Текст книги "Прячась от света"

7

Суббота

Эмма вспомнила слова, сказанные Марком на прощанье, когда подъехала к коттеджу и выключила зажигание. Розовый дом с черными балками словно дремал под солнечными лучами. Одна половина крыши была соломенная, другая – покрыта черепицей, поросшей лишайником. Коттедж стоял боком к улице, в том месте, где ее пересекала более узкая дорога, ведущая за город. Разросшийся сад, словно стена, закрывал дом с фасада. Эмма вышла из машины и замерла, любуясь завораживающей картиной.

Ворота были сломаны. Покрытые когда-то черной краской, теперь облупившейся, они казались такими хрупкими, что страшно было дотронуться. Эмма подошла и хотела было открыть их, но вдруг ощутила, что за ней кто-то следит. Она обернулась. Молодая женщина с велосипедом стояла в ста ярдах от Эммы, уставившись на нее и не скрывая явной враждебности. Заметив, что Эмма увидела ее, незнакомка села на велосипед и укатила прочь. Эмма пожала плечами и повернулась к воротам. Если кто-то другой собирался купить этот дом, мог бы позаботиться об этом пораньше. Так зачем же теперь возмущаться, что она осматривает участок? Она осторожно толкнула ворота. Они распахнулись, и Эмма вошла в сад. Над клумбами с цветами кружили бабочки и жужжали пчелы, составляя как бы легкую мозаику из ярких красок и благоухания. Это был дом ее детских фантазий, которые она смутно помнила. Эмма уже позабыла о той злой женщине на велосипеде. Сделав несколько шагов, она остановилась, испытывая странное ощущение. Несмотря на то, что она никогда не бывала во дворе этого дома, все казалось ей удивительно знакомым. Эмма точно знала, где какая клумба находилась среди зарослей неухоженных кустов и бурьяна; она как будто помнила, где лежит рукоятка насоса – сбоку от входной двери; знала, где растут шелковица, терн и дерево под названием «мушмула германская»; понимала, что яблоневый сад – за домом, при этом каждое дерево обложено каменными глыбами в виде круга, а груши растут вдоль забора...

Покачав головой, Эмма вдруг шмыгнула носом и, к своему удивлению, обнаружила, что почему-то плачет. Вытерев слезы рукой, она сделала еще несколько осторожных шагов к двери. И только тогда вспомнила, что, охваченная желанием быстрее войти в этот дом, она забыла связку ключей в машине на сиденье. Она вернулась и нашла их. В связке было шесть ключей: два от парадной двери, один от черного хода и три – от подсобных помещений. Выбрав подходящий ключ, Эмма трясущимися от волнения руками вставила его в замочную скважину. Он легко повернулся, и дверь открылась. Еще не переступив порога, Эмма уже знала, что непременно купит этот дом, чего бы это ни стоило – морально и материально. Она теперь не сможет жить без него.

Предельно взволнованная, Эмма даже и не вспомнила о самом существовании Пайерса.

В коридоре было темно. Пахло пылью и хорошим, старым, дорогим деревом, нагретым солнечными лучами. Перешагнув через стопку рекламных проспектов и другой макулатуры, лежащей на коврике, Эмма остановилась, затаив дыхание.

«Добро пожаловать домой, Эмма!»

Голос, прозвучавший у нее в голове, был тихим, но четким. Это был тот же голос, который она слышала в магазине, но сейчас он не испугал ее. Голос был теплым, гостеприимным, зазывающим. Он словно окутал Эмму со всех сторон.

Она улыбнулась и шагнула вперед.

«Я давно жду твоего приезда, дорогая».

Эмма нахмурилась. Невольно дрожь пробежала по ее спине. Конечно же, это была игра ее воображения, но в один момент Эмме показалось, что голос звучит не в ее сознании, а идет откуда-то извне. Она тревожно огляделась. Это Марк и Колин, с их разговорами о привидениях, виноваты во всем. Как глупо! Здесь нет никого. Никого!

«Это твой дом, Эмма. Твой и мой. Мы будем здесь жить вместе. Ты будешь здесь счастлива».

