. 64. Л. 28-28 об. Копия. Типографский экземпляр.

Особое мнение Начальника Окружного штаба Генерал-Майора Белявского по вопросу о народном суде в Туркестанском крае. 19 Ноября 1898 г., г. Ташкент

Копия

Положение 1886 г. об управлении Туркестанского края по отношению к народным судам и сельскому волостному управлению представляло громадные неудобства и приносит вред тем, что ограждает туземцев, во вред им самим, от влияния русской цивилизации и держит судей и низшие власти над влиянием элементов, враждебных русскому народу. Оно ставит назначение помянутых властей в зависимость от влиятельных классов и фанатиков-туземцев. Оно мешает развитию в среде туземцев класса если не душевно преданных нам слуг, то хотя бы преданных ради собственного интереса.

Только благодаря такому положению дела, гораздо больше чем малому числу приставов, и была возможна Андижанская история.

Между тем главнейшая цель преследуемого Правительством на окраинах должна заключаться в стремлении слить их в одно целое с основным ядром Русского царства, с тем чтобы инородцы и инославные так же верно служили миссии возложенной историей на Россию, как и коренные русские.

Для этой цели необходимо заботиться о создании в среде самих инородцев класса, преданного нам, чтобы опираться не на одни штыки и пушки, но и на самое население и таким образом облегчать Государству тяжелое бремя содержания войск.

Вместе с этим в Туркестанской окраине мы должны стремиться, чтобы в сознание народа, затемненное потерявшим руководящую нить мусульманским правом, проникал свет русской правды.

Наконец, чтобы суд над туземцами, как русскими подданными, был правый и милостивый.

Хотя предложенные на обсуждение Совета изменения Положения 1886 г. по отношению к народному суду в значительной мере удовлетворяют высказанным желаниям, но тем не менее позволю себе высказать несколько замечаний по нижеследующим вопросам:

1) по ст. 221 и 223 в новой редакции народные судьи назначаются по выбору населения на шесть лет, причем избранный должен иметь не менее 35 лет и обладать указанными качествами. Такое определение оставляет вопрос о выборе судей в том же положении, в каком он теперь находится, если не в худшем.

По-прежнему судья будет зависеть только от выбора своих же соседей, на которых по-прежнему будут влиять местные кулаки, муллы и ишаны с их своекорыстными и враждебными нам видами.

Право, предоставляемое областным правлениям устранять судей, несоответствующих своему назначению, исправляет дело на половину, оно устраняет с нашего пути только явно негодных, но не дает поддержки явно полезным нам и народу судьям. Ловкий и умный фанатик вместо прежних трех лет будет вредить нам шесть лет.

Позволяю себе предложить, чтобы кандидаты в судьи выбирались бы способом, предложенным Комиссии Генерал-Лейтенанта Иванова, на три года и с тем, чтобы по истечении этого срока, если будут удовлетворять требованиям русской власти и справедливого и милостивого судьи, оставались бы на своих местах, доколе Губернатор будет признавать их соответствующими своему назначению. Такой способ избрания судей, если он будет распространен еще и на волостные и сельские власти, создаст нам приверженцев как в лице самих избранных, так и со стороны тех, кто их избрал, устранит выборную горячку и ускорит проникновение в темную среду туземцев русских понятий о правде.

Рядом с этим признавал бы полезным предоставить Генерал-Губернатору право по обсуждении в его Совете предлагать народным судьям и съездам по тем или другим случаям вместо запутанного шариата, в котором не только мы, но и сами туземцы не могут разобраться, руководствоваться постановлениями Уложения о наказаниях, Уставом о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, и Сводом законов гражданских.

2) По ст. 141 в новой ее редакции русскому суду подвергаются только те туземцы, которые виновны в изнасиловании мальчиков до 12 лет. Такое ограничение может у туземного сластолюбца вызвать мысль, что изнасилование мальчика 12 лет и одного дня уже не противно русскому праву и, так сказать, дозволено им. Казалось бы, если признано возможным коснуться этого гнусного порока, то следовало бы передать его всецело русскому суду по отношению ко всем возрастам; и

3) По применению к ст. 214, в новой ее редакции, подсудность дел брачных и семейных, если лица, состоящие в браке, принадлежат к различным народностям, имеющим отдельные суды, определяется подсудностью мужа.

