Текст книги "Люди в масках, маски в людях! В действительности всё не так, как на самом деле"

Обыкновенная странность

Глава 1

Ветер, ветер в голове, ветер, с какой стороны он только не дует, до сих пор, вроде, казалось бы, ну хватит уже, пора стать другой, а где её взять-то другую, где, то место, куда можно прийти и сказать, – дайте мне другую, не могу с этой больше жить, не могу на неё больше смотреть, чувствовать так, как она, спорить, доказывать, опровергать – всё бесполезно; непроходимый лес случайных желаний, диких, разъярённых всплесков ошалелых фантазий, побеждающих здравый, книжный смысл, отсутствующий во мне, спонтанных мыслей и удивлённых состояний моей потрёпанной, истерзанной обстоятельствами быта, творчества и просто случайными людьми на дороге – души! Причём, удивляюсь я же сама, но потом, когда уже, накрутила, навертела, очаровала саму себя выдумками, и вот тебе, на, – депрессия разочарований. Сколько раз себе говорила, – не верь – это обман, не лезь туда, будет больно, перестань уговаривать себя, оправданиями других, верой в воображаемое, но не происходящее, живи своей жизнью, найди себя, мало тебя тыкали носом, ставили перед фактом одиночества и нелюбви, мало тебе было мокрых подушек по тоскливым ночам, надежд и ожиданий несбыточного счастья? Оказывается, мало, всё не идёт на ум, если он есть вообще, голова на плечах есть, значит должно быть и разумение. Хороший вывод, надо обратить на него внимание, так и сделаю, – ум и разум, вы где, жду вас, заждалась совсем, соскучилась – сил нет, появитесь уже, дайте мне просвет, хочу жить спокойно, тихо, без штормов и ураганов, с борщом и котлетками по вечерам, без лишних восторгов, без ссор и выяснений, без доказательств и опровержений, без медного таза и бардовой шляпы! Молчат ребята, заблудились, значит или недостойна их внимания, почему недостойна, не хуже других, местами даже лучше; стройна, красива, сексуальна, общительна, добродушна, отзывчива – в общем, не уродина, сплошной кладезь достоинств. Кстати, есть ли они у меня, эти достоинства? Хорошо готовлю, когда есть для кого, чистоплотная, но безалаберная в пустяках, не скандальная, но суетливая, всё хочу успеть, шикарная и непревзойдённая, когда мужчины обращают внимание, ну пою, ну танцую, могу сочинить. Да, вот это точно, моё достоинство, могу сочинить, могу сочинить себе такое, что потом тошно и несколько лет, бывало больше десяти, приходится расхлёбывать плоды душевно-сердечного творчества. Как-то всё в половинку, – через если. Самое большое достоинство – мои дети, сын и дочь, которыми горжусь и восхищаюсь, они замечательные; смешные и непосредственные, красивые и умные, – самое главное и важное для меня, не взирая на обстоятельства – мои дети, которых люблю; здоровыми и больными, весёлыми и грустными, послушными и хулиганистыми, они так похожи и непохожи на меня. Не умею я думать, способна только чувствовать и любить, странно бы выглядело, – начни рассуждать, как мужчина. Мужчина, – отдельная статья доходов и расходов, расходы есть – доходов нет. Не делай для меня, – старайся для детей, о себе сама позабочусь, если в тягость стала тебе, как чемодан без ручки – нести тяжело, и бросить жалко. Дети любят, я уже не знаю, привыкла, наверное, к такой обстановке, если стенку убрать станет, как-то непривычно, необычно, чем заполнить пространство, кто встанет на это место, если вообще найдутся желающие участвовать в судьбе женщины, у которой двое детей? Всё стало привычно обыденным, и днём, и ночью, исчезли яркие краски впечатлений и чувств, остались обязательства и долг, если говорить про супружеский долг и его исполнение, то этот забег имеет уже давно спринтерскую дистанцию – кто быстрее окажется на финише, побеждает всегда он, и на бочок, баиньки, я поплачу, пошмыгаю и направляюсь в ванную, доделать то, что начали и не закончили. Надоело мне всё это до чёртиков, хочется чувствовать себя женщиной, но не получается вполне, – чувствую, зреет заговор, дело близится к восстанию угнетённых и обездоленных женских фибр моего тела и души!