Голос снова зазвучал в ее сознании, являясь как бы частью ее существа. Эмма глубоко вздохнула и закрыла глаза. Когда она их открыла, голос исчез.

– Есть ли здесь кто-нибудь? – тихо проговорила она.

Конечно, здесь никого не было. Да и откуда? Это воображение...

На первом этаже располагались две гостиные и большая кухня. Они были освещены солнечными лучами. Узкие ступеньки из дубовых досок вели из коридора вверх к лестничной площадке, туда выходили три спальни и небольшая ванная, отремонтированная, казалось, лет сорок назад. Одна из спален была очень хорошая, окна ее выходили на дорогу и в сад перед домом, и Эмма сразу решила, что это будет ее комната. Все вокруг было грязным и обшарпанным, но, тем не менее, вселяло прекрасное ощущение счастья и покоя. В комнатах наверху витал аромат цветов. Эмма почувствовала себя как дома.

«Это твой дом, Эмма!»

Снова странный голос зазвучал у нее в голове. Соблазнительный. Нежный. Настойчивый. Словно голос лучшего друга.

– Да, не правда ли? – Эмма улыбнулась, заметив, что говорит вслух сама с собой. – Да, вы правы, кто бы вы ни были. Это действительно мой дом!

Она весь вечер бродила из одной комнаты в другую, гуляла в саду, с любопытством исследовала подсобные помещения, полностью захваченная ощущением счастья.

Это был именно такой сад, о котором Эмма всю жизнь мечтала той заветной, тайной мечтой, в которой она не давала себе отчета. Неухоженный, заполоненный сорняками и беспорядочно растущими цветами и травами, сад словно умолял, чтобы кто-нибудь, наконец, пришел и любовно занялся приведением его в порядок. Эмма стояла за домом и смотрела вокруг, каждой клеточкой ощущая страстное желание заняться любимой работой, погрузить руки в землю, сорвать несколько оставшихся розовых цветков и зарыться лицом в их нежные алые лепестки. Раньше здесь был питомник, приносящий доход. Кто бы ни купил дом, садоводство стало бы образом жизни хозяина. Эмма сможет возродить былой питомник, занявшись этим бизнесом.

Взглянув на часы, Эмма поняла, что надо быстрее ехать, чтобы успеть застать агента до закрытия конторы. Но вдруг перед ее глазами ясно встала молодая женщина на велосипеде, которая тогда так пристально уставилась на нее, и она встревожилась. Та женщина явно не хотела, чтобы она покупала дом. Почему?

Билл Фортингейл собирался домой. Секретарь уже ушла, и он собирал бумаги со стола, когда открылась дверь и вошла Эмма. Он устало улыбнулся.

– Как вы нашли дом? Вам понравилось?

– Мне он очень понравился. – Эмма положила ключи на стол.

– В самом деле? – Агент явно оживился. – Конечно, там долгое время никто не жил. Придется вложить в этот дом много денег. Последние владельцы содержали питомник, но в доме не жили. У них есть другой дом, в Брэдфилде. Я полагаю, они время от времени сдавали этот дом дачникам. – Он сделал паузу, снова оценивающе оглядывая Эмму из-под ресниц. «Неплохо обеспечена и на дуру не похожа», – подумал он. – Хозяева, скорее всего, примут ваше предложение. Дом уже весьма долгое время выставляется на продажу.

– Кто такая была... Лиза?

Вопрос Эммы застал его врасплох.

– Я не знаю. Одна давняя обитательница этого дома, как я полагаю. Симпсоны, которым сейчас он принадлежит, возможно, знают. – Он взглянул на часы, разрываясь между двумя противоположными желаниями, с одной стороны – заинтересовать потенциальную клиентку, с другой – побыстрее закрыть контору и уйти домой.

Эмма испытующе посмотрела на него и улыбнулась.

– Я готова сделать им деловое предложение. Сегодня. Сейчас. Вы сказали, что больше никто не хочет купить этот дом, но я видела, как за мной наблюдала... какая-то женщина. – Она закрыла глаза и перевела дыхание, не справляясь с внутренним беспокойством. У нее тряслись руки. Это было, конечно, безумием, но Эмма ощутила, как волны настоящей паники подкатывают к груди.