Если признавать за мусульманами права личности на общем основании русского права[253]253
  В особенности, когда развод уже состоялся (Примеч. док.).


[Закрыть], то это постановление будет находиться в явном и резком противоречии с постановлением ст. 143 Положения, в силу которой «гражданские споры между туземцами различных народностей, имеющих отдельные народные суды, ведаются мировыми судьями и областными (окружными) судами на общем основании».

Если Комиссия, проектируя примечание к ст. 214, имела в виду затруднения по подчинению этого рода дел русскому суду на основании общего закона, то казалось бы возможным вернуться к распоряжению Генерал-Адъютанта фон Кауфмана и передавать этого рода дела уездному Начальнику с обязательством разбирать их, выслушав предварительно заключение народного суда по возможности со стороны мужа и жены.

Такое решение этого вопроса устранит указанное противоречие в законе и пойдет навстречу законным и справедливым желаниям туземной женщины найти защиту у русской власти в своей горькой участи.

Подписал: Начальник Штаба Генерал-Майор Белявский

С подлинным верно: Исправл. должность Делопроизводителям N.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 25. Д. 64. Л. 29-30. Копия. Типографский экземпляр.

Особое мнение члена Комиссии по переустройству народных судов Сыр-Дарьинского Областного Прокурора И. И. Ильина

I. Ростовщичество в Туркестанском крае представляется обычным явлением, подрывающим экономическое благосостояние массы населения; размер роста в Туркестане доходит до такой высоты, которая совершенно неизвестна в Европейской России; в некоторых местностях 50—60% годовых чрезмерным ростом не считается, рост достигает иногда 100 и даже более процентов. Устранить это зло исключительно уголовной репрессией, разумеется, невозможно, но возможно его смягчить в той или другой мере. Предоставить же эту репрессию народным судам значило бы оставить его совершенно безнаказанным, лучшим доказательством чего служит то обстоятельство, что народные суды как кочевого, так и оседлого населения не признают ростовщичество преступлением, не признают потому, что в народном сознании не вкоренилась еще идея преступности ростовщичества. Мне могут возразить, что Коран запрещает взимание всякого роста, народные судьи руководствуются в своих решениях, однако, не Кораном и даже не шариатом, а многочисленными, часто противоречивыми друг другу толкованиями (риваятами) различных бухарских правоведов, а то и местных туземных адвокатов, «закончи», которые и понятия не имеют о запретительных статьях Корана, а если и имеют, то совершенно свободно их обходят.

Если бы понятие ростовщичества как преступления было бы присуще народным судам, то, несомненно, суды карали бы ростовщиков, между тем я утверждаю, что за мою трехлетнюю практику я ни разу не видел приговора народного суда о ростовщичестве; из бесед моих с Прокурорами соседних областей, с уездными Начальниками я убедился, что и во всем Туркестанском крае таких приговоров нет; мало того, ни один туземец с жалобой на ростовщичество и не обратится в народный суд, между тем мне известно, что ростовщичество процветает в населении и усиливается с каждым годом, хотя бы в той же туземной части г. Ташкента.

В судах кочевого населения ростовщичество как преступление тоже совершенно неизвестно; в моих руках было решение биев по следующему делу: истец жаловался, что ответчик, взяв у него взаймы 30 р., в продолжение двух лет ему долга не возвратил, почему он требовал возврата капитальной суммы долга и сверх того 20 р. процентов; съезд не только присудил искомую сумму, но вычислил, что, если считать рост «по сартовским процентам» (подлинное выражение), то ответчик должен заплатить сверх 30 р. еще 28 р. процентов, каковая сумма, т.е. 58 р., и была съездом присуждена истцу.

При таких понятиях о лихвенном росте возможно ли передавать дела о ростовщичестве народному суду? Вследствие изложенного я, вполне соглашаясь с мнениями Военных Губернаторов всех областей края, полагал бы дела о ростовщичестве изъять из ведения народного суда.