Самый большой и значимый мужчина моей жизни – папа! Всегда рад мне, улыбается, шутит, так, что за животики хватаемся с мамой от его рассказов и пересказов, не надоедает общаться, время вместе всегда летит, всегда мало. Самое яркое, приятное воспоминание из детства, папины сказки на ночь, много сказок, хорошо запомнила только одну, – про волка, ветер и дождь, нигде не встречалась мне эта сказка потом, где он её взял, наверное, придумал, как и многое другое, значит в папу такая фантазёрка, только от его сказок душа согревается, а от моих фантазий мёрзнет недовольно. Вчера, рассказывала своим детям на ночь эту сказку, утром сын спросил: «Мама, почему и ветер, и дождь – он? Ведь ветер – это воздух – мальчик, а дождь – это вода – девочка!». Я не знала, что ответить, сама задумалась, – ведь логично, а правила диктуют другое, теперь дождь в нашей сказке – это она, девочка, наша сказка, как хотим, так и делаем. Правила, клише, шаблоны, – куда деться от них, вроде бы они и нужны, но когда их меняешь, оказывается – нет, просто привычка, удобно, чтобы не думать, как все – так и ты. Как все, хотела, просто влюбиться, так чтобы до треска, завести семью, нарожать детей, жить долго и счастливо, умереть в один день. Как же, со мной всегда случается то, чего с другими не происходит. Самое яркое, болезненное воспоминание из детства – знакомство с огнём, до сих пор остались шрамы и пятна на теле, как напоминание, – смотри за детьми, они вездесущие, не успеешь глазом моргнуть, как уже, что-то вытягивают с верхней антресоли, как акробаты без страховки, на тройной пирамиде; стол, стул, пуфик, который вот-вот выскользнет из-под стоящего на цыпочках. Взрослела сложно, стеснялась своего тела, загорала и купалась только в закрытых купальниках, не представляла, как смогу раздеться в момент близости, оттягивала, переносила, а потом махнула на всё рукой, решила, – кто предложит, с тем и пойду, будь, что будет, огонь страстный мужчина, память его объятий на всю жизнь, всё равно дефектная. Так и получилось, – нравился парень, ночами не спала, а после первой близости, как обрубил кто все чувства, даже вспоминать тошно было. Телесные изъяны переросли в душевные, – я не красива, я уродлива, на меня не смотрят те, кто мне нравится, я не такая, как все – пусть мне будет, поэтому плохо. Если доставлю удовольствие себе, после причиню боль, как расплату за удовольствие, или позволю сделать это другим. Я, плохая, хуже всех, за это накажу себя, позволю другим наказывать меня, – морально, душевно, физически – по любому, лишь бы освободиться от скверны и стать по-настоящему счастливой, искупив свой грех. В голове и сердце был бардак, самоуничижение и бичевание, никто туда не вмешивался, никто не знал моих трагедий и страстных переживаний душевного и сексуального организмов, когда очень хотелось, но не было, представляла себя с разными знаменитостями, повышая свой рейтинг и значимость для самой себя, испытывая несказанное удовлетворение, сожалела в двух случаях, – когда, что-то сделала, и когда не сделала то, что хотела. Почему эти мужчины, почему этот цвет, этот вкус, почему вот так для кончиков пальцев? Как вообще выжила, вырвалась из той атмосферы, из того мучительного периода жизни, хотя если сказать откровенно, по большому счёту, – он не заканчивался ещё, просто затихал на время, вспыхивая с новой силой безрассудства желаний и чувств, пугая и притягивая меня своими ощущениями. Зачем мне всё это, почему я? Возникли эмоциональные убеждения, и моральные утверждения, через отрицания, – первыми выскакивали ответы – нет. Даже если нравилось и хотелось развлечься в компании подруг, отдохнуть и повеселиться на вечеринке, просто пообщаться без продолжения и подтекста, встретиться и погулять с парнем, даже в компании с подругой для страховки, всё равно – нет, для всех – нет. Створки закрылись, превратившись в раковину, но не для того, чтобы выносить, создать красивую, изысканного блеска и содержания жемчужину, – чувство вины – никто не любит, боль и наказание за несуществующие душевные и нравственные пороки, тяготящие и днём, и ночью. Любить не любили, просто хотели, подчас без спросу, всякие, молодые, не очень молодые, вообще не молодые, отбивалась, как могла от надоедливых рук и предложений, от своих двояких желаний, сомнений, – так ли делаю, а может надо согласиться, ведь чувствую возбуждение, организм реагирует, горячо внутри, пульсирует, как мысли в сознании, от которых не спрятаться, всюду настигают, не обманешь саму себя, а если и обманешь – запретишь, сама и расплачиваешься болью в животе, сожалениями, упрёками, вспышками гнева на себя, на всех, кто попадётся под руку – истерикой, недовольством, бешенством желаний и мыслей, которые не пропускают к ним, потом, как обычно; слёзы, разочарование