Билл Фортингейл засмеялся.

– Это, скорее всего, была просто какая-нибудь любопытная соседка. Если честно, никто больше не приезжал смотреть дом за последние две недели. Когда вышел номер «Сельской жизни» с объявлением, нахлынул целый шквал интересующихся людей, но со временем их поток иссяк. – Он пожал плечами. – Участок слишком велик для дачников и слишком мал для того, чтобы бизнес процветал. – Билл, подняв брови, глядел на Эмму.

– Я полагаю, вам нужна именно дача?

– Нет. Я собираюсь поселиться там навсегда, – сказала, не раздумывая, Эмма и вдруг опомнилась. Это же бессмыслица. Абсолютный вздор! Как она сможет там жить постоянно? Конечно, это будет просто дача. Если только будет...

Эмма на ощупь пыталась найти рядом со столом Билла стул. Опустившись на него, она закрыла лицо руками. Пайерс никогда не согласится. Она не сможет это сделать без его разрешения.

– Что такое? Вам плохо? – Билл пристально смотрел на Эмму. Он понимал, что она сейчас чувствует, он с этим сталкивался, и не раз. Синдром «влюбленности в дом», синдром длительного, тоскливого ожидания «того дня, когда мечта воплотится». Эмма, сидя напротив него, в течение всего лишь нескольких секунд как бы воплотила мечту в жизнь. Люди, как правило, долго обдумывают свои поступки, пытаются выиграть время, взвесить свое решение. Или они предлагают некоторую сумму, как правило, смехотворно низкую, что делает невозможным принять их предложение, и таким образом избегают позора, или же просто бесследно исчезают – когда мечта отвергнута ими самими и признана неосуществимой.

Билл обошел вокруг стола.

– Вам подать воды?

Лицо Эммы было мертвенно-бледным.

Она кивнула, сцепив руки. Он пошел в конец офиса к буфету, который служил и маленькой кухонькой, и вернулся со стаканом воды.

Эмма жадно выпила ее и поставила стакан на стол. В голове снова зазвучал голос, уже не ласковый, а настойчивый.

«Ты должна купить его, Эмма. Должна. Мы слишком долго ждали этой возможности. Покупай его, Эмма!»

Она глубоко вздохнула.

– Я должна его купить. Я не могу объяснить... Это такая глупость... – В ее голосе прозвучала душевная боль. Что будет с ее работой? Эмма ведь любила ее... Но действительно ли ей так нравится работать в Сити? Считает ли она это главным делом своей жизни? В Эмме словно заговорила ее внутренняя сущность, она будто стремилась вернуть то прекрасное время, когда была ребенком, был жив папа, и вся жизнь была наполнена ощущением покоя и постоянства. А что будет с Пайерсом?

Казалось, что Эмма вот-вот расплачется, и Билл невольно с сочувствием сжал губы.

– Почему бы вам не отложить решение этого вопроса, мисс Диксон? Никто, кроме вас, пока не делал четкого предложения. – Опять он ее изучает, пытается разгадать! Что это с ним? – Вы могли бы подумать один-два дня. Может быть, еще раз поедете туда и возьмете кого-нибудь с собой для объективной оценки? – Билл помолчал. Он вдруг ощутил ясное и четкое желание, чтобы она побыстрее убралась из офиса. Он чувствовал себя рядом с ней крайне неловко. От этой женщины явственно исходили волны тревоги и даже страха, из-за чего Биллу просто становилось нехорошо.

Эмма сидела, закрыв глаза, и он вдруг усомнился, слышит ли она его вообще.

– Какая сумма их устроит? – спросила она вдруг.

Билл задумался в нерешительности, прикидывая, не вздуть ли цену. Но что-то удержало его. Он покачал головой.

– Их устроит пятьдесят процентов от запрашиваемой цены, чтобы быстрее избавиться от этого дома.

– Согласна. – Эмма уже контролировала свой голос. – Я куплю его. – Она действительно могла себе это позволить. У нее были сбережения, а также деньги, оставшиеся от отца в наследство. Он бы одобрил это решение, Эмма была уверена. Папа всегда был на ее стороне.

