Текст книги "Миражи"

Глава 10

Чуть позже Брэд присоединился к Джейми и Таду. Мальчик катался на качелях. Повторяющиеся, предсказуемые, не требующие умственного напряжения движения – то, что нужно ей сейчас. Когда сиденье качелей возвратилось, она в очередной раз автоматически толкнула его вперед и подняла измученный взгляд на Брэда.

Тот выглядел смертельно уставшим. Сильное потрясение и отсутствие сна никому не идет на пользу. Она переживала такой же кошмар и очень нуждалась в поддержке и утешении. Ей нужна уверенность, что все будет хорошо, что они смогут справиться с бедой, что Брэд будет отцом Таду.

А он стоял рядом с ней – и не произносил ни слова.

– Она что, согласится, чтобы они отключили аппаратуру? – спросила Джейми, чтобы разговорить его.

– Думаю, да.

– Не завидую ей.

Качели вернулись. Она снова послала их вперед. И снова. И снова.

Брэд по-прежнему молчал.

Тад сначала подавался вперед, прижимаясь к передней стенке безопасного креслица качели, потом выпрямлял спинку, и оборачивался к Джейми, когда качели летели в ее направлении. Мейми, все!

Она поймала качели и приподняла малыша, чтобы вынуть его из креслица, но маленький кроссовок зацепился за перекладину сидения.

– Брэд, – окликнула она жениха. Тот стоял в полушаге, но никак не отреагировал на просьбу о помощи. К тому моменту как он вышел из задумчивости и сообразил, чего она от него хочет, девушке удалось высвободить застрявшую обувь самостоятельно.

Ребенок побежал к песочнице, взял пластмассовые грабли и принялся скрести песок. Джейми не спускала с него глаз, но мыслями все время возвращалась к Джесс.

– Мне очень нравилась Джесс. У нее было доброе сердце.

– Не то что у ее матери.

– Как только Морин повторно вышла замуж, Джесс тотчас стала третьей лишней. Когда родились сводные братья и сестры, стало еще хуже. Думаю, то, как она открестилась от Тада, – вполне в характере этой женщины, хотя по-прежнему меня поражает.

– По крайней мере, она была честной. Призналась, что не готова принять ребенка.

– Я тоже, но разве у меня есть выбор?

Брэд не ответил.

– Ты тоже, – тихо добавила она. – Теперь это и твой жребий.

– Не знал, что ты его опекун.

– Я не думала, что придется когда-нибудь рассказывать. Представить не могла, что случится такое.

– Ты не создана для этого.

– Я смогу.

– Как ты будешь работать?

– Так далеко наперед я не задумывалась.

– Скоро придется.

– Еще и дня не прошло, как папа умер, – протестующе воскликнула она. Собиралась добавить что-то еще, но внезапный крик Тада заставил ее резко обернуться. Увидев, что малыш лежит на земле – вероятно, споткнулся, когда попытался вылезть из песочницы, – она стремглав бросилась к нему, преисполненная беспокойства и чувства вины. Если бы она стояла рядом и была повнимательнее, то успела бы подхватить ребенка, прежде чем он упадет.

Когда она подскочила к брату, он уже стоял на четвереньках и горько плакал. Девушка взяла его на руки. Хоть коленки мальчика в грязи, но крови не видно. Сердце отчаянно колотилось, она прижала кроху к груди.

– Ничего страшного, маленький, тихо-тихо-тихо-тихо, все в порядке, я с тобой!

– Я хочу к маме!

Джейми чувствовала приблизительно то же самое. Боже, прямо как ребенок! Ей тоже хотелось все бросить, разрыдаться и ждать, пока придет мама и все исправит. Она потеряла отца, отдалилась от матери, тревожится за Брэда, да еще Тад безутешно рыдает. Она чувствовала его боль, чувствовала себя такой же потерянной и одинокой.

Отстранившись от малыша, она вытерла пальцами крупные слезинки на его щечках, поцеловала в лоб и снова обняла.

– Ты такой хороший мальчик! Мейми с тобой. Я тебя не оставлю.