в себе, апатия, падение, всё по кругу, снова и снова. Был у моей бабушки сожитель, какое-то время проживала с ней в силу обстоятельств, пока родители пытались найти общий язык, у матери появился обожатель, вернее она влюбилась, а он был холоден, в своём искусстве, творчестве находил усладу, не обращая на неё внимания, она страдала, разрывалась, не находя себе покоя, сильно похудела, помолодела лет на двадцать, отец был без ума от неё; ревновал, бесился, пил, снова ревновал, всё прощал, угрожал, любил, носил на руках, снова пил, но сделать ничего не мог, перед чувством все бессильны, даже звери. Закончилось, – не захотел он её, пострадала, помучалась – успокоилась, осталась с отцом, но стала злобной, вздыбленной по каждой мелочи и без неё, мстила себе и всем на свете, за несбывшиеся мечты, – так бывает у нас, у женщин, свою слабость, неуверенность и безысходность, перекладывать на других, как вину, во всём и везде. Так вот, этот бабушкин гнусный мужичок, зажимал и лапал меня то и дело, как оставались вдвоём, крал моё нижнее бельё, рвал, заливал спермой, – в общем сексуально изгалялся, представляя меня, искушался безмерно и подло в своих бурных фантазиях. Когда всё вскрылось, бабушка его прогнала, больше он не появлялся, но я вспоминала, как реагировала на его домогательства, – сознание говорило – нет, а организм, возбуждаясь раз за разом, говорил – да, кому мне нужно было верить? Почему страх меня не только пугал, но и притягивал, всей силой желания внизу живота, не боялась я его – боялась себя, что соглашусь, начну и мне понравится, сейчас не сомневаюсь, мне бы понравились его ласки, резкие движения, сильные руки, решительность, согласись я, наверное, всё было бы иначе, но, как неизвестно мне и сейчас, как вышло, так и есть. Получается так, что тело и сознание живут в разногласиях, то, что нравится телу, не нравится моему сознанию, вернее тому, что в нём живёт, как же так, значит, где-то есть ошибка? В глубинах моего организма? Я их не знаю, и не контролирую, почему, если это страшно и плохо, почему, если это страшно плохо, тело находится в состоянии сексуального возбуждения; горячо в животе, истома в груди, хочется туда шагнуть, испытать, притянуть, выгнуться, собраться в комочек, спрятаться у него на груди, прижаться к этому грубому, неотёсанному, резко пахнущему существу, что это такое живёт внутри, которое зовёт в этот сладкий мрак неведомого? Отдать себя всю, без разрешения, просто по желанию моего тела и жара в моём работающем, как молот сердце, не могу сделать окончательный вывод, не пошла дальше, и на слово уже никому не верю, слишком много несовпадений, может, когда и пойму, разберусь в этой дилемме сознания и тела? Моя, уже подросшая дочь, недавно, прилюдно в транспорте, наигранно приложив в глубоком раздумье к своей красивой головке руку спросила, как бы меня, и в тоже время всех вокруг: «Не пойму я никак, точка джи существует действительно, или это вымысел, где она находится эта точка?». Что мне было ответить? За две секунды передо мной пролетела вся моя жизнь, весь мой сексуальный опыт, знаю я, где покоится точка джи и для кого она предназначена, как к ней пробраться, и кто это должен сделать, вопрос в том, сказать об этом сейчас также во всеуслышание, или сгладить ситуацию и уйти в глухое непонимание, ведь по сторонам у всех уже ушки на макушке, ждут в предвкушение моего ответа или не ответа. Не стала разочаровывать окружающих и мою дочь молчанием или кривдословием, сказала всё, как есть, но не так наигранно и громко, как она спросила, – тихо, мягко, спокойно, но уверена – кто хотели, слышали мой ответ, и комментариев с замечаниями или дополнениями не прозвучало ни от кого. Забавно, возможно среди всех этих людей, разных возрастов и полов, только я знала, где находится точка джи? Мы вышли, транспорт уехал, перед нами прошёл седовласый мужчина, в штанах и рубахе подвязанной верёвкой на старорусский манер, в нечто напоминающих лапти, кожаный поясок вокруг головы стягивал длинные, волнистые волосы. Дочь обратила на него внимание, спросила, – мама, он, старовер? – Возможно старовер, а что? – Я бы хотела пойти с ним, чтобы он мне всё рассказал и объяснил про свою веру. Глаза её томно блестели с поволокой, ладошка вдруг стала влажной, она остановилась и проводила его долгим взглядом. Да! Знаю, что ты сейчас чувствуешь, и это не блуд и не порок, – период полового созревания, причём активный, бескомпромиссный, безапелляционный, раздражённый своей неподкупностью искреннего желания, якобы знать, но на самом деле – чувствовать, не я одна такая, не наследственность это, не стоит мне или моей дочке приписывать извращённость, не выйдет, – ни сил, ни фактов против не наберётся столько, чтобы меня переубедить, что не жила я, и не чувствовала то, о