– Вам нужен план дома и участка? – Билл никак не мог свыкнуться с такой непосредственностью клиентки. Это было вне его представлений о приличиях.

– Нет. – Эмма покачала головой и встала. Она подошла к окну и стояла, глядя на улицу, на пустой магазин через дорогу, где она утром так неожиданно выпила кофе. Сейчас он выглядел пустынным и необитаемым, входная дверь была заперта на замок. Эмма повернулась к Биллу.

– Позвоните владельцам. Убедитесь, устраивает ли их предложенная цена. – Она так впилась в край стола пальцами, что суставы их казались белыми на его фоне. – И насчет задатка. Они потребуют задаток?

– Не раньше понедельника, мисс Диксон. – Билл теперь был весьма обеспокоен. – Честно говоря, если хотите, считайте, что дом ваш. – Он открыл папку и стал искать номер телефона, указав Эмме на стул. – Пожалуйста, присядьте, пока я буду им звонить. Я уверен, что все будет в порядке.

8

Суббота, полдень

– Я предлагаю снять интервью наверху. – Колин вернул поднос в кафе и теперь прилаживал линзы к камере. – Стена там будет неплохим фоном, кирпич сложен «елочкой» или как-то вроде этого.

Джо Томсон, звукооператор, и его дочь Алиса, которой предназначалась функция помощника режиссера, приступили к работе в полдень. Высокий и худой, Джо в сорок два года уже начал лысеть. Дочь унаследовала от отца рост и фигуру. В свои восемнадцать лет она уже была такая же высокая, как Джо. С короткой стрижкой, серьгами-пирсингом в бровях и в носу, Алиса казалась намного старше и выглядела более уверенной в себе, чем на самом деле. Для нее это был первый опыт работы в каникулы, за месяц до начала учебного года в университете. Одна половина ее существа была уверена, что она справится, вторая же изрядно напугана. Колин и Марк уже два дня находились в Маннингтри, остановившись в пансионате «Би-энд-Би» на Брук-стрит. Алиса и Джо присоединились к ним позже, приехав на машине из Лондона. Первый день для Колина и Марка пропал даром: Стэн Баркер, владелец магазина, так и не принес им долгожданный ключ от двери. В конце концов они нашли его в одном из пабов, после чего им впервые удалось попасть в помещение. Уже стемнело, и атмосфера, царившая в магазине, была весьма зловещей – как раз то, что им надо.

После первого визита в магазин Марк с трудом заснул. На следующую ночь он в ужасе проснулся от чьего-то крика. Умывшись ледяной водой, он постоял несколько минут в ванной гостиницы, глядя на себя в зеркало, потом на цыпочках вернулся к себе в спальню. Крик ему приснился, он это точно знал, тем не менее, казалось, что кто-то действительно кричал. Голос словно донесся откуда-то извне. Марк забрался обратно в кровать и так и сидел с включенным светом, откинувшись на подушки и борясь со сном. В конце концов, он задремал, и ему приснилось, будто он бежит по темной улице и за ним кто-то гонится. Он слышит крики, лай собак, погоня все ближе и ближе... Он все еще бежал на последнем издыхании, обливаясь потом, когда зазвонил будильник.

Марк посмотрел на помощников.

– Я собираюсь брать интервью в разнообразной обстановке. Может быть, на берегу реки или в каких-нибудь других местах, также связанных с именем Хопкинса. Пока не появятся привидения, здесь не на что смотреть. Магазин пустой, на втором этаже никого нет. Но мне хотелось бы сделать несколько кадров на фоне лестницы, при хорошем освещении. Я уже снял три интервью после обеда, Джо. Первым был Баркер. Я нормально отношусь к тому, что он туда ходит. Лишь бы ему нравилось. Затем мы дополним его другими интервью.

– Не кажется ли тебе, что он опять там? – Колин взгромоздил тяжелую камеру на прилавок.

– Мне кажется, он слишком увлекся. – Марк склонился над листом бумаги и сделал заметку в своем расписании. – Меня посетило вдохновение, и я сказал ему, что после выхода нашей программы десятки людей захотят купить недвижимость в этой местности.