И она сдержала слово. Пока он ел, Джейми не спускала его с рук, не обращая внимания на телефонные звонки. Когда в дом приехали друзья семьи и, собравшись в кухне и гостиной, потрясенно обсуждали произошедшую трагедию, она поднялась с Тадом в детскую, усадила малыша себе на колени и стала вслух читать книжки. Когда ему надоело, девушка вывела его во двор, на этот раз к гаражу, полному игрушек. Но малыш капризничал и просился к маме и папе.

Как жестоко! – в немой тоске подумала Джейми.

Время от времени кто-нибудь подходил к ней, из самых добрых побуждений, говорил какие-то слова утешения, но все разговоры неизбежно вели к вопросам, ответить на которые она не могла. Девушка старалась быть вежливой, но уже через какое-то время почувствовала, что у нее просто закипает мозг. Оставив гостей набирать сообщения остальным знакомым в городе, она усадила Тада на трехколесный велосипед и повезла вниз по улице, подальше от всех. Они ушли слишком далеко, и назад Джейми пришлось нести малыша на руках, толкая рядом велосипед. Когда они вернулись домой, оказалось, что Брэд уже ушел. Он отправился к Тео, чтобы помочь обзвонить знакомых.

Одни люди уходили, другие приходили. Друзья Роя и Джесс, партнеры по бизнесу. Все были просто раздавлены происшедшим. Они не знали, чем помочь. Джейми могла только обещать, что сообщит, когда что-нибудь станет известно.

Ближе к полудню посетители начали приносить еду. Бутерброды и запеканки, печенье и кексы, арбуз, наполненный кусочками фруктов – все это было весьма кстати. Но самым большим благодеянием для Джейми стало появление Дэсидэрии Кармел, которая обычно убирала у Роя и Джесс. Потрясенная женщина отчаянно стремилась помочь хоть чем-нибудь и полностью взяла на себя заботы по кухне.

Однако когда речь зашла о том, чтобы покормить Тада, Джейми с улыбкой отказалась. Ей нужно сделать это самой. Заглянув в посуду, накрытую фольгой, она положила на тарелку немного спагетти, несколько кусочков курицы и усадила малыша к себе на колени. Ел он плохо. Вокруг было слишком много посторонних людей, отовсюду доносились тихие голоса. С фруктами повезло больше, но с особым аппетитом он поглощал печенье. Впрочем, не доев последнее, стал тереть кулачками глаза.

Мальчик очень устал. Джейми тоже. Она отнесла ребенка наверх, поменяла подгузник и уложила малыша в кроватку. Уже через минуту он спал, а еще минуту спустя, опустившись в стоящее рядом кресло-качалку, уснула и Джейми.

Раздался звонок в дверь, и девушка резко вскочила. Она так крепко спала, что, подхватившись, еще около минуты не могла сориентироваться в пространстве и времени, но потом горькая реальность снова обрушилась на нее. Неожиданно свело живот. Она с трудом встала, чтобы проверить, не проснулся ли ребенок. К счастью, он по-прежнему спал. Внизу тоже все было под контролем. В столовую набилось еще больше народу. Обеденный стол был красиво сервирован закусками и напитками. Никаких одноразовых стаканчиков или салфеток – только фарфор и хрусталь, который еще до свадьбы заказывала Джессика. Все стильно и элегантно, Рой остался бы доволен.

Разве что Джейми, по-прежнему одетая в футболку и джинсы, не соответствовала торжеству момента. Но тут ничего не поделаешь. Она отказалась ехать домой переодеваться, и это было правильное решение. Никой наряд тут не поможет. К тому времени как малыш проснулся, ее настолько утомили присутствующие здесь люди, действующие из лучших побуждений, что, если бы не удалось от них сбежать, она бы просто сошла с ума.

Городская площадка располагалась в пяти минутах езды от дома. Джейми довольно часто пользовалась внедорожником Джесс, поэтому чувствовала себя за рулем машины вполне уютно. Хотя выбора все равно не было. В ее кабриолете нет заднего сиденья, а попасть на площадку просто необходимо.