чём говорю, – многое не так, как преподносится, расскажу ей всё, как есть, ничего не утаю, время пришло, иначе улица донесёт до её сознания ответы на все вопросы, в неприглядном, действительно извращённом свете. Такого не допущу, знаю, из тайно-откровенных рассказов дочери, мы подружки вечерами, перед сном, доверяем друг другу, что в животике уже порхают бабочки, причём внезапно, в моменты, знаемые мной, это здорово, это нормально, это женская природа просыпается, уверенна, она правильно расцветёт, радуя близких, без моих ошибок, ведь зачем тогда я, не только для того, чтобы готовить борщ, мыть пол и стирать одежду, хотя, этому тоже научу, пригодится по жизни. Не интересно ей со сверстниками – мальчишками, рано повзрослела, нет в них загадки, нет знаний и опыта, нет воли, нет спокойных, прямых глаз, значимых слов, нет уверенных и сильных рук, которые не спрашивают – берут и делают, думаю, что это теперь на всю жизнь и не пройдёт, как насморк. Девочки падают в обморок или заливаются горючими слезами, то бледнея, то пылая щеками, задыхаясь от сказанных им слов или нелепого по своей глупости поступка, а мальчикам смешно, не развились ещё до нужного сознания, не чувствуют, не понимают всей трогательности, интимности произошедшего, – девочка обнажила свою нежную, хрупкую душу, не успела справиться с набежавшими внезапно чувствами, захлебнулась обидой от пустых, злобных по простоте бездушных фраз прилетевших вихрем легкомыслия, от мальчика, который был до этого вроде бы из всех, не безразличен. Страх, вина, уничижение, за то, что сделала, сожаление, недовольство и самобичевание, за то, чего хотела, но сомневалась, выбирала, потому не сделала и пожалела потом. Страх перед искренностью неосознанных сексуальных желаний, предощущение последующего предполагаемого и скорее всего, происходящего уже не в первый раз порицания и наказания, как со стороны, так и самой себя, создают мощные мыслеобразы угрожающего характера, влекущие тело к томным «страшным» переживаниям. Мы шли по улице втроём, я и дети, держась за руки, разговаривали, вспоминали разные смешные случаи, истории, произошедшие с нами и не с нами, – впереди большая лужа, которую нам в шеренгу не обойти, выстроились в ряд, отпустила их руки, благополучно миновали маленькое озерцо, вдруг дочь вцепилась в мою руку: «Мама, мама, сейчас я представила, когда ты отпустила мою руку, и я осталась одна, что на нас напали маньяки, вас раскидали по сторонам, напали на меня, но я отбилась от них!». Глаза сияли от восторга и собственной значимости, бесстрашия перед опасностью, постепенно она успокоилась, мы продолжили наш прервавшийся разговор, бурной, пугающей фантазией на тему насилия. Этой ночью дочке вновь приснился сон, такого же угрожающего характера с участием маньяков, с которыми она расправилась, причинив им, боль своими действиями, скрылась нетронутой. Женские опасения и страхи, как они мимолётны и непредсказуемы, но, как точно попадают в цель принятия решения; меняя, искажая, уродуя, заставляя страдать, и мучатся, создавая болезненную форму получения удовольствия, организм запоминает, записывает этот сексуальный восторг издевательства над собой, жизнь меняет колею, причём резко, радикально, и никто не узнаёт эту послушную девочку в прошлом, красавицу необыкновенную, выбравшую себе в мужья такое пугало; лысое, волосатое, похожее на шрека, не только внешне. Так произошло со мной, – подошло время, нужно было подумать о замужестве, я и подумала, будь оно не ладно. До выбиралась, до уничижала себя, – сейчас знаю, как назовёшь корабль, так он и поплывёт и тело не главное. На тот момент, когда поняла – пора замуж, в моей голове кричали громким криком, как раз эти мысли; тело обожжено – не красивое, не смогу же я всегда быть одетой или в потёмках, на ощупь тоже не приятно чувствовать эти рубцы и складки от ожогов, не девочка уже, потеряла её, бездумно, просто так, практически с первым встречным, просто захотела и отдалась, чтобы убедить себя – не уродина, были рядом красивые, высокие, сильные парни, моего возраста, которые тянулись ко мне, ухаживали, предлагали быть вместе, но у меня были две тайны, которые не хотела раскрывать перед ними, они чистые, молодые, безгрешные, а я бракованная и дефективная. Выбрала разведённого, старше себя и так себе на внешность, чтобы вот так уравнять чаши наших грехов. Уравняла. Оказался вообще ни к чему не способным, ленивым, лживым пустозвоном, который создавал видимость сильного, умного, сексуального мачо. Как говорится: «Звёзды пошушукались между собой и решили; выходи за него, рожай детей, следи за мужем, затупи своё недовольство, закрой глаза на все его выходки, загулы, залёты, не обращай внимания, на руки, которые растут не из того места, – заткнись, и получай удовольствие!».