– Не обязательно именно после нашей программы! – сухо парировал Колин.

– Кто знает! – Марк посмотрел на часы. – Пойдем наверх и посмотрим, где ему лучше встать.

Он первым взобрался по скрипучей лестнице. Наверху остановился, озирая большую комнату, и нахмурился. Что-то в ней изменилось с тех пор, как он входил туда в прошлый раз.

– Какие-то проблемы? – Колин стремительно догнал его в сопровождении Джо и Алисы.

– Нет. – Марк зашел в комнату. Последней здесь была эта... Эмма. И она что-то видела, она почувствовала, что здесь витал чей-то дух. Марк задумчиво огляделся вокруг. – Ощущаете что-нибудь?

– Кроме холода? – Все остальные столпились у него за спиной.

Колин слегка поежился.

– Холод – это только начало. Не забывайте, что сейчас август.

Колин высунулся из окна и посмотрел вниз на улицу. Подоконник располагался на уровне его колен, и ему пришлось, сильно наклониться.

– Мы так и ожидали, что здесь будут плохие флюиды. Как же без них может обойтись дом, заселенный привидениями? – Сев на корточки, он повернул щеколду и открыл форточку. – Комнату надо проветрить. Это место ужасно сырое, здесь наверняка водятся жуки-могильщики и другая нечисть. Все это, конечно, отбивает всякое желание купить магазин. – Он выпрямился и посмотрел на остальных.

– Марк?

Марк уставился в кирпичную стену.

– Я видел, как там что-то движется. У стены. – Он побледнел.

Остальные тоже взглянули на кирпичную кладку, куда указывал Марк. Атмосфера в комнате накалилась. На один миг все застыли, не говоря ни слова и не смея пошевельнуться. Движение на Хай-стрит стихло, и наступила мертвенная тишина.

– Ничего не видно. Принести камеру? – тихо сказал Колин и посмотрел на Алису. Она вглядывалась в стену, слегка нахмурившись. Если она и боялась, то умела не подавать виду.

– Нет. – Марк подошел к нему. – Нет, если оно и было, то уже исчезло.

На улице загудела машина.

– Может, это был паук, – твердо вставил долговязый Джо, который стоял, скрестив руки на груди, и приходил в себя, стараясь не подавать вида.

– Возможно. – Повернувшись, Марк высунулся из окна, глубоко заглатывая свежий воздух, задувавший в комнату. Сильный запах выхлопных газов вдруг ворвался с улицы, где в пробке застряли машины. В комнате внезапно и резко потеплело.

Интервью длилось около двадцати минут. Они думали, что вся работа вообще пойдет насмарку уже тогда, когда Стэн Баркер вошел в магазин.

– Я не пойду наверх, – заявил он, лишь переступив порог, и встал у самой двери, чувствуя себя явно неловко в парадном костюме.

Колин отметил его румяное лицо, слишком тугой воротничок, яркий пестрый галстук и с недоумением взглянул на Марка. Тот в ответ многозначительно пожал плечами.

– Может, вам встать здесь, у подножия лестницы? Я всего лишь собираюсь задать несколько вопросов, и мы сделаем пару кадров в помещении магазина. – Сам Марк, как ведущий, планировал остаться за кадром. При необходимости он попросит Колина снять его разок-другой с разных точек. Они всегда, если это было нужно, вставляли несколько эпизодов с участием ведущего.

– Итак, мистер Баркер, как долго вы с семьей были владельцем дома номер один на Черч-стрит?

Колин стоял, установив перед собой камеру, Джо приколол микрофон к галстуку Стэна. Баркер выглядел как перед расстрелом.

– Мой дедушка приобрел этот дом сразу после войны. – Он замялся. – Я думаю, старый дом был разделен на две части и переделан в магазин примерно... в начале века. Тот малый, которому принадлежала эта часть, больше ни разу сюда не возвращался. Его жена мечтала побыстрее избавиться от этого дома, так что он был продан по дешевке.

– Какой конкретно магазин был здесь после того? Чем торговали?