Раньше она привозила сюда Тада в будние дни. Сегодня же – воскресенье, и на площадке множество семей. Она приехала с малышом одна, и это еще раз напомнило о горькой утрате. Джейми с минуту стояла у забора, гадая, сможет ли она вынести такое количество народу. Если так необходимо побыть одной, можно просто час покататься на машине по городу.

Но рядом стоял Тад, он вцепился ручонками в сетку забора и нетерпеливо тряс ее. Напомнив себе, что потребности ребенка важнее ее желаний, она отодвинула засов. Малыш побежал к аттракциону «Паутинка», и сестра решительно двинулась следом за ним, демонстрируя готовность в любую минуту прийти на помощь. Но конструкция была ему хорошо знакома, он уверенно карабкался вверх, переставляя ножки с опоры на опору, без колебаний и страха.

Джейми кружила рядом, страхуя мальчика на случай, если он вдруг сорвется. Тут ее кто-то окликнул. Хоть она и надела темные очки, ее все равно узнали – не одноклассник, так служащий «Дома Макафи».

– Джейми! О боже! Бедняга! – воскликнула какая-то из мам. Потом подключилась еще одна: – Мы с Джесс на площадке и познакомились, всегда сидели вместе, пока малыши играли. А один из отцов поставлял для дизайнеров компании «Дома Макафи» доски для пола. Мы слышали сирены, но понятия ни имели, что это с Роем что-то случилось.

Джейми механически кивала и продолжала тенью следовать за Тадом. Когда он съехал с горки и побежал к натянутой неподалеку веревочной лесенке, другие побежали следом. Джейми по-прежнему не спускала с него глаз и отвечала на замечания кратко, лишь бы не показаться невежливой. Она была в смятении и размышляла о том, как быстро распространились новости. Неужели люди не понимают, что ей хоть на короткое время необходимо притвориться, будто ничего не произошло. Она помогла Таду взобраться на самый верх, понимая, что ему необходимо научиться и слезать самостоятельно – но не сегодня.

Сегодня нужно найти какой-то тихий уголок. И есть лишь одно подходящее место – старая песочница. Тут было гораздо больше ведерок и лопаток, чем детей. В песке ковырялся лишь один мальчик, лет трех-четырех. Какой-то мужчина, с виду отец малыша, сидел в одиночестве на скамейке неподалеку и читал книгу.

Ей вдруг показалось, что в нем есть что-то такое, что держит других родителей на расстоянии, и это «что-то» позволит и ей избавиться от их навязчивого общества. Она села с другого края той же скамейки. Джейми не обратила внимания, заметил ли ее странный мужчина. Он сидел молча, что вполне устраивало девушку.

Ее взгляд устремился на Тада, который стоял совершенно неподвижно у самого бортика песочницы и наблюдал, как мальчик наполняет ведерко песком, трамбует его и переворачивает. Песок был влажным после вчерашнего дождя. Потребуется некоторое время, чтобы он достаточно просох. Забравшись в песочницу, Тад подошел к мальчику, с интересом наблюдая за происходящим.

– Вы будете оформлять опеку над ним? – раздался над ухом тихий голос. Какая-то женщина опустилась на колени рядом с Джейми. Девушка и не заметила, как она подошла.

– Ну да, буду. – Произнесла она, откашлявшись.

Женщина с минуту помолчала, потом заговорила:

– Джессика обожала Тада. И к другим детям очень хорошо относилась. Она говорила, что хотела бы родить еще одного ребенка, что пытается забеременеть, но думаю, этого не произошло.

Джейми с трудом сглотнула. Она пыталась осмыслить сказанное, но слова никак не укладывались в голове, оставляя лишь горечь утраты.

– Если я могу чем-нибудь помочь, например, взять Тада к нам поиграть с детьми, дайте мне знать, ладно? – Она быстро произнесла свое имя, но Джейми не расслышала. В голове пронеслось только, что она не может сейчас планировать никаких увеселительных мероприятий. Джейми видела, как Тад взял в руки лопатку и начал копаться в песке. Не ответив женщине, она встала со скамейки и шагнула в песочницу. Выбрав ведерко, стала помогать Таду наполнить его. Затем неловко перевернула, укладывая куличик рядом с тремя готовыми, которые уже сделал другой мальчик. Правда, ни одна фигурка не получилась как следует. Все либо перекосились, либо рассыпались. Но это не имело значения. Оглянувшись по сторонам, Джейми заметила пластмассовую формочку для песка в форме замка, и пока незнакомый малец помогал наполнять ее, Тад просто сидел на корточках и наблюдал.