II. Вполне соглашаясь с членами комиссии о необходимости избрания кандидатов народных судей сельскими обществами, я полагаю, что избрание из их числа народных судей непосредственно Военным Губернатором не устранит возможности назначения на эту должность лиц, не соответствующих по своим нравственным качествам требованиям, которые должны быть предъявляемы судье. Военный Губернатор, получив список лиц, избранных кандидатами, не зная ни одного из них, по необходимости должен будет остановиться на том лице, которое будет указано уездным Начальником, таким образом, право Военного Губернатора избирать из числа кандидатов то или другое лицо будет фиктивным, так как избирать его будет в действительности не Военный Губернатор, не знающий ни одного из избранных населением кандидатов, а уездный Начальник. Между тем и последний может легко не знать всех избранных лиц, почему при представлении того или другого лица к утверждению ему часто придется руководиться не тем, кто из кандидатов является наилучшим по своим нравственным качествам, а мнением того или другого лица, знающего всех кандидатов, такими же лицами непременно явятся переводчики при уездных управлениях, от каковых в конце концов фактически и будет зависеть выбор народного судьи. Дабы устранить влияние этих лиц, влияние бесспорно вредное, как то хорошо известно в Туркестане всякому административному деятелю, я полагал бы в каждом уезде образовать особую, под председательством уездного Начальника, комиссию, в состав которой входили бы пристав того участка, в пределах коего находится волость, для которой должен быть избран судья, участковый мировой судья и податной инспектор; эти лица, как наиболее часто имеющие непосредственное сношение с населением, могут тот или другой знать нравственные качества кандидатов и указать на нежелательность назначения того или другого лица. Эта комиссия могла бы приглашать в свои заседания с правом совещательного голоса наиболее почетных туземцев или стариков, которым прекрасно известен каждый из избранных.

Журнал комиссии представлялся бы затем Военному Губернатору, который, рассмотрев мнения комиссии, высказанные о каждом из кандидатов, будет иметь возможность избрать достойнейшего на должность судьи.

III. Вполне соглашаясь с мнением Комиссии о необходимости введения в состав съезда народных судей представителя русской власти, я полагаю, что председателем такого съезда следовало бы назначать не уездного Начальника или участкового пристава, а лицо, обладающее юридическим образованием, каковым лицом в уезде является мировой судья. Первым условием, которым должен удовлетворять всякий суд, будь он коронный или общественный, является уважение к нему населения, среди которого ему приходится функционировать; уважение это зиждется на уверенности, что всякое дело будет решено по справедливости, что судьи будут руководствоваться исключительно своим разумением и совестью, а не будут действовать под давлением власть имеющего над ними лица; участковый пристав в глазах и судей, и самого населения, явится начальником над народными судьями, могущим каждого из них оштрафовать, лишить на некоторое время свободы; каждое решение, постановленное под председательством такого лица, будет почитаться не решением народных судей, а решением уездного Начальника или участкового пристава; вряд ли это представляется выгодным с точки зрения поднятия престижа русской власти в крае. Решения съезда, председателем которого явится лицо, не знакомое не только с обычаем туземцев, но не знакомое ни с гражданским, ни с уголовным правом, очевидно будут грешить непоследовательностью и произволом, как бы оно ни относилось добросовестно к своим обязанностям. Только лицу, знакомому с правом, возможно быстро изучить положения адата и шариата, разобраться в них, применять к конкретным случаям и в то же время, где это будет возможно, постепенно вводить в народное сознание начало русского права. На это могут возразить, что русские судьи не знают ни местного языка, ни туземных обычаев, я отвечу, что участковые приставы тоже не знают ни того, ни другого, но кто может скорее познакомиться и усвоить себе чуждые юридические воззрения: человек, получивший специальное юридическое образование, посвятивший себя судебной деятельности, или офицер, взятый из строя и ни о каком изучении права в продолжение всей своей службы не помышлявший? Независимо от того всем известно, что уездные Начальники и участковые приставы завалены делом, что, в сущности, полиции в крае нет, что и при предполагаемом усилении личного состава уездной Администрации имелась в виду только их полицейская и административная деятельность. Каким же образом возложить теперь на тех же чинов Администрации председательствование на съездах, дело для них совершенно чуждое, к которому они никогда не будут относиться как к своему излюбленному детищу, как неподготовленные своей предыдущей деятельностью к судебному делу и как обремененные массою административно-полицейских обязанностей, за исполнением которых постоянно следит областная Администрация?