Казалось, вопрос Марка сразил собеседника наповал. Он замялся и пожал плечами.

– Мясная лавка. Мой дед был мясником.

Они были вынуждены вытягивать из собеседника каждое слово. Все это напоминало нудный процесс обязательной чистки зубов по утрам.

– И что произошло затем?

– Дед был уже слабоват здоровьем, он предложил моему отцу продолжить его дело, но тот не собирался становиться мясником и отказался. И тогда дед нанял человека, управляющего магазином. Это был старый Фред Эрроу. Но он проработал здесь только год.

Наступило молчание. Взгляд Стэна был прикован к монитору микрофона на верхушке камеры.

– И что же дальше? – Марк тихо задал наводящий вопрос. Колин, перешагнув через шнур, плавно передвинул камеру, изменив угол съемки.

– Он сказал, что больше не останется здесь. Он возненавидел это место, говорил, что здесь обитают привидения. Он сказал, что видел Дейва Пеграма – одного парня, которого убили на войне, стоящим на лестнице. – Стэн прервал рассказ и оглянулся через плечо. Его глаза были расширены от страха. Колин невольно улыбнулся. – Итак, он ушел, и то же самое произошло со следующим владельцем, после чего другой мясник открыл свой магазин на этой самой улице, и папа решил свернуть все это дело. Затем в 1950 году появилась одна женщина. Она собиралась устроить здесь пекарню. Эти... экзотические пирожные и всякое такое. В течение года все было нормально, но тут она вдруг увидела Дейва, так же как и...

– Когда она увидела... Дейва, как вы говорите, – мягко перебил Марк, – она узнала его?

– Нет. – Стэн энергично покачал головой. – Она же не местная и никогда не видела его раньше.

– Но она описала его внешность?

Стэн пожал плечами.

– На лестнице, наверху стоял, говорила она. Она жила на втором этаже, а сам магазин был внизу. Тогда в квартире было три комнаты и мансарда. Она говорила, что призрак постоянно ходил вверх-вниз по лестнице. Ох, да вы же вся дрожите, девушка! – Он вдруг обратился к Алисе, которая стояла рядом, одетая в джинсы и обтягивающую футболку, вся охваченная дрожью, крепко прижимая папку для бумаг к груди. Было видно, что ее руки покрыты гусиной кожей.

Марк вздохнул. Реплика... не важно, они могут и вырезать этот эпизод.

– Я думаю, она пыталась убедиться, что в доме никого нет, – продолжил Стэн. – Она не желала больше ходить наверх. Не дождавшись истечения срока аренды, она собралась и уехала. После этого здесь была целая куча разных людей. Магазин одежды, потом скобяная лавка, снова пекарня, еще здесь продавали велосипеды, был и небольшой чайный магазин. Но никто здесь надолго не задерживался.

– Я так понимаю, вы попросили изгнать духов из магазина, – сказал Марк.

Было видно, что Стэн чувствует себя неловко.

– А, ну... Никто не шел на службу в этот магазин после смерти моего отца. И я привел сюда старого священника. Мы думали, что бедняга Дейв не был как следует похоронен, может быть, надо прочесть несколько молитв, и он успокоится и уйдет отсюда.

– И как, подействовало?

Камера придвинулась ближе, сфокусировавшись на лице Стэна.

Он покачал головой.

– Нет. Это вообще оказался не Дейв. Мы прочитали молитвы о нем, грешном. Однако как-то в наши края заехал его сын, посмотреть, где жил его отец. Оказалось, что он вообще не умер, он жив. Просто укатил в Канаду с чьей-то женой!

Взрыв хохота Алисы внезапно разрядил обстановку. Джо и Колин уставились на нее.

– Итак, что же было после? – спокойно продолжил Марк.

– Ну, мы думали, что молитвы в любом случае подействуют, но всякий шум и звуки разные все усиливались. – Стэн вдруг опустил глаза, словно боялся больше смотреть в камеру. – И они... были уже намного громче, чем прежде.

Марк почувствовал, что у него вдруг пересохло во рту. Вопрос, который он собирался задать, замер на губах. Наступило долгое молчание. Колин хмуро смотрел на него. Он остановил съемки и сказал:

– Это потрясающе! Будем продолжать, Марк?