Я, уже, не так молода, как хотелось бы, но ещё не так стара, как пугающе может показаться. Мне далеко не тридцать девять, когда, как говорят знающие люди, наступает момент последнего крика уходящей молодости, из подворотни сознания выскакивает паника, – не успела много, не отдала, не взяла, и ну давай чудить и выбрасывать коленца; я успею, я смогу, отдам и возьму, сколько надо, сколько захочу. Только всё суета, – начинало валиться из рук, память с трудом сохраняла все – хочу, лихорадочно вспоминая, что же вчера вечером перед сном было очень важно, и говорила себе: «Завтра сделаю непременно, завтра скажу обязательно, завтра нужно выяснить; завтра, завтра, завтра». Утром прозвенел будильник, и всё началось сызнова, как с чистого листа, и так каждый день, пока откуда-то не услышала: «Остановись, у тебя уже всё есть, научись этим пользоваться, побудь счастливой, ещё есть время, ещё не поздно». Услышала это когда развелась с мужем, а с мужчиной, по причине которого разошлась – не получилось, не связалось, не сложилось. Была жуткая депрессия, думала, не выберусь, папа и дети не дали окончательно разочароваться в себе, упасть духом, скатиться по наклонной в пропасть равнодушия, бессилия, нежелания жить, – всё было рядом! Перестала спать, перестала, есть, днём и ночью сознание сверлила только одна мысль, – не нужна, никто не любит, никто не понимает, ущербная, дефектная, из мухи делаю слона не в свою пользу, фантазирую, влюбляю себя в очередного мужчину, оправдываю его во всём, представляя нас в иллюзорном свете, где всё хорошо; тепло, уютно, достаток, взаимное чувство, которое окрыляет, даёт силы, хочется побыстрее с работы домой, к нему, в его объятия, жаркие слова, трепетные поцелуи от которых глаза сами закрываются, живот трепещет, хочу всё и много не считая времени, только с ним, только от него. В результате – всё с точностью наоборот. Где так провинилась, что мне встречаются только те мужчины, которым не нужна? Стала верить в судьбу, в предыдущие жизни, в которых возможно кого-то из мужчин сильно обидела, вот теперь расплачиваюсь за свои деяния. Поняла, что причина во мне, – не нужно стараться менять свою жизнь от мужчины к мужчине, необходимо изменить себя, жизнь поменяется сама в лучшую сторону. Понять – поняла, но, как сделать, стать другой, разве такое возможно? Пошла по бабкам, по гадалкам, дабы постичь смысл жизни, обрести уверенность, найти покой в своей душе, как-то успокоить бушующую сексуальность, найти суженного, ну и так далее. Такого бреда я никогда не слышала, – все они пытались меня запугать, ещё больше унизить, оголить ещё сильнее мои грехи и грешки, вызвать мою панику и покорность, затем всё это решить одним взмахом руки, но за большие деньги. Полный отстой и профанация, неужели нет ни одного нормального человека, специалиста в своём ремесле, чтобы помочь мне, просто помочь, поставить мои мозги в нужное русло, убрать надуманную мной вину, дать немного уверенности в себе, а там дальше сама разберусь и выгребу со стремнины? Долго искала, ошибалась, выдавала желаемое за действительное, наконец нашла и влюбилась. Только не про меня он, слишком простовата я, что он говорил, понимала только с третьего раза, когда разжуёт и положит мне в рот, всё разложил по полочкам, стало спокойно, понятно и легко на сердце, когда у него, рядом с ним, оставалась одна, снова в прежнее срывалась, как крепко держит, вот нечисть прилепилась, не сбросишь в одиночку, сейчас намного легче, настроение другое, уверенности больше, – не стращал меня, не стыдил, бывало, смеялся искренне надо мной без злобы, да улыбался тайно, раньше таких встреч и знакомых, не было. Спокойный, умный, высокий, сильный, старше меня, – не подводил, не бросал в сложных ситуациях, в общем, стали близкими друзьями, на этом всё закончилось – не начавшись!