В силу изложенных соображений, я полагал бы предоставить председательствование на съезде народных судей особому мировому судье, специально для того назначенному; при условии, что съезды будут участковые, а не волостные, одного судьи на уезд было бы совершенно достаточно.

6 Ноября 1898 г., г. Ташкент. Подлинное подписал Областной Прокурор Ильин.

С подлинным верно: Исправл. должность Делопроизводителя N.

Сверял: Чиновник для усиления Главного Управления N.

ЦГА РУз. Ф. И-1. Оп. 25. Д. 64. Л. 31-32 об. Копия. Типографский экземпляр.

Извлечение из Всеподданнейшего отчета за 1898 г. о состоянии Ферганской области

«Весьма важное значение в деле управления Ферганской областью, как и вообще краем, имеет вопрос о положении народного суда, поставленного почти независимо от русской власти и, как выяснилось опытом целого ряда лет, находящегося не на высоте своего назначения.

Несовершенство народного суда, которое вызывает недовольство и населения, объясняется следующим: 1) по Туркестанскому положению судьей может быть всякий туземец, не только не получивший образования в высшем мусульманском учебном заведении, но даже неграмотный, тогда как при мусульманском владычестве в оседлом населении судебная власть вверялась только лицам, компетентным в мусульманском законоведении и известным с этой стороны ханскому правительству; 2) в настоящее время решения народного суда, как бы они ни были по существу неправильны и даже с шариатом несогласны, обжалованию перед русскою властью не подлежат; тогда как при мусульманском владычестве решения казиев могли быть обжалованы правителю страны и, в случае незаконности таковых, отменялись, с удалением от должности неправых или нетвердо знающих шариат судей, и 3) в глазах туземного населения народный судья не есть должностное лицо, назначенное Правительством и от сего последнего получающее определенное вознаграждение за свою службу, а представляет собою слугу общества, от воли которого зависит избрание его. Совокупность этих обстоятельств выразилась в том, что в народные судьи благодаря широко практикующимся при избирательном процессе подкупам попадают нередко люди или недобросовестные, или же совершенно невежественные, стоящие в умственном и образовательном отношениях ниже многих представителей избиравшего их общества. Эти невежественные люди, имеющие по закону право решать дела первостепенной, в материальном и нравственном отношениях, важности, постановляют решения, иногда совершенно неправильные с точки зрения шариата. Вынужденный подчиняться таким решениям, народ не понимает, почему могущественная русская власть не может защитить его отменой неправильного судейского решения. Непонимание это усложняется еще тем, что туземцам очень хорошо известно право русских людей жаловаться на свои судебные учреждения в соответственные высшие инстанции и этим путем добиваться отмены неправильных решений. Кроме того, народные судьи, не получая от Правительства определенного жалованья, присвоенного всем должностным лицам туземной администрации, и имея право взимать за свои судебные действия вознаграждение на основании существующих по сему предмету обычаев, неизвестных не только русской власти, но иногда и самим туземцам, нередко позволяют себе в этом отношении злоупотребления. В результате такого положения дел получается недовольство народа не столько народными судьями, сколько русской Администрацией – всесильной и могущественной по управлению миллионным народом и совершенно бессильной в отношении той микроскопической части его, которая носит название народных судей и которой предоставлено право безапелляционного решения дел, даже таких, которые, по русскому закону, подсудны окончательно одному лишь Правительствующему Сенату.

Описанный порядок отношений русского управления к туземному суду продолжаться не может: и интересы правосудия, и престиж русской власти, поколебленные этими ненормальными отношениями, требуют реорганизации народного суда в самом непродолжительном времени чрез подчинение его ведению русской юстиции, что благодетельно отразится на устойчивости народного суда и придаст ему необходимый авторитет. Немалую пользу от такого мероприятия можно ожидать и в том, что чины судебного ведомства, став в тесное соприкосновение с органами местного правосудия, получат необходимые средства для изучения мусульманского законодательства и приобретут все те знания и опытность, какие потребуются от них в будущем для окончательной замены местных народных судов одним русским судом».