Они с мальчиком трудились молча. Сначала Джейми хотела спросить, как его зовут, сколько ему лет. Но выполнять простые действия и ни о чем не думать было так приятно, приносило ей такое облегчение, что она промолчала.

Когда она вернулась на скамейку, сердобольная женщина уже ушла. Джейми выудила из кармана телефон и позвонила Кэролайн. Неважно, чем она сейчас занимается. Ей просто нужно услышать мамин голос.

– Мам! – выдохнула она, с облегчением наклоняясь вперед. – Мам!

– Ой, детка, у тебя ужасный голос!

Джейми сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Джесс умерла? – спросила она.

Возникла пауза, потом послышался печальный голос Кэролайн:

– Да, Тео только что звонили.

– О боже, – прошептала Джейми, схватившись свободной рукой за голову.

– И не говори, – так же тихо пробормотала Кэролайн. – Просто чудовищно… Думаю, похороны будут в среду.

– Похоронят вместе?

– Да.

– Как дедушка?

– Ужасно. В доме полно народу.

– У Роя тоже. Это просто невыносимо.

– Здесь Брэд, он хочет поговорить.

– Подожди, – Джейми не была готова отпустить маму, но Брэд, вероятно, выхватил у нее телефон.

– Привет.

– Привет.

– Ты можешь встретиться с нами в похоронном бюро?

– Прямо сейчас? Я, э-э, нет. – Она откашлялась. – Я с Тадом. – Она взглянула на малыша. Тад по-прежнему копался в песке.

– Кто-нибудь может за ним присмотреть? Может, из тех, кто пришел к ним домой?

– Я не могу оставить его прямо сейчас.

– А домработница?

Да, Дэсидэрия могла бы посидеть с мальчиком, но Джейми сама обязана быть с ним.

– Придется заняться этим маме и Тео. Мне пора бежать, Брэд. Поговорим позже.

Закончив разговор, она положила телефон в карман и, обхватив плечи руками, нахохлилась, съежившись на скамейке. Тад по-прежнему играл в песке – не столько вместе с другим мальчиком, сколько рядом с ним. Время от времени он садился на пятки, но даже тогда не искал глазами Джейми.

Ей почему-то хотелось, чтобы он оглянулся. Она была бы счастлива играть в его жизни настолько важную роль, чтобы он не выпускал ее из поля зрения больше чем на минуту. Это оправдало бы ее нежелание идти в похоронное бюро. А что на самом деле? Со смертью Джесс Тад навсегда стал ее ребенком, и от этой мысли почему-то трудно дышать. И заниматься еще и похоронами – погребальной одеждой, выбором музыки, составлением некрологов – было бы чересчур. Она не могла думать даже о том, какое платье сама наденет на похороны.

Глаза ее наполнились слезами, она зажала рот рукой, чтобы сдержать рвавшиеся из груди рыдания.

– Я сожалею о вашей потере, Джейми, – донесся до нее женский голос. Кажется, уже другой. – Какая кошмарная авария! Если бы это дерево рухнуло во время урагана два года назад… – Голос неожиданно умолк.

Пораженная внезапной тишиной, Джейми подняла глаза и проследила за взглядом очередной сочувствующей. Та смотрела на мужчину, сидевшего на другом краю скамейки. Тот поднял руку, словно говоря: «Оставьте ее в покое!» Удивительно, но женщина прижала руку к губам, кивнула, словно признавая, что он прав, и исчезла.

Несмотря на неприятности последних нескольких дней, Кэролайн непременно поехала бы к Джейми, если бы не была так занята. Каждый раз, когда она собиралась сказать Тео, что уходит, открывалась входная дверь и являлся кто-нибудь еще. Она знала многих людей – если не по работе, то просто потому, что в Уиллистоне все друг друга знают. Или познакомилась с ними еще в те времена, когда они с Роем были женаты. Сидя в старинном французском кресле – «любимое кресло Патриции», обычно объяснял он, когда ему предлагали выбрать более удобное место, – Тео выглядел таким слабым, беспомощным, что она просто не могла его оставить. Она провожала к нему друзей, уверяла, что выберет хорошую фотографию для некролога, по его настоянию переворошила архивные папки, чтобы найти подробное описание похорон Патриции и выяснить, какой гимн тогда исполнялся.