Марк полез в карман за носовым платком и вытер им лицо.

– Да, давай дальше. Мы должны дойти до наших дней.

– Почему вы хотите снова попытаться продать магазин?

Стэн пожал плечами. Он неловко повернулся, когда Джо стал заново прилаживать микрофон к его галстуку. Колин продолжил съемку.

– Здесь всегда слышатся какие-то странные звуки. Словно некие люди ходят вверх и вниз по лестнице.

– А что вас заставило думать, – Марк глубоко вздохнул, – что в доме обитает именно Мэтью Хопкинс, генерал по прозвищу «охотник за ведьмами»?

Стэн начал с диким видом озираться по сторонам. Марк подумал, что Стэн вообще не собирается отвечать на этот вопрос, но тот вдруг повернулся к камере и, быстро произнося слова, доверительным тоном начал разъяснять свою позицию. Это выглядело, как показалось Марку, уж очень отрепетировано, искусственно.

– Его, то есть «охотника за ведьмами», видели в разных местах в нашем городе – на Хоппинг-бридж и в Торне, это в Мистли. Это место названо в его честь – Хоппинг-бридж. Почему бы ему не появляться и здесь? Самое жуткое место расположено через дорогу. Там когда-то была ратуша или что-то вроде этого, и там их пытали. Ведьм! Так вот, я поразмыслил и решил, что именно Хопкинс обитает здесь. И в тот раз появился именно он. – Стэн торжествующе завершил свой рассказ.

– Как вы узнали, что это был именно он? – Марк посмотрел на Джо, который стоял позади него на колене, держа в руке второй микрофон. Джо удивленно поднял брови.

– Потому что... знаю, и все тут. Я видел его.

Марк не мог точно сказать, почему Стэн отвел глаза – или он говорил неправду, или боялся нацеленной на него камеры.

– Можете его нам описать?

– Высокий такой. В больших ботинках. В треуголке. С козлиной бородкой.

– И он был здесь, в этом доме?

– Да, стоял на лестнице. Как раз за тем местом, где я сейчас стою.

Стэн обернулся, и все вслед за ним посмотрели туда, в угол, где неровные ступеньки лестницы скрывались в темноте.

Когда Колин аккуратно навел камеру и сфокусировался на широких ступеньках, Алиса слабо взвизгнула.

Марк тяжело вздохнул.

– Существует ли какая-нибудь историческая связь между этим домом и Хопкинсом?

– Здесь он «выгуливал» ведьм. – Стэн вызывающе скрестил руки на груди. – Вверх и вниз их гонял. Всю ночь напролет, не давая им спать. В конце концов, в головах-то у них была такая путаница, что они сами не понимали, о чем говорят. Таким путем Хопкинс заставлял их признаться в колдовстве, а затем спроваживал их в темницу, в подземелье Колчестерского замка.

– Какой мерзавец! – вскрикнула Алиса.

– Тихо! – Марк, резко махнув рукой, оборвал ее крик. – Алиса, еще раз вмешаешься – отправлю тебя домой.

Джо, нахмурившись, повернулся к дочери.

– Держи себя в руках, ты знала, какую работу мы здесь будем выполнять. «Приятную», как ты тогда выразилась. Дорогая, ты же мне обещала.

Алиса, нарочито шаркая, подошла к прилавку. Она была раздосадована.

– Извините.

Марк снова обратился к Стэну:

– Итак, убедившись, что в доме обитает дух «охотника за ведьмами», вы решили сократить расходы и продать магазин. Но никто не хочет покупать, не правда ли?

Стэн мрачно кивнул.

– Беда в том, что это здание постепенно приходит в упадок. Необходим ремонт. Крыша течет. – Он пожал плечами. – Я не могу себе позволить содержать этот магазин. И не желаю! Ни за что. И мне нужны деньги. Я думаю, что некоторым людям понравился бы дом, где обитают привидения. Я слыхал, что даже существует рынок недвижимости такого рода. Но пока что желающих не находилось.