Она носила ему воду, уговаривала поесть.

– Вам нужны силы, – присаживаясь на корточки перед его креслом, убеждала она старика, когда никого не было поблизости. – Рой не хотел бы, чтобы вы отказывались от еды. Вот салат с тунцом. Вы же любите тунца. – Он оттолкнул от себя тарелку, и Кэролайн поставила ее на соседний столик. – Вы выбились из сил. Пойдите наверх, отдохните несколько минут. Все поймут.

Он, казалось, ничего не слышал и лишь хрипло бормотал:

– Этого не должно было случиться. Так не было задумано. Ты просто представляешь, какую жизнь хочешь прожить, следуешь правилам и пытаешься поступать по совести.

– Вы хороший человек, Тео. – Она сжала руку старика.

– И все же мой мальчик умер, – он встретился с Кэролайн взглядом. – Рой не лишен недостатков. Но он мой сын.

– У него было много сильных сторон. Вы вырастили отличного парня. Он любил свою семью.

Кэролайн действительно никогда не сомневалась, что он обожает Джейми. Размышляя, знала ли об этом Джейми, женщина снова вознамерилась поехать, наконец, в дом к Рою, но когда встала, Тео взглянул на дверь.

– Там президент банка. Поговори с ним, Кэролайн. Ответь на вопросы. Я больше не могу.

И Кэролайн побеседовала с президентом банка. Появился Брэд, она подключила к разговору и его. А когда пошла к Тео, чтобы сообщить, что уходит, он попросил ее связаться по телефону еще с одним человеком, и она отправилась в библиотеку, чтобы позвонить оттуда.

Там, в библиотеке, послала еще одно сообщение Дину – уже третье. И хотя она понимала, что связь возле реки неустойчивая, но рассчитывала, что как минимум раз в день он будет в зоне доступа.

Наступил полдень, Кэролайн чувствовала, что совершенно измотана. Но ее напряжение не сравнить с тем, что она услышала в голосе дочери, когда та наконец позвонила. Кэролайн рассердилась, когда Брэд предложил Джейми встретиться в похоронном бюро. Ее присутствие не обязательно. Равно как и присутствие Брэда, если уж на то пошло. Молодой человек предложил подвезти их, но Тео твердо решил ехать с Кэролайн на ее машине. Старик заявил, что она знает о Рое не меньше остальных, и, в сущности, был прав. Хотя они отдалились друг от друга после развода, она в курсе, над чем работал бывший муж, какие проекты реализовывал и какие благотворительные организации поддерживал.

С Джессикой было гораздо сложнее. Ее мать со слезами на глазах односложно сообщила лишь краткие биографические сведения о дочери. Кэролайн написала Джейми несколько вопросов. Спрашивала, занималась ли жена Роя спортом, какие цветы любила. Из женской солидарности Кэролайн даже расстроилась, что Рой был настолько ярким, что затмевал личность жены, но теперь уже ничего не поделаешь.

Когда она рассказывала владельцу похоронного бюро о Рое, ей вдруг пришла на ум неожиданная мысль. Она так сосредоточилась на переживаниях других людей, что совсем не учитывала собственных чувств. Предаваясь воспоминаниям, она вдруг осознала, что человек, который более тридцати лет был частью ее жизни, внезапно ушел. Любила она его или нет, но смерть оставила в душе пустоту.

Она ощущала вакуум в душе, когда они вернулись к Тео, поэтому звонок Дина оказался как нельзя кстати. Она разговаривала с другом, стоя у кухонного окна и глядя на пышную красоту заднего двора Тео.

– Вот так, Дин. Одно мгновение – и человека не стало. Я уже много лет не любила его, но мы многое пережили вместе. Никогда прежде я не теряла друзей. Наверное, мне просто повезло.

– Нам с тобой обоим повезло, – заметил Дин. В начале разговора он задавал вопрос за вопросом, а сейчас притих. – Он был почти моего возраста. – Дин замолчал. Но Кэролайн утешало даже его молчание. Наконец он тихо произнес: – Я просто… потрясен.

– Да, – вздохнула женщина. – Я тоже.

– Как Джейми?

– Держится. Она молодая. Она занята. А вот Тео это сильно подкосило. Он требует, чтобы я сопровождала его повсюду. И я не уверена, что он смог бы добраться, куда ему нужно, самостоятельно.

– Он дезориентирован?

– В смятении.

– Ну, ты делаешь доброе дело, милая. Я возвращаюсь. И помогу тебе.

– О нет, Дин. Не нужно все бросать раньше времени. Я не за этим звонила. Просто подумала, что ты имеешь право знать. – И еще ей нужно было услышать голос друга.

– Мне следует вернуться хотя бы из уважения.

Ну, так тому и быть. Заслужил ли Рой такое уважение? Дин еще не знал о скандале с «Меняем все!». Когда узнает – придет в ярость.

Кэролайн просто сказала:

– Тут и так уже полно народу, Дин. Подожди. Оставайся там. Отдохни. Тогда ты сможешь принести больше пользы.

Глава 11

Вечером, когда Брэд вернулся и Джейми убедилась, что Тад спит, она пристегнула радионяню к ремню жениха и помчалась к себе за одеждой и туалетными принадлежностями. К тому времени как она смоталась туда и обратно, гости уже разошлись, еда была спрятана, а радионяня стояла на кухонном столе в кухне.

На табурете, ссутулившись, сидел Брэд. Джейми обняла его за шею, стараясь сосредоточиться на знакомом тепле, но прежнего покоя не ощутила. Да, в доме все стихло, все под контролем, но это ничего не меняло. Ничего. Смерть не покинула гостеприимное жилище в конце дня. Она из тех гостей, которые остаются на ночь.

Жизнь Джейми изменилась навсегда. Она не была уверена, что Брэд сегодня задержится здесь.

– Кошмар, – прошептала она и почувствовала, как он кивнул. – Хочешь остаться? – Секс – последнее, чего ей хотелось, но, может, хоть в постели она почувствует его тепло? Ей это очень нужно. Да, он в шоке от внезапной смерти и, возможно, даже от неожиданного статуса родителя, но умер ее отец, ее подруги не стало, ее сводный брат осиротел. Ладно. Брэду требуется пауза, чтобы приспособиться. У нее не было такой роскоши, как время, и если он не понимает, если не в состоянии совладать с ситуацией и поддержать ее, то какое будущее их ждет?

Он покачал головой.

– Мне нужно побыть одному. Завтра рано утром ехать в офис, потом к Тео. Ты тут справишься без меня?

Джейми думала, что ей хватит сил. Но в понедельник все было точно так же, как в воскресенье. Единственная разница – она чувствовала себя измученной с самого начала: ее угнетали эти люди, дом и собственное настроение. Даже с началом рабочей недели, когда все родственники и друзья перебывали у Тео или в похоронном бюро, люди все приходили и приходили в дом Роя. Девушка поняла, что придется увезти Тада к себе. Мальчик все больше беспокоился, все чаще хмурил бровки, звал маму и папу и смотрел на всех испуганными глазками. Постоянный поток посетителей, среди которых не наблюдалось родителей, несомненно, очень расстраивал малыша.

Джейми только догадывалась об этом, потому что не могла спросить. В состоянии ли двухлетний малыш понять смысл таких вопросов и уж тем более ответить? Тут она была на совершенно незнакомой территории. Ей нужна какая-нибудь книга о воспитании детей. Нет, десять книг. На самом деле она нуждалась в матери, но Кэролайн сейчас была привязана к Тео.