Джо взглянул на Марка и подмигнул ему. Наконец-то они поняли, в чем суть дела! Старый хрыч просто хочет извлечь выгоду. Он думает, что продаст магазин дороже, если в нем обитает дух знаменитости. Марк сдержал гнев. Это обстоятельство вряд ли сделает их передачу более правдоподобной.

– Спасибо, Стэн. Я думаю, на сегодня хватит.

– Хорошо. – Стэн живо отошел подальше от лестницы. – Ну, я пошел. Не забудьте, до завтра вы должны все закончить, потому, что приезжает новый арендатор.

– Стэн! – Марк вдруг окликнул его. – А как насчет второй части дома? Я имею в виду соседний магазин. Там ведь тоже обитают привидения, не так ли?

Стэн пожал плечами.

– Никогда об этом не слыхал. Хопкинс «выгуливал» ведьм только здесь, смотрите. – Он резким движением показал в сторону лестницы. – И никогда он не водил их в лучшую часть дома. Там проживала обычная семья. Как будто они не слышали, как ведьмы кричат в соседней половине дома! – внезапно взорвался он.

После того как он ушел, воцарилась глубокая тишина.

Колин взвалил тяжелую камеру на плечо и, с облегчением вздохнув, уложил ее на место. Алиса закрыла за Стэном дверь и следила за ним в окно, пока тот не скрылся из виду.

– Господи, хоть бы еще один лишний денек! А на самом-то деле нам нужна по крайней мере неделя, – посетовал Марк, пока Джо сматывал провода. – Стэн говорил, что здесь собираются устроить приграничный комиссионный магазин, где будут продавать по сниженным ценам всякий хлам, вываливающийся из кузовов грузовиков. Вплоть до Рождества! Как ты думаешь, нам могли бы дать чуть больше времени?

– Мы успеем. – Колин взял папку из рук Алисы. – Если проведем здесь весь завтрашний день и, конечно, вечер. – Он улыбнулся Алисе. – В конце концов, привидения обязательно появятся ночью, не правда ли? Меня больше волнует то, что Стэн явно делает их приманкой для покупателей. Если его уловка сработает, то вся наша программа пойдет насмарку. Тьфу! Лучше бы он об этом не говорил!

– Мы вырежем этот эпизод, – сказал Джо, закуривая сигарету.

Марк покачал головой.

– Мы должны и это иметь в виду.

– Я думаю, он говорил правду. – Алиса села по-турецки, оперевшись на прилавок. – Последний момент его речи был ужасен – как кто-то мог не слышать криков, доносящихся из соседней половины дома.

Марк пожал плечами.

– Я думаю, что Стэн еще не опомнился после поспешной сделки. Это ему же и отозвалось. Людям нравятся привидения. Но вряд ли... такого сорта. И вряд ли люди хотели бы иметь привидения своими соседями. Я боюсь, что история этого дома, если все это правда, навсегда отобьет желание его покупать. Но... – Он помолчал и, криво усмехнувшись, продолжил: – Я полагаю, если кто-нибудь всерьез думает об этом, мы сможем это использовать в наших целях, что как раз сделает фильм правдоподобнее.

Он подошел к Алисе.

– Давай просмотрим список кандидатов для интервью. Сегодня планируется еще два. Интересно, можно ли их перенести и все внимание пока что уделить этому магазину? Завтра тоже два интервью, отлично. Мы создадим соответствующую атмосферу. Затем понадобится подтверждение из других источников, несколько кадров в Колчестерском замке и его подземельях... Ты попросила разрешения туда поехать, Алиса? Хорошо. Давайте еще поснимаем на первом этаже и в мансарде. Солнце как раз повернулось, изменилась игра теней. Все будет выглядеть более устрашающе, как говорила Эмма. И это было ее собственное, а не кем-то внушенное мнение. Затем немного поснимаем на улице.

Пока они собирали камеру и налаживали свет, на лестнице, рядом с колонной в углу, где пыльные следы на дубовом полу растворялись в темноте, появилась какая-то тень. Алиса резко обернулась. Но тень исчезла так же внезапно, как и появилась. Никто из них не услышал, как кто-то шагает по грязным ступенькам наверх.