Чем дольше Джейми оставалась в доме Роя, тем больше он угнетал ее. Секретарь помогла выбрать одежду для церемонии и отвезла ее в похоронное бюро. Это, конечно, очень помогло Джейми, но облегчения не принесло. Как только женщина вернулась, чтобы помочь Дэсидэрии в доме, Джейми упаковала сумки с детской одеждой и игрушками и перевезла Тада к себе. Возможно, смена обстановки – не лучший вариант для ребенка, но по крайней мере здесь тихо. Они поиграли во внутреннем дворике, сходили на базар за молоком, макаронами с сыром и манго и вернулись домой обедать. Для него это знакомый распорядок – они всегда так делали, когда малыш оставался у нее, и Джейми старалась не думать, что будет дальше.

Днем, когда малыш уснул, у нее не осталось выбора – нельзя все время прикрываться ребенком. Она все-таки Макафи. И дело вовсе не в чувстве долга. Она хотела обнять Тео, которому сейчас очень тяжело. Ей необходимо увидеть Кэролайн – хоть на несколько минут. Они были в похоронном бюро – в том месте, где она меньше всего хотела находиться. Во время последней ужасной ссоры Рой бросил ей упрек. Если не можешь вести себя как взрослый человек…

Она может. И будет.

Она вызвала временную няню. У секретаря ее отдела, давно знавшей их семью, был внук одного возраста с Тадом. Женщина искренне хотела помочь Джейми. Когда она приехала, прихватив с собой тесто для шоколадного печенья, Джейми быстро приняла душ, оделась и уехала. Она пожалела, что не взяла кабриолет. В нем она чувствовала себя более комфортно. Ну что за абсурдная мысль? Ее машина осталась у дома Роя, и теперь она не совсем подходила девушке. Размышления привели к вопросу об изменении стиля жизни, но к этому она еще не была готова.

Девушка с тяжелым сердцем подъехала к похоронному бюро, припарковала машину рядом с кадиллаком Тео и вошла в зал. Здесь ее окружили друзья и знакомые, но она не отрывала взгляда от двух гробов, стоявших в дальнем углу зала. Они были закрыты. Это объяснялось жарой. Она пошла к одному из них, на крышке которого виднелась фотография отца, одной рукой прикоснулась к полированному дереву, вторую прижала к губам и заплакала.

Чья-то крепкая рука обняла ее за плечи. Она ощутила до боли знакомый запах – такой легкий, древесный, такой мамин. Девушка разрыдалась еще горше. Джейми понятия не имела, как долго она стояла и тихо плакала – две минуты, пять, десять. Знала только, что вот так безутешно лить слезы она может только в маминых объятиях. Когда перед лицом появилась салфетка, она прижала ее к носу, промокнула глаза и прерывисто вздохнула.

Повернув дочь к себе, Кэролайн поцеловала ее в лоб и грустно улыбнулась:

– Полегчало?

– Немного, – прошептала Джейми. – У меня это плохо получается.

– И у меня, и у Тео. – Женщина бросила взгляд в другой угол комнаты. – Дед очень хочет тебя видеть. Ты готова?

Джейми, глубоко вздохнув, кивнула, и Кэролайн повела ее к дедушке. Тот протянул навстречу руки, Джейми кинулась к нему и крепко обняла, прижала к себе. Он был частью ее «наследия» и, потеряв отца, она не могла лишиться еще и деда. Девушка ощущала, что он не такой крепкий, как Кэролайн, руки, обнимающие ее, заметно тряслись. Когда она наконец отстранилась и посмотрела на родное морщинистое лицо – в слезящихся голубых глазах отражалась пустота. Кэролайн рядом уже не было.

Джейми еще некоторое время пробыла в похоронном бюро, но все это время Кэролайн занималась другими людьми. Случайно или намеренно? Джейми постаралась отогнать горькую мысль. Неприятности, связанные с программой «Меняем все!», померкли по сравнению с внезапной смертью. Довольно и того, решила Джейми, что Кэролайн поддержала ее в страшные минуты. У нее хотя бы появилась надежда.

Девушка вернулась в дом Роя – скорее из вежливости, чем по необходимости. Никому она там особо не нужна. Брэд гораздо лучше справлялся с ролью хозяина. Он согласился остаться до ухода последнего гостя в понедельник вечером и уже во вторник утром снова приехал. Хотя он и был заметно подавлен, но легко справлялся с той социальной ролью, которую обычно играл Рой.

Джейми это одновременно и радовало, и волновало. С одной стороны, он с уверенностью принял более высокий социальный статус, доказывая тем самым, что намерен оставаться частью команды «Домов Макафи». А с другой – ее все больше беспокоило его негативное отношение к Таду. Он не спрашивал, как себя чувствует малыш, не предлагал помощь по уходу за ним, не хвалил ее, как остальные, кому она сообщила, что Тад теперь ее ребенок. Единственное, на что он обратил внимание, – как разумно она поступила, что оставила мальчика в своей квартире и не стала везти его сюда.

Тихий внутренний голос в голове продолжал анализировать ситуацию.

Неужели он не понимает: отец особо настаивал на том, что в случае непредвиденных обстоятельств именно она должна воспитывать его сына.

Неужели до него не доходит, что у нее изменились приоритеты, и да, она вынуждена вносить изменения в свою жизнь.

Неужели ему невдомек, что она хочет этого?

Нет, нет и нет – что в итоге означало: грядет буря.

Во вторник утром Кэролайн объезжала основные строительные площадки компании Макафи. Будь у нее выбор, она предпочла бы остаться в собственной мастерской. Запястье уже не болело, об операции напоминала лишь небольшая повязка, закрывающая швы. Лучшим лечением для нее была бы возможность что-то пилить, сверлить, шлифовать, вдыхать запах древесной стружки и старых отцовских инструментов. Но, пробыв неотлучно при Тео с воскресного утра, она нуждалась в перерыве – от бывшего свекра, от трагедии, от отчаяния.

С другой стороны, когда старик попросил ее проверить, как идут дела на строительных площадках, она не могла отказать. И это было правильным шагом. Да, каждого из верхушки «клана» Макафи пригласили на похороны лично, и большинство из них приехали. Но работникам компании очень важно знать, как смерть Роя повлияет на «Дома Макафи». И ее личное присутствие на стройплощадке служит залогом того, что их компания выплывет, переживет трагедию.

К сожалению, такая демонстрация требовала от нее балансирования на грани печали и оптимизма, а это было весьма утомительно.

Эмоционально выжатая после разговора с группой плотников, которые занимались завершающей отделкой офиса, она вышла на солнечную улицу – и увидела, что рядом с ее грузовичком припаркован «Харлей».

Дин.

Сердце радостно застучало.

Она отчаянно нуждается в друге, и Дин, конечно же, – тот, кто ей нужен.

Пытаясь улыбнуться, насколько это было возможно после нескольких черных дней в жизни, она подошла к приятелю, заслоняясь рукой от солнца.

– Я же просила не приезжать.

Солнцезащитные очки скрывали его глаза, но не улыбку.

– А с каких пор я обязан тебя слушаться?

Ни с каких. Она была слишком рада его видеть, чтобы спорить. Он оделся соответственно случаю – в черную рубаху и темные джинсы.

– Спасибо, что приехал, – сказала она. – Тут просто сумасшедший дом.

– Сумасшедший?

– Слезы. Скорбь. Уныние и тоска. – А теперь здесь Дин, полная противоположность мрачности и угрюмости. Нос и щеки обгорели на солнце, и это говорило о многом, ведь он и без того был довольно загорелым. – Похоже, ты и вправду рыбачил. Жаль, что только два дня.

– Здесь нет твоей вины. Не ты же подстроила, чтобы дерево рухнуло на машину Роя.

– Даже если и я, то возмездие меня настигло, судя по тому, что мне сейчас приходится делать. – Шутка на грани фола. Она сообразила, что прозвучало не совсем прилично, и поторопилась пояснить: – Не пойми меня неправильно. Я сама решила помочь Тео. Он мне как отец, а сейчас, бедолага, сам не свой от горя. Ни один родитель не хочет верить, что его ребенок может уйти раньше, чем он. Но это как-то нелепо. Рой – мой бывший, совершенно чужой мне человек, а Джесс – скорее сверстница Джейми, чем моя.

– Как Джейми справляется?

Кэролайн остро чувствовала боль дочери.

– Она борется изо всех сил. Тад на ее попечении.

Дин потрясенно хмыкнул.